Текст книги "Она остров"

Глава 35 Возвращение с праздника

Праздник был в самом разгаре. Музыка заполняла все пространство и словно звучала внутри меня. Отдаваясь барабанами в сердечном ритме, мелодия текла, как кровь по венам.

Чтобы хоть как-то сохранить иллюзию контроля, я решила остановиться и уехать домой сейчас, пока мной не завладела усталость от выпитого и неизбежная скука, которая приходит под конец торжества.

Мне хотелось запомнить этот вечер как яркую вспышку, и я вызвала такси. Когда машина подъехала к воротам, я сообщила друзьям о своих намерениях.

– Господа, спасибо за вечер! Меня ждет такси, было чудесно! – сказала я и первым делом поцеловала на прощание Алисию.

Недоумение отобразилось у всех на лицах. Мы стояли в компании Хосе, Диего, Алисии и еще одной молодой пары. В такие моменты вы можете читать эмоции людей, и сразу становится очевидно, кто не хочет прощаться с тобой. Диего смотрел на меня с замешательством, и видно было, что он не знал, как на это реагировать. И впервые с момента нашего знакомства я ощутила то самое превосходство и власть. Ей богу не знаю, зачем мне это было нужно.

Алисия захныкала, как ребенок, и начала упрашивать остаться еще ненадолго.

Хосе взял ситуацию в свои руки.

– Я отвезу тебя, никакого такси, пойду сам отпущу его, и через 5 минут буду ждать тебя в машине.

– Я еду с вами, – сказал Диего.

Хосе бросил на него не то испуганный, не то гневный взгляд и ушел за ворота отпустить моего таксиста.

Я мысленно схватилась руками за голову. Мимолетное чувство контроля обратилось в свободный полет над пропастью.

Могу ли я предвидеть, чем закончится этот вечер? Пришлось признаться себе, что события будут развиваться непредсказуемо и нужно быть к этому готовой.

Диего молча ждал, когда я попрощаюсь с Алисией, а потом с Эленой.

Мы шли до машины. Я пыталась просчитать варианты исхода событий, Диего впервые за вечер был серьезен и сосредоточен. Вероятно, его планы были нарушены, уж не знаю, в чем они заключались, но он явно что-то обдумывал.

А я думала о том, какой прекрасный был вечер и кто из этих двоих возьмет на себя смелость испортить его своей неуместной выходкой.

Хосе ждал нас возле машины и открыл мне дверь переднего сидения. Я успела только недоуменно посмотреть на него, как Диего открыл мне заднюю дверь, и я села в машину. Хосе сел за руль, а Диего рядом со мной.

Я облокотилась о дверь и открыла свое окно, чтобы впустить внутрь немного свежего воздуха. От напряжения, заполнившего все пространство внутри машины, у меня сперло дыхание. Глоток ночного воздуха вернул меня к жизни, я закрыла глаза и, подставив лицо теплому ветру, немного расслабилась.

Хосе включил музыку. Песни, которые он выбирал одна за другой, были с очевидным смыслом. Из колонок шептали и кричали: «Не верь ему», «Он сделает тебе больно», «Он не тот, за кого себя выдает».

Мне было смешно, но я продолжала ехать с закрытыми глазами, прижавшись к своему окну.

Наконец, Диего не выдержал:

– Хосе, включи другую песню.

Но Хосе знал толк в подтексте, и у него наготове было много песен. Он включил чувственную мелодию Индии Мартинез «Отойди от меня».

Она пела красиво и трогательно, ее голос проникал в самые глубинные уголки души.

Я с трудом могла разобрать слова, но припев был понятен, там пелось:

«Я не тот, кем кажусь на самом деле,

И если ты рискнешь, ты увидишь, что я хорош

Обманывать и причинять боль».

За окном мелькали деревья, утопающие в темноте, свет фар освещал дорогу, и она казалась черным тоннелем.

Я наслаждалась мелодией и уже не чувствовала такую тревогу, как в начале поездки. Машина выехала из леса, и до моего дома оставалось ехать еще минуты три. Как раз до конца песни, и Хосе уже не успеет удивить нас новой мелодией.

Индия Мартинез пела «Отойди от меня», Диего взял мою руку в свою. Я посмотрела на него. Он рассматривал кольцо. То самое, которое я нашла в океане.

Он смотрел на мою руку, а я смотрела, как черные вьющиеся волосы упали на лицо и коснулись ресниц. Длинные пальцы осторожно сняли мое кольцо и надели обратно. Нежное тепло его руки мягкой энергией перетекало в мою руку и постепенно заполняло всё тело. Я чувствовала себя удивительно спокойно и хорошо. Но машина остановилась, и мы вынырнули из какого-то сакрального мира близости и потустороннего взаимодействия.

Настала пора прощаться.

Хосе пулей выскочил из машины и открыл мне дверь. Когда я вылезла, Диего уже стоял рядом и, жестом как бы отстраняя от меня Хосе, пошел проводить меня до калитки.

Мы стояли около запертой калитки. Чувства снова стали переполнять меня. Ключи в сумке никак не находились. Опустив глаза, я не смела посмотреть на Диего. С каждой секундой мне становилось труднее дышать, и в глазах все расплывалось. Я с трудом нашла ключ и, взглянув на Диего, сказала:

– Buenas noches.2626
  Спокойной ночи (исп.)


[Закрыть]

Он ждал, когда я посмотрю на него, и едва я успела закончить фразу, мы оказались в эпицентре ослепительной вспышки. Отношения между нами были накаленными с самой первой минуты знакомства, и накопленной энергии было достаточно, чтобы весь остров озарился, словно огромная лампочка, стоило нам оказаться лицом к лицу.

Желтый свет затопил улицы, и иллюзорный мир замер, охваченный вязкостью времени.

Первым не выдержал Хосе и посигналил на всю деревню. Яркой вспышкой оказался свет фар его машины, направленных на нас.

– Buenas noches, – ответил Диего.

Я зашла в дом, захлопнула дверь и со вздохом облокотилась на нее спиной.

За окном светили фары удаляющегося автомобиля.

Глава 36 Утро после праздника

Следующим утром я проснулась в совершенно разбитом состоянии. Должно быть, вчера я выпила слишком много игристого, и голова гудела, словно тибетская поющая чаша. Мне не сразу удалось понять который час, за окном было довольно темно, и казалось, что сейчас раннее утро. Телефон был разряжен, и я попыталась снова уснуть. Но забыться сном не получилось, накатывало какое-то необъяснимое чувство тревоги. В памяти один за другим всплывали эпизоды вчерашнего вечера, вызывая волнение и замешательство.

Я взяла в руки флакон со смесью эфирных масел от Долорес, капнула на руку и растерла между ладоней. Масло, согретое теплом рук, повеяло свежим травяным ароматом с нотками цитруса. Я приложила ладони к лицу и, глубоко вдохнув, прислушалась к своим ощущениям. В этом многообразии запахов улавливалось теплое обволакивающее послевкусие сандала. Его смелое и напористое звучание моментально вернуло меня в объятия того, кто волновал мое сердце.

С протяжным вздохом я встала и провела руками по волосам, оставляя на них шлейф аромата. Из мира воздушных замков в реальность меня вернуло дребезжание оконных ставней и какой-то гул. Я подошла к окну и от одного взгляда на океан проснулась окончательно. Небо нагнетало беспокойство, а океан раздражался и чернел. Полосами по воде пробегали порывы ветра, заставляя мои окна вздрагивать.

Я поставила телефон на зарядку, мне было интересно узнать, который сейчас час. Потому что сейчас невозможно было определить время.

Вглядываясь пристально вдаль, я как будто спрашивала «что происходит?» и ждала ответа. Сердце мое билось чаще и как-то неравномерно, внимание становилось рассеянным, и я не могла надышаться. Я облокотилась лбом о стекло и, закрыв глаза, старалась дышать ровно и глубоко. Дыхание помогает вновь ощутить свое тело, и иногда достаточно просто осмысленно подышать, чтобы прийти в себя. Прохладное стекло охладило лоб, умеряло силу и живость чувств.

Телефон дал о себе знать чередой уведомлений. Я взяла его в руки и вздрогнула. Часы показывали 12:55, но за окном было темно, как перед рассветом.

В телефоне было с десяток голосовых сообщений, но я не смогла прослушать ни одно из них. Несколько прислала Алисия, остальные – с неизвестных номеров. Еще были пропущенные звонки с неизвестного номера. Я попыталась поймать сотовую сеть, но связь появилась на долю секунды и тут же пропала снова. Вайфай был без подключения к интернету.

Мне припомнились вчерашние разговоры про ураган, должно быть, я стала свидетелем его начала.

Глава 37 Ураган

Проверив запасы питьевой воды и еды, я невольно усмехнулась. У меня оставалась лишь половина пятилитровой бутылки, а в холодильнике завалялись пара йогуртов, остатки молока, яблоко и апельсин. Я наполнила пустую канистру водой из-под крана на всякий случай и снова выглянула в окно. Начинал накрапывать дождик, а ветер наоборот стих. Как еще можно подготовиться к урагану? И насколько безопасно находиться здесь, или все же стоит поехать на ранчо?

Я взяла в руки телефон и, задрав его вверх, пыталась поймать сеть. Интересно, что хотела сообщить мне Алисия и кому принадлежат пропущенные вызовы? Эти вопросы так и оставались без ответа.

Картинка за окном менялась с каждой минутой. С неба падали огромные капли, и хотя на моей террасе было спокойно, далеко в море уже поднимались огромные волны, и их белые шапки с силой срывали порывы ветра.

Уровень воды в океане стал заметно выше, как будто ураган нагнетал все свои силы на этот маленький клочок земли. И теперь уже соленые брызги долетали до моего окна.

Нарастающая тревога путала мои мысли, заполняла голову вязким туманом.

Когда я в очередной раз выглянула в окно, к горлу подступил ком. Дождь начинал с силой колотить по крыше, и на террасе тут же образовались лужи воды.

Черное небо нависало так низко, что грозилось обрушиться мне на голову. Гром ударил с такой силой, что я присела, закрыв голову руками, а потом, опомнившись, ринулась собирать документы и дорогие мне вещи. Когда я выбежала на улицу, соседнего дома уже не было видно за стеной воды. Мгновенно вымокнув до нитки, я села в машину, и мигающая лампочка напомнила мне о пустеющем баке. Об открытых заправках не могло быть и речи, и мне оставалось только надеяться, что оставшегося бензина хватит доехать до более безопасного места.

Дождь лил на машину с такой силой, как будто небо разверзлось и оттуда водопадом хлынула вся вода мира. Дворники не справлялись и мне кое-как удалось развернуться на узкой улочке, оторвав бампер забором. Но это уже не имело никакого значения.

Пересиливая страх, я медленно поехала вверх по дороге. Но выехать из деревни было уже непросто. Потоки воды спускались с гор и смывали все на своем пути. Маленькая машинка не могла противостоять этому напору. Вода, стекающая по дороге, потянула меня вниз в сторону океана. События развивались слишком быстро, и я не успевала за ними. Дрожащими руками я переключала коробку передач, газовала и старалась вырулить из этой ситуации. Но неизбежно силы природы не оставляли мне шансов.

Протащив мою машину до резкого поворота, поток воды прибил ее к низкому ограждению, за которым исполинские волны с грохотом разбивались о скалу.

Оставаться в машине было безумием, равно как и выйти из нее.

Вода в этом месте полностью скрывала колесо. Я открыла козырек и достала из кармашка моментальное фото. Его однажды сделала Алисия на свой фотоаппарат. На том фото я широко улыбалась, обнимая свой голубой «Фиатик» на фоне синего океана. Я сунула фото в карман и выбралась через окно пассажирского сидения на бетонное ограждение. Его ширины было достаточно, чтобы я могла ползти по нему вдоль дороги вверх против потока до моей улицы и выше. Я решила, что если доберусь до следующей улицы, где дорога резко поворачивает влево, то даже если меня собьет с ног, я упрусь в соседний дом и смогу по забору выкарабкаться до своего.

В последний раз взглянув на «Фиат», я на четвереньках поползла вдоль потока. Дождь продолжал хлестать, заливая глаза, ветер дергал за волосы.

Уже не было страшно, я просто пыталась вернуться домой и не думала, что будет, если ненароком соскользну вниз. Мне удалось добраться до поворота дороги, оставалось только перейти поток.

Увидев направление движения воды, стало понятно, что падать ни в коем случае нельзя и нужно непременно перейти дорогу, не позволив потоку увлечь меня. В лучшем случае меня отнесет обратно к машине, ну а в худшем – мое купание продолжится в океане.

Медленно опустив ногу в эту бурную реку, я измерила глубину. Вода здесь доходила до щиколотки, и если мне удастся не упасть, то получится дойти до спасительного забора.

Я продвигалась медленно, как канатоходец над пропастью. Так, волоча ноги по дну, практически не отрывая их, чтобы не потерять связь с землей, я дотащилась до дома Карлоса и, ухватившись за кусты бугенвиллеи, продолжала двигаться в сторону своего жилища.

Уровень стихийной реки поднимался все выше, и глубина в этом месте была мне по колено. Вода скапливалась вдоль забора, просачивалась во дворы, затапливала дома. Когда я добралась до своего сада и перелезла через калитку, то обнаружила, что мой двор превратился в пруд. Три стены задерживали воду, и она скапливалась здесь без возможности вылиться. Единственное место, куда могла уходить вода из моего сада, – это дом. Страшно было открывать дверь и впускать внутрь эту массу воды, она доходила почти до самого окна. Ключей у меня не было, я оставила их не то в машине, не то дома, впопыхах покидая его. Да это было уже не важно. Мне без особого труда удалось распахнуть окно, едва навалившись на него.

Когда я проникла в дом, чувство отчаяния и безысходности охватив мою душу. Вода, затопила матрас и все оставшиеся у меня вещи. Рисунки, плавающие на поверхности воды, – мои воспоминания. Я смотрела, как вся моя жизнь лежит на дне этого болота. Беззвучный крик застыл в воздухе.

– Что ты делаешь? – надрывно обратилась я к острову. – Ненавижу! Ты все испортил!

Я взяла в руки мокрую картинку, одну из первых, которую я рисовала. На ней был изображен мой дом. Краска стекала по мокрой бумаге, но изображение еще было отчетливо видно. Еще один рисунок – портрет Эсперансы. Я перестала бояться черных кошек, теперь они для меня – счастливый знак. Набросок золотого поля с пасущимися лошадьми на ранчо – как много мне подарило случайное знакомство с Алисией! Я подумала о Диего, его прикосновения и запах – лишь сладкая фантазия о том, что было вчера. Какой длинный и насыщенный год! Как будто остров хотел лишить меня всех воспоминаний о нем.

– Я не должна была приезжать сюда…

И вот взгляд остановился на картине, единственной оставшейся после выставки. Вода еще не успела добраться до нее, она стояла на подоконнике. Я застыла на месте, вглядываясь в свою последнюю работу – луч света из тьмы казался таким реалистичным. От картины струился теплый свет, он заполнил все вокруг, дыхание мое замедлилось и смягчилось. Мысли в голове понемногу стали проясняться. Я снова разговаривала с островом:

– Кого я обманываю. Ты знаешь правду лучше меня. Я хочу остаться.

Но теперь все снова изменилось, и непонятно было, настанет ли для меня завтрашний день.

Шах и мат любителю держать все и всех под контролем. Пришлось усвоить урок и принять ситуацию. Перестать бороться не значит сдаться. Иногда мы действительно мало что можем сделать, но принять свое бессилие способен не каждый. В таких ситуациях отрезвляющий взгляд как бы со стороны может помочь найти выход. Главное остановиться и оторваться от имитации бурной деятельности.

Я вытерла лицо руками и обнаружила, что уже мокрая, дрожу от холода и с исцарапанными ногами. Не в моих силах было унять стихию, и все, что можно было сейчас сделать, – это позаботиться о себе, насколько это возможно.

Я села на подоконник – единственное место, куда еще не добралась вода, прижала колени к груди, опустила на них голову и заплакала.

Глава 38 Спасение

Не знаю, сколько я так просидела. Сознание стало спутанным. Стресс, усталость и страх подействовали как снотворное, и я провалилась в полусон.

В памяти всплывали моменты жизни на острове, к воспоминаниям примешивались образы, рожденные где-то глубоко в подсознании.

Звук мотора, смешанный с гулом ветра, вывел меня из транса. Сложно было поверить, что кто-то смог сюда проехать. Но хлопок двери автомобиля вселил в меня надежду на спасение. Это старик Карлос, его тяжелый фургон смог проехать по воде!

– Карлос! Карлос! – закричала я.

Я услышала удар калитки во дворе, а потом он навалился на дверь и распахнул ее, впустив в дом новую порцию воды.

Но едва ли старик был в состоянии выломать запертую калитку и дверь. Поэтому на пороге моего дома стоял совсем не Карлос.

– Господи, ты жива! Я видел твою машину там внизу и подумал… – вздохнул с облегчением Диего и вошел в дом.

Он подошел, прижал меня к себе и говорил не переставая:

– Я не мог раньше! Утром ветер повалил деревья на дороге. Мы звонили тебе. Господи, я думал, что-то случилось…

А потом остановился и посмотрел мне в глаза.

– Ты не ранена? Что это с ногой?

– Это просто царапины.

Я все еще сижу на подоконнике, прижав колени к груди. Его ладони на моем лице и взгляд в самое сердце. Волосы мокрые и растрепанные как в момент нашего знакомства. Но глаза смотрят иначе, с любовью и радостью.

Сладкие чувства восторга и нежности мягко накатили и растворились, оставив послевкусие ягодных конфет.

– Ты ел конфеты? – спросила я.

– Да, в машине еще остались, хочешь? – ответил Диего.

– Очень.

– Идем, в машине тепло, лучше там переждать.

И мы пошли, ступая по воде, на которой плавали рисунки.

– Картина! – опомнилась я. – У меня только она осталась.

Но и картина оказалась мокрой. Вода, стекавшая по стене, полностью пропитала холст, размочила краски и подрамник.

– Черт, она тоже испорчена, – с улыбкой произнесла я.

Я уже пребывала в том состоянии, когда тебя невозможно ничем огорчить. Иллюзорное, эфемерное чувство заполняло все пространство внутри меня, не оставляя места тревоге и сомнениям.

Вот так сначала внешние обстоятельства полностью вышли из моего контроля, а теперь мой внутренний мир был затоплен эмоциями, и мне ничего не оставалось, как полностью подчиниться им.

– Мы как Роуз и Джек на Титанике! – посмеялась я, когда мы пробирались по колено в воде.

– Надеюсь, нам не придется плавать на двери?

– Не думаю, что ты поместишься на дверь! – пошутила я.

– Вот значит как! Я не сдамся так просто! Буду сражаться за свое место на двери!

Мы вышли во двор, там стоял внедорожник, при взгляде на который создавалось впечатление, что он может преодолеть не только реку вброд или болото, но и любые преграды на своем пути.

– Не бойся, пока здесь безопасно, эти дома нас закрывают, а вода не должна подняться выше. – Диего старался перекричать ветер.

С трудом удержав дверь, мы сели на заднем сидении. Внутри было сухо и тепло.

– У тебя губы синие, замерзла, – сказал он.

Диего достал куртку и накрыл меня ею.

– Тебе нужно согреться и отдохнуть, – продолжил он.

За окнами машины продолжает бушевать ураган, но на душе у меня как никогда спокойно и легко.

Капли дождя монотонно колотят по крыше и бьются в окна, они звучат мелодией жизни, приносят мир и покой в мое сердце. Тонкими струйками вода сползает по стеклу, рисует картины на окнах, создавая призрачную завесу, скрывающую нас от внешнего мира.

Кончиками пальцев я смахнула холодные капли дождя с его лба, словно рисуя узор на запотевшем стекле, провела по прямому носу, четко очерченным губам и упрямому подбородку. Лицо, серьезное и напряженное прятало улыбку. И искорки в его темных глазах обожгли мое сердце. Но это больше не пугало меня. Мягким теплом дыхание коснулось моей кожи. И к запаху дождя и мокрой земли добавилась магическая нотка сандала, отзываясь нежным волнением у меня внутри.

Медленно, не спеша, мы освобождали свои чувства с мудростью и мерой, словно двигались по острию лезвия на границе между мирами, оставаясь на волоске от безумства.

Мокрая футболка совсем прилипла, и потянув вверх за нижний край он стянул ее с меня словно вторую кожу, оставляя ожоги нежности на уязвимом теле.

Реальность ускользала, забирая у нас мир пространства и времени.

Тысячи маленьких магнитов притягивали нас друг к другу и каждое прикосновение сопровождалось микроскопической вспышкой, рождающей в небе новую звезду.

Глава 39 Наутро после шторма

Я проснулась ранним утром, когда Диего, выходя из машины, осторожно захлопнул дверь.

«Куда это он?» – подумала я.

За окном я увидела, что ветер стих и дождь прекратился, хотя небо еще было затянуто серыми тучами.

Футболка высохла, а джинсовые шорты все еще оставались немного влажными. Я оделась, закуталась в куртку, взяла пачку жевательных конфет и принялась поедать их одну за другой.

Вода на улице полностью сошла в океан, но остались следы вчерашнего наводнения. Улица была в вязкой жиже, повсюду валялись ветки, мусор, черепица, какие-то обломки. От огорода в моем палисаднике остались только воспоминания. На своем месте обнаружились только пальма, укоренившаяся в скале, да куст бугенвиллеи, вцепившийся в забор так, что и урагану не оторвать. Почти все цветы с него оборвали ветер с дождем, а вода унесла их в дом – конечно, куда еще.

Я доела конфеты. От них мне ужасно захотелось пить. Но этот ягодный вкус теперь был крепко связан со сладкими моментами, и мне хотелось, чтобы он продлился подольше.

Я закрыла глаза и блаженно потянулась, вспоминая прошлую ночь. Тело отозвалось приятным волнением.

Но сидеть в машине уже было невыносимо, поэтому, натянув промокшие кожаные сандалии, я вышла на улицу.

Ступая по скользкой грязи, я услышала возню во дворе у Карлоса. Его машины не было рядом, и я окликнула:

– Диего?

– Да, ты проснулась? Не заходи сюда, я лучше сам принесу, – отозвался он.

Через мгновение до меня донесся тонкий писк. Диего вынес из дворика Карлоса ведро. И заглянув внутрь, я увидела трех черных как смоль новорожденных котят. Слабые и замерзшие, они еле шевелились, и только один из них едва заметно пищал.

– А Эсперанса?

– Кошка? Она там, и еще два или, может, больше. Не надо, не ходи туда.

Но я не послушала его и бросилась в сад Карлоса к моей любимой кошке.

Я так была занята спасением себя от урагана, что даже не заметила, как совсем рядом со мной Эсперанса отчаянно боролась за свою жизнь и жизнь новорожденных котят и проиграла эту борьбу.

– Ах, Эсперанса! Я и не знала, да как же это. – Меня душили слезы.

– Послушай, нам нужно срочно их покормить, – сказал Диего, державший в руках ведро с котятами.

И я побежала в дом. В затопленном холодильнике чудом сохранились остатки молока.

– А как мы будем?…

– Ты что, никогда не кормила котят? – с удивлением произнес Диего.

– Можно подумать ты кормил, – иронично ответила я.

– И не только котят, я вырос на ранчо, могу и роды у лошади принять, и покормить, – как ни в чем не бывало ответил Диего.

И он принялся искать что-то, подходящее для кормления котят. А я взяла эти комочки и устроила их у себя на животе под футболкой, чтобы они согрелись.

– У тебя есть аптечка? – крикнул Диего из кухни.

– Там, наверху, в шкафу, – ответила я ему.

Почти вся вода ушла, и по полу ровным слоем растеклась грязная жижа, в которой едва различались силуэты некогда дорогих мне вещей.

Как странно. У меня не осталось буквально ничего.

Голодные котята уже спали у меня на животе, когда Диего принес флаконы от капель для глаз и от насморка, наполненные молоком. Мы взяли в руки по котенку и принялись по капельке закапывать молоко в маленькие розовые рты.

– Если там осталось хоть немного лекарства, то им конец, – тихонько пробормотала я, сосредоточенно вливая молоко в рот котенку.

– Не беспокойся, я хорошо промыл, – усмехнулся Диего.

– Я беспокоюсь за старика Карлоса, он уехал на север в фургоне.

– На север? Я думаю, он нашел способ укрыться там, – отозвался Диего, – корми понемногу, им вообще-то нельзя такое. Я разбавил водой, но все равно… Покорми последнего пока, я скоро вернусь.

Он поспешно вышел на улицу, загудел мотор, и его рев постепенно стал отдаляться.

«Да куда он опять!». Странно оказаться вместе с человеком, которого бывает сложно понять, чьи действия непредсказуемы и невозможно прочитать его мысли. Сначала это пугает, но если научиться смотреть на людей чистым незамутненным взглядом, то просыпается интерес к познанию того, кто рядом. Быть вместе, но по отдельности, любить, оставляя на свободе без страха потерять; говорить о своих чувствах, не возлагая ответственности за них; отбросить проекции, не отражаясь и не отражая, а как две самостоятельные личности. Так двое смогут обогатить друг друга.

Сытые котята согрелись и крепко спали у меня под футболкой, не давая мне сдвинуться с места. Я внимательно оглядела свой дом, залитый ровным слоем черного месива. Словно гигантский кит проглотил мошку, пожевал ее и выплюнул обратно.

Шум мотора раздался минут через десять, хлопнула автомобильная дверь, а вслед за этим раздалось еще несколько ударов дверью.

Вернулся Диего и сообщил мне:

– Поехали. Дорога в порядке, – потом добавил: – я вытащил твою машину, попробуем ее восстановить.

И оказавшись на улице, я увидела свой «Фиатик». Бампер на нем был оторван, через весь левый бок проходила царапина, а в салоне оставалась вода.

Диего помог мне с котятами сесть в машину, и мы отправились на ранчо Мартинез.