Текст книги "Девушка из стекла"

Глава 15. Волшебный дворец

– Она выглядит так, словно ее пережевали и выплюнули. – Услышала я молодой мужской голос, явно принадлежавший не Ван Торну.

Вокруг было все еще темно, тело ужасно саднило, но хуже всего пришлось спине. По мере того как чувства возвращались, я осознала, что лежу на чем-то твердом и прохладном. Вероятно, мы упали с какой-то высоты, а я приземлилась прямо на хребет и теперь не смогу ходить.

Я тихонько застонала, и голос, звучавший до этого, сказал:

– Похоже, она все-таки жива. Ты же не собираешься показывать это Верховному Правителю в таком виде?

Кажется, только что меня назвали «этим», но я слышала слова и похуже. Что-то твердое коснулось ноги. Носок чьей-то обуви несколько раз легонько пнул мою кроссовку.

Мрак начинал рассеиваться, и я поняла, что все это время лежала с закрытыми глазами. Свет ослепил, когда я попыталась открыть веки. Из-под полуопущенных ресниц, давая зрачкам время привыкнуть, я постаралась разглядеть место, в котором находилась.

Это был большой зал, походивший на бальный. Французские окна от пола до потолка сияли на стенах, портьеры не закрывали их, впуская желто-оранжевое рассветное солнце. Каждое из окон было украшено по краям лепниной. Колонны стояли в конце зала, у широкой арки, ведущей в следующую комнату. Стены и пол состояли из белого и серого мрамора, именно его холод я ощущала лопатками. Роскошные материалы свидетельствовали о том, что я находилась во дворце.

Надо мной возвышалось две фигуры. Одна, высокая и широкоплечая, принадлежала Ван Торну. Очертания его шляпы и тяжелого плаща я узнала без труда. Вторая же фигура была незнакомой. Парень чуть ниже Ван Торна стоял скрестив руки на груди. Узкие брюки облегали его длинные, стройные, но при этом не лишенные мышц ноги, камзол обтягивал не такие широкие, как у Ван Торна, но все же сильные плечи, и заканчивался чуть выше колена.

За окнами возвышались башни, но большего из такого положения я разглядеть не могла, поэтому, как только глаза привыкли к свету, перекатилась на бок и сделала попытку сесть.

– Это выглядит жалко, она даже не может встать. – Услышала я тот самый молодой голос и уже почти возненавидела его обладателя.

– Ты мог бы ей и помочь, Эдриан, – заметил Ван Торн.

– Увольте! Пачкать руки об это… существо. – Эдриан брезгливо смахивал с рукавов невидимые пылинки.

Ван Торн тяжело вздохнул и подошел. Просунув руку под спину, он рывком усадил меня. Аромат кожи, трав, табака и ванили ударил в ноздри, когда длинные волосы Ван Торна коснулись моего лица. Мужчина отодвинулся и приподнял мой подбородок пальцами; они, будто наждачная бумага, царапнули тонкую кожу мозолями. Его руки не были нежными, но в этом движении ощущалось что-то похожее на заботу, если это чувство вообще было знакомо Ван Торну.

Приоткрыв глаза, я увидела промелькнувшую на его лице тень беспокойства, которая тут же сменилась обыкновенным безразличием, граничащим с насмешкой.

– Вероника, ты в порядке? – спросил Ван Торн.

– Я жива, – одними губами прошептала я, и Ван Торн убрал руки, засунув их в карманы плаща.

Через портал мы прошли вдвоем, но, держу пари, он выглядел куда лучше, чем я. Ван Торн ничуть не изменился, словно перемещение в магический мир для него сродни входу в дверь соседнего магазина.

Теперь, при ярком свете, бьющем сквозь огромные окна, я могла рассмотреть его лучше. Ван Торн казался даже красивее, чем прежде. Что, если не освещение улучшило его облик, а воздействие магии, которой здесь должно быть в избытке?

Широкополая ковбойская шляпа Ван Торна видала лучшие времена, но плащ казался только что почищенным и отполированным.

А вот парня рядом с Ван Торном я не могла назвать красивым. Это слово не подходило, потому что он был блистательным, ослепительным… Молодых людей с такими прекрасными, точеными чертами можно было встретить только на портретах художников Ренессанса.

Скулы парня были такими острыми, что, коснись я их, могла бы порезаться. Вьющиеся волосы цвета горького шоколада спадали чуть ниже ушей, и он поправлял их, убирая непослушные пряди за ухо. Карие глаза Эдриана, обрамленные длинными, густыми ресницами, сверлили во мне дырку, а тонкая верхняя губа брезгливо приподнималась. Ноздри прямого, словно выточенного из мрамора носа раздувались. Можно было подумать, что он смотрит на самое мерзкое создание, чудовище, но никак не на обычную девушку. Хотя, возможно, девушки в волшебном мире являлись сплошь писаными красавицами, до уровня которых мне никогда не дотянуться.

Эдриан был во всем черном: камзол, брюки, начищенные до блеска остроносые ботинки. Лишь рубашка сверкала белизной. На шее чернела татуировка в виде короны, и парень, перехватив мой взгляд, поспешил прикрыть ее воротником.

– Долго ты будешь на меня таращиться? – с раздражением процедил Эдриан, его кадык дернулся.

Впечатление, будто его сейчас стошнит от моего вида, усиливалось. Я быстро перевела взгляд, как воришка, уличенный в краже яблока, на Ван Торна.

– Что произошло? – спросила я.

– Ничего экстраординарного. – Он протянул ладонь, в которую я тут же вцепилась, с трудом поднявшись на ноги. – Просто твой организм не был готов к подобному перебросу. Мы, маги, тренируемся с детства, поэтому для нас такое не сложнее, чем пройти пару шагов, но для простаков… это бывает немного трудно, особенно если организм недостаточно сильный.

– Значит, в этом, – Эдриан злобно прищурился, – нет ни капли магии! Какой смысл в ее нахождении в Делитрее?

– Это, – медленно и с нажимом проговорил Ван Торн, – зовут Вероника, и она – дочь Верховного Правителя. Не забывайся, Эдриан. Она поможет в восстановлении мира и найдет своего брата Майкла.

– Верховный Правитель еще даже не видел ее, и вряд ли ему понравится, что его дочь, – последнее слово Эдриан буквально выплюнул своим прекрасным розовым ртом, щеки его зарумянились, – выглядит как пресмыкающееся. А что до меня, Ван Торн, я буду называть ее не иначе, как никак. Надеюсь, как только выяснится, что у нее нет магических способностей, в чем я уверен, ее тут же вышвырнут из дворца и Делитреи. Я сам с удовольствием это сделаю.

Парень круто развернулся на каблуках и зашагал к выходу из зала, отбивая быстрый ритм. Его кудрявые волосы покачивались в такт, походка была элегантной и легкой.

– Высокомерия и злобы в нем столько же, сколько и красоты, – покачал головой Ван Торн, – но в одном он прав, выглядишь ты и правда неважно. Нужно поработать над этим, прежде чем встретишься с Колином.

– Эдриан… кто он? – кашлянув, спросила я.

– Скоро узнаешь, – неопределенно ответил Ван Торн и щелкнул пальцами.

В тот же миг, когда пальцы Ван Торна сомкнулись, дверь, которая все это время находилась за моей спиной, распахнулась, и из нее выбежали две девушки, одетые в серые платья. Их светло-русые косы были туго заплетены, а головы опущены. Они посеменили к Ван Торну, а я нашла в себе силы обернуться, чтобы посмотреть на обратную сторону портала.

То же зеркало, только более богато украшенное. Позолоченная рама сияла в лучах утреннего солнца, а камни, которыми оно было инкрустировано, переливались. Я провела пальцами по раме, и мой медальон задрожал, но поверхность зеркала осталась гладкой. Я не могла открыть портал, у меня не было магических сил, да и слов заклинания я не знала.

Отныне я была заперта в неизвестном мире, полном магии, в которую я до сегодняшнего дня не верила, среди людей, которых не знала. И если Эдриан был настроен враждебно, то на дружбу Ван Торна тоже рассчитывать не приходилось, ведь он преследовал свои цели в этой игре, и я сомневалась, что спасение моего брата – основная из них.

Я встретилась глазами со своим отражением, и если в прошлый раз я видела напуганную девушку, то теперь она была в ужасе. Волосы и одежда так растрепались, как если бы меня несколько миль тащили за ноги по земле. И если даже в лучшие времена, когда я высыпалась, расчесывалась и чувствовала себя не такой подавленной, как обычно, меня можно было назвать «нормальной» с большой натяжкой, то теперь я выглядела просто кошмарно. Реакция Эдриана неудивительна.

Почему его поведение так задело и обидело меня? Он всего лишь незнакомец, с которым я виделась впервые и надеялась, что больше нам встречаться не придется. Неприятно почувствовать злобу столь прекрасного создания. Я считала Гарри красивым, но в сравнении с Эдрианом он, безусловно, проигрывал.

– Тилли и Килли, – Ван Торн обратился к девушкам, покорно державшим головы опущенными, – проводите Веронику в ее покои и займитесь ее внешностью. Нужно подготовить Веронику к встрече с Верховным Правителем. Уверен, он ждет с нетерпением, поэтому не затягивайте.

Девушки поклонились. Только теперь я заметила, что они были близнецами, похожими как две капли воды.

Одна из них произнесла:

– Мисс Вероника, следуйте за мной.

Она развернулась и мелкими шажками направилась к арке у колонн, которая вела в следующую комнату. Вторая же девушка оказалась у меня за спиной и смирно ждала, пока я проследую за ее сестрой. Видимо, они выполняли роль не только служанок, но и конвоиров.

– Когда я получу послание от мамы? – обернулась я к Ван Торну.

– Скоро, – уклончиво ответил он и скрылся в дверях, из которых появились Тилли и Килли.

На большее рассчитывать не приходилось, и я поплелась за служанкой, сжав в ладони медальон с птицей. Ее крылья впивались в кожу, эта легкая боль отрезвляла разум, все еще не веривший в происходящее. Понадобится несколько дней, чтобы привыкнуть к обстановке, а возможно, я и вовсе не смогу здесь адаптироваться.

Одиночество, отсутствие друзей и союзников, беспричинная ненависть других людей, ощущение, будто я не в своей тарелке, – все это сопровождало меня ежедневно, и, даже если теперь эти чувства были приправлены соусом из магии, я смогу с этим справиться. Главное, ни на секунду не забывать, что от этого зависит спасение Майки.

За окном, утопая в зелени, возвышалось множество башен и колонн, а протяженность самого дворца не уступала Букингемскому, который являлся самым большим в нашем мире. Такие дворцы я видела лишь в интернете, а теперь величественное здание из светлого кирпича сияло так близко, рукой подать.

Дворец был трехэтажным, но оглядеть его целиком из окна не представлялось возможным. Для того чтобы оценить его размеры, необходимо выйти во двор. К тому же я не рисковала приближаться к окнам и могла лишь издалека пытаться разглядеть колоннаду. Одно из окон приоткрыли, из него доносилось пение птиц и журчание воды. Наверняка здесь был и фонтан, а может, даже не один.

Выйдя из зала, мы оказались в просторном холле. Отделка его была такой же: мрамор, лепнина и позолота. Прямо вел длинный прямой коридор. С одной его стороны виднелась шеренга дверей, а с другой – редкие окна, но света было достаточно, чтобы разглядеть тянущуюся по полу сине-голубую ковровую дорожку, расшитую по краям золотой нитью, и портреты на стенах.

По левую руку наверх уходила широкая лестница, покрытая такой же сине-голубой ковровой дорожкой. Ее перила были из чистого золота, а у подножия сидели статуи грифонов.

– Сюда, мисс, – указала рукой на лестницу ведущая меня служанка.

Я двинулась за ней, неуклюже шагая по ступенькам и придерживаясь за перила. На каждом лестничном пролете было несколько окошек, сквозь которые открывались просторы, расстилающиеся под дворцом. Строения пестрыми пятнами окружали стену замка, у ворот лежал мост, за которым начинался город.

Голова кружилась, казалось, даже воздух в этом волшебном дворце отличался от того, которым я дышала у себя в городе. Через несколько минут лестница закончилась, мы оказались на пятом, самом верхнем этаже замка Верховного Правителя.

Рассветные лучи сменил мягкий свет, заглядывающий в окна, и я предположила, что время здесь уходило вперед на несколько часов, но ни на одной стене не увидела знакомого циферблата, лишь картины, вензеля и лепнину.

Тяжелые портьеры такого же цвета, что и ковровые дорожки, были отодвинуты. В животе у меня скрутился узел, а дыхание участилось, когда служанка подвела меня к одной из больших деревянных дверей. Узор на них напомнил о двери в доме Митчелов. Птички, старательно прыгающие с ветки на ветку, казалось, вот-вот зашевелятся и полетят. Теперь я поняла, что рука творца подобной красоты должна быть не только искусной, но и наделенной магией.

У двери отсутствовала ручка, и я гадала, каким образом Тилли или Килли будут ее открывать. Одна из девушек остановилась, погладила сидящую на уровне ее глаз птичку. Изображение пришло в движение. Птица защебетала, и дверь тут же отворилась.

Убранство комнаты поражало: я никогда не видела столь роскошной спальни, разве что на картинках в учебниках истории, которые так любила. Эти покои могли принадлежать принцессе, но никак не простой девушке.

– Прошу, мисс. – Служанка остановилась рядом с дверным проемом, опустив голову и освобождая проход.

Глава 16. Подготовка к аудиенции у верховного правителя

Я медленно переступила порог и тут же почувствовала легкий запах роз и пудры. Так пахло что-то дорогое, вещи, к которым я никогда не могла прикоснуться. Теперь я стояла посреди огромной комнаты, размером превышающую нашу гостиную, совмещенную с кухней, и коридор, вместе взятые.

У одной стены расположилась дубовая двуспальная кровать, на которой вполне могло поместиться пять человек. С каждой стороны возвышались небольшие тумбочки со светильниками, а в изголовье висела картина, изображающая птиц. По всей видимости, маги их любили. Ножки кровати оплетала резьба в виде лозы. Над ложем висел балдахин из невесомой, прозрачной, украшенной невероятным количеством мерцающих блесток ткани.

На полу посередине комнаты лежал вытканный из множества цветных нитей круглый ковер. Его цвета – бежевый, белый, золотой, охристый – перекликались с гаммой тяжелых портьер, висевших на двух огромных, тянувшихся от пола до потолка окнах.

У противоположной от кровати стены я обнаружила трюмо с овальным зеркалом и бесконечным количеством баночек на столешнице. К нему был придвинут стул с резной спинкой, в том же стиле, что и кровать.

Размеры комнаты позволяли разместить в ней не только трюмо и кровать, но и небольшой бархатный диван-канапе с чайным столиком. Обладательница этой комнаты, которой я до сих пор не могла себя осознать, могла пообедать и позавтракать, не покидая покоев.

В комнате находилась еще одна дверь, не такая большая, как входная. Она вела в ванную комнату. Бронзовая раковина и огромная ванна стояли посередине. Все поверхности комнаты были отделаны изумрудным мрамором, окна отсутствовали, освещение исходило от канделябров со свечами, висевших на стенах. Я подумала, что использование огня могло быть опасным и привести к пожару, тем более в нашем мире мы уже давно использовали электричество, но потом обратила внимание на цвет огня: он был голубым. Неистово захотелось засунуть палец и проверить, обожжет ли магическое пламя.

– Вам нужно принять ванну, а затем мы причешем вас и подготовим к встрече с Верховным Правителем, мисс, – проговорила одна из служанок, все еще не поднимая глаз.

Я кивнула сглотнув и прошла в ванную, где одна из девушек уже набирала воду. Здесь ощущался запах трав. Ароматизированная вода лилась из трех кранов, наполняющих емкость, сравнимую с джакузи или небольшим бассейном, – в нее могло поместиться три меня. Из одного крана лилась прозрачная вода, из другого – с сиреневым оттенком, а из третьего пышными пузырями вытекала пена цвета сахарной ваты. Пахла она так же сладко.

Служанки подставили к ванной на кованых ножках небольшую лестницу, состоявшую из нескольких ступенек, взяли в руки белоснежные махровые полотенца и, потупив взгляды, встали по обе стороны от купальни.

– Вы что, будете тут стоять? – поразилась я.

– Мы поможем вам помыться, а затем приготовим к аудиенции, – кивнула одна из девушек.

– Так, как вас там зовут… Тилли и Килли, я не буду при вас мыться. Понимаете, в нашем мире это не принято, и посчиталось бы странным, что на меня будут глазеть какие-то незнакомые люди, когда я нагишом, – краснея как спелый помидор, пробормотала я.

– Высшие чины всегда прибегают к помощи слуг, мисс Вероника, – мягко возразила Тилли… или Килли.

– Я не высшие чины и вообще оказалась здесь совершенно случайно. Необязательно помогать, справлюсь сама.

– Но мы должны, это наша работа! – сердечно воскликнула служанка.

Я заметила, что у одной из них родинка на правой щеке, а у другой – нет, и облегченно вздохнула. Буду различать их по этому признаку.

– Помоюсь сама, а вы подождите в спальне, – я махнула рукой в сторону открытой двери.

– Мисс Вероника, мы должны вас сопровождать, не выпускать из виду… – та, что с родинкой, запнулась и прикрыла ладонью рот.

У меня не хватало духу накричать на них, выгнать, в конце концов, отдать приказ. Я все еще была слабой девочкой, которая боялась даже собственной тени, но раздеваться перед двумя незнакомыми женщинами определенно не собиралась.

– Выйдите, – выдохнула я, – иначе я вообще не буду принимать никакую ванну и пойду к отцу прямо так. Вы же не запихнете меня туда насильно?

Я искренне надеялась, что они не схватят меня и не погрузят в воду. Что-то подсказывало, что в этом мире может произойти и не такое.

Служанки в нерешительности мялись у дверей, раздумывая, выполнять ли просьбу или следовать приказу. В конце концов та, что с родинкой – видимо, она принимала решения – кивнула и двинулась к выходу, сестра посеменила за ней.

– Мы будем ждать снаружи, – проговорила девушка и заперла двери в ванную комнату.

Я тяжело вздохнула и опустилась на пол у купальни. В комнате становилось жарко, капельки пота скатывались по лбу. Я смахнула прилипшую к лицу прядь и положила руки на колени, не находя сил подняться.

Сняв одежду, я увидела, что она просто ужасно грязная и даже порвалась в нескольких местах. Черные джинсы приобрели серый оттенок от дорожной пыли, светло-голубой с белыми рукавами бомбер Гарри оказался безнадежно испорчен: вряд ли удалось бы вывести с него зеленые следы травы и буро-черные пятна неизвестного происхождения.

Я бросила вещи в кучу и залезла в кованую ванну. Горячая вода моментально расслабила одеревеневшие мышцы. Пена благоухала, – без сомнений, она тоже была волшебной и оказывала успокаивающий эффект.

Просидев в ванной более получаса, я еще более утвердилась в предположении насчет пены: она и не думала таять, а я полностью расслабилась. Даже встреча с отцом, а для всех остальных Верховным Правителем Делитреи, более не внушала страха. Я резко встала, разбрызгивав воду на пол. Она тут же высохла, будто ее там и не было.

Как легко здесь могут воздействовать на сознание с помощью волшебных настоев в воде, вмешиваться в эмоциональное состояние. Нельзя давать им возможность руководить моими действиями. Но пока что я даже не подозревала, какие способности есть у жителей этой страны и каким образом они могут их применять.

Закутавшись в молочно-белый бархатный халат, висевший на одном из бронзовых крючков, я распахнула двери и вышла в спальню. Тилли и Килли стояли по обе стороны от прохода, как швейцары в отеле, хотя вряд ли они знали, что это. Девушки стали первыми жителями магической страны Делитреи, не считая Ван Торна и Эдриана, которых я встретила. И я почему-то была уверена, что они никогда не видели людей по ту сторону портала.

Нужно вытянуть из них ту информацию, которую они могли дать, чтобы не выглядеть в глазах окружающих полной дурой, как всегда. Вряд ли Эдриан единственный, кто с таким пренебрежением и отвращением относится к людям, лишенным волшебных способностей.

– Мисс Вероника, присаживайтесь, пожалуйста, – указала служанка с родинкой на мягкий пуфик перед трюмо.

Ее сестра хранила молчание.

– Как вас зовут? – спросила я, устраиваясь на пуфике.

Я старалась не смотреть на тот кошмар с синевой под глазами и спутанными волосами мышиного цвета, который глядел на меня с зеркальной поверхности.

– Тилли, мисс Вероника, – ответила девушка, принимая из рук своей близняшки принадлежности для создания прически, которые та доставала из ящиков туалетного столика.

Всевозможные расчески, гребешки, заколки, шпильки, невидимки – все они были позолочены и инкрустированы драгоценными камнями, переливающимися на свету.

Тилли достала из одного кармана мешочек, развязала его и поставила на столик. Внутри сияла, будто радуга, жемчужная пыльца. Служанка зачерпнула немного порошка, и хлопнула в ладоши. Блестящая пыль зависла в воздухе, и в ту же секунду инструменты сами поднялись с трюмо и начали причесывать, тянуть, завивать мои волосы. Тилли лишь руководила, как дирижер, кончиками пальцев, изредка погружая их в мешочек.

– Великолепно, – выдохнула я, наблюдая за отражением Тилли в зеркале.

– Это не настоящая магия, мисс Вероника, – грустно пожала плечами девушка.

Ее сестра стояла в углу комнаты, сверкая глазами.

– Как это – «не настоящая»? – удивилась я. – Разве магия не едина? Она просто есть, и все.

Тилли осеклась, бросив быстрый взгляд на сестру, и опустила голову, давая понять, что она и так сказала слишком много. Разговор с близнецами был моей единственной возможностью узнать хоть что-то о магическом мире до встречи с отцом, мне совершенно не хотелось стоять с открытым ртом в его тронном зале (иначе эту встречу я себе не представляла) и тешить удивлением Эдриана или других придворных.

Мне тяжело давалось общение с новыми людьми, а в подобной обстановке смелости точно не прибавилось, но девушки, в частности Тилли, не выглядели опасными.

– Тилли, – взмолилась я тихо, – я совершенно не понимаю, что здесь происходит. Я… пришла из другого мира, где нет магии, где не летают расчески, а люди не перемещаются с помощью зеркал. И оказалось, что отец, которого я не видела десять лет, Верховный Правитель вашей волшебной страны.

Слезы обожгли глаза, и я больше не могла сдерживать их. Эмоции лились наружу вместе с соленой водой из-под век, а слова становились трудно различимыми из-за всхлипываний.

– Ты… ты, наверное, даже не понимаешь, откуда я, такая некрасивая и грязная, взялась, но у меня пропал братик, Майки, и я должна его найти где-то здесь, в непонятном измерении… Может, я вообще сплю… Да, надеюсь, это так, ведь иначе может быть, что я просто сошла с ума…

Я закрыла лицо руками и зарыдала, дав волю накопившимся чувствам. Успокаивающее действие воды и пены, в которых я мылась, проходило, уступая место страху и растерянности.

– Мисс Вероника. – Ладонь Тилли мягко опустилась на мое плечо, она прекратила размахивать руками, и расчески, заколки и шпильки с мягким стуком начали падать на ковер.

Килли успела поймать некоторые из них, остальное она собирала, опустившись на колени.

Килли метнула предостерегающий взгляд на сестру, призывая ту замолчать, не вмешиваться и ничего не рассказывать. Но лицо Тилли посуровело, давая понять, что главной здесь является она и принятие решения тоже за ней.

– Вы не сошли с ума, мисс Вероника. – Тилли легонько сжала мое плечо. – Это правда, вы в Делитрее, а точнее, в столице этой большой страны – Масальто, городе четырех дорог. Отсюда можно уехать в главные города страны: Эльфего, Пенсаменто, Токар-кон-Лас и Курар. Это может звучать сложно, но Верховный Правитель или преподаватели вам объяснят…

– Преподаватели? – поперхнулась я, перебив Тилли.

– Простите, мисс Вероника, я забываю, откуда вы прибыли и что наши порядки вам совершенно незнакомы. Все юные чародеи проходят обучение в академии, и, вероятно, вы не станете исключением, но трудиться придется больше других.

– Во мне нет магии, – пробурчала я, но тут же спохватилась. – А вы с сестрой учились в академии?

– Я же говорю, мисс Вероника, то, что вы видели, – не настоящая магия. Даже в нашем мире не все наделены способностями в должной мере. Мы с Килли родились в семье магов, если вы хотите спросить об этом. Но волшебства в нас не больше, чем в этих зачарованных предметах, – она махнула рукой на парикмахерские принадлежности, – повинующихся порошку, который я использую. Поэтому мы с Килли работаем служанками. Нам очень повезло оказаться во дворце Верховного Правителя, не всем выпадает такая удача.

– Но ты же прямо-таки дирижировала расческами, – сказала я.

– Дети, рожденные в магической семье, могут пользоваться простейшими волшебными предметами, и они не причинят нам вреда, как простакам, которых соприкосновение с чистой магией может не просто покалечить, но даже убить. Для нас магия безопасна, но мы не можем самостоятельно творить заклинания. Лишь пользоваться тем, что есть. Например, мне не придется мыть посуду вручную, я использую зачарованную щетку, но зачаровать ее придется кому-то другому, такими силами ни я, ни Килли не обладаем.

– Я даже этого не смогу, – прошептала я.

– О, мисс Вероника, не говорите глупостей. Вы – дочь Верховного Правителя, наверняка в вас течет самая волшебная во всей Делитрее кровь. И… мы очень сожалеем по поводу вашего брата, вся страна переживает за него.

– Вся страна? – я округлила глаза. Возникло жгучее желание схватить Тилли за руку и дернуть, чтобы она тут же рассказала, что происходит. – Вы все знаете, что происходит? Знаете, где он?

Тилли отошла на пару шагов и прикрыла рот рукой, Килли стояла у нее за спиной и злобно таращилась на меня.

– Нас накажут из-за твоей болтовни, Тилли, помяни мое слово, накажут! Нам строго-настрого запретили что-либо говорить этой девчонке, тем более пересказывать сплетни! – Килли тут же осеклась и поспешно опустила голову. Она попятилась к двери и произнесла: – Мисс Вероника, простите. Я принесу ваш наряд для аудиенции с Верховным Правителем.

Килли вышла, бесшумно притворив за собой дверь, а Тилли, вновь воспользовавшись волшебным порошком, продолжила приводить мои волосы в порядок.

Кудри легли на плечи, передние пряди и челку аккуратно защелкнула большая бриллиантовая заколка. Несколько невидимок, украшенных лепестками роз, вонзились мне за уши, и я вскрикнула.

– Тилли, если знаешь, где мой брат, просто намекни! Как я могу оставаться в неведении? Ты должна понять, представь, если бы пропала Килли!

Но Тилли отшатнулась и замотала головой.

Тилли мне понравилась, я чувствовала, что она готова продолжить разговор и открыть тайны этого волшебного мира, но ей помешала Килли, уже возвратившаяся в комнату.

В руках служанка держала голубое платье, на вид невесомое. Оно состояло из двух слоев: нижний был более плотный, из темно-синего шелка, струящегося до щиколоток, верхний – из шифона, украшенного мелкими камнями. Полупрозрачные рукава с воланами сверкали в лучах солнца.

Безусловно, платье было чудесным, я могла представить его на красивой девушке, да даже на одной из служанок, но никак не на себе. И если в моей жизни были хоть какие-то принципы, то один из них касался платьев и юбок. Я не носила их никогда и уж точно не собиралась изменять своим привычкам сейчас.

Я покачала головой:

– Я не надену это.

– Мисс Вероника, девушки из высшего сословия в Делитрее носят платья, так положено по статусу и правилам, – терпеливо проговорила Тилли, пока ее сестра все еще держала в руках мерцающий шифон.

– Я не из вашей страны, и у нас девушки сами могут выбирать, что им носить. Возьму свои джинсы и футболку. – Я двинулась в ванную, но тут же застыла на пороге.

Вещи, которые я бросила на пол, исчезли.

– Это невозможно, ваши вещи уже уничтожены, – твердо сказала Килли.

– Тогда я вообще никуда не пойду, – устало выдохнула я.

Неужели они не могли воспользоваться магией, чтобы просто почистить мои любимые черные джинсы? Воздух давил на легкие, я снова была готова разрыдаться от несправедливости и беспомощности. Здесь мое мнение и слово ничего не значили в еще большей степени, чем дома, они делали что хотели с вещами, а что же будет со мной?

– Платье очень красивое, мисс Вероника, – выдавила Килли.

Ее глаза горели огнем, очевидно, я ее раздражала, и в этот момент чувство стало взаимным. Служанкам, привыкшим жить по таким устоям, наверняка все нравилось, и они вздыхали по роскошным, но недоступным им платьям. Я же не принадлежала этому миру, все это великолепие было мне чуждо. Я пришла за братом, а не за тем, чтобы расхаживать в богатых одеяниях и строить из себя светскую девицу.

– Тогда забери его себе, – метнула я негодующий взгляд на Килли.

– Это платье предназначается вам, и вы должны надеть его на аудиенцию с Верховным Правителем, – мягко настояла Тилли.

– Я должна найти брата. – Я смахнула кудри с плеча, непривычно было видеть волосы уложенными. – Мне нужна нормальная одежда. Хотя бы это вы можете дать?

Килли гневно, как дракон, выдохнула, казалось, из ее ноздрей вот-вот повалит пламя. Она вышла за дверь, но не хлопнула ею, все-таки она была служанкой, пусть даже в ее взгляде и движениях читалось пренебрежение. Не один Эдриан был не рад видеть обычную девушку в волшебной стране.

Спустя несколько минут Тилли начала наносить на мои щеки румяна и подкрашивать губы. Делала она это все тем же способом, пудреница с кисточками сами летали вокруг, девушка лишь совершала неуловимые движениями пальцами.

Дверь отворилась, и Килли оказалась на пороге. В руках она держала черные одеяния – брюки, рубашку и камзол. Пусть эти предметы не казались такими же комфортными, как мои любимые черные джинсы и футболка с бомбером Гарри, этот вариант был гораздо лучше, чем платье. Килли молча положила костюм на кровать и вышла.

– Я помогу вам одеться, мисс Вероника? – неуверенно спросила Тилли.

Я помотала головой:

– Справлюсь сама, если нужно, скажите, что помогали, только оставьте меня хотя бы на минуту в одиночестве.

– Мы подождем снаружи. – Тилли опустила глаза. – Когда будете готовы, выходите, мы проводим вас в зал Верховного Правителя.

Я натянула мужские брюки, которые принесла Килли. По бокам штанин вшили золотые нити – даже на простом черном костюме не обошлось без элементов роскоши. Это показное богатство угнетало, я не привыкла выделяться. Заколки, удерживающие пряди волос, наверняка стоили больше, чем весь наш дом в Лейквилле.

На рубашке из струящегося белоснежного шелка блестели золотые пуговицы, отполированные так, что можно было увидеть свое отражение в каждой из маленьких бусинок. Воротник украсили элегантным жабо. Уставившись в зеркало, я фыркнула. Вид у меня был комичный.

Черный камзол, который я накинула поверх рубашки и не стала застегивать, пришелся в самую пору. Приталенный, с узкими рукавами, он заканчивался чуть выше колен. Манжеты вышиты золотыми нитями, подобно украшению на брюках.

Килли принесла не только костюм, но и обувь – ботинки из мягкой кожи, новенькие и начищенные. Они были мне великоваты, но кроссовок я в ванной также не обнаружила, поэтому пришлось довольствоваться тем, что есть.