Текст книги "Невеста из Оксфорда"

Роз двенадцать, как в траурном букете, и это заставляет меня нахмуриться. Но потом я вспоминаю, что это только в России принято дарить нечетное число цветов живым, а четное приносить на могилы мертвым. В Европе такой традиции нет, и Крис вовсе не собирался меня огорчить.

Поставив букет на стол, любуюсь белыми розами и вдыхаю их тонкий нежный аромат. Мне приятно, что Крис выбрал именно белые цветы. Красные намекали бы на страсть между нами, случившуюся в Праге. А мне до сих пор неловко оттого, что я так быстро упала в постель к Крису. А белый – как первая любовь, как чистый лист. Мне хочется верить, что Крис не считает меня одной из тех девушек, которые спят с парнями в первый же день знакомства. Белый – это ведь цвет чистоты, правда?

Телефонный звонок врывается в мои мысли. Я надеюсь, что это Наташа. Хочу показать ей букет. Но на экране вместо фотографии подруги высвечивается имя Кэролайн. Я хмурюсь. Что ей нужно? Ни говорить, ни встречаться с ней я не хочу, но не брать трубку невежливо, и я принимаю вызов.

– Джейн, мы могли бы встретиться сейчас?

– Сейчас? – растерянно переспрашиваю я, перебирая пальцами белые розы.

– Я проездом в Оксфорде. Хотела бы обсудить с тобой один важный вопрос насчет свадьбы.

Я морщусь. Опять придется притворяться и обсуждать свадьбу, которой не будет. Но Кэролайн настойчива, и мне приходится согласиться.

Когда я десять минут спустя выхожу из дома, черный автомобиль уже стоит у подъезда. Водитель открывает мне дверь, и я сажусь на заднее сиденье рядом с Кэролайн.

– Как твои дела, Джейн? – спрашивает она, окидывая меня взглядом и задерживаясь на шарфе у меня на шее.

Хорошо, что в последний момент я забежала в ванную причесаться и заметила засос Криса на шее. Успела намотать сверху шарф.

– Все прекрасно, – отвечаю я. – А как ваши?

– Подготовка к свадьбе идет полным ходом, – говорит Кэролайн. Водитель не спешит садиться в машину, а ждет на улице. – Нужно столько всего сделать и согласовать, чтобы соблюсти традиции.

Я рассеянно киваю, думая о том, что скоро Кэролайн избавится от свадебных хлопот. Хорошо, что Уильям сам сообщит об отмене свадьбы матери, и мне не придется столбенеть под ее вымораживающим взглядом. А пока я готова потерпеть еще две недели и вынести уроки с леди Маргарет, примерку свадебного платья и разговоры о свадьбе.

– Но самое главное, что предстоит решить, это вопрос с твоим католичеством, – продолжает Кэролайн.

Я вздрагиваю, когда до меня доходит смысл ее слов. О смене религии мы говорили лишь раз, и я не думала, что Кэролайн сейчас заведет об этом речь.

– До свадьбы еще достаточно времени, – осторожно замечаю я.

Мне бы только две недели подождать, а там вопрос с религией отпадет сам собой. Вместе со свадьбой.

– Не стоит откладывать столь важное дело на последний момент, – говорит Кэролайн. – Я договорилась о встрече со священником сегодня. Он проведет с тобой беседу и расскажет обо всем необходимом.

– Как, уже сегодня? – восклицаю я, заработав недовольный взгляд Кэролайн.

Да, я среагировала слишком бурно для леди. Ей удалось застать меня врасплох. Но одно дело, обманывать ее и Уильяма, а другое – врать священнику, что собираешься замуж, когда уже решила отменить свадьбу.

– Будет лучше, если к возвращению Уильяма ты уже станешь католичкой и сможешь его порадовать, – говорит Кэролайн так, как будто это дело решенное.

– Я так не считаю, – резко отвечаю я, уже не волнуясь о том, что она подумает о моих манерах.

Игра зашла слишком далеко. В конце концов, это Кэролайн просила меня не тревожить сына накануне важной поездки. Уильяму можно сказать и потом. Но подыгрывать его матери я больше не стану.

– Я не выйду замуж за Уильяма, – выпаливаю я на одном дыхании.

Я это сказала. Наконец-то! Прямо камень с души упал!

Я жду, что Кэролайн разозлится, или впервые в жизни на меня наорет, или спросит, что случилось, почему я приняла такое решение. Жду, что на ее бесстрастном лице отразится хоть какая-то эмоция. Ведь я отменяю свадьбу с ее любимым сыном!

Но она все так же равнодушно смотрит на меня и никак не реагирует на мои слова. Как будто не поняла их.

– Свадьбы не будет, – добавляю я, чеканя каждое слово.

– Ну, конечно, будет, – спокойно говорит Кэролайн. – Сейчас мы поедем к священнику, и он…

– Никуда я не поеду! – перебиваю ее я, начиная злиться. – Вы меня слышали? Я не люблю Уильяма и не выйду за него замуж.

– Это ты меня послушай, девочка, – Кэролайн склоняет голову набок и сверлит меня взглядом, как будто желая загипнотизировать. – Ты любишь Уильяма, ты выйдешь за него замуж и сделаешь его счастливым.

Она вообще живая или робот? Как можно так спокойно реагировать на мои слова и гнуть свою линию?

– Этого не будет. Я не люблю Уильяма, – твердо повторяю я и ослабляю шарф на шее.

От волнения мне становится жарко и хочется снять шарф. Но поймав взгляд Кэролайн на своей шее, я вспоминаю, почему его надела – чтобы скрыть засос, оставленный Крисом. И теперь Кэролайн смотрит прямо на отметку на моей шее. Ее губы брезгливо кривятся, она понимает, что это не Уильям меня так страстно целовал. Что ж, скрывать мне нечего. Стыдиться тоже. Говорить – так всю правду!

– Я была с Крисом, – заявляю я, с вызовом глядя на Кэролайн.

Я ожидаю, что мое признание произведет эффект взорвавшейся бомбы, и я наконец-то увижу эмоции на застывшем лице Снежной Каролины. Гнев, разочарование, осуждение. Но она даже бровью не ведет.

– Это для меня не новость, – звучит бесстрастный ответ.

– Вы слышали, что я сказала? – удивленно повторяю я. – Я изменила Уильяму.

– Знаю. – В холеных руках Кэролайн возникает новейший айфон. Тонкие длинные пальцы с нюдовым маникюром пробегаются по экрану, и она разворачивает гаджет с открытым фото.

Я не верю своим глазам. На фото мы с Крисом в Праге. Страстно целуемся в пустынной подворотне, не подозревая, что за нами наблюдают.

– Вы следили за мной? – Я перевожу ошеломленный взгляд на Кэролайн.

– Присматривала, – в мелодичном голосе звучит намек на усмешку. – И не за тобой. За ним.

Кэролайн проводит пальцем по экрану, листая фото. Еще один поцелуй. Крис тянет меня к подъезду, его рука на моем бедре. И последняя – я выхожу из его дома рано утром. Судя по ракурсу, снимали из припаркованной машины.

– Вы следите за Крисом? – вырывается у меня. – Это низко!

– Я держу его под контролем, – возражает Кэролайн, убирая гаджет в сумочку от Шанель. – Крис всегда был своенравным и доставляет немало проблем.

– Теперь это не ваши проблемы, – выпаливаю я. – Мы с Крисом уедем вместе.

– Крис уедет, – Кэролайн царственно кивает, словно давая свое согласие. – А ты выйдешь замуж за Уильяма.

Мне кажется, я ослышалась.

– Вы шутите? – нервно уточняю я.

Снежная Каролина пронзает меня ледяным взглядом – словно пытается заморозить. Она не шутит.

– Я не выйду за Уильяма. Я люблю Криса. – Я выдерживаю этот взгляд. Я больше не дам себя запугать. Я теперь сильная. Любовь Криса дает мне решимости, которой раньше не было.

– Знаю, любишь, – губы Каролины, покрашенные бледной помадой, едва уловимо кривятся. – Поэтому ты выйдешь за Уильяма, как и запланировано, и будешь ему верной женой.

– Что за абсурд? – Я мотаю головой. – Этого не будет никогда.

На что она рассчитывает? Она меня не заставит!

– Уильям хочет тебя в жены, и он тебя получит. – Кэролайн говорит об этом так, словно это дело решенное. А затем окидывает меня взглядом, как манекен в витрине магазина, и добавляет с оттенком недоумения: – Хотя я не понимаю его выбор.

Ситуация начинает напоминать театр абсурда. Похоже, у кого-то мания величия. Но я не стану плясать под дудку Снежной Каролины. Плевать, что она обо подумает. Так же, как ей самой плевать на чувства старшего сына.

– Можете не волноваться, я не стану тревожить Уильяма во время поездки. Я отменю свадьбу, когда он вернется. А вы пока подыщите ему подходящую невесту. – Я надавливаю на ручку машины, чтобы выйти.

Но дверь оказывается заблокирована.

– Если ты отменишь свадьбу, Крис умрет. – Кэролайн произносит это так спокойно, словно говорит о том, что завтра пойдет дождь.

А я леденею от этих ужасных слов. На миг они кажутся мне реальной угрозой, но затем морок проходит. Не убьет же Кэролайн своего сына!

– Крис мне не сын. – Она словно читает мои мысли.

Я вздрагиваю, пытаясь осмыслить ее признание.

– Я вам не верю.

– Мальчишка приемный, – Кэролайн едва морщится, словно речь идет о блохастом щенке, которого взяли с улицы.

– Неправда, – выдыхаю я. Хотя уже понимаю – Кэролайн не лжет. Ее признание все объясняет.

Внешнее несходство двух братьев. Нелюбовь матери к Крису и то, как она смотрела мимо него в особняке. Бунт Криса – он всего лишь пытался привлечь внимание родителей. Внимание, которое потерял, когда родился их кровный сын.

– Муж мечтал о наследнике. Я не могла родить. – Кэролайн отстраненно отворачивается к окну, словно говорит не о себе, а о посторонней женщине. – Когда мы перепробовали все, муж предложил усыновить мальчика.

– Вы этого не хотели, – догадываюсь я.

– Я поставила лишь одно условие – чтобы он был похож на него. Темные волосы и карие глаза. Мы ждали год, пока нам не позвонили из родильного дома. В тот же день мы забрали Криса домой.

– Вы его не любили? – спрашиваю я у Кэролайн, хотя ответ мне очевиден.

– Я о нем заботилась – этого вполне достаточно. А через три года я забеременела. Врачи называли это чудом. Родился Уильям – и я поняла, что такое материнская любовь.

– Да вы им просто одержимы! – восклицаю я.

– Я просто хочу, чтобы сын был счастлив. И ты постараешься быть ему идеальной женой.

– Вы же это несерьезно? – умоляюще спрашиваю я, вспоминая страшную угрозу Кэролайн убить Криса. Нельзя же просто взять и убить человека. Даже если он не родной, а приемный сын. Он же рос у нее на руках. Она видела его шаги, слышала его первое слово. Он звал ее мамой…

– Крис доставляет слишком много хлопот. Его поведение угрожает репутации семьи. О нем никто не будет жалеть.

«А Уильям станет наследником титула и всего состояния», – мелькает мысль в голове. Должно быть, Кэролайн жутко бесит, что все привилегии по праву наследования получит старший сын, хоть и приемный. Вековые традиции она отменить не в силах. Да и тайну усыновления семья скрывала все эти годы. Для всех окружающих Крис и Уильям – родные по крови.

– Я буду, – вырывается у меня. – Я люблю его! Пожалуйста, отпустите нас. Мы уедем вместе.

– Если ты сбежишь с Крисом – он умрет. Если Уильям узнает о твоей измене – Крис умрет. Еще вопросы? – Снежная Каролина скучающе смотрит на меня, а у меня темнеет перед глазами, когда я понимаю, что попала в западню. Шарф на шее начинает душить меня, и я пытаюсь его размотать.

– Тебе стоит посетить косметолога, – советует она. – Для счастливой невесты у тебя слишком бледный вид.

Меня мутит. Я пытаюсь выйти из машины, но дверь по-прежнему заблокирована. Желудок сжимает спазм, и меня рвет прямо в машине.

Кэролайн брезгливо поджимает ноги. На ее бежевые туфли попали брызги.

– И это моя будущая невестка. – Она открывает дверь машины и выходит на тротуар.

Я кулем вываливаюсь на свежий воздух, на ходу сдергивая с шеи шарф, и склоняюсь над зеленым газоном. Меня снова рвет.

– Ты не беременна? – настороженно спрашивает Кэролайн.

Это могло бы стать моим спасением!

– Мы не спали с Уильямом, – тихо говорю я ей, чтобы водитель, стоящий поодаль, не слышал. Он не смотрит на нас, как будто ничего необычного не происходит, но я уверена, что навострил уши. – Я могу быть беременна от Криса.

Мгновение Кэролайн смотрит на меня, как будто собирается ударить. Пусть отвесит мне пощечину, только бы отпустила!

– Придется сделать аборт, – равнодушно бросает она.

А затем так же спокойно достает мобильный и вызывает себе такси. А личного водителя отправляет помыть машину.

Я стою рядом, едва держась на ногах и не веря в то, что происходит. Кажется, что сейчас Кэролайн скажет, что это такая злая шутка и извинится передо мной, отпустив с миром. Зачем ей такая невестка, как я? Почему она так ухватилась за эту свадьбу, что готова запугивать и шантажировать, лишь бы меня удержать?

– Полагаю, визит к священнику на сегодня стоит отложить, – добавляет она, повернувшись ко мне. – Возвращайся к себе, Джейн. Ты неважно выглядишь. А завтра тебе на урок к леди Маргарет, не забудь.

– Зачем вам это? – глухо спрашиваю я, комкая шарф в руке. – Почему вы так хотите, чтобы я стала женой Уильяма?

– Главное, что этого хочет он сам, – отвечает она с фанатичной любовью матери к сыну.

Мальчик хочет свою игрушку – он ее получит. И неважно, что у игрушки могут быть свои желания и чувства. Любовь Уильяма – мой приговор. А если я ее потеряю – то умрет Крис.

Выхода нет.

Чувствуя себя, как марионетка, которую дергают за ниточки, я иду домой.

А переступив порог квартиры и заперев дверь, падаю, как подкошенная, и даю волю слезам.

Так горько я не плакала еще никогда. Даже на похоронах мамы. Тогда я хоронила самого близкого человека. Я теперь хороню себя и свою любовь.

Мне двадцать два года. Я выхожу замуж за нелюбимого, и моя жизнь кончена.

Глава 15

Их было семь. Семь букетов – по числу дней недели. Возвращаясь с занятий, я находила их продетыми в дверную ручку или лежащими на коврике. За белыми розами пришел черед розовых и чайных, еще были тюльпаны, орхидеи и хризантемы.

– Как тебя любит твой жених! – восторженно восклицает Николь, когда я снимаю с дверной ручки седьмой букет – с синими крокусами.

Соседка с любопытством высунулась из-за своей двери, она хочет продолжить разговор о свадьбе и, конечно, напомнить о практике в салоне Дайаны: замолвила ли я за нее словечко? Но у меня нет сил поддерживать разговор и врать. Закрыв лицо букетом, я захожу к себе и хлопаю дверью перед любопытным носом француженки.

Только потом даю волю слезам, оплакивая свое несбывшееся счастье. Все эти дни я не видела Криса. Даже не знаю, приносит ли он цветы сам или посылает курьера. Крис хочет меня порадовать цветами и даже не представляет, как меня мучает!

Я кладу крокусы на кровать. Больше некуда. Вся комната заставлена обрезанными пластиковыми бутылками с цветами. Они заняли весь подоконник и столик у окна. Я смотрю на них сквозь слезы и хочу умереть.

Все эти дни я думала об угрозе Кэролайн и искала выход. Но что я могла поделать? Пойти в полицию? Разве там поверят русской соплячке, которая пытается опорочить честное имя леди из благородной и влиятельной семьи? Рассказать обо всем Крису – тоже не вариант. Я не возьму на себя смелость открыть ему правду, что он приемный сын, а мать, которую он считал родной, хочет убрать его – как помеху ее кровному сыну в наследстве и в любви. Предательство матери ударит по Крису сильней, чем моя свадьба с Уильямом. В конце концов, с чего я взяла, что мы с Крисом подходим друг другу и будем счастливы вместе? Нас связывает только одна ночь в Праге. И в его жизни будет еще много таких девушек, как я…

Мне так хочется разделить с кем-то свою ношу. Обсудить ситуацию в разговоре с Наташей или хоть с Дэном Громовым, в надежде, что они подскажут выход, которого я не вижу. Но я не могу этого сделать, потому что на кону – жизнь Криса.

А еще мне теперь все время мерещится, что за мной следят. Я почти уверена, что тот русский мужчина вломился в мою квартиру по поручению Кэролайн. Ведь это случилось на следующий день после того, как Уильям поцеловал меня на развалинах старого замка и сделал мне предложение. Мне казалось, что мы были там одни. Но шел дождь, было темно. Мы могли и не заметить соглядатая, если тот следовал за нами по пятам. Если Кэролайн «присматривала» за нелюбимым Крисом, то наверняка она не выпускала из вида и любимого сына. А когда ей донесли, что тот сделал предложение какой-то русской девчонке, она захотела разузнать обо мне подробней и отправила ищейку ко мне домой. Это объясняет, почему она обратилась к русскому человеку – он смог прочитать мои записи на родном языке. Скорее всего, его наняли для слежки только за мной. А за Уильямом «присматривает» англичанин, который может подслушать и понять разговоры по-английски.

Да и наша с ней последняя встреча неспроста случилась на следующий день после того, как Крис приходил ко мне домой. Кэролайн знала о нашей связи в Праге еще раньше. Я не понимала, почему она стерпела мою измену и не открыла глаза Уильяму. Неужели Уильям в самом деле так сильно меня любит, что она боялась разбить ему сердце? Когда мы встретились с Крисом у них дома, она наблюдала за нами и поспешила связать меня обещанием не волновать Уильяма перед отъездом. И теперь я понимала, зачем она дала мне свои свадебные туфли и показала фотографии со своей свадьбы. Ей надо было скорее увести меня от Криса, чтобы мы не остались наедине, а еще она хотела сыграть на моем чувстве вины – показав, что готова поделиться со мной всем, лишь бы я вышла за ее любимого сына. Должно быть, она рассчитывала, что ночь с Крисом для меня ничего не значит, как и для него самого. Мы притворились, что незнакомы, и Кэролайн выдохнула с облегчением. Но продолжила следить за мной и узнала, что Крис приходил ко мне домой и провел у меня какое-то время. Тогда ей пришлось вмешаться, чтобы шантажом вынудить меня на свадьбу с Уильямом.

Я не хочу верить в то, что Кэролайн способна выполнить свою страшную угрозу. Надеюсь, что ее любовь к родному сыну не настолько фанатична, чтобы пойти на убийство приемного. Внутренний голос нашептывает мне, что Крис всегда будет помехой Уильяму – если не в любви, то в наследстве, а Кэролайн позаботится о том, чтобы родной сын получил все. Крис шатается по Европе, мало ли, что может случиться с ним там? Не за этим ли Кэролайн «присматривает» за ним? Может, ее соглядатай ждет удобного случая избавиться от него – столкнуть с моста или под машину? Есть множество способов устранить человека так, что никто не заподозрит Кэролайн…

Когда я думаю об этом, мне хочется бежать к Крису и рассказать ему всю правду, предупредить, чтобы остерегался Кэролайн. Но в тот же миг я поставлю его жизнь под угрозу, а этого я сделать не могу.

Поэтому мне приходится принять правила Кэролайн. Я выхожу замуж за Уильяма – а она не трогает Криса.

Я перебираю рукой крокусы на кровати. Их уже некуда ставить, у меня не осталось даже пластиковой бутылки, которую можно использовать как вазу.

Пускаю холодную воду в ванну и кладу цветы туда. Смотрю на зеленые стебли в воде и думаю о том, что впору утопиться, как Офелии.

Лучше похороны, чем свадьба с Уильямом! Выйти замуж за нелюбимого – все равно, что похоронить себя заживо в его родовом особняке. А хуже всего будут встречи с Крисом. Видеть его и не сметь коснуться, представлять, как мы могли быть счастливы вместе – как я выдержу эту пытку?

Но я не могу уйти, оставив Криса. Теперь, когда знаю, что Кэролайн – его главный враг, не могу. Выйдя замуж за Уильяма, я продолжу присматривать за ним. И за Кэролайн тоже. Ей придется считаться со мной, когда я стану женой ее любимого сына.

А пока я смотрю на крокусы в воде и не могу унять слез, оплакивая счастье, которого меня лишила ведьма Кэролайн, и обдумывая предстоящий разговор с Крисом.

Я думала, что трудно будет объясниться с Уильямом. Теперь мне предстоит куда худшее испытание – сказать Крису о том, что я его не люблю, и попросить оставить меня в покое, сохранив втайне от его брата нашу связь. Соврать, глядя ему в глаза, и молиться о том, чтобы он мне поверил. Потому что от этого зависит его жизнь. Пусть лучше считает меня дрянью, но останется в живых.

До возвращения Уильяма остается неделя, и откладывать объяснение с Крисом больше нельзя. У Криса горячая кровь, и ему понадобится время, чтобы смириться с моим решением и остыть к приезду брата.

Поэтому утром во вторник я делаю вид, что ухожу на занятия, а сама ныряю в кафе напротив дома и занимаю столик у окна. Из кафе просматривается вход в мой подъезд, и я увижу Криса, когда он принесет очередной букет. Мне остается надеяться, что он делает это сам, а не посылает курьера. Другой возможности с ним связаться у меня нет – ведь мы не обменялись телефонами, а я ясно дала ему понять, что до возвращения Уильяма нам не стоит видеться.

Учебу придется прогулять, но жизнь Криса дороже. Я тяну безвкусный кофе и не свожу глаз с подъезда, чтобы не пропустить того, кого я жду.

Ожидание затягивается на три часа, и я сижу как на иголках. А если Крис не придет? Или все это время цветы носит курьер? Может, Крис, как и говорил, уехал из Оксфорда, подальше от соблазна? Отвлекшись на эсэмэску Тилли, которая спрашивает, почему я пропустила занятия и приду ли на последнюю пару, я едва не пропускаю парня с букетом. В последний момент успеваю заметить, как он входит в подъезд, держа большую охапку роз – кораллового цвета. Я нервно подскакиваю на высоком барном стуле, оставляю недопитый кофе, за который сразу расплатилась, и выбегаю из кафе, прячась за углом.

Я не рассмотрела, Крис ли вошел в подъезд. Видела парня со спины и успела заметить только, что он высокий и темноволосый, как Крис. Но куртка на нем другая, не та черная кожанка, которая была на Крисе в Праге и в которой он приходил ко мне в гости. И теперь, затаив дыхание, я считаю минуты, пока дверь откроется. Кто бы он ни был, доставку рассчитали так, чтобы цветы недолго пролежали без воды и до моего возвращения с занятий было меньше часа.

Парень выходит из подъезда, и я не могу сдержать разочарования. Это не Крис! Парень явно моложе, должно быть, студент подрабатывает курьером. Зря я пропустила занятия и столько времени просидела в засаде. Только время напрасно потратила.

Курьер проходит мимо меня, даже не взглянув. Он явно не знает меня в лицо и не догадывается, что принес цветы мне. Но когда он удаляется метров на двадцать, чутье заставляет меня последовать за ним. Я сама не знаю, на что рассчитываю. Если заказ оформлен через службу доставки, парень может возвращаться обратно в офис или вообще, закончив работу, идти по своим делам. Я иду за ним по старому центру Оксфорда, держась на расстоянии, уже минут пятнадцать и готова признать бессмысленность своей затеи. Как вдруг он подходит к скамейке у дороги, и я вижу, как навстречу ему поднимается Крис. Я прячусь за угол, пока Крис меня не заметил, и вижу, как он отсчитывает курьеру деньги за доставку. Парень уходит, а я выхожу навстречу Крису.

– Тебя было непросто найти, – говорю я.

– Джейн? – Его лицо озаряет такая счастливая улыбка, что мне в пору повеситься. Он же еще не знает, зачем я его искала.

– Нам нужно поговорить. – Я смотрю на него без улыбки, и он тоже хмурится, почуяв неладное.

– Что-то случилось?

Мы стоим на виду у толпы, в самом центре Оксфорда, на Хай-стрит. Мимо нас проезжает красный двухэтажный автобус до Лондона, сигналит машина, звенит в звонок велосипедист, предупреждая прохожих, чтобы посторонились. Не лучшее место, чтобы сообщить Крису то, что я собираюсь сказать. Но другого у меня нет. Если мы начнем искать более уединенное место, моей выдержки не хватит. Я и так из последних сил строю из себя равнодушную стерву, тогда как больше всего на свете мне хочется броситься ему на шею и поцеловать, наплевав на Кэролайн и ее угрозы. При ярком солнечном свете теплого апрельского дня они кажутся пустыми словами, которые ничего не значат. Как бы мне хотелось забыть о них и отправиться с Крисом на прогулку, рука в руке! Но я не смею об этом даже мечтать.

Я уже потеряла Криса сегодня во сне. Он умер у меня на руках, а Кэролайн холодно сказала: «Это ты виновата. Только ты!» Я проснулась в слезах и поняла, что не могу позволить, чтобы мой кошмар сбылся. Я никогда себе не прощу, если Крис умрет из-за меня.

Мимо проплывает черный автомобиль, похожий на машину Кэролайн, и я вздрагиваю. Номер другой, но меня не оставляет чувство, что за нами наблюдают. Наверняка ее ищейка не спускает с нас глаз и обо всем доложит своей хозяйке.

– Ты получила мой букет? – Крис шагает ко мне.

– Не надо больше цветов. Все кончено, Крис.

Карие глаза Криса, которые только что сияли от радости, чернеют от боли и непонимания.

– О чем ты говоришь? Почему? – Он хватает меня за руку, окутывая знакомым теплом и чувственным древесно-пряным ароматом, но я резко вырываю ладонь, пока его касание не лишило меня воли и разума.

– Забудь обо мне. Я выйду замуж за Уильяма. – Как в плохой мелодраме, я повторяю строчки, которые проговаривала в голове с самого утра. Только бы не сбиться, глядя в его глаза. Только бы сыграть свою роль до конца, чтобы он поверил.

– Дженни, что за бред? – Крис не верит и трясет головой.

– Я жалею о том, что случилось в Праге, – чеканю я, и в моем голосе мне чудятся ледяные нотки Кэролайн. Ведь это она говорит с Крисом моими словами. Она написала этот сценарий, который мне приходится играть против собственной воли. – Это было наваждение. Та ночь ничего не значит для меня.

– Я не верю тебе. У тебя красные глаза. Ты плакала? – Он с тревогой смотрит на меня, а мне все труднее играть свою роль.

– Уильям уехал, а я все время думаю о нем и скучаю. Я люблю его. Я не смогу жить без него. Пожалуйста, не говори ничего Уильяму. – Мой голос предательски срывается, я всхлипываю, и из глаз катятся слезы.

Я все-таки не справилась со своей ролью, и теперь Крис точно поймет, что я вру. Я уже жду, как он обнимет меня, прижмет к своей крепкой груди и успокаивающе прошепчет, что мы со всем справимся вместе. И на короткий миг начинаю верить в то, что этот солнечный день станет началом счастья и разгонит тьму, которую развела вокруг меня Кэролайн.

Но Крис отшатывается от меня, и в его взгляде я вижу разочарование и обиду.

– Не плачь, – он кривит губы. – Я ничего ему не скажу.

Это именно то, чего я добивалась, но когда он так смотрит на меня, мне больно дышать.

– Выходи за моего брата. Сделай его счастливым, – отрывисто говорит он. – Я не стану мешать.

Крис отворачивается от меня и уходит. А я смотрю ему вслед, мечтая умереть на месте.

Следующая неделя проходит как в кошмарном сне. Я механически хожу на лекции в Оксфорде, посещаю уроки леди Маргарет и постепенно привыкаю к мысли о том, что я потеряла Криса навсегда и выхожу замуж за его брата.

По ночам меня тоже преследуют кошмары, в которых я то выхожу замуж за Уильяма в старой разрушенной часовне, больше похожей на декорацию из готического ужастика, чем на хэппи-энд в сказке про Золушку, то бегу в свадебном платье по садовому лабиринту в поместье Уильяма и никак не могу найти выход, то задыхаюсь в пожаре в комнате со свадебным платьем Кэролайн, а она сама безумно хохочет за запертой дверью – как сумасшедшая жена Рочестера в «Джейн Эйр».

Мои сны вещие. Ведь выхода нет. И как ни убегай, меня ждет свадьба с Уильямом в католическом храме. А перед этим мне еще придется принять католичество, как настаивает Кэролайн.

К счастью, она меня всю эту неделю не трогает и не звонит. Видимо, дает мне время смириться после нашего последнего разговора в машине. Но ощущение того, что я под колпаком и за мной наблюдают, не покидает. Незримый соглядатай сопровождает меня из дома до университета, и только в стенах Оксфорда я могу на время расслабиться и почувствовать себя обычной студенткой, какой я была до встречи с Уильямом.

За все время своей командировки во Францию Уильям ни разу мне не позвонил. Только прислал пару сообщений, присоединив к ним сначала фото Сорбонны, а затем Лувра, куда он выбрался на экскурсию.

Не очень-то это похоже на поведение любящего жениха. Хоть бы он влюбился во француженку и остался там навсегда, мечтаю я и со страхом жду его возвращения. Как я смогу смотреть Уильяму в глаза и врать, что хочу стать его женой?

Я по-прежнему не могу понять, почему Кэролайн так желает нашей свадьбы, что готова удержать меня рядом с сыном любой ценой. Неужели у нее нет на примете подходящей Уильяму девушки их круга – англичанки из благородной семьи, которая впитала хорошие манеры с молоком матери? Почему она так вцепилась в меня? Даже если она хорошо знает своего сына и видит то, чего не вижу я – что он меня правда любит, она должна понимать, что Уильям молод и еще успеет полюбить кого-то, кроме меня.

Эти вопросы взрывают мне голову, вытесняя мысли об учебе и грядущих выпускных экзаменах. И хуже всего, что я даже с Наташей не могу поделиться своей болью и после разговора с Кэролайн избегаю общения с ней. Подруга слишком хорошо меня знает и понимает, что со мной что-то неладно. Но пока мне удается обманывать ее, ссылаясь на загруженность по учебе и сведя наши разговоры по скайпу к минимуму.

Выхода нет… Но я отчаянно ищу его, пытаясь найти ту соломинку, которая вытащит меня из болота и спасет от свадьбы с Уильямом.

Хоть бы он разлюбил меня.

Хоть бы он сам отменил свадьбу.

Хоть бы его переехал автомобиль! Я сразу же ругаю себя за подобные мысли, ведь Уильям не сделал мне ничего плохого. Кроме того, что сделал мне предложение.

Пусть лучше автомобиль переедет леди Кэролайн! Это бы решило все мои проблемы…

Но все идет своим чередом, и в назначенный час я снова сажусь в такси, которое прислала за мной Кэролайн, и еду в дом леди Маргарет. Где она битый час натаскивает меня по поведению на светских приемах и учит, как себя вести при встрече с королевскими особами. Еще пару месяцев назад я и мечтать не могла, что когда-то меня представят кому-то из королевской семьи, а сейчас меня это нисколько не радует. Ведь рядом со мной будет Уильям, а не Крис.

– Леди Маргарет, – наплевав на предосторожности, я задаю вопрос, который не дает мне покоя после разговора с Кэролайн и ее угроз в адрес Криса, – скажите, ведь титул отца наследует старший сын?

Пожилая леди пристально смотрит на меня, как будто видит насквозь. Конечно, она понимает, кого именно я имею в виду.

– Совершенно верно, Джейн, – медленно произносит она. – Титул и поместье получает старший сын по праву рождения.

«А если сын приемный?» – вертится вопрос у меня на языке. Но это не моя тайна. И я и так знаю ответ. Кристофер получит то, что по праву рождения полагается Уильяму. И я уверена, что Кэролайн это категорически не устраивает. Вот почему она дала старшему сыну уехать за границу, вот почему не делала шагов к примирению с ним, вот почему его появление стало для нее неприятным сюрпризом. Она надеялась держать его подальше от дома и наследства. И если Крис не разрушит себя сам, она ему поможет. Чтобы расчистить дорогу для Уильяма.

Леди Маргарет продолжает свой урок хороших манер, но я никак не могу сосредоточиться.

– Да что с тобой, Джейн? – упрекает она. – Ты сегодня сама не своя. Уж не поссорилась ли ты с Уильямом?