Текст книги "Агасфер. Вынужденная посадка. Том II"

26

Жизнь в гостевом доме базы отдыха «Континента» походила на домашний арест. Очень комфортабельный, но все же арест.

Уступив настоятельному пожеланию Абвера составить на пару-тройку дней компанию его телохранителю и помощнику Семену, Алдошин догадывался, что от его согласия в данном случае мало что зависело. Став обладателем «товара» стоимостью 50 миллионов долларов, Абвер не хотел перед финалом операции рисковать какой бы то ни было утечкой информации.

Семен пока держится вроде дружелюбно, не дистанцируется – однако он профи. И работает прежде всего на своего босса. Алдошин хорошо помнил первый трудный разговор с Абвером и его демонстрацию силы – хлесткий звук выстрела Семена и посыпавшиеся на него осколки рации. А упрись я вчера на Каменном пляже? Не поеду, мол, и все тут – неизвестно еще, как бы дело обернулось, мрачно размышлял Алдошин. А что? «Мавр» сделал свое дело: нашел клад. Теперь сам кладоискатель вроде бы и ни к чему, только лишний свидетель. Абвер вполне мог отдать телохранителю приказ привезти сюда Алдошина с Мориным любой ценой. Не захотят ехать добром – заставить. Будут сопротивляться – место пустынное, свидетелей нету. В той же каменной осыпи, где американские летчики лежали, и похоронили бы их…

А добром они с Мориным поехали – поселились в апартаментах, считай. Бильярд, сауна, официантка каждое утро меню приносит на день. Место чудесное – озеро Тунайча. Сама база отдыха за высоким забором. На территории, кроме их персонального ВИП-коттеджа, несколько «разнокалиберных» домиков. Пустые, правда. Только в самом крайнем, у ворот есть какая-то местная обслуга – повар, горничная-официантка, пара рабочих.

И сотовые телефоны Семен у них изъял. Полушутя-полусерьезно напомнил Алдошину о том, что тот, вопреки строжайшему наказу, оставил надолго включенным «серый» мобильник на Каменном пляже.

– Извини, дружище: вынужден был про твое разгильдяйство доложить шефу, – сказал Семен. – И он велел от греха и тот телефон забрать, и твой личный. И у Сашка заодно: сам понимаешь, операция вступила в заключительную фазу, ошибаться нельзя даже в малости.

– Что, и домой жене позвонить нельзя?

– Миша, ты на жалость-то не дави! Будто я не знаю, сколько лет ты без оглядки на семейство на три-четыре месяца в «поле» закатывался… А тут несколько дней потерпеть не можешь… Приспичит – скажешь, организуем звоночек. Договорились?

И за территорию попросил не выходить без уведомления. И с местной обслугой не трепаться – кто, откуда и прочее.

Проснувшись, как обычно, ни свет ни заря, Алдошин оделся, вышел в гулкую тишину просторного холла. Открыл холодильник, достал банку апельсинового сока, открыл, но пить не стал. Поставил жестянку на край бильярдного стола – их тут два стояло, взял кий и, не целясь, залепил с треском битка в кучу шаров.

На шум тут же высунулся из своей комнаты Семен, осуждающе покачал головой:

– Развлекаешься, Миша? Люди спят еще…

– Какие люди? Ты не спишь, Саньку пушкой не разбудишь… «Шкаф» тоже на посту, поди, денно и нощно клад в подвале охраняет.

Спустившись на первый этаж, Алдошин убедился, что был насчет Егора прав: тот не спал, только позволил себе по ночному времени сменить ботинки на «сланцы». Развалившись в кресле у лестницы в подвал, «шкаф» традиционно-молчаливо лишь проводил Алдошина пустым взглядом чуть выпуклых глаз.

Судя по всему, Егор служил в «Континенте». Начальник охраны, не начальник – но личность весьма авторитетная. Местные работяги едва не в струнку вытягивались, официантка тоже, хоть и называла Егорушкой, была к «шкафу» очень предупредительна.

На крыльце коттеджа Алдошин едва не задохнулся от хлынувшей на него волны свежести и напоенного хвойным запахом воздуха. Базу строили с умом: кусок тайги, попавший в периметр забора, почти не тронули.

Подумав, Алдошин побрел по широкой тропке в сторону озера. Кивнул работяге, предупредительно и с искательной улыбкой уступившему дорогу «важному» гостю.

У воды было ощутимо прохладнее, ветерок с широкой водной глади заставил вспомнить о непредусмотрительно оставленной в номере куртке. Алдошин прошел по короткому деревянному причалу, с одной стороны которого лениво позвякивали цепями две моторки и пара водных велосипедов. Другую сторону целиком занимал ослепительно-белый, с хищными зализанными обводами катер.

Надо бы покататься как-нибудь на этаком «звере», подумал Алдошин, устраиваясь на краешке причала и нащупывая в кармане сигареты.

И еще он подумал о том, что странное все-таки создание – человек. Семен по делу его «куснул»: никогда раньше Алдошин, уезжая с ранней весны до поздней осени на «долбежку», не испытывал тяги позвонить домой. Просто так – спросить, как дела, чем занимаются дети… А тут, как отобрали телефон, так словно зуд какой появился – отчего, спрашивается? Может, оттого, что без Ульки он нынче отправился в поле? Без верной спаниелихи, неизменной доселе спутницы долгих лет полевых сезонов? Не взял, пожалел – дряхлела собачонка заметно. Тепло усиленно искать везде стала. А на Каменном пляже, на сплошных острых камнях, где и ботинки на толстенной подошве так и «горели», наверняка лапы попортила бы…

Сзади чуть скрипнули доски. Алдошин обернулся – на причале высился беззвучно подобравшийся Егор. Обнаружив свое присутствие, он коротко бросил:

– Пошли. Дело есть, – и, не дожидаясь пока Алдошин встанет, направился прочь.

У крыльца коттеджа стояли два небольших фургончика. Один грузовой, второй с рефрижератором. Из грузовой фуры работяги вытаскивали то ли станок, то ли машину непонятного назначения.

– В подвал тащить, по-моему, не стоит! – поскреб щетину на подбородке Семен. – Как полагаешь, Миша? Производительность у машинки чудовищная, и понадобится-то всего на десять минут – вытаскивай потом обратно…

– А что это такое?

– Вакуум-формовка. Надо будет каждый из найденных нами… э-э… предметов обработать, законсервировать и в пленку с помощью этой машиной закатать, – пояснил Семен. И, предупреждая дальнейшие расспросы или возражения, поднял ладонь. – Босс велел, Миша! Потому как некоторые условия транспортировки будут для наших раритетов малоподходящими… Здесь ставьте, мужики! Егор, у этой «бандуры» разъем на 380 вольт, найдем тут такую розетку?

Шкаф только кивнул.

– Миша, с этим станком оператор прибыл. Он тебе покажет сейчас, как с вакуум-формовкой управляться. А видеть то, что мы паковать будем, – ему ни к чему. Дадим ему на пробу запаковать кочергу от камина, деревяшки, подходящие по размеру – осваивай, Миша!

Управлять машиной оказалось несложно. Шмыгающий носом мужичонка-оператор сначала закатал в вакуумную упаковку несколько метровых обрезков брусков и досок. Потом и Алдошин под его наблюдением «включился в производственный процесс».

– Все? Понял, как эта штука действует? – Семен повернулся в Егору. – Мужиков пока отпускать не надо, мало ли что. Отведи их к Галке, пусть покормит, что ли… А мы тут с Мишей займемся делом…

Заперев дверь за «гостями», Семен легко сбежал по лестнице в подвал, вернулся оттуда с охапкой катан.

– А в чем вообще мечи поедут? – поинтересовался Алдошин.

Семен кивнул на сложенные у двери картонные бруски с мороженой рыбой, под которыми образовалась изрядная лужа:

– Пока ты мечи паковать в вакуум будешь, я горелкой гнезда в рыбе для них сделаю. Рыбу, согласно пожеланию клиентов, сильно не морозили. Замаскируем, вернем упаковке товарный вид – и в «рефку». Заморозку на полные обороты включат и, пока доедут до места, все насмерть замерзнет!

– Хитро! А куда доедут-то?

– А это нам, Миша, знать совсем не обязательно! – рассмеялся Семен. – Многие знания – многие беды, слыхал? Скажем так: поедут наши катаны туда, откуда с вашего благословенного острова отправляются на материк многие десятки тысяч тонн мороженой рыбопродукции. С хорошей скоростью поедут, в вагонах-рефрижераторах. Главное, чтобы получатель не попутал коробки – но это, Миша, тоже отнюдь не наша, слава богу, забота!

Закончив хлопоты по маскировке коллекции императора, Алдошин и Мезенцев отперли входную дверь, за которыми вместе с работягами терпеливо ждал Егор. Раскисшие в тепле и под действием горелки рыбные бруски поместили в рефрижератор. Семен опломбировал дверь, повернулся к Алдошину:

– Миша, я отъеду на пару-тройку часов, лично сдам груз. Не скучай тут без меня!

– Семен, я все-таки позвонить хочу! – остановил его Алдошин. – Как это сделать? И вообще: груз отправляем, чего нам тут с Саней делать? По домам пора!

Тот подумал, потом подмигнул:

– До моего возвращения потерпи, ладно? Позвоним! И домой, и боссу. Без него никак не могу отпустить, ты уж извини, Миша! Как говорят, ничего личного – служба такая! Только не своевольничай тут без меня, о’кей?

– На лодке-то хоть можно покататься? На катере? Или тоже спрашивать надо босса?

– А это к Егорке вопрос! Слышь, командир, человек по озеру покататься желает! Устроишь? После завтрака, например?

«Шкаф» молча кивнул.

Вздохнув, Алдошин отправился будить вовсю использующего «курортные возможности» Морина. Порадовать того скорым освобождением из-под «ареста».

После завтрака пошли на причал – не то, чтобы сильно кататься хотелось, скорее, по принципиальным соображениям.

Однако кататься с Егором оказалось неинтересно. Едва прогрев мощные моторы, тот от причала дал полный газ, и катер, задрав нос понесся по озеру на сумасшедшей скорости. В считанные минуты он пересек немалую гладь Тунайчи, круто развернулся у противоположного берега и понесся обратно.

– Мы куда-то опаздываем, командир? – съехидничал Алдошин.

«Шкаф» лишь пожал плечищами.

– Сколько тут «лошадей»-то? – попробовал поддержать разговор Морин.

«Шкаф» помедлил, отпустил на мгновение штурвал и поднял вверх шесть пальцев.

– Ну, не шесть же, – не поверил тот. – Шестьдесят, что ли?

– Шестьсот, – лаконично ответил Егор.

– М-да, зверюга, ничего не скажешь! – уважительно пробормотал Морин. – Только к чему тут на озере такая запредельность? В море – я понимаю, ни один контрабандист не уйдет. Но у «Континента», кажется, другой профиль?

– А черт их знает! – отмахнулся Алдошин.

Семен вернулся перед обедом. Зашел в беседку перед коттеджем, где коротали время Алдошин и Морин. Без напоминания достал свой мобильник, протянул Михаилу.

– Только чур, уговор: никаких подробностей и упоминаний места, откуда звонишь, ладно? Я и так инструкцию нарушаю, Миша. Не подведи, ладно?

– А что сказать, если благоверная пытать будет насчет срока возвращения? – набирая номер, поинтересовался Алдошин.

– Скажи: скоро! Мы же боссу пока не звонили, Миша!

Криво усмехнувшись, Алдошин нажал клавишу посылки вызова.

В трубке долго неслись наперегонки длинные гудки, и Алдошин, совсем уже было собравшийся отключиться, с досадой подумал о том, что Тамара опять забыла дома свой мобильник. Звонить по домашнему номеру было бесполезно: Настя и Кирилл не принадлежали к числу домоседов. Разве что дочке на ее сотовый позвонить? Он нахмурился, припоминая ее новый номер, и в этот момент жена наконец ответила.

– Тамара, привет, это я! Ты чего так долго не отвечаешь?

– Михаил, господи! Ты почему не со своего телефона звонишь? Я гляжу – номер чужой высветился, не хотела отвечать. Михаил, ты где вообще?! Алло!

Истерические нотки в голосе жены и то, что она назвала его полным именем, моментально подсказали Алдошину, что дома что-то стряслось.

– Мой мобильник барахлит, у товарища телефон взял. – Алдошин покосился на Семена. – Тома, что случилось-то? Что за крики?

– Крики?! Кирюшка пропал, а тебе и горя нет! Лазишь по своим проклятым раскопкам, как идиот последний! Долазился! Ты где, спрашиваю?! Тебя ищут! Я тут с ума схожу…

Через несколько минут криков с одной стороны и увещеваний с другой картина прояснилась. Алдошин отключился и тяжело поглядел на насторожившегося Семена.

– Миша, ты на меня так не смотри! Говори – что там у тебя стряслось? Мальчишка потерялся, что ли?

Алдошин помедлил, успокаиваясь и собираясь с мыслями. Наконец заговорил:

– Семен, мне срочно надо домой! И наплевать мне, дозволяет это твой босс или нет!

– Да говори ты толком! Что случилось? Ну, забегался пацан – с кем не бывает! Телефон потерял или кокнул… Батарея «сесть» могла…

– Где мой телефон, Семен? Там должны быть входящие звонки…

– Сейчас принесу. И успокойся, ради бога! Сейчас все разрулим!

Мезенцев сорвался с места, заскочил в коттедж и через минуту вернулся с мобильником Алдошина. Тот включил его, дождался, пока тот загрузится и «поймает» сеть. Прошло еще несколько секунд, и телефон несколько раз пискнул, принимая сообщения о пропущенных вызовах и полученных эсэмэсках.

– Миша, да что такое? – встревожился и Морин. – Что там у тебя?

– Кирилл утром пошел за хлебом и не вернулся. Тамара не дождалась его и ушла на работу. Звонила ему, абонент был недоступен. А потом ей позвонил какой-то мужик, два раза. В первый раз поинтересовался, как можно связаться со мной. Во второй раз он заявил, что скажет про Кирилла только мужу. То есть мне. Посоветовал ей немедленно найти меня и передать, что я должен позвонить. У меня в телефоне – четыре пропущенных звонка с незнакомого номера и эсэмэска от Проперухина. Это он, гад… Семен, мой автобус перегнали?

– Вчера еще. Миша, погоди, мне боссу позвонить надо. Одна минута, Миша!

Алдошин, не слушая Семена, едва не бегом направился в коттедж.

– Я с тобой, Миша! – Морин рванулся следом, негодующе глянув на Семена.

Беззвучно выругавшись, Семен достал специальный телефон для связи с Самсоновым, включил его и нажал кнопку быстрого набора.

– Это я, шеф! – дождавшись ответа, быстро заговорил Мезенцев. – Извините, если рано. С треской все в норме, лично сдал вашему человеку… Да, все о’кей. Вернее, не все: у нашего «лесного друга» опять проблема. И похоже, серьезная! Пацан у него пропал. И это опять «посылочка» от нашего старого «друга». Да… Он рвется домой – полагаю, надо отпустить, шеф… Его и второго – зачем они нам тут? И беда у человека…

Абвер громко и протяжно выругался:

– Ну что за «остров невезения» такой… Все не слава богу… Там по-серьезному все? Не разводят тебя? Ладно… Хотел подержать их в изоляции еще недельку, но раз такое дело, пусть уезжают. Предупреди его еще раз насчет поговорки про молчание – золото.

– Шеф, может, мне с ним? Подключиться, словом? Как бы дров не наломали – и наши «косолапые» и тот ненормальный…

– Погоди, дай подумать… Нет, не стоит, наверное, друг мой! Да, не стоит! Пусть сам разгребает свое дерьмо. Сиди на месте, жди звонка.

– Шеф, вы все просчитали? Все продумали? – кашлянув, возразил Семен. – Это же наш человек, в общем-то… Не по-людски как-то получается! И потом: я ж говорю – как бы дров не наломали! Киднеппинг – это серьезно. Это серые товарищи сразу к производству принимают!

– Ты меня еще поучи! Мать твою… – сорвался Абвер. – Смотри-ка, «наш человек»! Каждый умирает в одиночку, понял? Понял, спрашиваю?!

– Понял, – ровным голосом ответил Семен. – У вас все?

– Да, сиди и жди звонка, – Абвер помолчал, потом, словно извиняясь, добавил: – Будем держать ситуацию на контроле. Поглядим, как дело пойдет у наших друзей. Может, и переиграем…

Семен отключил телефон, несколько раз машинально подбросил его в воздух. Покосился на Егора, стоящего у крыльца с отрешенным видом.

– Егор, слышь? У Мишки пацана, похоже, похитили. Я с ним ехать не могу: у шефа на меня другие виды сейчас. Может, ты с ними прокатишься?

«Шкаф» молчал.

– Нет, я понимаю, у тебя свой хозяин. Но ты же вроде ко мне в оперативное подчинение поступил до особого, так скажем, распоряжения, а? И по-человечески – боюсь я их одних отпускать. Дилетанты… Ну, так как? – Семен решил сблефовать. – Я могу, конечно, и сам твоему боссу позвонить…

– Не надо. Поеду…

– Ну и молодечик! Спасибо, Егор! – Семен сорвался с места, побежал было в коттедж, но в дверях столкнулся с Алдошиным и Мориным. – Парни, я с вами поехать не могу, к сожалению: шеф другое поручение дал. Егорка поедет.

– Спасибо, конечно… Но я и сам справлюсь… Наверное, справлюсь, – поправился Алдошин. – Чего человека гонять?

– Да он сам вызвался, – хмыкнул Семен. – Меня выручает! Егор, тебе долго собираться-то?

Тот отрицательно покачал головой и первый пошел к воротам.

Движение по трассе Охотское – Южно-Сахалинск было достаточно интенсивным, а Алдошин нервничал. Оттого и его микроавтобус шел неровно, то разгоняясь на свободных участках, то притормаживая перед занявшими середину дороги огромными китайскими 40-кубовыми грузовиками и фурами.

Первым «взбунтовался» Егор. Он наклонился вперед, положил ладонь на плечо Алдошина:

– Останови. Я поведу…

– Да пошел ты!

Егор только чуть сжал ладонь, и Алдошин, мельком глянув в салонное зеркало заднего вида на его безмятежное и пустое лица, сразу понял, что лучше не спорить. Он резко ударил по тормозам, отчего висевший на «хвосте» джип протестующее взвыл басовитым клаксоном и еле успел рвануть влево.

«Шкафоподобный» Егор удивительно мягко, как и все, что он делал, выскользнул из салона, сел за руль и бросил через плечо:

– Пристегнулись все! И, не слушая ответа, рывком послал машину вперед.

Как Алдошин не был поглощен своими мрачными мыслями, он сразу оценил манеру вождения «шкафа». Тот, разогнав машину, вел ее так, будто на дороге не было ни встречных, ни попутных автомобилей. Тормозами он почти не пользовался, издали оценивая расстояние до впереди идущей машины и мелькающих далеко впереди встречных. Догоняя занявшего середку трассы большегруза, он тут же начинал обходить его практически впритирку, не обращая внимания на несущиеся навстречу машины. Те протестующее ревели клаксонами, притормаживали, едва не съезжая в кювет, но пропускали «ненормального».

Морин на переднем сиденье и Алдошин, пересевший назад, сидели напряженно, инстинктивно упираясь ногами в пол и вцепившись руками в ручки под крышей салона.

– Что, островитянин, чувствуешь класс? – бросил Морин через плечо приятелю. – Имей в виду, это не лихачество! Просто у нашего Егорки агрессивная манера вождения. Я, Миша, стараюсь не париться, сам себя убеждаю, что Егор с нами в одной «лодке»! И тоже жить хочет! Так что, доедем, наверное…

При въезде в город Алдошин, перегнувшись вперед, посмотрел на спидометр и заметил:

– Егор, сейчас будет пост ДПС. Там ограничение – сорок километров в час… Не гони, тормознут!

Но «шкаф», по своему обыкновению, промолчал. А стрелка спидометра, замершая на отметке «110», так и не сдвинулась. Заметив летящий с недозволенный скоростью микроавтобус, два дэпээсника в желтых жилетах решительно двинулись было наперерез. Но Егор, не сбавляя скорости, одной рукой придавил клаксон, а второй защелкал переключателем ближнего и дальнего света, и стражи поспешно отступили на обочину.

– Здорово! – завистливо прокомментировал Морин. – Чего ты им сейчас «сыграл», а? Научи, не дай дураками помереть!

Тот только покосился на Морина и, по обыкновению, промолчал.

У дома Алдошина Егор затормозил, выскользнул из машины, присел возле переднего колеса.

– Здесь побудешь, командир? – на бегу бросил Алдошин. – Я сейчас, узнаю только, нет ли новостей?

Новостей у зареванной Тамары не было. Дочка Настя, сидевшая рядом с матерью на диване, поглядела на отца осуждающе: женская солидарность, что тут скажешь!

– Не ревите! Сейчас будем разбираться! – строго прикрикнул Алдошин и пошел звонить на лестницу.

Проперухин взял трубку сразу:

– А-а, Миша! Объявился, блудный отец! Ну, здравствуй, здравствуй!

– Ты, тварь! С головой-то вообще дружишь?! Ты соображаешь, что делаешь? И что с тобой будет, Витя?

– А что я делаю?! Узнал, что у тебя пацан из дома сбежал, вот и позвонил, – парировал Семенов. – А ты что подумал?

– Ты из меня дурачка не делай! – заорал Алдошин. – Смотри, умный какой! Про гараж он «случайно» узнал! И тут первый! Где Кирилл?

– Миша, продолжишь свой ор – отключусь сейчас, – пригрозил Семенов. – Кое-какую информацию имею, но к его пропаже никаким боком, учти! Так будешь спокойно говорить?

– Буду! – стиснул зубы Алдошин. – Что хотел сказать?

– Да городок у нас небольшой, Миша! На одной окраине пукнешь, на другой вонь пойдет… Слышал я кое-что про твоего пацана. Могу предложить обмен информацией: ты мне кое-что скажешь, и я поделюсь. Вот только не надо, предупреждаю, на совесть давить или там на родительские чувства. Про ментовку, или как она сейчас называется, вообще не стоит упоминать. Я уже с адвокатом своим посоветовался, между прочим! И меня уверяют, что имеющиеся у меня сведения нельзя отнести к достоверной информации о совершенном либо готовящемся преступлении. Не говоря уже о причастности. А посему и «пришить» мне ничего не удастся, Миша! Так что решай…

– Ты где? Я могу быстренько подъехать. Поговорим! – пообещал Алдошин.

– Не так быстро, дружок! Ты сейчас «взъерошенный», морду бить сгоряча кинешься, а потом на аффекты ссылаться! И успокойся: с пацаном пока, по моим сведениям, все в порядке. Так что – будем меняться?

– А у меня выбор есть?! Будем! Где Кирилл?

– Он там, где есть. Сначала мои вопросы. Первый: ты нашел то, что искал?

– Нашел. И уже отдал заказчику. Так что все, что ты затеял с Кириллом – напрасно.

– Дойдем и до этого. Второй вопрос: что именно ты нашел?

– Погоди, жена идет. Я перезвоню, будь на связи…

Жены на горизонте пока не было. Но вопросы выходили на опасную орбиту, и Алдошин быстро сбежал по лестнице, выскочил на улицу.

«Шкаф» по-хозяйски управлялся с автомобилем. Он уже поддомкратил микроавтобус и снял переднее левое колесо, намереваясь заменить его запаской. Алдошин присел рядом с ним на корточки, положил Егору руку на плечо:

– Мне надо срочно связаться с Семеном. Есть его номер?

Егор достал из кармана свой мобильник, нажал клавишу быстрого набора и протянул трубку Алдошину. Тот дождался ответа и быстро заговорил:

– Семен, Кирилл у этого подонка. Он задает вопросы, а я не могу молчать и рисковать сыном. Сейчас я буду ему перезванивать – есть у тебя возможность определить координаты Виктора? Диктую…

– Михаил, не наделай глупостей! Попадешь из огня да в полымя, – предупредил Семен. – Тяни время! Не говори то, о чем пожалеешь!

Не слушая увещеваний, Алдошин отключился и протянул Егору телефон:

– Держи. Спасибо…

– Протектор совсем плохой, – заговорил Егор. – Если придется еще ехать, нужна хорошая резина. Зачем Семену звонил? Дислокацию и я могу узнать…

Пораженный длительностью речи «шкафа», Алдошин даже оглянулся – не говорит ли кто вместо него? А «шкаф» тем временем набрал номер, глухо буркнул в трубку:

– Это я. Пиши номер… Сейчас по нему будут говорить. Запеленгуй и сразу отзвонись.

Отключившись, «шкаф» снова взялся за колесо, только бросил через плечо Алдошину:

– Тяни время. Говори не меньше трех минут – иначе номер могут не определить. Пусть даст трубку сыну – надо убедиться, что он рядом. Иначе дислокация абонента ничего не даст…