Текст книги "Психотехнологии. (Базисное руководство)"

Для сферы психотехнологической деятельности, в которой такого хаоса («джунглей») более чем достаточно, уточнение и содержательное наполнение этих базисных эпистемологических понятий – дисциплинарной матрицы и парадигмы – является важнейшей методологической задачей. Такая задача была решена в ходе реализации исследовательских фрагментов общего раздела Базисной НИП.

Проведенный нами углубленный эпистемологический анализ предметной сферы психотехнологической науки и практики позволил обосновать позицию того, что под дисциплинарной матрицей здесь следует понимать наличие проработанной общей схемы и аргументированного содержания дифференцированных уровней исследуемого научно-практического направления с пониманием того, что детальная проработка такой иерархическая структуры, «раскладывающей» предметную сферу на соответствующие уровни, есть важнейший шаг к формированию подлинной методологической парадигмы в НПН «Психотехнологии».

В ключе сказанного наличие проработанной дисциплинарной матрицы следует интерпретировать как отчетливый признак «зрелости» рамочной концепции и теоретического базиса НПН «Психотехнологии», и в то же время – как свидетельство состоятельности основополагающей парадигмы, являющейся методологической основой разработанного теоретического базиса. Что, собственно, и является итоговым критерием, по которому можно судить о правомерности претензий НПН «Психотехнологии» на статус самостоятельного и состоятельного научно-практического направления.

По результатам реализованных исследовательских фрагментах Базисной НИП было обосновано выделение следующих иерархических уровней дисциплинарной матрицы НПН «Психотехнологии»:

• уровень фундаментальных допущений обосновывает самостоятельность психотехнологической науки и практики, ее принадлежность к ареалу науки в целом и в частности – к авангардному фронту науки;

• уровень базисных научных дисциплин, теорий и концепций представляет именно те научные дисциплины с их основополагающими теориями и концепциями, с учетом которых формируются исходные установки НПН «Психотехнологии» как состоятельного научно-практического направления;

• уровень собственно дисциплинарных теорий и концепций, на котором представлены обоснованные доктринальные установки, универсальные теоретические концепты, разрабатываемые в рамках собственно психотехнологической дисциплины, а также принципы их реализации в системе действующих профессиональных институтов;

• уровень актуального профессионального поля, представленный регулярно обновляемым, четко структурированным набором именно таких актуальных знаний-умений-навыков, которые являются основным функциональным инструментом специалистов, действующих в сфере психотехнологий;

• нормативно-этический уровень, представленный разработанными концептами и инструментами управления качеством профессиональной психотехнологической деятельности (включая научную, образовательную, практическую, организационную (в том числе нормативно-творческую) экспертную деятельность).

Все вышеприведенные уровни дисциплинарной матрицы НПН «Психотехнологии» являются взаимодополняющими, взаимодействующим и взаимозависимыми информационными конгломератами, демонстрирующими с одной стороны специфику анализируемого направления науки и практики, а с другой – его общность с ареалом науки в целом.

Номинация теоретических концепций, собственно технологических и инструментальных компонентов, распределяемых по дифференцируемым уровням дисциплинарной матрица НПН «Психотехнологии», следующая.

На первом уровне дисциплинарной матрицы – фундаментальных допущений – методологический стержень НПН «Психотехнологии» представлен следующими базисными концептами и выводимыми отсюда эвристическими следствиями:

• концептом объёмной реальности, обосновывающим в том числе пластичность категории времени, обусловленность данной категории генеративной активностью феномена психического, неустранимость феномена психического из любых моделей реальности;

• концептом обновленного понимания структуры и функций психического, выводимого из идеи объемной реальности;

• концепт информационной (темпоральной) генетики или рамочный концепт методологии эпистемологического анализа;

• концепт диалогизированного когнитивного стиля;

• концепт кольцевого научного архетипа;

• концепт ассоциированной эпистемологической платформы.

С учетом особой важности вышеприведенных базисных концептов для понимания подлинных научных основ НПН «Психотехнологии» но так же и всей сложности данных теоретических положений, в настоящем материале их описанию и интерпретации уделено повышенное внимание. Здесь же представлена аргументированная и расписанная для корпуса науки и сопредельных научных дисциплин эвристика, выводимая из теоретических концептов первого матричного уровня рассматриваемого научного направления. Такого рода эвристика оформлена в виде соответствующих гипотетических тезисов и положений, истинность которых устанавливается в ходе реализации Базисной НИП.

Второй уровень дисциплинарной матрицы – базисных научных дисциплин, теорий и концепций, формирующих установочные позиции нижележащего матричного уровня НПН «Психотехнологии» – представлен следующими базисными концептами:

• классификацией наук о психике; выводимым отсюда местом научного направления «Психотехнологии» в секторе наук о психике;

• теорией адаптации, выстраиваемой в соответствии с проработанным концептом пластического потенциала психики человека;

• универсальной моделью адаптивно-креативного цикла с проработанным алгоритмом и вариантами (нормативным, кризисным, сверхнормативным) прохождения данного цикла;

• концептом качественных характеристик психического здоровья индивидуального, семейного, группового (организованные группы) – формирующих кластер универсальных мишеней современных помогающих и развивающих психотехнологий;

• концепцией деструктивных социальных эпидемий, обосновывающей необходимость существенного обновления общего рамочного концепта психотехнологического направления деятельности;

• систематика и объяснительная модель негативных эффектов в сфере психотехнологий.

По сути, обновленное содержание вышеприведенных теорий, концептов, моделей выводится за счет углубленной проработки соответствующих позиций вышележащего матричного уровня в реализуемых фрагментах Базисной НИП. Использование устоявшихся терминов, обозначающих представленные здесь идеи и понятия – адаптации, эпидемии, психического здоровья (в большей степени характерных для биологических, психологических и социологических дисциплин) – в нашем случае означает также и возможность эвристического обогащения этих рамочных идей и понятий.

Такого рода ответственная констатация отсутствия слепого, некритического заимствования есть важная характеристика теоретической базы, которая вполне адекватна именно для рассматриваемого второго уровня дисциплинарной матрицы НПН «Психотехнологии». В данной связи эвристика, генерируемая на уровне базисных теорий и концепций, всесторонне аргументированная и расписанная для сопредельных научно-практических дисциплин, является реальным обоснованием «донорского» информационного потенциала психотехнологической науки по отношению к данным дисциплинам.

Третий уровень дисциплинарной матрицы – собственно дисциплинарных теорий и концепций НПН «Психотехнологии» – представлен следующими концептами, системами и моделями, демонстрирующими возможность достижения методологической целостности рассматриваемой сфере высокотехнологической деятельности, и проясняющими способы неконфликтного сосуществования множества обособленных психотехнологических кластеров:

• концепция психопластичности, в частности – темпоральной пластики психического;

• концепция трёхуровневой психотехнической коммуникации;

• систематика, классификация мишеней, основных групп используемых психотехник и психотехнологий;

• взаимодействие дифференцируемых технологических кластеров в модели трехуровневой психотехнологической коммуникации;

• обоснование принципов построения классификации современных психотехнологий, выводимых на основании обновленной эпистемологической платформы;

• общая и специальная методология, инструментарий научных исследований, проводимых в сфере психотехнологической деятельности.

Эвристика вышеприведенных фрагментов общего теоретического базиса НПН «Психотехнологии», проявляющаяся в том числе и в обосновании беспрецедентного расширения возможностей технического синтеза, подкрепляется доказательной исследовательской практикой, демонстрирующей преимущества используемых инновационных подходов.

Эвристика в отношении методологии тематических научных исследований здесь не ограничивается только лишь обоснованием возможности «доказательной психотехнологической практики», адекватной для любых психотехнических методов и методик, но также включает проработанный кластер инновационных методов исследования, используемых в ключевых разделах Базисной НИП. В частности речь идет о методе эпистемологического анализа, используемого при обосновании наиболее сложных концептуальных построений первого матричного уровня общей теоретической базы НПН «Психотехнологии».

Четвертый уровень дисциплинарной матрицы – уровень актуального профессионального поля – представлен следующими функциональными концепциями, концептами и технологиями, дифференцированными группами инструментов управления качеством психотехнологической деятельности

• концепция качества психотехнологической деятельности;

• основные инструменты обеспечения качества в сфере психотехнологий

• модельные блоки универсального профессионального стандарта;

• технология экспертизы качества психотехнологической деятельности;

• профессиональная подготовка в сфере психотехнологической деятельности.

Эвристика данного дисциплинарного уровня, ориентированного прежде всего на запросы населения в сфере повышения качества психотехнологической практики, должна четко аргументировать возможность обеспечения безопасности и существенного повышения эффективности используемых психотехник и психотехнологий. И далее, специфика технологической эвристики здесь состоит в обосновании того, что принятие «дополняемой психотехнической реальности» в виде проработанных инновационных концептов универсальных уровней психотехнологической коммуникации не содержит какой-либо реальной угрозы для идентичности используемых структурированных психотехнологий. Универсальное психотехническое дополнение в данном случае оформляется именно с учетом того обстоятельства, что последнее выполняет функцию вполне приемлемого и «безопасного» катализатора эффективности основного психотехнологического процесса.

Пятый уровень дисциплинарной матрицы – нормативно-этический – представлен следующими концепциями, концептами и модельными документами по нормативно-этическому регулированию психотехнологической деятельности:

• концепция психоэтики;

• этическое содержание и правила оформления психотехнической коммуникации;

• нормативно-этическое регулирование психотехнологической деятельности;

• правила психотехнологической деятельности (модель этического кодекса);

• стратегия развития НПН «Психотехнологии» на среднесрочную и долгосрочную перспективу.

Необходимо иметь в виду, что все обозначенные здесь позиции есть главные функциональные компоненты концепции управления качеством психотехнологической деятельности. И что выделение такого специального (в значительной степени инструментального) уровня дисциплинарной матрицы, во-первых, существенно повышает шансы на приверженность профессионального сообщества к идее обеспечения высокого и постоянно растущего качества психотехнологической деятельности. Во-вторых – а это и есть самое главное – обеспечивает реальный разворот населения к сектору высококачественной психотехнической, оказываемой на понятных условиях и как раз теми специалистами, которые наилучшим образом подготовлены к оказанию профильной помощи. В-третьих – как следствие – существенно повышает конкурентоспособность легализованных психотехнологий с гарантировано-позитивным вектором воздействия на агрессивном и быстро растущем психотехническом рынке. Ну а в-четвертых – и это тоже весьма важное обстоятельство – повышает шансы на оплату такого рода деятельности со стороны государственных, страховых и иных финансовых структур и фондов, требующих полной ясности в оформлении оплачиваемых ими видов профессиональной деятельности. В чем, собственно, и заключается практическая и в высшей степени востребованная эвристика функциональных концептов настоящего уровня дисциплинарной матрицы НПН «Психотехнологии».

Наличие «в руках» профессионального психотехнологического сообщества должным образом разработанных и используемых концептов и инструментов регулирования психотехнологической деятельности существенно повышает шансы на реализацию подлинной миссии НПН «Психотехнологии» выстроенной в соответствии с реалиями Новейшего времени.

Общая эвристика совокупной содержательной части дисциплинарной матрицы психотехнологической науки и практики заключается в первую очередь в том, что рассматриваемые компоненты общего теоретического базиса НПН «Психотехнологии» здесь представлены в виде систематизированного – по понятным функциональным принципам – конгломерата фундаментальных и прикладных теорий, концепций, концептов, моделей, собственно технологических подходов, профессиональных стандартов и правил, а также выводимого отсюда поистине беспрецедентного набора эвристических гипотез и следствий.

То есть в данном случае речь идет не о какой-то «отдельной» теории, но о сложным образом организованной системе, в которой эвристика каждого вышележащего уровня генерирует инновационное содержание всех последующих матричных уровней психотехнологической науки и практики. И в то же время такая эвристика как минимум востребована в сопредельных научно-практических направлениях. Как максимум – в эпистемологических построениях авангардного фронта современной науки. Что, собственно, и является главным свидетельством состоятельности и самостоятельности научно-практического направления «Психотехнологии».

И далее генерируемая таким образом эвристика здесь, безусловно, заключается еще и в том, что содержание концептов каждого матричного уровня никоим образом не конфронтирует с оформленным и устоявшимся содержанием множества помогающих и развивающих психотехнологий. Речь, следовательно, идет только лишь о дополняемой концептуальной, макро– и мета-технической реальности современных конструктивных психотехнологий, развертываемой в «параллельном» – по отношению к устоявшимся методологическим идиомам – универсальном пространстве.

Теоретические, психотехнические и инструментальные концепты теоретического базиса НПН «Психотехнологии»

Как уже было сказано, разработанные компоненты (концепты) теоретического базиса психотехнологической науки и практики, распределяемые по соответствующим уровням дисциплинарной матрицы, соотносятся друг с другом по типу взаимозависимости, взаимовлияния, взаимодополнения. Что, собственно, и обеспечивает искомую синергию и целостность рамочной концепции НПН «Психотехнологии». Только в этом случае и можно говорить о наличии сестемообразующего стержня, представляющего эпистемологические, методологические и многогранные технологические характеристики рассматриваемой сложнейшей психотехнологической сферы. Т. е. именно такого системного стержня, который во-первых, дает ясные представления о механизмах взаимодействия психики человека и реализуемых психотехник, и психотехнологий. А во-вторых, – демонстрирует возможности существенного повышения эффективности психотехнологического воздействия.

Система оценки состоятельности теоретической базы психотехнологической науки и практики

Данная система включает в себя практически все известные критерии, используемые при оценке уровня состоятельности научных теорий, но также и ряд критериев, разработанных в ходе реализации тематической Базисной НИП. Так, например, нами был выведен критерий эпистемологической состоятельности рассматриваемого научного направления, который полностью учитывал возможность преодоления ключевых признаком системного кризиса в сфере наук о психике, сформулированный У. Джемсом и Д. Н. Робинсоном (см. содержание предыдущих разделов). А также – впервые были использованы специальные критерии перехода исследуемого сектора от эмпирической к теоретической стадии формирования научной дисциплины.

То есть, используемая оценочная система, по уровню сложности и степени разнообразия используемых критериев, не имеет аналогов в секторе наук о психике, секторе гуманитарных наук, а по используемым эпистемологическим критериям состоятельности – и в общем корпусе науки.

Базисные эпистемологический концепты первого уровня дисциплинарной матрицы теоретического базиса психотехнологической науки и практики

Вводная информация

В настоящем разделе описываются важнейшие, и наиболее сложные для понимания сути нашего подхода к оформлению специфики теоретического базиса рассматриваемого научно-практического направления и сектора наук о психике в целом, концепты первого матричного уровня данной базиса – фундаментальных допущений. В совокупности теоретические построения рассматриваемого здесь матричного уровня представляют эпистемологические основания НПН «Психотехнологии», а следовательно – один из главных аргументов к утверждению данного направления в статусе авангардной науки.

При раскрытии содержания компонентов рассматриваемого теоретического базиса акцент делается на следующих позициях: уточнении главной функциональной задачи, решаемой на каждом матричном уровне; уточнении методологии исследования, используемой для обоснования представленных здесь концептов; описании наиболее существенных аспектов данных концептов; обосновании эвристических следствий (при наличии). Фундаментальная и прикладная эвристика рассматриваемых концептов по возможности соотносится с нижележащими уровнями дисциплинарной матрицы, сопредельными научно-практическими направлениями и корпусом науки в целом. Такое структурирование подразделов, раскрывающих концептуальное содержание соответствующих матричных уровней, только лишь подчеркивает системную организацию компонентов теоретического базиса НПН «Психотехнологии».

Главная задача, решаемая при описании базисных концептов настоящего матричного уровня – это, прежде всего, выявление стержневых характеристик предметной сферы с дополнительным обоснованием эпистемологических ограничений и препятствий для развития рассматриваемого направления деятельности, обоснование возможности преодоления этих ограничений и препятствий с использованием современных научных подходов.

Общая методология решения этой главной задачи так или иначе выстраивалась вокруг современной версии метода эпистемологического анализа со всеми его дифференцируемыми компонентами. Таким образом, оправданной здесь является последовательность выстраивания основных информационных блоков (концептов), соответствующая этапам проведенного эпистемологического анализа.

Концепция (модель) объемной реальности

По результатам проведенной на начальном этапе реализации Базисной НИП культурно-исторической реконструкцией предметной сферы профессиональной психотерапии было показано, что наиболее востребованным эффектом психотерапевтической практики – как бы она не именовалась в разные исторические эпохи – была возможность достижения желаемых изменений в состоянии человека с использованием пластического потенциала его психики. Такие особые психопластические возможности раскрывались при использовании специальных средств и методов, обычно непонятных и недоступных современникам (М. Элиаде, 2008, 2014; Н. Г. Сафронов, 2008).

Между тем с учетом проведенного нами комплексного исследования есть все основания полагать, что стержневой для психотехнологической сферы феномен психопластичности, в частности – темпоральной пластики психического (см. описание концептов третьего матричного уровня) имеет гораздо более глубокое уровни репрезентативного содержания – не только собственно феноменологические и психотехнические, но и фундаментальные. И что речь в последнем случае идет о сложнейшем алгоритме генерации структурируемых параметров реальности, включающем следующие взаимозависимые и взаимодействующие компоненты: генеративная активность психического – фиксируемый импульс активности сознания (ФИАС) – феномен субъективного времени – первичная информация – память – личность – актуальные планы «объективной» и «субъективной» реальности (вторичная информация) – модификация ФИАС – генерируемые атрибуты «объемной» реальности (далее по тексту данный алгоритм обозначается сокращенным термином «сознание-время»). Отсюда становится понятно, что психика в самом первом приближении есть инструмент генерации и форматирования категорий пространства, времени. И что именно психика формирует информационный, главный для всего живого уровень реальности. Но еще боле интересными в данном фундаментальном алгоритме представляются две последние позиции, которые – ни много ни мало – обосновывают возможность управления временем и, соответственно, гибкими пространственными форматами генерируемой реальности. Отсюда, собственно, и выводится ключевой для рассматриваемого матричного уровня тезис о том, что именно эти фундаментальные свойства и их эмерджентная функция – процесс управления временем – лежат в основе феномена психопластичности.

Таким образом, проясняется и то, что вся непростая история становления психотехнологической деятельности – особенно в аспекте взаимоотношения данного направления с корпусом науки и устоявшимися религиозными институтами – может быть адекватно интерпретирована лишь с позиций осмысления и понимания сущностного содержания этого стержневого для рассматриваемой сферы деятельности феномена психопластичности и темпоральной пластики.

Модель «объемной» реальности, выводимая в том числе на основе множества прорывных идей и высказываний признанных лидеров в сфере науки, философии, эпистемологии (см. цитирование в нижеследующих подразделах), основывается на аргументируемой необходимости: 1) выделения категории информационного в понятии реального; 2) сущностного растождествления этих двух слитных в парадигме классической науки понятий; 3) выведения чёткой зависимости параметров первичной информации о реальности от такой переменной, как скорость нервных (психических) процессов (на зависимость картины мира от скорости «нервных процессов» у субъекта указывали, в частности, Альберт Эйнштейн и Вернер Гейзенберг).

Детальный анализ и качественное уточнение последнего, ключевого в данном случае понятия показали, что под «скоростью нервных (психических) процессов» следует понимать содержательно-временные характеристики момента настоящего, формируемые ритмическими импульсами активного сознания. При этом длительность такого стандартного импульса бодрствующего сознания – темпорального кванта форматируемой реальности – колеблется, по данным многочисленных исследований, вокруг параметра в 25—30 миллисекунд, а содержательные характеристики представляют ту пространственную структуру реальности, которая формируется посредством первичной дифференциации общего поля реальности на объекты – предметы – среду – события. Важнейшей особенностью такой первичной дифференциации является сопоставимость устойчивости всех поименованных компонентов с характеристиками импульсной активности сознания. Так, например, можно утверждать, что вероятность актуализации тех объектов и событий, параметры устойчивости которых не вписываются в обозначенные характеристики импульсной активности бодрствующего сознания, в «стандартной» картине мира будет стремиться к нулю.

С учетом сказанного, полный спектр функциональной активности фиксируемого импульса активности сознания человека (ФИАС), в смысле вклада в генерацию сложнейшей категории объемной реальности, включает следующие позиции:

• ФИАС генерирует основные темпоральные единицы – моменты настоящего – ритмическое и постоянное воспроизведение которых и есть способ первичного форматирования реальности, в чем, собственно говоря, и заключается неразрывная связь категорий времени и пространства;

• ФИАС кроме того является генерирующим импульсом формирования моментальной или иконической памяти – первичных единиц информации о реальности, складывающихся в итоге в эпифеномен осознаваемой личности субъекта (механизм интеграции первичной и вторичной информации в эпифеномен «Я» заслуживает особого внимания и рассматривается нами как еще одно фундаментальное проявление феномена психопластичности);

• ФИАС кроме того обеспечивает эффект присутствия «Я» в актуальных планах реальности и возможность синхронного опознания получаемого среза моментальной информации как картины «объективной» реальности (такой план реальности всегда отстает от оригинала на момент настоящего; при этом параметры ФИАС субъектом никак не фиксируются и не осознаются, что, собственно, и лежит в основе эпохальной иллюзии «объективного», т. е. независимого от субъекта времени и пространства);

• таким образом, ФИАС выступает в роли важнейшего творческого импульса, дифференцирующего вполне понятным теперь образом общую категорию реального до трех основных статусов: статус объекта; статус субъекта; статус потенциального, не проявленного в заданных характеристиках «объективного» времени поля реальности. При этом два первых статуса образуют собственно информационный полюс объемной реальности, который может быть исследован с использованием, прежде всего, инструментария первичной и вторичной информации, так или иначе представленного в общем корпусе науки. Потенциальный, непроявленный статус образует недифференцированный и, соответственно, не попадающий под категорию «информация» полюс реальности, исследование которого возможно лишь с использованием инструментария авангардной науки, оперирующей пластичными категориями ФИАС, времени-пространства (данный интереснейший аспект рассматривается в подразделе эвристики концептов первого матричного уровня);

• пластичные параметры ФИАС в свете сказанного представляют собой основу глубинного взаимодействия и трансформации дифференцируемых полюсов и статусов объемной реальности. Данный процесс, следовательно, может быть представлен как модификация параметров ФИАС и синхронная трансформацию статусов и полюсов реальности за счет «открываемой» таким образом обновленной информации. Что, собственно, и демонстрирует возможность осмысленного управления пластичными категориями времени-пространства.

Уточнение сущностного содержания и функциональных характеристик ключевого в концепции объемной реальности понятия «скорости нервных (психических) процессов» позволяет представить развернутые характеристики общего алгоритма генерации дифференцированных компонентов суперсистемы объемной реальности следующим образом.

Общая генеративная активность психического-бессознательного обеспечивает старт ритмических импульсов активного сознания. Действуя в коридоре заданных параметров, ФИАС растождествляет недифференцированное поле реальности на статусы объекта и субъекта, статус потенциального, не проявляемого в заданных параметрах поля реальности. В качестве первородных «кирпичей» такого строительства выступают универсальные единицы первичной информации (информационные эквиваленты темпорального кванта форматируемой таким образом реальности), которые в равной степени соотносятся как с объектом, так и субъектом, образуя общий для них информационный полюс объемной реальности.

Параллельно разворачиваются важнейшие процессы моментального (синхронного, симультанного) опознания первичной информации субъектом и моментального же форматирования первичной (или «объективной») структуры пространства-времени с выделением соответствующих объектов, предметов, среды, событий. При этом должно быть предельно понятно, что в отсутствии постоянного взаимодействия механизмов ФИАС, памяти и её носителя – осознаваемой личности субъекта – ни о какой генерации пространственно-временных параметров реальности речи быть не может. И что всякая попытка удаления субъекта из данной схемы заканчивается автоматическим свёртыванием получаемой картины мира в недифференцированный полюс объёмной реальности. Статус некой «объективности» реальности, таким образом, поддерживается лишь консенсусом популяционного сознания, действующего в режиме бодрствования, и прозорливые философы прошлого века (С. А. Аскольдов, 1922) это хорошо понимали.

Процесс «достраивания» реальности в непрерывную цепь событий, или протяженные во времени актуальные планы «объективной» и «субъективной» реальности, осуществляется за счёт того, что содержательные характеристики момента настоящего – такие, например, как «размеры» моментальной мнемонической единицы – не осознаются субъектом и не воспринимаются как дискретные. Соответственно, процесс фиксации и утилизации моментальной памяти интерпретируется субъектом как непрерывное восприятие объективно-автономной реальности с такой неотъемлемой характеристикой, как объективное линейное время. Отсюда понятно, что эпистемологические корни этих эпохальных иллюзий следует усматривать в том, что темпоральная дистанция между первичным недифференцированным полюсом реальности и свершившимся «фактом» получаемой таким образом картины мира если и фиксировалась, то не осмысливалась в рамках целостной концепции, обоснованной с позиций авангардной науки.

Дифференцируемые статусы и полюсы объемной реальности, следовательно, разделяются дистанцией в один темпоральный шаг, параметры которого, как понятно из всего сказанного, могут существенно отличаться от стандартных, задаваемых «объективным» временем. И далее пластичные параметры ФИАС открывают возможность выведения по крайней мере «части» потенциального непроявленного статуса в принципиально познаваемый информационный полюс объемной реальности. На что, собственно, и должна опираться авангардная методология исследования фундаментальных категорий, образующих суперсистему объемной реальности. Такого рода методология может быть представлена в том числе и технологиями сверхсложного моделирования, разработанными на основании принципов подвижной когнитивной оптики и кольцевого научного архетипа. Что, собственно, и является сущностным способом решения кране важной проблемы глубинного эпистемологического конфликта двух полярных способов познания реальности – «гнозиса» и «логоса», препятствующего развитию авангардного фронта науки.