Текст книги "Кавалерия на службе Отечеству. От Первой московской кавдивизии до Президентского полка"

Для пополнения 2-й кавбригады по его приказу был создан 4-й конный полк Оренбургского трудового казачества, а Орский кавалерийский полк передан на пополнение 12-го кавполка.

В канун перехода Южной группы в контрнаступление командующий Восточным фронтом С. С. Каменев доложил Главкому Красной Армии, что бригада конницы в составе двух казачьих кавполков под командованием И. Д. Каширина реорганизована в партизанский отряд и получила задачу выйти в глубокий тыл противника между левым флангом 1-й армии и правым флангом Туркестанской армии (Директивы командования фронтов Красной Армии (1917–1922). Т. 2. С. 662). По приказу М. В. Фрунзе на усиление 4-й армии были направлены 9-й кавалерийский полк 3-й кавдивизии и Киргизская конная бригада. Для более надежного обеспечения района Оренбурга М. В. Фрунзе направил 10-й кавалерийский полк в Илецкий городок, а 9-й кавполк 3-й кавдивизии вместе с Киргизской конной бригадой был оставлен в 4-й армии и совместно с 22-й стрелковой дивизией оборонял район Уральска, отбивая атаки конных частей белоказаков (Фрунзе М. В. Избранные произведения. М., 1957. Т. 1. С. 172).

Войска Южной группы начали контрнаступление 28 апреля 1919 г. Однако командованию фронта не удалось собрать в единый кулак кавалерию. Кавалерийские части в этих боях использовались разрозненно. В Бугурусланской операции участвовали восемь стрелковых дивизий и две кавалерийские бригады. Им противостояло десять пехотных и одна кавалерийская дивизии, а также пять отдельных кавалерийских полков белогвардейцев. Вместе с тем операция закончилась успешно для красных.

В результате Бугурусланской операции колчаковцы, угрожавшие Волге, были отброшены на 120–150 км и вынуждены были перейти к обороне.

Для успешной борьбы с конницей уральских белоказаков Южная группа была усилена 1-й Московской кавалерийской дивизией, прибывшей на Восточный фронт из центра.

Рейд кавбригады и Особой кавдивизии по тылам противника в январе – феврале 1919 г.

1-я Московская кавалерийская дивизия вместе с другими частями должна была «начать решительное наступление с целью разбить главные силы противника… и освободить осажденные в Уральске части 22-й стрелковой дивизии» (Фрунзе М. В. Избранные произведения. М., 1957. Т. 1. С. 196).

3-я кавалерийская дивизия участвовала в освобождении от колчаковцев Уфы. С этой целью части кавдивизии заняли зав. Архангельский и перерезали железую дорогу на участке станция Балашова – станция Урмань. Дивизия учатвовала в преследовании отходящего противника.

Постепенно соотношение сил на Восточном фронте менялось в пользу Красной Армии. Так, в первой половине июня 1919 г. в центре и на левом крыле фронта против 64 тыс. штыков и 6 тыс. сабель противника советские войска имели 81 тыс. штыков и 12 тыс. сабель (см.: Директивы командования фронтов Красной Армии (1917–1922). Т. 2. С. 694). Они уступали белогвардейцам в количестве конницы лишь на правом крыле Восточного фронта, однако и здесь благодаря умелому использованию своей конницы советское командование добилось значительных успехов.

Несмотря на успехи Красной Армии в центре и на левом крыле Восточного фронта, положение на юге оставалось напряжённым. Особо опасная обстановка сложилась в районе Уральска и Оренбурга. Передав 1-ю Московскую кавалерийскую дивизию 4-й армии, Фрунзе поставил её командарму задачу «разбить Уральскую армию противника» (Фрунзе М. В. Избранные произведения. М., 1957. Т. 1. С. 188).

Противник на уральском и оренбургском направлениях действовал главным образом конными массами. Только на город Оренбург белогвардейское командование бросило два корпуса, состоявших в основном из конницы. Имея огромное численное превосходство в кавалерии, уральские белоказаки устремились к Самаре, усилив блокаду Уральска. Они предпринимали отчаянные попытки прорваться к Волге и соединиться в районе Саратова с наступавшими в то время с юга вдоль Волги и Дона деникинскими войсками. К 26 июня конные части уральских белоказаков захватили город Николаевск, расположенный в 65 км от Волги.

В уральском районе противник к концу июня 1919 г. имел до 6 тыс. штыков и 15 тыс. сабель, а войска 4-й армии насчитывали 11 500 штыков и 1500 сабель. В оренбургском районе белоказаки имели 2500 штыков и 9 тыс. сабель, а войска 1-й армии – 18 тыс. штыков и 1200 сабель (Фрунзе М. В. Избранные произведения. М., 1957. Т. 1. С. 188).

Десятикратное превосходство противника в коннице настоятельно требовало усиления правого крыла Восточного фронта новыми конными частями и соединениями. Тяжесть борьбы с массовой конницей лежала главным образом на имевшихся в наличии кавчастях, а также на стрелковых соединениях.

Учитывая сложившуюся обстановку, советское правительство летом 1919 г. принимало энергичные меры по созданию массовой кавалерии. Особенно это было необходимо для противостояния армии Деникина. Чтобы лишить последнюю преимущества в кавалерии, нужны были более крупные, чем дивизия, кавалерийские соединения. Да и Колчак, чтобы как-то задержать наступление войск Красной Армии, создает Сибирский конный корпус.

* * *

Для создания крупных конных соединений и тем более объединений необходимо было большое количество пригодных для армии лошадей. Вместе с тем расточительное использование лошадей в годы Первой мировой войны привело к тому, что в распоряжении военного ведомства их почти не осталось. На фронтах империалистической войны погибло около 4,5 млн лошадей. За период с 1914 по 1917 г. для армии у населения было изъято около 1,5 млн лошадей, что составило 6 % всего конского состава в стране, или около 30 % пригодных для армии, и почти все они были потеряны. С другой стороны формирование красной кавалерии натолкнулось на значительные трудности в области кадров: большинство казаков находилось в белогвардейском лагере; Украина, а также южные и юго-восточные районы России, которые поставляли основную часть кавалеристов и верховых лошадей, были оккупированы интервентами и заняты белогвардейцами; не хватало конского снаряжения, оружия, опытных командиров. Таким образом, прежде чем приступить к созданию крупных кавалерийских формирований, необходимо было провести подготовительные мероприятия, связанные с подготовкой командных кадров и набором лошадей у населения страны. 4 мая 1918 г. военный руководитель Высшего военного совета М. Д. Бонч-Бруевич выступил с ходатайством перед советом о необходимости разработки и издания декрета, вводящего обязательную всеобщую военно-конскую повинность. В первую очередь были проведены мероприятия организационного характера. С образованием 8 мая 1918 г. Всероссийского главного штаба (Всероглавштаб) существовавшее ранее Управление по ремонтированию армии было упразднено. Снабжением кавалерийских частей лошадьми стал ведать отдел по снабжению армии конским составом. 1 июня 1918 г. этот отдел приказом Народного комиссариата по военным делам № 414 был преобразован в управление по ремонтированию армии Всероглавштаба, а 15 июня, согласно приказу № 445, оно было передано в только что образованное Центральное управление снабжения Красной Армии. 17 июля 1918 г. Лениным был подписан декрет о племенном животноводстве, в котором говорилось: «Все племенные животные нетрудовых хозяйств без всякого выкупа объявляются общенародным достоянием Российской Советской Федеративной Социалистической Республики…» В соответствии с этим документом были национализированы все частные конные заводы, а также племенные лошади со всех ипподромов. Для реализации декрета, национализации и сохранения племенных лошадей Наркомзем РСФСР в августе 1918 г. создал Чрезвычайную комиссию по сохранению племенного животноводства, а 16 августа П. А. Буланже получил мандат о назначении его председателем этой комиссии. Действия комиссии распространялись на всю территорию РСФСР. Не всех племенных лошадей удалось сохранить: не хватало кормов и специалистов, недостаточно хорошими были и условия содержания, но те лошади, которые уцелели, оказали большое влияние на развитие советского коннозаводства (Овечкин В. У истоков советской кавалерии // Коневодство и конный спорт. № 6, 1983 г.).

24 декабря 1918 г. приказом Реввоенсовета Республики № 438 управление по ремонтированию армии было вновь введено в состав Всероссийского главного штаба. Таким образом, собрание руководства постаралось взять под контроль обеспечение конским составом.

Центральный Комитет РКП(б) и Совет Народных Комиссаров, руководимые В. И. Лениным, постоянно ориентировали работников военного ведомства на проведение мероприятий, связанных с массовой поставкой лошадей для Красной Армии.

В мае 1918 г. межведомственная комиссия была создана, 18 мая 1918 г. состоялось ее первое заседание. Межведомственная комиссия на своих заседаниях стремилась наряду с проектом декрета разработать и временное наставление для поставки в войска лошадей.

Однако ввиду срочности разработки проекта комиссия не успела разработать временное наставление, и в Совет Народных Комиссаров был отправлен лишь проект основного декрета, который был утвержден 26 июля 1918 г.

В декрете «О введении военно-конской повинности» говорилось, что это делается в целях обеспечения Красной Армии в кратчайшие сроки различного рода лошадьми и повозками.

Декрет предусматривал постепенность в проведении набора лошадей, который должен был осуществляться по мере необходимости и в зависимости от срочности формирования частей и соединений Красной Армии, а также учреждений военного ведомства.

Согласно пункту IV декрета право на проведение мероприятий, связанных с военно-конской повинностью, представлялось Народному комиссариату по военным делам с обязательным предварительным согласованием с комиссариатами продовольствия и земледелия. После утверждения декрета Всероссийский главный штаб продолжил разработку временного наставления для поставки в войска лошадей.

1 августа 1918 г. возобновила работу межведомственная комиссия, которая теперь осуществляла свою деятельность при мобилизационном отделе управления по организации армии Всероглавштаба. Комиссия с окончанием разработки временного наставления установила цены, по которым должна была производиться оплата населению за лошадей, поставляемых по военно-конской повинности.

Командующий войсками Юга России генерал-лейтенант А. И. Деникин

9 сентября 1918 г. Совет Народных Комиссаров объявил первый набор лошадей в некоторых губерниях Московского, Орловского, Приволжского, Уральского и Ярославского военных округов. В этих округах, согласно приказу Всероглавштаба, создавались 36 «конских запасов» по 1000 лошадей. Лошади из этих запасов должны были направляться в соответствии с разверстками Всероглавштаба на укомплектование действовавших на фронте частей.

16 сентября 1918 г. Революционный военный совет Республики телеграфировал В. И. Ленину, ЯМ. Свердлову и начальнику Всероссийского главного штаба, что значительная часть наших неудач на фронтах происходит из-за отсутствия конницы.

«В этой маневренной войне, – говорилось в телеграмме, – мы не имеем такого количества лошадей, какое имеет противник». Однако пополнение армии лошадьми через конские запасы шло очень медленно, так как округа больше заботились о пополнении своих формируемых частей. Зачастую принимались лошади, непригодные для армии.

В телеграммах Народного комиссариата по военным делам, приказах Реввоенсовета Республики в сентябре 1918 г. отмечалось, что фронтовые части нередко получают лошадей, совершенно непригодных к службе в войсках, больных, не соответствующих разрядам, описям и категориям. Характерен в этом отношении приказ Реввоенсовета Республики № 15 от 27 сентября 1918 г.

«По имеющимся сведениям, – говорилось в документе, – некоторые фронтовые части получают лошадей, совершенно непригодных к службе в войсках или истощенных. Это происходит вследствие халатного отношения к делу тех, кто принимает и отправляет конское пополнение, а потому предупреждается, что при дальнейшем обнаружении получения армиями негодных к службе, истощенных или заразных лошадей виновные будут немедленно переданы суду и с них будет взыскана стоимость принятых лошадей».

* * *

В целях улучшения качества набора лошадей Совет Рабочей и Крестьянской Обороны 18 декабря 1918 г. своим декретом утвердил Особую центральную комиссию по обеспечению Красной Армии конским составом (Осцентком) и инструкцию для ее работы. Председателем комиссии Реввоенсовет Республики назначил начальника мобилизационного управления Всероглавштаба П. П. Лебедева.

В задачу Осценткома входило общее руководство набором лошадей на всей территории республики, их содержание и обеспечение фуражом до сдачи в войска, а также контроль за осуществлением правительственных декретов на местах. Инструкция Особой центральной комиссии, утвержденная В. И. Лениным, требовала, чтобы общие наряды на лошадей соответствовали хозяйственно-экономическим условиям данной местности и наличному количеству животных. Члены комиссии должны были следить, чтобы в отдельных земледельческих хозяйствах, коммунах и товариществах оставалось достаточное количество лошадей, необходимых для обработки земли. Лошадей, необходимых для хозяйства, но годных для армии, разрешалось заменять непригодными для армии, но способными обрабатывать сельскохозяйственные угодья. Для непосредственного проведения набора лошадей на местах и ухода за ними Особая центральная комиссия разрешила создать 12 особых местных комиссий. Такие комиссии были образованы и 7 января 1919 г. приступили к работе.

В итоге принятых советским правительством мер был упорядочен набор лошадей для Красной Армии. Одновременно закончился период самостоятельного приобретения животных военными округами, продолжавшийся с сентября 1918-го по январь 1919 г.

За это время были закуплены у населения 210 653 лошади, из которых 102 164 оставлены в округах и 108 489 находились в действующей армии.

Мобилизационное управление Всероглавштаба по указанию Реввоенсовета Республики разработало проект постановления об учете лошадей, который 7 апреля 1919 г. был утвержден Советом Рабочей и Крестьянской Обороны.

Выполняя распоряжение Совета Рабочей и Крестьянской Обороны, мобилизационное управление Всероглавштаба разработало «Временное положение об учете лошадей», которое устанавливало для каждой из них паспортную систему. Однако учет затянулся, во-первых, вследствие недостатка на местах опытных специалистов, во-вторых, из-за боевых действий на территории республики. Лишь только 1 марта 1920 г. в 280 уездах из 395 учет был закончен. Было зарегистрировано 6 814 000 лошадей, из которых к службе в войсках были годны 1 333 000, что составило 20 % общего числа конского поголовья в этих уездах.

В феврале – марте 1919 г., в период повсеместной мобилизации лошадей, в губерниях и волостях было приобретено около 48 тыс. лошадей.

С апреля 1919 г. началась повсеместная закупка животных, которая продолжалась до сентября.

8 результате было приобретено около 35 тыс. лошадей (Овечкин В. У истоков советской кавалерии // Коневодство и конный спорт. № 6, 1983 г.).

В конце января 1919 г. общее количество конницы в действующей армии достигло примерно 40 тыс. сабель, что составляло до 11 % общей численности сухопутных войск, находящихся на фронтах.

К середине 1919 г. в Красной Армии было пять кавалерийских дивизий (1, 4, 6, 3-я Туркестанская и 7-я) шестиполкового состава по четыре эскадрона.

Во второй половине 1919 г. отдельные кавалерийские дивизии стали сводиться в кавалерийские корпуса, и тем самым были созданы условия для массированного использования стратегической (армейской) кавалерии.

Создание красной конницы было невозможно без подготовленных командных кадров. Поэтому организуется их подготовка в военно-учебных заведениях. В феврале 1918 г. были открыты первые кавалерийские командные курсы в Петрограде и Твери (Организация Красной Армии. 1917–1918. Сб. док. и мат. М., 1943. С. 35–36).

* * *

К началу общего наступления деникинских войск в мае 1919 г. Вооруженные силы Юга России состояли из трех армий: Добровольческой, Донской и Кавказской и из нескольких самостоятельных отрядов. Командующим Добровольческой армией был назначен генерал Май-Маевский, Донской армией командовал генерал Сидорин, а Кавказской – генерал Врангель. Успех деникинских войск вдоль всего фронта развивался с невероятной быстротой. За первый месяц наступления, опрокидывая противника, Добровольческая армия продвинулась широким фронтом на 300 с лишним километров в глубь Украины. 10 июня генералом Кутеповым был взят Белгород. 11 июня добровольческие отряды захватили Харьков. 16 июня конные части генерала Шкуро ворвались в Екатеринослав, а чуть позже завладели всем нижним течением Днепра. Тем временем Кавказская армия генерала Врангеля двигалась на Царицын. Советская власть называла тогда будущий Сталинград «красным Верденом» и клялась никогда не сдать его противнику. 17 июня, прорвав укрепления красных, Кавказская армия вошла в Царицын. Победа белых была огромная, ибо для советской власти этот город имел совершенно исключительное значение, как экономическое, так и стратегическое. Он был конечным пунктом железной дороги, шедшей через Северный Кавказ в Новороссийск, а также соединял Поволжье с Черным морем, поэтому его захват лишал Центральную Россию доступа к нижнему течению Волги и Каспийскому морю. Кроме того, в Царицыне находились большие артиллерийские заводы (орудийный и снарядный) и огромные склады всякого военного имущества.

Генерал А. И. Деникин категорически отметал возможность остановиться и закрепить за собой рубежи. Считал, что всякая задержка может играть на руку противнику. После захвата Царицына он решил направить свои войска со всех отдаленных друг от друга пунктов к центру России по линиям, сходившимся в одной точке – Москве.

В начале августа были заняты Херсон и Николаев, 10 августа захвачена Одесса, 17-го пал Киев. 7 сентября войска 1-го армейского корпуса, которым командовал генерал Кутепов, заняли Курск.

Генерал А. Г. Шкуро

17 сентября конница генерала Шкуро закрепилась в Воронеже, 30-го части генерала Кутепова заняли Орел. Радостный перезвон московских колоколов уже звучал в ушах белого командования.

К маю 1919 г. соотношение сил на Южном фронте сложилось в пользу белогвардейцев. Против 73 тыс. советских войск они имели 100 тыс. солдат и офицеров. У противника было четырёхкратное превосходство в кавалерии. Здесь находилось 23 дивизии (История гражданской войны в СССР. Т. 4. С. 175).

Это преимущество в коннице сыграло решающую роль в достижении крупных успехов, которых белые добились летом 1919 г.

Боевые действия в 1919 г. на Южном фронте против Деникина, располагавшего большими конными массами, кавалерийские набеги Мамонтова, а также общее стратегическое положение Красной Армии вызвали необходимость создания более мощного оперативного кавалерийского объединения, не уступающего имеющемуся у противника.

В июне – сентябре 1919 г. были сформированы два первых конных корпуса. 30 июня Реввоенсовет 10-й армии отдал приказ о создании 1-го Конного корпуса в составе 4-й (командир О. И. Городовиков) и 6-й (командир И. Р. Апанасенко) кавалерийских дивизий. Корпус возглавил СМ. Будённый. Военным комиссаром был назначен паровозный машинист депо станции Котельниково А. С. Кивгела, имевший партийный стаж с 1903 г. Он был старым большевиком. В июле конный корпус Будённого уже активно действовал против белой кавалерии.

Генерал К. К. Мамонтов

7 июля донская конница белых под командованием генерала Голубицкого захватила в тылу 10-й армии Усть-Погожье и переправы на реке Бердия. Командующий 10-й армии вынужден был направить на борьбу с белоказаками конный корпус СМ. Будённого. Ночью 6-я кавдивизия И. Р. Апанасенко совершила налёт на Усть-Погожье. Захваченные врасплох белоказаки бросились бежать и в темноте напоролись на 4-ю кавалерийскую дивизию О. И. Городовикова.

Понеся большие потери, остатки конницы Голубовского отошли вдоль реки Бердия к реке Иловля. Вскоре последовал новый удар Конного корпуса по скоплению донской белоказачьей конницы в районе Гусевки и Николаевки. Ошеломлённый внезапной атакой будённовцев, противник отступил, но вскоре, подтянув резервы, перешёл в контратаку. Завязался кровопролитный бой. В этих боях красная конница добилась успеха благодаря умелому применению большого количества пулемётов, установленных на тачанках, обеспечивших широкий маневр огнём. Высокой маневренностью обладала и конная артиллерия, всегда действовавшая в боевых порядках авангардных полков. Искусное использование огневых средств позволило и на этот раз выиграть бой.

25 июля 1919 г. тяжёлая обстановка сложилась на левом фланге 10-й армии. Под давлением 4-го Сводного и 1-го Кубанского корпусов белых начали отход 38-я и 37-я стрелковые дивизии. Конница противника прорвалась к Камышину. Командующий армией, прикрыв правофланговые 32-ю и 39-ю стрелковые дивизии кавалерийскими бригадами Д. П. Жлобы, П. В. Куришкия и М. Ф. Лысенко, направил на левый фланг конницу Будённого. В течение трёх дней в районе населённых пунктов Лебяжье, Авилово продолжались ожесточённые бои, в ходе которых буденовцы наголову разбили 4-й Сводный корпус генерала Шатилова. 3-й и 4-й Кабардинские конные полки этого корпуса были окружены и полностью разгромлены.

Назначенный на должность Главкома Красной Армии С. С. Каменев по решению июльского пленума ЦК РКП(б) разработал план разгрома деникинских войск. Из 9-й и 10-й армий с приданным конным корпусом С. М. Будённого была создана Особая группа под командованием В. И. Шорина, на которую возлагалось нанесение главного удара через Донскую область.

14 августа началось контрнаступление Особой группы. Противник упорно сопротивлялся. Решитель ный перелом наступил с вводом в бой Конного корпуса С. М. Будённого. Преследуя и истребляя врага, будённовцы загнали его в междуречье Иловли и Мокрой Ольховки. Белые понесли большие потери.

Деникин признавал, что белые оказались в исключительно тяжёлом положении. «1 августа (14 августа по старому стилю. – Примеч. ред.), – писал он, – 10-я армия Клюева с многочисленной конницей Будённого на западном крыле, поддержанная Волжской флотилией в составе 20 вооружённых судов, обрушилась на кавказскую армию. Ведя непрерывные бои, под напором сильнейшего противника, в течение трех недель армия вынуждена была отходить на юг, отдав Камышин, и к 23-му (5 сентября) дошла до самого Царицына (Деникин А. И. Очерки русской смуты. Берлин, 1926. Т. 5. С. 119).

28 августа конный корпус Будённого, совершив форсированный марш, внезапно ворвался в станицу Островскую и в скоротечном бою разгромил Пластунскую казачью дивизию генерала Сутулова. Когда Донской конный корпус генерала Мамонтова прорвался в тыл 8-й армии и захватил Тамбов, конный корпус Будённого получил лаконичный приказ: «Разыскать и разгромить Мамонтова» (ЦГАСА, ф. 107, оп. 1, д. 23, л. 85–86).

3 сентября началась погоня за корпусом Мамонтова, который не рискнул сразиться с будённовцами и, покинув Таловую, быстро уходил вдоль железной дороги к Воронежу, где действовал конный корпус Шкуро. Отступая, мамонтовцы взрывали за собой мосты, уничтожали продовольствие и фураж, сжигали свои автомашины, оставшиеся без горючего, всячески препятствуя продвижению Будённого.

Конница Будённого к северо-востоку от Воронежа перешла в наступление. Готовясь захватить этот город, а затем вместе с частями 13-й армии овладеть железнодорожной станцией Касторная и нанести удар в общем направлении на Курск, она сильно потрепала части генерала Шкуро и угрожала тылу Кутеповского корпуса. Упорные, жестокие бои длились 30 дней. Под давлением красных белые стали отходить, оставляя города, местечки, селения.

Из воспоминаний Маршала Советского Союза А. М. Василевского: «Фронт подкатывался все ближе к Туле. Напряжение росло… 20 сентября (1919 г. – Примеч. автора) деникинцы захватили Курск… 30 сентября Тульский губком РКП(б) получил от ЦК партии письмо, в котором говорилось: “Основная военная и вместе с тем и политическая задача ближайшего момента во что бы то ни стало, ценой каких угодно жертв и потерь отбить наступление Деникина и отстоять Тулу с ее заводами и Москву, затем, имея огромное преимущество в пехоте, перейти в наступление против скованной бездорожьем и распутицей деникинской кавалерии”» (Василевский А. М. Дело всей жизни. М.: Воениздат, 1984. С. 34).

Руководящую роль в проделанной работе играла Коммунистическая партия, поставившая задачу в кратчайший срок создать свою массовую конницу. Партийным организациям предлагалось выделить из своей среды добровольцев-кавалеристов и направить их в распоряжение Политуправления Реввоенсовета Республики.

В соответствии с указанием ЦК РКП(б) Реввоенсовет Республики провёл ряд мероприятий по закупке для конницы лошадей, по увеличению производства и поставок седел, шашек, амуниции, подков, ковочных гвоздей, пулеметных тачанок, повозок.

С. С. Каменев писал впоследствии: «Преодолевая на первых шагах невероятные затруднения из-за отсутствия имущества, обученных кавалеристов-начальников и т. д., мы всё же сравнительно быстро создали свои конкорпуса, которые смело вступили в единоборство с конными массами противника…» (Каменев С. С. Записки о Гражданской войне и военном строительстве. М., 1963. С. 140).

* * *

Каменев Сергей Сергеевич, полковник русской императорской армии. В РККА с апреля 1918 г., назначен военным руководителем Невельского района Западного участка отрядов завесы. С июня 1918 г. – командир 1-й Витебской пехотной дивизии. При поддержке Л. Д. Троцкого Каменев постоянно назначался на высшие посты в РККА. С августа 1918-го – военный руководитель Западного участка завесы и одновременно военрук Смоленского района. С августа (сентября) 1918 г. по июль 1919 г. (с перерывом в мае 1919 г.) – командующий войсками Восточного фронта. Руководил наступлением Красной Армии на Волге и Урале. Здесь при проведении оборонительных и наступательных операций против армий адмирала Колчака ярко раскрылось его полководческое дарование. С 8 июля 1919 г. по апрель 1924 г. – главнокомандующий Вооружёнными силами Советской Республики.

С. С. Каменев

* * *

Осенью 1919 г. в составе Красной Армии уже действовали два конных корпуса, три отдельные кавалерийские дивизии и 10 отдельных кавалерийских бригад. К концу года удельный вес кавалерии в советских войсках достиг 16 процентов, при этом половина конницы (31 тыс. сабель) действовала против войск Деникина (50 лет ВС СССР. М., 1968. С. 102).

Вместо убывшего в район Воронежа конного корпуса С. М. Будённого 14 сентября 1919 г. в 10-й армии был сформирован Сводный конный корпус под командованием Б. М. Думенко. В состав корпуса вошли отдельная кавалерийская бригада Д. П. Жлобы, кавалерийские бригады 37-й и 38-й стрелковых дивизий, переименованные соответственно в 1-ю партизанскую, 2-ю Горскую и 3-ю Донскую кавалерийские бригады с боевым составом 3780 сабель, 18 орудий и 130 пулеметов (ЦАМО, ф. 193, оп. 3, д. 352, л. 115116; ф. 7397, оп. 2, д. 80, л. 111. По материалам книги: Советская кавалерия. М.: Воениздат, 1984. С. 54).

В целях массирования конницы командование 9-й армии объединило кавалерийские бригады 14, 23 и 36-й стрелковых дивизий в конную группу во главе с М. Ф. Блиновым. Группа насчитывала 1970 сабель, 13 орудий и 67 пулемётов (ЦАМО, ф. 130, оп. 1, д. 307, л. 211). В 8-й армии тоже была создана конная группа из четырёх кавалерийских полков, которую возглавил командир 6-го Заамурского кавполка И. Е. Филиппов. Реввоенсоветы армий на время операций объединяли войсковую конницу в конные группы, способные противостоять крупным кавалерийским соединениям противника.

Осенью 1919 г. наметился перелом в борьбе с войсками Добровольческой армии Деникина. 19 октября 1919 г. советские войска охватили Орёл с трёх сторон и принудили белых отступить.

Эти успехи под Орлом и Кромами знаменовали перелом в борьбе с Деникиным. В сложившейся обстановке нельзя было позволить противнику закрепиться, привести свои потрёпанные части в порядок и подтянуть резервы. Командующий 14-й армией И. П. Уборевич, которому 15 октября была подчинена ударная группа, решил провести рейд конницы по тылам врага.

Кавалерийская бригада Червонного казачества, Латышский и 3-й Кубанский кавалерийские полки сводились в конную группу под командованием В. М. Примакова с задачей войти в прорыв в полосе наступления Латышской стрелковой дивизии и, действуя в направлении станций Поныри и Фатеж, перерезать железную дорогу Орел – Курск, а затем нанести противнику удар в тыл.

Почти одновременно с контрударом под Орлом и Кромами началась Воронежско-Касторненская наступательная операция 1-го конного корпуса С. М. Будённого. Ему приказывалось разбить кавкорпус Мамонтова и Шкуро, овладеть Воронежем.

К середине октября кавкорпус С. М. Будённого, преследуя конницу Мамонтова, сосредоточился в 35–40 км восточнее Ворнежа.

19 октября будённовцы в ходе ожесточенного боя вынудили белых отступить к Воронежу. 24 октября части конного корпуса во взаимодействии с 12-й стрелковой дивизией 8-й армии полностью овладели городом. Инициатива была вырвана из рук противника.

Положение у белых на фронте становилось чрезвычайно серьезным. Однако генерал Деникин, переживший на своем веку немало труднейших ситуаций, не терял бодрости духа. Он сознавал, что только разгром корпуса Будённого мог вернуть ему «инициативу действий, возможность маневра и широкого наступления» и что «для этого необходимо было собрать сильный кулак». А потому Деникин двинул против большевиков последние подкрепления с Северного Кавказа. Основным ядром ее были конные части генерала Мамонтова. С переброшенными на помощь им подкреплениями образовался отряд в 7 тыс. сабель, 3 тыс. штыков и пятьдесят восемь орудий. В распоряжение отряда были отданы танки, бронепоезда и авиационные средства.

Вот как сам генерал Деникин рассказывал о том, почему не оправдались его надежды на казачью конницу: «Перед отъездом в (Добровольческую) армию в Таганроге генерал Врангель заявил мне, что он не потерпит присутствия в ней генералов Шкуро и Мамонтова, как главных виновников расстройства конных корпусов. Генерал Шкуро находился тогда на Кубани в отпуске по болезни. Что касается Мамонтова, я предостерегал от резких мер по отношению к лицу, как бы то ни было пользующемуся на Дону большой популярностью.

По прибытии в армию генерал Врангель назначил начальником конной группы достойнейшего и доблестного кубанского генерала Улагая. И хотя отряд этот был временный и назначение начальника его, всецело зависевшее от командующего армией, не могло считаться местничеством, возник крупный инцидент. Мамонтов обиделся и телеграфировал по всем инстанциям: “…учитывая боевой состав конной группы, я нахожу несоответствующим достоинству Донской армии и обидным для себя замечание, как командующего конной группой, без видимых причин лицом, не принадлежащим к составу Донской армии и младшим меня по службе. На основании изложенного считаю далее невозможным оставаться на должности командира 4-го Донского корпуса”. Копии этой телеграммы Мамонтов разослал всем своим полкам, а на другой день, самовольно покидая корпус, не без злорадства сообщал, как полки под давлением противника панически бежали.