Текст книги "Игра Первых"

Глава 12
Danger

Судя по количеству навезённых подарков, мадам Добрэн действительно перепутала майские выходные с рождественскими праздниками. Тётя Липа получила элегантную сумочку и коллекцию самых популярных кремов по уходу за кожей. Каждый из братцев был одарен парой отличных кожаных перчаток, Лёшке досталась электронная читалка с уже закачанной библиотекой, а Альке – видеокамера. Девочка тут же передала технику другу со словами:

– Освой, потом меня научишь.

Кроме того, Алька получила коробочку духов с запахом, похожим на жасминовый аромат, исходивший от мадам Добрэн, а также супермодные в этом сезоне лакированные трёхцветные туфельки (жёлто-оранжево-голубые) и юбочку с блузкой им в тон.

– Померь, я боялась не угадать, насколько ты выросла за год, – попросила мадам Добрэн, когда девочка закончила её обнимать и благодарить.

Алька не заставила себя просить дважды и вскоре вернулась вся жёлто-оранжево-голубая:

– Ну как?

– Супер! – отозвался Лёшка, не отрываясь от инструкции к видеокамере. – Ещё про одну опцию прочитаю и засниму тебя.

Ю оценивающе обошёл вокруг Альки, осматривая её, как эксперт программы «Модный приговор».

– На мой взгляд, несколько консервативно, – вынес он вердикт. – Твоя фигура, Аль, вполне позволяет самовыражаться посредством более коротких юбок и менее свободных рубашек. В коротеньких красных шортах и обтягивающем топике ты мне нравишься больше. И каблук у туфель нужен повыше! Чтобы подчеркнуть стройность твоих ножек.

– Ты ничего не понимаешь в молодёжных модных течениях, Ю! – рассмеялась француженка.

– Зато он большой эстет, – ехидничал Йа. – Чем короче юбка и выше каблук, тем они сильнее воздействуют на его мозговые центры, отвечающие за утончённое чувство прекрасного.

– По-моему, тебе идёт, и размер в самый раз, – одобрила тётя Липа. – Туфли не жмут?

Так, болтая, накрывали на стол. Тётя Липа варила картошку и делала салат. Мадам Добрэн разбирала коробочки с десертами. Несруки выуживали из сумок всяческие нарезки, сыры, паштеты… Алька, повязав поверх обновки фартучек, красиво раскладывала угощения по тарелкам. Лёшка, изучив инструкцию, снимал праздничные хлопоты. Вот в фокусе оказалась большая кастрюля, в которой варилась картошка, из-под крышки валил пар. Ответственный гений плавно отдалил изображение, чтобы в кадр попала вся кухня, и удивился. Вопреки законам физики пар собирался внизу и висел возле самого пола!

* * *

Когда бывшие сетевые партнёры перешли в комнату для занятий, мадам Добрэн обратилась к ребятам:

– Йа сказал, вы во время регрессии оба попали в то время и место, где побывала Аля, путешествуя по живой памяти. Никогда бы не подумала, что это возможно без талисмана!

– Могли мы из прошлого принести что-то в настоящее? – спросила Алька.

Француженка удивлённо взглянула на девочку:

– Только воспоминания. Почему ты об этом спрашиваешь?

– В прошлой жизни мы шли по дну туманного оврага. Это было недоброе место, место Хунгара. Вчера я увидела такой же туман в колодце.

Мадам Добрэн покачала головой:

– Думаю, что увиденное тобой относится к явлениям психического порядка.

– То есть является глюком? – уточнил Лёшка.

Француженка и Несруки кивнули. Мальчик включил видеокамеру:

– Взгляните-ка сюда. Это, по-вашему, глюк объектива?

И все увидели заполненную паром кухню и притаившийся возле самого пола непроницаемый белый туман. Алька вздрогнула:

– Это связано с талисманом! Мадам Добрэн, вы прилетели, потому что с талисманом что-то случилось?

Француженка кивнула. Затем открыла сумочку и достала плоский кожаный чехол:

– Лёша, твой смартфон сломался. Перестал разряжаться…

– То есть работает, не потребляя энергии? – растерялся Йа.

– И непрерывно посылает сигнал! – Мадам Добрэн откинула чехольчик.

По чёрному экрану смартфона бежала яркая белая строка… Danger[19]19
  Угроза.


[Закрыть]…Danger… Danger…

– Мне это не нравится! – не на шутку встревожился Ю. – Вдруг талисман затеял новую «Игру»? И ка-а-ак рванёт сейчас!

– Нарушение закона сохранения энергии! – не мог прийти в себя Йа. – Это же вообще ни в какие ворота! Нужно срочно вытаскивать талисман! Только как?

Ответственный гений запустил пятерню в вихры и прикрыл глаза. Решение вертелось где-то совсем рядом, перед самым носом… Если заснятый на видео белый туман действительно принесён ими из оврага Хунгара, значит, они с Алькой что-то изменили в прошлом. Из-за чего в настоящем появился белый туман. Значит…

Лёшка резко повернулся к француженке:

– Мадам Добрэн, направьте меня по живой памяти в ночь, когда за нами гнался охотник. Одна идея появилась. Если сработает, я вытащу талисман!

Алька сжала плечо друга:

– Даже не надейся отправиться в прошлое без меня!

Йа запер двери и задвинул жалюзи, Ю зажёг три красные свечи. Ребята положили пальцы на смартфон и уставились на пламя.

– Десять… – начала обратный отсчёт мадам Добрэн.

* * *

Ремонтные работы на разбитом участке трассы перед въездом в город ещё не закончились. Джип попал левым колесом в глубокую выбоину, и машину резко тряхнуло. Не отводя глаз от дороги, чтобы вновь не угодить в яму, француженка выудила из кармана кулон, завёрнутый в шёлковый шарф, и протянула пассажиру. Лёшка передал талисман сидевшей сзади подруге. Город, пустовавший по причине глубокой ночи и майских праздников, проскочили быстро. Проезжая промзону, мадам Добрэн снизила скорость.

– Топливный датчик показывает, что бак на нуле, – удивилась француженка. – Странно… Возможно, датчик барахлит. Давайте на всякий случай заправимся.

Возле заправки вертелась пара крупных бродячих собак. Когда джип остановился возле колонки, псины зашлись недружелюбным лаем и стали бросаться на колеса.

– Аль, угомони психованных псов, – попросил Лёшка.

Девочка направила кристалл на животных. Те завизжали и, поджав хвосты, бросились в темноту.

– Ты прямо-таки доктор Айболит! – съязвил названый брат. – С каких пор образ монстра из озера Хой-Лор стал считаться успокоительным средством?

Вставив в бензобак пистолет, мадам Добрэн зашла в магазинчик, где одинокая продавщица уткнулась в планшет. От кустов, в которых исчезли напуганные псы, отделилась высокая фигура и последовала за француженкой. В тёмной руке незнакомца блеснуло длинное лезвие. Подавив крик, Алька наставила кристалл на охотника, но в его сознании не было даже крошечной искорки Света.

– Не могу к нему воззвать, – прошептала девочка, – он совершенно пуст…

– Обратись к оружию, – посоветовал Лёшка и, выскользнув из машины, спрятался за заправочной колонкой.

Стеклянная дверь магазина распахнулась и выпустила мадам Добрэн. Француженка прижимала к груди бумажный пакет с покупками, как вдруг…

– Отдай амулет Хунгару!

От неожиданности мадам Добрэн выронила пакет, и баночки с соком покатились по асфальту. Охотник замахнулся на женщину ножом, но рукоять в его ладони внезапно задёргалась. В пустых глазах нападавшего промелькнуло недоумение. Воспользовавшись его растерянностью, француженка оттолкнула его и метнулась к машине. Незнакомец ринулся за ней, но ему под ноги бросился светловолосый парнишка. Охотник схватил дерзкого щенка за горло и мгновенно отдёрнул руку.

– Убирайся! – Фигура мальчика начала стремительно наполняться Светом.

– Скоро ты сдохнешь! – с ненавистью прошипел посланник Хунгара, прикрывая обожжённой ладонью лицо.

– Не тебе решать!

– Господин уже решил! – Закрываясь полой плаща, охотник попятился.

Вслед ему ударил Свет.

* * *

Йа снова протёр глаза, не веря тому, что они видели. Пальцы Лёшки и Альки, секунду назад покоившиеся на кожаном чехле со смартфоном, теперь лежали на золотом диске! Ребята зашевелились, потянулись и уставились на талисман.

– Получилось! – восхитилась Алька.

– Уму непостижимо… – взволнованно выдохнул Ю.

Лёшка отодвинул талисман, откинул кожаный чехол и показал погасший экран. Ему ответил всеобщий вздох облегчения. Включить разрядившийся смартфон не удалось, экран оставался чёрен.

– Как вы это сделали, чародеи? – потребовал объяснений Йа.

– Я перевёл талисман в смартфон в ту ночь, когда за нами гнался охотник. Сейчас по каналу живой памяти мы с Алей туда вернулись и действовали по-другому. Я не соединял талисман со смартфоном.

– Как вы могли действовать по-другому? – изумился Ю.

– Потому что, благодаря «Игре талисмана» и регрессии, мы стали другими, не такими, какими были год назад, – объяснила Алька.

– Ни черта не понимаю! – воскликнул Йа. – Где логика? Чтобы стать другими, вы должны были пройти «Игру»! Чтобы талисман затеял «Игру», Лёха должен был перевести его в смартфон! Если он не переводил талисман, «Игры» быть не могло!

– А я не понимаю твоей логики, – пожал плечами ответственный гений. – Ты готов признать тот факт, что талисман меняет физические свойства нашего мира! Даже нарушает закон сохранения энергии! Что же мешает тебе смириться с тем, что талисман способен влиять и на время? И менять причинно-следственные связи?

– Как вы действовали на сей раз? – спросила мадам Добрэн, пресекая дальнейшее развитие спора.

– Лёша отдал талисман мне, а охотнику приказал убраться, – ответила Алька.

Француженка и Несруки не сдержали изумлённых возгласов.

– После «Игры талисмана» я много раз видела, как Лёша начинает светиться, – добавила девочка. – Это Свет Аллара! Охотник Хунгара не выносит его.

– Похоже, мы снова влипли, – вздохнул Лёшка. – Талисман у нас – значит, скоро за ним явится посланник Хунгара.

– Так опять прикажешь ему убраться, – легкомысленно заметил Ю. – В чём проблема?

– Проблема в том, – Алька старалась говорить спокойно, но голос её срывался, – что Лёшин Свет не помешает оружию охотника! И ещё, Ю, проблема в том, что не один лишь охотник служит Хунгару!

– Ребята правы! Нужно срочно придумать, как избавиться от талисмана! – обеспокоенно воскликнула француженка. – Аля, Лёша, ответ на какой вопрос вы искали, погружаясь в регрессию?

– Что сделала Синголь с талисманом, – тихо сказала Алька.

– Так что же она сделала?

* * *

Закончить рассказ Алька не успела, потому что из-за двери донёсся дикий визг. Все вскочили и бросились на веранду. Тётю Липу обнаружили в кухне. Мучнисто-белое лицо хозяйки было исполнено неописуемого ужаса. Трясущимся пальцем тётя Липа указывала на флягу с колодезной водой:

– Там… там…

Первыми подскочили Несруки, откинули крышку бидона, заглянули внутрь и тут же захлопнули, отпрянув:

– О, чёрт!

– Мадам Добрэн, подождите, – остановил француженку Лёшка. – Сначала посмотрим мы. Аль, талисман с тобой? Уведите тётю Липу.

Несруки подхватили под локти хозяйку, едва державшуюся на ногах, и вывели на веранду.

– Корвалол и валокордин, – слабым голосом попросила тётя Липа, держась за грудь.

Мадам Добрэн, покопавшись в тумбочке, нашла флаконы, налила полстакана воды, накапала по десять капель того и другого.

– Вам нужно прилечь. Давайте потихоньку.

Втроём они помогли хозяйке добраться до кушетки.

– Где дети? – еле слышно спросила тётя Липа.

– Не волнуйтесь, с ними всё в порядке, – успокаивал Ю, но в его голосе не слышалось уверенности.

Йа и мадам Добрэн уставились в сторону кухни, откуда, как подошедшее тесто, выползал белый туман. Внезапно его непроницаемая завеса затряслась, а в следующий миг Свет заполнил кухню, как Вселенную в момент Большого взрыва. Когда зажмурившиеся Несруки и мадам Добрэн открыли глаза, в двери, держась за руки, стояли ребята. На груди Альки ярко сиял талисман, Лёшкина фигура слегка вибрировала, вбирая в себя Свет.

Передав названому брату кулон, Алька бросилась к тёте:

– У вас же не будет гиперкриза?!

Хозяйка погладила приникшую к ней головку:

– Где твой друг, детка?

Лёшка склонился над кушеткой:

– Я здесь, всё в порядке.

– Слава богу, детки. Что это было?

– Что было? – Честные глаза племянницы и её друга смотрели с недоумением.

– Змеи в бидоне… Целый клубок чёрных змей!

– Вы перетрудились! Не было никаких змей!

– Нельзя столько работать без панамы! Завтра не притронетесь к грядкам.

– Будете руководить нами из шезлонга, а мы сделаем всё, что скажете.

– Тётя Липа, вы здесь подремлете или вас в комнату отвести? Может быть, чай поставить?

– Останусь здесь. Чай сами попейте, я не хочу.

Алька уселась подле тёти, остальные вернулись в комнату для занятий. Примерно через полчаса тётя Липа уснула.

* * *

В комнате для занятий по-прежнему горели три красные свечи, в курительнице дымились две ароматические палочки. Лёшка сидел на пятках, его левая рука покоилась на колене, пальцы правой на золотой оправе талисмана. Спина ссутулилась, плечи поникли, голова склонилась к груди.

– Что вы наделали?! – чуть не заплакала Алька. – Как можно было отправлять Лёшу в путешествие по живой памяти без меня?! Я должна быть рядом с ним! Кто ещё ему поможет?!

– У нас не было времени, – тихо ответила мадам Добрэн. – Раз здесь твари Хунгара, то и охотник может явиться в любой момент. Лёша сказал, что нужно срочно исправить ошибку Синголь, совершённую в прошлом. Он попытается принести талисман в дар Ашмару.

Вздохнув, Алька склонилась над задвинутой в угол корзиной с Колхоем. В спешке даже не подумали вытащить кактус, помогавший осуществлять навигацию по живой памяти! Не успела девочка снять с корзины крышку, как дверь, ведущая в сад, распахнулась. Порывом ветра задуло свечи, в помещении мгновенно стало темно.

– Вы сильно облегчили мне задачу, успокоив этого любимчика Аллара, – послышался из темноты насмешливый голос.

Бывшие сетевые партнёры обмерли. Громадная, едва различимая во мраке фигура приблизилась к Лёшке.

– Я ведь обещал, что ты сдохнешь? Час настал! Эй ты, – незнакомец обернулся к Йа, – убери его пальцы с амулета! Быстро!

Сам прикасаться к любимчику Аллара посланник Хунгара, видимо, опасался. Йа не шелохнулся.

– Ты плохо слышишь? – Незнакомец вытащил нож. – Прочистить уши?

В ноги к охотнику с визгом кинулся Ю. Тот пнул специалиста по регрессии в живот, и бездыханный Ю полетел в противоположный угол. Йа бросился к брату. Мадам Добрэн вскочила. Алька, откинув крышку корзины, сорвала цветок и шагнула к страшному незнакомцу:

– Убирайся! И передай своему Господину, он никогда не получит талисман!

Из ладони девочки заструился Свет Аллара. Заросшее лицо слуги Хунгара исказилось от боли и бешенства.

– Ошибаешься! Получит, и скоро! А тебя ждёт участь твоего приятеля!

Охотник метнул нож и выскочил в сад. Алька бросилась к другу. Лёшка не пошевелился невзирая на тёмный ручеёк, побежавший вдоль его правой руки. Ручеёк стекал на оправу талисмана, окрашивая прозрачный кристалл в алый цвет.

– Скорей за аптечкой! – Отстранив Альку, мадам Добрэн склонилась над мальчиком.

* * *

Лёшке перебинтовали плечо, Ю уложили на кушетку. Закончив оказывать помощь пострадавшим, француженка и Йа присели, промокая бинтами кровь, впитавшуюся в ковёр.

– Ну, и что будем делать? – растерянно спросил Йа.

Мадам Добрэн пожала плечами:

– Ждать. Вся надежда на Лёшу. Если ему удастся попасть в нужное место и время и принести талисман в дар Ашмару, у нас появится шанс. В противном случае слуг Хунгара не остановить.

– Но пока Лёха в процессе, он является идеальной мишенью! – возразил Йа. – Нам невероятно повезло, что нож лишь задел парню руку. Однако этот мерзавец несомненно вернётся, и надеяться на повторный промах наивно.

Алька металась по комнате:

– Я должна помочь Лёше там! И не могу его бросить здесь!

– Здесь твоя помощь нужнее, – заметила француженка. – Если бы не ты, никого из нас уже не было бы в живых.

Прекратив метания, Алька опустилась на ковёр рядом с Лёшкой. Кофейный фон и яркие геометрические фигуры были измазаны бурыми пятнами. Девочка вздохнула: мадам Добрэн права! Здесь она другу нужнее.

Глава 13
Живая память: Алсим

Обратные десять миль от пастбища до пещеры отшельника оказались мукой. За второй день инициации Алсим не беспокоился, уж испытание на выносливость он пройдёт без труда. Не зря Опекун с младых лет гонял Алсима, как оленя, и на скорость, и на большие расстояния. Поэтому отмахать двадцать миль для юноши не составляло проблемы. Десять миль до пастбища Алсим преодолел легко, значительно опередив семерых парней, вместе с которыми проходил инициацию. Пастухи накинули ему на плечи ягнёнка, и, ухватив обеими руками по паре тоненьких ножек, он побежал обратно. Тут-то и началось!

Агнец дрожал и блеял так жалобно, что Алсим сбился с ритма. Не в силах больше выносить стенаний, он снял ягнёнка с плеч и прижал к груди. Пришлось перейти на шаг. Измученный страхами ягнёнок затих на руках, хотя то и дело нервно подрагивал. Семеро парней давно обогнали Алсима.

– Ничего, – подбадривал самого себя юноша, – добраться до пещеры к закату я успею.

Следующий этап обряда должен был проводиться в пещере, где жил когда-то мудрый отшельник. Алсим старался идти как можно быстрее, однако маленькое тёплое тельце, покрытое белым каракулем, немного, но весило. Поначалу Алсим этого веса не замечал, но с каждой милей тяжесть становилась всё ощутимее. Конечно, разумнее нести ягнёнка на плечах, как сделали все остальные. Так можно даже бежать. Но юноша передёргивался от мысли, что ему снова придётся слушать эти умоляющие стоны.

Тропа, ведущая в пещеру, начала круто забирать вверх. Пот заливал глаза, жутко хотелось пить, ноша тянула вниз, словно Алсим тащил не ягнёнка, только что появившегося на свет, а трёхлетнего быка. Солнце неумолимо садилось, а до пещеры оставалось не меньше мили. Было до слёз обидно провалить инициацию к концу второго дня. Алсим боялся провала в первый день, никак не во второй.

В первый день юноши должны были продемонстрировать умение пользоваться оружием и постоять за себя в борьбе. С этим, в отличие от выносливости, у Алсима дела обстояли неважно. К упражнениям с оружием он относился спустя рукава и попадал в мишень значительно реже других. Примерно за полгода до инициации наставник подозвал его и сказал:

– Значит так, Алсим, твоя меткость составляет пятьдесят попаданий из ста. Либо попал, либо нет. То есть оружием ты не владеешь. Ты не трус, но в случае нападения врагов храбрость без оружия не принесёт пользы. Ты не сумеешь защитить ни себя, ни женщин, ни детей. Или ты рассчитываешь, что симхаэтов снова спасёт Камень Гнева твоей матери? Если так, ты просто не мужчина!

И ещё много неприятных слов наговорил тогда ему наставник. Алсим злился, краснел, кусал губы, но после этого разговора каждый день стал проводить на стрельбищах по многу часов. Вчера его меткость составила восемьдесят девять попаданий из ста. Наставник остался доволен.

Хуже дело обстояло с борьбой. Алсим хорошо освоил технику приёмов, но ему не хватало физической силы, и борцовские поединки со сверстниками он неизменно проигрывал. Видя, как невысокий, тонкокостный паренёк всякий раз оказывается прижатым к земле более массивным соперником, наставник только качал головой. После того как испытание на меткость закончилось, он отозвал Алсима в сторону:

– Если хоть раз твой противник коснётся спиной земли, я зачту тебе первый день. Если нет, не обессудь!

Неудивительно, что, когда вслед за проверкой меткости наступила очередь борьбы, Алсим страшно нервничал. Его противником оказался Симрух, с которым Алсима часто ставили в пару, потому что Симрух тоже не выдался ростом. Зато, не в пример Алсиму, был плотен и коренаст. Начиналась борьба с «потолкушек».

Сначала парни настраивались на борьбу, глядя друг другу в глаза. Затем каждый упирался противнику руками в плечи и давил или толкал что есть силы. «Потолкушки» длились до тех пор, пока один из участников не падал. Во время тренировок Алсим к концу «потолкушек» всегда оказывался на земле.

Симрух и Алсим стояли друг против друга. Симрух смотрел на своего противника насмешливо, проводить настройку ему казалось совершенно излишним. С этим слабаком он, как обычно, справится в два счёта. Внезапно Алсим завопил: «А-а-а-а!!!» – и со всей силой толкнул Симруха в грудь. От неожиданности тот повалился.

– Так нечестно! – закричал Симрух.

– Нечестно, – спокойно согласился наставник, – если речь идёт об обычном состязании. Но когда дело доходит до сражения, ошеломление врага может оказаться решающим фактором успеха. Инициация – не спортивные соревнования, оценивается ваша готовность биться в реальной схватке. Алсим победил. Вставайте и продолжайте.

Конечно, обиженный Симрух отыгрался, с силой швыряя коварного противника на землю в следующем раунде борьбы. Но Алсима синяки и шишки не огорчали. Главное, первый день инициации он прошёл! Самый сложный день.

Так он думал, пока на руках не оказался ягнёнок, белый, как его кожа. Алсим отличался от сверстников не только невысоким ростом и хрупкой комплекцией, но и очень светлой кожей, мгновенно обгорающей на солнце. Летом ему всегда приходилось носить тунику с глухим воротом и длинными рукавами. И глаза у него были не такого цвета, как у остальных симхаэтов. Имя тоже шло вразрез с традицией. Мальчикам народа Симха давали имена, начинающиеся с Сим, исключения случались, но очень редко.

Родственники считали Алсима даром Аллара. Все знали, что светлый бог покровительствует его матери. Давно, ещё до рождения Алсима, Аллар вручил ей Камень Гнева, с помощью которого народ Симха сумел отбиться от дикарей. Алсиму рассказы о тех днях казались не более правдоподобными, чем другие легенды. Никакого Камня Гнева он у мамы не видел. Но свою белую кожу и голубые глаза объяснял, как и родственники, прихотью лучезарного бога. Имя ему мать дала, естественно, в честь Аллара, в том никто не сомневался. Родственников смущало лишь одно: Опекун. Впрочем, вопросов они не задавали, не их это дело, кого Аллар послал в опекуны. Хотя выбор, конечно, странный…

* * *

Оказавшись в сумраке пещеры, Алсим рухнул как подкошенный. Вынимая из его окаменевших рук ягнёнка, наставник лишь качал головой.

– Я опоздал… – пробормотал юноша.

– Отдыхай. Я приду за тобой, когда начнётся третий этап.

Значит, успел! Алсим закрыл веки и впал в забытьё.

* * *

Прежде чем повести их по тёмному туннелю, наставник вложил в рот каждому шарик чего-то непонятного, лишённого запаха и вкуса, и приказал жевать. Парни выстроились цепочкой, держась правой рукой за плечо впереди стоящего. Первым двигался наставник, замыкал шествие Алсим. Его голубые глаза видели в темноте не хуже, чем при свете, в поводыре Алсим не нуждался.

Семь патриархов, старейших членов каждого из семи родов, чьи отпрыски проходили инициацию, ожидали их в центральной части пещеры. Наставник усадил юношей полукругом напротив старцев и скрылся в боковом проходе.

– В начале начал было Ничто, Первозданная Тьма без конца и без края, – произнёс первые слова священной истории Симхарух, прадед Алсима. – Но во Тьме горела искра Изначального Пламени…

Вспыхнул огонёк. Алсим хорошо видел, как один из патриархов открыл глиняный горшок, в котором тлели угли, и опустил туда щепу. Остальным юношам казалось, что огонь возник сам собой. Они затаили дыхание.

– Тьма пыталась поглотить Изначальное Пламя, а то стремилось всю её заполнить огнём, – продолжал Симхарух. – Тьма сжимала непокорную точку, и всё ярче пылало Пламя. Напряжение росло, и сколько длилась их борьба – не знает никто, ибо времени тогда ещё не существовало…

Алсим, по-прежнему жевавший шарик, вдруг перестал слышать голос прадеда. Юноша превратился в крошечную яркую искорку и ощущал, как что-то наступает, давит со всех сторон и он накаляется всё сильнее… Вот он сделался настолько мал, что почти совершенно исчез, но на самой грани исчезновения внутри него словно что-то треснуло – и в одно мгновение Тьма наполнилась ослепительным Светом.

* * *

– Вы проведёте здесь трое суток без еды и питья, в полном молчании, – произнёс наставник. – Боги будут говорить с вами. Тот, кто нарушит молчание, не пройдёт третий этап инициации.

Испытание голодом, жаждой и молчанием не показалось Алсиму слишком трудным. Обжорством он никогда не страдал и три дня без пищи мог легко пережить. Без воды, конечно, обойтись сложнее, но, если удастся большую часть времени проспать, можно обхитрить и жажду.

Юноша вытянулся на полу и попытался уснуть. Два этапа обряда он одолел. Третий и, наверное, последний пройдёт и, получив права взрослого, отправится к морю. Эта мечта поселилась в его душе с тех пор, как мама рассказала, что ручей, по которому поднимаются на нерест лососи, впадает в море. Сначала ручей сливается с другими, превращается в могучую реку, и та несёт пресные воды навстречу солёному морю, откуда когда-то приплыли предки народа Симха. Алсим заболел желанием увидеть море и пообещал себе, что осуществит мечту, когда будет признан совершеннолетним. Одно его смущало: как к его планам отнесётся мама?

Мама, не боявшаяся никого и ничего, тряслась над Алсимом, как над младенцем! Её глаза наполнялись тревогой даже при виде обычной ссадины на коленке сына, а ссадины у него случались частенько. Представляя, как мама отреагирует на известие о походе к морю, юноша испытывал угрызения совести. Ничего, торговался с совестью Алсим, ради маминого спокойствия он готов взять с собой Опекуна.

Сколько Алсим себя помнил, волк находился при нём всегда. Сперва был его нянькой, позже – телохранителем и верным помощником. Наверняка и сейчас Опекун дожидается его где-то неподалёку. От мыслей о маме и Опекуне на душе у Алсима стало так тепло и уютно, что он быстро задремал, несмотря на жёсткий, холодный пол пещеры.

* * *

– …если хочешь, чтобы они жили, – вползло что-то страшное в его сон, и Алсим мгновенно проснулся.

– …не получит талисман никогда!

– …единственный достойный ответ Хунгару!

– Готовься к следующему погребению!

– Не верь посулам Хунгара! Его обещания ложь!

– Ты не выкупишь талисманом мою жизнь… не выкупишь жизнь… не выкупишь…

Голоса наступали со всех сторон, разрывая сознание, Алсим едва удерживался от крика. Откуда-то справа неслись громкие стоны. Для одного из парней третий этап закончился провалом. Отчаянно заверещал сосед слева – ещё один провалился! Алсим до крови закусил руку: «Только бы не сорваться, только бы не сорваться», – молился он неизвестно кому.

* * *

– Вы не прошли инициацию. – Наставник обращался к двум юношам, не сумевшим сохранить молчание. – Укрепляйте свой дух, через год вам будет предоставлена повторная возможность.

На провалившихся было больно смотреть, и оставшиеся участники потупили глаза.

– Вам предстоит последний этап, – сообщил шестерым парням наставник.

Алсим так надеялся, что третий этап завершит инициацию! После трёх дней сухой голодовки его шатало, лицо осунулось, глаза запали. Остальные ребята выглядели не лучше. Наставник приказал им сесть, вложил в ладони Симруха наполненный жидкостью сосуд, велел сделать три глотка и передать сосуд по кругу. Жидкость подействовала мгновенно! Глаза юношей заблестели, мышцы налились силой.

– На третьем этапе боги говорили с вами. На четвёртом вы будете говорить с богами. Возьмите свои дары.

Наставник кивнул в угол, где лежали кожаные мешочки и ножны, которые участники сдали после первого дня обряда. Каждый из парней повесил на пояс ножны и поднял мешочек с даром для Ашмара, изготовленным собственными руками. Даром – символом заветной мечты.

– У выхода из пещеры найдёте своих ягнят и возьмёте с собой. Теперь слушайте внимательно, что вы должны сделать, когда поднимитесь к изваянию. Сначала принесёте дар Ашмару и попросите благословить вашу мечту. Затем начнёте обходить изваяние по движению солнца. Попросите Хунгара принять кровь агнца взамен вашей и перережете ягнёнку горло.

При этих словах и без того бледное лицо Алсима стало совершенно белым. Скользнув по нему взглядом, наставник сурово продолжил:

– Никого не волнует, нравится это вам или нет! Чтобы Хунгар не возжаждал вашей крови, вы должны принести ему в жертву кровь ягнёнка! Потом продолжите обход. Дар Аллару – прядь ваших волос. Вопросы есть?

Вопросов не было.

– Говорить с богами будете по очереди, не всем скопом. Следующий приступает только после того, как начавший ритуал полностью его завершит. Сил от трёх глотков вам хватит ненадолго, поэтому не мешкайте. Тот, кто на последнем этапе не сумеет исполнить всё, что требуется, не пройдёт инициацию.

* * *

Пятеро парней с агнцами на плечах уже карабкались друг за другом по широким белым ступеням, ведущим к святилищу богов, когда Алсим с белым ягнёнком на руках доплёлся до большой сосны. Положив свою ношу на хвою, юноша перевёл дыхание и тихонько позвал:

– Опекун.

Волк возник совершенно бесшумно. Ягнёнок задёргался и испуганно заблеял.

– Я не смогу его убить, – всхлипнул Алсим. – Как можно убить того, кого десять миль пронёс на руках?

Седой Опекун приподнял верхнюю губу, показывая отлично сохранившиеся передние зубы: «Я понял тебя». И мотнул головой влево, что означало: «Посмотри туда». Алсим всмотрелся в кустарник, но ничего примечательного там не обнаружил. Когда он снова обернулся к Опекуну, волк исчез. Горло у ягнёнка было перекушено очень аккуратно.

* * *

Алсим развязал кожаный мешочек и достал дар Ашмару:

– Предки народа Симха когда-то приплыли из-за моря. Они умели делать ладьи и управлять ими. Теперь знания предков забыты. Никто из моих соплеменников не видел ни моря, ни ладей. Я представляю ладью такой и подношу в дар тебе, величайший из богов. Благослови меня на то, чтобы добраться до моря и сделать ладью, которая поплывёт.

Алсим никому не показывал миниатюрную ладью, но ему самому она казалась очень красивой. Он вырезал её из ствола белого дерева и целый год совершенствовал мелкие детали. Теперь плод его трудов висел на сросшейся кисти, и юноша в волнении ждал, примет ли Безликий его дар. Белое дерево вспыхнуло синими искрами, и кисть Ашмара очистилась. Алсим поклонился, поднял с каменной плиты ягнёнка и двинулся в обход.

Чёрная гримаса Хунгара вызывала содрогание. Превозмогая страх, Алсим вложил мёртвое тельце в требующую жертвы длань.

– Прими жизнь этого агнца взамен моей и отврати свой гнев, могущественный Хунгар.

Ничего не произошло, лишь ветер пронёсся по кронам.

– Эта жизнь отнята не тобой, – слышалось в шуме ветвей. – Ты в крови, но где кровь, предназначенная мне?!

Грозный бог гневался! Повинуясь наитию, Алсим полоснул себя ножом по предплечью и окропил своей кровью белый каракуль:

– Вот кровь для тебя, Хунгар.

Ягнёнок исчез в багровом пламени. Алсим собрался продолжить обход, как вдруг почувствовал, что действие трёх глотков чудодейственного напитка закончилось. В глазах у юноши потемнело, его мотнуло назад, к тянувшимся к нему скрюченным пальцам. Колени подломились, и он повалился на каменные плиты.

– Не торопись, – насмехался ветер в кронах, – мне понравился вкус твоей крови.

Кто-то толкал Алсима и пытался тащить, несильно сжимая зубами руку. Ну, конечно, верный Опекун! Собрав последние силы, парень пополз вперед, оставляя на плитах кровавый след. Пусть со скоростью улитки, но он удалялся от Хунгара и приближался к Аллару. Опекун крутился вокруг него волчком, закрывая от чёрного бога.