Текст книги "Невеста из Оксфорда"

Глава 12

– Репутация семьи превыше всего, – вещает леди Маргарет. – Она складывается веками, а потерять ее можно в один день.

Я рассеянно слушаю ее, но мои мысли далеко. Уже пятница, и всю неделю Уильям ловко избегал меня, а мои звонки остались без ответа. Я дважды пыталась подкараулить его после занятий, но оба раза оказывалось, что он уже ушел и я не могла его найти.

Я уже свыклась с мыслью о том, что свадьбы не будет, но мне осталось сообщить новость Уильяму. А пока он меня избегает, мне приходится посетить последний урок у леди Маргарет. Мы светски беседуем, имитируя разговор на званом вечере, чинно пьем чай, и я почти наслаждаюсь нашим общением и ее оксфордским акцентом. Теперь, когда я знаю, что свадьбы не будет, уроки с леди Маргарет кажутся мне забавной игрой. Пройдут годы, и я буду с улыбкой вспоминать английскую леди, учившую меня хорошим манерам. Надеюсь, она не будет слишком зла на меня после того, как узнает об отмене свадьбы.

В наставлениях леди Маргарет то и дело проскальзывает, что я должна не ронять честь семьи, слушаться Кэролайн и оказывать ей уважение как матери жениха. Сегодня она даже заводит речь о том, что в воспитании детей мне надлежит довериться опыту Кэролайн.

– Детей? – рассеянно переспрашиваю я, отпивая чай.

– Ваших с Уильямом, – терпеливо поясняет наставница. – Твое предназначение – продолжить род Уильяма и подарить ему наследников.

– Да, конечно, – легко соглашаюсь я. Ведь я знаю, что детей не будет, как и свадьбы с Уильямом.

На миг я представляю себе такую картину: в гостиной в особняке Уильяма за большим столом сидим мы с Уильямом, Кэролайн с мужем и двое наших детей. Уильям уткнулся в телефон, его отец – в газету. Кэролайн церемонно пьет чай, с одобрением следя за детьми. Те ведут себя как маленькие взрослые – и тоже пьют чай, повторяя за бабушкой. А мне хочется закричать от этой идеальности!

Леди Маргарет продолжает что-то говорить, и я рассеянно киваю, выгоняя из головы такой реальный образ семейного чаепития. Нет, это точно не то, чего я хочу! А чего я хочу? Я задумываюсь и мыслями уношусь в Прагу. Вижу себя на Карловом мосту: за одну руку меня крепко держит мой кареглазый незнакомец и с любовью смотрит на меня, а за другую руку он ведет девочку лет пяти, удивительно похожую на меня в детстве. И от этой мечты мне становится так тепло, что по моему лицу расплывается довольная улыбка.

– Я рада, что ты понимаешь, как тебе повезло войти в такую достойную семью, – доносится до меня голос леди Маргарет, и я моргаю, не сразу понимая, о чем она.

Ах, она все о том же! Иногда мне кажется, что суть наших уроков в том, чтобы наставница донесла до меня, как я должна быть благодарна судьбе, что Уильям берет меня в жены, а его родители не возражают. Что ж, очень скоро я их всех разочарую. А может, обрадую – и они забудут глупое увлечение Уильяма как дурной сон. Наша свадьба никого не сделает счастливым. Наше расставание – самое верное решение.

– До вторника, – прощается со мной леди Маргарет.

Обычно я отвечаю ей «до свидания» и с облегчением выхожу наружу, но на этот раз задерживаюсь в дверях чуть дольше. Ведь это наша последняя с ней встреча, только она об этом еще не знает. В выходные я поговорю с Уильямом и отменю свадьбу. А значит, отменятся и занятия с леди Маргарет.

– Благодарю за урок, леди Маргарет, – говорю я, имея в виду все наши с ней занятия. – Он был очень полезным для меня.

Мы не настолько близки, чтобы мне захотелось ее обнять. Да и в высшем обществе это не принято. Максимум – легкий кивок или поцелуй у щеки. На миг я представляю, какой шок случится с леди Маргарет, если я позволю себе ее обнять и поцеловать, и я с трудом сдерживаю улыбку.

– Увидимся, Джейн, – напоследок говорит старая леди.

Я запоминаю ее ровную осанку и элегантное серое платье с белым кружевным воротничком, тонкий аромат лаванды, сеточку морщин на сухой белой коже, узкие губы и полный достоинства взгляд поблекших серых глаз.

– Увидимся, – эхом повторяю я, уже зная, что вижу ее последний раз, и покидаю ее дом.

Идя к низкой каменной ограде мимо ухоженного палисадника, я думаю о том, что буду скучать по этим урокам. Хотя поначалу леди Маргарет меня пугала, за этот месяц я по-своему к ней привязалась. Как к бабушке, которой у меня не было. Моя мама выросла в детдоме и не знала своей семьи. Кроме нее, у меня не было никого из родных.

Уильям предложил мне все – руку, сердце, благополучие и семью с многовековой историей. Но все это не имеет никакого смысла без любви. А после ночи в Праге я знаю, что мое сердце не каменное и тоже умеет любить. Пусть у той ночи не будет продолжения, я верю, что когда-нибудь встречу другого мужчину, который заставит мое сердце биться чаще. Я готова его ждать и больше не совершу ошибки, бросившись к нему в постель в первый же день знакомства. Все у нас с ним будет как полагается. А пока нужно закончить эту нелепую историю с помолвкой, в которую меня втянул Уильям.

Наконец, вечером в пятницу он объявляется. Скидывает смс о том, что завтра нас ждут на обед его родители. Это в мои планы не входит, и я перезваниваю ему, чтобы договориться о встрече наедине. Но он не берет трубку, а затем и вовсе выключает телефон.

Я не нахожу себе места от волнения. Меряю комнату шагами, шлю Уильяму десяток сообщений с просьбой перезвонить, но они остаются без ответа.

Зачем этот обед с родителями? Наверняка будут обсуждать свадьбу. А мне вряд ли хватит смелости сообщить, что свадьба отменяется, глядя в глаза не только Уильяму, но и его родителям. Особенно Кэролайн. Вот бы поговорить с ним наедине – а там уж он сам пусть сообщит родителям о нашем разрыве.

Я не выпускаю из рук телефон и не раздеваюсь, надеясь, что Уильям перезвонит и я уговорю его встретиться хотя бы на пять минут. После полуночи меня все сильней клонит в сон, я ложусь на кровать одетой, сжимая в руке телефон, и до последнего жду, что Уильям меня наберет.

Кажется, я прикрыла глаза всего на минутку, но когда открываю их – за окном уже яркое солнечное утро. Меня разбудил телефон, но спросонья я не сразу замечаю его на полу у кровати. А когда беру в руки, вижу пропущенный звонок от Уильяма. Сразу же перезваниваю, но не успеваю даже сказать «Привет», как Уильям меня перебивает:

– Дженни, такси уже внизу. Спускайся.

– Подожди, Уильям, – бормочу я хриплым спросонья голосом, – мне надо с тобой поговорить.

– Дженни, давай скорее, пожалуйста, – торопит он, как будто не слыша меня, и отключается.

Я растерянно пялюсь на потухший экран и пытаюсь проснуться. Какое такси? Он вообще о чем? Взгляд фокусируется на часах на телефоне, и до меня доходит. Половина двенадцатого! Вот это я проспала!

Я подскакиваю на постели и со всех ног мчусь в ванную.

Через пятнадцать минут я уже выбегаю из подъезда, наплевав на уроки леди Маргарет. Тяну на себя дверь такси и забираюсь на заднее сиденье, рассчитывая увидеть там Уильяма. Но его там нет. Я с удивлением оборачиваюсь на переднее сиденье, но вижу только укоризненный взгляд незнакомого темнокожего водителя.

– Вы долго, мисс!

– А где мой жених?

Водитель, ничего не ответив, заводит мотор. Я в замешательстве смотрю, как за окном проплывают улицы Оксфорда. В субботний полдень на них полно людей, и на миг у меня мелькает надежда, что мы подберем Уильяма по пути. Тогда я успею с ним поговорить, пока такси едет по Оксфорду, и попрошу меня высадить. Вернусь домой пешком, а Уильям пусть едет к родителям и сообщит им, что свадьбы не будет.

– Мы заберем моего жениха по пути? – настойчиво спрашиваю я таксиста и холодею, услышав ответ:

– Нет. Других пассажиров не будет. Только вы, мисс.

Дрожащими руками я набираю номер Уильяма, но он не берет трубку. Пишу ему смс – так волнуюсь, что путаю буквы и не попадаю по клавиатуре, приходится исправлять почти половину.

«Я в такси. Где ты?»

Ожидание тянется вечностью. Я гипнотизирую экран до тех пор, пока на нем не появляется значок нового сообщения.

«Встретимся дома у родителей. Я приеду туда», – пишет Уильям.

Я читаю слова, но смысл доходит до меня не сразу. Я не смогу поговорить с Уильямом наедине. Мой план рухнул, и теперь я не представляю, как мне выпутываться.

– Остановите здесь, – прошу я водителя слабым голосом.

Такси не сбавляет хода, и я говорю громче:

– Остановите!

Водитель бросает на меня удивленный взгляд в зеркало заднего вида:

– Здесь? Но я не могу.

– В смысле, не можете?

– Мисс, мы на скоростной трассе!

Он смотрит на меня как на умалишенную, а я только сейчас поворачиваюсь к окну и вижу, что он прав. Кажется, в ожидании ответа Уильяма я потеряла счет времени. Оксфорд остался позади, мы уже на полпути к дому его родителей, мчим на огромной скорости. Вот я попала!

– Все в порядке, мисс? – водитель настороженно косится на меня.

– В порядке, – с сарказмом откликаюсь я.

Затем откидываюсь на сиденье и пытаюсь понять, как теперь быть. Уильям по-прежнему думает, что я его невеста. Его родители, судя по всему, планируют обсуждать нашу свадьбу. А я еду к ним домой… чтобы что? Объявить, что не выйду замуж за их сына? Я не настолько смелая, чтобы сделать это, глядя в глаза им троим. Мой взгляд скользит вниз – по красному свитеру к обтянутым джинсами коленям. С губ слетает нервный смешок. Я собиралась второпях и невольно повторила тот же наряд, в котором впервые заявилась в родовое гнездо Уильяма. Тот же свитер и те же потертые джинсы, которые леди, какой мне следовало стать после занятий с леди Маргарет, никогда бы не надела. А может, виноват кошмар, который мне приснился накануне? Я вспоминаю свой портрет в картинной галерее предков Уильяма, когда я словно оказалась заперта в золоченой раме в этой же одежде, тогда как другая я шла в свадебном платье Дайаны под руку с Уильямом. Сон в руку?

Мой взгляд падает ниже, и я начинаю хохотать, как безумная.

– Мисс, вы в порядке? – Водитель смотрит на меня с тревогой. Он явно жалеет, что связался с сумасшедшей.

– Лучше не бывает, – ухмыляюсь я. Совсем не как леди.

А затем снова смотрю вниз, на свои ноги. Я так торопилась выскочить из дома и поговорить с Уильямом, что даже не переобулась. Я ведь не рассчитывала, что поеду в гости к его родителям, а думала, что по-быстрому поговорю с Уильямом в такси и вернусь домой. Поэтому я и не особо заморачивалась с одеждой – надела первое, что подвернулось под руку, а уж про обувь вообще забыла. И теперь Кэролайн ждет сюрприз. Я представляю, как вытянется ее и без того узкое лицо, когда она увидит, во что я обута, и не могу сдержать кривой улыбки. Леди такое точно не учудит. Но ведь я и не леди! И раз уж свадьбы не будет, почему бы не пошалить напоследок?

К тому же, если я разочарую родителей Уильяма и его самого, новость об отмене свадьбы станет для них облегчением! Они только рады будут избавиться от такой странной невесты, как я. На миг мелькает мысль: не разыграть ли приступ сумасшествия, чтоб наверняка? А что, я и одета подходящим образом! Но покрутив идею в голове, я ее отметаю: Уильям и его родители были ко мне довольно добры, чтобы так над ними насмехаться. И потом, мне не хотелось бы оставлять о себе совсем уж дурные воспоминания. Будет достаточно просто нелепых.

– Ух ты, настоящий дворец! – Водитель не может сдержать восторга, когда впереди показывается исторический особняк. – Вы здесь живете, мисс? Или в гости приехали? – Он с почтением косится на меня в зеркало, пока я пытаюсь унять волнение перед встречей с Уильямом и его родителями.

– В гости, – отвечаю я, напряженно глядя на приближающуюся серую громаду особняка. Никакой радости от возвращения сюда я не испытываю. Скорее бы уже отмучиться с визитом и отбыть обратно!

– Даже дворецкий встречает! – удивленно восклицает водитель, направляя машину к каменному крыльцу, где черным вороном застыл уже знакомый мне Томас.

Лучше бы меня встретил Уильям, но его я не вижу.

Машина останавливается у подножия лестницы. Мне приходит мысль, что следует расплатиться с водителем, и я лихорадочно шарю по карманам – но я не взяла ни карту, ни наличные, я ведь не планировала ехать на такси, тем более одна, без Уильяма.

– Мой жених заплатит, – бормочу я.

Водитель меня останавливает:

– Поездка уже оплачена.

Я с облегчением выдыхаю и благодарю его, а дверь машины открывается снаружи. Пока я замешкалась, Томас успел спуститься по лестнице, и теперь мне неловко оттого, что он решит, что я ждала, пока он откроет дверь, чтобы я соизволила выйти.

– Добрый день, Томас, – я стараюсь вести себя как леди, вспоминая уроки леди Маргарет, и ступаю наружу.

Но трудно быть леди, когда на ногах – плюшевые тапки-игрушки в виде медвежьих голов. Черные кустистые брови Томаса изумленно взмывают вверх, но он быстро справляется с собой и отвечает с подчеркнутой любезностью:

– Добро пожаловать, мисс Джейн. Вас уже ждут.

– Уильям уже здесь? – волнуясь, спрашиваю я и оборачиваюсь на дом. Но никого не вижу и следую за Томасом по каменной лестнице. Он так и не ответил на мой вопрос. Не расслышал? Или нарочно пропустил мимо ушей?

За спиной урчит мотор – такси уезжает, а я чувствую себя так, словно осталась без поддержки. В первый раз я хотя бы входила в этот дом под руку с Уильямом. А сейчас иду одна, да еще в дурацких тапках, как городская сумасшедшая.

Томас открывает дверь, и из яркого солнечного дня я ступаю в холод и мрак старинного особняка, невольно ежась. Воздух внутри затхлый и пахнет старым деревом и воском для паркета, который начистили совсем недавно.

Дверь за моей спиной закрывается со зловещим скрипом, и я вздрагиваю. Черный костюм Томаса почти сливается с полумраком холла, а его лицо кажется белым, как у призрака.

– Следуйте за мной, мисс, – скрипучим голосом говорит он, направляясь в глубь особняка.

Мне кажется странным, что Уильям не встретил меня у порога. И я иду за дворецким, который не очень-то рад меня видеть. Запинаюсь носом тапка о ковер и с улыбкой думаю о том, как сильно удивится Наташа, когда я расскажу ей, что явилась в особняк Уильяма в подаренных ею смешных тапках.

Томас открывает передо мной дверь небольшого зала в голубых и золотых тонах.

Я вхожу за порог, ожидая увидеть внутри Уильяма, но там никого.

– Ждите здесь, – говорит Томас. – Я доложу о вашем появлении.

Он выходит, притворив за собой дверь, как будто я не гостья, а пленница в этом зале.

Вот тебе и английское гостеприимство, уныло думаю я и обхожу зал, как в музее. Здесь я раньше не была. Помещение не такое просторное, как столовая, но размером больше моей московской квартиры. А потолки здесь метров пять, не меньше. Я задираю голову, чтобы рассмотреть люстру с хрустальными подвесками, которая навевает ассоциации с театром. Кроме нее, здесь есть на что посмотреть. Мебель из темного дерева явно старинная. В буфете – английский фарфор, тот самый сервиз с цветочным рисунком, из которого мы пили чай в мой первый визит сюда. На стенах – несколько пейзажей с характерными для Англии зелеными холмами и сценами охоты.

Из окна открывается вид на парк в английском стиле. В прошлый раз из-за непогоды мы с Уильямом там не погуляли, а сейчас меня поражает, насколько же он огромный. Зеленый газон простирается вперед на сотни метров. Вдалеке садовник стрижет кусты. А под окнами я замечаю с десяток раскрытых роз – красных и белых. Сейчас апрель, а летом, когда они расцветают в полную силу, их тонкий аромат наверняка наполняет дом и сад. Я представляю Уильяма мальчиком, играющим в саду, а молодую Кэролайн сидящей с книгой на скамейке у клумбы с розами. Должно быть, здорово иметь свой собственный сад.

– Привет, – раздается за спиной мужской голос, обращаясь по-английски.

Я оборачиваюсь, ожидая увидеть Уильяма, но пораженно замираю, когда вижу лицо стоящего в дверях высокого парня. Я схожу с ума. Этого не может быть!

– Что ты здесь делаешь? – ошеломленно выдыхаю я, глядя в карие глаза незнакомца, с которым провела ночь в Праге.

Ошибки быть не может. Это совершенно точно он – только сейчас он гладко выбрит и одет более элегантно, на нем темно-синие брюки и белая рубашка. Как будто он – друг жениха на свадьбе, мелькает мысль. Неужели он приятель Уильяма?

– Это мой дом. Я тут живу, – отвечает он.

Я впервые слышу его голос – низкий, волнующий, чуть хриплый, словно он простужен. Понимаю, что он говорит на английском. Но растерянно моргаю и никак не могу уловить смысл сказанного. Что значит – его дом? Он работает здесь? Может, он младший дворецкий? Или личный водитель? Мой взгляд падает на его запястье с золотыми часами, и я холодею. Такие часы не по карману прислуге. Их носят только хозяева.

– Ты брат Уильяма, – понимаю я, и мое сердце падает в пропасть.

Я не просто изменила Уильяму. Я изменила Уильяму с его старшим братом! Хуже ситуации просто представить невозможно!

– А ты его невеста, – медленно говорит он, не сводя с меня гипнотизирующего взгляда.

– Вижу, вы уже познакомились. – В гостиную входит Кэролайн, и я вздрагиваю, отворачиваясь от брата Уильяма.

Была бы я леди, уже упала бы в обморок от этой скандальной ситуации. Хотя, чего уж там! Была бы я леди – я бы не оказалась в такой скандальной ситуации!

Но как такое вообще возможно? Вот уж кого я меньше всего ожидала увидеть в гостиной дома Уильяма, так это незнакомца из Праги.

Я не представляю, что будет дальше и как себя вести. Я не знаю брата Уильяма, даже имени его не могу вспомнить… Кристиан, вроде? Я не представляю, как он поступит дальше. Уличит меня в измене перед родителями и братом? Ну и пусть! Пять минут позора, и я навсегда покину этот стылый мрачный дом. Я ведь все равно не собираюсь выходить замуж за Уильяма. Может, даже лучше, если помолвку разорвет сам Уильям, а не я.

– Как ты добралась, Джейн? – вежливо интересуется Кэролайн.

От ее любезного вопроса у меня сводит скулы. Можно подумать, что я летела самолетом с другого конца земного шара, а не проехала час в такси. Но помня уроки леди Маргарет, я на автомате отвечаю:

– Прекрасно, Кэролайн. Дорога к вашему дому так живописна, что пролетела незаметно.

Я как будто отбила подачу и настороженно жду следующей реплики. Кто ее подаст – Кэролайн или ее старший сын? И где, черт побери, Уильям?

– Кристофер неожиданно решил посетить нас, – продолжает Кэролайн, бросая взгляд на сына.

По ее бесстрастному красивому лицу невозможно понять – рада она его приезду или нет. Затем ее взгляд падает вниз, к моим ногам, и по ее лицу пробегает тень удивления. Я настолько поражена встречей с Кристофером, что не сразу понимаю, что его мать ошеломили мои тапки в виде плюшевых мишек.

– Джейн из России, – невпопад говорит Кэролайн, как будто это объясняет, почему я заявилась на семейный обед к английским аристократам в смешных тапках.

– Я так и подумал, – таким же церемонным тоном произносит Кристофер, но я понимаю, что его просто распирает от смеха.

Конечно, ему смешно! Девушка, с которой он провел жаркую ночь, оказалась невестой его брата. Вот потеха-то! Это меня ждет позор, когда он откроет правду Уильяму и родителям. А его самого, похоже, эта ситуация изрядно веселит.

Кристофер ловит мой взгляд и выдерживает его. Как бы мне хотелось сейчас прочитать его мысли! Но английское воспитание с колыбели дает о себе знать – я понятия не имею, что он задумал и почему до сих пор не разоблачил меня и не сказал, что мы знакомы. Может, он ждет, когда вся семья соберется за столом, чтобы обвинить меня в присутствии жениха?

Мне хочется бежать отсюда со всех ног, роняя тапки, и я делаю невольный шаг к выходу. Но на моем пути стоит Кэролайн, которая не догадывается о том, что произошло со мной и Кристофером в Праге, и любезно предлагает:

– Джейн, не хочешь ли переобуться? У меня есть пара туфель, которая тебе подойдет.

Это не просьба, а завуалированный приказ не позориться перед Уильямом и его отцом. И, помня уроки у леди Маргарет, я послушно киваю:

– Благодарю, Кэролайн.

Я запинаюсь, думая о том, стоит ли объяснить, почему я очутилась у нее дома в тапках, но, похоже, мои оправдания ей не нужны.

– Тогда идем со мной, – зовет она.

Пусть это всего лишь отсрочка моего приговора, но я с облегчением выхожу вслед за Снежной Каролиной, оставляя Кристофера за спиной. На пороге оглядываюсь, боясь, что он последует за нами. Но ловлю только взгляд Кристофера – задумчивый и растерянный. Мне удается застигнуть его врасплох и увидеть его истинные эмоции: он ошеломлен нашей встречей не меньше меня самой. Секунда – и он моргает, а на его лицо словно падает занавес. И вот передо мной снова бесстрастная маска – такая же, какие я привыкла видеть на лицах его брата и матери. В Праге со мной он был настоящим, но тут, в отчем доме, играет роль, которую от него ждут.

Я быстро прикрываю дверь, оставляя его внутри, и тороплюсь за Кэролайн, стараясь не шаркать тапками по коврам и паркету. Жду, что она приведет меня к какому-нибудь чулану под лестницей, где хранится обувь для гостей. Даже представляю себе старинный сундук – в духе особняка с вековой историей. Но Кэролайн неожиданно ступает на парадную лестницу, ведущую на второй этаж. Именно с этой лестницы она спускалась, когда Уильям привез меня сюда впервые.

Я на миг замираю от волнения, не решаясь последовать за ней. Понимаю, что далеко не все гости удостаиваются чести посетить личную половину особняка. А еще меня гложет мысль, что я недостойна такого отношения со стороны Кэролайн.

– Джейн? – Она оборачивается, поднявшись почти до середины лестницы.

И мне приходится последовать за ней. Кэролайн легко шагает на каблуках, словно взлетает по ступеням. А мои тапки скользят, и приходится ступать осторожно, чтобы их не обронить. На такой лестнице можно терять только хрустальные туфельки, убегая с бала. А я сейчас как Золушка, которая заявилась на бал во дворец в деревянных башмаках – прямо с кухни, где драила камин.

Лестница довольно крутая. Пока я поднимаюсь, успеваю запыхаться. Откуда-то снизу доносятся мужские голоса, я оборачиваюсь, боясь увидеть Уильяма. Но голоса стихают где-то в глубине дома, а я продолжаю подъем.

Кэролайн ждет меня на верху лестницы. И когда я поднимаю голову и вижу ее взгляд, на миг мне кажется, что она обо всем знает и сейчас сбросит меня с лестницы, чтобы сломать мне шею.

Нас разделяет несколько ступеней, и я замираю, не в силах тронуться с места. Но Кэролайн говорит ровным голосом:

– Идем, Джейн!

А затем поворачивается и идет в глубь дома. Я преодолеваю последние ступени и следую за ней, стараясь унять сбившееся дыхание. Кэролайн старше меня, но ее нисколько не утомил подъем по лестнице. Когда живешь в этом доме и ходишь по лестнице каждый день, видно, уже не замечаешь нагрузки.

Кэролайн ведет меня по узкому коридору, стены которого увешаны старинными картинами и портретами. Двери в некоторые комнаты открыты, и мой взгляд успевает выхватить книжный шкаф с диваном у окна – уютный уголок для чтения, за другой дверью – бильярдный стол со старинной картой мира на стене, а еще за одной – комнату с застеленной кроватью, похоже, для гостей. За закрытыми дверьми, наверное, прячутся спальни хозяев. Обстановка удивительно старомодна и напоминает музей, а не жилой дом. Должно быть, даже карта в бильярдной из тех времен, когда Британия считалась мировой державой, а ее колониями были Индия и Африка.

Кэролайн толкает одну из закрытых дверей и пропускает меня внутрь.

– Входи, Джейн.

Я ступаю за порог, и меня охватывает необъяснимое волнение. За спиной хлопает дверь, и я резко оборачиваюсь.

Кэролайн пронзительно смотрит на меня, и мне становится не по себе. Как будто она нарочно заманила меня в ловушку, чтобы остаться со мной наедине, без свидетелей.

– Что это за комната? – сглотнув от волнения, спрашиваю я.

– Давно хотела показать ее тебе.

Кэролайн подходит к узкому старомодному шкафу из темного дерева у стены. Открывает обе створки и отступает, чтобы я могла увидеть то, что скрыто внутри.

На миг я вздрагиваю, решив, что Кэролайн выпустила наружу призрака.

Но это всего лишь свадебное платье в прозрачном футляре на вешалке. От движения створок оно заколыхалось, как живое, а целлофан зашуршал.

– Свадебное платье, сшитое Дайаной, – торжественно говорит она. – В нем я вышла замуж за отца Уильяма.

– И Кристофера, – вырывается у меня.

Кэролайн поворачивает на меня голову, и в ее голубых глазах сверкает лед, как будто упоминание о старшем сыне ей неприятно. Да и ее ли он сын, мелькает у меня мысль. Ведь Кристофер, в отличие от Уильяма, совсем на нее не похож.

– Да, – соглашается она, словно подтверждая их родство, и добавляет: – Но ты же выходишь замуж за Уильяма.

Я вспыхиваю от ее слов, как будто она уличила меня в неверности. Собираюсь замуж за Уильяма, а сплю с Кристофером! Но Кэролайн понятия не имеет о том, что случилось в Праге. Она ждет, что я скажу о ее свадебном платье, и я торопливо добавляю:

– Оно очень красивое!

И только потом я разглядываю его внимательней. С годами атлас утратил первоначальную белизну и стал кремового оттенка. Фасон довольно закрытый и строгий, но выглядит очень изысканно за счет дорогих кружев и затейливой вышивки бисером. В таком платье могла бы выйти замуж английская принцесса.

– Дайана трудилась над ним полгода, – с легким самодовольством говорит Кэролайн, и ее взгляд затуманивается от счастливых воспоминаний.

А я смотрю на Кэролайн, стоящую на фоне ее свадебного платья, и гадаю – какой она была до свадьбы? Такой же ледяной и бесстрастной, какой я ее знаю? Или она была более живой и эмоциональной, и это уроки у леди Маргарет и жизнь с отцом Уильяма в этом стылом старинном особняке так сильно ее изменили?

Кэролайн приподнимает подол висящего на вешалке платья, и под пышными складками атласа я вижу белые туфельки.

– Примерь их, – предлагает она.

Я удивленно застываю и недоверчиво переспрашиваю:

– Вы предлагаете мне свои свадебные туфли?

– Они должны тебе подойти.

– Но я не могу… – бормочу я, пунцовая от неловкости.

– До свадьбы я носила обувь на размер меньше, – объясняет Кэролайн. – После родов нога стала больше. Примерь их, Джейн.

Я нерешительно переступаю с ноги на ногу в тапках с мишками. Надеть свадебные туфли Кэролайн – это как-то слишком! Ее жест одновременно трогает и пугает. Она как будто готова отдать мне все – своего любимого сына, туфли со свадьбы. Вот только я не готова принять ни то, ни другое.

– Ну же, Джейн, – торопит Кэролайн. – Ты же не собираешься появиться на семейном обеде в этих тапках?

– Мне очень неловко, что я выскочила из дома прямо так, – бормочу я в свое оправдание. – Мне хотелось быстрее поговорить с Уильямом.

Я запинаюсь под строгим взглядом его матери.

– Очень трогательно, что ты так соскучилась по жениху, Джейн, – говорит она.

Я снова вспыхиваю. Знала бы она!..

– Но ты не должна забывать, кто он и кто ты, Джейн, – продолжает Кэролайн наставительным тоном. Я чувствую себя так, словно попала на урок к леди Маргарет. – У нас в доме не принято появляться за столом в неподобающем виде.

Я бросаю взгляд на ее туфли – классические бежевые лодочки с округлым мыском. Потом перевожу взгляд на плюшевые морды мишек с торчащими ушами и приклеенными пуговицами-глазками, обутые на моих ногах, и чувствую себя двоечницей, которая с треском завалила экзамен хороших манер.

– Хорошо, я примерю, – бормочу я и подхожу к шкафу, наклоняясь за свадебными туфлями.

Они такие белые, что могли бы сойти за хрустальные. Но я точно знаю, что они мне не подойдут. Ведь я – не Золушка. А Уильям – не мой принц.

С туфлями в руке я подхожу к старомодному пуфу у стены и замечаю на стене несколько свадебных снимков в рамках. Кэролайн на них выглядит такой же юной, как я сейчас. Отец Уильяма постарше – между супругами разница лет в десять. На фотографиях она улыбается, но выглядит довольно напряженной – не как счастливая невеста, а как актриса, которая играет важную роль и боится, что не справится.

– Это был незабываемый день, – произносит Кэролайн у меня за спиной. – На нашу свадьбу было приглашено пятьсот гостей, среди которых были члены королевской семьи и премьер-министр. Торжественный банкет прошел в саду, за домом. Как раз цвели розы, и я, как сейчас, помню их тонкий аромат…

Я потрясенно замираю, разглядывая снимок из сада, на котором рядом с молодоженами в центре выстроилось не меньше сотни гостей. Я даже не представляла, что свадьба Кэролайн была настолько грандиозной. Неудивительно, что дизайнер Дайана до сих пор ее вспоминает.

– Вы были такой красивой невестой. – Я говорю те слова, которые от меня ждут, и вздрагиваю, когда Кэролайн произносит фразу, которой я не ожидала.

– Ты тоже будешь красивой невестой.

Я роняю ее белые свадебные туфли, которые держу за задники, и извиняюсь, наклоняясь за ними. Мне невыносимо смотреть ей в глаза и врать, когда она так любезна со мной.

Подняв туфли, я сажусь на пуф. Вынимаю ноги из удобных и теплых тапок, которые мне подарила Наташа, и на миг замираю, поняв, что на мне нет носков. Удобно ли будет примерить свадебные туфли на босую ногу?

– Надевай, – опережает мой вопрос Кэролайн.

Я просовываю ступни в тесную неудобную колодку. Так и знала, что туфли окажутся малы.

– Идеально! – Кэролайн так и сияет.

Я делаю несколько шагов на высоких каблуках по комнате, дефилируя вдоль стены со свадебными фотографиями. Туфли жмут, но мне не хватает смелости признаться. Как не хватает смелости сказать, что свадьбы не будет.

Как будто что-то почувствовав, Кэролайн говорит:

– Джейн, на следующей неделе Уильяму предстоит важная поездка. Его пригласили читать лекции в Сорбонне.

Вот как? Я удивленно приподнимаю брови, а Кэролайн продолжает:

– Он сам сообщит за обедом. От этой поездки зависит его карьера. И ему сейчас не стоит волноваться о свадьбе. Мы же со всем справимся, верно?

Кэролайн пристально смотрит на меня, ожидая ответа. Точнее – ожидая от меня вполне конкретного ответа: что я не буду отвлекать Уильяма и не стану помехой в его карьере.

– Да, конечно, – в смятении бормочу я. До приезда сюда я собиралась поговорить с Уильямом и отменить свадьбу. Но сейчас я уже не владею ситуацией – все зависит от Кристофера. Может, пока мы сейчас беседуем с его матерью, он как раз рассказывает брату о том, как переспал с его невестой в Праге.

Кэролайн довольна моим ответом и направляется к двери:

– Идем? Не будем заставлять мужчин нас ждать.

И мне ничего не остается, как последовать за ней, осторожно ступая на высоких каблуках. Тапки с мишками я беру за задники и прячу за спиной от Кэролайн, чтобы внизу поставить их поближе к входной двери. Если мне придется с позором уйти из этого дома, я хотя бы уйду в своих тапках.