Текст книги "Отдыхать, так по-божески!"

Глава 8
«Колесо Случая»

Что наша жизнь? – игра!

А. С. Пушкин. Пиковая дама

Следует заметить, что игра «Колесо Случая» была изобретена в незапамятные времена, примерно в ту пору, когда только появились карты и начали зарождаться карточные игры. Каждый из более-менее азартных миров претендовал на честь считаться родиной ее изобретателя, но веских фактических доказательств предоставить не мог. Везде играли в «Колесо Случая» по-своему, упрощая или до бесконечности усложняя свод правил.

Лоулендский вариант особой сложностью не отличался, поскольку в процессе игры участники частенько нагружались спиртным до такой степени, что могли держать в голове лишь простейшие значения карт и закономерности их выпадения.

Вкратце все правила примитивной карточной забавы сводились к двум следующим:

1. Участники игры тасовали колоду из энного, не меньше семидесяти, количества карт. Обыкновенно в колоде было три масти по двадцать одной карте и семь карт «рулевых игры». Число карт и мастей, разумеется, являлось символом Сил в целом и Случая в частности.

2. На каждом кону игры участники брали себе по одной карте. Рисунок на ней являлся символом действия, которое должен был выполнить игрок, получивший фант, или чаще другой «везунчик». В первом туре задание выполнял второй сосед слева от получившего фант, в дальнейшем порядок устанавливался по договоренности или в зависимости от закономерности выпадения карт «рулевых игры». Если игрок отказывался выполнять задание, значащееся на фанте, то вынужден был платить немалый штраф.

От произвольности выпадения карт и фантазии участников забавы зависело, насколько удачной, то есть веселой и увлекательной, окажется игра. Зачастую она носила ярко выраженный эротический характер, а посему была особенно популярна в Лоуленде в целом и в королевской семье в частности.

(Вину за нижеследующее описание игры делили авторская фантазия и Силы Случая, ибо произвольность выпадения карт и расположения игроков перед написанием главы была смоделирована в «лабораторных условиях»:).)

Раздуваясь от гордости – вот, мол, я какой великолепный, уговорил сестру прийти поиграть, – принц Джей торжественно ввел принцессу в большую комнату. Помещение по размерам только немного уступало тронному залу, да и находилось недалеко от него, но было гораздо менее помпезным и более уютным. Струился рассеянный мягкий свет магических шаров в люстре и боковых светильниках. Вся семья, собранная пронырливым богом сплетен (право пригласить Элию было разыграно в монету закадычными друзьями, и Рик проиграл), уже сидела за массивным круглым столом из темного дуба, инкрустированным более светлыми породами дерева. Сочетание древесных пород было подобрано таким образом, что столешница казалась разбитой на сектора.

Богиня машинально отметила обычное отсутствие Тэодера, Ноута и Ментора. В силу божественных профессий они не могли принимать участия в той игре, где подчас поневоле приходилось быть откровенными. Как и следовало ожидать, поленился оторвать седалище от любимого кресла Мелиор, а Элтон настолько увлекся извлечением из Связиста сведений о Межуровнье и его зловещем Повелителе, что пренебрег любимым развлечением.

В ожидании Зачинателя Игры лоулендцы неторопливо беседовали и поглощали «легкие» закуски, от которых едва не прогибалась столешница, заставленная бесчисленными подносами с бутербродами всех видов, корзиночками с салатами, мясной нарезкой и фруктами. Авангард бутылок выстроился там же, арьергард стоял лагерем слева на соседнем столе у окна. Играть предстояло долго, а умирать от голода и жажды никто не собирался.

Джей подвел сестру к столу, с изящным полупоклоном выпустил ее руку из своих пальцев. Элия весело кивнула родственникам и присела. Принц по почетному праву приглашающего опустился на соседний стул. По левую сторону от кузины, снова, как и вчера за ужином, оказался везунчик Лейм, стремившийся всего-навсего занять пустующий стул подальше от сурового Нрэна.

– Тасуем? – раскинувшись на стуле, озорно поинтересовался Джей, извлекая из воздуха новенькую, собственноручно нарисованную им к такому случаю колоду.

– Тасуем, да не ты, – грозно сдвинул брови Лимбер.

– Да уж, кто ж тебе, пройдохе, доверит, – добродушно пробурчал Кэлер и погрозил брату бутербродом, потом с одобрением глянул на отца, пресекшего жульнический порыв.

– Отдай Лейму, – тяжело обронил Нрэн, – ему еще можно верить.

– Ну что ж, раз вы не доверяете моей чистоте и непорочности, – с видом глубоко оскорбленной невинности вздохнул бог воров и небрежно перекинул колоду честному кузену.

Лейм без лишних слов принялся за дело. Пусть его руки и не мелькали в воздухе с неуловимой быстротой, как у шулера Джея, зато родственники вполне могли рассчитывать на то, что игрой сегодня и в самом деле будет руководить его величество Случай, а не шаловливые пальчики белобрысого вора. Закончив тасовать, молодой бог взял одну карту для себя, после чего и каждому игроку телепортировал по карте. Потом переместил колоду в центр стола, на специальную высокую подставку, откуда ее должен был взять следующий сдающий – Энтиор, и объявил во всеуслышание:

– Первый тур, вскрываем карты!

После секундного промедления лоулендцы перевернули и принялись внимательно рассматривать выпавший жребий. Лейм, по праву сдающего, которому нужно было открывать карту первому, почему-то сильно покраснел, стал откашливаться и съезжать со стула вниз.

– Что у тебя, парень? – не утерпев, спросил Лимбер, с интересом наблюдая за странными маневрами племянника. – Хрипишь так, будто вытащил «неприличное предложение».

– Нет, папа, судя по тому, что мальчик еще не сидит под столом, это только одна из карт «ласки по выбору», – игриво глянув на Лейма, предположил Энтиор и коснулся пальцем губ.

– Э да, «ласки по выбору для одного», – почти сминая предательницу-карту, кивнул юноша, продолжая ерзать на стуле, который вдруг стал очень жестким и неудобным.

– Я не откупаюсь, – спокойно ответил Кэлберт, сидящий слева от Энтиора. Он с легкой улыбкой глядел кузену в глаза. Темно-зеленые глаза бога мореходов встретились со светлой зеленью глаз бога романтики, последовал быстрый обмен мысленными репликами, и взаимопонимание было достигнуто.

– Я тоже нет, – храбро выпалил Лейм.

Пусть он знал о том, что многие лоулендцы находят в интимных отношениях между мужчинами удовольствие, но при открытом столкновении со столь щекотливой темой, тем паче в присутствии Элии, молодой бог продолжал испытывать стеснение.

– Повезло тебе, брат, – позавидовал бывшему пирату Энтиор, двусмысленно улыбнулся и пригубил вина. Сам вампир, как утром рассказывала своему любовнику Элия, не отказался бы поучить младшенького кузена чему-нибудь этакому. – А у меня всего лишь «деньги». Плати, папа!

– Держи, сынок, – не расстроился Лимбер, порылся в кармане, отсчитал и телепортировал вампиру десяток серебряных монет – обычную таксу штрафа. – Потрать их на приятные мелочи: духи, кружева, помаду, мальчиков.

– Ах, отец, – паясничая, томно вздохнул принц и изящно повел в воздухе кистью руки. Кружева живописной пеной колыхнулись у изящных пальцев. – Как хорошо ты знаешь мои нужды.

Волна смешков прокатилась по залу. Энтиор смахнул десять корон в кошель с монограммой и снова пригубил вина. Медленно облизнулся. Провел языком по нижней губе.

– Я тоже на свою удачу в любви и в деньгах не жалуюсь, – с суеверной серьезностью ответил Кэлберт и, продемонстрировав карту «двойные деньги», продолжил, уже улыбаясь: – Вот сейчас Нрэн заплатит мне двадцать корон.

– Какой момент! – радостно завопил Джей, слегка воспаряя над стулом. Голубые глаза сверкали бесшабашным весельем. – Дайте я заберусь на стол, чтобы получше рассмотреть это диво, нет, лучше на люстру! У кого есть записывающий кристалл? Не послать ли за Мелиором и Элтоном? Пусть сие событие навеки сохранится в анналах истории!

Суровый и слегка скуповатый – водился за ним такой грешок – воитель глянул на паяца как на злейшего врага. Лицо мужчины, и без того не являвшееся образцом приветливости, помрачнело еще больше, он медленно отсчитал положенную по правилам сумму. Пират моментально, чтобы не дразнить опасного кузена, сгреб деньги в карман.

– Начали играть, а еще не размялись хорошенько, – вскрывая карту «поединок на руках», одну из самых невинных в колоде, провозгласил Лимбер, стягивая массивную королевскую перстень-печатку с указательного пальца. – Сейчас исправим. Ну-ка, Рик, сынок, иди сюда! Эй, Кэлер, суди!

– Иду, папа, – азартно согласился Рик, быстро сбросил на столешницу все кольца и перстни, несколько запястий (получилась изрядная груда ювелирных изделий, способная стать ассортиментом если не целой лавки, то витрины в оной точно) и выскочил из-за стола. Проглотив последний кусок бутерброда, вылез старший принц.

Лимбер и Рик пересели за маленький, на две персоны, но очень крепкий столик из каменного дерева, уперли ноги в ближайшие стойки столешницы, одной рукой ухватились за ее края и сцепили руки над центром. Кэлер оглядел зажим и дал отмашку:

– Начали!

Худощавый подвижный Рик, из принципа не собиравшийся уступать гораздо более массивному отцу, чуть закусил губу от напряжения и принялся давить на руку родителя, а тот по команде рефери резко акцентированным движением согнул свое запястье и кистью толкнул кисть сына. Рука рыжего принца звучно впечаталась в стол.

– Стоп! – скомандовал Кэлер и слегка хлопнул по плечу отца, отмечая победу.

Противники снова вернули руки в изначальную позицию, и начался второй раунд. На сей раз Рик так легко не сдался, он самоотверженно боролся не меньше трех минут, но снова оказался повержен. Судья вновь коснулся плеча Лимбера…

– Хватит уж, хватит, – попытался урезонить Кэлер разохотившихся провести третий тур соперников, те только сосредоточенно сопели и напрягали мускулы.

– Вцепились друг в друга так, будто им не «поединок на руках», а «неприличное предложение» досталось, – своевременно подбросила шпильку Элия, чем охладила пыл разошедшихся не на шутку борцов.

– И правда, позабавились, пора честь знать, – король ухмыльнулся, оставил в покое руку сына и по-дружески хлопнул его по загривку.

Довольный разминкой, его величество вернулся на место, чтобы продолжить игру и налить вина. Украдкой массируя измочаленную ладонь, Рик повторил маневр отца и, плюхнувшись на стул, залпом осушил бокал, подставленный Джеем, после чего оглядел горку своих украшений и велел:

– Братец, кольцо с медроном, перстень с россыпью рубинов и запястье с изумрудами верни!

– Надо ж, ты действительно помнишь все, чем себя украшаешь! – одобрил Джей, без обычных споров отдавая прихваченные драгоценности. – Так что проиграл ты, Кэлберт, гони денежку!

Пират сверкнул белозубой улыбкой и перебросил богу воров монету. Ловкие пальчики мужчины словили корону в воздухе. Рик довольно фыркнул и принялся нанизывать браслеты, кольца и перстни.

После силовых упражнений все взгляды обратились к Нрэну. Как правило, принц был самым невезучим игроком в семейной игре, но неизменно принимать в ней участие стало для воина делом принципа, если играла Элия. Не знать, чем она занимается, забавляясь с братьями в «Колесо Случая», он не мог, понимая, что любая реальность окажется лучше того, что способно нарисовать измученное ревностью воображение. А за принципы богу войны приходилось платить, и немало. Видимо, Случай не жаловал скупость, и воителю доставались карты с такими фантами, выполнить которые, в силу их абсолютной безнравственности, мужчина просто не мог.

– «Вопрос», – коротко объявил Нрэн свою карту.

Все разочарованно вздохнули. Мимо! Развлечения откладывались, ведь правдивый, как того требовали правила игры, ответ Кэлера на любой из вопросов принца не мог быть особенно смешным. Нрэн и сам понимал бесполезность своего фанта, но и с применением случайно выпавших полезных карт воину тоже катастрофически не везло. «А может, и к лучшему, что задавать вопрос придется Кэлеру. Хоть не выставлю себя полным идиотом», – решил воитель и спросил первое, что пришло ему в голову:

– Кэлер, ты кормишь Бэль пирожными и перебиваешь ей аппетит?

– Ну что ты, брат, – спокойно ответил принц, не переставая жевать. – Я действительно кормлю малышку сладостями, но не до еды, а после. Ведь она такая худенькая, пусть хоть что-нибудь кушает, кроме того ужаса, которым ты ее пичкаешь.

– Бэль получает питательную и очень полезную для здоровья пищу, – процедил Нрэн, не терпящий ни от кого, кроме кузины, вмешательства в воспитательный процесс.

– Полезную, кто же спорит, вот только меня от нее в дрожь бросает, – скептически объяснил Кэлер. – Какие-то жуткие водоросли, рыба, полусырая крупа, рис и зелень. Бр-р!!! Она же не ребс и молока все равно давать не будет, даже если ты ее совсем переведешь на траву.

– Бэль ест правильную пищу, – снова безапелляционно отрезал принц.

– О да, – подтвердила Элия с улыбкой. – Но никто не утверждает, что пища должна быть лакомством.

– Что вы к нему пристаете? – влез в препирательства Джей, прекратив макать кусок мяса в десятый соусник. – Я пробовал, все вкусно!

– Твое мнение, конечно, интересно, – авторитетно подтвердил Рик с выражением глубочайшей серьезности, но в его зеленых глазах плясали черти. – Только вот, зная твой вкус, я вежливо опускаю эпитеты «безумный», «ужасный» и «извращенный» и все больше жалею малютку Бэль.

– Ах, тебе мой вкус не понравился? – взвился Джей, больше прикалываясь, чем серьезно сердясь.

– Ну что ты, братец, нравится, – энергично замахал руками рыжий. – Ведь поскольку ты ешь свою г… гурманскую пищу, мне остается гораздо больше нормальной еды.

В подтверждение этому Рик увел из-под носа Джея корзиночку с фруктовым салатом и аппетитно захрустел ею.

– Парни, уймитесь, – тихонько рыкнул Кэлер, обыкновенно игравший во время игры роль буферной зоны между вспыльчивыми братьями, и чуть развел руки в стороны. – Лучше давай, Рик, говори, что там у тебя.

– О-о-о! – протянул рыжий бог с довольнехонькой улыбкой. – У меня «вопрос на деньги». Карты, видно, у нас сегодня смысловыми парами ходят. Джей, братец, скажи-ка, пару лет назад в «Идиота» ты выиграл у меня любимый ларчик розового дерева хейерили с деньгами. Мои блестящие звонкие серебряные монетки! – Рик так расчувствовался, что смахнул с глаз притворную слезу. – Ты мухлевал в той игре, Джей?

– Два года назад, – принялся юлить принц, делая вид, что задумался не на шутку. Он наморщил лоб, стал пощелкивать пальцами и для пущего сосредоточения раскачиваться на стуле. – Два года назад… Нет, не припомню. Придется мне платить штраф, Рик. Не могу я ответить на вопрос, за два-то года мы с тобой столько раз в «Идиота» резались, всех игр не упомнишь!

– Значит, жульничал! – завопил, вскинувшись, бог торговли. – Ах ты, подлый шулер! Где мой любимый канделябр? Сейчас ты получишь, белобрысый прохиндей, по наглой морде!

Одной рукой удерживая Рика, другой Кэлер поспешно схватил за шиворот Джея, который рвался в драку, возмущенно шипя:

– Ах, я шулер? Ах, канделябром?

– Ребята, это же игра, уймитесь, – повторял Кэлер, успокаивая буянов. – Хватит, я дальше играть хочу!

– Не надо, братья, – спокойно попросил драчунов Лейм.

Не утруждая себя словами, бесполезными для распетушившихся братцев, вспыхивающих, как сухой хворост, от малейшей искры, принцесса быстро сплела пару маленьких магических вихрей и, наполнив их водой из графина, плеснула в лицо агрессорам. Душ помог. В конце концов принцы слегка успокоились и, все еще раздраженно фырча друг на друга, уселись на свои места и принялись обтирать салфетками мокрые физиономии. Джей переправил Рику обещанный штраф, и рыжий, спрятав его в кошель, немного утешился.

– А у меня «приветствие», – объявил Кэлер, вскрывая свою карту. – Сестра, прекрасный вечер!

Обтерев руки и промокнув губы салфеткой, принц встал из-за стола и приблизился к молодой женщине. Отвесив поклон по всем правилам придворного этикета, мужчина коснулся легким поцелуем руки принцессы. Энтиор, обиженный тем, что такой милый фант не достался ему, слегка надул губы, но не нашел в протокольном приветствии брата никаких недостатков. Кэлер быстро вернулся на место, покончив с простенькой картой, вызывающей затруднения только у Нрэна. Храбрый воитель обычно просто терял голову от сознания того, что имеет право и должен поцеловать руку кузины, поскольку эта часть тела, наряду с тонкой талией и пышным бюстом, была одним из его «пунктиков».

Игра пошла дальше. Джей встал и гордо продемонстрировал карту «покаяние». А потом началось представление. Принц обвел родственников чистыми, честными, как у невинного младенца, глазами и, упав на колени, жалобно запричитал:

– Братья, папа, сестра, каюсь! Я очень грешен. Как-то раз, в детстве, когда мне было лет пять, а может, и того меньше, я поймал в Садах красивую синюю муху с зелеными крылышками. Они так переливались на солнце. А она, муха, трогательно жужжала в моей маленькой потной ладошке. Я злой, злой мальчик, – вполне натурально всхлипнул Джей, и у него на глаза навернулись крупные слезы. – Я сначала оторвал ей одну за другой все лапки, потом крылышки и бросил несчастную тварюшку в ручеек. Она утонула. Вот какой нехороший поступок я совершил. Родичи, нет мне прощения, я садист и истребитель невинных… – принц сделал двусмысленную паузу и закончил, – мух.

Последнее слово покаяния потонуло в дружном гоготе и аплодисментах лоулендцев. Принц встал, отряхнул брюки и, довольно ухмыляясь, вернулся на место. Его актерское дарование родичи оценили по достоинству.

– А что у тебя, Элия? – не выдержав, задал сплетник Рик вопрос, волнующий всех. Ведь сестре могло выпасть что-нибудь до жути интригующее.

– Всего лишь одно желание, оно касается Энтиора, – пожала плечами женщина.

– О стради, между нами никогда не было счетов. Я охотно сделаю все, чего ты пожелаешь, абсолютно все, – бархатным голосом прошептал вампир, чуть блеснув клыками.

– Знаю, дорогой, – небрежно ответила богиня. – Но игра есть игра. Что бы тебе загадать? Я слышала, в Грандских конюшнях подрос жеребенок Черного Инкуса. Подари мне его.

– Он твой, любимая, – тут же заявил принц и снова изящно взмахнул рукой, так чтобы белоснежные кружева на манжетах взметнулись и опали, скрыв алебастровую кисть.

Энтиор и так собирался после выездки подарить жеребенка Элии, знала об этом и принцесса. Поэтому сейчас, чтобы не ломать голову над тем, о чем попросить брата, богиня загадала такое желание. Принц благодарно улыбнулся. К счастью, в этом туре карта «желание» досталась сестре, а не хулиганам-братьям, которые упорно загадывали совершенно невозможные, просто неприличные вещи. Элегантному вампиру приходилось выплачивать штрафы за отказ залезть в кухонную трубу, поцеловать коня под хвостом, а поросенка в пятачок, обмакнуть манжеты в тарелку с соусом, лечь в лужу, отпить из ночного горшка и так далее и тому подобное. Загадывая свои желания, подлецы измывались над чистоплотностью и брезгливостью Энтиора как могли.

– Итак, первый тур завершен, – объявил вампир по праву следующего сдающего.

Лейм и Кэлберт переглянулись (при этом юноша немного порозовел), встали и вышли из залы. Они направились в небольшую комнату рядом, с широкой кушеткой и хорошим звукоизолирующим заклинанием. По желанию мужчины могли оставаться там до конца игры или выйти раньше. Нрэн проводил младшего брата слегка неодобрительным взглядом. Суровый воитель считал, что в такие отношения мальчику вступать еще рано. Но после серьезной ссоры с Элией по поводу контроля личной жизни младшего брата предпочитал держать свое мнение при себе.

Оставшись наедине в комнате, принцы несколько мгновений молчали. Кэлберт, повернувшись к кушетке, расстегнул пуговицы и сбросил на кресло рядом расшитый морскими волнами жилет, распустил шнуровку и снял через голову изумрудную рубашку, Лейм так же молча сбросил короткий камзол и закатал рукава на своей белой.

– Значит, тебе массаж спины по хандерской методике, брат? – педантично уточнил молодой бог у родича.

– Ага, оно для меня лучше любой ласки, вот я и выбрал, – ухмыльнулся пират, довольно подмигнув брату. – А тебя, говорят, Нрэн неплохо обучил!

– Сейчас проверишь. Снимай еще брюки, они мешать будут, и ложись. Руки согни в локтях, – велел Лейм, ответив родичу заговорщицкой улыбкой, потер ладонь о ладонь, разминая руки перед работой, и материализовал флакончик ароматного массажного масла…

Энтиор телепортировал к себе колоду и с небрежной элегантностью пролевитировал карты оставшимся за столом родственникам.

На этот раз Элия, по праву закончившей игру, вскрыла свою карту первой и озорно объявила, поглядывая на жертву – игрока, сидящего через два места от нее:

– Карта «поединок»! Шпаги, милый, кинжалы или сразимся без оружия?

Нрэн напрягся, впившись взглядом в кузину. Он даже помыслить не мог о том, чтобы приблизиться к ней сейчас, когда горели огнем царапины на его груди, скрытые под плотно зашнурованной рубашкой. Пока еще свежие, незажившие царапины. Воин мечтал, чтобы эта метка оставалась на его груди подольше, но понимал, что при всем его желании больше двух дней они все равно не продержатся. Метка ее прикосновения! В таком возбужденном состоянии о поединке не могло быть и речи.

– Я отказываюсь от поединка. Плачу штраф, – через силу выдавил из себя принц, чувствуя, что молчание слишком затягивается, и полез за деньгами. По крайней мере, ей он отдавал их охотно.

– Нрэн, ты испугался, что она положит тебя на обе лопатки? – двусмысленно поинтересовался Джей, стараясь поддеть кузена. Чем опаснее было провоцировать жертву, тем с большей охотой это делал азартный и охочий до риска принц.

– Я бы с наслаждением, давно жду этого момента, – промурлыкала богиня, бросая из-под ресниц очень заинтересованный взгляд на неприступного кузена. – Да вот опять он отказывается, негодник.

Элия изобразила на лице неподдельное огорчение, наигранным оно было едва ли наполовину. – Что ж, видно, придется мне снова утешаться холодными блестящими штучками. – Принцесса глубоко вздохнула и забрала штраф.

Ход перешел к Энтиору, и принц объявил:

– Рулевая карта «рука случая». С этого момента игра идет в обратном направлении. Следующий игрок – папа.

– Карта «разоблачение». Скидывай, Джей, одежду. Давай, сынок! – весело объявил король.

– Да легко! – Принц спокойно начал раздеваться: сбросил расшитый золотой нитью жилет в тонкую охристую полосочку, без особой спешки принялся расстегивать нежно-желтую, как цветок одуванчика, рубашку. Попутно он гордо поучал родственников:

– Миллионы дам, впрочем, и мужчин, к чему скрывать, заплатили бы немалые деньги за честь лицезреть этот процесс. Цените, родичи, вы смотрите даром!

– Ценим, а ты, дочка, отвернись, а то углядишь еще чего-нибудь неподобающее, – лукаво посоветовал Лимбер Элии, с интересом наблюдавшей за происходящим.

– Чего я там не видела, – хихикнула принцесса, даже не подумав отвернуться. – Спасибо, конечно, папочка, за заботу о моих целомудрии и стыдливости, но мне кажется, это опека слегка запоздалая.

– Совсем чуть-чуть, – иронично подтвердил Рик, и, получив за это легкий братский подзатыльник от Кэлера, едва не ткнулся носом в столешницу.

Джей тем временем избавился от верхней одежды, сапог, аккуратно сложил все это кучкой на ковре рядом с собственным стулом, быстро бросил сверху носки и трусы. Затем без особой поспешности уселся обратно, даже не стараясь придвинуть стул как можно ближе к столу, чтобы хоть попытаться скрыть от всевидящих лукавых глаз сестры очевидное. Хитрая, прекрасная стерва и так отлично знала, какую реакцию вызывает у братьев и чем чревато соседство с нею в обнаженном виде. Пока еще принц мог себя контролировать, но прекрасно помнил, как во время прошлой игры сначала разделся он, а потом, через кон, точно такая же карта выпала Элии. Вот тогда Джею пришлось по-настоящему туго…

Изрядно повеселившись над мастерством, с каким бог скидывал с себя одежду, компания продолжила забаву.

– Рулевая карта «обеты» – перевернутая, значит «невозможные обеты», – довольно констатировал Нрэн, решив, что капризная леди Удача наконец повернулась лицом и к нему, изменив своему обычному пребыванию в куда менее приличной позе. – Напоминаю, по окончании игры вы приносите обеты или откупаетесь. Сумма штрафа за отказ от выполнения условий общей карты троекратна и идет «зеркалу обетов», то есть мне.

Все покивали и налегли на еду с удвоенной силой, начиная ломать голову над тем, что можно пожелать самим себе совершенно невозможного, однако имеющего шанс исполниться. Уж больно не хотелось платить Нрэну!

– А мне опять «денежки», – радостно объявил Рик и показал Джею язык. – Хвала Случаю, моему везению и рукам Лейма. Плати, Энтиор!

– Ах, папа, вот я и выполнил твое пожелание, трачу деньги на мальчика, – печально констатировал вампир. – А на помаду уже ничего не осталось.

Рик надежно спрятал свои денежки и нетерпеливо пихнул зажевавшегося (в смысле продолжающего жевать) Кэлера в бок, чтобы тот продолжил игру. Принц ответил ему дружеским тычком под ребра, от которого те подозрительно затрещали, и довольно объявил:

– «Обмен долгами».

Эта карта являлась одной из самых любимых у бога пиров, поскольку помогала разобраться в вечно запутанных финансовых отношениях. Мужчина постоянно был должен родственникам различные, порой весьма крупные суммы. Монеты утекали у него из карманов как вода. Отправляясь в миры, принц тратил их не глядя. Бросал монеты нищим, особенно щедро – беспризорным ребятишкам, пропивал с друзьями и подружками, скупал все приглянувшиеся предметы, невзирая на их цену, в подарок любимым родственникам и женщинам. По прибытии домой Кэлер раздавал мешок подарков, изумлялся тому, что в кошельке у него опять почему-то пусто, занимал еще где мог, и все повторялось. Как ни старался бог по возможности ликвидировать долги за счет найденных кладов или ограбленных банков, они никак не хотели исчезать, и на месте одного уплаченного тут же возникала пара свежих. Частенько принцу приходилось одалживать у отца.

– Ну что ж, сынок, – задумался Лимбер, потирая подбородок, – давай прикинем. Я прощаю тебе долг в сотню корон, а ты мне одно из трех желаний. Идет?

– Договорились, – радостно отозвался мужчина и с новой силой налег на закуски.

Компания в предвкушении очередного шоу обратила свои взоры на Джея, и шоу не заставило себя ждать. Поспешно проглотив остро приправленный кусок мяса, принц горько вздохнул и прошептал:

– Видно, велики грехи мои, братья, раз снова выпала мне карта «покаяние», а кому-то, – принц метнул негодующий взгляд на Рика, – уже во второй раз достаются звонкие кругляшки.

Рыжий злорадно усмехнулся и посоветовал с видом убеленного сединами пророка:

– Как раскаешься во всех грехах, братец, так будет и тебе счастье. Только, видать, не скоро настанет этот миг, ой не скоро! Кайся, распутник и грешник!

– Придется уж, – пробурчал Джей и начал: – Вот сижу я перед вами с обнаженной душой…

– И телом, – участливо подсказали родичи.

– И телом, – согласился принц и метнул игривый взгляд на сестру. – Весь я такой отъявленный злодей. Ведь не все рассказал вам в прошлый раз. Я убивал не только мушек, но и паучков! Нехороший, нехороший мальчик – ловил я их и начинал пытать: отрывал все лапки, одну за другой, а потом бросал на дорожку и топтал ногами до тех пор, пока от паучка не оставалась лишь маленькая лужица крови, кишок и…

– Джей, пожалуйста, без подробностей, мне дурно, – томно простонал Энтиор, закатывая глаза.

Едва не подавившись смехом, принц смиренно попросил:

– Извини, мой нежный чувствительный брат, если я случайно оскорбил этими страшными подробностями твой чуткий слух.

– Ах, дело не в этом, просто я вспоминаю о том, что пачкал в тех лужицах свои сапоги, – жалобно пояснил вампир. – Ладно, продолжай.

– Так расправлялся я с несчастными насекомыми в наших Садах, родичи! Велик мой грех, тяжела вина! – патетически воскликнул Джей и закончил тоном доброго сказочника: – А в следующий раз, если мне выпадет эта карта, я расскажу вам про жучков.

– Творец всеблагой, спаси нас от этой душераздирающей истории, – смиренно попросила Элия, возводя очи к хрустальной люстре над столом. – Боюсь, мое сердце разорвется от жалости, не говоря уже о моральных страданиях брата Энтиора, ведь лужи от жучков бывали, наверное, куда больше и противнее.

Эти слова стали последней каплей в чаше еле сдерживаемого веселья. Не выдержав, зашлись в хохоте все присутствующие. Рик, Джей, Кэлер и Лимбер смеялись так, что едва не упали под стол, улыбался даже суровый Нрэн, холодным серебром звенел смех Энтиора и Элии.

Закончив второй тур игры, родичи тут же пожелали начать следующий. Колоду взял король и быстро раскидал карты своим детям и племяннику. Магией Лимбер не пользовался, но каким-то чудом ухитрялся переправить все карты точно к цели, под нос игрокам. Теперь задания должны были распределяться по счету через три.

Энтиор вскрыл свою карту и довольно облизнулся, наконец-то выпал один из его самых любимых фантов – «неприличное предложение».

– Рик, – самодовольно улыбаясь, объявил принц и продемонстрировал для пущей наглядности картинку. – Вот моя карта. После этого тура предлагаю тебе уединиться в свободной комнате рядом. Если ты возражаешь, милый, плати.

– Нет, не возражаю, – нахально тряхнул головой рыжий бог. – С чего бы это?

– Значит, папа, твои денежки все-таки не пропали даром, – отпустил шпильку мстительный Энтиор, вновь слегка выпуская клыки. – Мальчик согласен.

– А с чего бы мне спорить? – не оставшись в долгу, нагло отбрил брата Рик. – За такую мизерную сумму обслужат по высшему разряду.

– Ладно, парни, потом будете разбираться с оплатой услуг, – заржал Лимбер, прекращая пикировку, которая могла продолжаться еще полчаса и закончиться потасовкой. – Дайте мне выполнить задание моего фанта.

– Что-то классное, па? – добродушно поинтересовался Кэлер.

– «Брудершафт», сынок! Выбирай себе бутылку! – радостно отозвался король и пошел к небольшому квадратному столику у окна, уставленному целой батареей крепких напитков, специально предназначенных для исполнения заданий по выпавшим картам.

– Вот повезло, – завистливо прокомментировал Рик, устремив нежный взгляд на ровные ряды бутылок с пестрыми этикетками, к которым направлялись везунчики.

Король нашел для себя бутыль «Золотого огня», а принц из солидарности с отцом выбрал «Пламенный вихрь». Магический пасс отправил в корзину пробки, лоулендцы запрокинули головы и дружно присосались к горлышкам. Уровень жидкости в сосудах, повинуясь закону физики, начал стремительно понижаться. Через пятнадцать секунд пустая посуда жалобно звякнула, бухнувшись в ящик под столиком, приготовленный специально для этой цели.