Текст книги "Двуглавый Орден Империи Росс. Магия изначальная"

Глава 16

Я как всегда протупил, поэтому Морозова сама взяла меня по руку, и таким макаром мы последовали за парой Лерка-Батлер. Зрительская толпа почтительно расступалась перед ними. Многие кланялись и Лерке, и Батлеру, но больше всё-таки ему. Это наводило на мысли.

– Что-то Вы оробели, Александр Константинович. – Со смехом сказала мне графиня. – То просите просто Сашей Вас величать, а то стоите как столб, даже руку даме не предлагаете.

Я не придумал ничего умнее как согласиться:

– Да, и верно, что-то и впрямь оробел.

– Не стоит, Александр Константинович, потому что сейчас мы находимся под самой надёжной охраной. – Повернув голову ко мне, проговорила Морозова. – Уж в Армагорске точно нет никого, на кого бы можно было положиться сильнее, чем на господина Горбунова.

– А он, кстати, кто? – задал я, давно мучавший меня вопрос.

– Николай Михайлович-то? – подняла брови графиня.

– Да.

– Ну-у-у… – протянула она, глядя теперь уже не на меня, а в спину впереди идущей паре. – Он заместитель начальника гарнизона Армагорска полуполковника Латышева.

– А-а-а! Так это Вы с Шеном про него тогда говорили! – обрадовался я знакомой фамилии.

– Верно. – Одобрила мою догадку графиня.

– Только странно как-то у вас тут: «полуполковник»! Это что за звание?

Я понимал, что это не женского ума дело, но надо же было о чём-то говорить, вот я спросил.

– Ну-у-у… – похоже, мой вопрос вызвал некоторые затруднения. – Это чин… Предшествующий чину полковника. – Морозова посмотрела на меня, проверить справилась ли с объяснением.

– А-а-а! Понял-понял! У нас такой чин подполковником называется. – Я поспешил заверить, что мне действительно ясно, а то ещё чего доброго начнёт объяснять кто такие полковники.

– Под полковником? – удивлённо повторила Морозова. – Не привычно как-то.

– Ну, да! Подполковник… – я чуть не ляпнул «ВВС» или «ВДВ», да даже и «танковых войск» пришлось бы как-то выкручиваться, поэтому я быстренько выдал: – Артиллерии или подполковник пехоты. – Артиллерия-то у них точно быть должна, дед-пушкарь же пушки делал для кого-то.

– Ах, вот оно как! – произнесла графиня. – Подполковник, а я ведь грешным делом подумала, что это чин у вас такой – «под полковником». Ан вишь нет! Подполковник!

Я вспомнил анекдот про разговор двух женщин, про подполковника и подлейтенанта, но рассказывать постеснялся. Но чтобы продолжить нашу светскую, так сказать, беседу спросил:

– А премьер-майор – это что за звание? Ах, простите, чин! – Пояснил свою неосведомлённость: – У нас, знаете ли, в армии только просто майоры, ну, и ещё генерал-майоры, но их меньше.

Морозова рассмеялась:

– Знаете, Александр, у нас их тоже немного и, смею думать, по той же причине, что и у вас.

– Вы сейчас про генерал-майоров говорите? – уточнил я на всякий случай.

– Ну, конечно! – по-прежнему улыбаясь, ответила моя спутница. – А просто майоры, кто они?

Я тщательно собрался с мыслями, чтобы не ляпнуть чего, и сообщил следующие сведения о «нашей» армии:

– Майор это звание, простите, чин, предшествующий званию… – Ну, вот, всё-таки ляпнул! – Предшествующий чину подполковника. – Сказал и облегчённо выдохнул.

Морозова задумалась ненадолго, наверное, тоже с мыслями собиралась, и задала вопрос, совершенно логичный, но неожиданный. В смысле от неё не ожидал.

– А какой чин в вашей армии предшествует майору?

– Капитан. – Очумело ответил я.

– А капитану?

– Старший лейтенант. – Автоматически выдал я «военную тайну», при этом недоумевая по поводу того, что эти вопросы мне задаёт не заместитель начальника гарнизона, и даже не Шен, а человек в высшей степени гражданский – молодая девушка.

– А ему, наверное, просто лейтенант? – осведомилось абсолютно гражданское лицо.

Что я мог сделать? Только согласиться. Я и согласился.

– А какой чин предшествует просто лейтенанту? – продолжала интересоваться графиня.

– Младший лейтенант. – Сил удивляться сильнее уже не было.

– Ага! – удовлетворённо произнесла Морозова. – Получается почти всё как у нас. Только у нас не лейтенант, а поручик. Подпоручик, поручик и надпоручик, потом капитан. А вот майорских чинов у нас два секунд-майор и премьер-майор. Ну а после, как Вы уже знаете, полуполковник и полковник.

Я причумел, вот та же Лерка запросто может в таких вещах и не разбираться, а графиня, та легко всё по полочкам разложила. Ну да ладно, и мы не лыком шиты!

– А потом генерал-майор и генерал-лейтенант? – я не столько спрашиваю, сколько утверждаю. И вот зря!

– А вот и нет, Александр! – улыбаясь, обламывает меня Морозова. – В вашей армии может и так, а у нас сначала бригадир, и только потом генерал-майор и генерал-поручик.

Афигеть! Бригадир! Не бригадный генерал, не комбриг, а бригадир. Прикольненько. Да, и, кстати, про генерал-поручика и сам мог бы догадаться.

Я молча пытаюсь всё осмыслить. Наверное, осмысливаю я слишком долго, потому что заскучавшая, видимо, графиня спрашивает:

– Александр, а почему Вы вдруг замолчали?

– Ольга Павловна, а почему они так называются: секунд-майор и премьер-майор? – задаю я не дававший покоя вопрос.

– Да помилуйте, Александр Константинович! Ну, откуда же мне знать? – смеётся она.

А я думаю, а и правда, откуда? Вот уж действительно, нашёл что спросить.

Чем дальше мы отходили от рынка, тем больше было заметно, что город живёт своей жизнью и на Трофима, да, собственно и на нас с Леркой ему, городу глубоко… без разницы, в общем. Хотя, может быть, и нет. Ведь Горбунов, этот старший майор государственной безопасности Армагорска, человек известный. На него прохожие обращали-таки внимание, ну и волей неволей замечали и барышню, которую этот, вне всяких сомнений достойнейший муж, выгуливал (сопровождал, конвоировал, нужное подчеркните).

Потом мне пришла в голову мысль, и случайно застав там крупицы разума не просто задержалась, а стала развиваться и, разрастаясь, заняла весь свободный объём черепной коробки. Так наступило осознание того, что молодого оболтуса не самого, кстати, презентабельного вида, по какому-то недосмотру со стороны идущих впереди властей, ведущего под руку саму графиню Морозову, тоже пристрастно разглядывают, измерят, взвешивают и оценивают. Возможно признают не годным. В смысле, непригодным для сопровождения графинь в положении «под руку».

– Ну, это как посмотреть, Валерия Константиновна, как посмотреть! – донёсся до нас голос представителя местных силовых структур.

На что именно, по мнению Батлера нужно глядеть с разных ракурсов, я выяснить не сумел, потому что пришлось отвечать на вопрос собственной спутницы.

– А Вы, Александр Константинович, там у себя в Австралии служили?

Когда не знаешь, что сказать, то или правду, или ничего, а ничего нельзя, поэтому правду:

– Не довелось ещё. – И сокрушённо добавил: – А теперь-то и вовсе уж не придётся.

– Отчего же? – бодренько так удивилась Морозова. Хотя, это я по первости подумал, что удивилась: – А хотите, я попрошу Николая Михайловича и, он Вас к себе в драгунский эскадрон определит?

Эскадрон?! Она сказала «эскадрон»? Да это же кавалерия! Нет-нет-нет!!! Какой к чертям собачим эскадрон?! Там же лошади! Мне к ним нельзя! На пушечный выстрел… Да на какой пушечный?! На залп баллистических ракет нельзя!

Ракеты ракетами, а отвечать что-то надо. Пора уже!

– Даже и не знаю, Ольга Павловна. – Пытаясь выиграть время, изобразил сомнения. – Возьмут ли… Да, и как быть со школой?

– Ох! А ведь и верно! – спохватилась графиня. – Как же это я?! Простите, простите! Совсем закружилась! – и голосом лишённым даже намёка на серьёзность: – Это всё Вы сами виноваты, Александр! «У нас в армии, у нас в армии»! Задурили девушке голову лейтенантами да подполковниками, и в кусты!

– Да помилуйте, Ваше сиятельство! Когда же это я Вас в кусты-то? – деланно удивился я.

– Ах, Александр, Александр! – покраснев, но всё равно улыбаясь, покачала головой Ольга. – Экий Вы право! К Вам на язычок только попадись, запросто так уж и не соскочишь, пожалуй!

Я не стал отпускать шуток про попадание на язычок, не поймёт ещё… Или того хуже, поймёт и вон тому… этому своему дяде Батлеру пожалуется, а он возьмёт да и порубит в капусту. Или пристрелит вместо Трофима.

В это время товарищ старший майор и ведомая им Лерка повернули налево. Мы естественно повторили их манёвр и оказались рядом с некогда покинутым нами ландообразным экипажем. Он безмятежно дожидался нас рядом с распахнутой дверью, чугунная вывеска над которой однозначно указывала на окончание нашего маршрута. А что ещё может означать дымящаяся чайная чашка на блюдце? Совсем необязательно, чтобы она была чугунной, но мне очень хотелось, чтобы была.

Подойдя ближе, мы увидели, я-то уж точно, что дверь на самом деле распахнута швейцаром, или лакеем. Короче, специальным таким человеком то ли в мундире, то ли в ливрее. Он услужливо поклонился Батлеру приглашая войти.

– Спасибо, любезный. – Сказал ему тот. А другие слова старшего майора предназначались уже Лерке: – Прошу Вас, Валерия Константиновна!

Когда они вошли, швейцар поклонился нам с Морозовой. И вот рубь за сто, именно Морозовой, а не мне. Понятное дело. Кто из нас графиня и внучка градоначальника?

– Прошу Вас, Александр Константинович! – как бы в насмешку сказала моя спутница, приглашая меня войти.

А ведь точно, Батлер-то Лерке именно так и сказал.

Мы вошли в кафе. Собственно кафе как кафе, интерьер от наших сильно не отличался, конечно, с поправкой на время и место. Зал, несколько столиков, с десяток посетителей за ними и барная стайка. Ну, может, не барная, но похожа.

Немногочисленные гости заведения, среди которых были и барышни с кавалерами, и дамы с детьми, хоть и обратили на нас свои заинтересованные взгляды, но вежливо продолжили заниматься своими делами, а не кинулись расшаркиваться и заверять в своём почтении. К дяде Батлеру уже спешила дама, одетая ни чуть не скромнее Морозовой, а может и понаряднее. На вид ей было за сорок, но двигалась она легко, хотя и с достоинством.

– Николай Михалыч! Какая честь! – радостно, но с некоторым сарказмом приветствовала она заместителя начальника гарнизона города.

– Анжелина Макаровна! – приподнял своё треуголку Батлер.

Прикольно. Анжелина Макаровна, звучит почти как Шахерезада Степановна.

– Ольга Павловна! – уже без всяких сарказмов обрадовалась Шахерезада Макаровна.

– Анжелина Макаровна! – благосклонно кивая, ответила Морозова, отпуская при этом мою руку.

Секунды полторы я размышлял над своими дальнейшими действиями, потом мысленно махнул на всё левой рукой, а правой копируя Батлера, приподнял свой картуз.

– Анжелина Макаровна, позвольте Вам представить Александра Константиновича Малиновского. – Указала на меня моя титулованная спутница. – Они с сестрой, Валерией Антуанеттой, прибыли для поступления в нашу школу.

– Очень-очень издалека. – Добавил Батлер. – Поэтому мы с Ольгой Павловной просим Вас приятно удивить наших иностранных гостей.

– А они по-русски понимают? – тихонечко поинтересовалась Анжелина Макаровна.

– Даже не сомневайтесь! – тут же заверила её Лерка.

– Надо же! – удивилась мадам Анжелина. – А говорили что иностранцы!

– А мы, сударыня, в таком городе жили, где из дюжины, русских поболе десятка будет. – С гордостью заявила Лерка.

– Анжелина Макаровна, – перехватил инициативу главный майор Армагорска. – Вы нам столик укажите. – Мадам Макаровна уже было дёрнулась, но Батлер дал новую вводную: – И вот тут ещё, – указал он на мешок с мелочью в руках у его бойца. – Распорядитесь на монетки покрупнее поменять.

Хозяйка кафе уставилась на означенный мешок, совершенно так же, как обычно бараны обозревают новые ворота. Пока она релаксировала подобным образом графиня выбрала столик возле окна и, подойдя к нему, поманила и нас. Я счёл своим долгом откликнуться на зов, и двинулся туда же.

– Да нешто Вы, Николай Михалыч, милостыню собирали? – хитро прищурившись осведомилась Шахерезада Макаровна. – Поиздержались небось?

– Кхм! – предостерегающе «кашлянул» на нею майор.

– Реквизировали? – участливо предположила мадам Анжелина, типа «знаем-знаем».

Странно, но Батлер на все её подколки реагировал довольно спокойно. И даже сам её подколол.

– Дражайшая госпожа Анжелина, да Вы мне не в жизнь не поверите, если я Вам скажу, что это за деньги. Сам бы не поверил, если бы мне кто рассказал, а так вот этими вот очами… – И он обоими указательными пальцами в полном соответствии с их назначением потыкал себе в глаза. – Да вот и Ольга Павловна обмануть не позволит… – Он замолчал на пару секунд, и кивнув на мешок, совершенно другим тоном напомнил: – Поменять распорядитесь!

– Аксютка! – хозяйка заведения подозвала не молодую женщину. – Покликай Таисью.

Когда Аксютка резво убежала кого-то там гуглить, мадам Анжелина снова игриво поинтересовалась:

– Кого обобрали, Николай Михалыч?

– Скажите тоже! – возмутился Батлер. – Это Валерии Константиновне, как сказал Капитон «Всем миром Вам поклонились».

– Капитон? – в попытке вспомнить наморщилась мадам Анжелина. – Капитон… Капитон. Это не тот, который на рынке… – Она помахала рукой, помогая работе памяти.

– Он, он! – заверил её Горбунов.

– Да за что ж они ей эдак-то вот поклонились? – недоуменно спросила хозяйка кафе.

В это время к ним подошла появившаяся из внутренних помещений молодая женщина. Одетая почти как Татьяна, темноволосая как Татьяна, ростом как Татьяна, от Татьяны она отличалась тем, что была немножко, самую малость беременна. Слегка поклонившись Горбунову, она спросила хозяйку:

– Звали, Анжелина Макаровна?

– Тая, вот тут мешочек с мелочью, так ты, голубушка поменяй, чтоб покрупнее были.

– Вашвысброть! Да куды ж ей?! Куль-то вон какой тяжеленный! – внезапно вмешался в диалог нёсший деньги солдат.

– А ты, Тимошин, сходи да помоги! – не глядя распорядился Батлер.

Тимошин, следуя приказу, последовал за Таисьей. Мадам Анжелина проводила их обоих взглядом и, снова обращаясь к Батлеру, напомнила свой вопрос:

– Я прослушала, за что поклонились-то?

– Так она, Вашбродь, Трошку-драчуна так отмутузила, что он сам-то уж и не встал! – встрял с объяснениями второй солдат.

– Ерёмин! – рявкнул на него майор, и тут же, но гораздо спокойнее распорядился: – Сходил бы ты к Василию, да подробненько так обсказал ему всё, что он сегодня не видел!

– Слушаю, Вашвысброть! – он резко развернулся на каблуках и исчез за дверью.

Мадам Анжелина с Батлером направились к нашему столику, при этом они продолжали прерванный разговор.

– Ну, а по правде, что там приключилось? – спрашивала она майора, а смотрела всё-таки на Лерку.

– А вот как Ерёмин сказал, так и по правде. – Уклонился от прямого ответа старший майор.

– Да полно смеяться! – не поверила хозяйка кафе.

– Когда ж я Вас обманывал?! – возмутился Батлер.

Остановившись рядом со мной, она упёрла руки в боки и, хитро прищурившись то ли в шутку, то ли в серьёз выкатила товарищу майору нехилую предъяву:

– А кто жениться обещал и не женился?

Причудливо тасуется колода! То дядя Коля, то жениться не женился! Ай да майор! Ай да Батлер Михалыч!

А «брошенная невеста» напирала:

– А ли запамятовали, господин капитан?

Чёй-то она его капитаном? В чинах не разбирается что ли? Ну, да! Это графини всё знают, всё могут, а официанткам, пусть даже и старшим, простите за каламбур, не по чину.

– Отчего же! – ничуть не смутился Батлер. – Как не помнить? Прекрасно помню! Помню ещё и то, что получил тогда полный афронт! Так что не чего тут напраслину возводить!

– Да ладно. – Махнула рукой Анжелина Макаровна. – Пошутила я. Да и Вы, Николай Михалыч не в серьёз тогда замуж-то позвали… в сердцах… – И она снова махнула рукой. – Уехали Вы тогда из города капитаном, а через десять лет вернулись поручиком, всё одно не стала бы я генеральшей, так что правильно отказала.

От этих слов, которые я никак не мог увязать вместе, Горбунов помрачнел. Не знаю, что там об этом, обо всём поняла для себя Лерка, но вслух довольно безмятежным голосом она сказала следующее:

– Анжелина Макаровна, мы, когда с рынка сейчас сюда шли, Николай Михалыч всё Ваши бисквиты нахваливал, просто соловьём разливался: «Никогда вы таких не едали!» говорил. – Захватив таким образом внимание хозяйки кафе, Лерка выждала секунд пяток и с ангельским выражением лица промолвила: – Жуть как хочется попробовать! Мы все в предвкушении.

Макаровна шпилечку сглотнула, не поперхнулась. Смерила Лерку беглым придирчивым взглядом и спросила:

– Нечто Вы и впрямь, барышня, самого Трофима Синицына поколотили? Его ведь запросто так голыми руками не возьмёшь!

– Знаю-знаю! – радостно перебила её Лерка. – Разве что ногами! Вы ведь это хотели сказать? Ну, вот ногами ему и досталось! Правда, ноги не голые были, а в сапогах, ну, так и он болезный не босиком пришёл.

– Ольга Павловна, голубушка, да о чём это они? – взмолилась мадам Анжелина.

Морозова промедлила с ответом, поэтому слово взял я:

– О том, любезнейшая Анжелина Макаровна, что сестрица моя только что трижды победила местного чемпиона по кулачным боям Трошку.

– Трижды??? – не поверила та.

– Трижды. – Подтвердила мои слова очнувшаяся графиня.

– Да как же это??? – ещё сильнее удивилась хозяйка кафе.

– Сначала в номинации «До первой крови». – Решил поумничать я. – Затем в номинации «Пока противник не сдастся» и, наконец, под бурные аплодисменты, переходящие в овации, в номинации «Кто кого с ног собьёт»!

– И она эдакую махану сбила??? – изумление в голосе Макаровны перемешалось с недоверием, но тут масла в огонь подлил дядя Батлер:

– Да что Трошку?! Она Шемякина на спор в два удара! Фью-ють!!! И с копыт долой! Валяется мой вахмистр в пыли и только рот разевать успевает.

Анжелина Макаровна смогла поверить в такое только одной правой рукой, ею же она и прикрыла распахнутый от изумления рот. А вот взметнувшиеся по той же причине брови, повернула к Морозовой, типа одна только внучка мэра врать и не станет. Графиня не подвела. Быстро глянув на Батлера, усмехнулась и, в точности повторила его жест с указательными пальцами пятиминутной давности, не забыв добавить при этом:

– Видела вот этими самыми глазами!

Мадам Анжелина в ответ только и смогла что головой помотать, вроде как «быть не может!». Но левая рука её выдала: если не веришь, то для чего тогда разинутый от удивления рот, и без того уже прикрытый одной рукой прикрывать ещё и второй?

Короче, вот в таком виде она и удалилась молча, куда-то в глубины своего заведения, попутно шугнув кого-то из челяди. Через пару секунд несколько заинтересованных лиц появилось в том самом месте, куда исчезла хозяйка. По ходу, отбывший туда же ранее Тимошин, изложил уже местным свою версию событий.

– Так Вы, Николай Михайлович, к мадам Анжелине сватались? – картинно изумилась Морозова. – Вот уж не знала!

Батлер подбоченился, глянул сначала на меня, потом на Лерку и выдал:

– А чего? Я, как Валерия Константиновна сказала, и сейчас жених хоть куда. А уж пятнадцать-то лет назад и вовсе… Хоть туда, хоть сюда. Правда, не все оценили. – И он пристально посмотрел на Морозову. Та почему-то смутилась. Ну, может и не смутилась, но глаза упустила.

Вот сейчас я чё-то совсем не понял. Одиннадцать лет назад? Ну, а Ольга-то здесь причём? Ей тогда максимум пять лет было. В таком возрасте замуж не выходят! Или я чего-то не знаю? У Лерки, по ходу, тоже какие-то свои непонятки:

– А Вы, Николай Михалыч, пятнадцать лет назад капитаном были? – то ли спрашивая, то ли утверждая, произнесла она.

– Именно так. – Не стал ломаться Батлер.

– А сейчас майор? – снова спросила Лерка.

– Премьер-майор. – Уточнил Горбунов.

– Это лучше? – поинтересовалась моя «сестра».

– Это старше, чем секунд-майор, но младше, на много младше, чем генерал-майор. – Заявил командир красно-синих силовиков.

– А просто майоров не бывает, только такие? – ну и вопросики у Лерки.

– Именно так. – Заверил её Батлер.

– А порутчик тогда кто?

Горбунов не весело усмехнулся:

– Это Вы, Валерия Константиновна, к тому, что отсюда я уехал капитаном, а сюда потом вернулся поручиком?

– Ага! – у Лерки аж глаза от любопытства заблестели.

А ведь и правда, что-то не сходится. Поручик, он же на два раза ниже капитана. Странноватая такая карьера! А сейчас он старший майор. Это типа его сначала понизили, а потом опять повысили. Без поллитры не разберёшься! Я, конечно, не так чтобы уж очень большой любитель разбираться с поллитрами, просто принято так.

– Это, дражайшая Валерия Константиновна, длинная и грустная история о служебном рвении. – Печально сказал Батлер.

– Расскажете? – тут же спросила Лерка.

– Разве что в другой раз. – Ответил старший майор со странной карьерой, и по его тону было совершенно ясно, что сам он её точно рассказывать не будет.

– Ну, если она грустная, то, может, и в правду не сегодня. – Согласилась Лерка.

– Да. Сегодня я бы сам хотел, послушать историю. – Он посмотрел мне в глаза. – Вашу историю, господа Малиновские.

Вон оно чо, Михалыч! Вот, значит, зачем мы сейчас здесь. Ну, конечно! Появляются в городе два таких странненьких персонажа, и не успели приехать, а уже гасят всех направо и налево. И, разумеется, глупо предполагать, что ими не заинтересуются компетентные органы. Вот они и заинтересовались. А Морозова, она тут для того, чтобы… чтобы что? На скорую руку в голову только одна мысль приходит, она здесь чтобы всё как-то помягче разрулилось. Вот и в кафешку нас позвали, а не в кабинет привели, наверное, с той же целью.

Ладно, сыграем в Вашу игру, товарищ старший майор Армагорской безопасности. И я честно, без утайки рассказал ему ту версию истории нашего прибытия в их славный город, в которой фигурирует использование вавилонской свечи. Лерке, само собой пришлось отвечать на вопрос, зачем же ей женишок такой странный подарок сделал. Она, как и в первый раз, пожав плечами, сказала нечто вроде «Хрен его знает, товарищ майор».

– Так значит, бумаг у вас с собой никаких нет? – подытожил Горбунов.

– Никаких. – Развёл руками я.

– Скверно. – Так он оценил ситуацию.

– Нам Шен Косиджанович с документами помочь обещал. – Вмешалась Лерка.

– Да. – Подтвердила её слова графиня.

Горбунов откинулся на спинку стула, окинул нас не весёлым взглядом и произнёс:

– Господин Ли – фигура значительная, но и он не всемогущ.

Тут мне начало казаться, что что-то идёт не так. И я на сколько мог, приготовился к серьёзному разговору. Но тут появилась мадам Анжелина с двумя женщинами, несущими по подносу. Подносы, заваленные всевозможными пирожками и булочками, были поставлены перед нами.

– Угощайтесь господа! Всё за счёт заведения. – С этими словами она как-то хитро улыбнулась Лерке, а потом, обращаясь к Батлеру добавила: – Там солдатик Ваш всё так обстоятельно рассказал…

– Где он, кстати? – перебил её тот.

– Заканчивают уже. Сорок рублёв точно есть. Ох, и прыткая Вы, Валерия Константиновна! – она жестом отпустила официанток и продолжила. – Говорили, будто Трошку и вчера какой-то барин поколотил, и вроде как не из наших, а с Тюмени.

– Так вот Саша и поколотил. – Почти буднично произнесла Лерка.

Макаровна посмотрела на меня с не меньшим уважением, чем на Лерку и, сделав рукой знак, который я бы трактовал как: «Я сейчас!», быстро удалилась. Я бы даже сказал, исчезла, но не буквально.

Морозова пошарила взглядом по только что принесённой снеди и, грациозно указав пальчиком на одну из булочек сказала, обращаясь к Лерке:

– Вот эти попробуйте.

Лерка попробовала, покивала головой, типа впечатлилась и, начала что-то высматривать на столе. Тут подошла одна из женщин приносивших выпечку, теперь она несла поднос с чайниками и чашками. Леркино лицо просветлело, она радостно прожевав свой кусок сказала:

– Саша, попробуй очень вкусно!

Пока чайные приборы расставлялись на столе, появилась хозяйка нёсшая поднос, на котором я не без удивления узрел графинчик с тёмно-вишнёвой жидкостью и рюмки. Рюмок оказалось только две, и они были поставлены передо мной и Батлером.

– Обычно здесь это не подают. – Пояснил нам он. – Но нали-иво-очка-а… Очень рекомендую!

Товарищ майор разлил наливку, и мы с ним, чокнувшись, выпили за здоровье дам.

Наконец-то, вернулся Тимошин. Мишок с мешком. В этот раз мешочек выглядел пустоватым. Солдат положил его передо мной и гордо, я бы даже сказал, благоговейно, произнёс:

– Шисят семь рублёв и ишшо тридцать пять копеек!

Вот так вот! Это же раз в пять больше чем мне вчера! Даже в пять с половиной. Ахринеть! Ай да Лерка! Ай да сукин сын!

– Молодец! – похвалил Тимошина командир. – Иди к Ерёмину, он на улице.

Боец щёлкнул каблуками и вышел.

– Ну, Валерия, вот Вам и приданое. – С улыбкой сказала Морозова. – Осталось партию составить.

– Рано мне ещё в партию. – Отмахнулась Лерка. – У меня ещё паспорта нет. Да и меньше чем на князя я не согласна.

– А барон Вам, значит, не подойдёт? – осведомился Батлер.

– Вы про Мнишека? – сморщилась Лерка. – Да ну… Стрёмный он какой-то… Молодой, а спеси…

– Мнишек? – переспросил Горбунов незнакомую фамилию. – Кто это?

– Барон Мнишек. – Ответила Морозова. – Тоже в школу поступать приехал. Из Ирбита.

– А-а-а… – протянул Батлер, как будто предоставленных сведений хватало с избытком.

Мы с Леркой переглянулись. Если про Мнишека Батлер ничего не знал, то о каком тогда бароне речь?

– Барон, значит, не подходит. – Повторил майор. – А с князьями, знаете ли, может и не сложиться, любезная Валерия Константиновна.

– Это почему ещё? – вскинулась Валерия Константиновна.

– Так ведь сами же говорите, паспорта у Вас нет. – Ответил ей Батлер. – Да это бы ещё полбеды. Но ведь ни у Вас, ни у Вашего брата, нет вообще никаких бумаг. – Он бросил на меня беглый взгляд и продолжил. – Опять же сами вы настаиваете на своём иностранном подданстве, а это означает, что по законам Сибирской империи дворянами вы с братом считаться не можете. Вот если бы у вас бумаги с собой какие имелись, тогда да. А так – нет. Уж не взыщите.

Опаньки!!! А вот это плохо. Очень плохо! Просто пипец как хреново!

– А Шен Косиджанович? – с надеждой спросила Лерка.

– Документы он вам выправит, но не дворянские. – Ответил Горбунов. – Дворянство вам только государь Тагир Борисович пожаловать может. Опять же не просто так, а за службу. Он у нас в таких вопросах очень щепетилен, по себе знаю. Но это только к Александру Константиновичу относится. А Вам, Валерия Константиновна, исключительно по замужеству дворянство перейдёт.

Лерка не ожидавшая такого поворота событий ища поддержки, посмотрела на Морозову. А Морозова, похоже, и сама была не на шутку озадачена сложившейся ситуацией.

– Нас что, теперь в школу не примут? – глупо спросил я. Как будто мне в этой школе мёдом намазано.

– Вот ещё! – воскликнула Ольга. – Уж где-где, а в нашей школе людей не за титулы ценят, а за способности. И, кстати, Николай Михайлович, на счёт службы… Если Валерия степень магистра получит, то и сама в службу поступить сможет. Не в армию, конечно… Хотя, и в армию, если лекарем.

– Или боевым магом. – Добавил уже сам Батлер. – Или… – и замолчал пристально глядя на Лерку.

– Что «или»? – требовательно спросила Морозова.

Батлер медленно перевёл взгляд с Лерки на графиню и так же медленно произнёс:

– А вот вернётся Василь Дмитрич, тогда и узнаем.

– А Василь Дмитрич – это кто? – насторожилась Лерка.

– Командир мой. Начальник гарнизона города.

– Полуполковник? – вспомнил я.

Батлер удостоил меня одобрительным взглядом:

– Верно. Это я Трошку без его ведома пристрелить могу, но опять же не просто так, а за чинимые им беспорядки, да и то, если уж очень разойдётся. А вот принять в военую службу девицу… – Тут он как бы извиняясь, развёл руками. – Такое без прямого приказа никак не могу.

Лерку не очень-то и расстроило известие о том, что в армию её не заберут, но вот облом с дворянством…

– Значит, с дворянством мы пролетаем. – Подытожила она.

Батлер с Морозовой переглянулись. И Батлер твёрдо нас заверил:

– С дворянством ничего не выйдет.

Я в задумчивости съел какую-то шоколадку с непривычным вкусом. Лерка тоже что-то отстранённо жевала. Батлер с Морозовой молчали.

– И как мы теперь? – спросила она, наконец. – В смысле, кем мы будем считаться? Ну, относиться к кому?

Я посмотрел на графиню, но она и сама ждала ответа от Горбунова. Лерка тоже посмотрела на него. Он медленно обвёл нас взглядом и не торопясь начал объяснять:

– Пока вы не станете магами… Магистрами. Так вот, пока вы не станете магистрами, вы можете стать либо купцами, либо мещанами, либо разночинцами, либо ремесленниками, на выбор. Но везде свои порядки. Где-то по закону так, а какие-то и вовсе только дань традициям, но выполнять потребно и их, ибо так принято.

– А кем быть престижнее? – на всякий случай поинтересовался я.

– Купцом первой гильдии. – Твёрдым голосом ответил Горбунов. – Только им Вам не стать, Александр Константинович. Капитала не хватит. Или есть у Вас двадцать пять тысяч рублей? Нету? Вот то-то и оно!

Помолчав немного, он добавил, как бы для того, чтобы я просто к сведению принял:

– Чтобы на вторую гильдию заявить, потребно капиталу в пятьсот золотых иметься, а на третью всего в сотню золотых. Только не всё это. Ещё и дела торговые вести надобно. Лавку иметь или склады. Осилите?

В моей голове начали рисоваться картины из виденного в кино прошлого, перемежаясь с фрагментами воспоминаний о вчерашнем походе на рынок. И меня как-то передёрнуло от всего этого. Я и в нашем-то мире не представлял, как такие дела ведутся, а уж тут…

– Нет, пожалуй, купцами мы не будем. – Ответила за меня Лерка.

– Ремесленниками… – Задумчиво произнёс Горбунов. – Это уж совсем на крайний случай.

– Разночинцами? – спросила Лерка.

Горбунов поморщился, а Морозова глаза закатила.

– Не советую. – Заявил Батлер Михалыч. – Лучше в мещанство.

Теперь поморщилась Лерка. Мне название этого сословия, тоже не понравилось, уж больно слава у мещан в нашем времени дурная. Это вроде как прапорщики в сравнении с офицерами. Отсталость какая-то… Недоделанность…

– Чем же вам мещанство-то не по нраву? – осведомился премьер-майор. – Приличные люди. Ну, да, не дворяне. Так что ж с того? Вот Антонина Макаровна, к примеру, самая что ни на есть мещанка, даром что вдова.

– Антонина Макаровна? – удивилась Лерка. – Какая Антонина Макаровна?

– Тьфу ты чёрт! – выругался Батлер. – Анжелина Макаровна! Хотя на самом деле она Антонина.

Во блин! И тут какое-то закулисье!

– Ясно. – Бесцветно проговорила Лерка. – Псевдоним. Сценический образ. Ясно. У нас тоже так делают.

Да-да! Точно, точно! Я даже трёх человек знаю, которые живут под псевдонимом Малиноские. Маша, Лерка и я.

– Кстати! – вдруг оживилась Морозова. – Мозель Дмитрий Францевич, хозяин гостиницы, мещанин. Уважаемый, знаете ли, человек в городе. Ваш добрый знакомый Роман Григорьевич, тоже мещанин. Приятные во всех отношениях люди!