Текст книги "Левенхет"

– Та чтоб тебя!

Бракас был в ярости, а слова Фимы только раскаляли его ещё больше, и когда наёмник встал на ноги, собираясь проучить чародея, то его остановило появление их друга. Шимей объявился в пещере, через тот же тоннель, непонятно как найдя дорогу в этом лабиринте, из-за его спины выглядывала Лайла, которую он удерживал, подхватив за ноги.

– Бракас, ты так орёшь, что слышно по всему подземелью, – сказал Шимей, после чего замолк, когда увидел два лежащих тела.

Он опустил Лайлу на землю, она, при виде окровавленных ног мальчишки, судорожно вздохнула, прикрыв рот рукой, и прижалась ближе к наёмнику. Бракас, поняв всю безнадёжность ситуации, сел рядом с Марком, не произнося ни слова.

– Что произошло? – спросил Шимей.

– Не уберегли, – с болью в голосе ответил Бракас, – чёрт возьми, мы же обещали довести его живым!

– Вы здесь откуда? – Фимало даже не посмотрел в сторону Шимея и Лайлы.

– Шли по верхним тоннелям, пока не услышали вас. Вы уверены, что они…

– Не держи нас за идиотов, – не дал ему договорить Фима, – мальчик мёртв, а она, – он указал на Шилу, – потеряла маску. Для лика это смертельно, долго не протянет.

– Вы так спокойно об этом говорите, – возмутилась Лайла, подойдя к телу лика, – вдруг её всё ещё можно спасти, и не ставить на ней жирную точку!

– Не трогай её, дурёха! – остановил её Бракас, – Это лик, посмотришь на лицо – погибнешь!

– А ведь Лайла права, – неожиданно заявил Шимей.

– Ты о чём? – поинтересовался Фимало.

– Ещё со времён войны с алькарами, я помню одного лика, которому разбили маску в бою. Он смог протянуть без неё целых десять дней, пока его собратья пытались отрастить её заново, но, увы, он умер. Возможно с тех пор они достигли определённого успеха в исцелении такого рода.

– Думаешь она протянет ещё не один день?

– Я уверен, что Декарн и Милона придумают, как спасти её. Главное успеть доставить в гильдию.

– А мальчик? – Лайла с надеждой посмотрела на наёмника.

Шимей подошёл к телу Марка, приложив пальцы к его шее, после чего помотал головой, подтверждая его смерть. Лайла не сдержала слёз.

– Он ведь ненамного старше меня, – сказала она.

– Всё! – воскликнул Бракас, поднявшись на ноги, – Нужно убираться из этих проклятых пещер, больше никто не умрёт!

– И бросить остальных? – возмутился Фимало.

– Яи дал нам шанс! – сказал Бракас, – Он задержит этих тварей, пока мы не уйдём отсюда! Соберись, колдун, сейчас нам нужны твои фокусы! Без невидимости нам через плакальщиков не пройти!

– Хороший план, – подтвердил Шимей, – плакальщики всегда ориентируются на страх, но если никто его не излучает, то единственное на что они могут рассчитывать – это зрение. У нас получится проскочить мимо них и найти укрытие подальше отсюда.

– А как же Виктор? – спросила Лайла.

– Ты сама слышала, что он сказал. Виктор, как и Яи даст нам шанс, отвлекая внимание врагов.

– За него не переживай, мелкая, – Бракас попытался сказать это как можно добрее, но у него это плохо получалось, – если чистильщики ОГМ не смогли убить его за столько лет, то никто не сможет.

– Фима, всё хорошо? – Шимей обратился к унывающему чародею.

– Да…, – ответил он, поднимаясь на ноги, – я готов. Но тело Марка мы тут не бросим.

– Я понесу его, – Шимей взял труп мальчишки, перевешивая его через плечо, – Бракас, на тебе Шила. Лайла, держись рядом со мной и не отставай.

– Замотай Шиле лицо, – чародей уже начал создавать пелену невидимости, – даже в таком состоянии она продолжает быть смертельно опасной.

***

Затишье слишком затянулось, никто из троих не решался действовать первым, тем более учитывая то, что антиец обзавёлся стрелковым оружием. Виктор прижался к камню плотнее и, лёжа, смотрел на большую сквозную дыру у себя в ступне, которая теперь вряд ли зарастёт в скором времени. Будь он обычным человеком, то уже сошёл бы с ума от жуткой боли, но пока можно было терпеть и ждать дальнейших событий.

– Мушкет с несколькими зарядами? – в пещере прозвучал голос белокожего, – Значит ты антиец. Даже не думал встретить вас так далеко от засушливого куска земли, который вы с гордостью называете домом.

– Всякое бывает, – где-то сверху ответил Клафф, – но вот ты, явно, не из этого мира. Попал в Звёздный Вихрь, как и многие другие?

– Интересное предположение, – усмехнулся он в ответ.

– Значит мои наблюдения были верны, – вмешался в разговор Виктор, обращаясь к антийцу, – тогда, против хадралов, ты использовал магию смерти, как и сейчас. Лик смерти – очень сложное заклинание, но тебе удалось его создать. С каких пор антийских чародеев стали обучать этому?

– Я уже сказал, что бывает всякое. Считай, что я исключение из правил, на фоне всех антийских чародеев.

– Исключение говоришь? Заклинания исцеления, магия смерти, блокирование собственной искры на протяжении продолжительного времени. Нормальное такое исключение, так не бывает.

– Сказал тот, на кого не действует ни одно заклинание.

– Вот значит, что? – вновь заговорил белокожий, – Теперь понятно почему я не смог тебя убить. Здесь собрались интересные экземпляры, в живых вас оставлять точно не стоит.

– Глор Всемогущий, – вздохнул Виктор, – ты всё время болтаешь о том, что нас нельзя оставлять в живых и вскоре мы умрём, а в итоге, точно также, прячешься, не решаясь сделать первый шаг.

– Думаешь меня спровоцировать? Не стоит смотреть свысока, один раз застав меня врасплох, червь! Я никогда не бросаю слов на ветер. Ты, наёмник и ты, антиец, умрёте, а вслед за вами ваши жалкие королевства!

– Ничего себе ты замахнулся, – усмехнулся наёмник, – я-то думал, что обычный психопат из тёмной гильдии. Чем тебе не угодило Княжество, почему ты так пытаешься его погубить?

– Это не ваша земля, и добровольно вы её не вернёте, поэтому приходится действовать крайне радикально. Не скажу, что это не приносит мне удовольствие.

– Ну как скажешь. Кстати, антиец, тебя ведь Клафф зовут? Раз уж всё равно кто-то из нас умрёт, может откроешь ответ на вопрос, не дающий мне покоя. Как ты смог управлять плакальщиками?

– Плакальщиками нельзя управлять, – сказал Клафф, – можно лишь отправить их по ложному следу, при помощи магии, создавая то, что они жаждут больше всего.

– Страх, – догадался наёмник, – ты воссоздал настолько сильный страх при помощи волшебства? Ты не перестаешь меня удивлять, от самых Рассветных высот.

– Сочту это за похвалу.

– Это и имелось ввиду, – Виктор понимал, что с такой ногой он вряд ли выйдет победителем, так что нужно тянуть время, – Слушай, белозадый, раз уж ты у нас такой всесильный и мудрый в вопросе знания этих пещер, не прольёшь свет на то, что это за символы на стенах?

– Не суй свой нос туда, куда не следует! – жёстко ответил белокожий.

– Какой же ты всё-таки злой! – помотал головой наёмник, – Бери пример с антийца, вежлив, рассудителен, но самое главное молчаливый.

– Я просто ищу, – сказал Клафф.

– Ищешь что? – поинтересовался белокожий.

– Место, где ты спрятался.

Синий светящийся комок влетел в верхнюю часть пещеры, разносясь по всему потолку тонкой волной, срезающей все висящие сталактиты. Острые каменные глыбы, подобно дождю, посыпались вниз, вынуждая всех покинуть укрытия. Краем глаз Виктор заметил выскочившего из-за камней белокожего, уклоняющегося от падающего объекта, и бегущего к ближайшей тени, чтобы вновь исчезнуть в ней, а сам наёмник вскочил на ноги и отпрыгнул на более-менее безопасную область. Пробитую ступню пронзила сильная боль, и он не устоял, упав на одно колено, после чего перекатился в сторону, спасаясь от большого летящего сталактита. Клафф выстрелил, но наёмник залёг за упавший сверху камень, по которому скользнула пуля, и в этот момент он смог разглядеть, как белокожий появился позади антийца, выставив копьё вперёд для атаки.

Копейщик почти добрался до него, но внезапно под ногами что-то сверкнуло, и он застыл на месте, пытаясь высвободить свою ногу из магической ловушки. Услышав его, Клафф развернулся, чтобы застрелить, но белокожий взмахнул копьём, выбивая пистолет из рук, и антиец незамедлительно спрыгнул вниз, создавая в полёте какое-то заклинание, или просто приводя в действие уже имеющиеся, что подтвердилось, когда область под ногами белокожего засветилась ещё больше. Тот не стал медлить и своим копьём разбил каменную поверхность, что удерживала его, и спрыгнул вслед за антийцем, буквально за секунду, как вверху произошёл взрыв молнии, своим грохотом оглушив всех присутствующих.

Медлить нельзя, белокожий потерял бдительность, и Виктор, перехватив свой меч обеими руками, хромая, направлялся к нему. Слишком поздно, он уже стоял на ногах и увидел наёмника, поэтому в момент отбил удар рунного клинка, в который раз сходясь с синеглазым в схватке. Положение заведомо проигрышное, ведь Виктор не только не мог устойчиво стоять на обеих нога и ловко перемещаться, но ещё и пробитое плечо давало о себе знать при каждом новом ударе. Белокожий же наоборот оставался слишком быстр, а сила с которой он атаковал моментально могла повалить с ног любого княжеского гвардейца, так что Виктор слишком погорячился, когда решил вновь схлестнуться с ним. Удивительным также было и то, что противника совершенно не беспокоили раны на ногах и плече, которые наёмник нанёс ему в прошлый раз. Поистине, это один из самых грозных противников с которым синеглазому приходилось сталкиваться.

Не прошло и полминуты, а поединок перешёл в обычное уклонение от атак стального копья, и постоянное притеснение наёмника, который уже дважды чуть не упал на землю, что неминуемо привело бы к смерти. Противник очень быстро закрутил своё оружие над головой, приближаясь к хромающему Виктору, но тот ловко вытянул меч вверх, останавливая его, после чего оба они скрестили оружие, пытаясь оттолкнуть друг друга.

– Чёрт! – где-то в стороне выругался Клафф, ожидающий момента для того, чтобы одним ударом покончить сразу с двумя врагами.

Его взгляд направлен наверх, в тот самый тоннель, из которого они с Виктором упали сюда. Он чем-то обеспокоен. Скорее всего, антиец почувствовал что-то, там, где сейчас находились Марк и Шила, поэтому чародей вытянул свою руку в сторону и закрыл глаза, вспоминая то самое место, синхронизируя портал. Магический водоворот загорелся рядом с ним, и Клафф ушёл с места схватки, отправляясь за мальчишкой, чего Виктор не мог ему позволить. Приложив все усилия, наёмник оттолкнул от себя белокожего, и когда тот снова замахнулся копьём, вновь отбил мечом его атаку и, совершенно внезапно для противника, нанёс ему мощный апперкот в челюсть, выбивая из равновесия. Медлить нельзя, и Виктор, разбежавшись, одним прыжком запрыгнул в портал, прямо перед его закрытием.

Снова оказавшись в той самой пещере, откуда они свались в пропасть, его уже поджидал Клафф, и наёмник с ходу наткнулся животом на нож. Стиснув зубы, он выронил свой меч и схватился за рукоять вражеского оружия, чтобы вытащить его, но чародей не поддавался, просовывая лезвие всё глубже, и, в добавок к этому, телекинезом поднял с земли камень, упирая его в спину наёмнику, наталкивая на нож сильнее. Виктор не сдавался, попытался ударить мага головой, но тот одной рукой уперся ему в раненое плечо, держа на безопасном расстоянии, а когда нож почти удалось вытащить, то он прокрутил его в ране, сводя наёмника с ума от боли.

Виктор взревел ещё сильнее, но в конце концов отпустил нож, давая ему полностью войти в живот, Клафф не ожидал такого решения. Руны меча засияли, когда он вернулся в руку своего хозяина, и наёмник, прижавшись к магу ближе, размахнулся и возил остриё ему в ногу, а после потянул на себя, оставляя рубленную рану. Теперь настала очередь Клаффа кричать от боли. Он потерял равновесие и упал, но Виктор подхватил его за плечо и рукоятью меча ударил несколько раз по лицу, оставляя кровавые следы. Это окончательно выбило антийца из колеи, а, в следующий момент, Виктор выдернул нож из своего живота и вонзил ему в тоже самое место. Чародей уперся спиной в стену и сполз по ней вниз, не в силах больше стоять на ногах, как и наёмник, рухнувший рядом. Кровь хлестала из его живота, но вскоре должна остановиться. Рана смертельная, но не для его организма, хотя ещё чуть-чуть и ему точно был бы конец, если бы антиец догадался ударить в сердце.

– Шах и мат, – судорожно хватая ртом воздух, сказал Виктор.

Оглянувшись по сторонам, он увидел то, что Марка и Шилы здесь больше нет. Их кто-то увёл отсюда, и надо надеяться, что это были друзья. Поединок окончен, оба противника сидели рядом, истекая кровью, и внезапно антиец сунул руку себе в куртку, собираясь что-то достать. Виктор среагировал моментально, схватил его руку и вырвал из неё заряженный кристалл клафира, который он, судя по всему, собирался подорвать.

– Не наигрался ещё? – наёмник встал на колени, подползая ближе к врагу и начал копаться у него под курткой, чтобы изъять всё оружие, – Что у тебя тут ещё в запасе?

Во внутреннем кармане нашлись несколько патронов с наконечниками из ночного стекла и очень маленький ножик, а также круглый кулон на грязной верёвочке, спрятанный под рубахой. Он сорвал его, ведь не стоит исключать вероятности того, что это очередная магическая вещица, но этим вызвал гнев у чародея.

– Отдай! – громко простонал он, хватая Виктора за руку, – Это не твоё!

– Заткнись.

Наёмник с трудом поднялся и оттолкнул его ногой, окончательно вырывая из рук кулон, но Клафф не угомонился, пытался отнять свою вещь, однако острый приступ боли в пробитом животе заставил его остановиться. Оказавшись в руке Виктора, эта штуковина больше не являлась опасной, но на первый взгляд она и не была волшебной. Немного изучив кулон, стало заметно, что он открывается, и внутри, на двух его сторонах, оказались очень чёткие портреты. Он знал, как назывались эти чёрно-белые рисунки. Это были фотографии – антийское изобретение, позволяющее при помощи лучей света, высвечивали на бумаге изображение таким, каким его может видеть человек. На этих двух фотографиях запечатлена молодая улыбающаяся девушка, увидев которую Виктор немного удивился.

– Девушка с Челока, – произнёс он, – почему ты носишь это с собой?

– Отдай! – не успокаивался Клафф.

– Ты ещё смеешь у меня что-то требовать?! – не выдержал Виктор, схватив свой меч, и приставил его к горлу чародея.

Наконец он смог увидеть, как антиец злится, и больше не раздражает своим безэмоциональным видом. Клафф стиснул зубы и смотрел на Виктора с неподдельной ненавистью, упёршись своим горлом в конец клинка. По шее пошла небольшая струйка крови, вся злоба ушла с лица антийца, так же внезапно, как и пришла, и он просто бессильно осел возле стены, опуская голову вниз. Он сдался, и был готов принять свою участь. Виктор понимал, что нельзя оставлять его в живых, и занёс меч для удара.

– Я не могу умереть сейчас, – очень тихо пробубнил Клафф, и Виктор остановился.

– Чего? – спросил наёмник.

– Ничего, – отмахнулся он, – делай, что должен.

Он сидел напротив него, беспомощный, побеждённый, истекал кровью, тот самый человек, который чуть было не убил его и его друзей несколько раз, пытался забрать Марка в Ант, и не весть, что сделал с Шилой. Стоит только взмахнуть мечом и больше никаких проблем этот подонок не доставит. Чёрт бы его побрал, почему он произнёс эти слова? Что-то останавливало наёмника, он не желал убивать его прямо сейчас, не выслушав чародея.

– Что ты имел ввиду?

– Это уже не важно… Просто убей и всё, пощады я просить не буду. Но верни мне мой кулон.

Виктор вновь посмотрел на фотографии девушки, которые так сильно желал вернуть антиец. Ясное дело, она дорога ему, презренному антийскому чародею, которым запрещено иметь какие-либо отношения, не говоря уже о семье. Он – обыкновенная собственность армии, инструмент для убийства и боевых действий, не обладающий собственной волей.

– Прежде, чем ты умрёшь, скажи, ради чего это всё? Зачем ты здесь? За что ты сражался?

Он не торопился с ответом, раздумывал некоторое время, отвечать ему или нет, но всё же заговорил.

– Ради той страны, о которой все давно забыли, ради народа, который все ненавидят. А вот ради чего или ради кого ты? Просто добей меня, ведь моя жизнь не стоит ни гроша… У себя дома я – презренный чародей, само существование которого считается сродни проклятию. Здесь – ты, презренный убийца, гонимый всеми и отовсюду. Теперь ответь, зачем мы вообще за что-то сражаемся? Уж точно не ради признания.

– У меня есть свои причины.

– Они есть у каждого, жаль, что понять их могут не все. В пустыне ты встретил совершенно незнакомого тебе мальчишку. Антийца, сбежавшего со своей страны, которую вы все на дух не переносите, и при этом забрал его с собой, взял под свою защиту и даже рисковал собственной жизнью, чтобы защитить его. Знаешь, как поступили прошлые его защитнички? Сбросили за борт, когда мы обещали сохранить им жизнь. Кто согласится рисковать жизнью ради антийца? Никто… Но только не ваша шайка, почему?

– Потому что я поступаю так, как считаю нужным. Это правильно! Правильно, когда пытаешься помочь кому-то кто в этом нуждается, тому, кто лишился всего и не знает куда ему идти, как ты уже выразился, гонимый всеми и отовсюду. Я побывал в шкуре мальчишки и знаю какого это. Неужели у антийского чародея, вроде тебя, была другая судьба? Но вместо этого ты, чёртов ублюдок, собирался преподнести его на блюдечке своим безумным генералам, которые, не моргнув и глазом, пустят его на убой!

– Ты поступил правильно, – кивнул Клафф, – я не отрицаю этого, и даже восхищаюсь. Но и я считал, что поступаю правильно. Возможно ты бы понял меня, наёмник… Причины сражаться у нас разные.

– Долбаный кретин.

Виктор вновь замахнулся своим мечом, но голос позади остановил его.

– Виктор, нет!

Повернув голову, он увидел Яи, стоящего возле тоннеля, у него были тёмные круги под глазами, да и выглядел он довольно истощённым. Его меч находился в ножнах, значит опасности нет. Но почему наёмник был один?

– Яи? Где остальные?

– Если они пришли сюда, то должны быть уже далеко, – он посмотрел наружу через дыру, откуда доносился плачь полупризраков, – нам тоже нужно уходить, чтобы догнать их. Пошли.

– Дай мне секунду…

– Не надо, Виктор, он побеждён, истекает кровью. Планировал убить, так нужно было убивать в бою, а не болтать с ним столько времени.

– И долго ты тут простоял?

– Достаточно, – ответил Яи, протягивая ему руку, – у тебя сильные раны, я помогу тебе идти…

– Да как ты не понимаешь! Этот ублюдок, – он указал мечом на Клаффа, – преследует нас от самой пустыни, погубил целый корабль с командой, а ведь они были славными ребятами, убил всех родных Марка и чуть не прикончил его самого! Ты думаешь он угомонится?! Да мы, блин, перебили всех его людей у Рассветных высот, а он всё равно здесь перед нами! Это грёбаная надоедливая муха, со своими помешанными убеждениями о том, что он всё делает правильно! Я уже понял, что он не успокоится, пока не добьётся своего… Его нужно убить, Яи.

– И что дальше? – спокойно спросил Яи, – Плюс одна жертва в твоём списке? Ты видишь перед собой врага, которому непременно нужно перерезать глотку, но я вижу совершенно другое. Слушая его, ты даже не смог понять антийца, или же смог, но не хочешь думать об этом.

– Иногда, ты несёшь бред, гораздо хуже старика. Извини, Яи, но я не могу спустить ему всё с рук.

– Виктор, не стоит становиться тем, кем тебя все считают.

Он вновь остановился, не находя в себе сил убить антийца. Тот лишь сидел и смиренно смотрел вниз, ожидая, когда же всё закончится. И откуда только взялся этот Яи со своими нравоучениями, которыми он пичкает его с самого детства? Ведь так было всегда, постоянно, он объявлялся внезапно, вклинивался в его жизнь, в те моменты, когда Виктор сбивался с пути, после чего так же внезапно исчезал, вновь предоставляя мальчика суровым реалиям этой жизни. Винить его было нельзя, кто знает кем бы вырос Виктор без такого непутёвого опекуна, ставшего ему кем-то вроде старшего брата. Когда Яи присоседился к гильдии, то в глубине души парень был очень рад, что теперь он никуда не исчезнет, но никогда не показывал своих чувств. Яи продолжал надоедливо наставлять, а иногда и отчитывать его, и приходилось отдавать отчёт о том, что тот был прав в любой ситуации. Однажды Виктор решил послать «старшего братишку» куда подальше, в итоге это чуть не свело его в могилу.

Даже сейчас, Виктор раздумывал над словами друга, не желая слушаться только из вредности, но вновь стоило признать, что он прав. Сколько крови наёмник пролил за всё время, не только убийц, но и невинных? Антиец – это лишь очередная жертва в его списке. Чтобы вырваться из этого круга, нужно начать прямо сейчас, не ища никаких аргументов против. Силён не тот, кто может убить врага, силён тот, кто может понять его и пощадить, вот что он имел ввиду. Казалось бы, нужно просто опустить свой меч, чего тут сложного? Однако это не так. Но всё же наёмник будет силён в этом плане. Виктор медленно засунул свой меч в ножны на своей спине, под удивлённый взгляд антийца, после чего бросил ему кулон.

– Увижу ещё раз – убью, – сказал ему Виктор, – клянусь всем чем только можно! Я тебя прикончу, и пощады больше не жди.

Развернувшись он отправился к Яи, не устояв на ногах, и чуть не упал, но тот поймал его, положив его руку себе на плечи, после чего оба покинули пещеру, уходя наружу под опасное ночное небо.

Клафф остался один в тёмной пещере, но при этом живой. Некоторое время он всё задавался вопросом «Почему наёмник оставил его в живых?», но всё никак не мог дать однозначного ответа. Будь он на его месте, синеглазый уже был бы мёртв. Сожалел бы он об этом? Да, однозначно. Высшая цель всегда требует жертв, многих жертв, именно так он всегда говорил себе, каждый раз, когда приходилось марать свои руки многие годы, редко сожалея о чём-то. Но сейчас, лёжа в этой пещере, раненый и обессиленный он наконец смог признаться, что устал от всего. Неужели этот момент – это есть весь тот отдых, который он заслужил за столько лет? Негусто, но жаловаться не приходится.

Нож всё также торчал из живота, стоит высунуть и смерть от кровотечения наступит быстро, так что необходимо быстрее исцелить себя. Он даже не заметил откуда появился белокожий, наверное, вновь вышел из тени, как проделывал это внизу. Озлобленный враг остановился напротив лежащего антийца, одаривая его презрительным взглядом.

– Поздно я тебя нашёл, – сказал он, – где синеглазый?

– Уже не догонишь, – ответил Клафф.

Он скривился, обнажив гнилые зубы, его лицо застыло в озлобленной гримасе. Гневно пнув рядом лежащий камень, он вновь уставился на Клаффа, вытягивая вперёд свою раскрытую ладонь.

– Стоит признать – они меня обыграли, однако, просто так я не уйду, прикончу хоты бы тебя, антиец.

Клафф кивнул и сунул руку в карман, доставая оттуда маленький фиолетовый кристалл. Он демонстративно подкинул его на ладони, после чего бросил белокожему.

– Лови, – сказал он.

Белокожий поймал маленький кристалл своей протянутой рукой и, в недоумении, посмотрел на него.

– Что это? – спросил он.

После этого, Клафф щёлкнул пальцами, и кристалл разорвался, образуя небольшой взрыв молнии, который, объяв белокожего своими извивающимися нитями, отбросил его в сторону. Враг вскрикнул и с большой скоростью отлетел к пропасти, отправляясь обратно в нижнюю пещеру. Посмотрев наружу, чародей смог в ночи разглядеть вершину соседнего холма, на котором точно найдётся укрытие между камней, где он сможет излечить себя и дождаться утра. Создав телепорт слева от себя, Клафф смог встань на четвереньки и заползти в него, уходя прочь из этих пещер.

10 глава

«Гильдия»

Было очень темно и жутко холодно, но никакого дискомфорта не ощущалось. Ещё бы, как холод вообще может навредить мертвецу? Но всё-таки ощущение очень странное, все чувства: обоняние, слух, вкус и, даже, эмоции, они вроде бы имелись, но не считались за что-то важное. Стали настолько безразличными, как будто были чем-то чуждым и отстранённым. Была лишь пустота. Ничем непримечательная пустота, не несущая в себе ни боли, ни каких-либо других страданий. Здесь можно чувствовать себя спокойно. Вот она значит какая, загробная жизнь, в существование которой он никогда не верил. Безмятежная тихая смерть, без каких-либо обещанных верой небесных садов и белоснежных чертогов, где можно провести целую вечность. Нет, обычная пустота, которая гораздо больше по душе, чем что-либо ещё. Здесь нет суеты, проблем, даже самой смерти, и не нужно испытывать никаких страданий и боли, просто наслаждаться этим вечным покоем.

До жути знакомый плач, нарушил этот самый покой. Звук, вводящий его в ужас при жизни, но только не здесь, ведь сейчас он звучал так, что разбудил в мальчишке странные тёплые чувства, единственные которые он смог ощутить в этом месте. Откуда звучит плач, ведь вокруг лишь пустота? Но он слышал его слишком отчётливо, это не происходило в его голове, так быть может нет никакой пустоты? Точно! Мальчишка просто лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь приятным покоем, который настолько сильно поглотил его изнутри, что он даже не чувствовал своего тела. Слишком странное состояние при котором нельзя почувствовать даже собственные веки. Нужно просто поднять их, но стоит ли? Хуже уже не будет, что может быть хуже смерти? Мертвецу бояться нечего. Открыв глаза, перед собой он увидел плакальщика, уложившего свою голову на лапы и тихо плачущего лёжа на земле. При взгляде на него мальчишка сразу пришёл в себя, быстро отползая назад не от страха, а скорее просто рефлекторно. Он совершенно не боялся полупризрака. Тот не реагировал на мальчишку, а просто продолжал лежать и хныкать очень нехарактерно для плакальщиков, и ему, почему-то, стало очень жаль существо. Марк по-прежнему не мог почувствовать собственное тело.

Сзади кто-то захихикал, он повернулся и увидел знакомую бледнолицую худощавую девушку с яркими голубыми глазами и потрёпанными тёмными волосами. Она сидела рядом, обхватив руками ноги, согнутые в коленях и с еле заметной улыбкой смотрела на него своими уставшими глазами.

– Марк, неужели ты до сих пор продолжаешь его бояться? – обратилась она к мальчишке.

– Это тот самый, – сказал Марк, – это он убил меня!

– Тебя никто не может убить, дурачок, это просто невозможно. Ты искренне верил в то, что призраки не проявляют к тебе никакого интереса, и не представляют для тебя никакой опасности. Так ответь мне, Марк, почему этот бедолага так повёл себя, от одного твоего прикосновения?

Он вновь посмотрел на мирно лежащего плакальщика, не понимая какого ответа ждёт от него женщина. В странном месте, в котором они находились, не светило ни солнце, ни луна, было лишь мрачное бледно-синее небо, постоянно переливающееся однотипными цветами, намекая на своё магическое происхождение. Земля представляла из себя тёмно-серый песок, покрывающий собой неровный ландшафт, из которого повсюду торчали огромные каменные глыбы чёрного цвета, со множеством заострённых, словно копья, концом. Можно предположить, что это место, явно, не принадлежит Междумирью.

– Что это за место? – спросил Марк.

– Не нужно игнорировать мои вопросы, – заявила она, после чего поднялась на ноги и подошла к плакальщику, её изорванная мантия оставляла за собой в воздухе чёрный туманный след, – спрашиваю ещё раз, почему он напал на тебя?

– Да кто ты такая?! Что тебе от меня нужно?!

– Посмотри в его глаза, – девушка взяла руками голову плакальщика и, приподняв, направила на Марка, – скажи, что ты видишь?

– Я не знаю, отстань от меня!

– Смотри! – жёстко потребовала она.

– Хватит, я ничего не…

Он замолк на полуслове, решив-таки посмотреть в пустые глазницы полупризрака, где он и впрямь увидел нечто странное, нечто необъяснимое. Лазурные слёзы медленно стекали из них, а Марк продолжал всматриваться туда, не понимая, что это может быть. Складывалось такое ощущение, что там, за этими глазницами, творилось странное, другой мир, из которого постоянно лились эти самые слёзы. Оттуда сильно веяло смертью. Непонятно как он видел и чувствовал, на первый взгляд это лишь пустые отверстия в призрачном черепе, но в этот момент в Марке просыпалась некая скрытая сила, позволяющая ощутить всё это необъяснимое. На него накотила буря различных эмоций, которых он не ощущал за всё время нахождения в этом месте. Оторваться невозможно, но он не хотел смотреть дальше, страха не было, что-то просто заставляло его.

– Что это такое? – спросил Марк.

– Вот видишь, – сказала девушка, – ты почувствовал, увидел. Не нужно спрашивать у меня, ведь только ты способен дать ответ, и больше никто… Только ты, Марк.

– Пожалуйста, отпусти его, – голос мальчишки начал дрожать, – я не могу больше выносить этого.

На удивление, она послушалась и положила голову плакальщика обратно на его лапы, оставляя плакать дальше, после чего подошла к Марку и, присев, положила руки ему на плечи.

– Ты ошибался, когда считал, что они не проявляют к тебе никакого интереса. Наоборот, ты самая главная ценность для них в этом мире, ты – всё, что у них есть, – она вновь поднялась, протягивая мальчишке руку, – пошли прогуляемся, у нас есть ещё немного времени.

Некоторое время он раздумывал, не решаясь до неё дотронуться, но, что будет если отказаться? Просто остаться сидеть здесь, рядом с призраком, который его же и убил? Или пойти в неизвестном направлении этого загадочного места, бесцельно бродя по серой пустыне? Нужны ответы на вопросы, и эта девушка – та, кто сможет предоставить их, так что Марк взял её холодную руку, поднимаясь на ноги. Она была такого же роста, как и он, невысокая, если учитывать то, что парень никогда в этом плане не отличался. Девушка обхватила его руку и, медленно, они отправились прочь от страдающего плакальщика. Последний раз взглянув на своего убийцу, Марк осознал, как ему жаль существо и всем сердцем желал облегчить его страдания, не понимая почему он испытывает такие чувства к тем, кто сродни проклятию обрушиваются по ночам на их мир уже более пятисот лет.

Здесь нет ветра, нет никаких звуков, кроме лёгкого гудения, исходящего от тёмного неба, был лишь тот самый безобидный холод, который Марк чувствует с того самого момента, как очнулся здесь. Они поднялись на вершину большого бархана из которого торчали шипы одной из чёрных скал, при близком просмотре, состоявшие из множества очень тонких каменных слоёв, мозаикой собираясь в одну большую громадину. Стоял странный тёмный туман, обеспечивающий видимость далеко вперёд, а после плотной стеной скрывал всё, что было дальше, и там, вдали, Марк заметил что-то наподобие высокой башни, издающей холодное голубое свечение, с трудом различимое в том тумане.