Текст книги "Долина смертных теней"

Глава 16
Долиной смертных теней

Пятьдесят километров в час – с такой скоростью Ольга никогда в жизни не двигалась. Все-таки дизельный грузовик – это не вездеход гусеничный. Правда, Пустынник сослался на то, что последний раз водил девяносто лет назад, и увеличить скорость категорически отказался. А жаль – Рысь бы не отказалась и пошустрее прокатиться, даже несмотря на и без того сильную тряску. Ведь в кабине ехать – это не в кузове. Артур – водитель, Ольга раненая – ей полагается привилегия на самое удобное место, о чем ей и сообщил Латышевский. Хотя она все равно поехала бы в кабине, согласен с этим старый инженер или нет. Ведь теперь лидер группы – Пустынник.

– Жаль, что придется машину бросить у моста, – вздохнула она, – ты хоть представляешь, сколько она стоит?!

– Да, отдельные детали можно было бы неплохо продать, – согласился Артур, – но как единое целое – ни патрона. Она просто не будет работать на морозе, мы максимум километров сто после Предела проехали бы. Да и потом, топлива осталось – кот наплакал.

Машину Пустынник пригнал с поля боя, на котором экспедиционный корпус Соединенных Штатов попал в засаду и был наголову разбит. Бронетранспортер краснокожие сожгли, как и почти все машины, а личный состав, изрядно поредевший, просто разбежался, когда стало ясно, что бой проигран. И теперь, отпустив северян восвояси, бойцы Веффрна отправились прочесывать степь в поисках беглецов.

Ольга оглянулась в маленькое окошко. В кузове расположились все остальные и теперь ведут жаркие дебаты на научные, околонаучные и политические темы. Да уж, им есть что обсудить. Когда экспедиция вернется, привезенные ею новости произведут эффект разорвавшейся бомбы. И Сергей, и Петруха, находясь под впечатлением от новой информации, уже забыли о бесчеловечных намерениях Слепнева и теперь вовсю обсуждают с ним перспективы северян, пытаясь перекричать шум автомобиля.

– Слушай, Артур… Я хотела спросить, а кого убил Себастьян Бах? Если не секрет, конечно.

– Во время службы он потерял в бою весь свой отряд, оставшись единственным выжившим. И в гибели товарищей обвинил вышестоящее командование, но никто не был наказан. Делать карьеру на крови двадцатилетних пацанов – дело обычное, что тогда, что сейчас. Бах вернулся из армии, за шесть лет получил два высших образования, начал работать. Все это время он лелеял план мести и составлял списки тех, кто должен поплатиться за гибель друзей. Многое расследовал, многое узнал и дождался удобного момента. И привел свой план в действие, убив четырнадцать человек в чине от капитана до генерала за один месяц. Поймать его не могли – за годы на гражданке о нем просто забыли. Никто и подумать не мог, что человек способен так долго ждать, чтобы отомстить. Только в самом конце он расслабился, чувствуя полную безнаказанность, и при покушении на пятнадцатого, последнего человека в списке, его таки схватили. Ну а дальше ты знаешь.

Ольга немного помолчала, но любопытство взяло свое:

– А разве ты помнишь что-то из жизни Баха?

– Нет, конечно. Просто в Москве я не поленился найти в библиотеке подшивку газеты, где было все подробно описано. Я ведь тоже хотел знать, кем был и что сделал.

– И что ты думаешь о его поступке?

– Сложно сказать. Бах верил, что делает благое дело, мир станет чуточку лучше, если убить подонков, посылающих на смерть молодых пацанов. Была ли в гибели его товарищей вина тех, кого он убил, я не знаю.

– Ты знаешь, я тоже хочу сделать мир чуточку лучше, – тихо сказала Ольга.

– Ставрицкий? – коротко спросил Артур.

– Да.

– Это будет сложно. Тебе в город не попасть.

– А ты не стреляешь в безоружных.

Сталкер молча кивнул, и Рысь восторжествовала: фактически Артур согласился убить по ее указке, если бы у Игнатия Петровича было оружие.

На самом деле она вовсе не собиралась использовать Пустынника как киллера – это все равно что тратить его талант впустую. Но любой может умереть всего лишь оттого, что Ольга укажет на него пальцем, и это знать все-таки приятно. А со Ставрицким она как-нибудь сама расквитается.

Мимо на бешеной скорости проносились кусты и чахлые редкие деревья. Скоро она вновь увидит мертвый Волгоград и наполовину пересохшую Волгу. А затем – марш-бросок через город к вездеходу.

Ольга откинулась на спинку сиденья. Она устала, сильно устала. Рука ноет, глаза слипаются, так что перед пешей прогулкой неплохо бы и отдохнуть, пока есть такая возможность. Закрыть глаза и немножко помечтать о том, что будет, когда она вернется вместе с Артуром в уютный дом посреди мертвого городка. А потом… потом надо будет еще поразмыслить, что делать. Может быть, и вправду податься куда-то подальше, за Метрополию. Теперь в этом нет ничего сложного: в вездеходе их дожидается больше тысячи патронов редчайшего, очень дорогого калибра. На эти средства можно купить хорошие сани и пару быков пошустрее, еще и останется. В принципе даже в самой Метрополии можно поселиться. Как бы там ни было, ее в лицо знают очень немногие, самое главное, чтобы Ставрицкий откинул копыта – а других врагов, которых стоило бы опасаться, у нее нет. Два-три желающих поквитаться за убитых родственников не в счет – ведь и они понятия не имеют, как выглядит Рысь.

Да неважно, это всего лишь детали. Главное – уверенность в завтрашнем дне, ведь Артур снова с ней. Вместе с ампулами «Чистильщика» в огне сгорело и возникшее между ними отчуждение. Ни Рысь, ни Пустынник не обмолвились о вирусе ни единым словом – как будто его и не было. Хотя почему как будто? Его действительно никогда не было, и теперь Артур снова всецело принадлежит Ольге. Навсегда. Только ей – и никому больше.

Макс постучал в окошко позади кабины как раз в тот момент, когда девушка почти задремала, убаюканная собственными мыслями.

– Ну чего тебе? – недовольно сказала она, отодвинув стекло, и заметила, что остальные чем-то обеспокоены.

Наемник проигнорировал ее:

– Пустынник! Ты не поверишь, но тут твой старый друг и с ним толпа его приятелей! Уверен, он хочет и их тоже с тобой познакомить!

– Смит? Да, он ускользнул из западни, в кото…

– Какой, мать его, Смит?! Алчущий!

В кузове застучал пулемет. Ольга высунулась в окно, чтобы посмотреть назад. Так и есть, в нескольких сотнях метров сбоку над невысокими пожухлыми кустами мелькают бурые спины. Десятки бурых спин.

– Ну чего ты ждешь?! – крикнул Макс. – Гони! Гребаный вирус сверхэволюции в действии, чтоб ему!

Ольга сразу поняла, что имеет в виду наемник. Если городские алчущие легко лазают по стенам, то в степи стен нету. Засады устраивать негде… и потому для хищника все решают его ноги.

Стая постепенно настигала грузовик, даже не скажешь, что когда-то эти существа передвигались вертикально. Быстрые движения, даже не бег, а скачки, длинные, энергичные.

Артур прибавил газу, стрелка спидометра поползла вправо. Степные твари быстры, но не настолько, чтобы тягаться с автомобилем, удовлетворенно подумала Ольга. Однако Пустынник не разделил ее оптимизма.

– Еще чуть прокатимся – и мост, забитый брошенными машинами, – крикнул он, обращаясь к сидевшим в кузове, – дальше не проехать! Нам придется бросить машину, и тогда они нас догонят.

Теперь только облака пыли указывали на то, что погоня продолжается, да и те постепенно таяли вдали. Отрыв все увеличивался, но это ненадолго. Безусловно, умный алчущий догадается идти по следу колес и выведет свою стаю к мосту. А дальше – вопрос техники. Они настигнут отряд, если только не предпринять что-то.

– Надо выиграть время, – сказала Ольга, – гони как можешь. А на мосту постараемся поджечь грузовик или еще как-то усложним тварям преследование.

– Не получится. Мост не взорвать, у Сергея взрывчатки слишком мало для этого.

– Так что делать-то? – растерянно спросил Петруха. – Неужели нет выхода?!

Пустынник молчал, обдумывая что-то.

– Выход был бы, умей вы плавать. Степные алчущие наверняка не умеют. Беда в том, что и вы тоже. В любом случае, на мосту драться будет проще.

Однако уже через пять минут стало ясно, что дела – хуже некуда. Ворон указал пальцем вдаль по левому борту, туда, где появились две черные точки. Машины, идущие наперерез. Джипы, наверняка набитые бойцами полковника Смита.

Артур ничего не сказал, только вдавил педаль в пол. Ольга положила на колени винтовку, стараясь не слушать внутренний голос, невпопад вещавший, что ее месть Ставрицкому запросто может не состояться.

Макс в кузове наклонился к окошку и прокричал, стараясь переорать рев двигателя:

– Я не понимаю, чем они думают?! Неужели остатки разбитого корпуса продолжают погоню за нами только для того, чтобы отомстить?!

– Они не дураки. Смит точно не дурак. Он все понял – и за чем мы пришли, и где нас искать. Может, ему повезло. Может, железный расчет и интуиция. Уверен, он в одной из этих машин.

Грузовик грохотал по степи, подпрыгивая на неровностях грунта.

– Он потерял почти всех своих людей и никак не уймется?! Настырный! – Макс поймал себя на том, что испытывает неподдельное уважение к своему врагу.

– Ты слышал слова Хеброна Навигатора. СШЕ в отчаянном положении. Того, что им нужно, у нас уже нет, но сказать это им не получится.

Слепнев бросил на Ольгу быстрый взгляд, Рысь поймала его и насмешливо крикнула:

– Чего глазки мне строишь, старый козел? У меня нет ни единой ампулы! Я сама их сожгла!

Старый микробиолог посерел от горя, Макс ухмыльнулся. Если она не лжет – что-то нынче сдохло в лесу. Хорошо бы, если алчущий.

– Я знаю, что делать. Мы доберемся до моста раньше их: ведь дорогу знаем, а им придется наугад плутать по городу. Там, на мосту, место просто великолепное, с пулеметом и патронами можно в одиночку продержаться достаточно долго. И если твой друг алчущий не отступится – его стая нападет на отряд Смита еще до того, как они справятся со мной! Смиту конец, а твари хоть немного, да задержатся. И тогда вы успеете добраться до вездехода, а с крупнокалиберным пулеметом вам уже никто не страшен!

Макс почувствовал, как у него кружится голова: грузовик уже несся по улицам, и мелькавшие по бокам дома слились в одно смазанное, бесформенное целое. Под кожей началось покалывание и жжение – и теперь куда сильнее, чем обычно. Вирусу нельзя сопротивляться вечно.

– Сергей, у тебя детонаторы-то какие? Я использую твою взрывчатку, чтобы устроить гостям фейерверк!

– А нет у меня детонаторов – только бикфордов шнур! Детонаторы все ушли на бронедверь!

– Жаль… Тогда мне понадобится моток проволоки или веревки. И граната.

– Бикфордов шнур крепкий, – подсказал старый инженер, – руками не порвать.

Макс сбросил рюкзак и протянул Ворону:

– Влад, Кире передай, лады?

– Сделаю, – мрачно кивнул тот, и наемник улыбнулся.

Старый друг не подведет. А Кире эти патроны пригодятся.

– Впереди мост!

Макс проворно подхватил рюкзак Сергея, второй пулемет и оставшиеся коробы, рассовал по карманам несколько гранат, протянутых ему Виктором и Михаилом.

– И рацию дайте – моя сдохла! – Он торопливо надел наушник и проверил – работает ли. Посмотрел по очереди на спутников. – Вы как доберетесь и отчалите – мне скажите. Просто чтоб я знал, что не зря… Артур, вот тут развернись и стань к мосту кузовом!

Грузовик притормозил у моста и остановился, люди спешно попрыгали на потрескавшийся асфальт.

– С богом, – махнул рукой Макс, – торопитесь!

Михаил, Сергей, Петруха и Виктор попрощались с ним крепким рукопожатием. Наемник не знал этого по своему опыту, но догадывался: когда прощаешься с тем, кто остается на верную смерть, слова излишни. Нет в мире подходящих к ситуации слов.

Старый инженер скорбно вздохнул:

– Прощай, сынок. Мы тебя не забудем.

– Прощай, Макс! – крикнул, обернувшись на бегу, Ворон, Ольга только взмахнула здоровой рукой в прощальном жесте.

Слепнев уходил понуро, не оборачиваясь.

Возле Макса остался только Пустынник. Он сунул руку за пазуху и достал несколько пожелтевших листов:

– Возьми. Если вдруг у тебя выдастся перед смертью минутка – почитай.

– Что это?! – удивился наемник.

– Если не погибнешь в бою, а это теоретически возможно – просмотри мельком до того, как вышибешь себе мозги. Поймешь кое-что важное. По-настоящему важное.

Макс молча спрятал документ в карман, сложив несколько раз.

– Ты странный сукин сын, Себастьян Альберт Бах. Или Артур…

– Знаю. Имена не играют роли… Только люди – вот что важно. Будь спокоен: твоя Кира получит сыворотку. Даже если мне придется вырвать ее из глотки Ставрицкого. Или Звягинцева.

Шрайк кивнул:

– Спасибо. Ольга действительно сожгла вирус?

– Да.

– Не поверил бы, если б сказал кто-то другой. Береги ее.

– Обязательно. Прощай.

Артур повернулся и трусцой побежал вслед за уходящим отрядом. Наемник проводил его взглядом, затем глубоко вздохнул. Вот и все. Его миссия завершена… почти.

Он пристроил рюкзак Сергея под грузовиком, предварительно засунув туда гранату и привязав к чеке шнур. Он длинный – двадцать метров. Когда рванут несколько килограммов пластической взрывчатки, взрывная волна пойдет в основном в стороны, сметая с моста все, что будет вокруг грузовика. Саму машину наверняка поднимет в воздух – если повезет, то она все же не разлетится на куски и сыграет роль отражателя ударной волны. Ну и бак должен добавить огоньку в этот салют.

Макс отвинтил глушитель и выбросил в реку: он больше не нужен. Никаких пряток – только открытый бескомпромиссный бой до самой смерти. Восемь рожков, три ленты – этого хватит за глаза. Будет чудом, если удастся продержаться достаточно долго, чтобы израсходовать хотя бы половину. Он похлопал по карману рукой и ощутил выпуклый бок револьвера. Вот он, последний шанс. Только не на жизнь, а на смерть. На смерть еще парочки врагов.

«Если пойду я долиной смертных теней, да не убоюсь я зла…»

Герои старых фильмов и книг часто произносили эту молитву, попав в беду, еще ее читают на похоронах. Вспомнить бы, что там дальше…

Макс на миг прикрыл глаза и почти услышал дыхание смерти за спиной. Кажется, старуха с косой стоит позади него и сосредоточенно листает свою записную книжку, чтобы отыскать имена тех, кого собралась забрать сегодня. Шрайк глубоко вздохнул: он первый в этом списке, осталось совсем недолго. Смерть уже давно выбрала его и наконец-то явилась за своей добычей. Пусть так… Но другие… Влад, Пустынник, Латышевский, бандитка Ольга, наемники, молодые ученые… Их Макс ей не отдаст.

– Хватит с тебя и моей души, старуха, – прошептал он, – меня заберешь, но не их. Не отдам.

Вдали послышался шум двигателей. Макс забросил автомат за спину и поднял пулемет с асфальта. Одну запасную ленту оставил за осевшим старым БТРом: именно тут будет запасная позиция. Грузовой автомобиль сыграет роль первой опорной точки – сидя в кузове и стреляя через кабину, можно будет продержаться несколько минут. Лишь бы только шальная пуля не угодила в рюкзак под днищем: кто его знает, сработает взрывчатка от попадания пули или все-таки для этого нужна детонация.

Макс разбил прикладом все стекла и оббил осколки: в кабину попадет множество пуль, если осколки стекла полетят во все стороны – могут попасть в глаза. Он как раз успел сделать это и пригнуться, когда в дальнем конце улицы, в восьмистах метрах, появились внедорожники, идущие друг за другом. Ни на одном из них наемник не заметил крупнокалиберных пулеметов, и это значит, что перевес в дальнобойности на его стороне: все-таки «Печенег» – это «Печенег», штурмовые винтовки противника ему не ровня.

– Если пойду я долиной смертных теней, да не убоюсь я зла, – выдохнул Макс, просунул ствол пулемета в выбитое заднее окошко кабины и плавно потянул за спуск, удерживая в панораме идущую впереди машину.

«Печенег» взревел, словно дракон, выплюнув длинную очередь. Началось.

Пули прошили лобовое стекло джипа, и даже с семисот с лишним метров стрелок увидел брызги алого цвета на обломках триплекса. Попал!

Джип резко вильнул в сторону, задев бортом фонарный столб, но кто-то внутри успел сильной рукой перехватить руль из безвольных пальцев убитого водителя, предотвратив аварию. Машина затормозила, давая второй обойти ее. Оба джипа, проехав еще метров двадцать, окончательно остановились, дверцы распахнулись, выпуская наружу солдат.

Макс нажал на спуск, скупыми, короткими очередями разогнав врагов по укрытиям. Пускай глотают пыль, постреливая в ответ: с этой дистанции им не попасть. Пускай тянут время. Каждая выигранная секунда на счету, и время наконец-то на его стороне. Очень скоро незваным гостям придется иметь дело со сворой алчущих.

Макс улыбнулся, прижимаясь щекой к прикладу пулемета и наслаждаясь сильной, энергичной отдачей. Оружие, казалось, стало продолжением его собственного тела, послушное даже не рукам, а воле своего хозяина. Глаза Макса отыскивали цели, мозг высчитывал угол возвышения, палец сам тянул за спуск, а пули послушно шли туда, куда желал стрелок, ложась невероятно кучно и точно. Даже прицел уже совершенно не нужен – ведь Макс и «Печенег» стали единым целым.

Минуту спустя Макс разглядел движение позади джипа. Видны только ноги, однако пули летят не по прямой, а по дуге. И потому достать врага, стреляя под джип, скорее всего не получится – далековато.

Машина качнулась и тронулась с места. Несколько человек, оставаясь в полной безопасности, толкали джип вперед. С таким мобильным укрытием они смогут подобраться к позиции Макса без потерь, ведь пулемету не прошить военный джип навылет.

Наемник наблюдал за потугами противника с холодным спокойствием охотника, стараясь не обращать внимание на зуд под кожей. Что бы враги ни делали, как бы ни старались – все бесполезно, они всего лишь добыча, хоть пока еще считают себя охотниками. Глупцы. Шрайк выпустил по ним остаток ленты и заправил в оружие вторую.

Именно здесь, у каменного моста – долина смертных теней. Его, Макса, персональная долина. Его личные охотничьи угодья. И он не убоится зла… ведь именно он и есть тут самое большое зло.

– Макс! Макс! Ответь! – Вопль Ворона над самым ухом вывел его из задумчивости.

Наемник вздрогнул и только тогда сообразил, что это рация. Тупеет? Неужели процесс деградации личности уже начался? Неудивительно, если так.

– Влад, я слышу тебя! Что случилось?!

– Я переложил патроны из твоего рюкзака в свой! И нашел там ампулы! Это же эрзац-сыворотка!

– Да, я лгал насчет рака. Теперь ты знаешь правду.

– Макс, отходи! Я вернусь за тобой и прикрою! Мы справимся, всегда справлялись! Ведь у тебя в контракте две…

– Забудь, Влад. Я уже год как заразился, и даже вся вакцина мира мне не поможет. Я теперь не человек, и осталось мне совсем мало. Я не продержусь и часа: смерть в бою или рождение нового монстра. Третьего не дано, дружище. Мне нет пути назад.

– Макс! Макс! Мы смо…

Голос старого друга прервался щелчком выключателя.

– Прощай, Влад, – негромко сказал в пустоту наемник, глядя, как джип подкатывается все ближе и ближе.

«Если пойду я долиной смертных теней, да не убоюсь я зла…» Эх, вспомнить бы, что там дальше… да смысла особого нету. Даже если Бог – настоящий Бог, а не краснолицый пришелец – все еще не оставил этот мир, вряд ли он будет слушать напрасные вопли наемника, чьи руки в крови по локоть.

Рывок – и Макс стоит во весь рост на кабине грузовика. Отсюда, с возвышенности, видны, словно на ладони, каски людей позади джипа. Конечно же они не ждали, что противник вот так внезапно прибавит в росте. Глупцы.

Макс нарочно помедлил секунду, давая врагам время увидеть его и понять свою ошибку. Видя страх в их глазах и растерянность, он буквально упивался осознанием своего превосходства. Палец надавил на спуск в тот момент, когда самые быстро соображающие противники вскинули автоматы. Поздно, парни, поздно!

Мир замедлился, когда огромная доза адреналина, или что там у мутантов вместо него, выплеснулась в кровь. «Печенег» завибрировал в руках, выплевывая факел пламени и потоки раскаленного свинца. Несколько человек позади джипа рухнули, разбрызгивая кровь и мозги, остальные упали на мостовую, укрываясь от кинжального огня. Какой-то смельчак, залегший за остовом старого пикапа, высунулся, выпустив очередь в сторону Макса, но ответный огонь опрокинул его на асфальт. Одна пуля попала наемнику в бедро, но он даже не заметил этого.

Вот из-за укрытий ввысь взметнулись черные точки и по дуге устремились вперед. Гранаты. Макс моментально повернулся и ринулся прочь, оттолкнувшись ногами от кузова в великолепном прыжке. За несколько секунд ему нужно успеть уйти подальше от грузовика, иначе рюкзак с взрывчаткой, рванув от взрывов гранат, поставит точку в его последнем сражении. Упасть на плечо, перекатиться, не выпуская из рук оружие, перепрыгнуть через ржавый остов легкового автомобиля и укрыться за ним – на все ушло меньше трех секунд.

Взрыва не последовало – только шипение. Мост стремительно тонул в клубах густого, непроглядного серого дыма. Непроглядного… это они так думают. Макс прищурился и различил на сером клубящемся фоне желтоватые фигурки, короткими перебежками надвигающиеся прямо на него. Тепло тел – вот то, что не в силах спрятать холодный дым от глаз охотника.

Наемник улыбнулся: теперь давешний маневр Пустынника стал яснее ясного. В оранжевом дыму алчущие не способны различить тепловое излучение добычи, поскольку воспринимают инфракрасный свет так же, как и желтый. Поди разгляди желтое в оранжевом!

Вместе с тем Макс испытал чувство легкой досады. Он, хитрый и ушлый солдат удачи, должен был догадаться обо всем еще тогда. Откуда может знать человек без памяти, как именно устроено зрение алчущих? Только если сам видит так же, как и они.

Он поднялся во весь рост и шагнул навстречу приближающемуся неприятелю. Они сами загнали себя в ловушку, в которой и погибнут. Палец дрожал в нетерпении на спусковом крючке. Пора!

«Печенег» взревел, с лязгом пожирая звенья пулеметной ленты и выплевывая смертоносный свинец. Первый же враг взмахнул руками и опрокинулся на спину, выронив автомат, а Макс уже водил оружием из стороны в сторону, срезая врагов длинными очередями. С расстояния в двадцать метров просто невозможно промазать – особенно если стрелок заражен «химерой».

Бойцы Смита все еще не понимали, что их видят, смерти товарищей оставались невидимы для них, и потому несколько секунд продолжали продвигаться прямо на пулемет, укладывающий их кинжальным огнем одного за другим. Только грамотное использование укрытий не позволило Максу перебить их всех в первые же мгновения.

Наемник повел оружием в сторону и точной очередью уложил сразу двоих, пули легко прошили тела, опрокинув их навзничь. Наконец-то противник ответил огнем на огонь, и почти сразу пуля ударила наемника в бок, скользнув по ребрам и оставив кровоточащую борозду. Макс, не издав ни звука, нашпиговал противника свинцом с двадцати метров, буквально вывернув его наизнанку свинцовым дождем.

Кто-то закричал по-английски, четверо оставшихся заученным движением залегли на асфальт в надежде уйти от смертоносного огня. Макс всадил несколько пуль в крикуна и отбросил его к борту грузовика, после чего боек сухо щелкнул. Патроны кончились. Выронив пустой пулемет, он рывком передвинул автомат со спины на бок. Несколько быстрых выстрелов – и двое врагов уронили головы на оружие. Последний оставшийся в живых попытался убежать, но получил пулю в затылок и рухнул, как подкошенный. В конце концов, это всего лишь coup de grace[3]3
  Удар милосердия, которым добивают смертельно раненных (фр.).


[Закрыть], лучше пуля в голову, чем смерть в когтях приближающихся алчущих.

Макс подождал, пока дым рассеется, и двинулся вперед, отыскивая среди трупов Смита. Полковник обнаружился лежащим у старого автобуса, он держался руками за живот и харкал кровью. Завидев подошедшего наемника, он с трудом открыл рот и прохрипел:

– Почему?..

– Почему? Смотря о чем вы, полковник. Если о том, почему я сейчас перестрелял вас… Вы первые начали стрелять в нас, помните?

– Вы… угнали наш… вертолет…

– Это был наш вертолет, Ми-38, – парировал Макс. – Наш вертолет на нашей земле. Мы взяли то, что принадлежит нам по праву наследования. А вы здесь только гости, и незваные притом. Вот так-то.

– Но… почему вы не… с нами…

– Вы правда хотите это знать? Что ж, я скажу вам, хотя от этого умирать вам станет только мучительней. Нам, северянам, не по пути с вами, потомками американцев. Вы фашисты. Мои далекие предки не для того сражались с нацистами, чтобы мы, их потомки, присоединились к фашистам добровольно. Вы идете прямиком в ад – вот и идите, но без нас. Вы не понимаете? Так знайте – уничтожение вашей исторической родины было не случайным. Это было воздаяние. Расплата.

Смит таращился на Макса широко открытыми глазами, в которых читалось только полное непонимание.

– Ваши предки уничтожили краснокожих просто за то, что они стали не такие, как вы. И кое-кто помешал вам сделать то же самое по всему миру, просто стерев вашу страну с лица земли. – Макс торопливо пересказал Смиту рассказ Хеброна Навигатора и добавил: – Вот потому нам и не по пути. Вы хотите возродить былой мировой порядок… а мы больше не хотим. «Чистильщик» уничтожен, и теперь все шансы на стороне краснокожих. Когда-то очень давно ваши предки уничтожали краснокожих – других краснокожих – и сгоняли их с их земель… Теперь настало время реванша. Все в мире должно быть сбалансировано…

Он протянул руку и закрыл полковнику глаза, затем поднялся, нащупывая в разгрузке аптечку. Попытавшись перевязать бедро и бок, наемник обнаружил, что кровь, сворачиваясь, закупорила раны и тем самым предотвратила большую кровопотерю.

Макс покачал головой. Вот он, вирус сверхэволюции в действии. Нечувствительность к боли, самозатягивающиеся и наверняка быстрозаживающие раны, инфракрасное зрение в дополнение к обычному. Алчущие совершенней, чем люди, хоть и уродливей. В одном прав Хеброн – людям не под силу бороться и с краснокожими гибридами, чьи возможности наверняка не хуже, и с алчущими. Что ж, можно только надеяться, что правильные выводы будут сделаны. Может быть, Пустынник все же прав, и этот способ разорвать замкнутый круг – единственный.

Он отыскал пулемет, вернулся к запасной позиции и заправил в оружие последнюю ленту, вставил в автомат рожок с надпиленными пулями, снял с трупов парочку гранат. Алчущие скоро будут здесь, но мимо Макса им нелегко будет пройти. От него зависит, спасется ли отряд и принесет ли людям новости об истинном положении дел. А от этих новостей зависит многое, очень многое.

Макс вздохнул и поднял взгляд к небесам. Всю жизнь он прожил как наемник – но хотя бы перед смертью его детская мечта осуществилась. Теперь за ним – все человечество. И он, словно настоящий паладин, стоит посреди долины смертных теней, не ведающий более ни страха, ни сомнений. Хотя почему «словно»? Он и есть паладин.

– Ты просто помоги мне спасти их, а потом хоть в ад, – беззвучно прошептал Макс и понадеялся, что там, в бесконечной вышине, его услышат.

Он забрался в грузовик и пристроил пулемет на крыше. Вдали уже слышен шум – приближается орда алчущих. Хищников ждет очень неприятный сюрприз – жестокий бой вместо охоты. Враг вместо добычи. И даже если у кого-то из тварей и есть опыт боя с противником, способным крепко постоять за себя, то в этот раз против них пусть всего один боец, но особенный. Враг, сражающийся не за свою жизнь, а за их смерть. Нечего бояться тому, чья жизнь уже истекла, для кого смерть – желанное избавление.

«Когда пойду я долиной смертных теней, да не убоюсь я зла… настал его черед бояться».

Макс прильнул щекой к прикладу, словно к руке любимой женщины, улыбнулся и, когда в дальнем конце улицы появились первые твари, мягко потянул за спуск.

Первый мутант кувыркнулся через голову, но через него уже прыгнул следующий. Быстрота тварей ужасала: километров пятьдесят в час, не меньше. И, черт возьми, их слишком много! Не обращая внимания на точный, кинжальный пулеметный огонь, стая стремительно приближалась. То один, то другой алчущий падал, захлебнувшись свинцом, но на его месте тотчас же оказывался новый, а то и два. «Старый знакомый» не простил Пустыннику смерть своей подруги и постарался привести с собой такую кодлу, с которой и роте не управиться – не то что нескольким людям.

Макс отпустил спусковую скобу, выжидая. Так дело не пойдет, половина ленты ушла в эту бегущую массу без особой пользы: несколько убитых погоды не сделают. Он спокойно смотрел, как приближаются мутанты, и улыбался.

Шестьсот метров… А ведь жизнь могла сложиться совсем иначе. Не подхвати Ярослав «химеру», вырасти бы Максу и стать обычным, ничем не примечательным человеком. Возможно, торговцем или ремесленником. Сидел бы на рынке, как тот старый мастер, и чинил людям оружие. Или, может быть, сам был бы сталкером. Кто знает?

Пятьсот… Скорей всего, переехал бы в более населенный пункт, нашел бы себе жену – благо не обидела природа внешностью. Хотя той стальной струнки, которая всегда так нравилась женщинам, в его душе не было бы. А Кира… Киру бы он не встретил, и ее, скорее всего, убили бы при штурме. Пустынник бы не согласился на участие в экспедиции, и она не состоялась бы. Или все участники погибли бы без его помощи. Или, что совсем плохо, Слепнев заполучил бы вожделенный «Чистильщик» и установил бы на севере свою диктатуру, опираясь на сотни беспрекословно подчиняющихся пустынников… хотя, наверное, не он главный. Он всего лишь исполнитель высокого ранга. А организатор кто-то другой…

Четыреста метров, уже видны горящие голодом глаза. Макс щелкнул тумблером:

– Пустынник, Влад, слушайте! Слепнев наверняка не главный! Кто-то должен быть над ним!

– Я знаю, – откликнулся Пустынник, словно ждал этих слов Макса, – мы почти у вездехода. Где Смит?!

– Забудь, его больше нет! А твари близко! У вас в запасе времени не так уж и много, но я выиграю, сколько смогу! Прощайте!

Триста… он выключил рацию и снял с головы наушник. Прильнул к прицелу, нажал на гашетку и повел стволом из стороны в сторону, медленно, чтобы ни одна тварь в переднем ряду не избежала пары-тройки подарков.

Стрельба с предельно короткой дистанции, направляемая твердой рукой и глазом-прицелом, произвела опустошительный эффект. Первый ряд почти в полном составе кувыркнулся и распластался по асфальту, следующие за ним твари спотыкались о трупы и падали, задние старались перепрыгнуть затор и приземлялись на своих же собратьев. Все это произошло менее чем в пять секунд – именно столько потребовалось «Печенегу», чтобы выпустить оставшиеся полсотни патронов.

Макс кинул последний взгляд на приближающихся хищников и бросился прочь, оставив пустой пулемет в кузове. Отбежав метров на двадцать, он присел, ухватился за конец бикфордова шнура и оглянулся. Первые мутанты уже почти достигли грузовика – значит, еще не пора. Чтобы максимизировать эффективность заложенной взрывчатки, нужно подождать, пока вокруг грузовика будет полно тварей.