Текст книги "100 знаменитых памятников архитектуры"

«Дом с химерами» в Киеве

В центре Киева, на Банковой улице, 10, есть одно удивительное здание, которое никого не может оставить равнодушным. Для киевлян оно стало своеобразной архитектурной диковинкой, драгоценной безделушкой, которую они с удовольствием демонстрируют гостям. И впрямь, роскошные фасады, причудливая лестница у парадного входа, украшения в виде фантастических скульптурных изображений химер, словно перенесенных с островерхих крыш знаменитого собора Парижской Богоматери, вызывают прямо-таки мистические ощущения. А вмонтированные в стены загадочного бетонного дома головы носорогов и слонов, крокодилов и антилоп, прячущиеся в каннелюрах колонн юркие ящерицы создают впечатление не то ребуса, не то экзотического зверинца.

Прохожих удивляют не только замысловатые архитектурные композиции, такие, как бетонные слоновьи хоботы, заменяющие водопроводные стоки, но и сами сюжеты-загадки. Почему, например, на крыше этого дома притаились гигантские жабы и морские чудовища в компании с нереидами? И почему вместо волос на женских головках цепи, фантастические листья и бутоны? Что означает гигантский питон на углу здания?

Еще один парадокс. Немного найдется в мире разноэтажных домов. Дом же Городецкого со стороны Банковой трехэтажный, а со стороны площади Франко – шестиэтажный.

Ответы на эти загадки знал только их автор – талантливый киевский архитектор начала XX в. Владислав Городецкий, личность во многом незаурядная и столь же таинственная.

Родился Лешек Дезидерий Владислав Городецкий (таково полное имя архитектора, названного у нас Владиславом Владиславовичем) в 1863 г. в польской семье старинного рода, в живописном селе Шелудьки, что на Южном Буге.

Весьма символично, что Владислав Городецкий родился именно в год, когда вспыхнуло знаменитое Январское восстание, последнее из крупных польских мятежей в Российской империи. Видимо, либерально-демократический дух времени, пора надежд многих поляков на возрождение былой государственности Польши и сформировали характер будущего архитектора.

В конце 80-х годов семья переезжает в Одессу, где мальчика отдают в реальное училище при лютеранской церкви Святого Павла. У Лешека рано проявился талант к рисованию; после окончания училища он поступает в Императорскую академию искусств в Петербурге, которую блестяще заканчивает в 1890 году. С этого времени и вплоть до Гражданской войны судьба связывает Владислава с Киевом. Уже в первых своих кирпично-каменных постройках зодчий обращается к популярному в конце XIX в. стилю – историзму, основанному на заимствовании и использовании архитектурных форм минувших эпох. Образцом такого стиля, пышного и яркого, стало здание Городского музея древностей и искусств на Александровской улице (ныне улица Михаила Грушевского). Оформленный в виде античного храма с шестью дорическими колоннами и портиком, музей весьма удачно завершает перспективу Европейской площади в направлении Печерска. У лестницы, ведущей к парадным дверям, настороже сидят два огромных льва.

Параллельно Городецкий по заказу киевского табачного короля Соломона Когена занимался строительством молельни для общины караимов – небольшой народности со своеобразной религией, включающей элементы ислама, иудаизма и других восточных культов.

Вместе с материальным достатком у Городецкого появилось хобби, которому он уже не изменял всю жизнь. Владислав Владиславович страстно увлекался охотой, путешествуя по самым экзотическим местам. Тогда же в его творениях стали появляться декоративные элементы, напоминающие об охотничьей страсти архитектора.

Наконец Городецкий решает, что пора построить дом и для себя. Он приобрел в центре Киева, на Банковой улице, два участка, на одном из которых и возвел в 1903 г. знаменитый «дом с химерами». Второй участок был куплен специально для того, чтобы на нем никто ничего не построил, и жилище возвышалось в эффектном одиночестве. Сейчас на этом месте находится лестница, ведущая вниз, к театру им. Ивана Франко.

Сразу же после окончания строительства о «доме с химерами» стали слагать легенды, где, как всегда, переплелись и правда, и вымысел. Киевским обывателям особенно нравилась небылица о том, что дочь хозяина якобы утонула и тот решил воплотить свою печаль в скульптурах морских чудищ на фронтоне.

Согласно другой легенде, Городецкий строил свой дом «на спор» – якобы архитекторы побились об заклад, что не найдется в Киеве такого человека, который на практически отвесном склоне Печерских холмов возьмется построить жилой дом. Городецкий же, с присущим ему авантюризмом, взялся за решение этой задачи – и таки выстроил дом на самом краю опасного обрыва.

Ходили слухи и о том, что знаменитый киевлянин был не только архитектором и охотником, но и серьезно увлекался магией. На дом было наложено заклятие, заключающееся в том, что только потомки Городецкого смогут в нем беспрепятственно жить. А если владельцем станет кто-то посторонний, то его обязательно ждет несчастье.

Но, пожалуй, самая правдоподобная версия – следующая: Городецкий построил дом с целью рекламы бетона – нового для тех времен строительного материала, – поскольку он был совладельцем завода «Фор», производившего цемент.

Все это сооружение Городецкий предназначал не только для себя. В то время содержание многоквартирных домов было весьма прибыльным делом; этим занятием не брезговали даже именитые граждане, в числе которых был и архитектор. На каждом этаже он расположил по большой отдельной квартире, а на первом этаже – две небольшие. В доме были ледник с отдельными холодильниками для всех квартир, прачечная, дровяной склад, подвал, винный погреб, экипажный сарай, кучерская комната и даже коровник, поскольку оригинал Городецкий желал поить своих жильцов и гостей только свежим молоком. Кстати, коровник был спланирован так, что в жилых помещениях специфические запахи совсем не чувствовались.

Таким образом, зодчий себе и другим еще раз доказал свою профессиональную состоятельность. Но самое главное, Городецкий впервые использовал новые по тем временам материалы – цемент и бетон – и поистине революционные технологии.

Остается сказать о том, как сегодня складывается судьба самого знаменитого творения Городецкого или, точнее, каково его будущее.

В конце 1990-х годов было решено в «доме с химерами», расположенном напротив здания Администрации Президента, сделать еще одну резиденцию главы государства. Сотрудниками «Укрреставрации» был разработан проект реконструкции и реставрации дома Городецкого. По плану внешняя и внутренняя отделка должна точно повторять первозданный вид здания. Восстановление проводилось по чертежам самого автора. Интерьер тоже повторяет стиль модерн, характерный для начала прошлого века.

По словам реставраторов, ремонт «дома с химерами» был чрезвычайно сложным. Ведь здание, построенное сто лет назад и не знавшее капитального ремонта, пришло в аварийное состояние. Кроме того, дом стоит на склоне, и одна часть фундамента просела настолько, что все сооружение начало клониться в сторону, отчего перекосились некоторые стены и окна. А как известно, окна невозможно вставлять косыми в косые стены, поскольку они просто не откроются. Но и выправлять дом, который наклонился на 37 см в сторону Банковой, тоже абсурдно, поскольку никому не придет в голову мысль переделывать, скажем, Пизанскую башню. Выпрямить дом означало бы, что его перестраивают, а не реставрируют. Поэтому мастерам пришлось делать кривые оконные рамы.

Реставрационные работы велись около шести лет, и теперь «дом с химерами» выглядит таким же, каким он был в начале XX века. На здании воспроизведены все элементы цементной лепки обрамления в виде ящериц, носорогов, наяд и дельфинов. Точные копии сделали даже с люстр и светильников.

Учтены и самые современные технологические требования. Дом оборудован спутниковой связью, сетью кондиционирования и современной системой охраны.

После такой масштабной реконструкции есть надежда, что киевлянам и гостям столицы как бы заново откроется архитектурный шедевр самого своеобразного и экстравагантного украинского зодчего.

«Дом над водопадом» в Пенсильвании

В 2001 г. Международная академия архитектуры – консультативный орган ООН – обратилась к своим членам с просьбой назвать десять архитектурных шедевров XX столетия. Возможно, это единственный случай в истории проведения подобных мероприятий, когда мнения авторитетных специалистов практически совпали. В этом «золотом списке» в ряду других известных личностей было названо имя крупнейшего американского архитектора Фрэнка Ллойда Райта, разделившего второе место с другим знаменитым зодчим – Ле Корбюзье. Архитектурный шедевр, удостоенный столь высокой оценки, широко известен как «Дом над водопадом» – частное строение, возведенное по заказу американского миллионера Эдгара Кауфмана и его супруги Лилиан.

В начале XX в. Райт слыл одним из самых модных архитекторов Америки, но ко времени его знакомства с семьей Кауфман в 1934 году слава давно покинула почти 70-летнего архитектора. Будучи в крайне стесненных материальных обстоятельствах, чтобы как-то свести концы с концами, Райт открыл на дому художественную студию под названием «Талезин». Ее начал посещать сын Кауфманов, пожелавший по совету отца учиться архитектуре.

Подружившись с семьей своего ученика, Райт вскоре получил от Кауфманов заказ на строительство загородного дома. Супруги долго и тщательно выбирали место, пока не нашли в Пенсильвании, в 45 милях от Питтсбурга, живописный уголок под названием Медвежий ручей, представлявший собой сплошной скалистый выступ, возвышавшийся в виде консоли рядом с водопадом.

Райт одобрил выбор заказчика, считая, что дом должен составлять одно целое с пейзажем. Поначалу Кауфманы рассчитывали вложиться в 45 тысяч долларов, но в итоге, когда в 1936 г. строительство было закончено, оказалось, что вилла обошлась супругам втрое дороже.

Дом словно вырос в лесу вместе с деревьями и скалами. Он как бы парил над склоном. Трехуровневые террасы, сбегающие с обрыва, казались вылепленными самой природой, а самая нижняя живописно нависала над стремительно падающим потоком воды.

Сам же архитектор назвал свое творение «органичной архитектурой». «Если усилия архитектора в этом направлении оказываются успешными, – говорил он, – вы не сумеете себе представить этот дом где-либо в другом месте, а не как раз там, где он находится. Он становится неотъемлемой частью своего окружения. Он украшает свое окружение, а не обезображивает его».

В проекте Райта романтизм XIX в. соединился с рационализмом XX в., живописная традиция англо-американского жилищного строительства сплелась с ясным и точным словарем форм «новой архитектуры». Система смелых железобетонных консолей здания как бы продолжает слоистую структуру скал, образовавшую водопад на лесном ручье. Дом покоряет искусством, с которым создание современной технологии введено в романтический пейзаж. Виртуозно использованы контрасты широкой гаммы материалов – от грубой кладки из необработанного камня до полированного стекла. Композиция выведена из неповторимых особенностей места, причем не только его физических характеристик, но и его духа, образов, которые оно навевало.

«Дом над водопадом» был первым, в котором Райт применил железобетон в качестве одного из главных материалов строительства. Основной принцип конструктивно-пространственной архитектуры этого сооружения состоит в том, что перекрытиями в нем служат железобетонные плиты, выступающие из центрального массива в разных направлениях и на разных уровнях. Эти железобетонные консоли террас, повисшие над водопадом, производят впечатление необычайно экзотического архитектурного строения.

Стены дома начинались от земли. Они были поставлены на бетонную горизонтальную площадку, нечто вроде низкой платформы, и заканчивались на уровне подоконников второго этажа, а над ними, под широкими свесами крыши, имеющей небольшой уклон, шли ряды непрерывных окон, через которые внутренние помещения раскрывались к внешнему пространству. Таким образом, стены стали своеобразными ширмами, окружающими внутреннее пространство.

Нижние поверхности выступов крыши были плоскими и окрашенными в светлый цвет, чтобы создать в этом месте сияние рассеянного света, который делал верхние комнаты не сумрачными, а уютными. Свесы крыши имели двойное назначение, служа, с одной стороны, кровом и защитой стен дома, с другой – средством освещения помещений второго этажа рассеянным и отраженным светом, который проходил сквозь специальные конструкции, так называемые «прозрачные ширмы», занявшие место глухих стен. Благодаря им из любой точки помещения открывался захватывающий вид на окружающие красоты.

Первый этаж «Дома над водопадом» представляет собой огромный зал, к которому примыкают столовая, кухня и прихожая. Общая комната, благодаря обильному остеклению и множеству стеклянных дверей, связана с внешним пространством террас, а лестницей – с ручьем внизу.

На втором этаже разместились три спальни, каждая из которых имеет свой балкон. На третьем этаже тоже есть спальня с балконом, отсюда переходный мостик ведет к домикам для гостей, комнатам прислуги и к гаражу.

Внутренняя фактура подобна наружной, а штукатурка вообще отсутствует. В интерьерах деревянная обшивка местами смягчает суровость каменных стен и железобетона, остекление защищено от солнца благодаря установленным над входами консольным козырькам, местами сплошным, местами решетчатым.

По эскизам Райта были изготовлены стулья, столы, лампы и даже ковры для гостиной. Гордостью архитектора был и камин: сложенный из камней очаг окружали выступающие прямо из пола огромные глыбы – натуральные, природные фрагменты той самой скалы, на которой стоял дом.

Самым известным жилым домом в Америке вилла Кауфманов стала после того, как крупнейший американский издатель Генри Льюис поведал о ней в ведущих американских журналах, после чего «Дом над водопадом» превратился в культовое место. Желающих взглянуть на чудо архитектуры было не счесть. Теперь каждые выходные к Кауфманам приезжали самые знаменитые гости, среди которых были Альберт Эйнштейн, Ингрид Бергман, Уильям Рэндолф Херст, Марлен Дитрих.

Слава об удивительной вилле, которую еще называли «Падающими водами», дошла до президента США. И однажды к Кауфманам пожаловал сам Франклин Рузвельт, в честь которого хозяева устроили над водопадом грандиозный фейерверк.

После визита президента посещать виллу Кауфманов стало хорошим тоном и признаком принадлежности к высшему обществу. Торжествующий бизнесмен не жалел денег на сказочные приемы в Медвежьем ручье. Хозяева устраивали костюмированные балы, велосипедные и теннисные турниры, ездили верхом, нежились в бассейне.

Однако через некоторое время дом, принесший Кауфманам известность и открывший перед ними двери в высшее общество, стал медленно разрушаться. Глубокие трещины образовались во всех террасах, а железобетонные консоли, поддерживающие фундамент, неуклонно сползали к воде. Кауфман опасался, что вилла того и гляди рухнет в пропасть заодно с его репутацией. Он устроил Райту скандал, заявив, что тот «не инженер, а дерьмо»: пронюхай сейчас пресса о том, что творится с домом, их обоих так вываляют в грязи, что они никогда не отмоются. Райт ответил, что его постройки отражают то, что творится с хозяевами. (Надо заметить, что к тому времени отношения между супругами окончательно испортились. Эдгар часто изменял Лилиан, а та остро переживала увядание своей красоты.)

В конце концов Кауфман втайне от всех начал ремонтные работы и под предлогом болезни жены уже не приглашал гостей в Медвежий ручей. Но миссис Кауфман все же упросила мужа окончательно переселиться на виллу, поскольку здесь она чувствовала себя гораздо лучше. Эдгар не возражал, и супруги перебрались в Медвежий ручей, довольствуясь обществом рабочих.

Время шло, дом приходил в упадок, и примерно к 1950 г. состояние как Лилиан, так и виллы, можно было оценивать как критическое. И Кауфману пришлось нанимать все новые бригады рабочих, чтобы предотвратить неминуемое крушение дома.

В сентябре 1952 г. Лилиан Кауфман умерла. После ее смерти проломилась нижняя терраса виллы, чуть не убив рабочего. А сам Эдгар Кауфман скончался в апреле 1955 года. Сын Кауфманов, Эдгар-младший, перенес их прах к «Дому над водопадом».

Любопытно, что архитектор Фрэнк Ллойд Райт после создания «Дома над водопадом» вступил в полосу самого продуктивного творческого двадцатипятилетия, продлившегося до самой его смерти – он умер в возрасте 95 лет. В одном из своих поздних интервью Райт, вспоминая пенсильванскую историю, заметил, что Кауфманам было противопоказано иметь столь экстравагантное жилище, ибо они всегда были и до конца остались скучными, пошлыми мещанами.

О бизнесмене Эдгаре Кауфмане сегодня уже мало кто помнит, и если его имя останется в истории, то только благодаря Фрэнку Ллойду Райту, о котором видный российский архитектор, президент Российской академии архитектуры и строительных наук Александр Кудрявцев говорил: «В “Доме над водопадом” художественный образ живет в полном согласии с природной средой! Тут есть великолепная подсказка – водопад, но интерпретировать это, как Райт, мог только гений. “Дом над водопадом”, каскадами сбегающий по косогору, кажется, вырос в этом лесу вместе с деревьями, листвой и травой и стал, возможно, самым удивительным открытием прошедшего века: оказывается, мир, выстроенный людьми, хрупок и конечен. И восстановить то, что создавалось веками, невозможно. Полагаю, в новом, XXI ст., понимание этой простой истины получит широкое распространение».

Сказано это совсем недавно, но ведь идее Райта уже семьдесят лет! Значит, мастер оказался настоящим провидцем, угадав в «органичной» архитектуре черты архитектуры будущего, в которой удобства и красота находятся в полном слиянии с гармонией природы.

Эмпайр стейт-билдинг в Нью-Йорке

Небоскребы – главная и наиболее впечатляющая достопримечательность Нью-Йорка. Всего их в городе насчитывается более тысячи, двадцать из которых входят в сотню самых высоких зданий мира. Наиболее знаменитый из них – Эмпайр стейт-билдинг, возвышающийся на углу Пятой авеню и 34-й стрит. До начала 1970-х годов этот небоскреб, высотой 381 м, с почти 70-метровой телевизионной башней, считался самым высоким зданием Нью-Йорка и утратил первенство лишь с возведением 110-этажных башен-близнецов Всемирного торгового центра. После известных трагических событий в сентября 2001 г., он снова стал самым высоким небоскребом города на Гудзоне.

Дата закладки фундамента здания, получившего в честь штата Нью-Йорк название Эмпайр стейт-билдинг (Empire State Building), – октябрь 1929 года. Кстати, раньше на этом месте стояло здание старого отеля «Уолдорф-Астория», весьма престижного заведения, где собирались сливки общества. Несмотря на крах фондовой биржи и последовавшую за этим Великую депрессию, работы велись невиданными по тем временам темпами. И уже 1 мая 1931 г. Президент США Герберт Гувер в торжественной обстановке открыл самое высокое здание на планете.

Правда, Великая депрессия все же сказалась на функционировании сооружения. В течение долгого времени большая часть его помещений общей площадью более 200 тыс. кв. м пустовала, и владельцы здания получали доходы только от платных экскурсий, причем число посетителей в те годы перевалило за 4 миллиона.

Все сооружение обошлось строительной фирме «Шрив, Лэмб энд Хармон» (Shreve, Lamb and Harmon) в 41 млн долларов. Построено оно в стиле арт-деко из известняка и стали, что к тому времени уже не было новинкой в архитектуре. Наибольший интерес представляют фасад, частично выполненный из сплава хрома, никеля и стали, а также огромное монументальное фойе.

Все здание поддерживают стальные брусья общей массой 60 тыс. тонн, доставленные с металлургических гигантов Питсбурга. Общий же вес всего сооружения – более 360 тыс. тонн, что, впрочем, меньше, чем вес земли и камня, вынутых для фундамента.

Во многих отношениях это было революционное здание. В нем впервые была использована механическая система охлаждения воздуха, после чего температура в помещениях уже не зависела от близости к окнам, что позволило значительно увеличить объем здания. Однако Эмпайр стейт-билдинг оказался слишком большим для одной компании, и тогда было решено сделать его первым своего рода вертикальным «коммерческим городом», где разместились сотни фирм и организаций. Гордая башня в 86 этажей с 16-этажным шпилем футуристической формы поднялась на немыслимую высоту в 381 метр. Фантастической казалась функция шпиля: воплощая человеческую мечту о покорении неба, он предназначался для швартовки трансатлантических дирижаблей.

Со смотровой площадки, расположенной на 86 этаже, открывается головокружительный вид на Нью-Йорк. Лучше всего здесь побывать днем, чтобы увидеть раскинувшиеся внизу улицы, площади и парки. А вечером перед посетителями предстает залитый светом город, мерцающие огнями мосты, небоскребы, вспыхивающие неоновыми рекламами, движущиеся светлячки автомобилей. Правда, чтобы попасть на смотровую площадку, необходимо пройти два пункта контроля и выстоять две длинные очереди: одну за билетами, а другую – к лифту. На 80-м этаже происходит смена лифта – со скоростного, который поднимается на эту высоту за две-три минуты, на тихоходный.

За свою более чем 70-летнюю историю Эмпайр стейт-билдинг много чего навидался. Только за последние двадцать лет здание несколько раз горело. Так, в августе 1988 г. пожар начался на 86-м этаже, и огонь добрался до самой вершины небоскреба. К счастью, все обошлось без жертв. В 1990 г. вновь случился пожар, который на этот раз унес жизни 38 человек.

Был и прецедент иного рода. В феврале 1997 г. 69-летний палестинец Али Хассан Абу Камаль поднялся на смотровую площадку, пробормотал что-то невнятное по поводу Египта, выхватил пистолет и открыл огонь по туристам. Он убил одного человека, ранил шестерых, а потом и сам застрелился. Когда два дня спустя площадку вновь открыли, посетителей уже прощупывали магнитометрами.

Небоскреб печально знаменит и тем, что с его 102-го этажа ежегодно бросались вниз сотни самоубийц, покуда всю террасу не огородили густой проволочной сеткой.

После сооружения Эмпайр стейт-билдинг жители Нью-Йорка очень беспокоились по поводу его устойчивости. Но небоскреб не раз подтверждал свою прочность и выносливость. Так, в 1945 г., когда в 79-й этаж врезался заплутавший в тумане бомбардировщик Б-25, здание не только выдержало этот удар, но даже не покосилось.

Вместе с тем Эмпайр стейт-билдинг стал не только символом города, но и «суперкинозвездой», снявшейся более чем в 90 фильмах. Самый нашумевший из них – о Кинг-Конге, гигантской обезьяне, которая в заключительном эпизоде картины оказывается в Нью-Йорке. Вырвавшись на свободу, Кинг-Конг бегает по всему городу и крушит все на своем пути. В конце концов монстр взбирается на вершину небоскреба, где какое-то время отмахивается от самолетов, а затем падает вниз, сраженный прицельным огнем пилотов-асов.

Случались и курьезы. После терактов 11 сентября 2001 г. Эмпайр стейт-билдинг закрыли, а уже вечером следующего дня стало известно, что служебный полицейский пес вроде бы унюхал бомбу на 44-м этаже. Небоскреб немедленно оцепили, но оказалось, что собаку подвело профессиональное чутье и никакой взрывчатки в здании нет.

Высотный рекордсмен не раз был свидетелем экзотических спортивных состязаний с участием самых выносливых бегунов. Здесь регулярно устраиваются международные забеги на вершину небоскреба, в которых участвуют десятки любителей подобных соревнований. В последний раз быстрее всего из женщин 1860 ступенек преодолела американка Синди Мол. Причем это уже третья ее победа. На вершину небоскреба она взбежала за 12 мин. 45 секунд. Из мужчин по ступенькам быстрее всех бегает австралиец Пол Крейк, одолевший 102 этажа за 9 мин. 45 секунд. Между прочим, самому старшему из 154 участников забега исполнилось 89 лет.

Эмпайр стейт-билдинг до сих пор остается одним из посещаемых зданий Америки, принявшим за годы своего существования около ста миллионов туристов. Их доставка наверх производится с помощью 73 высокоскоростных автоматических лифтов. Кроме того, к услугам посетителей – два ресторана, бар, почта, аптека, магазины, два банка. За несколько долларов туристические фирмы готовы предложить посетителям групповые туры по зданию.

Правда, после трагедии башен-близнецов число туристов несколько поубавилось, да и меры предосторожности ужесточились. Однако любителей прикоснуться к нью-йоркскому ретрогиганту все же по-прежнему немало, а значит, слава Эмпайр стейт-билдинг, несмотря на все превратности судьбы, отнюдь не померкла.