Текст книги "Чужие среди чужих"

Диверсант Жора

 
1
 

Измир – городок провинциальный. Но и в нем бурлила ночная жизнь. Челик со своими приближенными гулял в небольшом уютном ресторане. В круг приближенных попал и Георгий, после того, как ликвидировал Черного лиса, и вручил Челику пять перстней.

Столы в ресторане были сдвинуты. Хозяин заменял пустые бутылки полными. Его сыновья следили, чтобы шашлык из баранины постоянно был свежим. Богатым гостям всегда рады!

Георгий устал от застолья, но делал вид, что ему весело. Все эти дни он ждал момента, когда Челик останется один. Но тот постоянно был на людях и с вооруженной свитой. В Измире у Челика был свой двухэтажный дом. Отсыпаться все поедут туда. Пожалуй, это наиболее подходящее место для проведения акции.

Близилось уже утро, когда Георгий почувствовал, что в кармане завибрировала молчавшая до сих пор зажигалка.

– Отлить хочу, – сказал он.

На его отлучку никто не обратил внимания. В туалете он крутанул колпачок зажигалки. Услышал:

– Срочно уходите всей командой.

Всё, акция отменяется. Приказ есть приказ.

Он скользнул на выход. Прихватил по пути личную клюшку Челика. Пригодится. Отодвинул щеколду на двери и оказался на улице.

Все пять машин не были заблокированы, Челик чувствовал себя хозяином в своем городе. Георгий забрался в его лимузин с тонированными стеклами, отъехал метров на сто и решил понаблюдать.

Минут через десять подкатили три фургона. Из них вывалились спецназовцы и ломанулись в ресторан…

Кончилось кино. Теперь прочь из Измира! Главное, предупредить Юльку. Пока никто не знает об аресте Челика, его машину не остановят. Сначала в Батман, затем в Килис и по коридору – в Сирию…

***

Георгий гнал машину на полной скорости и размышлял о том, что же всё-таки произошло. Вспомнил слова Пилота: «Политика, туды ее в медь!». Ясно, что вмешалась политика. Если Челика арестовали, значит, убирать его необходимость отпала. Приказ уходить сомнений в этом не оставлял.

Как там Юля и Талгат? Сумели ли они добраться до палача? Юлька – артистка. Возможно, что-нибудь и придумала.

Один у нее недостаток, мешающий их профессии. Слишком жалостливая. Взвалила на себя обузу – Алию и нянчится с ней. Ему тоже жалко девушку. А как они уходить с такой ношей станут?

За себя Георгий не беспокоился. Он проскочит передний край и окажется в расположении сирийских войск. Доберется до российской авиабазы и улетит в Москву.

Для Юлиной группы надо искать другой вариант.

Спидометр отсчитывал километры. Дорожные фонари разгоняли предутренний сумрак. В нем угадывались мандариновые рощи. Мелькавшие городки были почти темными. Лишь заправки светили огнями.

Наконец, рассвело, и дорожные фонари погасли. Он как раз въезжал в населенный пункт Ушак. Встретившийся полицейский козырнул машине.

Скоро поворот на Анталию. Затем большой город, там и до границы недалеко. Прошло еще минут сорок. Началась пустыня. Ни поселков, ни деревьев, голый песок с асфальтированным шоссе. И ни одной встречной машины.

Мерседес на обочине Георгий заметил издалека. Из него выскочил человек и стал махать ему рукой. Он хотел проехать мимо, но с удивлением узнал Васю-снайпера в шортах и рубашке апаш. Тормознул. Тот тоже был в списке на ликвидацию. Открыл дверцу.

Вася вытаращил глаза.

– Это же машина Челика!

– Да. Он послал меня с секретным поручением. А ты здесь что делаешь?

– Собрался отдохнуть недельку в Анталии. Купил мерс, а мне фуфло подсунули. Ты в машинах разбираешься?

– Нет, – соврал Георгий.

Что-то в поведении снайпера насторожило Георгия. То ли хотел скрыть что-то, то ли не договаривал.

– Ты езжай, – сказал Вася. – А я буду ждать полицию.

– Откуда она возьмется?

– Я позвонил в Ушак, сказали, приедут.

– Давно звонил?

– Минут десять назад.

Около полчаса в моем распоряжении есть, подсчитал Георгий, а вслух сказал:

– Вместе подождем.

Они сели в мерс снайпера. Георгий не выдержал, спросил:

– Раису не видел?

– Видел.

– Где она?

– В Эль-бабе у профессора.

И опять ему показалось, что снайпер о чем-то умолчал.

Повезло ему, нельзя ликвидировать, подумал о нем Георгий. Полиция объявит перехват. Транспорт станут обыскивать. Неоправданный риск. Придется его просто уколоть, чтобы забыл про машину Челика и про Жору диверсанта.

– Вася, – сказал Георгий, – а ты ведь врун.

– Что?

Он ткнул его в бок иголкой, и тот свесил голову на руль.

Георгий перебрался на заднее сиденье. Открыл довольно вместительную спортивную сумку. Выложил на сиденье немногие вещи. Обнаружил большую коробку, обмотанную скотчем. Вскрыл ее. Она была набита пачками по 10 тысяч долларов.

Все ясно. Вася кого-то грабанул и намылился в жаркие страны. Четыре пачки Георгий рассовал по карманам, закрыл сумку, перенес ее в лимузин Челика и помчал к сирийской границе…

 
2
 

В Эль-баб Георгий попал ночью. Загнал машину в какой-то двор. Поспал три часа. В семь утра был уже у резиденции профессора.

Прятаться особой нужды не было. Он всё еще был Жорой диверсантом. Стоял у столба, опираясь на клюшку. С секретом была клюшка. Стоило сдвинуть на ручке рычажок, как выскакивал острый стилет. Неплохое оружие.

Вход в здание охраняли двое часовых. Автостоянку занимали три лимузина и санитарная машина. Никто в здание не входил, никто не выходил.

Ровно в восемь появился Талгат, забрался в санитарку, включил движок. Георгий тут же поковылял к нему. Постучал клюшкой в дверцу. Попросил:

– Свози за сигаретами, приятель!

– Что ему надо? – крикнул на арабском часовой.

– Это украинский диверсант. Ранен, – тоже по-арабски ответил Талгат. – Просит за сигаретами свозить. Мне все равно в город надо, могу отвезти.

Часовой посоветовался с напарником и дал отмашку. Талгат помог раненому диверсанту забраться в машину. Сказал:

– Жучков нет.

– Ну, здравствуй, морпех!

Они обнялись.

– Как у вас дела, Талгат?

– Палача грохнули.

– Ты?

– Нет. Вася снайпер.

– За что?

– Юля уговорила. Он предложил ей бежать с ним в Австралию. Она как бы согласилась. И условие поставила.

– Где сейчас Юля?

– У профессора.

– Обстановка изменилась, Талгат. Вам надо срочно уходить.

– Профессор тоже так считает.

– В каком смысле?

– В смысле смываться отсюда.

– Куда?

– Сначала на машине до Анталии. Оттуда лететь в Англию. Работать в Би-би-си.

Не прост профессор, подумал Георгий. Похоже, двум господам служит. И Юльку вознамерился заарканить.

– А она?

– Надеется, что ты объявишься.

Георгий достал из кармана три долларовые пачки.

– Здесь тридцать тысяч. Передашь Юле.

Талгат никак не выказал своего удивления суммой, но все же у него вырвалось:

– Однако!

– И тебе подарок, – протянул ему клюшку.

– Зачем она мне?

– Это серьезное оружие. Сдвинешь на ручке рычажок, вылетит стилет. Мало ли что в дороге случится.

– Давай.

– Профессор облегчил нам решение проблемы. Дуйте на машине прямо до дома турка, у которого Дарья Васильевна в прислугах. Поселитесь там.

– Турок может отказать.

– Не откажет, он жадный. Заплатите ему долларами за жилье и питание, в полицию он не заявит. Никуда не высовывайтесь. И ждите меня.

– Объясни.

– Я уйду через линию фронта на нашу авиабазу. Улечу военным бортом в Москву. Оттуда через Сухум, с одноруким Саидом прибуду к вам.

– Понял.

– Если часовой спросит, куда я делся, скажешь, что встретил знакомого на армейском джипе и уехал на передовую.

– Всё?

– Юле передай, что я ее люблю, и до скорой встречи…

***

Георгий въехал на машине Челика в Алеппо. Улицы были пустынны. Стояла полная тишина, хотя передовая находилась на окраине города. К гаражу Челика он подъехал со стороны домов. Забрал из машины сумку и спрыгнул в ров.

Охранника у ворот гаража не было. Отмычками Георгий владел в совершенстве. Вскрыл замок. Распахнул ворота и включил свет. Последствия взрыва были убраны, словно его и не было. Выездные настилы аккуратно прислонены к стене. Исчезла проводка внутри и снаружи броневика. Осталась только кнопка у правой фары.

Георгий забросил сумку снайпера в броневик. Уложил оба настила на ступени и сел за рычаги. Надел шлемофон, настроил антенну и вывел броневик из гаража. Техническая траншея, как объяснил француз, вела к позициям курдского ополчения.

Так и произошло. Ополченцы приветствовали появление броника поднятием автоматов и гортанными криками, хорошо слышными через наушники.

Он сидел на сиденье механика-водителя и оглядывал в смотровую трубу передний край. До позиций сирийцев было около трехсот метров. Выехать можно по откосу справа. Но не сейчас. Солнце светит с той стороны, и любая цель окажется точно в перекрестии прицела. Броник не выдержит прямого попадания. Надо дождаться, когда солнце уйдет на другую сторону, и будет слепить артиллеристов. А пока можно покемарить.

 
3
 

Время «Ч» наступило в пять вечера.

Георгий выскочил на бронике и рванул на позиции сирийской армии. Слева вспучились разрывы снарядов. В наушниках трещало, ухало, и слышался гул голосов. Сначала он ничего не понял. Но когда разобрал «Аллах акбар!», сообразил, что ополченцы пошли в атаку. Хреновый вариант.

Дальше – еще хуже. Почти добравшись до траншеи сирийцев, он увидел, как те выскакивают наверх и бегут, бросая позиции. Решение пришло мгновенно.

Георгий развернул броник, пересел к пулемету и открыл огонь по атакующим. Те еще продолжали двигаться, не понимая, что произошло. Затем попадали на песок. Убегавшие сирийцы остановились и, словно по команде, помчались обратно. Курды уползали, бросая убитых и раненых. Сирийские солдаты добивали их автоматными очередями…

Бой, как внезапно начался, так внезапно и стих.

Георгий спрыгнул в траншею. На него уставились, как на привидение.

– Мне нужен генерал, – сказал он.

«Генерал» понятно на любом языке. Щуплый солдат умчался по траншее. Вскоре появился офицер в звании подполковника.

– Я есть командир полка, – представился он, протягивая руку, – академия, Москва.

– Я русский майор, – ответил Георгий.

– Благодарю вас за помощь. У нас общий враг. Приглашаю кушать ужин.

– Спасибо, но я спешу. Мне нужна ваша помощь.

– Слушаю вас.

– Я должен попасть на русскую авиабазу.

– Броневик ваш?

– Теперь ваш.

– О-о! Очень спасибо! Едем к вертолету…

Прощайте, профессор!

 
1
 

К отъезду всё было готово. Талгат и Алия ждали Юлю в машине.

– В Хитроу вас встретит человек по имени Джон, – сказал профессор.

– Как я его узнаю?

– Он сам вас узнает. У него есть ваше фото.

– Ясно.

– Вот вам пропуск по территории Турции.

– Спасибо.

Профессор проводил Юлию до дверей кабинета.

– Желаю удачи!

– Прощайте, профессор!

– До свидания, – поправил он ее. – Надеюсь, мы скоро встретимся…

Увидев выходившую из подъезда Юлю, Талгат включил зажигание. На трассу выехал, минуя поворот на Алеппо, там уже начались бои. Решили добираться до места напрямую по горным районам.

По дороге Талгат рассказал о встрече с Герой и передал Юле валюту.

– Что еще он сказал?

– Любит, сказал.

– Бука ты, Талгат. Спальные мешки купил?

– Купил. Продукты тоже.

Не доезжая до границы, Талгат заменил номера машины на турецкие, записанные в пропуске. И вовремя это сделал. Новенький шлагбаум охраняли два автоматчика в камуфляже без знаков различия. Один из них потребовал предъявить документы. Юлия протянула пропуск. Тот сверил номера. Красная печать и подпись начальника канцелярии президента произвели впечатление. Страж козырнул и велел открыть шлагбаум.

По обеим сторонам трассы потянулись фруктовые рощи. Была середина июля, некоторые деревья уже отцвели. Окна были открыты, и в салон залетал пряный ветерок.

Километра через три их остановил полицейский патруль на джипе. Процедура с пропуском повторилась.

В стране творилось черт те что. По всем дорогам разъезжали патрули. Их проверяли несколько раз. В городах толпы людей размахивали флагами и скандировали: «Эрдоган!». Полицейские конвоировали военных в изодранных мундирах…

– Похоже, была попытка мятежа, – сказала Юлия. – Профессор намекал, что в среде военных зреет заговор.

– Подозрительно много он знает, – буркнул Талгат.

– Потому что на американцев работает, Талгатик.

– Догадывался.

***

Мятеж начался в ночь на 16 июля. Мятежники захватили генштаб турецкой армии и телеканалы. Ведущий по требованию участников переворота зачитал сообщение о свержении Эрдогана. В Стамбул вошли танки и перешедшие к мятежникам части. Были перекрыты мосты через Босфор

Эрдоган призвал своих сторонников выйти на улицы. В организации государственного переворота он обвинил исламского проповедника Гюлена, давно проживающего в США. В Анкаре и Стамбуле начались столкновения между мятежными военными и лояльными президенту войсками. Над городами летали истребители и вертолеты – как заговорщиков, так и официальных властей. Два вертолета мятежников были сбиты. Погибли тысячи людей.

К утру мятежники стали сдаваться. По подозрению в причастности к заговору были арестованы более полутора тысяч человек. Среди арестованных – пять генералов и десятки высокопоставленных военных в других званиях.

***

Дорога, по которой они ехали, была незнакомой. Названия городов ни о чем Юле не говорили: Адыяман, Малатья… Она помнила только Батман и Килис.

Талгат ориентировался по карте.

Последняя проверка случилась у поворота на Кайсери, а они поехали прямо. Им надо было к Черному морю.

Местность стала гористой. Исчезли цитрусовые рощи. Из географии Юля помнила, что в Турции находятся Армянское нагорье и гора Большой Арарат. Значит, они в предгорье. Дорога пошла на перевал и становилась всё уже. Встречных машин не было.

День уже укатился за полдень.

– Как насчет перекусить? – предложила Юля.

– Можно, – согласился Талгат.

– Найди место и тормозни.

Но место искать не пришлось. На пути вырос бородач, целивший автоматом в лобовое стекло. Талгат резко затормозил. Второй бородач стукнул прикладом винтовки в дверцу, требуя открыть.

Талгат подвинул к себе клюшку, открыл дверцу.

– Куда едешь? – спросил бородач по-туркменски.

– На море, – тоже по-туркменски ответил Талгат.

– О, земляк! – Он заглянул внутрь. – Бабы твои?

– Нет, попутчицы.

– Сейчас к нам в гости поедем.

– Поедем.

Бородач позвал напарника и стал забираться в салон. Талгат отвел рычажок на ручке клюшки, вылетел стилет, и тот распластался на полу. Алия вскрикнула. Второго Талгат сбил машиной и помчал, не снижая скорости на поворотах.

– Обед плавно перетекает в ужин, – пробормотала Юля.

Остановились на вершине перевала, чтобы сбросить труп в расселину. И покатили вниз.

– Где ты взял такую клюшку, Талгат? – спросила Юля.

– Твой муж подарил.

После населенного пункта Сивас стали попадаться банановые и мандариновые рощи. Изредка встречались полицейские патрули, как напоминание о мятеже. Шла вполне цивилизованная жизнь с магазинами, кафе, ресторанами, базарами. У одного из базарчиков Юля попросила Талгата остановиться. Купила два пакета мандаринов и пакет орехов.

– Угощайся, – протянула Алие.

– Не могу.

– Выкинь из головы труп! Считай, что не было его!..

На Черноморскую трассу они выехали у туристического городка Гиресун. Там Талгат заправил машину. Езды оставалось часа три-четыре. Но уже наступил вечер, будить турка ночью – только злить его. Решили заночевать в машине, не доезжая до его имения.

Покатили не торопясь. На ночлег свернули в банановую рощу. Ужинали и обедали копченой бараниной и запивали горячим кофе из большого термоса.

– Как ты думаешь, Талгат, – спросила Юля, – Гера сумеет добраться до Москвы?

– Конечно.

– По-твоему, сколько дней ему понадобится, чтобы прибыть за нами?

– Не меньше пяти.

– А не больше?

– Может, и больше.

– Заплатим за неделю.

Юля верила, что ее Гера сможет выкрутиться из любой сложной ситуации. Он не раз доказывал это. Но все равно беспокоилась. Даже подосадовала на Алию. Не будь ее, они бы втроем пересекли линию фронта и улетели бы домой.

Она глянула на нее. Алия сидела, нахохлившись, и с отрешенным видом жевала баранину.

– Отошла? – спросила ее Юля.

Та неуверенно кивнула.

– Молодец.

На десерт погрызли орехи и пожевали мандарины…

 
2
 

Утром подъехали к знакомым воротам. Юля нажала кнопку звонка. Смотровой глазок открылся. Зашуршал засов, и калитка распахнулась.

Юле улыбался садовник, муж Дарьи Васильевны.

– Хозяин дома? – спросила она.

– Да.

– Мы хотим с ним поговорить.

– Ждите.

Он закрыл калитку и ушел. Вернулся минут через десять в сопровождении человека непонятной национальности. Фигурой тот был похож на стакан, а лицом – на подушку.

– Он проводит, – сказал садовник.

Стакан зашагал в дом, за ним Юля, следом, прихрамывая и опираясь на клюшку, Талгат.

Хозяин принял их на веранде. Он сидел на диване, откинувшись на подушки, и с неприязнью глядел на Юлию. Стакан устроился в кресле. Гостям места не нашлось.

– Нас трое, – заговорила Юлия. – Мы хотели бы пожить у вас неделю. Заплатим долларами.

Талгат начал переводить, но турок жестом остановил его.

– Скажет Камал, – с трудом подбирая слова, по-русски произнес он.

– Мадам, – подобие улыбки скользнуло по гладкому лицу Стакана. – Наш президент замирился с Путиным. – Говорил он по-русски без акцента. – Мы знаем, чем вы занимаетесь. Предоставляя вам убежище, мы сильно рискуем не только бизнесом, но и здоровьем. До свиданья, мадам.

– Вы отказываетесь от тридцати тысяч долларов?

Стакан глянул на хозяина. Юлия уловила, что тот едва заметно кивнул.

– Повторите сумму.

– Тридцать тысяч.

– Валюта при вас?

– При мне.

– Давайте сюда.

Она передала ему три пачки. Стакан пересчитал банкноты, положил перед хозяином. Произнес:

– Идемте. Садовник проводит вас в пристройку.

– За оградой наша машина с девушкой.

– Машину тоже загоните. Извините, мадам, но должен напомнить: наша договоренность ровно на семь дней. И ни дня больше.

***

В пристройке ничего не изменилось. Посреди комнаты стол с самоваром и стульями на шесть едоков. Те же бордовые шторы на окнах. Талгат по привычке осмотрел помещение. Жучков не было. Они сели за стол в ожидании Дарьи Васильевны.

– Рискнул все-таки турок за тридцать тысяч, – сказала Юлия. – А если бы не взял, а, Талгат?

– Я обоих бы обнулил.

– А дальше?

– У него катер у причала. Ушли бы своим ходом.

– Тогда мы бы рисковали. И семья Дарьи Васильевны. Тут психология, Талгат. Гера правильно рассчитал.

Пришла Дарья Васильевна. Оглядела с порога постояльцев. Произнесла без особой приветливости:

– И полгода не прошло, как сызнова свиделись. Не ждала, потому с обедом погодите.

– Здравствуйте, Дарья Васильевна, – сказала Юля.

Та не ответила, занялась готовкой обеда. Юля захотела ей помочь, но она отмахнулась: сама!

После обеда, когда Талгат и Алия удалились в опочивальни, она подошла к Дарье Васильевне, убиравшей посуду.

– Вы не хотите со мной разговаривать?

– О чем с тобой гутарить?

– Вы же ничего не знаете.

– Знаю, зачем такие, как вы, на Русь вертаетесь. Вон, ваш азиат за клюшку держится, небось, пулю словил, а туда же!

– Считаете, что мы вернулись, чтобы теракты устраивать?

– Иудины доллары отрабатывать.

– Мы не собираемся ничего взрывать.

– Тогда зачем явились?

– По дому соскучились.

– Жареный петух в задницу клюнул?

– Клюнул.

– Вас же посадят!

– Не посадят.

– Думаешь, простят?

– Простят, – ответила Юля и широко улыбнулась.

Дарья Васильевна поглядела на нее, покачала головой.

– Мутная ты, Райка. Не разбери, поймешь. Вон вехотка, почисть сковороду…

Позже они сидели в коморке Дарьи Васильевны, и пили с вареньем чай.

– Как ваши сыновья поживают? – спросила Юля.

– Сейчас, слава Богу, с работой легче. Хозяин пароход в Россию готовит. Старший сын кожи дубит, умелец он в этом деле. Ну, и приработок на калым за невесту. Младший крутится с тачкой на базаре.

– Дарья Васильевна, вы нашу машину видели?

– У гаража стоит.

– Мы дарим вам ее.

– Не поняла.

– Пусть ваш младший сын ездит на ней на рынок. Вот вам ключи.

– Ох, Раиса!

Дарья Васильевна смолкла. Испытующе взглянула на Юлию. Спросила:

– Что я должна для вас за это сделать?

– Ничего.

– Совсем ничего?

– Не думайте о нас плохо.

– Уже не думаю. За подарок благодарствую. Сын только и мечтал о машине.

– Ее перекрасить надо и поменять номера на местные.

– Сын все сделает. В Трабзон станет ездить. Там полно богатых туристов…

 
3
 

Дни ползли, словно ленивая черепаха: один, второй, третий. За ворота они не выходили, только в сад. Талгат убредал с клюшкой к пирсу, садился на валун и наблюдал, как рабочие по команде стаканистого Камала опускают в трюм сухогруза огромные тюки.

Юле тоже хотелось иногда побыть одной, но Алия таскалась за ней, как собачонка. Было жарко, и они прятались в тень, садились на скамейке у сбросивших цвет мандариновых деревьев. Гудели шмели и летали разноцветные бабочки. В воздухе витал какой-то парфюмерный запах.

Алия молчала, а Юля думала о том, что половину отпущенного турком срока они уже прожили у него. Добрался ли Гера до Москвы? Успеет ли он появиться до конца недели?..

– Идем, прогуляемся, – пригласила она Алию.

Имение турка занимало площадь не меньше трех гектаров. С одной стороны оно выходило к морю, другую занимали фруктовые плантации и постройки.

Юля и Алия шли вдоль посадок, мимо двух огромных теплиц, до большого кирпичного гаража. У гаража Юля увидела свою бывшую санитарную машину. Она была красного цвета и с новыми номерами. Подле нее стояли Дарья Васильевна с сыном.

Чтобы не привлекать их внимания, Юля повернула обратно.

Алия шагала, опустив голову.

– Ты что такая смурная? – спросила ее Юля.

– Пропаду я в России, – ответила она через паузу.

– Почему пропадешь?

– Не могу я одна.

А ведь и в самом деле, пропадет, подумала Юля. Детдомовка, родных нет. Надо ее куда-нибудь пристроить. Может, в «Оракул»?..

– Не горюй, Алия. Я тебя не брошу.

Шел четвертый день ожидания…