Текст книги "Дань"

На фоне этих событий проходило собрание акционеров завода. При перерегистрации предприятия все без исключения акционеры числились работниками завода. К своему удивлению, Александр заметил, что на сегодняшнем собрании появилось много посторонних людей.

Председательствующий, а им был председатель совета директоров, протянул Александру новый реестр акционеров. Оказалось, что желание получить, как можно больше акций предприятия имел не только директор. Многие рабочие продали свои акции, совершенно не заботясь, в чьи руки они попадут.

– Я вас предупреждал, – сказал заместитель, взглянув на список. – Если бы мы промедлили, сегодня избрали бы нового директора.

Вопрос, который решали на собрание, обсуждался очень бурно. Часть акционеров, которые скупили акции, и сами не работали на заводе, не были заинтересованы в уменьшение их долей.

– Мы акции покупали за собственные денежки и хотим получать дивиденды. С какой стати, мы всё должны отдать директору?

Сотрудники завода, получающие зарплату, материальное благополучие которых, всецело зависело от работы завода, вообще не думали о дивидендах.

– Нам нужен хозяин, который бы обеспечивал нас в первую очередь работой и зарплатой. Александр Сергеевич, как раз такой хозяин. Он спас завод, когда банк лопнул и сейчас, если бы не он, мы все остались безработными. Эти буржуи, которые скупили за бутылку акции у пьяниц, никогда не станут заботиться о коллективе.

Противостояние нарастало и могло перейти в рукоприкладство. Председатель собрания застучал кулаком по столу и закричал:

– Довольно! Все уже высказались! Переходим к голосованию!

Голосование решили проводить путём письменного опроса акционеров. Каждый опускал бюллетень в урну и при этом говорил: «Ничего у вас не пройдёт» или что-нибудь в этом роде. Подсчёт голосов проходил долго. Ни одна из сторон не верила счётной комиссии. Наконец председатель собрания объявил:

– Предложение генерального директора об увеличение уставного капитала за счёт внесения нематериального актива принято квалифицированным большинством в один голос.

Не дождавшись окончания собрания, акционеры стали расходиться, не забывая при этом ещё раз оскорбить своих противников.

– Мы этого так не оставим, – кричали одни. – Это собрание незаконное!

– Катитесь своим пивом торговать, нечего вам на заводе делать! – отвечали другие. Теперь на заводе один хозяин, так что плакали ваши денежки!

Ещё никто и никогда не отдавал своих денег без боя. Александр понимал, что владельцы акций станут защищать свои деньги, но время шло, а реакции на собрание не происходило.

Александр приехал на работу позже обычного. Сегодня у него был день рождения. По сложившейся традиции он заехал в магазин и купил торт. В обеденный перерыв он хотел позвать на чашечку кофе людей, которым верил и с которыми установились хорошие отношения. В их числе, естественно, оказались секретарь Таня и заместитель. Войдя в заводоуправление, Александр увидел вооружённых людей в бронежилетах. На спинах у них большими буквами было написано «ПОЛИЦИЯ».

– Что всё это значит? – удивился директор.

К нему подошёл невысокий человек и предъявил своё удостоверение:

– Управление федеральной службы налоговой полиции. Майор Алежко.

– И по какому поводу? – поинтересовался директор.

– По поводу проверки вашего предприятия, – спокойно ответил он.

– Для этого надо приходить с автоматами? – спросил Александр.

– Это налоговая инспекция на проверки без автоматов ходит, а у нас свои порядки.

– Свои так свои, – с раздражением в голосе ответил директор, – предъявите постановление на производство проверки и проверяйте, только так, чтобы это не мешало работе предприятия.

Он подошёл к своему столу и включил компьютер, чтобы показать майору, что у него нет времени заниматься с полицией.

– Компьютеры не включать! К клавиатуре не прикасаться! – майор отодвинул клавиатуру от рук Александра. – Вот постановление. – Он вытащил бланк постановления с печатью и подписью и на глазах у всех заполнил его.

– Сейчас мы произведём изъятие документов и оргтехники. Прошу вас, как руководителя, проследить самому или поручить вашим сотрудникам за этой операцией, чтобы после изъятия подписать акт.

– Всем сотрудникам заниматься своим делом, – скомандовал Александр. – А мы с заместителем поработаем сегодня с полицией.

Полиция завалила весь кабинет директора документами. Практически все бумаги бухгалтерии были изъяты. Майор пересмотрел содержимое столов директора и секретаря. Наконец изъятие закончилось и началось составление акта.

– Мне нужны большие коробки, чтобы всё это упаковать – обратился к Александру майор.

– Вы хотите, чтобы я сбегал в магазин и купил их? – зло спросил директор.

– Хорошо, мы решим эту проблему, – ответил майор.

– Сергей! – крикнул он своему помощнику. – Сбегай в ближайший магазин, и попроси у них коробок.

Ждать пришлось недолго. Через пятнадцать минут коробки валялись в кабинете. Полицейские стали складывать туда изъятые документы. Когда работа закончилась, майор фломастером пронумеровал коробки.

– Что же вы без описи собираетесь составлять акт? – спросил Александр.

– Опись сделаем в управлении, а в акте напишем, что изъято определённое количество коробок с документами. – Он неприятно улыбнулся и добавил, – если мы сейчас всё начнём описывать, нам неделя понадобится.

Во время всей процедуры изъятия, секретарь директора не издала ни одного звука. Она сидела и внимательно наблюдала за происходящим. Коробки с документами ставили на стол, заклеивали бумажной ленточкой, опечатывали печатью завода и скрепляли подписями директора и майора. После этого коробку убирали со стола, а на её место ставили новую. Когда коробку с номером четырнадцать снимали со стола, дно у неё порвалось.

– Надо в другую коробку всё перекладывать, – сказал майору помощник.

– Зачем, засунь её целиком, вон в ту большую, – майор указал на пустую коробку.

Коробку с номером четырнадцать засунули в пустую коробку и опечатали.

– Можно составлять акт, – сказал майор.

– У вас одна коробка без номера, – неожиданно подсказала полицейским Таня.

Действительно, на коробке, в которую засунули коробку с номером четырнадцать, не стоял номер.

– Спасибо. Как же это я проглядел? – майор подошёл к коробке и фломастером поставил «№ 15».

Майор сел за стол и начал писать акт.

– Всё в порядке, – закончив писать, сказал он. – Изъято пятнадцать коробок с документами. Прошу прочитать и поставить свою подпись.

Акт был подписан. Коробки собирались уносить.

– Может, вам помочь? У нас рабочие есть, – неожиданно предложила Таня.

– Сделайте одолжение, – самодовольно сказал майор.

Таня выбежала в коридор и через мгновение вернулась с двумя рабочими. Она засуетилась вокруг коробок и стала говорить рабочим, какую коробку брать и куда нести.

– Что это она так выслуживается перед полицией, – недовольно спросил Александр у своего заместителя.

Андрей Евгеньевич ничего не ответил. Он уставился на Таню и не сводил с неё глаз. Заметив это, майор улыбнулся и сказал:

– Правоохранительные органы уважает, вот и помогает нам.

Полицейские уехали. Заместитель ушёл к себе в кабинет и вернулся оттуда с бутылкой шампанского.

– Нельзя нарушать традиций, Александр Сергеевич. Режьте торт, а Таня приготовит кофе.

– После такого наезда, нет никакого настроения, – сказал директор.

– Настроения, конечно, нет, зато повод есть, – настаивал заместитель.

Таня, улыбаясь, быстро организовала кофе. Заместитель разлил шампанское по фужерам.

– Чему ты радуешься? – спросил Александр у Тани. – Что это ты перед полицейскими выслуживалась?

– Хочу, чтобы у вас проблем меньше было, – хитро ответила она.

– Давайте первый тост выпьем за нашу Таню, – предложил зам.

– Может кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – не понимал директор.

– Я видел, что ты порвала пломбы на пятнадцатой коробке, – сказал зам Тане, явно одобряя её поступок.

– Не понимаю, причём тут пломбы, причём коробки? Вы кончите разыгрывать меня? – взмолился Александр.

– Танюша, объясни всё сама, – попросил её заместитель.

– Когда я увидела, что полицейские одну коробку в другую запихивают, – робко начала Таня, – то я подумала, что при вскрытии окажется, что в одной коробке нет никаких документов. Поэтому я и предложила полицейскому поставить номер на пустой коробке. Документы находятся в четырнадцати, а в акте написано, что их упаковали в пятнадцать коробок. Когда их начали грузить, то я решила, что будет не лишнем порвать пломбы на пятнадцатой коробке, тогда получится, что пломбу вскрыли в управлении полиции, а документы из неё исчезли. Поэтому я и предложила помощь в погрузке коробок. А когда майор отвернулся, я незаметно порвала пломбы.

– И ты всё это придумала за такое короткое время? – удивился Александр.

– Не знаю, – пожала плечами Таня, – само как-то в голову пришло.

– Не понимаю, – произнёс директор, – люди с умными головами, решительные работают секретарями, а трусливые и глупые занимают высокие должности. Я полностью согласен с заместителем, первый тост надо выпить за тебя, Танюша.

Они выпили, и напряжённость после визита полицейских исчезла. В приёмной звонил телефон, но на него никто не обращал внимания.

– Ты думаешь, эта история с коробками нам пригодится, – спросил Таню Александр?

– Во всяком случае, не помешает.

– Пригодится, пригодится, это наверняка заказуха, – размышлял зам. – Это налоговая инспекция производит плановые проверки, а полиция только тогда, когда кто-нибудь капнет. Думаю, вы догадываетесь кто?

– Догадываюсь, – ответил Александр. – Акционеры. Если это заказ, то копнут основательно. Найдут даже то, чего не было.

В дверь постучали. Вошла главный бухгалтер.

– Александр Сергеевич, мне только что из полиции звонили, у вас трубку никто не берёт. Они просят завтра прислать нашего представителя в управление полиции для вскрытия коробок и составления описи документов. Кого мне послать?

– Таню, – хором ответили директор и заместитель.

– Но она ничего не понимает в бухгалтерских документах?

– Разберётся, я даже не сомневаюсь, – ответил Александр.

Бухгалтер, ничего не поняв, вышла из кабинета. Все трое громко рассмеялись.

– Ну, что ж, Танюша, за удачу! Завтра у тебя боевое крещение.

На следующий день Таня вошла в управление федеральной службы налоговой полиции. Майор Алежко был на месте.

– А где директор? – спросил он у неё.

– Директор послал меня, вот доверенность. – Она протянула листок.

– Дело хозяйское, – ответил майор, прочитав доверенность. – Сейчас начнём вскрывать коробки, и составлять опись. Вы знаете, как это делать?

– А я и не собираюсь ничего делать, – ответила Таня. – Вы же не делаете мою работу на заводе? Почему я должна делать вашу? В доверенности ясно написано, что я являюсь представителем завода, так что делать будете вы, а я только смотреть и подписывать акт.

– Но здесь много документов, это займёт уйму времени.

– Я не тороплюсь, – сказала Таня с издёвкой.

– Странно, вчера мне показалось, что вы к нам относитесь достаточно лояльно.

– Времена меняются, – улыбнулась она. – Вы начнёте работать, а то я уйду?

Полицейский поднял на стол первую коробку и спросил:

– К печатям претензии есть?

– Нет, – спокойно ответила Таня.

– Тогда вскрываем пломбы?

Полицейский разорвал пломбы и вскрыл коробку.

– Сначала запишите в акт, что к печатям претензий нет. Потом я и забыть могу, сами говорите, что документов очень много, – сделала ему замечание Таня.

– Как вам будет угодно.

Он достал бланк акта и записал: «Коробка № 1 осмотрена, повреждений нет, печати не вскрыты».

– Так вас устраивает?

– Вполне. Где мне расписываться?

– Потом распишитесь, когда всё осмотрим.

– Всё мы осмотреть не успеем, так что давайте, распишемся сразу, – настаивала она.

– Наверное, вы правы, действительно, один я всё не успею.

Полицейский поставил дату и свою подпись. Таня сделала то же самое.

Процедура составления описи заняла две недели. Таня требовала, чтобы майор не только пронумеровал все документы, но и составлял описание каждого листочка.

– Вы, что издеваетесь надо мной? – возмущался майор. – Хотите, чтобы я год ваши документы описывал?

– Я хочу, чтобы вы действовали по закону. Прочитайте закон о налоговой полиции, там написано, как производится изъятие. И не надо повышать на меня голос, эти законы не я придумала.

Когда подошли к пятнадцатой коробке, майор уже не сопротивлялся. Он вносил в акт любые требования, которые предъявляла Таня.

– Записывайте, – диктовала она, – на пятнадцатой коробке вскрыты пломбы.

– Где? – испуганно крикнул полицейский.

– Сами посмотрите. Я к ней даже не прикасалась.

Действительно, бумажные ленточки с печатями были порваны.

– Это, наверное, когда выгружали, – оправдывался полицейский.

– Сочувствую вам. Надо быть поаккуратнее с документами. Однако в акте надо написать всё, как есть.

Нехотя, полицейский сделал запись в акте. Из пятнадцатой коробки он вытащил четырнадцатую.

– К этой коробке претензии есть? – спросил он.

– Нет, давайте описывать документы, а то я с вами уже устала.

Акт был составлен. Полицейский подписал его и облегчённо вздохнул. Забрав копию акта, Таня ушла на завод.

* * *

Налоговую полицию в стране создали недавно. Её кадры в основном, составляли военные, уволенные в запас после сокращения армии и бывшие милиционеры. Если бывшие милиционеры привыкли действовать хотя бы оглядываясь на закон, то военные исполняли приказы начальников любой ценой, не задумываясь о юридических последствиях своих действий. Алежко дослужился в армии до майора. Его часть попала под сокращение, и он со своими товарищами был вышвырнут из армии, как мусор, который выносят на помойку без всякого сожаления.

Алежко после окончания школы сразу поступил в военное училище. Попав в казарму, он долго не мог привыкнуть к жёстким армейским законам. Вопиющая несправедливость возмущала его. Ему казалось, что старшины просто издевались над ним. На него, как на личность, никто не обращал никакого внимания. Он был не человеком, а деталью, винтиком в огромном отлаженном механизме, в котором людей не существовало, их заменял безликий личный состав. За любую, даже незначительную провинность неизбежно следовало наказание. Однажды, один курсант, перефразировав известное выражение «Ничто человеческое нам не чуждо», написал и повесил в роте плакат «Ничто человеческое нам не нужно». Этого курсанта нашли и отчислили. Время шло, и Алежко вскоре не только привык к военной жизни, но совершенно забыл о существовании другой – гражданской. Более того, эти гражданские стали раздражали его. Если Алежко встречался с мужчиной, который носил шляпу, а не фуражку, то он смотрел на него с пренебрежением, как на что-то низкое, не достойное звания мужчины. Женщин он вообще не считал за людей. Это были существа, пригодные только для приготовления пищи и воспитания детей. Гражданские недолюбливали военных. Алежко это чувствовал и отвечал им взаимностью.

После увольнения в запас его послали на курсы по переподготовке офицеров. Преподаватель, который, кстати, носил шляпу, читал лекции по экономике и праву. Наступили самые тяжёлые дни для бывшего майора. Мозг отказывался воспринимать эти мудрёные понятия. Ему было противно даже произносить слово «право». После окончания курсов, Алежко предложили службу в налоговой полиции. Предложение окрылило его. Служба, а не работа снова принимала его в свои объятия.

Когда Алежко получил задание о проверке завода, он не старался разобраться в сложившейся ситуации. Перед ним был его враг, и он жаждал был победить его.

Появление в его кабинете Тани, женщины, с доверенностью завода, он воспринял как личное оскорбление, как вызов директора завода. Лично ему, офицеру. И этот вызов Алежко принял. Директор завода стал теперь его личным врагом.

– Эта идиотка две недели меня мурыжила с описью документов, – жаловался он своему коллеге, Сергею Михайловичу, бывшему милиционеру, который в полиции считался лучшим сотрудником. – Директор это специально сделал, чтобы поиздеваться надо мной. Ну, ничего, с этой бабой я справился, а теперь и за него возьмусь.

Сергей Михайлович слушал Алежко и внимательно изучал акт изъятия документов.

– Напрасно ты так предвзято относишься к этому делу. Сначала разберись во всём, а потом уже и выводы делай. А то, что эта девочка так себя ведёт, так это вполне естественно. Ты защищаешь честь своего мундира, а она своего.

– Какого ещё мундира? – возмущался Алежко. – Это у неё, что ли мундир? Она баба и её место на кухне. Ну, уж если она влезла в мужские дела, то и получит от меня по-мужски, без всяких скидок.

Сергей Михайлович прочитал акт до конца и вернул майору.

– Это ещё вопрос кто от кого получит. – ответил он. – Если эта, как ты её называешь, баба тебе так врезала то, что с тобой станет, когда директор задействует свои главные силы?

– Где это она мне врезала? – удивился Алежко.

– Вот посмотри, – Сергей Михайлович ткнул пальцем в акт. – Пломбы на коробке № 15 были вскрыты.

– Это ерунда, пломбы порвались, когда мы коробки из автобуса выгружали.

– Не думаю, что это ерунда. В одном Акте написано, что документы упакованы в пятнадцать коробок, а из другого видно, что они находились в четырнадцати. Где же документы из пятнадцатой коробки?

– Там ничего не было. Мы четырнадцатую в пятнадцатую засунули, потому что у неё дно порвалось.

– Значит, надо было это в акте указать. А теперь выходит, что пломбы вскрыты полицией в одностороннем порядке, а документы просто исчезли. А как ты думаешь, почему эта девочка при описи документов заставляла тебя каждую мелочь в акт записывать, а на пятнадцатой коробке не попросила тебя записать, что там документов нет, а в ней находится четырнадцатая коробка?

– Она устала уже к этому времени.

– Это ты устал, а она мурыжила тебя специально, чтобы, подойдя к пятнадцатой коробке, ты оказался был выжат, как лимон. Скажи, кто грузил коробки в автобус?

– Заводские, – растеряно ответил майор. – Она мне сама предложила помочь. И на пятнадцатой коробке номер поставить тоже она мне подсказала.

– Уделала она тебя. Одним пальцем на лопатки уложила, как ребёнка. Вот тебе и баба!

Майор сидел перед ворохом бумаг, как оплёванный. Он никак не мог понять каким образом сопливая девчонка так провела его. Наконец, он взял себя в руки и стал просматривать документы. Заявитель, по информации которого проводилась проверка, утверждал, что директор отмывает деньги, то есть обналичивает их и присваивает себе. Просмотрев все бумаги Алежко не нашёл ничего подозрительного. Ему ничего не оставалось делать, как отдать документы в налоговую инспекцию для проведения стандартной налоговой проверки.

Проверка происходила медленно. Майор заходил к инспектору каждый день, но она ему ничего не говорила. Всё шло нормально. Инспектор обнаружила ряд несущественных нарушений, без которых не обходилось ни одно предприятие. Криминала не выявили. А майору обязательно нужен был криминал. Он мучительно хотел отомстить директору за ту оплеуху, которую дала ему эта девчонка. Вот и сегодня он зашёл к инспектору, не надеясь услышать ничего нового.

– Сегодня опять ничего? – спросил он.

– Нет, сегодня я обнаружила неувязочку, – к удивлению майора, ответила она.

– Какую? – оживился Алежко.

– Смотрите, завод платит заработную плату своим работникам деньги, а на расчётном счету у завода их нет. Откуда они появились в кассе завода – непонятно. И вот ещё одна загадка: завод перечисляет деньги своему поставщику и тут же просит вернуть их, но уже на другой расчётный счёт. Эти деньги снимаются и исчезают в неизвестном направлении.

У Алежко всё замерло внутри. Вот она удача! Он знал, он кожей чувствовал, что директор, этот слащавый вельможа в шляпе, который и дня не служил в армии, попадётся. Он должен был попасться, ведь эти коммерсанты все жулики и воры. Приближался его звёздный час, и он его не упустит.

– Значит, вы считаете, что завод провёл какую-то сделку, получил наличные деньги и не отразил их в документации, тем самым уклонился от уплаты налогов? – спросил он инспектора, еле сдерживая волнение.

– Выходит, что так. Другого объяснения я не вижу.

– Ну, а вторая загадка? Снятие денег с расчётного счёта, это же хищение в особо крупных размерах!

– Выводы делайте сами, я в полиции не работаю, – недовольно ответила инспектор.

«Ух, ты, как мы полицию не любим!» – подумал майор – «Небось, прикармливают вас эти коммерсанты, вот вы и покрываете их».

Алежко не шёл, а летел к своему начальнику.

– Разрешите доложить? – он вытянулся перед шефом, как на плацу.

– Докладывай, по глазам вижу, раскопал что-то?

– Раскопал, – довольно ответил Алежко.

Майор рассказал всё, что узнал от налоговой инспекции.

– А почему ты сам это не обнаружил? Зачем документы в инспекцию отдал? Теперь может произойти утечка информации.

– Может быть, утечка и произойдёт, но сделать они уже ничего не смогут. Необходимо срочно возбуждать уголовное дело по факту хищения и арестовывать директора.

– Экий ты быстрый. Я ещё не вижу никакого хищения. А что если у директора всему этому объяснение есть?

– Какие объяснения? Все доказательства у нас. Документы мы изъяли все.

– Кто знает, кто знает? – задумчиво произнёс начальник. – Действуйте в соответствии с законодательством, а с уголовным делом пока повременим.

Майор вызвал директора в управление для дачи объяснений.

– Что скажете? – спросил он Александра с явным удовлетворением.

– А что вы хотите от меня услышать?

– Как, что? Откуда вы взяли деньги для выплаты зарплаты? На вашем же счету их не было?

– Лично у меня никакого счёта нет. А что касается заводского счёта, то на заводе очень много операций происходит, я не могу всё упомнить. Документы у вас, вот и разбирайтесь сами.

– Не беспокойтесь, я напомню вам. Деньги вы передали главному бухгалтеру в своём кабинете. Вот её показания. – Майор протянул Александру объяснение главбуха.

– Зачем мне это читать? Это объяснение она дала вам, а не мне. В соответствии с действующим законодательством, вы обязаны предъявить акт налоговой проверки. Вот и предъявляйте, а я ещё подумаю, что там написать. Закон мне такое право предоставляет.

– Как вы о законе все вспоминаете, когда попадётесь. Что же вы забываете о нём, совершая преступление?

– Ваши эмоции можете оставить для своей жены. Мне они не нужны. У вас ещё есть вопросы? – спросил Александр.

– Нет, вопросов больше нет. Мне вполне достаточно того, что вы не можете ответить на мои вопросы.

Александр ушёл из полиции. Как только он зашёл в кабинет, тут же появились зам и секретарь.

– Что в полиции, Александр Сергеевич? – спросила Таня.

– Дело плохо. Они раскопали историю с зарплатой. Помните, когда наш банк лопнул?

– Помним, конечно. Вы тогда свои деньги рабочим выплатили, – вспомнила Таня.

– Вот, значит, какую кляузу они в полицию написали, – сообразил зам. – А у вас договора с вашим приятелем есть на эту сумму?

– Нет, он отказался от договора, хотя я предлагал ему. Не могу же я сослаться на это, ведь полиция тут же на него наедет. А уж у него есть, что искать.

– Что же теперь делать? – спросила Таня. – Может, вы снова к нему обратитесь? Если ваш приятель крутой, у него и юристы хорошие имеются?

– Заезжал я к нему. В Турции он, на море отдыхает. Ладно, давайте работать, что-нибудь придумаем.

А полиции думать было не надо. Акт о проведении налоговой проверки уже изготовили. Теперь его осталось подписать у руководителя предприятия, и тяжёлая, неповоротливая машина государственной власти, лишённая всякого сострадания, медленно, словно наслаждаясь предсмертными конвульсиями своей жертвы, раздавит завод, как пустой орех.

Согласно акта налоговой проверки, полиция предлагала в добровольном порядке выплатить такую сумму, которую предприятие не могло заработать и за целый год.

– У нас есть две недели, – сказал Александру Андрей Евгеньевич. – Надо в суд подавать, акт проверки оспаривать.

– А, что мы в суде предъявить сможем? – спросил Александр.

– Кроме пятнадцатой коробки нечего, – ответил зам, – но это аргумент сильный.

Через две недели расчётный счёт арестовали. На счете денег не оказалось, но завод ожидал большую сумму из Германии. Как только деньги поступят, то автоматически уйдут в бюджет на погашение недоимок, штрафов и пеней. Над сотрудниками вновь нависала угроза неполучения зарплаты.

Директор и заместитель сидели в приёмной у секретаря, и пили кофе. Это стало традицией. Таня, как обычно, в обеденный перерыв собрала чашки на журнальном столике. На этот раз пили молча. Все были расстроены арестом счёта и не видели выхода из сложившейся ситуации.

– А у меня есть идея, – вдруг воскликнула Таня. – Давайте сами на себя в суд подадим!

– Чего? – удивился заместитель.

– Говори, говори, – сказал директор, – после случая с коробками, я уже ничему не удивляюсь.

– Я слышала, – начала она, – что долги по зарплате взыскиваются в первую очередь.

– Да, есть указ президента, – подтвердил зам.

– Так вот, если сотрудники подадут в суд на предприятие, то легко выиграют, так как завод сопротивляться не будет. А если суд вынесет решение, то зарплатные деньги мы получим в первую очередь, а полиция по своему акту во вторую.

– Не понимаю, – снова сказал Александр.

– Чего же здесь непонятного? – удивилась Таня.

– Непонятно, почему это предложение исходит от секретаря, а не от заводского юриста. Тебе Танюша учиться надо. Твоей голове цены нет.

– Я тоже об этом думала, – ответила Таня. – Хочу в следующем году поступать, но ещё не знаю куда.

– На юридический, конечно, – посоветовал Александр. Он посмотрел на заместителя и обратился к нему: – А вас, Андрей Евгеньевич, я попрошу в бухгалтерии взять все сведения по зарплате каждого сотрудника. Юрист пусть подготовит исковые заявления.

– А я всех оббегу и подпишу, – добавила Таня.

Огромную стопку заявлений собрали за два дня. Кроме решения суда в пользу сотрудников, юрист принёс определение об аресте расчётного счёта в качестве обеспечения исковых требований. Теперь расчётный счёт в банке был арестован дважды: налоговой полицией и сотрудниками завода, однако закон отдавал предпочтение сотрудникам.

После вынесения постановления по результатам налоговой проверки Алежко бегал в банк и узнавал, когда же на завод придут деньги. Ему очень не терпелось доложить начальнику об исполнении взыскания. Каждый вечер, дома он открывал шкаф и смотрел на свой мундир. Он нежно поглаживал погоны и уже видел звёздочку, которую получит после завершения этого дела.

Очередной раз, придя в банк, он услышал от операционистки, что счёт завода арестован.

– Конечно, арестован. Мы же сами его и арестовали.

– Вы не так меня поняли, – снова стала объяснять ему операционистка, – он арестован сотрудниками завода. Теперь вы не сможете снять с него деньги, пока они не получат свою зарплату.

– Как это не сможем? – возмутился майор.

– Не надо на меня кричать, я не судья, а банковский работник, выполняю инструкцию.

Майор побежал в суд. «Вот они, новые русские, совсем распоясались, судей покупают, как картошку на рынке. Ну, нет, меня не купишь. Я тебе покажу арест, сам под арест попадёшь» – думал Алежко. От возмущения руки его дрожали. Махнув удостоверением перед носом граждан, стоящих в очереди на приём, он ворвался к судье.

– Вы, что делаете? – кричал он. – Кто вам дал право мешать работе правоохранительных органов? Думаете, всё покупается и продаётся? Вы ответите за свои действия.

Судья спокойно слушала и ждала, когда майор успокоится. После того, как он замолчал, она тихо, но жёстко сказала:

– Во-первых, вы не отдаёте себе отчёта кого вы сейчас оскорбили и на кого орёте. Я – судья. А во-вторых, вы сейчас выйдете и никогда больше сюда не войдёте, по крайней мере, в качестве сотрудника налоговой полиции. Я об этом позабочусь, даю вам слово. Сами кабинет покинете, или мне милицию вызывать?

Алежко не собирался сдаваться. Он написал рапорт обо всём произошедшем и подал его начальнику.

Тот прочёл сочинение своего сотрудника и отложил его на край стола.

– Мог бы своего рапорта и не подавать, – сказал начальник. – Мне уже всё известно и без тебя. Ты хоть знаешь, что натворил? Зачем ты к судье пошёл? Разве тебя туда посылали? А теперь ещё и это. – Он протянул майору листок бумаги.

– Что это? – спросил Алежко.

– Это исковое заявление. Завод оспаривает решение по акту проверки.

– Ну и пусть оспаривает, – спокойно ответил майор. – У них всё равно нет никаких аргументов против этого акта.

– А может быть, они у тебя есть!? – уже не говорил, а орал начальник. – Ты посмотри внимательно, может, они в пятнадцатой коробке лежат? И он ещё от меня требует уголовное дело завести? Да я на тебя его заведу! Это ты не закону служишь, а своим амбициям, или того хуже, заказ конкурентов завода исполняешь. Кто твои заявители? Ты выяснил? Для чего они в полицию кляузу написали? Слушай меня внимательно. Представителем на суд пойдёшь ты. И смотри, если дело проиграешь, вылетишь из полиции, как пробка.

На заводе тоже готовились к суду. Аргумент с коробками рассматривали, но особых надежд на него никто не возлагал. Нужен был аргумент посильнее. Александр ещё раз позвонил Чигорину.

– Привет, – раздался знакомый голос. – Только что с моря приехал. Ты не представляешь, как я доволен.

– Юра, я к тебе по делу. У меня опять проблемы.

Александр рассказал всю историю с полицией.

– Помнишь, я просил у тебя договор оформить. Теперь без этого договора мне не объяснить, откуда я взял деньги, когда зарплату выдавал и куда дел, когда назад долг отдавал.

– А в чём проблема? – не понимал Чигорин. – Давай сейчас этот договор заключим.

– Но я же тебя подвести могу. Ты сам говорил, что светить эти деньги не хочешь.

– Так это когда было? Сейчас у меня всё схвачено. Ко мне теперь никто не сунется. Приезжай и печать захвати. Её, я надеюсь, у тебя не изъяли?

Александр поехал к Чигорину. И опять он не мог уйти, пока они не выпили бутылку коньяка.

– Вот всё и в порядке, – сказал Чигорин, допивая последнюю рюмку. – Ставь свою печать, подпись и не о чём не волнуйся.

– А второй экземпляр, для завода? – спросил Александр.

– А второй экземпляр у тебя, его полиция изъяла, он в пятнадцатой коробке лежал. Ты разве забыл?

Они рассмеялись. Александр возвращался домой от Чигорина хмельной и счастливый. Похоже, что и на этот раз ему улыбнулась удача.

Дома его встретила Маша.

– Тише, ребёнок спит, – сразу предупредила она. – Опять у Чигорина был? Я по тебе сразу могу определить. Если пьяный пришёл, значит, от него. Хороший он мужик, только без водки и шагу ступить не может. Погубит она его. Проходи на кухню, там поговорим.