Текст книги "Невеста из Оксфорда"

А я чувствую себя последней изменницей и стараюсь не смотреть на Криса. Мне просто хочется оказаться как можно дальше отсюда, чтобы не притворяться перед его семьей и не делать вид, что Уильям для меня что-то значит.

– Крис показал тебе сад? – Вопрос Уильяма не сразу до меня доходит, и за меня отвечает его брат.

– Да, мы немножко прогулялись.

– Надеюсь, вы поладили? – Уильям переводит взгляд с брата на меня, и я против воли краснею. Знал бы он, как мы поладили! Еще в Праге!

– Конечно, – я киваю, потому что Уильям все еще смотрит на меня в ожидании ответа. – Крис рассказал мне много интересного о саде и растениях.

Боже, что я несу! Я запинаюсь, а Уильям с изумлением переспрашивает:

– Крис? Он же ненавидит садоводство.

Я мысленно сжимаюсь. Вот я и попалась!

Но Крис и бровью не ведет. Вот оно – английское воспитание!

– С тех пор, как я увлекся фотографией, я стал больше внимания уделять садам и растениям, – невозмутимо отвечает он. – Многие клиенты любят фотосессии в парках, и я изучил, что и когда цветет, чтобы быть в курсе и заранее составить график съемок.

Объяснение Криса тоже звучит бредово, но ведет он себя уверенно, и Уильям верит его словам и одобрительно замечает:

– А ты изменился, брат!

Можно подумать, что Крис ему сообщил, что получил ученую степень финансиста и теперь прекрасно разбирается, куда лучше вложить деньги!

Пока братья продолжают разговор, я наблюдаю за ними. Их несходство так и бросается в глаза. Если бы я не знала, что они братья, никогда бы не догадалась. Уильям на меня даже не смотрит, но Крис внезапно переводит на меня взгляд – словно почувствовав мой. Я поспешно опускаю голову и пялюсь на свои тапки. Как бы сбежать из особняка без прощания с Кэролайн? Тогда бы не пришлось объяснять, что стало с ее драгоценными свадебными туфлями…

Стук каблуков по лестнице заставляет вздрогнуть. Вот я и попалась! Кэролайн спускается к нам, чтобы проводить любимого сына.

– Как жаль, что вы уже уезжаете, – сетует она, глядя на Уильяма. – Без тебя этот дом пустеет.

– Крис не даст тебе скучать, мам, – улыбается Уильям.

– Да, конечно. – Взгляд Кэролайн рассеянно скользит мимо старшего сына, как будто его не существует, а я в который раз гадаю: что же между ними произошло? Но в следующую минуту мне становится не до этого, потому что Кэролайн опускает взгляд на мои тапки и хмурится. – Ты переобулась, Джейн? Не стоило, ты могла бы поехать в моих…

– Я сломала каблук, – внутренне сжавшись, выпаливаю я на одном дыхании.

Кэролайн в замешательстве смотрит на меня, как будто не понимая смысла моих слов.

Тут, словно призрак, беззвучно появляется дворецкий Томас, держа за задники ее свадебные туфли. Так и знала, что он их обнаружит!

– Я нашел их в прихожей, миледи, – скорбным тоном оповещает он, не глядя в мою сторону.

Сломанный каблук на одной туфле бросается в глаза, и Кэролайн смотрит на него застывшим взглядом. Как будто я сломала не просто каблук, а что-то гораздо более важное.

– Извините, Кэролайн, – полным раскаяния голосом говорю я. – Мне не стоило вообще их надевать.

– Все в порядке, Джейн, – отвечает она. Но ее любезный тон и безмятежное лицо меня не обманывают, ведь ее взгляд холоднее льда. И я ее понимаю: она доверила мне туфли, в которых выходила замуж, а я их испортила. И это она еще не знает, что я собираюсь разорвать помолвку с ее любимым сыном и встречаться с Крисом!

– Прикажете отдать в починку, миледи? – спрашивает дворецкий, обращаясь к ней с полупоклоном.

– Займись этим, Томас, – она царственно кивает в ответ, и дворецкий удаляется.

– Простите. Мне так жаль, – снова повторяю я.

– Ничего страшного, Джейн. – Кэролайн уже справилась с гневом и отвечает мне почти тепло. Но следующие ее слова заставляют меня похолодеть. – Главное, чтобы ты не сломала каблук на своей свадьбе. Это плохая примета.

Я молча отвожу глаза, потому что мне трудно ей врать. Особенно рядом с Крисом, к которому рвется мое сердце. Но Уильям ни о чем не должен заподозрить, я помню о просьбе Кэролайн и продолжаю притворяться его невестой, хоть это и тяжело.

Уильям коротко прощается с матерью и братом, упомянув, что уже заглянул к отцу перед отъездом. Кэролайн не обнимает меня напоследок – между нами так не принято, только легко касается поцелуем щеки сына. А я бросаю последний взгляд на Криса, и он едва заметно мне подмигивает, пока никто не видит. Мы – заговорщики, которые вынуждены скрывать свою связь. И от этого мое сердце бьется одновременно счастливо и тревожно.

Я выхожу на крыльцо вслед за Уильямом, жалея о том, что Крис остался в доме. Но меня греет мысль о том, что мы еще увидимся. Надо только доиграть свою роль невесты до конца. Это будет несложно, ведь Уильям скоро уедет.

Мы подходим к автомобилю Уильяма, и он садится за руль, а я рядом. Машина трогается с места. Я провожаю взглядом дом и чувствую, что частичка моего сердца осталась там – вместе с Крисом.

– О чем ты хотела поговорить? – спрашивает Уильям, когда мы выезжаем за пределы поместья.

– Что? – погруженная в свои мысли о Крисе, я не сразу понимаю, что он имеет в виду.

– Ты хотела о чем-то поговорить, – напоминает он о моих настойчивых просьбах встретиться с ним всю предыдущую неделю. – О чем-то важном.

О том, что свадьбы не будет. Эти слова так и рвутся с моих губ, и момент удачный – мы наедине. Но теперь меня связывает просьба Кэролайн, и поговорить с Уильямом начистоту я смогу только после его возвращения.

– Уже неважно, – отвечаю я и запинаюсь, не зная, что соврать.

Но Уильяму и не нужны мои объяснения. Удовлетворенный ответом, он сосредотачивается на дороге. Весь путь до Оксфорда мы молчим, лишь изредка перебрасываясь дежурными фразами – о погоде, о местах, которые мы проезжаем. Но только не о том, что касается нас двоих и нашей свадьбы. И я этому только рада. Я смотрю на желтые рапсовые поля, которые мы проезжаем по пути, и мое сердце наполняется радостью. Крис вернулся, а значит все будет хорошо.

Когда автомобиль въезжает в Оксфорд и сворачивает на улицу к моему дому, я считаю минуты, чтобы скорей остаться одной и обдумать все, что сегодня случилось.

– Я улетаю во вторник утром и до отъезда нужно много успеть, – говорит Уильям. – Мы вряд ли увидимся.

Я с облегчением киваю. На это я и рассчитывала! А вслух отвечаю:

– Конечно, готовься к командировке, я все понимаю.

Самой тошно от того, какая я послушная и понимающая невеста. Лгунья и изменница. Но Уильям не подозревает о моих истинных мыслях и благодарно кивает:

– Спасибо, Джейн.

Машина останавливается у моего дома, и Уильям наклоняется ко мне с поцелуем. Я внутренне сжимаюсь – не хочу целоваться с ним, не в этот день, когда я снова встретила его брата. После ночи в Праге кажется неправильным целовать Уильяма – как будто теперь я с ним изменяю Крису. К счастью, Уильям лишь слегка касается губами моей щеки. Целомудренный, почти братский поцелуй изменой точно не считается, и я с облегчением выдыхаю. На прощание желаю Уильяму успешной командировки в Сорбонну и выпрыгиваю из машины, мечтая скорее остаться одна.

– Джейн! – доносится мне в спину голос Уильяма, когда я уже в двух шагах от подъезда.

Я нервно оборачиваюсь. Неужели все-таки решил поцеловать напоследок?

– Что тебе привезти из Франции? – весело спрашивает Уильям, выглядывая из машины.

Я в замешательстве замираю. Его вопрос напоминает мне о том, что когда мы встретимся снова две недели спустя, я сообщу ему, что свадьбы не будет. Вправе ли я просить что-то в подарок? Ведь он окажется прощальным…

– Что-нибудь с Эйфелевой башней? – подсказывает он, в ожидании ответа.

Я не хочу ничего на память об Уильяме – ни магнитика, ни брелока с Эйфелевой башней. Ведь глядя на них, я всегда буду вспоминать о том, как некрасиво с ним поступила.

– Может, духи? – предлагает он еще вариант.

Это еще хуже! Не смогу же я пользоваться духами Уильяма, собираясь на свидание к его брату!

– Сыр, – выпаливаю я наконец, и светлые брови Уильяма приподнимаются.

Мне удалось его удивить.

– Сыр? – переспрашивает он.

– Хочу попробовать настоящий французский сыр, – торопливо говорю я.

Сыр ведь можно съесть, заедая последний горький разговор с Уильямом, и он не станет мозолить глаза, как какой-нибудь магнитик или брелок.

– Хорошо, Джейн. Я привезу тебе сыр, – Уильям улыбается на прощание и закрывает дверь машины.

Она трогается с места, и я провожаю ее виноватым взглядом.

Мне так жаль, что придется причинить ему боль. Но было бы гораздо большей подлостью выйти замуж за него без любви. Уильям достоин того, чтобы его любили – искренне, от души, всем сердцем.

Глава 14

Два дня проходят как во сне. В воскресенье я не выхожу из дома и пишу учебное эссе на 20 страниц, чтобы затем сократить их до 5. Учеба отвлекает меня от мыслей о Крисе, Уильяме и свадьбе. Но стоит закрыть ноутбук, они одолевают меня снова.

Никогда не думала, что окажусь внутри любовного треугольника! Я даже с Наташей не могу поделиться – ведь я не говорила ей о ночи, которую провела с незнакомцем в Праге. Поэтому я просто рассказываю ей о том, как забыла переобуться и приехала в особняк к родителям Уильяма прямо в тапках с мишками, которые она подарила. Наташа заливисто хохочет, и я невольно заражаюсь ее веселым настроением и тоже смеюсь от души – впервые за долгое время.

– Как же они это пережили, эти снобы? – спрашивает она, хитро глядя на меня с экрана смартфона.

Приходится перейти ко второй части рассказа:

– Кэролайн одолжила мне свои свадебные туфли.

– Да ты что! – восторженно ахает Наташа.

– А я сломала каблук, – удрученно признаюсь я.

– Горе луковое! – Наташа снова покатывается со смеху. – Как ты так умудрилась?

Я пожимаю плечами и чувствую, как меня окончательно отпускает. Не я без спросу влезла в туфли Кэролайн, она сама мне их предложила, значит, сознавала последствия.

– А еще я познакомилась со старшим братом Уильяма, – ляпаю я прежде, чем успеваю прикусить язык.

Наташа подпрыгивает от любопытства:

– Да ну? У него есть брат? Ты не говорила!

– Да я сама ничего не знала, – бормочу я, уже жалея, что завела этот разговор. Наташка знает меня как облупленную, и перед ней я не смогу притворяться, что Крис мне безразличен.

– И как он? Красавчик? Похож на Уилла? – тараторит Наташа.

Приходится признать, что братья совсем не похожи, но оба хороши собой.

– А он не женат? – лукаво улыбается Наташа. – Девушка есть?

– Вроде, нет… – Я отвожу глаза, пытаясь не вспоминать ночь, которую мы провели вместе.

– А парень? – уточняет Наташа, огорошивая меня.

– Чего? – Я резко вскидываю голову. – Нет, Крис не по этой части!

– Это хорошо, – Наташа довольно улыбается. – Тогда я им займусь.

Я непонимающе пялюсь на экран. Она о чем? Кажется, я разучилась говорить по-русски.

– На свадьбе посади меня рядом с ним, – просит Наташа.

– Зачем? – Я по-прежнему не понимаю, к чему она ведет.

– А зачем красивой одинокой подружке невесты красивый одинокий брат жениха? – Наташа кокетливо закатывает глаза, и до меня наконец доходит.

Она что, собирается закрутить с Крисом?

– Это невозможно! – вырывается у меня прежде, чем я успеваю прикусить язык.

Наташа обиженно смотрит на меня с экрана:

– Считаешь, я недостаточно хороша для английского лорда?

– Что ты, Наташ, не в этом дело. Просто… – Я сбиваюсь, пытаясь найти правдоподобное объяснение. – Тут все не как у нас на свадьбах. Кэролайн занимается рассадкой гостей, и там все строго по их традициям. Меня даже не послушают.

– Ну ладно, – легко соглашается Наташа. – Потанцевать-то мне с ним никто не запретит! Уж там я его возьму в оборот.

Наташа игриво поводит пышной грудью, повторяя движение из восточного танца. Мы ходили с ней на несколько занятий вместе. В другой ситуации меня бы это повеселило, но сейчас я чувствую жгучую ревность. Не позволю флиртовать с Крисом даже лучшей подруге!

Я молчу, чтобы не сказать лишнего. А Наташа весело продолжает:

– Только представь, Женька, как будет здорово! Ты выйдешь замуж за Уильяма, а я – за его брата. Породнимся и будем жить вместе в их особняке!

Такого я даже в страшном сне представить не могла!

– Ты чего такая кислая? – Наташа замечает мое настроение.

– Живот болит, – вру я, ссылаясь на месячные.

– Ааа, – понимающе тянет Наташа. У нас с ней нет секретов, и она знает, что я тяжело переношу эти дни. – Выпей таблеточку, отлежись тогда.

– Угу, – киваю я, радуясь, что нашелся предлог завершить разговор.

– А то я уже решила, что ты влюбилась в брата своего жениха, – внезапно говорит Наташа, заставляя меня вздрогнуть.

– Хаха, – ненатурально смеюсь я. – Скажешь тоже!

– А что, лучше младшего сына лорда может быть только старший, – хихикает Наташа. – Это ведь Крис наследует титул и особняк?

Это последнее, что волнует меня в отношениях с Крисом. Будь он простым фотографом или водителем, я бы все равно его любила. Но вопрос Наташи заставляет меня надолго задуматься уже после того, как я с ней прощаюсь и завершаю вызов.

Вот как это будет выглядеть для Кэролайн и ее супруга. Я променяла младшего брата на старшего – ради титула и наследства. И это совсем не тот фундамент, на котором можно построить счастливое будущее.

Эти мысли по-прежнему не дают мне покоя, когда я наутро иду на занятия в универ. Задумавшись, я не замечаю велосипедиста, который едет прямо на меня в толпе. Парень задевает меня, и я роняю учебники, которые несу в руках, чтобы сдать в библиотеку. В рюкзак они не уместились, и теперь мне приходится собирать их с земли. Краем глаза я замечаю темную фигуру, застывшую на углу здания – с той стороны, откуда я пришла. Странно. Все спешат на занятия, а этот мужчина просто стоит. Как будто кого-то ждет. Или следит – мелькает в голове тревожная мысль.

Я подбираю последний учебник, выпрямляюсь и смотрю прямо на мужчину. Нас разделяет метров двадцать, но я узнаю его. Это он, одетый во все черное, как и сейчас, приходил в мой дом и шарился в моей квартире. Уверена, от него и сейчас разит сигаретным дымом – будь он поближе, я бы учуяла тот же неприятный запах, который остался в моей комнате после его визита. Вместе с фотографией мамы на полу, которую он тогда уронил, обыскивая мои вещи.

Мужчина встречает мой взгляд ухмылкой. Он понял, что я его заметила, но это его только веселит. Вместо того, чтобы попытаться скрыться, он поднимает руку и машет мне, как старой знакомой.

И это окончательно выводит меня из себя. Прижимая к груди учебники, я бросаюсь к нему, расталкивая других студентов. Но на улице слишком много людей, и к тому времени, когда я добираюсь до угла дома, мой преследователь уже исчезает – растворившись в толпе, как призрак.

Но призраки не курят и не роняют зажигалок. Я наклоняюсь и подбираю с того места, где он стоял, сувенирную зажигалку. Меня трясет, когда я смотрю на красные башни Московского Кремля на корпусе. «Русская мафия», – звучит насмешливый голос Дэна Громова.

Я оборачиваюсь, ожидая увидеть мажора за спиной. Но его нет, а улица постепенно пустеет – студенты уже разбежались по аудиториям.

Мне хочется бросить зажигалку обратно на землю и растоптать, как противного жука. Но я кладу ее в карман ветровки как доказательство того, что мужчина мне не примерещился, и спешу на лекцию.

В аудиторию я захожу уже после начала занятия. К счастью, преподаватель отвернулся к доске и что-то пишет, мне удается проскользнуть незамеченной. Тилли, сидящая сбоку третьего ряда, подвигается, освобождая мне место, и я благодарно ей улыбаюсь.

Пытаюсь сосредоточиться на теме лекции, посвященной английскому драматургу Бернарду Шоу, но не могу перестать думать об этом мужчине. Он явно русский и следит за мной. Но зачем? Связано ли это с тем, что я из России? Или все дело в свадьбе с Уильямом? Может, он планирует меня похитить, чтобы получить выкуп от богатого жениха? Или он русский шпион и хочет завербовать меня, чтобы выведать тайны английских аристократов?

Рука сама тянется к зажигалке, и я рассматриваю ее под партой. Дешевая пластиковая зажигалка, судя по изображению Кремля, куплена или в сувенирной лавочке на Арбате, или в аэропорту Москвы. Что это – ностальгия по родине или сувенир от приятеля?

– Ты начала курить? – шепчет Тилли, с любопытством косясь на меня.

– Нет. – Я быстро убираю зажигалку и пытаюсь сосредоточиться на словах преподавателя.

После занятий в универе меня еще ждет урок с леди Маргарет. Ведь пока я продолжаю считаться невестой Уильяма, мне придется посещать уроки хороших манер. Иначе это вызовет подозрения у Кэролайн. Что бы такое придумать, чтобы от них откосить? Это только напрасная трата моего времени и денег Кэролайн.

– Леди не курят, – чеканит леди Маргарет, глядя на меня со смертельным разочарованием, пока я поднимаю зажигалку с паркетного пола возле ее ног. – Я ведь говорила тебе, Джейн!

Как назло, она встретила меня в прихожей, а когда я снимала ветровку, из кармана вылетела зажигалка.

– Простите, – бормочу я, пряча зажигалку обратно в карман. – Это сувенир из России. Я им и не пользуюсь.

Леди Маргарет отворачивается от меня и идет в гостиную, держа спину ровно, как королева. А я плетусь за ней, уговаривая себя, что терпеть осталось недолго. Только до возвращения Уильяма.

– От леди не должно пахнуть табаком, как от портового грузчика, – продолжает выговаривать леди Маргарет, садясь за стол, где уже накрыто для чаепития.

Все наши занятия непременно проходят за чашкой чая, как будто его распитие входит в обучение.

– Но ведь джентльмены курят табак. И это не делает их портовыми грузчиками, – осмеливаюсь возразить я. Впервые за время наших занятий.

Леди Маргарет смотрит на меня как на ребенка, который сморозил глупость, и я, смутившись, опускаю взгляд в фарфоровую чашку на столе.

– Что позволено джентльменам, не делает честь леди, – цедит леди Маргарет. – Ты можешь себе представить, чтобы наша королева курила?

Я представляю Ее Королевское Величество – в неизменной шляпке и с сигаретой в зубах – и не могу сдержать улыбку.

– Смешно, не так ли? – с серьезным видом говорит леди Маргарет. – Леди не должна вызывать смех, она должна вызывать уважение и восхищение.

Я послушно киваю. Урок начинается. Леди Маргарет что-то нравоучительно вещает, но я ее почти не слушаю и витаю в своих мыслях. Что сейчас делает Крис? Скучает ли он по мне так же сильно, как я уже скучаю по нему?

– Да что с тобой, Джейн? – Моя наставница укоризненно поджимает тонкие губы. – О чем ты сегодня думаешь?

Ох, леди Маргарет, вам лучше не знать. А то случится инфаркт!

– Я думаю об Уильяме, – лицемерно вру я, усвоив ее уроки. – Он завтра улетает во Францию, а я уже скучаю по нему.

Взгляд леди Маргарет смягчается, она принимает мои слова за чистую монету. Ведь я говорю именно то, что может оправдать мою рассеянность.

– У вас с Уильямом впереди целая жизнь, – она тонко улыбается. – А пока тебе лучше сосредоточиться на уроках, чтобы порадовать его к возвращению.

– Да, конечно, – смиренно соглашаюсь я, и пытка хорошими манерами продолжается.

Меня греет мысль о том, что впереди правда целая жизнь. Только не с Уильямом. В этом я теперь уверена на все сто. И мне очень хочется верить в будущее, в котором меня ждет счастье с Крисом. Его старшим братом.

В чем я точно не сомневаюсь, так это в том, что Крису до лампочки мои хорошие манеры и насколько ровно я держу спину, когда пью чай.

Во вторник с утра я, как примерная невеста, отправляю Уильяму смс с пожеланием удачной поездки. Сам он ни разу не позвонил и не написал мне до отъезда, но благодарит ответным сообщением и пишет, что его самолет вылетает в два часа дня.

Я с облегчением перевожу дух. Значит, до отъезда мы уже не увидимся. Остается выдержать две недели уроков с леди Маргарет и, когда Уильям вернется, сообщить ему, что свадьба отменяется.

По пути на занятия я то и дело украдкой оглядываюсь. Но мужчина, который обронил зажигалку, больше не показывается. То ли лучше маскируется, то ли больше не следит за мной.

День проходит спокойно. Я увлекаюсь интересной лекцией, провожу время в старинной оксфордской библиотеке в ротонде Рэдклифа и возвращаюсь домой.

Но только наливаю себе чашку чая и устраиваюсь почитать у окна, как раздается громкий стук в дверь. Я вздрагиваю. Кто бы это мог быть? Я никого не жду, а самолет Уильяма уже улетел.

Стук повторяется – настойчивый и нетерпеливый. Я представляю, как за дверью стоит мой преследователь, и нервно сглатываю. На цыпочках подхожу к двери и заглядываю в глазок, боясь увидеть там его, но вижу того, кого совершенно не ждала.

Руки дрожат, когда я поворачиваю ключ в замке.

– Ты? – Я распахиваю дверь навстречу Крису, а он сразу же переступает порог и только потом спрашивает:

– Пустишь?

– Ты уже вошел, – замечаю я и быстро притворяю дверь, пока любопытная Николь не высунулась наружу и не заметила моего гостя, которого я принимать не должна. Во всяком случае, пока официально обручена с его братом.

Крис молча смотрит на меня, а у меня слабеют колени. Кажется, прохладный воздух в комнате раскалился до тропической жары с появлением Криса.

– Как ты меня нашел? – спрашиваю я.

Но разве это важно, если мы вдвоем в моей комнате? Впервые по-настоящему наедине с той ночи в Праге.

– Это было нетрудно, моя русская Джейн, – Крис нежно касается моей щеки, и с моих губ слетает тихий вздох.

– Зачем ты пришел? – спрашиваю я, отступая от него с бешено колотящимся сердцем. Но уже через два шага упираюсь в кровать и понимаю свою ошибку.

– Я скучал, – просто говорит Крис.

А затем делает шаг ко мне и ловит за талию в кольцо своих рук.

– Ох, Крис, – шепчу я, плавясь в его руках, и уже ничего не соображаю.

Хочу быть с ним. Только его. Снова почувствовать его в себе. Стать с ним одним целым, как тогда, в Праге.

Крис ловит мой вздох губами. Мы жадно целуемся и сжимаем друг друга в объятьях – впервые после долгой разлуки даем волю своей страсти, не притворяемся, а заново узнаем друг друга.

В какой-то момент мы падаем на кровать, возле которой стоим. Сильное мускулистое тело Криса накрывает меня знакомой тяжестью и теплым древесно-пряным ароматом парфюма. Его жаркие губы прокладывают дорожку вниз по моей шее, а руки ныряют под футболку и гладят голую грудь, заставляя меня выгибаться от удовольствия. Я растворяюсь в этих ощущениях, теряя голову, как тогда, в Праге. Но когда Крису хочется большего, и его руки нетерпеливо находят молнию на моих джинсах, я моментально трезвею и останавливаю его.

– Нет, Крис. Перестань.

Он убирает руки, но смотрит с манящей улыбкой – как будто это такая игра, и сейчас мы продолжим.

– Я не могу так, пойми! – бормочу я, одергивая сбившуюся футболку. Соски предательски выпирают сквозь тонкий трикотаж, споря с моими словами, и я обнимаю себя руками за плечи, закрываясь от Криса. – Пока Уильям считает меня своей невестой, это неправильно. Я не могу поступить так с ним во второй раз.

В карем взгляде Криса мелькает понимание. Страсть, затуманившая глаза, проясняется, и он резко садится на кровати.

– Да, конечно. Ты права. Не знаю, что на меня нашло.

Он смотрит мимо меня, стараясь успокоиться. А мне больше всего хочется обнять его и продолжить начатое. Но я держусь изо всех сил и говорю:

– Сначала я должна объясниться с ним и разорвать помолвку.

Крис встает с кровати.

– В таком случае мне придется уехать, – тяжело дыша, он отступает к порогу. – И как можно дальше.

Его карие глаза почернели от желания. А при мысли, что он уедет, у меня сердце ухает в пропасть.

– Почему? – спрашиваю я упавшим голосом.

– Не смогу находиться с тобой в одном городе. Знать, что ты рядом, и не сметь тебя коснуться будет пыткой.

Крис озорно улыбается, а у меня камень падает с сердца.

– Да ты прикалываешься! – Я замахиваюсь на него подушкой, на которой мы только что жарко целовались. У меня до сих пор горят губы.

– Я готов ждать тебя, Дженни, – говорит Крис с обезоруживающей улыбкой, и я опускаю подушку, а он берет меня за руки и опускается на колени у кровати. – Ты стоишь того, чтобы ждать.

Он по очереди целует мои руки. Мы молча смотрим друг на друга и улыбаемся, как два идиота. Но затем в глазах Криса мелькает тень.

– Что? – моментально реагирую я.

– Знаешь, что сводит меня с ума? – Он бросает взгляд на подушку. – Представлять тебя в постели с ним.

– В таком случае, твоя фантазия гораздо богаче, чем моя, – смущенно вырывается у меня.

– В смысле? – Крис непонимающе смотрит на меня.

– Мы вообще с ним никогда… – Я запинаюсь, а Крис изумленно уточняет, сжимая мои руки, которые по-прежнему держит:

– То есть вообще ни разу?

Я смущенно мотаю головой. Раньше холодность Уильяма меня расстраивала. Но теперь я понимаю, что Уильям спас меня – ведь формально считаясь его невестой, я не была с ним близка. И Крис не сможет меня упрекнуть, что я спала с его братом.

– Но как такое возможно? – Крис отпускает мои руки и недоуменно ерошит свои темные волосы. – Как он сдержался? У меня от одного твоего вида крышу сносит.

– Наверное, он больше джентльмен, чем ты, – шучу я, а мои щеки пылают от его признания.

– Да, я плохой парень, – ухмыляется Крис, и я снова чувствую, что теряю голову.

– Я люблю плохих парней, – шепчу я, облизывая губы.

– Если ты сделаешь так еще раз, Дженни, я сорву с тебя одежду и не выпущу из постели до утра, – говорит Крис, не мигая.

Я испуганно сглатываю. А Крис смеется:

– Шучу! Но мне все равно лучше уйти.

Он вопросительно смотрит на меня, словно ждет, что я попрошу его остаться. И мне хочется этого больше всего на свете, но я не поддаюсь соблазну и твердо киваю:

– Увидимся, когда я стану свободна.

Имя Уильяма, даже не произнесенное вслух, повисает между нами, разделяя каменной стеной.

Крис кивает мне на прощание и уже отворачивается к двери. Он еще не ушел, но я уже скучаю по нему и чувствую грусть, глядя на его спину, которая сейчас скроется из виду.

Оказавшись на пороге, Крис стремительно разворачивается, пересекает комнату и страстно целует меня у кровати.

– Я буду ждать, моя русская Джейн, – шепчет он в мои раскрытые губы. – А потом мы уедем вместе. Подальше отсюда.

И прежде, чем я окончательно растаю в его руках, он отпускает меня и уходит. Так быстро, как будто боится передумать и нарушить свое обещание.

Я закрываю за ним дверь, а затем подхожу к окну и жду, пока он выйдет из подъезда, чтобы проводить его взглядом. Я уже скучаю по нему и не представляю, как проживу две недели без него.

Выйдя на улицу, Крис останавливается и находит взглядом мое окно. Я складываю сердечком большие и указательные пальцы рук и посылаю ему свою любовь. А он улыбается и отвечает мне тем же.

Когда высокая фигура Криса в черной кожаной куртке скрывается из вида, я поворачиваюсь к кровати и замечаю белый листок на подушке. Откуда?

С волнением я хватаю сложенный вдвое листок, открываю и читаю строчки, написанные рукой Криса.

«Это была чудесная ночь в Праге. Всего лишь первая из множества, которые мы проведем с тобой, моя русская Джейн».

По моему лицу расплывается счастливая улыбка.

Вряд ли Крис собирался заняться со мной любовью, когда пришел, понимаю я, перечитывая его слова снова и снова. Просто мы оба потеряли голову, оставшись наедине. Записку он написал заранее – как ответ на мою прощальную записку в Праге. А его спонтанный поцелуй был отвлекающим маневром, чтобы уронить листок на подушку.

Пускай Крис ушел, но его обещание согревает меня теплом. И дает силы пережить две недели без него и грядущее объяснение с Уиллом.

А пока я складываю записку, целую ее и убираю в ящик стола, как величайшую драгоценность.

После ухода Криса мне так и не удается сосредоточиться на учебе. Я валяюсь на кровати и представляю себе наше первое свидание, пока из мечтаний меня не вырывает звонок по скайпу от Наташи.

– Наконец-то вижу глупую улыбку влюбленной девушки! – одобрительно заявляет она. – Что, стоило Уиллу уехать, как ты поняла, как он тебе дорог?

– Угу. – Врать подруге неловко, но я пока не готова рассказать ей о Крисе.

– Вижу, прощание было бурным, – усмехается Наташа, пристально глядя на меня с экрана телефона.

– В смысле?

– Засос тебе твой Уилл на прощание оставил! – смеется Наташа.

– Где? – ахнув, я бегу в ванную к зеркалу с телефоном в руке. Так и есть – на шее красуется свежий засос, оставленный Крисом.

– А говорила, что твой жених холодный, как айсберг в океане, – поддразнивает подруга.

Так и есть. Не скажешь же, что это его старший брат горячий, как вулкан!

Я быстро перевожу тему, чтобы не выдать себя. Спрашиваю о погоде, и Наташа рассказывает о штормовом предупреждении МЧС и буре, обрушившейся на Москву. Показывает вид из окна, и я понимаю, как соскучилась по нашему дворику, который сейчас тонет в сером ливне. Потом рассказываю, что в Англии хорошая погода и все цветет.

– Да ты совсем англичанкой стала, – иронизирует подруга. – Все о погоде да о погоде.

Теперь я понимаю англичан. Разговоры о погоде прекрасно выручают, когда не хочешь говорить с собеседником по душам. Я привыкла делиться с Наташей всем, но сейчас я не готова поведать ей о том, что у меня на сердце. Скорей бы уже отменить свадьбу – и тогда расскажу ей обо всем! Надеюсь, подружка простит меня.

Сославшись на учебу, я заканчиваю разговор первой. Но так и не притрагиваюсь ни к учебникам, ни к эссе. Продолжая мечтать о Крисе, засыпаю в обнимку с подушкой.

Мне снится сад в родовом поместье. Розы цветут пышным цветом – розовые, белые, чайные. Я иду навстречу парню, который ждет меня в конце аллеи. Яркое летнее солнце слепит глаза, мешая увидеть его лицо, но сердце бьется в радостном предвкушении, потому что чувствует – это тот, кого я люблю.

– Моя русская Джейн, – Крис нежно улыбается мне и целует.

А в следующий миг мы уже падаем на кровать – в его комнате в Праге.

На следующий день, вернувшись домой после занятий, я обнаруживаю в двери букет белых роз. Записки внутри нет, но я и так знаю, от кого они. Это подарок Криса – и белые розы напоминают мне о сне, который я видела накануне.

Все правильно, все так и должно быть, с улыбкой думаю я, входя в свою комнату. Сны, в которых я видела Уильяма, были тревожными и пугали меня, словно предупреждая, что я делаю неверный выбор и буду несчастна с ним. Сон с Крисом был совсем другим – наполненным теплом летнего дня и любовью. Даже то, что Криса я увидела в цветущем саду, а не в холодном мрачном особняке, как Уильяма, говорит о многом. Крис, в отличие от младшего брата, не так сильно привязан к своей семье, дому и традициям. Его стихия – свобода, а не условности. И он умеет наслаждаться жизнью и отдаваться своим чувствам, как во сне мы наслаждались теплом летнего дня и друг другом.

Я кладу цветы на стол у окна и оглядываюсь. У меня нет вазы – Уильям никогда не дарил мне цветы. Вместо нее сгодится пластиковая бутылка от воды. Я обрезаю ее ножницами и наполняю водой, а затем подрезаю стебли роз по диагонали, чтобы впитали больше воды и простояли дольше. Как меня учила мама. Она была учительницей английского, и ученики дарили ей по праздникам цветы.