Текст книги "Маршалы Наполеона Бонапарта"

Луи Габриэль Сюше
Этот недооцененный мастер на все руки

Уже на острове Святой Елены Наполеона спросили, кого он считает самым способным французским генералом, служившим ему. Бонапарт довольно долго размышлял, потом многозначительно изрек: «Трудно сказать… – и после по театральному длинной паузы все же добавил: – Возможно, Сюше?!» Кому как не богу (и по совместительству демону) войны было лучше всего знать, кто из его архангелов достоин звания самого способного полководца? Так или иначе, но фигура Сюше осталась в тени не столь разносторонне одаренных, но зато более ярких звезд наполеоновского небосклона…

Сколь интересной, столь и недооцененной фигурой среди наполеоновского маршалата был Луи Габриэль Сюше (2.03.1770, Лион – 3.01.1826, Сен-Жозеф?) – очень способный, спокойный, уравновешенный, суровый и одновременно великодушный военачальник. Недаром скупой на похвалы Бонапарт дал ему столь высокую характеристику: «Сюше возвысился до удивительной степени в соединении качеств ума и характера». Правда, сделал он это, уже будучи в изгнании.

Ф. С. Делпеш. Маршал Сюше. Гравюра. 1830 г.

Луи Габриэль Сюше родился в семье то ли шелкового мануфактуриста, то ли простого торговца шелком из Лиона – города, издавна славящегося своими тканями. Его отец, Жан Пьер, полагал, что сыну следует продолжить прибыльное дело. Будучи человеком умным, он прекрасно понимал важность хорошего образования и отправил сына в частный коллеж Иль-Барб.

Но учебе, как и следовало ожидать, помешала революция 1789 г.: подобно многим своим сверстникам, юный Сюше пришел в восторг от лозунга: «Свобода! Равенство! Братство!» Луи Габриэль «ушел в революцию», добровольно став под знамена Гражданской гвардии – особого вооруженного формирования для защиты Национального собрания, созданного в противовес королевской регулярной армии. Очень скоро ее переименуют в Национальную гвардию – первую вооруженную силу революции. В 1792 г., когда монархии Европы объявили войну революционной Франции и начали боевые действия, Сюше записывается в Ардешскую добровольческую роту. С этого момента началась его действительная военная служба. Уровень его военного дарования таков, что уже через год он становится полковником. Сюше участвует в осаде родного Лиона, восставшего против республики.

После Лиона батальон Сюше перебрасывается на юг и осаждает Тулон, на небосклоне которого засверкала комета под названием Наполеон Бонапарт. Солдаты Сюше пытаются захватить важный форт Мальбоске к западу от Тулона. Именно бойцам 23-летнего Луи Сюше удалось взять в плен английского генерала О’Хару – одного из руководителей обороны Тулона. О Сюше заговорили, и сам Бонапарт в очерке о Тулоне упомянул его: «Здесь отличился Сюше, впоследствии маршал Франции, тогда командир батальона ардешских волонтеров». Наполеон, как известно, умел быстро замечать таланты, и в его блистательной Итальянской кампании Сюше уже командует полубригадой. Луи отличается в трудном бою у Пескьеры и в 1798 г. получает чин бригадного, а через год с небольшим – дивизионного генерала.

В Египетском походе Бонапарта ему участвовать не довелось. Зато он сполна поучился «марсовой науке» у неистового старика Suvaroff. Последнему монархическая Европа поручила вернуть Италию Австрии и – чем черт не шутит? – бросить его «чудо-богатырей» на Париж. После поражений при Адде и на Треббии Директория попыталась остановить победное шествие Суворова в Италии, выставив против него одну из своих лучших «шпаг» – блестящего генерала Жубера. Все надеялись, что уж ему-то удастся остановить непобедимого русского Марса. Нашему герою выпала честь возглавить штаб армии Жубера. Они познакомились за год до этого и стали настоящими друзьями. Дошло до того, что в конце 1798 г. Сюше отказался выполнять прямой приказ военного министра о переводе в другую армию. Начальство было вынуждено пригрозить, что в таком случае его внесут в списки эмигрантов, объявленных вне закона. Однако спустя полгода Сюше вернулся на прежнюю должность в Итальянскую армию. Всем известно, чем закончилась очная встреча Жубера с грозным противником под Нови 15 августа 1799 г.: молодой полководец погиб от шальной пули в самом начале боя, а французы, ведомые сменившим его Моро, потерпели очередное поражение. Смерть Жубера сильно потрясла Сюше.

В 1800 г. Сюше командует левым крылом армии Массена. Однако начало войны с Австрией сложилось не в пользу французов. Массена был оттеснен и блокирован в Генуе, а Сюше отступил к Вару. Отражая постоянные атаки противника, Сюше не имел возможности не только соединиться с войсками Массена, но и оказать какую-либо действенную помощь для деблокирования Генуи. После двухмесячной упорной обороны Генуи Массена все же капитулировал, и освободившиеся австрийские части начали движение в направлении главной австрийской армии Меласа. Последний быстро концентрировал все свои силы против внезапно, словно снежная лавина, обрушившейся на него с Альп Резервной армии Бонапарта, тогда – первого консула. Но Сюше не желал сидеть в глухой обороне и, видя начавшиеся передвижения противника, внезапно вышел из своих укрепленных позиций в Варе и предпринял удачное наступление. Как результат, ему удалось затормозить переброску значительной части австрийских войск к Алессандрии, чем он весьма поспособствовал победе Наполеона при Маренго.

В кампании 1805 г. Сюше командовал дивизией в корпусе маршала Ланна и отличился в Аустерлицком сражении, где успешно сражался против русского генерала Багратиона. В ходе упорных схваток на левом фланге французской армии войска Ланна, состоявшие из дивизий Сюше и Кафарелли-младшего, сумели-таки отрезать силы Багратиона от центра союзной армии.

Наибольшего успеха Сюше добился в следующей войне – против Пруссии. Кампания 1806 г. началась ожесточенной схваткой у Заальфельда. Головная дивизия корпуса Ланна, ведомая Сюше, попала под плотный ружейно-орудийный огонь пруссаков, как только сошла с гор. Огневой вал врага не выбил из колеи генерала. Он приказал стремительно атаковать противника, несмотря на то что войска следовавшего за Ланном Ожеро отстали и не успевали поддержать соплеменников. Все утро шел ожесточенный бой, и только во втором часу дня французы начали одолевать пруссаков. В отчаянной попытке остановить усиливающееся смятение в своих рядах молодой и амбициозный прусский принц Людвиг (один из лучших в великовозрастной армии пруссаков!) лично повел пять эскадронов кавалерии против центра французов. В завязавшейся конной сшибке принца закололи, и пруссаки беспорядочно отхлынули.

Накануне битвы у Йены именно дивизия Сюше захватила важные высоты Ландграфенберг и закрепилась там. Вечером перед сражением Наполеон прибыл в расположение дивизии Сюше и всю ночь общался с генералом, обсуждая перспективы предстоящей схватки. На следующий день солдаты Сюше открыли сражение, наступая на острие главного удара корпуса Ланна. Неся тяжелые потери под артиллерийским шквалом противника, Сюше овладел-таки стратегически важной деревней Клозвиц, хладнокровно отражая все вражеские контратаки своей превосходной легкой кавалерией, сумел захватить 22 вражеских орудия. После сражения, когда мимо генерала вели прусских пленных, старый офицер, весь израненный и помнивший еще триумфы Фридриха Великого, обратился к Сюше с горьким вопросом: «Господин генерал, мы разбиты так же, как австрийцы при Аустерлице?» Вопрос остался без ответа.

В Польской кампании 1807 г. Сюше по-прежнему действовал в корпусе маршала Ланна. В сражении при Пултуске он продемонстрировал все качества блестящего дивизионного командира, ведя неравный бой с превосходящими силами русских. Весь день его войска ожесточенно бились за Пултуск, однако русские, обладая численным превосходством, сумели не только удержать город, но и заставить французов отступить на те позиции, с которых они пошли в бой. Даже отступая, Сюше столь умело контр атаковал, что русским постоянно приходилось вводить в дело резервы, чтобы отражать французов.

Уже тогда Луи Габриэль Сюше показал всем, чего он стоит как самостоятельный военачальник. Однако служба в корпусе блистательного Ланна оставляла генералу очень мало надежд на получение маршальского жезла. Для этого следовало обязательно выйти из-под подчинения корпусного начальника, через голову которого подняться выше было невозможно. Очень скоро судьба улыбнется Сюше: он получит новое назначение – на самостоятельное руководство крупным войсковым соединением. Но это будет потом…

Между прочим, после Польской кампании дивизионный генерал Сюше становится… нет, не маршалом Франции, а «всего лишь» графом империи и в 1808 г. сочетается законным браком с девицей Онориной Антуаной де Сен-Жозеф (1790–1884). Ее мать, Роза Клари, была сестрой Жюли – жены Жозефа Бонапарта и Дезире Клари – жены маршала Бернадотта. Сюше быстро оценил Онорину за ее красоту, ум и душевность. Более того, она была дамой весьма мужественной, если так можно сказать о женщине. В 1810–1811 гг. Онорина сопровождала мужа, пока он воевал в Северо-Восточной Испании. Порой ей приходилось следовать за войсками даже не в карете, а верхом на лошади. Вся армия восхищалась отвагой «своей» генеральши. Их дочь Луизу Онорину, родившуюся в Сарагосе, отважная мать велела положить в стальную кирасу и затем отнести в церковь для крещения. Командиры испанских отрядов, действовавших против Сюше, прекрасно знали о храброй французской генеральше. Если кто-то из них запрещал своим бойцам не обстреливать дома, в которых останавливалась жена Сюше, то некоторые, наоборот, неоднократно пытались захватить ее в плен, но безуспешно. Это был счастливый брак, подаривший Сюше троих детей: двух дочерей и сына Луи Наполеона. Жена пережила своего знаменитого мужа почти на… 60 лет, прожив 94 года! Много позже потомки Сюше породнились с семействами Мюрата и Даву. Надо сказать, что среди потомков наполеоновского маршалата это было принято.

Сюше долго служил командиром дивизии в корпусе Ланна, и его первоклассный талант терялся в лучах заслуженной славы одного из самых лучших наполеоновских маршалов. Только в 1808 г. Луи Габриэль получил отдельный корпус в Испании и вышел из тени Ланна, который вскоре трагически погибнет в сражении под Асперном и Эсслингом. Наконец Сюше представилась прекрасная возможность показать все свои недюжинные полководческие способности и организаторские дарования, и он воспользовался этим в полной мере.

В каком-то смысле ему не повезло: Луи Габриэлю пришлось воевать в Испании, где планы французов были обречены на провал, после того как Наполеон в январе 1809 г. перестал лично руководить ходом военных действий. Их огромная 300-тысячная армия так и не смогла подавить испанское сопротивление, поддерживаемое британским экспедиционным корпусом Веллингтона. Почти все из перебывавших там наполеоновских маршалов только подпортили свою репутацию: в самостоятельных действиях они не справились с герильясами (партизанами) и «компактной манерой» воевать (ценить людей, беречь боеприпасы и максимально использовать все особенности рельефа местности в свою пользу) Веллингтона. А вот Сюше оказался единственным военачальником Наполеона, не погубившим свою репутацию в Испании: он не потерпел ни одного поражения и к тому же там, где большинство теряли все, наоборот, еще больше возвысился. Сюше бил противника как в открытом бою (Мариа, Бельчите и Сагунт), так и во время осад вражеских городов (Таррагона, Валенсия, Тортоза и Лерида). Более того, только его корпус сумел максимально долго продержаться во вверенных ему провинциях Арагон, Валенсия и Каталония. За свои блестящие действия на Пиренейском полуострове Сюше заслуженно получил от Наполеона долгожданный маршальский жезл.

Направленный в страну, наиболее неблагоприятную для военной карьеры, он, однако, стал единственным французским военачальником, кто не только преуспел в военной сфере, но своими умелыми и великодушными административными мерами завоевал расположение испанцев, что, учитывая специфику испанской войны, было крайне трудно. Пиренейский полуостров оказался своего рода экзаменационным полем, на котором проверялись качества генералов и маршалов. Сюше единственный выдержал все испытания.

Между прочим, Сюше пришлось бороться и со слабым противником, часто весьма опасным. В той войне порой случалось, что небольшие силы французов легко опрокидывали огромные полчища испанцев, но это не уничтожало их армий. Каждое поражение лишь усиливало ненависть испанцев и решимость сражаться до конца. Разбежавшиеся с поля боя испанские солдаты снова вставали в строй возрождавшихся из пепла полков и дивизий, целые селения вели партизанскую войну против захватчиков, не щадя ни раненых, ни пленных. С обеих сторон война принимала крайне ожесточенные формы, и не было у нее конца. Сюше прославился именно тем, что смог заставить испанцев, как правило не выдерживающих полевых сражений, отступать в крупные крепости. Французы блокировали их, а затем штурмовали или принуждали к капитуляции плотной осадой, выводя таким образом большие массы испанских солдат из игры, отправляя их во Францию в качестве военнопленных.

Не принижая заслуг ни Массена, ни Сульта, ни других маршалов, все же скажем, что Сюше не проиграл ни одной стычки с противником на Пиренейском полуострове (как, впрочем, и покойный Ланн). А ведь ему достались от Жюно, отозванного во Францию, войска в самом жалком состоянии. Он быстро провел реорганизацию корпуса и с 8 тыс. солдат вышел из Сарагосы навстречу 12-тысячной армии генерала Блейка. Численно уступая, Сюше все же смело ввязался в бой, но все его атаки были отражены, и он отступил обратно в Сарагосу. Неудача сильно подействовала на боевой дух французского воинства: многие генералы даже настаивали на оставлении Арагона. Однако Сюше не поддался общему пессимизму. Он просто вынес полезный урок из своего необоснованно поспешного наступления. Ему удалось сполна проявить недюжинный организаторский талант, внушив войскам уверенность в своих силах, повысив их моральный дух. Получив от разведки донесение о продвижении к Сарагосе англо-испанских войск, Сюше укрепил город, подвез провиант и боеприпасы. И тем не менее не стал запираться в полуразрушенном городе, а сразился с противником в открытом поле. С 10 тыс. солдат и 12 пушками он вышел из Сарагосы и двинулся навстречу 17-тысячной армии противника. Сражение началось стычками передовых постов, но по мере вступления в бой других частей с обеих сторон оно разрослось по всему фронту. Внезапно разразилась сильная буря, которая заставила противников приостановить бой. Черные грозовые тучи заволокли все небо, и день превратился в ночь. Сюше использовал погоду в своих интересах и неожиданно для противника начал решительное наступление и вырвал-таки победу.

Руководя Арагоном, Сюше показал себя очень способным администратором, превратив его в «кусочек рая посреди ужасов ада», какой была Испания. После года правления в Арагоне Сюше решил расширить свое влияние на соседние территории, и его армия, пополненная прибывающими подкреплениями, представляла теперь грозную силу. Сюше продвинулся до Лериды и штурмом взял ее. Но при этом он не только запретил грабеж, но и отнесся к побежденным весьма умеренно и даже великодушно, т. е. так, как делал это «в своем» Арагоне.

Героическая защита Сарагосы. Гравюра. 1813 г.

Двигаясь от одного укрепленного города к другому, захватывая их, но не отдавая на разграбление солдатне, он быстро расширял свои «владения».

Между прочим, условия капитуляций Сюше не были для испанцев унизительными. Признавшим поражение гарнизонам отдавались воинские почести, офицерам сохранялось холодное оружие. Им даже позволялось брать с собой во Францию жен, если те были согласны сопровождать их. Более того, если офицеры давали слово не участвовать в дальнейших боевых действиях, им разрешали жить в Испании в населенных пунктах, где имелись французские коменданты.

Теперь Сюше имел границу, хорошо защищенную от всяких нападений со стороны Каталонии и Валенсии. Таким образом, Луи Габриэлю удалось выполнить задачу, с которой до него не смог справиться Сен-Сир, полководец отменного дарования.

Кстати, не всегда арагонцы были довольны действиями Сюше и его администрации. Однако это нельзя было сравнить с тем недовольством и озлоблением, присутствовавшим в других областях страны. Как результат, арагонцы совершенно не желали браться за оружие и предпочитали спокойную и сытую жизнь голодному, жуткому и кровавому существованию. Сюше действовал так миролюбиво и великодушно на подвластных ему территориях, будто он был выбран законным правителем, а не был завоевателем.

Следующей на очереди у Сюше была Таррагона. Она состояла из двух частей: верхнего и нижнего города, граничила с морем и находилась среди скал, что делало ее неприступной крепостью. Нижний город располагался на равнине и был отделен от верхнего мощным валом и высокой стеной; со стороны моря его прикрывал английский флот. Кроме того, нижний город был тоже защищен сильными укреплениями, а форт Оливо и вовсе главенствовал над всей местностью вокруг.

У Сюше было 14 тыс. солдат, тогда как в Таррагоне окопались 17 тыс. испанцев, которых к тому же поддерживал английский флот. Более того, еще одна 14-тысячная испанская армия двигалась для деблокирования города. Сюше отдавал себе отчет, сколь непроста ситуация, в которую он попал, и все же понимал всю важность взятия города. Осада сразу же не заладилась. Огонь с английских кораблей и с форта причинял большой ущерб французам, а постоянные вылазки осажденного гарнизона не давали французам расслабиться. Первейшей задачей было немедленно взять форт Оливо, и Сюше подчинил все захвату ключевого узла в обороне Таррагоны.

Были вырыты траншеи, позволившие приблизиться к форту. И это под губительным артиллерийским огнем врага. После двухдневной и не очень-то успешной бомбардировки Сюше все же решился на штурм. Он прекрасно понимал, что если осада затянется, то он сам окажется между двух огней: с одной стороны гарнизон города и английский флот, с другой – приближающаяся испанская армия. Французский генерал сформировал две колонны и вечером бросил их на штурм. Темнота скрывала наступавших, а неожиданность нападения сулила успех. Одна из колонн отвлекала испанцев от главной атаки. Противник, не ожидавший ночной схватки и неспособный сориентироваться, открыл огонь из всех орудий.

Беспорядочный огонь испанцев заставил заговорить и пушки английских кораблей. Несмотря на яростный обстрел, французские колонны стремительно ринулись к форту. В темноте одна из них наткнулась на отряд испанцев, идущих на помощь форту. В хаосе боя французы вошли в город на плечах отступающего противника. Другая колонна, приблизившись к форту и преодолев не без труда палисады и стены, ворвалась в цитадель, которая была вскоре взята. Однако сам город продолжал оставаться в руках испанцев.

Продолжая строить осадные траншеи, Сюше продвигался вперед. Но уже на подходе была деблокирующая испанская армия, и маршалу пришлось выделить 3 тыс. человек, чтобы задержать врага. Осада затянулась, положение французов стало угрожающим. Однако французский «заградотряд» смог не только остановить продвижение испанцев, но разбить и рассеять их. После этого Сюше решил штурмом овладеть нижним городом, что ему удалось после ожесточенной схватки. Не давая отдыха ни гарнизону, ни своим солдатам, Сюше начал возводить траншеи против верхнего города.

За это время Сюше потерял более 3 тыс. человек, но верхний город продолжал обороняться. Уже шел второй месяц тяжелой осады, и надежда на скорое взятие города забрезжила перед французами. И тут выяснилось, что 2 тыс. английских солдат, прибывших на кораблях из Кадиса, готовы высадиться на берег, а недавно разбитая испанская армия вновь собралась и двигается на помощь осажденным. Однако, к счастью для Сюше, английское командование посчитало, что полуразрушенный город не сможет долго сопротивляться. Не желая подвергать свои войска бессмысленным жертвам, англичане развернули эскадру, так и не попытавшись десантироваться. В то же время испанцы, шедшие на подмогу осажденным, в очередной раз были разбиты и снова разбежались.

На волне этих успехов Сюше с удвоенной энергией несколько раз штурмовал Таррагону, но безуспешно. Тогда он продолжил инженерные работы, а осажденные постарались сделать все, чтобы помешать им. Предчувствуя скорое падение города, но желая продать свои жизни как можно дороже, испанцы расставили пушки на каждой улице, на каждом перекрестке – везде, где могли появиться французы во время штурма, – и построили баррикады. Они открыли убийственный огонь по траншеям противника, срывая его работы и причиняя большой урон.

Невзирая на потери, в назначенный срок Сюше отдал приказ на общий штурм верхнего города. Колонны французов шли и шли на приступ! Несмотря на яростный огонь испанских батарей!! Несмотря на большие потери в собственных рядах!!! Вскоре бои перекинулись на улицы города. Ярость солдат не знала границ. Таррагона испытала все те ужасы, что случаются, когда стороны не берут никого в плен. Тем более что и испанцы сопротивлялись до последней капли крови. На улицах царила беспощадная резня.

Таррагона пала, и Сюше мог вздохнуть с облегчением. Однако радость победы сильно омрачалась бесчинствами, устроенными распоясавшейся солдатней во время уличных боев. На этот раз даже Сюше не смог избежать взрыва звериной жестокости, как бы того ни желал. Но он прекрасно понимал, что идет война или, как говорили его соплеменники, àla guerre comme àla guerre.

Взяв город, Сюше не стал задерживаться в нем и двинулся к Валенсии. Уже на марше к нему прибыл нарочный от Наполеона с неожиданно-долгожданным известием о том, что 8 июля 1811 г. в императорской резиденции Сен-Клу ему присвоили звание маршала Франции. Получив заветный жезл, новоиспеченный маршал Франции доказал свое высокое реноме и в ближайшие дни взял Монтсерат.

Довольный успехами Сюше Наполеон вывел его войска из подчинения короля Жозефа, который формально являлся главнокомандующим всеми французскими армиями в Испании. Теперь маршал Сюше мог действовать совершенно самостоятельно. На пути к Валенсии ему предстояло подтвердить свою репутацию и правомерность полученных маршальских эполет под стенами сильной крепости Сагунто. Окружив город со всех сторон, поймавший кураж новый французский маршал начал осаду. Здесь, как и под Таррагоной, 25-тысячная испанская армия попыталась деблокировать осажденный гарнизон. Сюше пошел ей навстречу с 17 тыс. солдат и 25 октября в ожесточенном бою нанес тяжелое поражение испанцам. Вскоре Сагунто сдалась.

Взятие мощнейшей испанской крепости в Валенсии – вот вершина полководческого успеха Сюше! Все попытки гарнизона вырваться из стального кольца были отражены с большим уроном для испанцев. В плен сдалось более 19 тыс. человек, в том числе 23 генерала и 898 офицеров. Кроме того, французам досталось 21 знамя и 393 орудия.

Между прочим, всего с 1809 по 1812 г. Сюше взял в плен более 50 тыс. испанских солдат – по сути дела, целую армию.

В Испании Сюше приходилось сражаться не только с регулярными войсками противника, но и с неистовыми фанатиками герильясами. Вести с ними переговоры или «правильную войну» было почти невозможно. Они понимали только силу оружия. Особенно дикой беспощадностью выделялся монах по имени Теабольдо. Его герильясы, прятавшиеся в монастыре Сан-Хуан де ла Пена, находящемся в труднодоступной местности, казнили французов с невероятной жестокостью: варили в кипящем масле! Сюше пришлось решать и эту проблему. Он двинул своих солдат на штурм «святой обители» изуверов-националистов. Побоище было ужасным, но монастырь взяли. Перебили даже священников и монахов, сопротивлявшихся до последнего. Именно они были главными вдохновителями испанского сопротивления и проводниками самых изощренных методов уничтожения французов. Характерно, что наиболее жестокие меры обрушивались не только на французов, но и на тех соотечественников, которые, на их взгляд, недостаточно рьяно воевали с агрессорами!

Силой и справедливостью Сюше замирил Арагон, Каталонию и Валенсию, создав настоящий оазис спокойствия на северо-востоке Испании. Кампания Луи Габриэля Сюше в Испании будет всегда оставаться среди самых замечательных военных достижений не только маршала, но и Франции того периода. С небольшими силами, посреди враждебной территории, вынужденный вести борьбу не только с партизанскими отрядами, но и с регулярной испанской армией, численно превосходящей его силы, осаждая и завоевывая крепости, управляя завоеванными территориями, Сюше выказал все необходимые качества выдающегося военачальника и человека.

Но после краха Великой армии в России в 1812 г. Наполеон постоянно отзывал все новые и новые соединения для ведения войны против союзников на германском фронте. В результате под началом Сюше осталось лишь несколько тысяч солдат, и в апреле 1814 г. маршал вернулся во Францию. После отречения Наполеона Сюше подчинился обстоятельствам и присягнул Бурбонам, получив от короля Людовика XVIII титул пэра Франции и пост командующего войсками 5-го военного округа.

Когда в марте 1815 г. Наполеон бежал с острова Эльба и двигался к Парижу, Сюше остался верен королю, однако после бегства Людовика XVIII в Бельгию он переходит на сторону Наполеона. Не исключено, что непоследовательные «телодвижения» маршала вынудили Бонапарта назначить этого талантливого военачальника на второстепенную должность командующего Альпийской армией, оборонявшей Лион. Сюше выполнил поставленную перед ним задачу: он задержал австрийцев генерала Фримона в Пьемонте. Но судьба кампании решилась под Ватерлоо, где так не хватало Сюше. Там он был бы более эффективен на посту начальника штаба, чем Сульт, который смотрелся гораздо лучше на поле боя, чем за его пределами. Во время 2-й Реставрации Людовик XVIII лишил Сюше звания пэра и должности командующего военным округом. Герой Пиренейской войны сохранил лишь честно заслуженный маршальский жезл. Позднее король дал задний ход, но Сюше уже дипломатично вышел из игры.

Кстати, маршал Сюше пользовался большой популярностью у солдат, поскольку никогда не требовал от них невозможного и относился к ним по-человечески, а не как к пушечному мясу. Будучи дружен с Мишелем Неем, он попытался сделать все от него зависящее ради спасения «храбрейшего из храбрых» от суда и казни.

Последние годы жизни больной герой Пиренейской войны провел на юге Франции. 3 января 1826 г. после «тяжелой и продолжительной болезни» герцог Альбуферский, маршал Франции Сюше скончался на 57-м году жизни. Вежливый, деликатный Сюше, конечно, не был самым знаменитым из маршалов, но тем не менее вместе с «железным» Даву слыл наиболее эффективным – и как полководец, и как администратор. Уже на острове Святой Елены Бонапарт сетовал, что если бы за Пиренеями у него было бы два Сюше, то «Франция, несомненно, не только полностью покорила бы Испанию, но и сохранила бы ее». Блажен кто верует… Не так ли?

P. S. Осторожный и благоразумный в составлении планов, он в то же время проявлял решительность и твердость в их осуществлении. Будучи порывистым, Сюше не был опрометчив, будучи быстрым, не был поспешным. Он вычислял свои действия прежде, чем совершал их.

Осада крепости Лерида французскими войсками. Гравюра. 1810 г.

Но если Сюше осуществлял свой план, то это был удар, подобный молнии. Его ум был настолько уравновешенным, что маршал никогда не выказывал совершенно ненужное упрямство, характерное для людей с очень сильным и слишком амбициозным характером. В зависимости от складывающихся обстоятельств Сюше мог быть осторожным или решительным, даже безрассудным, медлительным или стремительным. Он знал, когда необходимо отбросить незначительное для большей пользы. Отказываясь от меньшего преимущества, чтобы получить большее, он держал свои силы сконцентрированными в кулак, чтобы в любое время направить их для достижения цели. Впрочем, каждый читатель вправе сам сделать вывод о месте Сюше в нашей условной галерее «лучших из лучших» легатов Бонапарта.