Текст книги "Боевой аватар"

Глава четырнадцатая

К вечеру батальон капитана Суламбали занял позиции в шести километрах от полевой станции «Итури».

Капитан постучал пальцами по столу, изучая данные разведки. Оставшееся расстояние надо пройти одним рывком. Штурмовать лучше утром, но одна из разведгрупп не вернулась. Они передали, что преследуют джип с гражданскими, а потом… Жозе поморщился, вспоминая последнее донесение. Они нарвались на эту кибернетическую тварь.

Штурмовать надо утром, но придется ночью. Нсото уже пронюхал про гибель китайцев – судя по последнему сеансу связи, он от ярости заплевал весь микрофон. Еще бы – такой щелчок по носу его драгоценным союзникам. Завтра капитана Суламбали уже могут подвинуть – генерал вполне может перебросить сюда пару подразделений.

К тому же если знает Нсото, то китайцы уж тем более в курсе. А Жозе меньше всего хотел отвечать на вопросы тихих товарищей из министерства государственной безопасности КНР.

Интерактивная карта мерцала на столе. Капитан задумчиво склонился над ней, когда в очерченный красным круг цели приземлился кузнечик. Замер, поводя усиками, и потер задние лапки.

Жозе сбил его щелчком.

Разведка была в «прыгунках», но им это не помогло. Прямого столкновения с гориллой не пережил даже Лю Шин. На стороне Суламбали – только численное преимущество. Но с большим числом пешек можно одолеть даже ферзя – если он один на доске.

– Капитан. – Подошел Паскале. – Все готово – гамак подвешен, ваша любимая подушка, все, как велели.

– Какой гамак?! – вскипел Жозе. – Через четыре часа штурм.

– Ночью?! – ужаснулся сержант. – Ничего же не видно. Мы же пятьдесят километров отмахали по этим горам.

– Паскале, дружок. – Капитан нехорошо прищурился. – Еще слово, и ты пойдешь в первой волне. С одним мачете. Лейтенантов сюда, живо!

– Так точно, – отрапортовал сержант и замялся. – Капитан, а это правда, что мы охотимся на дьявола?

Суламбали еще раз горько пожалел, что не успел заткнуть рот связисту. Теперь по всему лагерю ходят слухи о загадочном Замба Мангей – ужасе лесов Вирунги.

– Чтобы через пять минут лейтенанты были здесь! – рявкнул Жозе. – Всему личному составу – общий сбор!

Паскале сорвался с места, а капитан раздраженно прошелся вдоль стола.

Атаковать надо сейчас, понял он. Иначе паника разъест батальон сильнее, чем серная кислота пальцы майора Лю Шина. Суламбали слишком хорошо знал своих солдат – жестоких и суеверных, боящихся любого намека на колдовство. И капитан знал всего лишь один способ лишить их всякого страха.

Жозе достал из палатки небольшой ящик, открыл его и пересчитал ампулы.

На две трети бойцов должно хватить, прикинул он, остальные заведутся, попав под общую волну.

Он взглянул на север, туда, где за голубеющими в вечернем тумане лесами, волной перекатывающими через пологий отрог, располагалась лаборатория «Итури», и хищно оскалился:

– Чтобы поймать демона, надо стать им.

«… силами высадившегося в Рутшуру батальона морской пехоты США. Часть сепаратистов отступает к городу Бени, сам же генерал Нсото закрепился к югу от города. Командующий десантным корпусом морской пехоты США генерал Хуан Мартинес заявил, что в боевых действиях на стороне Нсото принимают участие китайские военные.

– Мы располагаем неопровержимыми данными, что Китай поддерживает военную авантюру генерала Нсото, – заявил генерал Мартинес. – Причем не только снабжает его оружием и оборудованием, но и направляет в зону боевых действий военных специалистов.

В свою очередь МИД КНР опроверг это заявление, назвав все обвинения США беспочвенными фантазиями. Заметим, что на поддержку авианосца „Шинь Хуанди“, находящегося в Аденском заливе, направлены два эсминца Восточно-Азиатского союза. В то же время стало известно, что НАТО намерено усилить миротворческий контингент в зоне конфликта – уже завтра туда отправляется около тысячи немецких и французских военнослужащих. С резким осуждением разгорающегося конфликта в Конго выступил и глава эко-бюро ЮНЕСКО Джеймс Ковальски.

Он не исключил возможности установления протектората ЮНЕСКО в национальном парке Вирунги и введения эко-войск ООН на территорию ДРК.

Между тем патриарх Русской православной церкви Мефодий заявил, что РПЦ не намерена сворачивать миссионерскую деятельность в Центральной Африке. Напомним, что сегодня в Африке действует свыше тысячи русских православных мисс…»

– Капитан, взгляните лучше сюда. – Ямагучи уменьшил громкость и протянул Дикстре новостную ленту.

– Бой в районе Бени? – Он поднял глаза на японца. – Китайцы уничтожили взвод морпехов?

– Им не повезло, они высадились прямо перед танками на марше, – пояснил Ямагучи. – Дела хуже некуда. Как вы думаете, куда так торопились китайцы?

– Ясно дело, не чай с круассанами пить. – Дикстра озабоченно забарабанил пальцами по столу. – Где термоплан? Нужно эвакуироваться прямо сейчас.

– Уже связался, – сказал Ямагучи, – но они будут не раньше пяти часов утра.

– Значит, нужно продержаться. – Герт поморщился – под лопаткой пульсировал комок раскаленных игл, взрывающийся острой болью при каждом резком движении. Как и предсказывал Дидье, гнездо проснулось во время боя.

С блокиратором капитан медлил – хотел выгадать побольше времени, но, похоже, больше ждать было нельзя.

– Все готово к эвакуации? – Он с трудом поднялся.

– Кроме всего этого. – Ямагучи обвел руками ангар, куда перетащили все оборудование информационного отдела, которое нельзя было отключить и упаковать. – И обслуживающей аппаратуры юнита. Придется оставить. Юнита грузим в последнюю очередь.

– Это понятно. – Герт прикрыл глаза, пережидая очередной приступ. – А как Лаура?

– Дидье извлек пулю, она спит. Вам бы тоже не мешало вздремнуть пару часов, выглядите вы мерзко, капитан, – сочувственно заметил японец.

– На том свете отосплюсь. – Дикстра медленно и осторожно направился к двери. – Я в оперблоке, если что. Надеюсь, до утра у нас время есть.

Дверь за ним закрылась.

Ямагучи щелкнул по сенсору виртфейса и с головой нырнул в голографическое облако.

Чтобы через секунду вынырнуть с расширенными зрачками.

– Уже нет времени, месье Дикстра, – выдохнул он, запрыгивая в управляющий ложемент юнита.

Глава пятнадцатая

Джузеппе проснулся внезапно – сон не пронес облегчения, тело было по-прежнему вялым, а голова тяжелой. Он словно плыл против течения, бился за каждый сантиметр и вдруг выпал на берег – воды сна отпустили его и стремительно отхлынули.

Секунду он лежал с открытыми глазами – узкие щели жалюзи дробили свет солнечного фонаря [16]16
  Фонарь, работающий на принципе накапливания солнечной энергии.


[Закрыть] у крыльца на ровные полосы, которые входили в темноту комнаты.

А потом он услышал выстрелы. Стреляли в джунглях – этот сбивчивый треск китайских АК он будет узнавать до самой смерти.

Ланче рывком поднялся и понял, что заснул в одежде. Но сейчас это было на руку – он распахнул дверь и столкнулся с Ренье.

– Слава богу, вы не спите! – Даже в слабом свете фонаря Джузеппе увидел, что директор белее мела. – Они начали штурм. Господи, термоплан прилетит только через три часа!

– Где юнит? – Джузеппе оглядел площадку перед станцией – на ней не было никого, лишь окна оперблока приглушенно горели, да из-под двери ангара пробивалась узкая полоска света.

– В джунглях, вместе с ооновцами и рейнджерами. Куда вы, Джузеппе?!

– Ями нужна помощь, – бросил на ходу Ланче.

– А как же Лаура? Ее нужно подготовить, мне нужно разобраться с оставшимися бумагами. – Директор развел руками.

Джузеппе замер, потом решительно направился к ангару:

– Тони поможет. Встандартном ложементе Ямагучи казался ребенком. На обычно бесстрастном лице бродила слабая улыбка. Джузеппе бросил взгляд на полотно юнискрина, неровными мазками напыленное прямо на стену, и его передернуло.

Он и представить не мог, какая бездна скрывается в тихом японце. Ямагучи был в своей стихии – стихии боя, яростного, молниеносного и беспощадного. То, что он вытворял с юнитом, Джузеппе даже и не снилось. Ланче содрогнулся, представив, как выглядит эта схватка там, в ночном лесу, когда зеленоватую тьму прорезают беспорядочные всполохи выстрелов, ветви и листья наотмашь хлещут по лицу, срывая ноктовизоры, и одного за другим бойцов настигает сгусток ночи – быстрее молнии, неотразимей пули. Ужас, от которого нельзя ни спрятаться, ни убежать.

– Выспался, Джузи? – поинтересовались динамики. – Да не вздрагивай, картинка из ангара тоже ко мне транслируется. Погляди, пожалуйста, сводку лингвоанализатора, я тут немного занят, отключил ее.

– Какой период? – Джузеппе пролистал ленту.

– Последние два часа.

– Тут переговоры кофовцев, – задумался Ланче. – Ага, час назад они начали атаку. Первое соприкосновение с юнитом…

– Это я знаю, – нетерпеливо оборвал Ямагучи.

Джузеппе взглянул на мерцающую стену и вздрогнул:

– Ями, он же себе так все кости переломает.

– Поправка к директиве один, – с кровожадной радостью сообщил Ямагучи. – Запрещены только прямые летальные действия. Кто к нам с мечом, того мы нагнем.

– Ями, сейчас не время, но все-таки, – как ты учил английский? – поинтересовался Джузеппе.

– В постели американской студентки, – хмыкнул Ямагучи. – Язык любви, сам понимаешь. Что-нибудь интересное есть?

– Ничего, кроме воплей боевиков. – Джузеппе пролистал ленту до конца. – Обкуренные они, что ли? Стоп, а это что?

– Что? – напряженно спросил Ямагучи.

– Абракадабра какая-то, – озадаченно пробормотал Джузеппе. – Хотя попадаются внятные куски. В общем, сообщение о бое, приказ выдвигаться, дальше непонятно…

– Армейский словарь! – прорычал Ямагучи. – Кретин, я не подключил его. Джузи, смени меня, быстрее.

Не дожидаясь завершения процедуры выхода, он стянул лицевую видеопанель и со стоном начал отлеплять сенсорные ленты. Джузеппе очень хорошо понимал, каково ему сейчас. После вчерашнего сеанса Ланче крутило больше часа – организм возвращался в привычное человеческое состояние. Что сейчас испытывал Ями, после работы в режиме полной эмуляции сознания, Джузеппе даже представить было страшно.

Японец слез с ложемента и, пошатываясь, с закрытыми глазами шагнул вперед, что-то нащупывая на столе.

– Ями, тебе прилечь надо, – озабоченно заметил Джузеппе.

– Некогда, – пробормотал Ямагучи. – Ага, вот они.

Он надел солнечные очки и со вздохом облегчения огляделся.

– У нас гости.

– Еще?! – ужаснулся Джузеппе.

– Многовато народу, да? – Ямагучи уже уверенней подсел к лэптопу. – Джузи, быстрее, Дикстра один не продержится.

– А ты? – спросил Джузеппе, торопливо прилепляя еще теплые сенсорные ленты.

– Я подправлю лингвоанализатор и потом сменю тебя. – Ямагучи словно месил ладонями воображаемое тесто, и пространство опенклауда вздрагивало, распухало дополнительными областями, постепенно обнимая его. – К нам китайцы пожаловали.

– Твою мать! – Джузеппе вставил в разъем новую полимерную капу и сжал ее зубами.

Смена профиля – Джузеппе Ланче. Тестирование организма оператора: моторика – норма, скорость передачи нервных импульсов – норма, время отклика – норма, потенциал дуальности сознания – 98 %, эмоциональная нестабильность легкой степени, повышенное внутричерепное давление. Приоритет один – выполнено. Запуск режима эмуляции сознания.

– Джузи, стоп! Ты в этом режиме не работал, – вскинулся Ямагучи, но было поздно.

Грохочущий вихрь подхватил Джузеппе, взметнул его выше ангара, леса, гор Вирунги и метеором ударил о землю, рассыпая на миллиарды стремительно гаснущих искр.

– Вторая волна, капитан!

– Вижу, – буркнул Дикстра. В мониторе шлема неудержимо накатывала масса красных точек. А перед ней мерцала редкая цепь из шести зеленых огоньков.

Он поднял лицевую панель и взглянул в жаркое лицо африканской ночи – густой и непроглядной, тьму которой они расцветили огнем и кровью. Прислушался к ее голосу – переполненному стонами и хрипами, на которые фоном ложились шорох и звон насекомых, шепот листвы и еще – далекий слитный гул.

И он становился все громче.

Герт знал, что это.

Невнятное, коверкающее сотни ртов мычание, с которым шли вперед бойцы КОФ. Полуголые, с сияющими узорами «живых» татуировок, извивающихся и пляшущих при каждом шаге, с мерцающими полосами аэрозольных юнискринов поперек торса, в которых крутилась одна и та же фраза на лингала. Раз за разом, свиваясь в бесконечное кольцо змеи, глотающей собственный хвост.

Дикстра знал, что вторая волна будет страшней, чем первая.

– О Африка, черная дева, не дай мне уснуть в объятиях твоих, что удава колец неразрывней, – пробормотал Герт.

– Что вы сказали, капитан? – переспросил Антуан.

– Так, стишки на досуге. – Дикстра поднялся. Системные часы показывали полчетвертого. Надо продержаться всего полтора часа.

– Вызывай Бойера, Рыжик. Он обещал «вертушки» полчаса назад.

– Стихи? – изумился связист. – Дайте почитать.

– База, Рыжик, база. – Дикстра опустил лицевую панель. – Стихи потом.

– Капитан, «вертушки» только вылетели, – спустя минуту отрапортовал связист. – Будут через полчаса. На Бойера переводить?

– Не надо, он и так в курсе. Сообщи, что пока потерь нет, но будут, если мы не дождемся поддержки с воздуха. У них, на базе будут, – уточнил Герт, изучая позиции противника. Его беспокоила группа, оторвавшаяся от основных сил и забравшаяся довольно далеко на восток.

«С фланга решили зайти, – подумал Дикстра. – Без этой сенсорной сети было бы худо. Но как закрыть дырку?»

Для Жозефа и Луи у Дикстра запасных боекостюмов не было, поэтому они держались рядом с Дидье и работали по его целеуказаниям. Отправлять всю троицу на перехват – неразумно, срывать с места юнита – тем более. Он был их единственным козырем.

– Дидье, присматривай за этими ребятами. – Герт скинул медику оперативный пакет. – Могут заглянуть.

– Понял, буду гостеприимен. – Короткая передышка пошла сержанту на пользу. – Как самочувствие, капитан?

– Терпимо, – соврал Герт. Проклятые «гвозди» не давали ему даже вздохнуть спокойно – боль под лопаткой становилась невыносимой.

– Капитан, вам осталось максимум четыре часа, – серьезно сказал Дидье. – Как вы еще на ногах держитесь?

– За ветки хватаюсь, – отмахнулся Дикстра и согнулся пополам – грудь прострелил сильнейший спазм боли.

– Капитан, капитан? – Голос Дидье бился в наушниках, а Герт, беззвучно шипя, вогнал в предплечье шприц с «колыбельной».

– Норма, – выдохнул он. Боль неохотно отступала.

– Да? – с сомнением отозвался сержант. – А у меня индикатор самочувствия совсем другое показывает. Капитан, надеюсь, вы себе ничего не вкалываете? Блокиратор с антишоковыми препаратами не сочетается.

– Противник в зоне поражения. Работаем! – отрубил Герт, бросая тело во тьму джунглей, навстречу набегающей волне безумия: палящего из всех стволов, сверкающего лезвиями мачете, рвущего искаженными ртами душный воздух ночи.

Глава шестнадцатая

Я… он… мы… я… он… мы

есть

быть

наличествовать

существование недоказуемо

я-он-мы есть?

я не могу усомниться только в своем сомнении

некорректный вход в режим эмуляции

сбой моделирования

мы-он-я есть

– Джузи, ты слышишь меня? Джузи, сосредоточься на себе. На самом важном для себя, не уходи в систему, Джуз…

Да, и у ветра есть

сердце. Он плачет, когда

меч рассекает

его. Лишь моя боль

говорит – я жив

сбой моделирования

Я-мы-он… Лаура, Лори, Лори!

Нерасчлененность, слитность бытия расслоилась, и из мерцающего урагана, в котором слились воедино все пять человеческих и десятки машинных чувств, выявилась, собралась в сияющую точку самосознания структура…

– Я Джузеппе Ланче! – Биолог не знал, чем он это сказал – он не чувствовал своего тела и одновременно чувствовал огромность другого тела – тоже принадлежавшего ему со всей очевидностью.

Это его лапы: громадные, чернее антрацита пальцы, его ноги, каждая из которых могла переломить хребет слону, его сила – неудержимая, гудящая в каждом сантиметре тела. Это он видел во всем спектре, слышал все, что происходит в нескольких километрах вокруг, и в то же время видел изгиб планеты, треугольник африканского континента, извилистую горную цепь Вирунги, раскинувшуюся в разрыве цепи Великих африканских озер.

Образы накладывались друг на друга, сменяли друг друга с быстротой калейдоскопа: обзор ангара с четырех камер, встревоженное лицо Ямагучи крупным планом, тактическая карта с россыпью красных точек, почти смешавшихся с редкими зелеными огоньками, нити дорог и тропинок, пунктиры авиамаршрутов, оранжевые группы животных – к некоторым его сильно притягивало…

– Джузи, собирайся быстрее, нам нужна твоя помощь. Лори нужна.

«Лори! – Джузеппе „моргнул“? и вся неактуальная информация исчезла, свернулась в клубок, за тонкие нити которого стоило лишь потянуть, чтобы получить все необходимое. Осталась только тактическая карта, позиция союзников, и положение противника, к которому протянулся веер линий атаки. – Лори, я иду».

Герт шел вперед – неудержимым, стремительным шагом, и его понемногу тоже захлестывал яростный транс, который гнал в бой бойцов Суламбали.

Дикстра потерял чувство земли под ногами – казалось, он плыл в зеленоватой тьме, разрываемой вспышками выстрелов, маневрировал, уклонялся, стрелял, как в тире: «одна пуля – одна цель». Камуфляж работал на износ, сажая батарею костюма, но Герта это не волновало – бесплотным призраком он танцевал перед беснующейся линией бойцов Суламбали, потерявших человеческий облик.

Он танцевал и не видел, что заходящая с фланга группа ушла с линии огневого соприкосновения, обогнула позицию Дидье и находится на расстоянии маршброска к лаборатории.

– Капитан, «вертушки» на подходе! – пробился сквозь горячечное марево боя голос Антуана. – Отступаем.

– Стоять! – прохрипел Дикстра, сбивая с ног боевика. Короткий удар ножа, прямо в пылающий на животе широкий мазок юнискрина, поворот – очередь швыряет наземь второго, третий, пуская пузыри пены, жмет на курок, и «калашников» содрогается в его руках… Громадный сгусток тьмы придавил кофовца к земле, и автомат захлебнулся.

Горилла замерла на мгновение, поводя остроконечной головой, и Герту показалось, что она улыбается.

Секунда, и юнит исчез по тьме. Визор не успел его засечь, только монитор бесстрастно регистрировал зеленую точку, молниеносно продвигающуюся вдоль цепи противника. А позади наступающих боевиков, не дальше, чем в километре, Дикстра увидел разворачивающиеся порядки…

– Капитан, у нас группа противника в тылу, – прокричал Дидье. – Они идут к станции.

– Всем бойцам, – после долгой паузы выронил капитан. – Перехватить противника. А я продержу их здесь.

Герт шагнул вперед.

– Капитан, куда вы? Капитан! – хором заорали Антуан и Дидье, но Герт уже не отвечал. Боль, ушедшая ненадолго, вернулась и тяжким шипастым молотом билась в сердце. И Дикстра чувствовал, что скоро сердце сдастся. Но сперва…

– Посчитаться хочу. – Он прищелкнул подствольный гранатомет.

Он рванулся вперед, не обращая внимания уже на возникающих перед ним боевиков КОФ – лишь расчищая путь одиночными выстрелами. Настоящая цель была дальше, она двигалась широкой цепью на суставчатых лапах, проламывалась сквозь лес, в боевом порядке, поводя жвалами пушек.

А навстречу сводному отряду «Чжичжу» – спецподразделению кибер-войск Народной освободительной армии Китая шел капитан бельгийского спецназа Герт Дикстра.

Джузеппе никогда не думал, что сила так упоительна. Чистая, беспримесная сила, от которой дрожало тело, желая выплеснуться в действии – без сожаления и сомнения. И Ланче давал ей такую возможность – ломая руки и ноги, круша вековые стволы деревьев, расшвыривая солдат во все стороны, словно кегли. А те, будто потеряв остатки разума, кидались ему навстречу, и Джузеппе шел, как комбайн по полю, собирая кровавую жатву. Пока внезапно не остался в одиночестве – позади него протянулась широкая просека, в которой корчились искореженные тела.

Множественное причинение вреда здоровью, возможна гибель людей. Нарушение директивы один, отключение системы  отмена, директива «battle», приоритет Ямагучи выполнено

– Возвращайся, Джузи, китайцы… – Голос Ямагучи оборвался, раздался грохот и треск выстрелов. Джузеппе мгновенно развернул видеопоток из ангара и увидел – камерой сверху, как Ями стоит у стола, и в руке его дымится пистолет. А в дверях, перевалившись через порог, лежит солдат.

– Возвращайся, – выдохнул Ямагучи, и в двери вломились сразу двое – невысоких, поджарых, как доберманы, солдат в красных головных повязках, что-то хлопнуло, и камеру заволокло дымом.

Джузеппе переключился на вторую точку наблюдения и увидел, как перед его телом в ложементе стоит солдат. Подросток лет пятнадцати.

Ланче приблизил картинку и заглянул ему в глаза – безумные, с иголочными зрачками, глаза своей смерти.

А потом мальчик нажал на курок, и Джузеппе не стало.