Текст книги "Третья сила"

– О боже… – простонала я, в ужасе закрывая глаза. – Надо было раньше догадаться, что значило это глухое молчание… надо было подумать, проверить… но мне казалось, ему стало плохо оттого, что выяснилось, где и как на самом деле погибли его родители… я думала… Лин, что же мне теперь делать?!

На моих глазах буквально вскипели злые слезы. В груди что-то болезненно сжалось и требовательно заныло. Мне стало так худо, что это просто невозможно описать. Хотелось просто лечь и умереть, чтобы избавиться от грызущего чувства вины. А когда я некстати вспомнила, что испытывал в нашу последнюю встречу Эннар Второй, то чуть не взвыла в голос.

Конечно, я не захотела остаться, когда его разрывала та же боль, что терзала сейчас и мою душу. Я не хотела снова оказаться на ее острие, при этом четко понимая, что сама во всем виновата. Я сбежала, страшась испытать жуткое чувство разрастающейся в груди пустоты. И поспешно отвернулась от старого, наполовину засыпанного песком бункера, в котором тихо умирала моя несчастная любовь.

– Иди к нему, – мягко улыбнулся Лин, заставив меня отнять руки и посмотреть на него заплаканными глазами. – Не думаю, что он откажется тебя увидеть.

– После всего, что было?! Думаешь, он станет меня слушать?!

– Вчера же стал. Значит, все еще ждет. Надеется. Верит. И тебе пора бы поверить… если не себе, то хотя бы ему. Или ты хочешь всю оставшуюся жизнь сожалеть о том, чего не сделала? Решила вдруг сдаться после того, через что УЖЕ прошла?

Я тихо шмыгнула носом, торопливо мотая головой и неловко утирая упрямо набегающие слезы. Затем неохотно позволила себя поднять. С тревогой заглянула в лучащиеся нежностью глаза друга. Но потом неожиданно почувствовала его молчаливую поддержку и слабо улыбнулась.

– Ты прав: я не люблю сдаваться. Так что, наверное, надо попробовать все исправить? А то что ж я за Ишта такая, если не умею доводить дела до конца?

– Молодец, – беззвучно прошептал Лин, обнимая меня выпроставшимися из пустоты крыльями. – Вот теперь я верю, что Лойн не зря тебя выбрал в качестве Хозяйки этого мира…

Эпилог

Когда я вошла, в кабинете по-прежнему было темно, из-за чего я на мгновение испугалась, что никого не застала, и скоро мне придется бледным привидением метаться по запутанным коридорам замка, чтобы отыскать там нужного человека. Однако чуть позже стало ясно, что Лин не ошибся окном: свет там все-таки горел – слабый, почти незаметный свет от едва теплящейся свечи, которую я чуть не проглядела.

Бесшумно отойдя от раскрытой настежь балконной двери, я остановилась на пороге знакомого кабинета и огляделась. Но Эннара Второго увидела далеко не сразу. А когда отыскала сливающуюся с темнотой массивную фигуру короля, занявшего кресло у камина и немигающе смотревшего на огонь, вздохнула и, мысленно перекрестившись, вошла.

Сгустившую тишину разорвал легкий цокот каблуков.

Я вздрогнула и ошарашенно посмотрела на свои сапоги: что за шутки? Откуда взялись туфли, когда я совершенно точно помню, что уже с полгода их не надевала?! Уходили мы из Харона в том, в чем были: Лин – в своем щегольском костюме, я – в штанах и куртке… ах ты ж… ЛИН!

Я беззвучно ругнулась, обнаружив на себе вместо привычной одежды нежнейшую ткань вечернего платья. Неверяще перебрала белоснежные складки. Совершенно нелепо подняла руки, чтобы убедиться, что длинные, абсолютно нефункциональные, но безумно красивые рукава мне не померещились. Наконец, осторожно пощупала невесть откуда взявшуюся прическу. Тихо ругнулась снова, выразительно погрозив пустоте кулаком. Но пришла к выводу, что хуже быть все равно не может, и, выпрямившись, постучала по косяку костяшками пальцев.

Дескать, тук-тук. Кто-нибудь дома есть?

– Я велел меня не беспокоить! – с неподдельной яростью прорычали из кресла, и в мою сторону с огромной скоростью полетела полупустая бутылка. – Вон! И чтоб я больше никого здесь не видел!

Пролетев несколько метров, бедная посудина с жалобным звоном ударилась об стену. Что-то шумно плеснуло. На шелковой драпировке появилось безобразное пятно, а на пол посыпались многочисленные осколки, едва не испортив мне новые туфли.

По комнате поплыл густой аромат хорошего вина.

Неловко помявшись, я неуверенно кашлянула.

– Простите, ваше величество… надеюсь, ко мне ваш приказ не относится?

– Гайдэ?! – Эннар Второй в мгновение ока оказался на ногах. На этот раз – тщательно одетый, застегнутый на все пуговицы, аккуратный, подтянутый и собранный, как обычно. – Как ты… откуда… нет! Конечно, не относится! Что ты тут делаешь?!

Я неловко улыбнулась, когда он порывисто качнулся навстречу, но, словно вспомнив последствия своей прошлой попытки меня остановить, спохватился и застыл возле кресла, растерянно и вместе с тем с безумной надеждой изучая мое виноватое лицо.

– Мне показалось, мы не закончили разговор, сир, – сказала я, остановившись в дверях. – Но я подумала, что его не стоит продолжать в таком неказистом виде. Все-таки время Фантома прошло. Настала пора вернуться леди. Поэтому я переоделась и прошу у вас прощения за эту досадную задержку.

Его величество промолчал. Но сейчас мне, по крайней мере, уже не было так больно. А ему, судя по всему, стало намного легче. Правда, от обоюдной тревоги это не спасало, но все равно – наш разговор начинался гораздо лучше, чем предыдущий.

– У меня возникло несколько вопросов, сир, – глубоко вздохнула я, рискнув посмотреть ему в глаза. – Вы позволите их задать?

Король вздрогнул и, стремительно вернув на лицо знакомое до боли бесстрастное выражение, кивнул.

– Что ты хочешь узнать?

– В какой момент вы начали подозревать, что ал-тар – не тот, за кого себя выдает?

У его величества дернулась щека.

– К сожалению, слишком поздно. Когда Фаэс передал, что он использовал против тебя дабараэ.

– Вы говорите о том, что случилось во дворце владык?

Он едва заметно вздрогнул.

– Ты знаешь?

– Лин просветил, – бледно улыбнулась я, почему-то боясь, что на этом все и закончится. – Но тогда в это трудно было поверить, потому что у господина Георса имелись очень веские доказательства, а его личина… надо признать, была почти совершенной.

– Это моя ошибка, – глухо уронил король, сжав кулаки. – Не надо было поддаваться на уговоры. И верить ему, не поговорив с тобой, тоже не стоило. Хотя запись…

– Я ее видела, – тихо отозвалась я. – Она сделана мастерски – комар носа не подточит. И следов дабараэ в комнате тоже не осталось: его высокопреосвященство позаботился, чтобы даже скароны ничего не заподозрили. Кажется, он ОЧЕНЬ хотел, чтобы мы с вами поссорились.

Эннар Второй недобро сузил глаза.

– Мы иногда менялись ролями, когда того требовали государственные интересы. И у меня не было повода в чем-то его упрекнуть. Но когда оказалось, что Георс впервые в жизни открыто солгал… когда Фаэс сообщил, что он осознанно на тебя напал… когда я понял причину, по которой ты оказалась в Степи и едва не погибла…

– Амулет, – вздрогнула я. – Вы слышали все, что там происходило…

– Ты пела, – почти беззвучно прошептал король, с болью посмотрев на мое побледневшее лицо. – Я слышал это, но не понимал причин. Из амулета тогда доносилось два голоса… вернее, мне показалось, что их именно ДВА… вот только, не зная о том, что случилось во дворце, я едва не решил, что Гай собирается тебя убить. Поэтому и велел своим отыскать его любой ценой. Живым или мертвым. Где угодно. В любое время дня и ночи доставить ко мне. Мне показалось, я больше никогда тебя не увижу. Особенно после того, как из Степи привезли амулет, покрытый твоей кровью.

Я сглотнула.

Все верно. Видимо, для него так все и выглядело. К тому же я тогда впрямую сказала, что Гайдэ пришла пора умереть, вот он и решил… черт. Как глупо все получилось!

– Мне очень жаль, сир. Не думала, что меня кто-то услышит. Кажется, я несла тогда такой бред, что самой теперь стыдно.

– Ты не хотела жить, – так же тихо шепнул король. – И это был первый случай, когда я перестал понимать наставника… ты ведь знаешь: полвека назад открыто о магии разума никто не смел даже подумать. Не то, чтобы учить или тем более демонстрировать. Георс много лет потратил на то, чтобы изменить этот факт в сознании людей. Узнав о том, что у меня есть этот редкий дар, он взялся за мое обучение сам. Мы скрывали это долгое время. Сначала вдвоем, потом отыскался да Миро. Еще несколько десятилетий мы тайно искали своих коллег. По школам, в Магистерии, среди учеников и адептов. Проблема в том, что церковь настолько закостенела, что даже ал-тар ничего не мог решить в одночасье. Нам пришлось ждать. Скрытно уводить людей в безопасное место. Там обучать, а затем понемногу расставлять их на ключевые посты. Некоторых ты уже видела в Рейдане. Некоторые остались в тени. Кто-то, как Лика и Дул, были отправлены за пределы страны, чтобы со временем вернуться. И, поверь, да Миро это решение далось нелегко. Всем нам пришлось многим пожертвовать. Но нам отчаянно нужны были сторонники и помощники. Причем такие, которым можно было бы полностью доверять. Я половину жизни положил на то, чтобы отношение к нашей магии изменилось. Много сил потратил, чтобы хотя бы да Миро признали. Ал-тар годами упорно дрессировал своих цепных псов, чтобы помочь нам в этом деле. Но только в последнее время стало что-то получаться, и мы позволили себе расслабиться.

– Инициировал этот процесс именно Георс?

– Конечно. Он и главой церкви стал лишь для того, чтобы переломить сопротивление ал-лоаров и медленно, постепенно, но изменить старые каноны.

– А во время нашего визита в Рейдану это тоже был он? – вдруг нахмурилась я. – Это ведь не ал-лоар Верол пришел на меня посмотреть на балу, правда?

– Да, – вздохнул король. – Георс очень хотел увидеть вероятную союзницу Ишты. Поэтому пришел в Малый зал под личиной одного из своих сторонников. И только убедившись, что прямой угрозы ты не несешь, пригласил на личную встречу.

– Да, я тогда удивилась, что господин Верол забыл о своем обещании. Это, как мне показалось, не в его характере. Еще вопрос: свой пост Георс получил во время вашего правления?

– Его избрали сразу после моей первой коронации, которая случилась ровно через год после смерти родителей.

Почувствовав неуловимое изменение в настроении короля, я отвела глаза.

– Простите.

– Ничего, – снова вздохнул Эннар Второй. – За эти смерти мы уже рассчитались. Но я не договорил… ты спросила: когда я начал сомневаться? Так вот, второй момент, который меня смутил, произошел после того, как ты убила демона на Тихом плато. Когда внезапно выяснилось, что твой фэйр – вовсе не фэйр, когда в историю вмешались сами боги, и когда ты во всеуслышание объявила, что не желаешь зависеть ни от кого из них.

Я кашлянула.

– Да я и сейчас от них не завишу. Но, кажется, на данный момент Аллар и Айд не видят в этом ничего дурного.

Его величество слабо улыбнулся.

– Ты всегда была упрямой. Даже когда весь мир настроен против, ты все еще упорно гнешь свою линию…

– Это вы пытались остановить ал-тара, когда он выпустил то заклятие? – поспешила я переменить тему.

– Кто бы еще осмелился ему возражать? – невесело усмехнулся король. – Но я, к сожалению, был далеко, поэтому не успел ничего сделать. Только и того, что попробовал сбить само заклятие, да и то – у тебя получилось гораздо лучше.

– А потом? – прищурилась я.

– Потом я попытался выяснить причину, но ничего вразумительного так и не услышал. Что заставило меня подозревать неладное и даже установить за старым другом наблюдение. Все же многолетнее доверие в одночасье не забудешь. А то, что он сделал для Валлиона, заставляло меня сомневаться даже тогда, когда других доказательств уже не требовалось.

– Да я не об этом. Зачем вы нацепили на себя чужую личину? Разве это прилично – прокрадываться к чужим палаткам и притворяться тем, кем вы никогда не являлись?

Его величество неожиданно смутился.

– А как еще я мог с тобой поговорить? К тому же дядя не возражал. Он никогда не терял в меня веры.

– И по этой причине позволил вам сигануть в неизвестного качества пространственный коридор? Как раз в тот момент, когда он начал без причины закрываться?

– Фаэс тоже предполагал, что вы попытаетесь избавиться от балласта, – совершенно спокойно сообщил Эннар Второй. – После того, как ты открыто выразила недоверие, это было очевидно. Я только не был уверен, каким именно образом это будет сделано, но когда Ас завел разговор о переброске войск через коридоры, все встало на свои места. А поскольку оставлять тебя я больше не собирался, то втайне отыскал своих старых знакомых, каждый из которых обязан мне не только своим положением, но и жизнью, а затем лишь ждал подходящего момента.

– Мастер Лейш и мастер Рейде – маги разума? – удивилась я.

– К тому же специализирующиеся на пространственной магии. Поэтому вашу попытку улизнуть с плато они заметили и организовали сбой в заклятии Драмта, что позволило нам исполнить свою задумку.

– Георс тоже ее исполнил, – поморщилась я, чувствуя себя неловко. – На пару с Гораном. Видимо, мы были недостаточно осторожны или же Риг слишком долго медлил с закрытием. Хотя, конечно, я предполагала, что жрец окажется поблизости. И, может, это даже к лучшему, что вы явились туда под личиной.

Эннар Второй печально улыбнулся, но не стал задавать напрашивающегося вопроса. Просто промолчал. Тогда как я неожиданно вспомнила еще один важный момент и кивнула на лежащий на столе амулет.

– Зачем вы отдали его во второй раз? Ведь могло случиться все, что угодно. Вплоть до того, что я уйду и больше никогда не вернусь. И вы это прекрасно понимали. Но тогда зачем? Не проще было прилепить какое-нибудь следящее заклятие?

– А ты как думаешь? – тихо отозвался король, пристально на меня посмотрев. Да так остро, что я поневоле отвела взгляд, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец.

Слишком сложно было забыть, при каких обстоятельствах я приняла этот запоминающийся подарок. Да и не хотела я, если честно, о них забывать. Ведь Фаэс… вернее, я думала, что это был он… сказал тогда гораздо больше, чем я услышала. И сделал все, чтобы я не только простила его несуществующую вину, но и поняла причины его прежних поступков. Вот только я отмахнулась. Решила, что это не про меня. Хотя стоило лишь раз посмотреть в его расширенные глаза… отвлечься от тягостных мыслей и подумать, почему в тот миг они так знакомо посветлели… почему от этих слов даже промороженное Тенью сердце тревожно екнуло и сладко заныло. А потом заныло снова, внезапно обнаружив, что в самый трудный момент рядом со мной все же оказался этот важный человек. Нужный мне человек. Особенный. Молчаливый, скрытный и старательно таивший свое настоящее лицо…

Ведь это не Фаэс стоял тогда на коленях возле моего неподвижного тела. Не он держал меня за руку, тщетно пытаясь вдохнуть жизнь в медленно остывающий труп. Не он накладывал ту необычную защиту, которую я посчитала просто влиянием амулета. Не он умирал от отчаяния, закрывал меня собой, позабыв обо всем на свете, и тратил свои жизненные силы на то, чтобы я продержалась еще немного…

Я действительно многого не помню из того, что случилось после смерти. Что-то смазалось, что-то бесследно пропало, что-то просто поблекло за ненадобностью. Даже Лин не сумел пробудить эту память полностью, но, наверное, оно и не нужно: не стоит смертным знать, что случается за порогом Вечности. Не стоит приближаться к Тени так близко, как когда-то это сделала я. Но одно я знаю совершенно точно: Эннар Второй не обманул меня вчера. И он действительно все это время был рядом. Незаметно. Настойчиво. Преданно. И был готов остаться даже тогда, когда раздраженный жрец решил ускорить мою кончину.

Я не знаю, что именно случилось в тот момент, когда Лин подорвал всю связку опасных изобретений Рига. Предполагаю, правда, что он вытянул оттуда максимум энергии, чтобы избавить меня от мучений. Использовал эту силу, чтобы не трогать мою – потому что ее и без того уже не осталось. Но и того, что он не забрал, вполне хватило, чтобы раскидать окруживших меня людей, отшвырнуть подальше растерявшегося ал-тара, распугать Теней, заставить Гора уйти на пару мгновений в пустоту… и вынудив дрогнуть руку господин Георса, который, вместо того, чтобы добить меня, попал совсем в другого человека. Того самого, которого потом упорно вытягивал с того света Эа и от которого я, хотя уже тогда видела, что с ним что-то не так, поспешно отвернулась, чтобы не дать себе шанса осознать эту необычную правду.

Будучи в совершенно невменяемом состоянии, я все-таки зацепила его своей силой. Вернула обратно. Удержала на самом краю. Но тут же постаралась забыть, чтобы не дать надежде вспыхнуть заново.

– Как вам не стыдно, ваше величество? – наконец, прошептала я, упорно пряча глаза. – Рисковать своей жизнью ради других? Притворяться, обманывать, вкрадываться в доверие? И упорно лезть на рожон, когда от вас так много зависит?

Эннар Второй странно хмыкнул.

– А что в этом такого? Если тебе можно, то почему нельзя мне?

– Вы – король…

– А ты – Ишта.

– У вас есть обязательства перед страной…

– А у тебя – перед всем Во-Алларом.

– Вы говорили, что эмоции только мешают…

– Я был неправ, – тихо сказал он. – Меня всю жизнь учили, что мой дар опасен для окружающих. Настойчиво повторяли, что только холодный разум способен его обуздать. Утверждали, что иного пути нет, и что малейшая уступка собственным чувствам может привести к непоправимым последствиям… и я научился это делать, Гайдэ. Научился скрываться и прятаться от самого себя. Это, как ни странно, оказалось довольно просто. Намного проще, чем сдирать с себя намертво прилипшую маску. И гораздо легче, чем лгать, притворяясь кем-то, кем я на самом деле не являлся. До встречи с тобой я не знал, что такое – жить по-настоящему. Я существовал, ходил, говорил, но не чувствовал тепла. А когда встретил тебя, это тепло появилось. Исчезла пустота, которая была во мне раньше. Возникли сомнения, желания, стремления. И мне вдруг захотелось идти дальше, Гайдэ. Захотелось жить… ради того, чтобы видеть тебя снова и снова. Ради того, чтобы хотя бы иногда встречать твою улыбку. Слушать твой голос. И раз за разом повторять, что это – лучшее, что случалось со мной за долгую, не слишком хорошую, если подумать, жизнь.

Не услышав от меня никакого ответа, король сделал неуверенный шаг навстречу.

– Я знаю, что много ошибался, Гайдэ. И порой это были нелепые ошибки. Знаю, что ты тоже многое пережила и частично… я признаю… эта боль случилась по моей вине. Но я не хочу, чтобы все закончилось вот так, Гайдэ. Я не хочу больше тебя отпускать… вернее, нет… не так… я готов тебя отпустить, зная, что ты не терпишь неволи. Но очень хотел бы надеяться, что это не навсегда. Что когда-нибудь ты все-таки останешься… здесь… со мной… быть может, тоже на время, потому что Ишта всегда будет необходима во многих местах, и я это понимаю… но я готов тебе поклясться, что буду ждать этого дня. Так долго, как потребуется. Буду ждать твоего возвращения. Хотя бы для того, чтобы иметь возможность еще раз тебя увидеть.

Я вздрогнула, когда он оказался совсем близко и медленно, осторожно, очень бережно коснулся моей щеки. В голове все смешалось, все умные мысли выдуло куда-то прочь. Я стояла, завороженно слушая его голос, и думала лишь о том, что, кажется, снова готова поверить. Готова простить. Понять, принять и признаться, что в действительности все, что я хотела бы сейчас… вот оно. Здесь. Прямо передо мной. В горящих напротив глазах, где не было никакой фальши.

Где-то далеко-далеко внутри меня с тихим щелчком раскрылись железные двери прочного бункера. Недовольно затрещали стальные стены. С раздраженным шипением уползла прочь тоска. Осыпались прахом сомнения, тревоги, страхи.

– Останься со мной, Гайдэ, – тихо прошептал Эннар Второй, приподнимая мое лицо и пытливо заглядывая в глаза. – Кем угодно: королевой, Иштой или просто гостьей… останься. Прошу. Или хотя бы пообещай, что вернешься… я знаю, что ты все еще не забыла Эйирэ. Знаю, что тебе становится так же тяжело от мысли, что это чудо больше никогда не вернется. А оно было, это чудо. Я тоже чувствовал и видел его в твоих глазах. Было бы ошибкой позволить старым обидам разрушить это волшебство. Ты как-то сказала, что верность – это жертвенность. И я сделал все, чтобы не тревожить тебя сомнениями. Поверь, я приму любое твое решение. Я готов идти на уступки. Готов тебя поддерживать, защищать, хранить, оберегать, как только может мужчина хранить и оберегать любимую женщину. Я слишком долго сомневался, чтобы рискнуть потерять тебя снова. Слишком долго к тебе шел. И слишком о многом передумал за эту ночь, чтобы не сказать теперь самого важного. Быть может, это совсем не ново… может, ты слышала это не раз, но… ты нужна мне, Гайдэ. И я бы очень хотел, чтобы ты перестала в этом сомневаться. Возможно, это любовь… я не знаю – со мной такое впервые… а может, что-то иное, чему еще не подобрали названия. Но я знаю точно: без тебя у меня не будет того света, который есть сейчас. Без тебя у меня не будет будущего, которое я хотел бы прожить. И без тебя не будет той радости, которую я испытываю в этот самый миг… всего лишь оттого, что ты близко, рядом и не отталкиваешь меня, как раньше.

– А как же корона? – сглотнула я, чувствуя, что еще немного, и сердце просто выпрыгнет из груди. – Вы ведь от нее не откажетесь…

– Стоит тебе в следующий праздник Согласия показать, что я, как правитель, уже не справляюсь, и никакой короны не будет.

– Что, вот так просто? – не поверила я, тем не менее, не делая попытки отстраниться.

Эннар Второй спокойно кивнул.

– Конечно. Но разве ты этого хочешь?

– Каждая женщина хочет, чтобы ради нее мужчина совершал какие-нибудь безумства… к примеру, отказался от трона, – притворно вздохнула я. – Сделал что-то невозможное… единорога, там, добыл… шапку-невидимку наизнанку вывернул… а если выбор стоит: или она, или весь мир, то громко прокричал, что любовь важнее.

– Ты намного важнее, – тихо согласился король, с нескрываемой нежностью поправив выбившийся из моей прически локон. – Но кричать об этом я не буду. Достаточно того, что ты это знаешь. И понимаешь, что такое долг, от которого невозможно отказаться. Да и как иначе? Ведь на тебе висит точно такой же… конечно, я не знаю, как повернется наша жизнь. Что будет с нами и какие трудности нас ждут. Но очень постараюсь не допустить ситуации, в которой мне пришлось бы делать такой жестокий выбор.

– Да, – тяжело вздохнула я. – Насчет долга вы правы: хороший правитель – это правитель, который думает, в первую очередь, не о себе, а о тех, ради кого он согласился взять на себя бремя власти. И, наверное, если бы вы ответили иначе, я бы сейчас развернулась и ушла. Но я действительно понимаю, что это – очень трудный выбор. И я бы тоже не хотела, чтобы тот, кто мне дорог… и тот, кому дорога я… вдруг оказался на таком перекрестке.

– Достойный ответ, – с грустью уронил король, когда я снова опустила глаза. – Но ты так и не сказала самого главного.

– Я… я просто сомневаюсь, что это – хорошая идея, – откровенно занервничала я. – Потому что у меня очень много недостатков… я терпеть не могу платьев… ругаюсь, когда считаю нужным… ворчу, сомневаюсь и ужасно не люблю золотых клеток… по утрам и вечерам я в обязательном порядке тренируюсь с оружием… я должна буду часто уезжать на неопределенное время… и у меня много друзей, которые непременно станут претендовать на мое внимание. А еще мой друг – настоящий, хотя и бывший, демон. Один брат – полудемон, второй обожает жечь все вокруг, третий сводит с ума одним лишь взглядом, четвертый швыряется молниями, еще двое – оборотни с безобразными манерами… и вообще… во сне я стягиваю на себя одеяло! Неужели вы готовы мириться с моим ужасным характером, чтобы получить сомнительное звание моего мужа?!

Эннар Второй шумно выдохнул.

– Святые небеса… Гайдэ, я готов смириться почти со всем на свете, если это поможет тебе чувствовать себя спокойно!

– Даже с нагло отобранным одеялом? – блестя глазами и едва сдерживая дурацкую улыбку, поинтересовалась я.

– Даже, – король ласково провел кончиками пальцев по моей шее и тоже улыбнулся. Открыто, искренне, с таким невероятным облегчением, что я вдруг почувствовала, как стремительно рушится между нами невидимая стена. При этом глупое сердце грохотало уже так, что за ним почти не стало слышно треска огня в камине. Щеки пылали. Пальцы нервно подрагивали. А на языке все время крутились какие-то колкости.

– Только учтите: я не привыкла к дворцам и известной вам роскоши…

– Всего-то? – хмыкнул Эннар Второй, уже гораздо увереннее и с видимым удовольствием погладив мои волосы. – Если потребуется, я велю построить самую маленькую и нищую лачугу в любом месте столицы, какое тебе понравится.

– И еще я не люблю пышных приемов и важных торжеств…

– Хорошо, мы будем встречать гостей прямо на лестнице, в дерюгах и лаптях, чтобы тебе было комфортно.

Я хмыкнула.

– Ваш церемониймейстер этого не одобрит…

– Тогда я его уволю к лешему и найму нового. Старому Шенгу все равно уже пора на покой, а молодого я сразу предупрежу, что не терплю возражений.

– Я тоже не терплю. И, кроме прочего, ничего не смыслю в государственных делах… – упорно попыталась вывернуться я.

– Пустяки, – ласково погладил мою щеку король. – Думаю, мы это уладим. К тому же в государственных делах смыслю я, а женщинам у нас вообще не принято в это вмешиваться. Так что никто не удивится тому, что ты избегаешь подобных проблем.

– Да я не привыкла ничего избегать, – неожиданно нахмурилась я, но его величество только тихо, облегченно рассмеялся. А потом осторожно обнял и, коснувшись губами моего лба, мягко улыбнулся.

– Ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится, Гайдэ, – меня снова ласково поцеловали, успокаивая, возвращая потерянное равновесие и мягко убеждая в своей правоте. – Избегать или же активно участвовать во всех делах, какие покажутся тебе важными. Носить корону или выкинуть ее в самый дальний угол своей комнаты. Одеваться Фантомом или благородной леди. Ты можешь жить здесь или каждый день возвращаться в Скарон-Ол… никто не прикует тебя цепями к стене. Поверь. Даже я.

– И что, это все? – с сомнением переспросила я, рискнув не просто посмотреть на его смягчившееся лицо, но и осторожно коснуться груди, где под рубахой так же неистово, как и мое, колотилось сумасшедшее сердце. Гулкое, взволнованное, счастливое. В ответ с облегчением ощутила, как меня, наконец, обнимают сильные руки. Но все равно упрямо спросила:

– Неужели никаких больше рамок, ваше величество? И совсем никаких условий?

– Только одно, – неслышно прошептал король, наклоняясь к моему лицу. – Пожалуйста, называй меня просто по имени…