Текст книги "Рыбинск. Мозаика былого"

Левый эсер

2 апреля 1918 года его, председателя исполкома Рыбинского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, жестоко избивали на гранитных ступенях здания исполкома. Били те, борьбе за счастье которых он посвятил свою жизнь, – рабочие. Был ли прав левый эсер Павел Александрович Белов, вступив на тернистый путь революционера? Судите сами…

Павел Александрович родился в деревне Чурилово Угличского уезда в крестьянской семье. В 1904 году в Рыбинске вступил в партию социалистов-революционеров. В 1905–1906 го-дах распространял нелегальную литературу, за что и оказался на учете в жандармском управлении Ярославской губернии. В Первую мировую войну призван в армию в чине прапорщика. С марта 1917 года – председатель Рыбинского совета солдатских депутатов. С апреля 1917 года – член руководящего комитета организации эсеров в Рыбинске. С августа 1917 года – член Рыбинской городской управы. В октябре 1917 – марте 1918 – начальник Красной гвардии Рыбинска и заместитель председателя революционного комитета. В феврале – мае 1918 года – председатель исполкома Рыбинского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.

Февральская буржуазно-демократическая революция застала П. А. Белова в Рыбинске. Он с радостью встречает ветер свободы, равенства и братства. Для него, человека незаурядного, блестящего оратора и организатора, открываются огромные перспективы деятельности. Не щадя сил и здоровья, он участвует в строительстве новой жизни.

Принял П. А. Белов и Октябрьский переворот. Его избрали начальником Красной гвардии, на которую возлагалось поддержание порядка в городе. Серьезным испытанием для красногвардейцев стало усмирение погромщиков государственного винного склада. Винный склад построили в Рыбинске в 1901 году (ныне это одно из зданий военного завода № 190). К началу погрома на рыбинском складе-заводе имелось шесть емкостей по 18 000 литров каждая, полностью заполненные спиртом.

Павел Александрович Белов

Красная площадь в 1918 году. На месте памятника Александру II надпись: «Сегодняшний день знаменует смерть и месть врагам революции»

6 декабря 1917 года к воротам винного склада подъехал автомобиль местного артиллерийского дивизиона. Артиллеристы потребовали выдать им 20 литров спирта на юбилей воинской части. Начальник склада разрешил выдать спирт. Однако прибывший на склад начальник Красной гвардии П. А. Белов, опасаясь беспорядков, отменил решение начальника склада.

Артиллеристы уехали, но через два часа у ворот склада начала собираться агрессивно настроенная толпа из солдат, рабочих, гимназистов и интеллигентов. П. А. Белов вызвал дополнительную охрану из сорока красногвардейцев и попытался уговорить толпу разойтись. Уговоры подействовали, и П. А. Белов покинул территорию склада. Однако к 18 часам люди собрались вновь, бревном проломили ворота склада и ворвались на его территорию. Начался погром и массовая попойка. Кто-то выстрелил в цистерну со спиртом, кто-то бросил зажженную спичку. Ручьи горящего спирта стекали по склону в речку Коровку. В течение нескольких часов всё было кончено…

После этого пьяные, озверевшие погромщики направились на Крестовую, и начались грабежи с поджогами магазинов. Трое суток потребовалось красногвардейцам и военным во главе с П. А. Беловым для подавления бесчинств.

2 марта 1918 года в Рыбинске состоялось первое совместное организационное собрание Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Этот день считается днем установления советской власти в нашем городе. И первым председателем исполкома этого объединенного Совета выбрали вовсе не большевика, а левого эсера П. А. Белова.

Спустя полтора месяца и произошло избиение П. А. Белова на ступенях здания исполкома (ныне музей-заповедник). Это случилось во время антисоветской забастовки рабочих-железнодорожников. Колонна забастовщиков, вооруженная пулеметами, прошла от железнодорожного вокзала к зданию исполкома и направила на входные двери дула пулеметов. Когда председатель исполкома вышел на ступени здания, его начали бить, вымещая на нём всю злость, накопившуюся за долгие месяцы голода и холода в городе.

В мае 1918 года П. А. Белова по настоянию известного большевика, члена ВЦИК С. М. Нахимсона, освобождают от должности председателя Рыбисполкома. Но он не обиделся, так как считал для себя возможным работать на благо Рыбинска в любой должности. И когда ему поручили возглавить экспедицию в хлебородные губернии России за продовольствием для города, он с радостью взялся за это нелегкое и ответственное дело – продовольственный вопрос был в то время главным. В мае 1918 года экспедиция на двух речных судах отправилась в район рек Камы, Белой, города Уфы и увенчалась полным успехом. В июне 1918 года исполком Рыбинского совета постановил по итогам экспедиции: «Одобрить действия т. Белова по закупке продовольствия на Каме, Белой и в Уфе. Всего было заготовлено 9800 пудов зерна, 300 пудов картофеля, всё это уже поставлено в Рыбинск. Также закуплено 3 вагона яиц, но пока не привезено».

К июлю 1918 года большевики по всей стране вытеснили из органов власти всех своих политических союзников, кроме левых эсеров. А после всероссийского восстания левых эсеров в июле 1918 года началось и их вытеснение. То, что было белым, в одночасье стало черным. В октябре 1918 года исполком Рыбинского совдепа принимает постановление: «Заслушав заключение отдела государственного контроля об отчетности по поездке за хлебом экспедиции П. А. Белова, исполком постановил: предать суду членов экспедиции за растрату (нет оправдательных документов)».

Арестовывал Павла Александровича лично начальник Рыбинской ЧК П. И. Голышков. Находясь под арестом, П. А. Белов пишет письмо в Рыбисполком: «Одиннадцатого октября нового стиля я был арестован Рыбинской Чрезвычайной комиссией, председателем Голышковым… Отправили в тюрьму и держали там до вчерашнего дня без допроса и обвинения. Вчера вечером мне предъявили второпях постановление Чрезвычайкома № 24, согласно коего я обвиняюсь в контрреволюции, освобождаюсь из тюрьмы и в 48 часов высылаюсь из пределов Ярославского военного округа. Этот несправедливый, без допроса обвиняемого приговор для меня, социалиста с 1904 года, необычайно тяжел. С болью в сердце, исполняя постановление, я покидаю Рыбинск, где мной так много пережито и на благо коего работал не покладая рук и за все получил – контрреволюционера!!!

…Желаю успеха в вашей работе.

Да здравствуют Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов!

Да здравствует мировая социальная революция!

Да здравствует социализм! С товарищеским приветом П. А. Белов.

1918 года, ноября 19 дня».

Дальнейшая судьба Павла Александровича Белова неизвестна.

Обыденное дело – расстрел

Безусловно, это сенсация – список жертв красного террора, найденный и опубликованный 12 октября 2010 года в газете «Рыбинская неделя» председателем Рыбинского ВООПИК Е. С. Розовым. Двадцать лет рыбинские историки-краеведы искали этот таинственный перечень. Было известно, что Рыбинский совдеп принимал решение о публикации в местной печати списка расстрелянных, но…

Список был опубликован в газете «Известия Рыбинского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов» 11 октября 1918 года. В списке двадцать девять мужчин, расстрелянных в Рыбинске с 30 августа по 5 сентября 1918 года. Девять человек – из числа рыбинского купечества.

Казаков М. А. – это Михаил Алексеевич Казаков, представитель старинного рыбинского купеческого рода. Фамилии Казаковых встречаются в документах Рыбной слободы уже в XVII веке. Казаковых избирали на важные общественные должности: городского старосты, ратманов и бургомистров, гласных Рыбинской городской думы.

В начале XX века М. А. Казаков был почетным попечителем первого высшего четырехклассного училища в Рыбинске, членом учетного комитета Рыбинского отделения Государственного банка, членом попечительного совета Николаевской богадельни в Рыбинске, членом правления рыбинского Дома трудолюбия. М. А. Казаков постоянно жертвовал денежные средства в богадельни для престарелых граждан, приюты для детей-сирот, православные храмы.

Благотворительная деятельность М. А. Казакова выходила за пределы Рыбинска. Много лет он был старостой Одигитриевской церкви в городе Ростове Ярославской губернии. За эту деятельность Михаил Алексеевич 6 мая 1903 года, в честь дня рождения императора Николая II, был награжден золотой медалью с надписью «За усердие» для ношения на шее на ленте ордена Святого Станислава.

Список расстрелянных с 30 августа по 5 сентября 1918 года в Рыбинске

Семья купца Михаила Алексеевича Казакова

Через пять лет, вновь ко дню рождения императора, М. А. Казаков был удостоен за заслуги по духовному ведомству золотой медали с надписью «За усердие», но на ленте еще более значимого ордена – Святого Владимира.

М. А. Казаков владел домом № 30 на Большой Казанской улице. Тогда здание было двухэтажным. В 1928 году при переоборудовании подвала дома под водолечебницу был найден тайник с драгоценностями, оцененными в миллион рублей.

В 1930-е годы надстроили третий и четвертый этажи здания. Сейчас здесь размещается больница водников.

Клементьев Н. И. – Николай Иванович Клементьев, рыбинский первой гильдии купец. Он родился в 1850 году в Твери в купеческой семье. Учился в частном пансионе и гимназии, но курса не окончил.

В 1870 году Н. И. Клементьев уже в Рыбинске, избран гласным Рыбинской городской думы. Поражает многообразная общественная и благотворительная деятельность Н. И. Клементьева: член комитета рыбинской речной полиции, член Рыбинского биржевого комитета, член учетного комитета Рыбинского отделения Государственного банка, член попечительных советов Рыбинской Мариинской женской гимназии и Николаевской богадельни.

За общественные и благотворительные заслуги Николай Иванович был награжден серебряной медалью в память коронации императора Николая II и императрицы Александры Фёдоровны, золотой медалью Министерства финансов, золотой медалью Министерства народного просвещения.

В 1916 году, когда Рыбинск испытывал большие трудности из-за недостатка продовольствия, Н. И. Клементьев, используя возможности своего торгового дома в Бугуруслане, успешно поставлял в наш город хлеб из Оренбуржья.

Потрясающий своим цинизмом документ удалось найти в Ры-бинском архиве. Это секретное письмо финотдела Рыбинского совдепа в отделение Государственного народного банка. В письме содержится распоряжение о снятии со счета уже убитого (!) Н. И. Клементьева 134 250 рублей в счет уплаты чрезвычайного революционного штрафа.

Ивенский Л. И. – Лазарь Игнатьевич Ивенский, владелец первой в Рыбинске аптеки, открытой в 1816 году. Не из числа богатейших людей Рыбинска. Тем не менее он считал своим долгом бесплатно поставлять медикаменты в детский приют при Покровско-Воскресенском обществе в Рыбинске.

Подписали расстрельный список председатель Рыбинской ЧК Голышков и секретарь ЧК, один из старейших рыбинских большевиков Жданов. Павел Иванович Голышков прибыл в Рыбинск с частями 12-й армии Северного фронта. Член РСДРП с 1907 года. Соратник видного большевика С. М. Нахимсона, которому было поручено формирование в Рыбинске частей Красной армии.

Красный террор большевики объявили после убийства М. С. Урицкого и покушения на жизнь В. И. Ленина, которые произошли 30 августа 1918 года. Вот как описывает расстрелы в Рыбинске кандидат исторических наук А. Ю. Данилов: «…набирали “расстрельную команду” из 4–5 человек красноармейцев отряда ЧК. Избранная группа вместе с комиссарами шла по указанному адресу, производила обыск и конфискацию ценного имущества, после чего выводила хозяина (или несколько членов семьи) из дома под предлогом направления их в ЧК для допроса. После этого арестованные велись в лес или сарай и там расстреливались. Часть их имущества делилась между членами “расстрельной команды”, часть впоследствии сдавалась в ЧК. По пути от места расстрела до ЧК исполнители смертного приговора заходили домой к одному из чекистов или в трактир, где обедали и напивались до состояния сильного алкогольного опьянения».

Павел Иванович Голышков, председатель Рыбинской ЧК

Семья Леонтия Лукича Попёнова

Расстрельный список вызвал и много вопросов. Почему, например, в нём нет купцов Дурдиных? Е. С. Розов указывает, что их расстреляли 20 августа. Но это дата из метрической книги рыбинской Георгиевской церкви, она записана по юлианскому календарю, или так называемому старому стилю. Если к дате прибавим 13 дней, перейдя на григорианский календарь, введенный в стране в феврале 1918 года (но не в Русской православной церкви), то получим 2 сентября. Следовательно, Дурдины должны быть в списке П. И. Голышкова.

Кроме ЧК, входившей в состав исполкома Рыбинского совдепа, акцию красного террора в Рыбинском крае самостоятельно проводил рыбинский военкомат во главе с К. Ферапонтовым, одновременно являвшимся начальником Рыбинского гарнизона. Поэтому в списке Голышкова нет жертв террора, расстрелянных людьми Ферапонтова.

В подобном списке Ферапонтова, если бы таковой нашелся, могли бы оказаться и купцы Попёновы – супруги, расстрелянные вместе с одиннадцатью детьми и затем зарытые во дворе собственного дома. (Согласно последним исследованиям, была расстреляна не вся семья, а те, кто на тот момент присутствовал в доме – супруга и несколько детей. Выжили отсутствующий по делам Л. Л. Попёнов, несколько сыновей (один из них служил в армии, другой, согласно архивным данным, еще в 1920-х годах жил в Рыбинске) и две дочери, которые в это время находились в гимназии. О том, что убитые члены семьи были похоронены рядом с домом, свидетельствует обращение в ЧК их родственницы Овчинниковой с просьбой дать разрешение на перезахоронение. На этот запрос ЧК ответило, что не выдавало ордер на расстрел, следовательно, не может дать такого разрешения. До сих пор нет однозначного ответа, кто и зачем произвел расстрел. Возможно, это были чьи-то неофициальные действия или же банальный грабеж. Исследование по этому вопросу продолжается. – Ред.)

Между ЧК и военкоматом, одновременно с их созданием в апреле 1918 года, возникла неприязнь. Каждая из организаций претендовала на роль главной военной силы в городе. Одним из последствий этой неприязни стал эпизод, случившийся в августе 1918 года, когда часовой военкомата застрелил заместителя председателя ЧК Н. П. Кустова. Впоследствии на надгробии Н. П. Кустова некто нацарапал надпись: «Тут похоронен кровавый деспот».

Допущенные в Рыбинске перегибы при проведении красного террора обсуждались 11 сентября 1918 года на заседании рыбинских властей, ЧК, военкомата, губернских властей. Вёл заседание прибывший из Москвы председатель контрольной комиссии наркомата внутренних дел Брагинский. Но докопаться до истины не удалось…

В июле 1919 года Московский ревтрибунал в течение восьми дней слушал дело о преступной деятельности исполкома Рыбинского совдепа. Среди осужденных был и заместитель председателя исполкома, он же председатель Рыбинской ЧК, П. И. Голышков. Его приговорили к расстрелу.

Отправка на фронт 61-го Рыбинского стрелкового полка. Декабрь 1918 года. В первом ряду второй слева – председатель ЧК П. Голышков. Бравый офицер на коне – военком К. Ферапонтов

Пустырь имени Фейгина

В 1920-х годах рыбинцы иронично называли Зачерёмушный район города Заефратом, при этом сознательно исключая из названия букву «в». Со школьных лет каждому известно междуречье Тигра и Евфрата – один из древнейших центров цивилизации. Но междуречье Волги и Черёмухи никак не соответствовало этому понятию.

Один из первых комсомольцев города, будущий директор полиграфзавода и почётный гражданин Рыбинска Николай Васильевич Федосов называл Заефрат местом ужасов, грабежей и убийств. В статье «О зачерёмушной комсомолии», опубликованной городской молодёжной газетой «Ударная смена», Н. В. Федосов написал: «Я никогда не забуду эти знаменитые драки “на любака”, когда молодой здоровый грузчик, похаживая с задором в кругу зрителей, вызывает помериться силами с любым, и полюбовно, без злобы избивая друг друга в кровь, мирились после драки за вином, тут же, у казёнки…»

Ну как тут не вспомнить и строки Владимира Высоцкого: «…потом пошли плясать в избе, потом дрались не по злобе…»

В 1920 году Н. В. Федосова направили в Зачерёмушный район для организации комсомольской ячейки. Власти передали ячейке здание бывшей пивной. 26 октября 1921 года уже активно работавшая ячейка открыла комсомольско-молодёжный клуб. В состав первого правления клуба вошли Н. Федосов, Н. Гусев, А. Кораблёв и А. Матвеева.

Молодёжь района с юной горячностью и энергией взялась за дело. И спорили, спорили, спорили. Из воспоминаний Н. В. Федосова: «…часто клуб комсомола превращался в место сплошного мата, крика, весело, что угодно, вплоть до задирания прохожих».

Расчистка площадки для сада им. Фейгина

Первое здание клуба имени Фейгина на ул. Куйбышева

Первое небольшое здание клуба находилось на углу современных улиц Куйбышева и Захарова. Через два года клуб переехал в более просторное здание на улице Куйбышева – в «Дом Чёрной Бороды», как называли его рыбинцы. Здесь появилась возможность организовать кружки – хоровой, драматический и физкультурный. Третьим и ещё более просторным зданием клуба стала бывшая церковно-приходская школа на улице Кладовой (ныне Рабочая).

В 1923 году молодёжь решила создать свою летнюю базу или сад. Местом для разбивки сада стал пустырь напротив пивзавода, куда пивзаводцы сваливали свои отходы. В саду намечалось построить летний театр, танцевальную и спортивную площадки.

Ежедневно весной и осенью 1923 года клуб в полном составе выходил на субботники по устройству сада. Работали дотемна. Убрали огромную свалку. Посадили деревья и кустарники.

Сложнее было со строительством. Требовался кирпич, цемент, доски, кровельное железо. Достать стройматериалы у властей удалось только благодаря исключительной находчивости, настойчивости, а порой и нахальству председателя правления клуба Н. В. Федосова.

Гордостью клуба стало строительство двух теннисных площадок. Огромное количество времени и сил потребовалось на создание идеально ровной поверхности. Члены клуба Н. Андрушук и В. Васильев стали первыми чемпионами Рыбинска по теннису.

Подросли деревья и кустарники, сад стал любимым местом отдыха жителей Зачерёмушья. В летнем театре показывали кинофильмы, ставил спектакли драмкружок клуба, играл духовой оркестр. Кружились пары на танцплощадке.

Во главе культурно-массовой работы клуба стоял талантливый музыкант Владимир Михайлович Васильев (1904–1981). Позднее он вспоминал: «Все мы жили едиными мыслями построить новое общество. Особенно было заметно тяготение молодёжи к культуре, к знаниям, чего так не хватало ей в те годы. Мы ставили пьесы, такие как “Не так живи, как хочется” А. Островского… нами была подготовлена и поставлена опера по поэме А. Пушкина “Цыганы”, хотя мы не знали, что есть опера Рахманинова “Алеко” на эту же тему».

Музыку к опере написал В. М. Васильев. Трудно сложится судьба этого человека. В общей сложности почти семнадцать лет проведет он в ГУЛАГе. Но не ожесточится. Возглавит строительство и станет первым художественным руководителем Дворца культуры полиграфзавода.

Первые комсомольцы были романтиками и энтузиастами. Не случайно и клуб, и сад они назвали в честь Герасима Фейгина (1901–1921).

Это была личность легендарная. В пятнадцать лет он уже член коммунистической партии. В Гражданскую войну – комиссар полка в Красной армии. В 1920 году – секретарь Иваново-Вознесенского губкома комсомола. В 1921 году – делегат X съезда РКП(б). Герасим Фейгин погиб, когда делегатов съезда направили на подавление Кронштадтского восстания. Именно Г. Фейгин стал прототипом героя знаменитой песни «Орлёнок». Помните: «Орлёнок, орлёнок, взлети выше солнца…»

А ещё Герасим Фейгин был поэтом. На его стихи написана песня «Красная молодёжь»:

 
Жизнь на баррикады!
Смерть на баррикады!
Все на баррикады!
Все на смертный бой!
 

Благодарю Ирину Владимировну Васильеву за помощь в подготовке публикации.

Члены правления клуба им. Фейгина у входа в сад

Набег Казаринова

В 1927 году счетовод спичечной фабрики «Маяк» А. П. Казаринов купил за 50 копеек билет лотереи только что созданного Осоавиахима и выиграл кругосветное путешествие. На рассвете 16 июля самолет советско-германской авиакомпании «Дерулюфт» унес А. П. Казаринова с московского аэродрома в сторону Кёнигсберга.

Из различных стран мира А. П. Казаринов писал в Рыбинск письма, которые публиковались в газете «Рабочий и пахарь». В первом сообщении путешественник поведал:

«За два дня до отлета Осоавиахим снял с меня брюки, которые я протер за расчетным столом, снял косоворотку и заменил всё это европейским костюмом…

Несколько лет просидел я за расчетным столом на фабрике “Маяк” в городе Рыбинске и не думал, не гадал, что окажусь там, откуда пишу эти строки. В 11 часов утра мы уже опускались на Кёнигсбергском аэродроме. Спустя два часа ко мне был приставлен переводчик. Я попросил показать мне достопримечательности старого немецкого города.

– Интересует ли Вас дом, в котором жил известный философ Кант? – спросил меня немец, будучи уверен в том, что о Канте служащий спичечной фабрики, вероятно, и не слышал. Кант меня интересовал мало, я бы с большей охотой познакомился с жизнью фабрик и заводов…»

Желание А. П. Казаринова исполнилось уже в Берлине:

«Поехали осматривать город. Город красивый, много зелени, и до того чистый, что обидно делается за наш Рыбинск и наш горкомхоз. Попросил отвезти меня в рабочий район. Чем ближе подъезжаешь к нему, тем чаще огромные постройки заменяются малыми, зелень уходит, скученность делается больше, и, наконец, попадаешь если не в Рыбинск, то в слободу за Рыбинском. Маленькие захудалые постройки, магазинчики с очередями. Столовая для безработных с очередью побольше нашей.

Лотерейный билет 1927 года

Поехали на спичечную фабрику. Во-первых, поразили меня размеры фабрики. Вот если бы мой “Маяк” был таким! Внутри помещения образцовый порядок и чистота. Оборудование, машины, упаковочная привели меня в восторг. Если бы директор “Маяка” товарищ Березницкий мог посмотреть… Всё здесь механизировано. Там, где у нас двенадцать человек работают, здесь только два-три.

Мой переводчик разъяснил группе рабочих, что я сам с такой же фабрики в СССР. Тогда один старик в синем фартуке приблизился ко мне, показывая рукой позади меня, и спросил: “Гут?” Я не понял, но качнул головой, а переводчик объяснил мне, что старик спрашивает, хорошо ли у нас в СССР. Тогда я еще несколько раз кивнул головой и даже для большей убедительности сказал: “Хорошо”. Больше мне фабрик и заводов не показывали. Немцы вежливо отказывали».

Париж А. П. Казаринов осматривал с двумя гражданками США:

«Со мной осматривали город две американки. Одна – жена миллионера-банкира, а другая – крупного инженера. Ничего себе компанийка… Когда они узнали, что я из России, у американок поджилки затряслись. А когда мы проезжали мимо здания Французской коммунистической партии, американки со страху, должно быть, закрыли глаза. На балконе развевался большой плакат с требованием освободить Сакко и Ванцетти. Чем-то родным повеяло. “Как у нас!” – вырвалось у меня к возмущению американок».

В США А. П. Казаринов побывал в Нью-Йорке, Чикаго и Сан-Франциско. В окрестностях последнего Казаринову показали золотые прииски:

«Я на россыпях. Остановился у группы рабочих. Когда я подошел совсем близко, всё внимание перешло ко мне. Меня и переводчика обступили тесным кольцом и заставили рассказывать о СССР. Когда я сообщил им, как живут наши рабочие на Алданских приисках, переводчик мой испугался и попросил меня на этом закончить, так как энтузиазм, охвативший рабочих, был настолько велик, что оставался один шаг (по мнению переводчика) к социальному перевороту».

В гавани Нью-Йорка А. П. Казаринова из-за недоразумений с визой задержали и отправили в барак для нелегальных эмигрантов, но в течение двух часов разобрались, и рыбинец продолжил свое путешествие:

«Первое, что меня поразило – это небоскребы. В первые дни эта необычайная высота домов подавляет. Вы ходите по улицам, закинув голову назад, и невольно стараетесь сосчитать точное число этажей. Потом это надоедает, и через два-три дня вы уже совершенно уверены, что дома должны быть именно такой высоты».

Заключительной страной в путешествии А. П. Казаринова стала Япония:

«Пароход подплыл к Иокогаме. На пристани много полицейских. А один в штатском, должно быть шпик (о нём я много слышал на пароходе), спросил по-русски: “Вы тот, который за полтинник выиграл путешествие у большевиков? Небось, рады, что, наконец, вырвались!”»

Пока А. П. Казаринов путешествовал по миру, спичечная фабрика «Маяк» не работала из-за отсутствия сырья. Во время вынужденного простоя на «Маяке» занимались ремонтом машин и оборудования.

В 1927 году в Советском Союзе произошло событие, значение которого для развития отечественной спичечной промышленности трудно переоценить. ВСНХ (Высший совет народного хозяйства) решил наладить в СССР производство спичечных машин, которые до того времени закупались за границей.

Предприятием, выбранным ВСНХ для производства спичечных машин, стал рыбинский «Металлист» (в будущем завод полиграфических машин). Рыбинцы блестяще справились с ответственным заданием. 17 октября 1927 года стало днём рождения отечественного спичечного машиностроения. Были собраны первые две машины. Испытания показали отличное качество обеих машин, они ничуть не уступали импортным.

Спичечная машина «Симплекс» на фабрике «Маяк»

Первые отечественные спичечные машины установили на «Маяке». Вскоре решили вопрос с поступлением сырья, и фабрика возобновила работу.

3 октября 1927 года, пропутешествовав семьдесят один день, А. П. Казаринов возвратился в Рыбинск. Но свидетелем успеха коллег Казаринов не стал. Уже на следующий день он выехал в Москву, где ему предложили отправиться с лекциями по городам СССР и написать книгу о своем путешествии.

Кем же был он, этот посланец Страны Советов? Александр Павлович Казаринов родился в 1900 году. В 1916-м начал работать конторщиком в рыбинской конторе купца М. Н. Журавлёва. Учился в Ленинградском политехническом институте, но курса не окончил. С 1925 года работал счетоводом на фабрике «Маяк». Беспартийный. Жил в Рыбинске на улице Фрунзе.

Фамилия «Казаринов» происходит, скорее всего, от слова «хазары». До X века хазары совершали набеги на южные окраи-ны Руси. А. П. Казаринов совершил «идеологический набег» на капитализм на закате НЭПа.