Текст книги "Избранные труды. Том II"

В условиях широкой интеграции наук все более прочные позиции завоевывают правила и приемы, используемые как в сфере естествознания, так и социологии. Так, к примеру, любое выводное знание в социологии представляет собой, по существу, результат проведенного количественного и качественного (категории математики) анализа определенных явлений. Следует заметить, что в процессе своего взаимодействия происходит взаимообогащение наук. Отсюда есть потребность в исследованиях типа «естественные науки – социальным», так и обратного порядка.

Особенности приема находятся в прямой зависимости и от этапа проводимого исследования. Результаты последнего во многом предопределяются качеством предшествующей ему подготовительной деятельности. На этом этапе решаются такие вопросы, как выбор и уточнение самой темы (проблемы) исследования, определение его хронологических рамок, последовательности и конкретной процедуры проведения (будет ли она статистической, типологической, экспериментальной), объема подлежащего анализу материала, составление программы предстоящего изучения и уточнения содержания основных понятий, которыми предстоит пользоваться научному работнику, разработка форм фиксации тех данных, – которые будут получены в ходе исследования (составление анкет, таблиц, шкал и т. д.). Нет сомнения в том, что при решении всех этих вопросов исследователь вынужден прибегнуть к самым различным приемам, носящим логический, технический или иной характер.

Ответственным этапом исследования являются сбор и накопление фактического материала. Можно применить для обработки и анализа полученных данных сложные методы, дорогостоящую технику, однако результаты и выводы окажутся недостоверными, если были нарушены правила сбора информации. Полученная информация должна быть надежной, адекватной, репрезентативной и объективной, ибо только в таком случае конечные выводы и результаты будут правдивыми. На этом этапе можно широко использовать такие приемы, как изучение документов, анкетирование, интервьюирование, наблюдение.

При обработке полученной информации, наряду с широким применением логических приемов, используются статистические, математические, технические приемы.

При классификации методов по характеру получаемого в результате их применения знания различают методы эмпирического и теоретического познания.

Эмпирические исследования есть сбор сведений о фактах, о практике. Обязательным свойством их являются непосредственный контакт с изучаемым явлением, информация о котором может быть получена лишь в результате определенных операций с ним, таких, как собирание, накопление, отбор и классификация фактов. Специфическими методами этого уровня научного познания являются наблюдение, описание, измерение, эксперимент, дающие фактический материал для сравнения и статистического анализа.

На теоретическом уровне познания контакт с изучаемым явлением осуществляется опосредованно, новое знание (формирование понятий, категорий, гипотез, теорий) рождается в результате критического осмысления уже имеющегося научного багажа. В качестве основного рабочего инструмента выступает здесь работа мысли, мыслительная деятельность, опирающаяся на такой сложный аналитико-синтетический процесс, как восхождение от конкретного к абстрактному и обратно, на использование логического, исторического, системно-структурного методов, приемов идеализации, аналогии, моделирования.

Но процесс научного познания нельзя представить упрощенно: сначала эмпирия, а затем – теория. Эмпирические исследования, связывая практику с теорией, сами нуждаются в теоретическом обосновании. Теория разрабатывает гипотезы, которым подчинен выбор направлений, объектов и конкретных методов эмпирического исследования. Теория же обеспечивает научную интерпретацию собранного фактического материала. Диалектико-материалистический путь познания истины един – «от живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике» [4], своим единством характеризуются и используемые при этом методы познания, находящиеся между собой в устойчивой иерархической связи в том плане, что каждый метод зависит от предшествующих ему в познании приемов, поскольку применяется к абстрактному материалу и в свою очередь позволяет получить материал, выступающий исходным началом последующего познания, осуществляемого при помощи других методов.

Вместе с тем отмеченное единство не исключает, а предполагает известную дифференциацию методов научного познания. Так, при онтологическом подходе к изучению уголовно-процессуального доказывания, основанного на изучении внутреннего содержания соответствующих правовых норм с точки зрения их возможностей по обеспечению требуемого регулятивного воздействия в данной области общественных отношений, используются, главным образом, теоретические методы. При феноменологическом же подходе, направленном на изучение внешнего функционирования права, результатов практической деятельности по применению конкретных средств уголовно-процессуального доказывания, преобладают методы эмпирические.

В зависимости от степени разработанности процесса получения выводного знания выделяют методы строго формализованного и содержательного мышления.

При формализованном мышлении к истинному знанию приводит уже одно лишь строгое соблюдение правил вывода. В качестве возможных методов и приемов познания здесь выступают абстрагирование, изучение и обобщение различных форм связей и отношений между исследуемыми явлениями в отвлечении их от содержания. Причем сами эти связи и отношения выражаются в виде символов и формул. Пронизывая науку логики и все точные науки (в первую очередь – математику), формализованное мышление все более проникает в сферу социальных отношений, в том числе и в правоведение. Последнему способствует, в частности, создание и внедрение в практику автоматизированной системы управления (АСУ).

Но знаки и символы лишь тогда могут выступать в виде средств отражения действительности, когда за ними кроется реальное содержание. Отсюда формализация как метод познания в науках, в которых преобладает содержательный анализ материала, играет только вспомогательную роль. В юридических науках формализация может использоваться лишь строго под контролем диалектического метода и лишь в тесной связи с другими методами.

При содержательном мышлении заранее определенный алгоритм решения мыслительной задачи отсутствует; в качестве возможного пути достижения истинного знания выступает здесь непосредственный анализ фактов, событий, явлений. Методы содержательного мышления, используемые при этом приемы позволяют осуществлять конкретный анализ конкретной действительности, учитывая все особенности изучаемого объекта, его связи и отношения в определенных условиях, месте и времени. При этом одним из главных принципов жизнедеятельности содержательных методов является принцип конкретности истины. Отсюда методы и приемы содержательного мышления в научном познании, разновидностью которого является и уголовно-процессуальное доказывание, играют решающую роль.

Необходимо отметить, что использование в уголовно-процессуальном доказывании названных выше приемов и методов возможно лишь на основе принципов диалектики, в полном согласовании с ее законами и категориями.

Как основополагающие положения всякого научного познания такие принципы выступают в своем монолитном единстве. Вместе с тем их можно представить в виде некоторой системы. Ее ядро составляют принципы, непосредственно связанные с основным вопросом философии: материальность, отражение и первичность материи по отношению к сознанию. Другие принципы диалектики являются по своему существу их конкретизацией применительно к решению познавательных задач.

К основным гносеологическим принципам относятся такие, как познаваемость явлений материального мира, объективность и всесторонность их исследований, историзм, изучение явлений в развитии, конкретность.

Всякое познание представляет собой процесс проникновения в изучаемый объект. Его необходимыми этапами выступают чувственно-предметное восприятие явлений внешнего мира и логическое мышление, находящиеся между собой в диалектическом единстве и одинаково опирающиеся на живую человеческую практику.

Следование принципу объективности предполагает необходимость познания явления по действительно присущим ему (а не кажущимся) признакам, во всем многообразии всех его связей, в диалектике своего возникновения и развития. Причем эти признаки и связи должны носить характер существенности, т. е. быть такими, благодаря которым познаваемое явление могло быть выделено из множества других, стать конкретным явлением.

В силу того что социальная действительность находится в состоянии непрерывного развития, познание того или иного явления становится невозможным без учета этого фактора. Необходимость рассмотрения явления в развитии, во всем многообразии заключенных в нем связей обусловливается потребностью отделить в изучаемом явлении устойчивое, существенное от случайного, наносного, незакономерного. Отсюда принцип объективности и есть та самая точка опоры, которая позволяет преодолеть субъективизм в оценке существа познаваемого явления. Если учесть еще и то, что любое явление познается лишь в связи с конкретными условиями его бытия, то есть все основания отнести принцип объективности к числу исходных принципов научного исследования. В то же время принцип объективности не может выполнить своего методологического назначения, если взять его вне связи с другими принципами материалистической диалектики, в частности с принципом конкретности.

При изучении сущности социального явления мы должны иметь в виду не только совокупность его связей и отношений с другими явлениями, но и те специфические особенности, которые характерны только для данного явления. Именно эти особенности и характеризуют исследуемое явление в его односторонней определенности как отдельный момент, сторона конкретного. Будучи взятыми в точно известных условиях бытия, эти свойства, стороны и отношения позволяют с помощью определенной понятийно-категориальной системы объективно познать интересующие нас явления.

Как видим, принцип конкретности в оценке социальных явлений предполагает необходимым исходить из конкретных, взятых в данный момент обстоятельств, позволяет анализировать их в динамике, в разрешении противоречий, с учетом всей сложности происходящих в них процессов.

Необходимость учета конкретных обстоятельств жизни изучаемого явления есть одновременно и составной компонент принципа историзма, в силу которого исследуемое явление прослеживается в своем возникновении, развитии и функционировании. Из сказанного видно, что историзм и диалектика неразрывны между собой. Диалектика включает в себя историзм как необходимый элемент. Историзм является философским отражением закономерного процесса общественного развития. Процесс развития общественных явлений происходит во времени, и поэтому все такие явления имеют историю своего собственного развития. Отсюда историзм является законом самого объективного мира и важнейшим условием научного подхода к его изучению. Диалектико-материалистический анализ конкретного этапа общественного развития позволяет не только верно оценить предшествующую практику, современное состояние дел, но и научно предвидеть тенденции будущего и определить главные направления движения вперед.

Методологическое значение законов и категорий материалистической диалектики в познании сущности уголовно-процессуального доказывания как в целом, так и отдельных элементов, средств и других его проявлений заключается в том, что они выступают в качестве «узловых элементов», «ступенек», «опорных пунктов» в общей цепи всего познавательного процесса. Основу всей диалектической концепции составляет закон единства и борьбы противоположностей.

В силу того что диалектика есть наука о развитии, рассматриваемый закон и дает ответ на вопрос об источнике, двигательной силе развития, раскрывает его внутреннее содержание.

Основное методологическое требование к научному познанию, определяемое законом единства и борьбы противоположностей, формулируется как принцип диалектической логики – обнаружение, исследование противоречий, их развития и разрешения в самой сущности изучаемых процессов. При этом под диалектическим противоречием понимается такое сущностное отношение противоположных сторон (моментов, тенденций и т. д.) внутри системы, которое делает эту систему само движущимся единым целым.

Закон единства и борьбы противоположностей вскрывает причину происхождения развития. Но важно знать также и его механизм (какие изменения претерпевают предметы и явления, как эти изменения связаны между собой). Механизм же развития раскрывается в законе материалистической диалектики о переходе количественных изменений в качественные.

Основное методологическое требование закона перехода количественных изменений в качественные может быть сформулировано в виде принципа диалектической логики: единство качественного и количественного анализа изучаемых предметов и явлений, исследование диалектической взаимосвязи между ними.

Поскольку каждое явление обладает только ему присущим качеством, в силу которого оно отличается от других явлений, постольку и познание его должно начинаться с выделения основных свойств, компонентов этого качества. При этом следует иметь в виду, что изучаемому явлению всегда присуще множество свойств, одни из которых выступают в качестве существенных, определяющих, а другие играют второстепенную роль. Первые из них отражают предназначение явления, его место и роль среди других, а потому их обычно бывает вполне достаточно для решения практических задач. В тех же случаях, когда речь идет о раскрытии законов развития тех или иных явлений, возникает необходимость в исследовании всей сложной системы свойств на более высоком теоретическом уровне.

Если для определения, к примеру, места и назначения уголовно-процессуального доказывания в уголовном процессе достаточно выделения лишь его сущностных признаков, то исследование используемых при этом средств предполагает анализ и таких свойств, которые характеризуют уже индивидуальные качественные признаки таких средств.

Но качественный анализ явления невозможен вне и в отрыве от количественной характеристики его свойств. Количественные изменения в объекте предопределяют и его качественные изменения. Познать же механизм и форму перехода изучаемого явления в новое качественное состояние – значит в определенной мере управлять этим процессом. Принцип перехода количественных изменений в качественные дает возможность правильно понять сам процесс развития общественной жизни, вскрыть механизм превращения социальных явлений из одного качественного состояния в другое и на этой основе понять их сущность и предвидеть ход их дальнейшего развития. В сказанном здесь заключается методологическое значение рассматриваемого нами закона. Процесс развития представляет собой бесконечную цепь диалектического отрицания старого новым. Возникающее и утверждающееся новое сохраняет в себе положительные элементы и свойства старого. Но со временем оно тоже устаревает и поэтому отрицается другим явлением. По отношению к первому отрицанию данное отрицание является уже отрицанием отрицания. На более высокой ступени развития происходит как бы возврат к старому, повторение некоторых сторон и черт, имевших место на низших ступенях. Процесс развития в целом выступает в виде поступательного, прогрессивного перехода от старого к новому, от менее совершенного к более совершенному, носит как бы спиралевидный характер. В этом суть отрицания как закона материалистической диалектики.

Являясь всеобщим законом развития действительности, закон отрицания выступает и как закон научного познания, основное методологическое требование которого можно сформулировать как принцип диалектической логики – диалектическое отрицание в процессе научного познания, преемственность в развитии.

Существенная роль в процессе познания принадлежит отдельным категориям материалистической диалектики, в том числе таким, как сущность и явление, содержание и форма, возможность и действительность, структура, цель и др. Каждая из таких категорий раскрывает какую-то одну сторону действительности, одну ее закономерность, а в совокупности они отражают сущность окружающих явлений. Жизнь сложна и многообразна. Только глубокий, всесторонний анализ всех сторон, всех связей изучаемого явления может привести к успеху. А этого можно достичь только с помощью понятийно-категориального аппарата данной конкретной науки и философских категорий. Дело в том, что категории являются не только узловыми пунктами познания объективной действительности, аппаратом научного мышления. Являясь сами отражением явлений объективного мира, их свойств, связей и отношений, научные понятия, категории являются инструментом дальнейшего движения человеческой мысли по пути все более глубокого познания действительности.

Таковы, на наш взгляд, те исходные основные положения, опираясь на которые можно в такой мере вскрыть существо и социальное назначение уголовно-процессуального доказывания, познать его структуру и все иные присущие уголовно-процессуальному доказыванию содержательные характеристики.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Плеханов Г.В. Избранные философские произведения. T. 1. М., 1956. С. 172.

2. Гегель Г.В. Ф. Наука логики. T. 1. М., 1970. С. 108.

3. Ленин В.И. Поли. собр. соч. T. 1. С. 301.

4. Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 152.

5. Лузгин И.М. Методологические проблемы расследования. М., 1973. С. 9.

6. Методологические проблемы социологического исследования. М., 1979. С. 44.

О средствах уголовно-процессуального доказывания и их оценке[152]152
  Печатается по: Зинатуллин З.З., Зинатуллин Т.З. О средствах уголовно-процессуального доказывания и их оценке // Вестник Удмуртского университета. 1996. № 1. С. 85–90.


[Закрыть]

Уголовно-процессуальное доказывание как путь познания имевшихся при совершении преступления фактов и обстоятельств осуществляется при помощи определенных средств. В качестве последних выступают доказательства, источники доказательств, а также способы их установления и использования в ходе уголовно-процессуального доказывания.

Каждое из средств уголовно-процессуального доказывания имеет свое содержание, процессуальную форму и предназначение.

Законодатель определяет доказательства как фактические данные, на основе которых уполномоченные на то органы и лица устанавливают обстоятельства, входящие в предмет доказывания по каждому конкретному делу (ч. 1 ст. 69 УПК РФ). Причем эти данные должны содержаться только в установленных уголовно-процессуальным законом источниках (ч. 2 ст. 69 УПК РФ). Предназначение доказательств – служить доказательственной базой процессуальных выводов и решений по уголовному делу. Их содержание видится в конкретных сведениях об исследуемых фактах и подтверждаемых ими или непосредственно воспринимаемых следователями (прокурорами, судьями) доказательственных фактов, служащих для установления имеющих правовое значение по делу обстоятельств. Отсюда видно, что доказательства могут выступать, с одной стороны, в виде сведений о фактах реальной действительности, а с другой – в виде самих устанавливаемых по уголовному делу фактов реальной действительности.

Что касается источников доказательств, то закон ограничивается простым их перечислением (ч. 2 ст. 69 УПК РФ). Самого же понятия «источник доказательств» законодатель не дает. Его трактовку мы связываем с единством процессуальной формы вовлечения фактических данных, признаваемых доказательствами по тому или иному уголовному делу, и носителей таких данных. Перечень источников доказательств ныне дан в указанной выше норме закона. Особой сложности для осмысления их содержания, как нам представляется, не существует.

Мы не отрицаем того, что содержащийся в ч. 2 ст. 69 УПК РФ перечень источников доказательств нуждается в определенной корректировке, уточнении, а возможно, и дополнении [1–4]. Вызывается это необходимостью учета не только ряда положений Конституции России 1993 г., но и современными достижениями в области науки и техники. Вместе с тем отмечаем, что любое изменение или дополнение источников доказательств допустимо лишь законодательным путем.

Под способами получения и использования доказательств понимаются те предусмотренные законом действия, посредством которых следственно-прокурорские и судебные органы собирают и проверяют (исследуют) фактические данные и их источники, а также обосновывают выводы и процессуальные решения по делу. Согласно ст. 70 УПК РФ способами собирания доказательств выступают следственные действия (допрос, осмотр, обыск и т. д.), истребование предметов и документов, производство ревизий. Необходимость и последовательность использования таких способов обусловливается особенностями уголовного дела, теми непосредственными задачами, которые стоят перед дознавателем, следователем, прокурором, судьей, судом на том или ином отдельно взятом этапе движения по уголовному делу.

Средства уголовно-процессуального доказывания могут быть подразделены по определенным признакам на отдельные относительно самостоятельные группы. Это позволяет использовать их наиболее эффективно и целеустремленно. Такие средства могут быть классифицированы в зависимости от того, кто является носителем фактической информации, на личные и предметные; в зависимости от качественной характеристики – на доброкачественные и недоброкачественные; от степени опосредования содержащейся в доказательствах и их источниках информации об обстоятельствах дела – на первоначальные и производные; по отношению к обвинению, виновности обвиняемого (подсудимого) в совершении преступления – на обвинительные и оправдательные: по отношению к устанавливаемым по делу фактам и обстоятельствам – на прямые и косвенные. Что же касается способов получения и использования доказательств, то они подразделяются на следственные и иные процессуальные. В качестве самостоятельного способа собирания и использования доказательств по действующему уголовно-процессуальному законодательству не может выступать оперативно-розыскная и частная детективная деятельность, равно как и предпринимаемые иногда адвокатами меры по выявлению носителей фактической информации, сбору доказательств. Вместе с тем в ходе таких действий может быть получен ценный ориентирующий материал, позволяющий понять происхождение и существо тех или иных обстоятельств дела, наметить направление предварительного или судебного следствия, выяснить личность потерпевшего и других участников уголовного процесса, определить, что, где и как искать. Выявленная при этом информация может получить статус доказательств по конкретному уголовному делу лишь после их облачения в установленную законом уголовно-процессуальную форму (протокол допроса свидетеля, выемки почтово-телеграфной корреспонденции и т. д.). Сказанное напрямую вытекает из содержания ст. 10 Закона РФ от 13 марта 1992 г. «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации» [5; 6].

Собранные средства уголовно-процессуального доказывания как в своей совокупности, так и каждое в отдельности подлежат всесторонней и тщательной оценке. Как самостоятельный элемент уголовно-процессуального доказывания такая оценка заключается «в определении свойств и значения тех отдельных средств, при помощи которых осуществляется это доказывание и достигается его цель по делу» [7]. Будучи основанной на законах логики и нормах права, рассматриваемая оценка есть не что иное, как мыслительная деятельность субъектов уголовно-процессуального доказывания по определению относимости, допустимости, доброкачественности и достаточности собранных по делу доказательств и их источников, а также законности использованных для их получения способов, имеющей своей целью правильное разрешение уголовного дела, достижение по нему объективной истины.

В содержание оценки доказательств как средств уголовно-процессуального доказывания входит, прежде всего, определение их относимости к подлежащим установлению по конкретному уголовному делу обстоятельствам.

Исходя из того, что главное в уголовно-процессуальном доказывании заключено в правильном ответе на вопрос об умышленном, неосторожном или случайном совершении определенным лицом конкретных действий преступного либо, напротив, непреступного характера, относящимися к делу доказательствами, в первую очередь, будут фактические данные, которые указывают на наличие или отсутствие исследуемого события и виновность или невиновность обвиняемого (подсудимого) в его совершении [8]. Но, как известно, обстоятельства, входящие в предмет доказывания, не сводятся только к ним. Предмет доказывания включает в себя, к примеру, и то, что характеризует размер причиненного преступлением вреда, способствующие его совершению причины и условия и иные обстоятельства (ст. 68, 392, 404 и др. УПК РФ). Если установленные фактические данные указывают на них, причинно связаны с ними, то такие доказательства как раз и обладают свойством их относимости к уголовному делу.

Свойство допустимости доказательств связано с решением вопросов о том, предусмотрен ли уголовно-процессуальным законом источник их получения, соблюдены ли правила их обнаружения и правового закрепления и как отразились на достоверности фактических данных (доказательств) процессуальные нарушения, если они были допущены. Понятно, что перечень предусмотренных ныне в ч. 2 ст. 69 УПК РФ источников доказательств с учетом современных достижений в науке и технике, как отмечалось, должен быть скорректирован. Вместе с тем широкий допуск в уголовный процесс сведений, полученных от «доносителя», результатов оперативно-розыскных мероприятий, переоценка доказательственного значения заключения эксперта (ст. 133, ч. 4 ст. 147, ст. 151 Проекта Общей части УПК РФ ГПУ) и признания обвиняемым (подсудимым) своей вины (ст. 299 Проекта УПК РФ МЮ России) чреваты серьезными негативными последствиями, вплоть до тех, что имели место в годы сталинщины [9].

Ответить на вопрос о достоверности доказательств можно лишь в результате тщательного и всестороннего изучения и сопоставления в своей совокупности источников фактических данных и всего хода формирования доказательств: способности допрашиваемого к восприятию, запоминанию, воспроизведению информации; факторов, могущих повлиять на эти процессы, исказить реальную картину события в глазах воспринимающего его лица; условий сохранения и закрепления материальных следов и т. д. В связи с этим нельзя согласиться с теми, кто предлагает с помощью введения определенных стандартов доказанности придать одним доказательствам большую достоверность по отношению к другим (ст. 150 Проекта УПК РФ ГПУ). В истории цивилизации это уже было, когда достоверность сообщаемых вассалом фактов оценивалась значительно выше аналогичных сведений раба.

Заметим, что окончательное решение вопроса о достоверности отдельного доказательства может быть принято только в результате сопоставления его содержания с информацией, полученной из других процессуальных источников. Это требование относится ко всем без исключения доказательствам.

Свойство достаточности доказательств связывается с наличием такой их совокупности по уголовному делу, которая образует взаимно согласованную и внутренне связанную систему фактических данных, правильно отражающих действительную связь исследуемых событий. От того, какова должна быть совокупность доброкачественных доказательств, зависит принятие того или иного процессуального решения. Если, к примеру, для обыска, выемки, освидетельствования, избрания меры пресечения достаточно доказательств, формирующих лишь вероятные знания об определенных обстоятельствах дела (о возможности ненадлежащего поведения обвиняемого и т. д.), то для обвинительного приговора необходима такая совокупность достоверных доказательств, которая дает однозначный положительный ответ о наличии всех конструктивных элементов конкретного состава преступления, включая и виновность в совершении данного преступления точно известного суду лица. Здесь недопустимы предлагаемые отдельными авторами степени доказанности, оценка доказательств по «зрелому размышлению», не вызывающему «разумных сомнений» в достаточности доказательств (ч. 2 ст. 150 Проекта УПК РФ ГПУ). В условиях царящего в России правового беспредела такая установка представляет собой благоприятную почву для постановления неправосудных приговоров. Приходится просто удивляться живучести требования руководствоваться пролетарским правосознанием при решении судьбы человека.

В уголовно-процессуальном доказывании фактические данные приобретают доказательственное значение лишь в связи друг с другом. Доказательство, вырванное из связи с другими фактами, не может служить основой выводов о наличии или отсутствии преступления, виновности лица в его совершении. Ни одно доказательство независимо от кажущейся своей убедительности не может считаться достаточным для принятия какого-либо процессуального решения, если оно не подтверждается другими доказательствами по делу. Не секрет, что на практике вопреки ч. 2 ст. 77 УПК РФ достаточно распространено «выколачивание» признания обвиняемым своей вины в преступлении. Нельзя разработчикам законопроектов (ст. 299 Проекта УПК РФ МЮ России) забывать о возможных трагических последствиях такого подхода.

Оценка доказательств в совокупности (ст. 71 УПК РФ) помогает выявить достоверность и доказательственное значение фактических данных путем сопоставления друг с другом. Такое сопоставление возможно как внутри одного, так и внутри различных источников доказательств. Оценка доказательств в совокупности позволяет установить неполноту, неточность и противоречия в доказательствах. При выявлении таких негативных явлений необходимо выяснить причины их возникновения и принять меры к их устранению.

Оценка источников доказательств включает в себя определение таких их свойств, как допустимость уголовно-процессуальным законом каждого отдельного из них (ч. 2 ст. 69 УПК РФ), его доброкачественность, включающую в себя и надлежащее процессуальное оформление, полноту и достаточность для обеспечения в каждом конкретном случае требуемых пределов процессуального доказывания.

В содержание же оценки способов получения и использования доказательств входит «определение того, предусмотрены ли все действия, предпринятые по делу субъектами доказывания, процессуальным законодательством, совершены ли они доброкачественно и соблюдался ли при этом точно установленный законом процессуальный порядок» [7]. Этим и объясняется в значительной мере наше осторожное отношение в части возможных источников доказательств, что предлагается авторами отдельных законопроектов в области уголовного процесса.