Текст книги "Передвижники. Художники-передвижники и самые важные картины конца XIX – начала XX века. 150 лет с момента основания Товарищества"

Радуга,
900–1905

Его последние работы датируются с разбросом в пять – десять, а то и двадцать лет. Никто не знает, когда именно они были написаны. После того как Куинджи поддержал студенческую забастовку в Академии художеств, его лишают звания профессора. Но занятия с учениками он не бросает – устраивает для них частные уроки на дому и даже вывозит их на свою дачу в Крым. Там, на пленэре, Куинджи продолжает эксперименты с передачей цвета и света.

Картина «Радуга» – один из пейзажей состояния, которые полюбились Куинджи в последние годы жизни. Ради них он то и дело возвращается на одну и ту же поляну и пишет и лунный свет, и рассвет, и дневной свет, и закат. Он опасается, что его эксперименты будут не поняты даже в художественной среде.

Но в 1901 году, после двадцатилетнего затворничества, Куинджи все же устраивает прямо в мастерской выставку своих последних работ. О нем снова шумит пресса, ученики и коллеги замирают в восхищении. «Пережил такое, чего не хочу переживать до смерти. Как будто на кресте распят был», – скажет о своей последней экспозиции художник.

Перед смертью прикованного к постели Архипа Куинджи ежедневно навещают птицы – ровно в полдень они стучатся клювами в окна мастерской. По завещанию художника, десять тысяч рублей получит его старший брат, еще десять тысяч рублей – церковь Рождества Богородицы в Мариуполе, где он был крещен и венчался, две с половиной тысячи рублей ежегодной ренты – его вдова. Но больше всего, почти полтора миллиона рублей и земли в Крыму, – он оставит Обществу художников, то есть своим ученикам. Кроме друзей и коллег в последний путь Куинджи будут провожать петербургские нищие, для которых он был не великий художник, а добрая душа, «наш Архип Иванович».

Василий Поленов

1871 Воскрешение дочери Иаира

1878 Московский дворик

1880 На лодке. Абрамцево

1887 Христос и грешница

1893 Золотая осень

Поленово – одно из популярных направлений однодневных поездок из Москвы. Эта усадьба – своеобразный архитектурный портрет самого художника, воплощение его жизненного девиза: «Искусство должно приносить счастье и радость, иначе оно ничего не стоит». Собственный дом Василий Поленов с самого начала строил как дом-музей и дом культуры для всей округи. «Русский Леонардо», он был и архитектором, и композитором, и официальным живописцем ставки цесаревича на Русско-турецкой войне, и народным художником советской России. Он стал и основоположником нового жанра – «интимного пейзажа», – и первым русским живописцем, воссоздавшим земной путь Христа.

Воскрешение дочери Иаира,
1871

В 1871 году в состязании за Большую золотую медаль петербургской Академии художеств нет проигравших: ее получают сразу пятеро художников, в том числе 27-летний Василий Поленов, к тому времени уже кандидат юридических наук. В его конкурсной работе на заданную тему – «Воскрешение дочери Иаира» – чудо уже произошло, девочка ожила. Поленов показывает Христа скорее не как Бога, а как человека. Он, как добрый доктор, щупает пульс у ребенка и исцеляет его.

«Золотому медалисту» полагается «пенсионерская поездка» в Европу на шесть лет. Проехав через всю Германию и Италию, Поленов отправляется в Париж. Там он живет у своего однокурсника Ильи Репина, знакомится с Иваном Тургеневым и Эмилем Золя и пишет большое полотно на историческую тему «Арест гугенотки» – его тут же, в мастерской, приобретает русский цесаревич Александр. Из Европы художник вернется досрочно, но отголоски этого путешествия еще долго будут слышаться в его творчестве. Годы спустя, когда он по собственному архитектурному проекту будет строить усадьбу Поленово, то отразит в этой работе свои впечатления от поездки по европейским странам. Дом получится по-немецки добротным, по-скандинавски простым и по-французски изящным.

Европейского происхождения – и русские «Богатыри» кисти другого художника, Виктора Васнецова, которые до сих пор висят на стене гостинной в той же усадьбе Поленово. Эскиз этой работы приглянулся Василию Поленову в 1876 году в парижской мастерской, где живописцы работали вместе. Васнецов хотел сразу же подарить набросок старшему коллеге, но Поленов взял с него обещание: написать по эскизу настоящую картину. И только через двадцать лет, когда знаменитые «Богатыри» будут созданы, Василий Дмитриевич примет этот эскиз в подарок.

Московский дворик,
1878

Василий Поленов присоединяется к самому передовому сообществу художников своего времени – к Товариществу передвижников. В программе этой организации прописано не только развитие искусств и приобщение к ним жителей России, но еще и, особым пунктом, продвижение работ художников, что означает выгодные продажи.

На самом деле, Поленов – особенный передвижник, иной: критический и даже оппозиционный пафос идеологов «передвижничества» он никогда не разделял. Пока его коллеги по Товариществу спешат перенести на холст социальные драмы, актуальные проблемы общества и пишут серые будни, Поленов наполняет свои картины солнечным светом и первым в истории русской живописи представляет пленэрный этюд как самостоятельное произведение.

Наталья Поленова,

правнучка Василия Поленова:

«Молодой Василий Дмитриевич вместе с Ильей Репиным встречаются с Алексеем Боголюбовым и уезжают в Нормандию. И Боголюбов впервые показывает, что значит поставить мольберт и писать просто так, импровизацию, природу в том состоянии, в каком она есть. На Поленова это, конечно, произвело огромное впечатление».

Его дебютом на передвижной выставке станет «Московский дворик». Поленов, петербуржец, привыкший к дворам-колодцам, снял квартиру в одном из арбатских переулков и был так очарован видом из окна, что сразу же запечатлел его. Получилась незамысловатая старомосковская идиллия – женщина несет ведро, прямо на траве играют дети, здесь же разгуливает стайка кур, и над всем этим в пронзительно голубом небе горят золотые купола. Поленов переживает, что не успел написать для дебюта чего-нибудь более серьезного и даже извиняется перед Крамским за такую легкомысленную работу. «К сожалению, я не имел времени сделать более значительной вещи, а мне хотелось выступить на передвижной выставке с чем-нибудь порядочным. Надеюсь в будущем заработать потерянное для искусства время. Картинка моя изображает дворик в Москве в начале лета».

В итоге «Московский дворик» собирает толпы зрителей, становится главным хитом выставки, а потом и вовсе – визитной карточкой художника. Поэзию повседневной жизни, запечатленной на полотне, часто называют «тургеневской». Не случайно авторская копия этой картины, подарок Поленова писателю, всегда висела в кабинете Тургенева в Париже.

Самый идиллический бытовой пейзаж русской живописи Василий Поленов пишет между двумя войнами. Сначала он был добровольцем на фронте в братской Сербии, а потом, по просьбе будущего императора Александра Третьего, официальным живописцем ставки на Русско-турецкой войне. Но Поленову не суждено стать баталистом, и даже на полях сражений он будет писать бытовые зарисовки: народные типажи, архитектурные этюды, сцены бивуачной жизни, которые будут опубликованы в журнале «Пчела». Он не может привыкнуть к жестокости войны, к бессмысленным ежедневным смертям и страданиям. «Сюжеты человеческого изуродования и смерти слишком сильны в натуре, чтобы быть передаваемы на полотне, по крайней мере, я чувствую еще в себе какой-то недочет, не выходит у меня того, что есть в действительности, там оно так ужасно и так просто», – напишет Поленов. С Балканского фронта он уезжает с четкой программой на будущее: посвятить себя оптимистическому, позитивному искусству – тому самому, что «должно приносить счастье и радость».

На лодке. Абрамцево,
1880

Подмосковная усадьба Абрамцево каждое лето становится настоящим «домом художника». По приглашению хозяина имения, мецената Саввы Мамонтова, здесь подолгу гостят все самые популярные живописцы эпохи – Поленов, Васнецов, Репин, а потом и следующее поколение – Серов, Коровин, Врубель, Нестеров.

Усадьба и окрестности становятся мотивами десятков эскизов и пейзажей Поленова. Здесь Поленов постепенно находит свой жанр: в его картинах сохраняется все та же патриархальная умиротворенность, но из них постепенно исчезают люди. Поленов в Абрамцеве – еще и художник-декоратор, и актер в домашнем «драмкружке» Мамонтовых, и адмирал лодочной флотилии: всех мальчишек многолюдного дома он обучает ходить по реке на веслах и под парусом. Когда в имении Абрамцево решают построить церквушку, Поленов – вместе с Васнецовым – придумывает ее архитектурный проект, а потом еще рисует эскиз иконостаса и икону над входом. Именно этот храм сегодня считается первым произведением в стиле русского модерна.

В только что построенной церкви раб Божий Василий обвенчается с рабой Божией Натальей, двоюродной сестрой хозяйки Абрамцева. Впереди у молодоженов долгая семейная жизнь, потеря первенца, рождение еще пятерых детей и своя большая гостеприимная усадьба.

Христос и грешница,
1887

В 1881 году Поленов, признанный виртуоз пейзажной и исторической живописи, берется за религиозный сюжет, работа над которым займет у него целых шесть лет. Чтобы выполнить свое обещание покойной сестре Вере и написать сцену из Евангелия, художник отправляется в экстремальное путешествие на Ближний Восток. Все кричащие краски этого края, самобытные костюмы, архитектуру и природу он старается запечатлеть в этюдах. Проведя в Палестине почти месяц, по возвращении он пишет большое полотно – углем на холсте. Евангельскую притчу Поленов воссоздает как реальную сцену, разыгравшуюся на площади перед Иерусалимским храмом. И в угольном варианте картины он изображает Иисуса Христа в кипе, религиозном иудейском головном уборе.

Автор пытается «доискаться исторической правды», и это видно и в пейзаже, и в обстановке, и в обликах героев. Он хочет показать, как выглядел Христос и его ученики на самом деле. Похожие попытки в это же время предпринимают и другие русские художники: Николай Ге, Иван Крамской, вдохновленные новой европейской тенденцией поиска «исторического Иисуса».

Из Палестины Поленов привозит несколько аутентичных восточных костюмов, потом просит жену и сестру сшить по этим образцам новые, и уже в них позировать ему. Самого Христа художник пишет со своих младших коллег: то с Исаака Левитана, то с Константина Коровина. Но этнографическая точность, которой достигает Поленов, заслоняет собой основной замысел картины для зрителей. Позже, пойдя на уступки консервативному обществу и собственной матери, которую шокировал Христос в ермолке, Поленов напишет маслом новый, цензурный вариант этой картины. Но даже он многим покажется слишком вызывающим.

Прежде чем оказаться на публике, «Христос и грешница» Поленова должны пройти проверку. Цензор находит картину сомнительной, и обер-прокурор Святейшего Синода запрещает печатать ее в каталоге выставки. Наконец, перед открытием экспозиции ее приезжает осмотреть сам император Александр III. Он долго стоит у спорного экспоната, беседует с Поленовым и даже объявляет, что покупает эту картину. Так «Христос и грешница» попадают на очередную передвижную выставку, где продолжают будоражить общественное мнение. «Поленов красив, но бессодержателен, – выносит приговор Лев Толстой. – Правая сторона картины написана очень хорошо – сама грешница, евреи; левая никуда не годна: лица банальные, Христос у него – какой-то полотер, а апостолы плохи; сзади – декорация».

Для Василия Поленова евангельская история с тех пор становится главной темой. Он берется написать целый цикл картин о жизни Христа и снова едет в Палестину. Художник исследует все, что касается земного пути Иисуса: от археологических следов до пейзажей. «Трудная задача передо мною – непосильная, но я не в состоянии от нее отказаться, слишком я охвачен величием этого человека и красотой повествования о нем… В евангельских сказаниях Христос есть настоящий живой человек, или Сын Человеческий, как он себя постоянно называл, а по величию духа – Сын Божий, как его называли другие. Поэтому дело в том, чтобы в искусстве дать этот живой образ», – пишет Поленов.

Палестинскую серию, куда входит больше шестидесяти картин, современники назовут «Евангелием от Поленова», а сам художник будет считать ее «главным трудом своей жизни». Он покажет Христа и его последователей с их мудростью и простотой, на фоне райской красоты и гармонии природы Галилеи, где Иисус произнес все свои главные притчи и проповеди.

В 1912 году эти картины повезут на выставку в Америку – чудом опоздают к погрузке на борт «Титаника». А новые, советские власти все-таки отправят «библейские сюжеты» в США – на продажу.

Наталья Поленова,

правнучка Василия Поленова:

«Картины из жизни Христа, к сожалению, многие были увезены в Америку. И там они разошлись по частным коллекциям, многие из них утеряны, но несколько есть в Третьяковской галерее, в других российских провинциальных музеях. А многие вещи просто всплывают на западных аукционах, и отследить их судьбу очень сложно».

Золотая осень,
1893

Самый известный шедевр Поленова тоже появится на свет благодаря его евангельскому циклу. После того как царь купит у художника картину «Христос и грешница» за тридцать тысяч рублей, Поленов сможет осуществить свою мечту: купить участок земли и построить дом в живописном местечке на берегу Оки. Эта усадьба Борок, которую позже переименуют в Поленово, станет целым миром, придуманным и созданным великим художником.

Он строит дом по оригинальному авторскому проекту, устраивает в гостиной камин, на котором изображает придуманный по случаю герб своей семьи. Поленов переезжает в этот дом в 1892-м и сразу же находит сюжет для следующего большого полотна. Как когда-то, посмотрев из окна съемной квартиры на улицу, Поленов написал «Московский дворик», здесь, из окна собственного нового дома, он увидит «золотую осень» и воплотит это «пышное природы увяданье» в своей панорамной картине.

Наталья Поленова,

правнучка Василия Поленова:

«Когда он сюда переехал, прямо из его окна открывался потрясающий вид на изгиб Оки. Даже было видно Бёхово, Бёховский холм, маленькую церквушку, которая там находится, и собственно погост, на котором сейчас Поленов упокоен. Вот это и есть картина «Золотая осень».

Василий Поленов говорил, что лето он недолюбливает за то, что «все, как из ушата, облито зеленью». В начале осени, когда природа пользуется самой многоцветной палитрой, для пейзажиста начинается лучшее время для работы. «Наступило лето, только не зеленое, а сплошь золотое. Такая благодать, что и умирать не надо бы», – пишет жене из Борка Поленов в сентябре 1893 года. И именно той самой осенней порой он создает свой хрестоматийный шедевр. «Золотая осень» основоположника русского интимного пейзажа Василия Поленова принесла ему всероссийскую популярность и признание коллег. К этому времени он уже отец большого семейства и хозяин своего имения. Так что его «Золотая осень» – это не только взгляд из окна новой пейзажной мастерской. Это взгляд на мир с высоты прожитых лет и мудрости, которая видит и чувствует гармонию мироздания.

Здесь же, в усадьбе Борок, еще задолго до революции, Поленов пытается воспитать «нового человека» из обычного крестьянина. Для деревенских жителей он строит две школы, устраивает музей в собственном доме, лично проводит экскурсии, показывая семейную коллекцию художественных раритетов, и создает народный театр. Он пытается интегрироваться в локальную общественную среду, по-своему воплощая популярную в те годы идею «хождения в народ».

Последняя большая работа 77-летнего Поленова – семьдесят полотен для диорамы: невиданного аттракциона, который отправляет в кругосветное путешествие деревенских зрителей. «Вы подумайте, как живут крестьяне. Полгода холода, темноты, ничего, кроме трактира… С тоски можно умереть… И вдруг кругосветное путешествие!» – рассуждает художник. Несмотря на возраст и нездоровье, Поленов сам возит свой «волшебный фонарь» по окрестным деревням. Даже когда у него опухают ноги, он надевает валенки, разрезав голенища, и отправляется в санях на очередной сеанс. Голодной зимой 1921 года показы диорамы проходят на «ура». На одной из премьер крестьянские дети торжественно вручают Поленову булочку: «На тебе, Василий Дмитриевич, кушай на здоровье!»

Василий Поленов завещает своим потомкам быть хранителями его дома-музея. Эта традиция доживет до наших дней, едва не прервавшись в самом начале. Сын художника, Дмитрий Васильевич Поленов, проведет десять лет в сталинских лагерях. И только в 1944 году, когда Страна Советов решит отметить столетие классика русской живописи, Дмитрия Поленова освободят раньше срока и позволят вернуться в имение, которым он будет заведовать до конца своих дней.

Сегодня хозяйка усадьбы и директор музея-заповедника Василия Поленова – его правнучка Наталья Поленова. Из окна второго этажа большого усадебного дома в погожий сентябрьский день она видит почти такой же пейзаж, какой видел и увековечил ее прадед: золотую осень. Только деревья стали большими.

Валентин Серов

1886 У окна

1887 Девочка с персиками

1895 Октябрь. Домотканово

1897 Портрет великого князя Павла Александровича

1900 Портрет Николая II

1907 Петр I

1910 Похищение Европы

Этого художника-реалиста потомки помнят прежде всего как автора первого произведения русского импрессионизма – картины «Девочка с персиками». Любимый ученик Репина, самый популярный портретист эпохи, передвижник, – в новом веке он стал мастером нового стиля, модерна. Он казался мрачным и замкнутым человеком, но еще в молодости решил: «Хочу отрадного и буду писать только отрадное!»

У окна,
1886

Сын известного композитора Александра Серова, Валентин, вырос в богемной среде. В друзьях семьи были Вагнер, Достоевский, Тургенев. Его мать, феминистка и пианистка, всегда в разъездах: то учит крестьян в деревне, то сама учится в Европе. Маленький Серов очень часто остается жить у Мамонтовых, и их усадьба Абрамцево ему как дом родной. В многодетной семье олигарха к Валентину относятся как к еще одному, шестому ребенку. Здесь же он получает прозвище на всю жизнь – Антон. Возникло оно от ласкового имени, которым его звали родители, – Валентоша. А в Абрамцеве он стал сначала Тошей, а потом и вовсе Антоном. Отныне так его будут называть все друзья и близкие.

В другом имении, Домотканово, где Серов тоже часто гостит у родственников, он знакомится с их приемной дочерью, Ольгой Трубниковой. Вначале художник предложит ей портрет, а потом – руку и сердце. Правда, девушке придется долго ждать свадьбы. Целых три года молодые люди будут лишь писать друг другу нежные письма: Серов не может жениться сразу, поскольку у него нет денег на содержание семьи.

«Я любовался зарождающимся Геркулесом в искусстве. Да, это была натура!» – говорит о начинающем Серове Илья Репин, его талант отмечают и преподаватели Академии художеств. Но сам он постоянно сомневается в своем призвании, ведь живопись дается ему трудно. Ту модель, которую его сокурсник Михаил Врубель пишет за один сеанс, Валентин Серов пишет за неделю.

Девочка с персиками,
1887

Недоучившись в Академии и набравшись впечатлений в поездке по Европе, вчерашний студент Серов в очередной раз приезжает в Абрамцево. Здесь летом 1887-го он пишет свою главную картину – «Девочку с персиками», на которой изображает дочь хозяина дома, Веру Мамонтову.

Маленькая Вера становится героиней полотен сразу нескольких великих художников, гостивших в Абрамцеве. Дочку хозяина имения, Саввы Мамонтова, пишет Репин. Врубель придает ее черты Снегурочке, Васнецов наградит ее глазами свою Аленушку. Но все же Вера Мамонтова останется в истории искусства как «Девочка с персиками».

Любовь Головина,

искусствовед,

Государственная Третьяковская галерея:

«В его главном шедевре, «Девочке с персиками», мы как раз видим удивительное сочетание нового приема, близкого к импрессионистической линии, которая приходит в Россию в 80-е годы XIX столетия, и глубинной проникновенности трактовки образа девочки».

Чтобы остановить мгновенье и запечатлеть девочку такой, какой он увидел ее в один из летних дней, Серову понадобится больше месяца работы. Не случайно на картине за окном – уже осень. Художнику на тот момент 22 года, и он всего на десять лет старше модели. Только дружба с Верочкой позволяет Серову закончить эту работу: энергичную девочку очень трудно заставить часами позировать. Уговорить непоседу сидеть удается только обещаниями конных прогулок. Серов старается добиться «свежести, той особенной свежести, которую всегда чувствуешь в натуре и не видишь в картинах». Но именно для этого нужно множество ежедневных сеансов. «Измучил ее, бедную, до смерти», – скажет автор.

На этом портрете Серову удается показать тонкую грань между детством и юностью, Вера вроде уже и не девочка, но еще и не девушка. Увидев портрет Веры Мамонтовой, Павел Третьяков первым предскажет «большую дорогу» молодому Серову, но эту картину Мамонтовы продавать не собираются. Портрет Веры – это подарок художника семье, и он будет находиться в Абрамцеве вплоть до революции. При новой власти, как и многие русские дворяне, Мамонтовы будут вынуждены продавать шедевры своей коллекции, и только тогда «Девочка с персиками» достанется Третьяковской галерее.

Следующую работу перспективного автора, «Девушку, освещенную солнцем», за триста рублей купит Третьяков, и друзья будут поздравлять Серова с «получением патента». А он сможет, наконец, сделать предложение Ольге Трубниковой и сыграть скромную свадьбу, позвав шафером сына Саввы Мамонтова Сергея, а свидетелем Илью Репина.

Как ни странно, для самого художника именно эта картина, «Девушка, освещенная солнцем», навсегда останется самым совершенным его произведением. Незадолго до смерти, в конце 1911 года, рассматривая ее в Третьяковке, Серов скажет: «Написал вот эту вещь, а потом всю жизнь, как ни пыжился, ничего уже не вышло, тут весь выдохся».