Электронная библиотека » Witch Rocks » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Фея"


  • Текст добавлен: 26 мая 2022, 15:54


Автор книги: Witch Rocks


Жанр: Историческая литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Шрифт:
- 100% +

– Ты понимаешь, что ты, – Руслан выдерживает паузу, я замираю. Сердце пропускает удар. Страшно. Что он выкинет в этот раз? Второстепенно слышу смех, но не обращаю внимания. – Ты лишь пешка, цветная пробка, которой играют такие, как мы, – Он отдает мне довольно толстую тетрадку. Даже не отдает, а швыряет. Теперь я обращаю внимание на смех со стороны – это остальное первое звено баскетбольной команды.

Я больно закусила губу. Хочу расплакаться, но нужно держаться. Крепко сжала края платья, которое слегка задралось. Положила тетрадку в сумку и встала с кресла.

– Ты лишь гоблин, который даже за себя постоять не может.

Он был прав. Сколько бы я не думала о том, какие они уроды и какая я крутая и уверенная в себе, я никогда не могла сказать им правду в лицо. Я была меньше них и менее опасной. Они бы просто размазали меня по стенке.

Развернулась, взяла пальто, накинула, шарф – в руку и собралась уйти. Снова слышу смех и…

– Прекратите издеваться! – …человека, который меня спас от общественного унижения и моральной мясорубки.

Благодарность

Пятое октября – день учителя. Да, настал тот день, когда мне нужно замещать преподавателя истории. Сегодня – в четверг – история только у первокурсников; мне, можно сказать, повезло.

Мне нужно было прийти ко второй паре. В нашей группе, как мне сообщили, преподавателя литературы и основы стиховедения замещать будет четвертый курс, поэтому терять особо было нечего, а физкультуру проводил мой брат и его лучший друг.

На часах было восемь утра. Пора одеваться, завтракать и уходить.

Я просто обожала винтажный и классический стили в одежде. Так одеваться я начала только в девятом классе. Я считаю, что классика – вечное, а винтаж разбавляет образ английской королевы.

Открыла шкаф и оглянула его. Шкаф не закрывается, а надеть нечего! Вот так всегда. На глаза попались красный свитер, джинсовая юбка с нашитыми надписями и черный рюкзак с цветочными нашивками. Я надела плотные бордовые колготки, юбку, свитер. В рюкзак покидала нужные лекции, распечатки, запихнула лэптоп (на всякий случай), нужную канцелярию и зарядники.

Мама сегодня была дома и решила приготовить мне завтрак, состоящий из блинов, ароматного кофе, малинового сиропа и сырных пышек.

Красилась я всегда после завтрака. На косметику я забила еще в классе десятом, подкрашивая тушью белые ресницы и подчеркивая скулы, губы пришлось накрасить гигиенической с оттенком, чтобы не обветрились.

– Ты так и не сказала, что у тебя сегодня за мероприятие, что ты так отлично выглядишь, – мама стояла в дверном проеме и скрестила руки на груди, по-доброму улыбаясь.

– Так как сегодня – день учителя, меня попросили заместить преподавателя истории, – ответила я, попутно крася ресницы.

Маме я рассказывала только сокровенное, что не могла сказать своему брату. Все-таки, советы взрослых нужны, чтобы понять, что к чему. И мама была в этом деле бесподобна. Она молодец, держится, чтобы не расплакаться, смотря на меня и брата.

Мама часто говорила нам, что очень гордится, что вырастила людей, папа ее постоянно подкалывал, мол, ты такая сентиментальная.

Я нацепила кольца, голубые очки и шапку (очень-очень холодно). Прошла мимо мамы, поцеловав ее в щеку, и вошла в прихожую. Обула черные ботинки на шнуровке и накинула бордовую кожанку, расшитую в некоторых местах цветами, взяла рюкзак и пошла прочь, положив ключи в карман и крикнув маме «спасибо» на ее пожелания.

С того дня, когда Саша оставалась у меня, значительно потеплело. По крайней мере об этом говорила моя смена пальто на кожанку. Но обещали сильное похолодание в сторону реальной дождливой, туманной и оранжевой осени.

В наушниках играет Селена Гомез с «Ужасной лгуньей» и значительно поднимает настроение. Отлично. На улицах почти никого нет: люди либо передвигаются на метро, либо на наземном транспорте. Я же шла, пританцовывая и открывая рот в такт словам, но не произносила ни звука. Некоторые с улыбкой оборачивались, кто-то косо смотрел, а кто-то крутил у виска. Может я и сошла с ума, но чувствовала себя очень хорошо.

Только что вспомнила инцидент с баскетболистами. Гнилые, пропитанные ядом баскетболисты. Даже Илья. И он знает, какого я мнения о нем и его друзьях, не понаслышке. Но от одного воспоминания настроение не может испортиться. И я по-идиотски иду дальше на занятия.

До университета я добралась без приключений, что очень хорошо. Наушники не снимала до тех пор, пока не прошла в корпус «Б», где меня ждала Александра.

Мы поздоровались поцелуем в щеку и пошли в буфет. Коробка вишневого сока – все, что мне нужно.

Я встретила Илью, о чем-то разговаривавшего с физруком. Брат стоял напротив тренера и по-доброму ухмылялся. Значит, их утвердили на замещение и, видимо, не только на сегодняшний день. Только когда он подходит ко мне, я крепко обнимаю его. Ощущение, будто не видела его четыре месяца.

Время подходило ко звонку. Через пять минут вторая пара по истории философии. Что ж, на все предметы, связанные с историей, у меня есть материал для проведения лекций.

Я прошла через весь корпус, потом поднялась на четвертый этаж и пошла в сторону нужной аудитории. Последний студент зашел в кабинет. Я подбежала к двери и зашла следом.

Многие стали пялиться. Что их так напрягает? Что я не на много старше их? Цвет волос другой? Или что?

Я сняла шапку и упала на стул. Достала лэптоп и распечатки, переводя дыхание.

Среди всей группы я заметила знакомое лицо. Это Артем, который друг Мирона. Они устраивали мне фотосессию. Позже именно Артем выставил две фотографии к себе на страничку и одну из них – на выставку.

– О, Артем, это не та ли модель, которая у тебя на страничке висит? – нахальный голос услышала с задних парт, но не смогла определить, кто говорил.

Артем покраснел и виновато посмотрел на меня, а потом опустил взгляд.

– Что, крошка, чем развлечешь нас? – теперь я увидела кто это: мальчик какого-нибудь богатого папеньки, в свитере, с челочкой. Как я успела заметить, здесь было всего две девушки: очень тихие и подготовленные к занятию.

– А что, первокурсник, свои не дают, решил залезть повыше? – я скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на него.

Он оторопело взглянул на меня и уткнулся в тетрадь.

– Итак, начнем занятие. Меня зовут Ира, и я сегодня буду вести у всего первого курса экономического историю. Весь материал у меня на руках. Скажите, на чем вы остановились с Мариной Алексеевной. Если что-то непонятно было в домашних конспектах, я могу объяснить.

На удивление эти ребята оказались очень спокойными: не бушевали, не задавали глупых и неуместных вопросов, записывали, отвечали, внимательно слушали.

Только после того, как они все записали, на меня свалилась куча вопросов. Пошлые я пропускала мимо ушей, на интересные отвечала, а личные оставила в секрете.

Со звонком ко мне подошел Артем и извинился за публикацию моих фотографий без разрешения. Я отмахнулась. Все-таки это его личная работа, даже красивая подпись присутствует.

***

До конца моей последней пары оставалось полчаса. Лекцию я закончила, поэтому выпускала всех по два-три человека. Осталось десять.

Я выпустила еще двоих, погрузившись в один наушник. Телефон завибрировал – пришло сообщение.

Саша написала, что ждет меня. Виктор Андреевич – преподаватель математики – решил поставить подругу к первым курсам. Вот и она закончила распоряжаться учениками.

Я выпустила еще троих.

Илюша сказал, что у них еще одна пара по физкультуре, но уже со вторым курсом. Он считал нечестным, что у меня лекции начались позже и закончились раньше, а у них – наоборот. Я считаю, что все правильно. Нужно платить за свои косяки.

***

После звонка я шагала, не торопясь, до спорткомплекса. Погода стояла на улице прекрасная: ветра не было, но воздух все еще был не прогретым, отчего у меня немного заболело горло, а настроение было приподнятым.

От университета до спорткомплекса идти пешком было всего пятнадцать минут, огибая какие-то пятиэтажки и магазинчики. Но можно было добраться намного быстрее – по подземному тоннелю. Я считаю, что это гораздо удобнее, быстрее и практичнее, когда ты возвращаешься с пары физкультуры на остальные занятия.

Осталось одно незаконченное дело, которое нужно выполнить. Нужно кое-что сделать, на что я решаюсь до сих пор. Но это было бы очень невежливо и эгоистично – не сделать это.

Но времени было навалом, поэтому я шла по улице сквозь ореховую рощу, делая последние глотки вишневого сока и выбрасывая коробку в урну.

В спорткомплексе я прошла через турникет и зашагала в сторону зала, откуда доносились скрип кроссовок и звуки удара мяча об пол.

Я заглянула внутрь. Там было чрезвычайно холодно, мой нос замерз, и я поспешила в инвентарную, потому что в самом зале я не увидела того, кто мне был нужен.

Я нашла Смирнова в каморке за инвентарной. Там было немного теплее, чем в зале, но не совсем, чтобы согреться. Миша сидел за столом и заполнял какой-то журнал.

Я стояла у него за спиной, поэтому он меня не заметил.

Я прокашлялась. Нужно было как-то обратить на себя внимание, но не слишком грубо.

Смирнов повернулся в мою сторону и оглядел, присвистнув. Я засмущалась. Чересчур большое внимание, я не такого хотела.

– Привет, – я нелепо поздоровалась. Не знаю, с чего начать.

Чувствую, как щеки горят. Наверное, я красная до кончиков ушей. Черт, как неловко! Не так все должно быть, не так! Я зажмурилась, сжала кулаки и набиралась смелости.

– В общем, я хотела сказать спасибо, – я сделала паузу; было сложно говорить ему подобные вещи. – За то, что спас от унижения и падения.

Миша смотрел на меня с удивлением. Его почти черные глаза уставились на меня с немым непониманием. Но он ничего не говорил, а продолжал слушать. Журнал стукнулся обложкой о стол – выпал из его рук.

– Когда падаешь, – я отвела взгляд и сглотнула, – то коленям очень больно, и ладоням тоже. Зависит все от того, как сильно тебя толкнули. Но все эти толчки не должны стать истреблением. И тебе за это спасибо, – я смотрела в пол. Я боялась поднимать взгляд, так как с глаз капали слезы прямо на ботинки.

Я не заметила, как попала в теплые объятия.

Ненавижу плакать на виду. Чувствую себя жалкой. Но я так давно не выплескивала эмоции, что не могу остановиться.

– Хей, мелкая, все хорошо, – я слышала его мягкий голос; в нем не слышалось какой-либо насмешки или угнетения, нет. Я чувствовала тепло, добро. С его уст буквально лилась успокаивающая мелодия, обволакивающая меня.

Я стала успокаиваться и отодвигать его от себя.

– Я хотела сказать, что в знак благодарности, жду тебя в семь у себя на ужин, – я улыбнулась и поспешила уйти, убирая с лица улыбку и уже не вытирая капающие слезы.

Поведение

минус на минус плюс

я клянусь,

мы с тобой – идеальная пара

ты любишь радость,

я люблю грусть

значит, зачем-то так надо


После благодарственного ужина я стояла в черном обтягивающем платье и мыла посуду на кухне. Я все обдумывала: все – до мелочей. Как так вышло, что он заступился за меня. Что с ним случилось? Поспорил с кем-то? Да неужели? Тогда все, конечно, ясно – все становится на свои места, если он решил, что добьется выигрыша.

Мне жутко хотелось курить, руки дрожали, в груди что-то сжалось. Интуиция говорила о чем-то, но о чем?

Столько мыслей крутилось в голове. К счастью, ужин прошел на ура. Мы нормально поговорили о том, что тревожило. Точнее – я. Я была просто шокирована таким поведением капитана корзины.

Я вздрогнула. Его теплые руки опустились на мои немного оголенные плечи. Тепло разлилось по телу. Будто электрический разряд прошелся по всему телу сверху до низу. Было до жути приятно, но не спокойно.

Миша развернул меня за талию и легонько поцеловал. Я оторопела. Ощущала, как мыльная вода бежала вниз по рукам к рукавам платья. Пребывала в полном шоке, ожидая чего угодно, но не этого.

Это был он самый. Момент, который разрушил всё: стену, выстроенную мной для ограждения от всех бед, забор из колючей проволоки, которая всегда приводила меня в чувства. Но только не сейчас…

***

В тот вечер он ушел, больше ничего не сказав и не попрощавшись. Просто на просто хлопнул дверью, забрав куртку и оставив после своего ухода аромат одеколона. Бесполезно было что-то думать, говорить или оправдываться. Таким поспешным поступкам никогда не находят оправдания. Но… для чего?

Вот любят же мужики заморочить бабам голову, чтоб последние ее себе ломали! И поспешно удаляются из поля зрения, больше ни о чем не оповещая, даже через друзей.

Прошла неделя после этого вечера.

Я сидела дома и ела фисташковое мороженое в попытке найти посмотреть какой-нибудь фильм или сериал, который отвлек бы меня от всего. Благо реферат и презентация были сданы Марине Алексеевне, и оценка получена. Девять из десяти – довольно-таки неплохой результат для истории теории. К реферату я готовилась три дня и три ночи, а этими вечерами просто повторяла лекции, читала книги или смотрела в экран ноутбука в перерыве.

Этот год был явно полегче, чем предыдущий.

Раздался звонок в дверь. Я сидела на первом этаже и переключала каналы за неимением идей чем бы таким интересным заняться в час ночи, когда осталась одна дома. Кажется, развлечения на ночь появились. Что ж, неплохо, неплохо.

Открыв дверь, я увидела на пороге свою подругу. Вид у нее был не из лучших: растрепанные, спутанные волосы, потекший макияж у глаз, размазанная помада, порванный капрон, полупустая бутылка вина в руке и разорванный рукав футболки. Я была в ужасном шоке.

Я не имела привычки напиваться, как она. Немного выпить можно, если это какой-то праздник или вечеринка. Но если это проблема, которой себя накрутила Александра – смысла напиваться как такового нет. Просто накрутила.

– Батюшки, ты видела себя в зеркале вообще? – моему изумлению не было предела. Хорошо хоть обувь не испортила, что очень удивительно.

Что-то невнятно проговорив, она чуть не упала, проходя в квартиру и пытаясь сходу разуться. Мне пришлось помочь ей, ведь кто, как не я, поможет это благоверной даме снять полусапожки на шпильке и умыть.

Честно говоря, я думала, если поведу Сашу умывать, ничего не случится. Но это не так.

Подруга стала всячески вырываться. Ее фраза о том, что ей нравится ее нынешний «мейк-ап», меня добила, и я рассмеялась в голос.

Выглядела она, конечно, не лучшим образом, но, если бы добровольно умылась, моментально бы посвежела. Похоже, ее устраивал бардак на лице и голове. Впрочем, и в голове у нее был беспорядок, как и у меня.

Я усадила подругу дней моих суровых и стала расчесывать. Саша постоянно кряхтела и кричала от боли, которую ей приносил гребешок. Что поделать? Сама виновата!

Я умыла ее, причесала и дала теплую темную пижаму.

Для полного убеждения в ее медленном и верном протрезвлении стоило ее сводить на балкон. Да и мне хотелось курить. Я открыла дверцу и вздрогнула от настигнувшего меня сквозняка. Я сняла со стула олимпийку и застегнула ее до конца, втолкав на балкон подругу. Подожгла «Красный Честерфилд» черной зажигалкой и сделала тягу.

Постепенно Саша начала приходить в себя, но не до конца. Выглядела она не очень, но лучше, чем когда пришла: мешки с синяками под глазами, искусанные губы и печальный взгляд.

Такое скверное состояние у нее было в четырнадцать, когда Саша потеряла любимого пса. Он был бультерьером прекрасной черной окраски. Такой добрый и ласковый пес. Но сейчас случилось что-то другое.

Я посмотрела на шатенку сожалеющим взглядом и снова затянулась.

Неоновый Город кипел, играл и развлекался. Неоновый Город по ночам не спит, не засыпает и не просыпается. Он постоянно жив, в движении. Огни светофоров, вывески магазинов, фонари – все это освещает ночную тьму и привычный туман. Город всегда был таким, сколько его помню. Постоянные парки развлечений, кинотеатры, театры, аллеи, скверы. Всё, абсолютно всё оживало с приходом ночи. И люди – люди тоже оживали.

Ярко-красный окурок тлел в коллекционной пепельнице, которую мне однажды передарил брат. Огонек медленно затухал в этой темноте и на этом холоде. Дым шел от окурка сильный и явный. На фоне всех огней города – окурки были лишь маленькими точками, словно красными звездами на необъятном ночном небе.

– Я никогда не была такой злой и раздосадованной, – она опустила глаза в кафельный пол, обнимая себя за плечи. Саша замерзла, ей нужно было в комнату. Но она не совсем проветрилась. Еще пару минут. Вашенская подняла голову на меня, но свой взгляд предпочла увести, чтобы не стыдиться еще больше.

– Ничего; все хорошо, если ты понимаешь, – я хотела пошутить, но это было бы очень отвратительно – шутить над человеком, которому больно. Особенно, если этот человек – самый близкий и родной. Я подожгла еще одну сигарету, нервы ужасно сдают. Тяга, еще одна и еще, и еще, еще. Мы молчали обе еще с минуту. Но на второй сигарете я остановилась.

Я не сразу заметила, что ее соленые слезы капали на кафель. Черт! Только не здесь и не сейчас! Я подошла к ней, взяла в руки лицо и вытерла большими пальцами слезы. Ненавижу, когда плачут. Нельзя плакать, просто нельзя. Слезы до хорошего не доводят, алкоголь тоже.

– Хватит лить слезы, пошли в комнату, заболеешь еще.

Этих моих слов хватило, чтобы на минуту успокоить ее и вернуть в тепло.

Не знаю, как с остальными, но меня холод всегда успокаивал. Все застывало на лице: эмоции, чувства. На холоде этого не замечают. Холод не преследуют.

В гостиной свет шел только от телевизора, который показывал ситкомы или отечественные сериалы. На диване я раскидала подушки и клетчатый плед еще до прихода Александры. На стеклянном столике стоял сок и шоколадные конфеты. Вечером при свете плазмы тут было хорошо и эстетично, но не днем. Белый диван был в беспорядке, созданном из пледа и подушек, журнальный столик был завален едой для просмотра, на тумбе стояли диски, очки, пульты, колонки. Все это было ненужным и лишним, но таким уютным и нежным.

Она рассказала все по порядку, от начала и до конца, как есть. Ее лицо после каждого предложения искажало невыносимую боль, которую она, как говорила, не могла передать словами. Но Саша передавала ее именно словами. И эмоциями.

– Я никогда не думала, что отношения могут приносить такую боль. Я просто шла к тебе с выпивкой и сладостями, потому что очень хотела тебя увидеть и рассказать о некоторых новостях, – Саша шмыгнула носом и вытерла мокрые щеки салфетками, которые я ей достала. – Я шла по дворам в семь вечера, – сама знаешь, что уже темно, – и увидела две крутые тачки. Думаю, откуда в этом районе такие дорогие машины, и стала присматриваться. Лучше б этого не делала, – шатенка посмотрела на меня таким взглядом, который рассказывал мне все. – Артур. Он стоял с ней. С той, о которой клялся забыть. Он говорил, что любит только меня, что она полная сука и стерва. Просто целовал ее, как когда-то меня. Я решила разобраться, так как со стороны смотрелось это, будто эта курица на Артура налетела. Я подхожу, приглядываюсь, а он лапает ее. Я, мягко говоря, опешила, если честно. Взяла ее за волосы, выкрутила руку и сказала ей все, что думаю. Припечатала ее пару раз лицом в капот его машины. Так, когда я уходила, она меня развернула, порвала футболку, разбила почти все бутылки и стала наезжать, – только сейчас я заметила Сашину порванную и опухшую нижнюю губу и пару царапин на плече. М-да, женские драки никогда до хорошего не доводят. У меня задергался правый глаз. – Она меня ударила в живот и в губу. Ну я ее в ответ! Шпилькой на ногу наступила и в бедро ударила, – я рассмеялась в голос, а Саша со мной. – В общем, в пакете остались две целые бутылки: одной я разбила ему фару, а вторую почти всю выпила.

– Да уж, пожалуй, приключений на улице сегодня хватит. Ну, а коли ты притащила полбутылки вина, у меня есть еще бутылочка. Все-таки такой успех нужно отметить. Или напиться, чтоб на время забыть весь этот ужас и этого урода.

Время шло, а вино из бутылок выпивалось. Мы смотрели мелодрамы в слезах, комедии в диком ржаче, детективы с интересом, документалки с изумлением. Просто теряли (или проводили) время за телевизором. В конце концов, допивая последнюю бутылку, мы пришли к выводу, что все мужики – козлы, и прощенья им нет.

– А твой Артурчик – самый настоящий урод! – подытожила я, икая. Красное вино в голову сильно не давало, но я чувствовала легкое опьянение.

Я не помню, как мы заснули и когда, но точно помню свой сон. Он был такой реалистичный. Будто у меня были другие жизненные обстоятельства, другие цели и планы, другие люди. И я в нем была совершенно другая: не такая, как в реальности. Впрочем, про реальную себя во сне я конкретно забыла. Будто меня такой, какая я сейчас есть, и вовсе не существует.

***

Игра в баскетбол смотрела на меня всегда с презрением, как и я на нее. Никогда не любила, никогда не играла, никогда не признавала. Помню, Илья жил баскетболом лет с семи, как только увидел игру на стадионе. Какие-то мальчики постарше играли на площадке в Школе Олимпийского Резерва, набивая мяч. Ну, а я как настоящая пятилетка (да еще и маленькая стервочка) ела сладкую вату и хмыкала. Ну не нравилось мне это. Для брата баскетбол был жизнью. И сейчас он им живет.

Мы следили за матчем в спорткомплексе. Саша все пялилась на новенького баскетболиста из первого звена. Он был симпатичным, но явно не моим типажом: высокие четкие скулы, темные вьющиеся волосы и черные глаза. Телом он особо не отличался: высокий, худощавый, но немного рельефный.

Как говорил Илья, эта игра за победу должна была вывести их в таблицу на соревнования высшего уровня – Высшая Лига. Что-то о ней я слышала, но мельком и далеко не своими ушами. Мне лишь говорили, что Высшая Лига – это очень крутой уровень мастерства, но я никогда не видела такой серьезной подготовки к районным соревнованиям.

Мяч стучал об пол. Жуткий звук свистка и отвратительное скольжение кроссовок по полу. В ушах конкретно звенело. Я заткнула уши наушниками и включила какой-то плейлист. Забавно наблюдать за жестокими спортсменами на важной игре под «Паровозик из Ромашково» или какую-то японскую девчачью рок-группу. Ну или под Скорпионз и Киркорова. У меня даже поднялось настроение, и я поделилась этим с Сашей, которая не могла оторвать глаз от новенького. Кажется, он со второго курса журналистики, и, вроде бы, его зовут Жорик.

– Тебе не кажется, что ты запала на него? – почти прокричала я, чтоб Вашенская меня услышала. Бывают же такие вопросы, которые нужно задать в самый неподходящий момент.

– Кажется, да, – она с каким-то немым восхищением наблюдала за новеньким, почти не отвлекаясь от его движений. Я закатила глаза и цокнула. Обратив внимание на то, как Жора подмигнул Александре, я хихикнул и продолжила наблюдать.

Гул в большом зале стоял невыносимый. Я не хотела отвлекаться от игры, так как желала понять всю суть баскетбола, но мне это было просто не дано.

Я вышла из жуткого зала и зашагала в сторону фонтанчика. Пить и хотелось, и не хотелось одновременно. Я лишь мечтала отвлечься. На пару секунд или минут – не знаю. Но пришла я сюда только ради одного: поддержать Илью, своего родного человека, для которого эта и последующие игры будут очень важными. Родители вечно заняты и не могут ему сделать такой подарок. Но я же клялась быть всегда рядом.

Когда я снова взобралась на трибуну рядом с подругой, то Саша стала что-то рассказывать, но я ее совершенно не слушала. Я слушала только отзвуки мяча о пол зала. С одной стороны, этот звук очень бесил, но с другой – помогал отвлечься. Впрочем, я и сама не знала, от чего мне нужно отвлекаться.

Взгляд случайно зацепился на Смирнове. Половина университета сохнет по нему. У девушек только и есть тема – Смирнов, местный мачо и секс-символ. Но если разобраться на чистоту, то кроме красивой мордашки и денег родителей у него ничего нет. Но на самом деле я многого о нем не знаю. Например, о его реальных заслуженных достижениях. Каким он был до баскетбола, до встречи с моим братом в средней школе, до университета, до почти профессиональных игр в баскетбол? Я столько не знаю о нем, но уже смею судить. Мой брат хорошо разбирается в людях, и вряд ли бы он имел такого лучшего друга, как Смирнов. Миша подмигнул мне и продолжил играть.

Это было так странно. Я замерла, упершись ладонями в лицо. Знаете, в фильмах часто такое бывает, когда в какой-то напряженный или радостный момент мир вокруг главной героини замирает или попросту перестает существовать, отбивая ритм сердцебиения? Вот сейчас я чувствовала тоже самое.

***

Я не знаю, когда я очнулась, но оставшуюся игру я всего на всего пропустила, уйдя в себя и потерявшись в пространстве и времени. Я будто потеряла точку соприкосновения с планетой, сознательно потерявшись в дебрях пустоты. Это было моей главной ошибкой, когда я, снова задумавшись, пропустила предупреждение и споткнулась о порожек. Вот нигде так не могу опозориться как в клубе!

Они выиграли. Они выиграли эту чертову напряженную игру для выхода в турнирную таблицу города. Быть лучшими – для них как настроение. Они всегда и во всем лучшие, несмотря ни на что. Это будто у них в крови, хоть все баскетболисты двух звеньев разные с разными точками зрения и мнениями. Но их сближала команда.

За пару лет прогулок в их компании я поняла только одно: они все, как дружная семья без крови, статусов и материальных ценностей. Да, им нравились доступные девочки, выпивка, жесткие сигареты, но это было просто общим «интересом» между ними. Сплачивало их совсем-совсем другое.

Мы прибыли в вип-зону, где прошли особый фейс-контроль. Я на таких вечеринках была не раз, но оставалась не на долго.

Сегодня же вечеринка была по двум поводам: победа «Тигров» и канун Хэллоуина. Если честно, то я не особо воспринимала Хэллоуин, как праздник. Но чаще всего после матчей баскетболистов закатывали вечеринки, где существовала тематика веселья. Но на Хэллоуин люди выряжались, кем хотели. У девушек были стандартные костюмы «проститутки» или «шлюхи», а у парней «рыцари» и «мушкетеры». Но я ошиблась.

У каждого здесь было нарисовано что-то загробное на лице. У меня нарисован «Сахарный череп», у Саши – Мортиша Аддамс, у многих гоблины, ведьмы, колдуны. Кто-то устраивал ролевые. Например, Столярова решила не изменять своим принципам и вырядилась шлюхой из Гриффиндора – загубила весь фандом: короткие шортики, мантия-пончо с лифчиком и шарфик Гриффиндора. Думаю, Волан-де-Морт вышел бы из нее лучше.

– Ой, кто это тут у нас? Богиня катафалков пришла, ну надо же! – я бы не сказала, что речь у нее была противная, но слушать невозможно было точно. – Кто же ты? Покорительница мертвых? Впрочем, как и все здесь… – она сжала губы, оценивая мою «загробную» блузку с кружевным воротником и блестящую юбку-карандаш.

– Это «Сахарный череп», курица ты безмозглая. Не знаешь легенд – молчи, – я хамила, как могла. Трусиха я, конечно, еще та, да и драться вовсе не умею, но дерзить было моим хобби, однозначно. – Проститутка Малфоя, – тихо добавила я, чтобы музыка заглушила мои попытки нарваться на нее. Не хватало на свою дурную голову «подраться» со Столяровой.

Я спустилась на первый этаж на танцпол, чтобы выпить и развлечься. Моя подруга в спокойной и не шумной вип-зоне знакомилась с новеньким баскетболистом, ну, а я решила выпить.

Бармен уже дважды повторил мой мартини, но меня еще не несло. Я сосредоточилась на музыке. В этом году песни были очень крутые и ностальгирующие – восьмидесятые и девяностые. Маме с папой бы понравилось, они очень любят ту пору, когда еще были студентами и развлекались в клубах.

Заиграла самая грустная песня, которую я знаю. «Руки Вверх!» с треком «Алешка».

Еще после двух шотов мою башню стало сносить. Я теряла контроль над собой. Но решила потанцевать и принялась искать глазами хоть кого-нибудь. Долго искать мне не пришлось. Не поднимая глаз на оппонента и не распознавая голос в громкой музыке, я приняла приглашение и положила руки на плечи парня.

Смирнова я еще не видела. Думала, что он слишком занят своими девочками и «подпорченным» гримом, но его действительно не было. Он будто исчез. Но когда парень в гриме очень привлекательного вампира с чудесным выбеленным лицом поцеловал меня трепетно и нежно, я узнала его среди огромной толпы и ответила.

Поездка I

что может быть лучше, чем влюбиться?

да почти всё.


все мы боимся невзаимности.


Но когда парень в гриме очень привлекательного вампира с чудесным выбеленным лицом поцеловал меня трепетно и нежно, я узнала его среди огромной толпы и ответила.

Я очнулась после поцелуя. Он отпустил мое лицо и мою руку и хотел уйти, но я остановила его и совершила попытку развернуть ко мне лицом, но мне это удалось только с его помощью, потому что он был высоким и очень сильным.

Я бы могла сказать, что он мне нравится.

Мне нравится его касаться, видеть, как он, порой, заступается за меня. Но я не знала на самом деле, что я к нему чувствую. Я не могла сказать, что была влюблена в него. Но я могла сказать, что чувство ненависти к нему угасло полностью.

Он развернулся ко мне лицом с тяжелым вздохом. Мне даже показалось, что он покраснел за своим гримом вампира, но я отбросила эту мысль и легонько поцеловала его в подбородок (куда доставала на двенадцати сантиметровой шпильке). Хотела оторваться и отступить, но он сжал мой подбородок и поцеловал в губы. Спустя несколько секунд мне не хватало воздуха, и я пыталась оттолкнуть Мишу.

Освободившись от крепких «объятий», я побежала на второй этаж за своей сумкой с косметикой. Забрав в одну секунду сумку, я вбежала в дамскую комнату с огромным резным зеркалом и посмотрела в отражение. Глаза немного размылись, губы стерлись. Взгляд горел.

Не знаю, что со мной. Алкоголь в голову не бил, я нигде не ударилась. Было странно и в то же время волнительно. Никогда не чувствовала такого прежде. Я подправляла грим четко и долго. Выводила резкий контур лица, выбелила некоторые участки, рисовала подводкой улыбку и наносила пурпурно-серые румяна.

За дверью играла музыка, но не заглушала и не обволакивала туалетную комнату. Это был огромный плюс. Я разглядывала красивое большое зеркало и дотронулась до него пальцами. Такое холодное в такой-то духоте. Я достала из сумки телефон и открыла камеру. Выбрала нужный ракурс и сфотографировала резьбу и цвет, может повешу такое у себя во всю стену.

Юбка слегка задралась и собралась складками, а блузка прилипла к телу. Я позволила себе расслабиться, расстегнула первые две пуговки и оправила юбку. Волосы перевязала лентами в два лежащих хвостика; благо, длина позволяла.

Я вышла из туалетной комнаты и направилась обратно в сторону нашего вип-зала. Положила сумку на полку, забрав зажигалку и сигареты, сняла утепленную косуху с вешалки и пошла к выходу.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации