Текст книги "Прощай, моя совесть! Привет, моя месть!"

– Кто велел? Только мне велел? – занервничала Миша, вскакивая с кровати.

– Нет, не только вам. Всем, кто состоит в обществе анонимных наркоманов, хотя я, честно говоря, мало что понимаю, – немного сбавил уверенность детектив.

– Детектив, кто вам велел? – нервничала Миша.

– Я не знаю. Сегодня мне в офис доставили конверт, в котором была фотография повешенного человека и записка… – неторопливо пояснил детектив.

– Малкин или как вас там… Можете говорить быстрее? Я же нервничаю, черт тебя дери!!! – закричала Миша. – Извините…

– Нет, это вы меня извините, я вас понимаю…

– Издеваетесь?!

– Так вот, кроме фотографии была записка, в которой указан ваш номер телефона, ваше имя, и сообщалось, что я должен передать через вас всем членам общества слова «ЭКСПОЗИЦИЯ», «ЗАВЯЗКА» и «Началось «РАЗВИТИЕ».

– Это какой-то ужас. Меня тошнит… – усиленно задышала Миша, чтобы сбить приступ. – А фотография, – опомнилась она, – что за фотография? И почему там повешенный?

– Вот это я как раз и должен у вас узнать. В записке сообщается, что я должен собрать вас вместе и показать фотографию. Один из вас знает, кто на ней повешен. А другой – что это за место. Так что давайте собирайте всех через час. Место сообщите мне на телефон. Я буду.

– Детектив, – взмолилась Миша, – чем мы все это заслужили?

– Я не знаю, Миша, – серьезно сказал детектив. – Может быть, это все какая-то шутка – ненастоящая фотография, ненастоящий повешенный… Может быть, это какой-то грязный розыгрыш…

– Но мы все напуганы уже давно…

– Встретимся, вы мне все и расскажете. До встречи, звоните всем.

– Хорошо… Нет, плохо… Пока…

Миша положила трубку, быстро осмотрелась, схватила сумку и, позабыв про то, что она в одном нижнем белье, метнулась к выходу с криком «Карету мне! Каре-ету!». Уже у двери опустила взгляд на туфли, решила обуть красные, и тут увидела себя голую – спохватилась, крикнула «Говно!», бросила сумку и убежала в комнату одеваться, на ходу набирая номер на телефоне.

– Рыжая, я знаю, что ты дома, живо открывай, – уже пять минут звонила и колотила ногой в дверь Нина. – Рыжая, если не откроешь, то, клянусь, я сейчас вызову мастеров, и они взломают замок.

– Нина-а-а… – послышался вкрадчивый голос Рыжей. – Я открою, давай только я сама в коридор выйду. У меня мама приехала…

– Так бы сразу… Выходи.

Рыжая вышла в коридор, заботливо прикрыв дверь.

– Нин, всего восемь утра. Что случилось?

– Их нет в отеле.

– Кого? – не сообразила спросонок Рыжая.

– Ты что, обдолбалась? Макса и этой конченой.

– А где они?

– А вот хер их знает. Он номер снял, они там точно были. Я позвонила портье, представилась администратором Театра драмы, в котором Макс, якобы выступая, забыл часы. Просил вернуть. Портье сказал, в каком тот номере. Некоторое время спустя я зашла в холл, проскользнула в туалет, разделась и вышла оттуда, обернувшись полотенцем. Подошла к портье и сказала, что мой номер случайно закрылся, а Макс спит. Они дали мне карточку-ключ. Я и пошла. Но их в номере не оказалось.

– А что оказалось? Вещи есть?

– И вещи, и сперма его засохшая. Тварь… – Нину передернуло. – Я убью эту суку. И его убью.

– Тихо-тихо, не кричи. Может, они в сауне или бассейне? – предположила Рыжая.

– Я до восьми утра сидела в номере, разрезала всю их одежду, сумку ее всю разорвала, словом, покрутила все, что под руку попалось, – ждала их возвращения. Даже пепельницу в руке все время держала, чтоб, как только дверь откроют, морду раскроить этой суке. Но они так и не пришли.

– Может, танцуют или едят где?

– Всю ночь? – Нина присела на корточки. – А вдруг случилось что? Хотя, если и случилось – так им и надо. Пусть бы в аварию попали.

– Не говори так, Нин…

– Рыжая, – Нина подозрительно покосилась на Рыжую, – ты вообще уверена, что это Лошадь была? Ты не разводишь ли, а?!

– Нин, ты про что сейчас?

– Кто у тебя дома, Рыжая? – приподнимаясь с колен, угрожающе прошептала Нина.

– Мама… – напуганно проговорила Рыжая.

– Может, Макс?

Нина схватила Рыжую за руку и оттолкнула в сторону. Ворвалась в квартиру и, минуя гостевую комнату, побежала в спальню.

Увидела раскиданную мужскую одежду и с гортанным криком сорвала одеяло с кровати. Под одеялом миролюбиво спали два голых брата-близнеца лет по семнадцать. Рыжая вбежала в комнату следом.

– С-с-с-с, Рыжая, – улыбаясь, шепнула Нина, втягивая воздух сквозь сжатые зубы, – в тихом омуте…

– Нин, – умоляюще посмотрела на нее Рыжая, – только никому, а?

– Да ладно, чё тут такого, наоборот, все завидовать будут. – Нина рассматривала голых парней и улыбалась, довольная картинкой, временно вытеснившей из памяти события в гостинице. – Дашь напрокат на выходные?

Но тут она вспомнила про Макса, развернулась и пошла к выходу. В этот момент зазвонил ее мобильный телефон. Нина и Рыжая обменялись взглядами. Близнецы проснулись и, увидев двух девушек, нисколько не смутились – сделали потягушечки, вызывающе демонстрируя крепкие молодые тела.

Нина посмотрела на экран мобильного, удивилась абоненту: «Миша?» – и, выходя в гостиную, шепнула ребятам:

– Сидите тихо, я скоро.

– Что стряслось, Миш?

– Нин, в девять утра всем обществом встречаемся в «Авалоне», – зачастила Миша.

– Ты гонишь? Говори, что случилось!

– Один человек… детектив… он все расскажет.

– Так что случилось?

– Началось «РАЗВИТИЕ», он нам сообщит детали. Мне надо успеть всех обзвонить. Ты Макса наберешь?

– Я Макса не могу найти.

– А я Физа не могу найти – автоответчик срабатывает. Ладно, давай, до встречи через час.

– Тут рядом со мной растлительница малолетних стоит – Рыжая, – улыбнулась Нина.

Рыжая изобразила недовольство.

– А чё вы в восемь утра уже вместе, да ладно… Передай ей тоже, – поспешила добавить Миша.

– Хорошо. Сбрось мне мобильный Лошади.

– Ок, я ей еще не звонила. Щас собиралась как раз.

– Сбрось мне, а потом наберешь…

– Ок.

Нина положила трубку. Вернулась в спальню и, посмотрев на часы, стала раздеваться. В этот момент вошла Рыжая, увидела раздевающуюся Нину и недовольно нахмурилась.

– Рыжая, – обернулась к ней улыбающаяся Нина, – ты с нами или против нас?

Рыжая резко развернулась и, выходя, зло хлопнула дверью.

Нина развернулась и со словами «Да пошел он…» прыгнула на кровать.

Телефон Нины просигналил прием сообщения.

Лошадь очнулась от запаха блинчиков, как в детстве, когда мама готовила их по утрам. И после такой приятной мысли сознание накрыл шквал воспоминаний об убийстве.

Рядом кто-то стонал. Руки Лошади оказались развязанными, да и ноги тоже. Только на глазах была повязка, закрывающая от нее мир. Лошадь чувствовала, что лежит на спине на чем-то мягком. Она сняла повязку и открыла глаза. Деревянный потолок. Лошадь села на кушетке.

– О, Лошадь, очнулась? – Голос Физа был по-домашнему приятным. – Иди завтракать.

Лошадь подошла к столу, за которым устроились Физ и Вероника.

– Что тут, черт возьми, происходит?! – пытаясь пересечь линию понимания всего происходящего, спросила Лошадь.

– Мы можем завтракать, смотреть кино, спать, курить… – перечисляла Вероника.

– Можем все, не разрешается только покидать помещение до трех часов дня, звонить или пытаться связаться с миром. В противном случае…

– Слушайте, – не выдержала Лошадь, – меня поражает, что вы такие спокойные после всего, что случилось. Макса повесили!!!

Физ и Вероника переглянулись.

– Лошадь, – сказала Вероника, – для меня более страшная мысль, что мой котик отключил камеру, оставив меня погибать, понимаешь? Макс, хоть и был неплохим парнем, не самая большая ценность в моей жизни.

– Кроме того, Лошадь, – подхватил Физ, – после того, как у меня не стало родителей, Максом больше – Максом меньше – не принципиально. Жалко, конечно, его… Но что я могу с этим поделать? Остается смирение.

– Я не могу поверить, ребята… – села за стол пораженная Лошадь. – Как же так?..

– Лошадь, – перебил Физ. – В подвале у меня не оставалось сомнений, что погибну я. И это меня нисколько не волновало. Почему ты считаешь, что я должен волноваться за Макса?!

– Потому что он был повешен, как курица, – намазывая бутерброд с икрой, сказала Лошадь. – Ладно, все понятно. Другая тема: почему тот, кто убил Макса, кормит нас, словно на убой?

– Тьфу на тебя. – Вероника покачала головой. – Сплюнь…

– Ну серьезно, – продолжала Лошадь. – Что за благородство? Что за забота? В чем тут дело?

– Может, ему стыдно за то, что он нас тоже пугал, – предположил Физ. – Чем, например, я ему мешаю? Напугал меня? Отвечу: «Да, напугал», вначале. Это потом уж я смирился. Даже вызывающе себя вел.

– Вот он и извиняется… – подхватила обнадеживающую мысль Вероника.

– Ну не знаю… – с сомнением произнесла Лошадь. – Как вы узнали, что нам можно, а чего – нельзя?

– Вот записка. – Облизав пальцы от варенья, Вероника достала бумажку из кармана.

Лошадь прочитала инструкцию, но каких-либо дополнительных интересностей не обнаружила.

– Слушайте, а та история с траханьем матраса, которую отец Макса организовал через него, а крайним оказался Платон… Может быть, это эхо той истории, – предположила Лошадь.

– Может быть, Лошадь, – согласился Физ. – Убили Макса, тем самым наказали папашу. Он же в мониторе совсем белый сидел. Но если честно, мне на папашу его вообще насрать. Чмо, а не человек.

– Это еще почему?! – возмутилась Лошадь. – Ты же его мало знаешь…

– Достаточно того, что уже знаю… – поморщился Физ.

– Ну? – ждала подробностей Лошадь.

– Да наплевать, не хочу в этом дерьме копаться, – заглотив клубничный конфитюр, ответил Физ.

– Ты думаешь, не стоит пытаться найти концы этого всего?! Ты думаешь, что все закончилось? – удивилась Лошадь.

– Думаю, что для нас – да, – жуя, ответил Физ. – Если бы нас хотели убить – сделали бы это в подвале, логично?

– Ну, в принципе да, – обрадованно оживилась Вероника. – Нас же проще всего было там вспороть…

– Фу, Вероника, – скривился Физ, – от девушки слово «вспороть»?! Как-то не кошерно.

– Физ, – затянула Лошадь, – а если это игра? И все – наоборот.

– Это как? – начиная нервничать, переспросила Вероника.

– Если игра только между нами, четверыми. Ну, одного уже нет. Следующий этап – мы окажемся втроем, и придется еще одному умереть. Я умирать не собираюсь, – уверенно заявила Лошадь.

– Я тоже, – поддержала Вероника.

– Надо пытаться найти причину всего этого. В записке же не написано, что нам запрещено искать смысл и убийцу. – Лошадь задумалась. – К тому же, согласно логике, убийство Макса – это и есть «ЗАВЯЗКА»!!!

Вероника выронила ложку для йогурта. Подперла кулаками щеки.

– Лошадь, – покачал головой Физ, – ты даже такой завтрак умеешь испортить. Я все понимаю, кроме того, предполагаю, что за «ЗАВЯЗКОЙ» последуют «РАЗВИТИЕ» и «КУЛЬМИНАЦИЯ». И если «ЗАВЯЗКА» – это кошмарная смерть Макса, то о всем остальном я просто боюсь подумать!!!

– Физ, давай распутывай, ты – умный, – поддержала Вероника.

Физ посмотрел на девушек, слез с табуретки и подошел к домашнему кинотеатру. Взял стопку дисков.

– Что будем смотреть: «Криминальное чтиво» или «Заводной апельсин»? – рассмеявшись, предложил он.

– Вот урод, – прошептала Лошадь.

– Ничего от него не дождешься, – подытожила Вероника. – Давай с тобой подумаем, кто тут и что?

Лошадь посмотрела на Веронику, подняв от удивления брови, как будто впервые ее увидела. Слезла со стула и, обращаясь к Физу, прокричала:

– Ставь Кубрика.

– Здравствуйте, – сказал мужчина, подходя к столику в «Авалоне», где собрались ребята, – я – Малкин.

– Это детектив Малкин, – представила Миша.

Все поздоровались, Малкин уселся за столик. Первые секунды все рассматривали Малкина, а Малкин рассматривал ребят.

– С чего начнем? – первым решился спросить Платон.

– С этого, – сказал Малкин и положил на стол снимок, на котором был повешенный Макс.

– О боже! – воскликнула Нина и схватила фотографию, чтобы лучше рассмотреть.

– Что это такое?! – повысил голос Платон.

– Ни хера себе, – присвистнул Винс.

С минуту ребята возбужденно переговаривались, вырывая фотографию друг у друга. Но всех прервал Малкин.

– Кто на фотографии? – спросил он.

– Это Макс, мой Макс! – сорвалась на крик Нина.

– Это Макс – один из нашего общества. Лидер наш. Он и создал все, – объяснила Миша.

– Вас должно быть девять, – сказал Малкин, потом поправил себя: – Точнее – уже восемь.

– У Физа автоответчик, у Лошади и Вероники отключен телефон, остальные здесь, – отчиталась Миша.

– Понятно, – кивнул Малкин.

– Что тут происходит? – не выдержал Винс.

– Мне доставили эту фотографию и сообщение, что я должен вас всех собрать и сказать, что «Началось «РАЗВИТИЕ», – кратко разъяснил Малкин.

– Боже мой, – плакала Миша, – что же такое творится?!

– Это вы нам расскажите, что творится, вы же – детектив?! – потребовала Нина.

– Я пытаюсь, но вы истерите. Когда закончите, мы перейдем к обсуждению ситуации, – спокойно констатировал детектив.

– Ситуации?! – закричала Нина. – Вы это называете «ситуацией»?!

– Я подожду, пока вы успокоитесь. – Малкин отодвинулся в глубь дивана.

– Детектив, – начал Винс, – это может быть фотомонтаж?

– Может, если обнаружится Макс живой и невредимый, – ответил Малкин. – Кто его, кстати, последний раз видел?

Все переглянулись.

– Вчера вечером он ушел из «Сейфа» один, – сказала Миша.

– Домой? – уточнил детектив.

Все переглянулись. Рыжая старалась поймать взгляд Нины, но та не поднимала глаз. Детектив заметил ее метания.

– Ребята, тут дело такое, если не хотите рассказывать, то я пошел. Я свое дело сделал. Вот фотография, «РАЗВИТИЕ» вы получили. – Детектив встал с дивана, помахал по-молодежному ладошкой, развернулся. – Удачи.

– Стойте. Я знаю, где был Макс ночью, – вывалила Рыжая, глядя на Нину.

Все удивленно посмотрели на Рыжую.

– Другое дело. – Детектив опять сел и достал блокнот.

– Макс был в Intercontinental, он там номер снял, – выдавила из себя Рыжая.

– Ты видела или он сказал? – уточнил детектив.

– Лошадь сказала, – осторожничала Рыжая.

– А у Лошади отключен телефон, – записал Малкин. – А Лошадь откуда знает?

– Ее туда Макс позвал, – выдохнула Рыжая.

Все ребята посмотрели на Нину.

– Хер ли вы вылупились на меня?! – заорала Нина.

– А зачем он ее туда позвал? – продолжал Малкин.

– Трахаться! Вы детектив или кто?! – выкрикнула Нина.

– Трахаться, – записал детектив. – Итак, Лошадь сказала вам, что поехала к Максу в отель трахаться. Я все правильно понял?

– Видимо – да, – поддержал удивленный Винс.

– Лошадь – его девушка? – продолжал детектив.

– Я его девушка!!! – злобно выплюнула Нина и, увидев проходящего официанта, заказала водку с мартини.

– А вас зовут?.. – готовясь записать, спросил Малкин.

– Нина.

– Так, значит, Нина – девушка Макса, – записал детектив и поднял голову, – а вы, Нина, знали, что он в отеле встречается с Лошадью?

– Узнала позднее.

– Насколько позднее?

– Где-то через час.

– И что вы предприняли? Не может же быть, что просто сидели и ждали, – копался детектив.

– Ну и дела-говнодела, – выдохнула Миша.

– Я была в отеле, – заявила Нина.

Платон присвистнул.

– Платон, закрой пасть, – сорвалась Нина, повернулась к детективу: – Я прождала в номере до восьми утра, но их там уже не было.

– А во сколько вы туда пришли? – уточнил детектив.

– Где-то в час ночи, – ответила Нина.

– Вы сидели в номере все это время?

– Ну да.

– Кто-то может подтвердить?

– Не знаю, запомнил ли меня кто-то на ресепшн, когда я выходила.

– Можно по камерам посмотреть, – предложил Винс.

– Посмотреть записи камер, – записал, проговаривая фразу, детектив и поднял голову. – С ваших слов получается, о том, что произошло и почему Макс повешен, знает Лошадь?

– Ну, скорее всего – да, – согласился Платон. – Надо ее найти.

– Теперь еще один важный момент. – Детектив взял фотографию. – В записке, которую мне прислали, было указано, что один из вас знает это место на фотографии. Посмотрите внимательно на нее еще раз. Ищите детали.

Ребята по очереди стали брать фотографию в руки и разглядывать уже не Макса, а то, что его окружало. Все мотали головой, пока очередь не дошла до Миши.

– Послушайте, кажется… – Миша поднесла фотографию к самому носу, потом повернулась к Нине: – Нин, это же то подвальное помещение, которое мы смотрели под маникюрный салон. Вот, этот кусок надписи слева cifer. Помнишь?

Нина взяла фотографию и посмотрела на нее совсем близко.

– Да, я помню, мы еще тогда отказались от этого подвала, подозревая, что там сатанисты собираются. Поэтому помещение конченое.

– А что эта надпись означает? – поинтересовался Платон.

– Cifer, Платон, – перебил Винс, – скорее всего, часть имени. Его окончание.

– А какое полное? – заинтересовался Платон.

– Lucifer, Платон, Lucifer, – ответил Винс.

– Далеко это место отсюда? – спросил детектив.

– Нет, минут десять на машине, – ответила Миша.

– Надо ехать. – Детектив встал.

Ребята тоже стали подниматься с мест.

– У меня просьба, – перебил детектив, – давайте вы все подождете здесь, а мы съездим туда вдвоем с Ниной.

– Но нам же тоже интересно! – заверещал Платон.

– Это не экскурсия, это опасно, – предостерег детектив. – Ждите нас здесь. Заодно вспомните, где вы были этой ночью и кто может это подтвердить.

Нина взяла сумку и направилась за детективом к выходу.

– Нина, – крикнул им вслед Винс, – что бы там ни было, будь аккуратна.

Нина не оборачиваясь выпила залпом стакан водки с мартини Extra Dry.

Твердой походкой отец Макса Матвей двигался по коридорам Администрации президента. Охрана у входа в зал заседаний его не остановила, и он прошел во главу стола. Наклонился к уху сидящего там мужчины и сказал:

– Через пять минут в туалете на этом этаже.

Развернулся и покинул зал. Миновал коридор и зашел в туалет. Достал сигарету и закурил. Вскоре дверь открылась.

– Привет, Матвей, что случилось, – сказал вошедший.

– Наиль, только не перебивай меня и не выплескивай эмоций, просто помоги, идет? – Матвей посмотрел на Наиля.

– Что могу – все сделаю, ты же знаешь…

– Моего Макса убили.

– А Нина?.. Где моя дочь, Матвей?! – занервничал Наиль.

– Наиль, я же просил! Нины там не было, думаю, что с ней все в порядке. Позвонишь ей после разговора.

– Хорошо, извини.

– Так вот, – продолжал Матвей, – Макса убили. Убили на моих глазах, транслировали это мне по Интернету. Вздернули на виселице, как щенка. Там еще были люди – они выжили. Только Макса, хотя я выполнил их условия – заплатил больше всех, все равно повесили. Угрожали. Вчера в мое отсутствие были у меня дома. Я позвонил жене – они взяли трубку. Они могут много. Я должен молчать, но не могу. Хочу найти и раздавить. И убийцу, и всех его близких. Но нет никаких зацепок. Отпечатков дома нет. Трансляция – кодированный интернет-поток с многочисленными ссылками по миру, финальную точку не найти. Словом, вообще никаких зацепок. Теперь звони Нине, она должна что-то знать.

Наиль слушал молча, скрипя зубами, – эта привычка сохранилась у него еще со школьных драк.

– Матвей, сейчас я ее наберу – срочно привезут сюда.

– Нет, нужно встречаться не здесь. У тебя есть кто из сообразительных, способных всех найти, все собрать по деталям? Я оплачу все, что нужно, любого специалиста. Любые деньги.

– У меня есть такой в Амстердаме. Умник его зовут. Бывший украинец. Он найдет все и всех, кроме того, еще и любой вопрос по ликвидации проблемы решит самостоятельно.

– Нет, я хочу сам его убить, – Матвей взял Наиля за плечи и даже немного потряс, – хочу сам, понимаешь?!

– Понимаю, как никто другой, – ответил Наиль.

Матвей опустил локти на подоконник и обхватил голову руками. Тем временем Наиль достал мобильный телефон.

– Самолет срочно фрахтуйте в Амстердаме. Доставка сюда. Как только появится пассажир. Пассажир – Умник. Вынимайте его срочно. Вы отвечаете, – давал распоряжения Наиль. Положил трубку. Посмотрел на Матвея. – Я позвоню Нине, узнаю настроение, какие планы… Не надо накалять ситуацию и обсуждать все до появления Умника. Я прав, Матвей?

– Да, Наиль, спасибо. Я абсолютно доверяю тебе.

В это время Наиль набирал номер Нины.

– Сбрасывает… – удивился Наиль. – Такого не было никогда.

– Значит, она в этом замешана, – решил Матвей.

– Что значит «замешана»? – переспросил Наиль.

– Извини, я, наверное, от нервов и оттого, что не спал, не так выразился… Я думаю, что она тоже уже в курсе и тоже пытается помочь. Надо ее найти.

Наиль набрал еще какой-то номер.

– Срочно на сканирование телефон Нины. Срочно сообщите местонахождение. С высокой точностью. Спасибо. – Наиль отключил телефон. – Матвей, сейчас сделали все, что могли, остается ждать.

– Да, Наиль, спасибо тебе огромное. Я пойду, попробую поспать.

– Я сразу наберу, когда получу информацию.

– Спасибо.

Наиль подошел и обнял Матвея.

– Матвей, прими мои соболезнования. Я любил Макса как сына. Я думал, что мы… мы с тобой станем сватами.

– Сватами не получилось… Надеюсь, что получится братьями.

– Да. Это точно.

Матвей вышел из туалета. Выждав, Наиль выглянул в коридор, проверил, что Матвей ушел, закрыл дверь и набрал номер телефона, включился автоответчик.

– Але, Нина, черт подери, что такое у вас происходит?! Срочно мне звони, слышишь?! Срочно!!!

– Лошадь, – оторвавшись от фильма, Физ украдкой посмотрел на ноги Лошади, которые она безмятежно закинула на стол, – у тебя парень есть?

– Физ, ты что, флиртуешь со мной? – Лошадь была приятно удивлена.

– Нет, ты слишком крута для меня. Так что, есть парень?

– Был, несколько дней назад я позвонила ему и сказала, что не люблю его.

– Мило. А раньше любила?

– Думала, что любила.

– Ты вообще знаешь, что такое любовь?

– Физ, что за бабский треп?! – усмехнулась Лошадь.

– Ну, дорогая, кто-кто, а уж ты после вчерашних событий могла бы ценить во мне мужское начало.

– Ну хорошо, извини, – улыбнулась Лошадь. – Мне кажется, я знаю, что такое любовь.

– И что?

– Это прощение.

– А как же «бабочки в животе»? – улыбнулся Физ.

– Это влюбленность. – Лошадь задумалась.

– Физ, – вмешалась в разговор Вероника, – а что для тебя любовь?

– Для меня? – Физ убавил громкость телевизора. – Я для себя вывел формулу. И думаю, что у каждого человека есть своя формула любви и нет правильной или неправильной.

– Так какая у тебя?

– Знаешь, Вероника, я себе представляю жизнь. Что бы в ней ни происходило, каков результат?

– Смерть, что же еще?! – констатировала Лошадь.

– И я себе формирую идеальную модель, когда стариком буду умирать в кровати, а моя жена будет рядом сидеть. И знаешь, я мечтаю, чтобы смог в тот момент сказать ей одну последнюю фразу.

– «Я тебя люблю»? – пыталась угадать Вероника.

– Нет, я хотел бы сказать: «Я счастлив, что прожил всю эту жизнь с тобой». Я думаю про это все последнее время. Про эти последние мгновения. Иначе мне останется думать: я трахнул пятьсот телок – вот какой я молодец?

– Звучит грустно, Физ, – сказала Вероника.

– Вот и я про то же самое, – поддержал Физ. – Что я буду думать: кто по-настоящему пожалеет о том, что меня не стало… Кому я помог…

– Физ, грустно как-то… давай сменим пластинку, – предложила Лошадь. – Вон Макс, мне кажется, ни хера не успел подумать.

– Согласен, но это все равно не помешает мне жить с фразой «Я счастлив, что прожил всю эту жизнь с тобой».

– Ты так можешь и не выбрать себе девушку. Все время будешь эту рубашку на нее накидывать, так и останешься один. А где же безбашенная молодость, секс в подъездах, в туалетах, со страхом быть застуканным друзьями или родителями?

– Ты меня не собьешь, Лошадь, – улыбнулся Физ, – так что, ты любила его и разлюбила? Он стал пукать, не стесняясь твоего присутствия?

– Фу, Физ, – вмешалась Вероника, – ты уже гонишь…

– Так почему, Лошадь? – не обращая внимания на замечания Вероники, продолжал Физ.

– Черт тебя дери, Физ, – засмеялась Лошадь, – до чего же ты приставучий. Давай я тебе скажу правду, но после этого мы поменяем тему разговора и ты это никогда не вспомнишь. Идет?

– Я весь в предвкушении, – уселся поудобнее Физ.

– Готов?

– Готов.

– У него некрасивый член. Я не могла жить с ним, потому что у него такой некрасивый член. Это пытка, понимаешь? Хоть и звучит отвратительно, но это выше моего понимания. Я думала, что привыкну, что это не важно, главное, мать его, внутренний мир человека, душа и все такое. Но этот некрасивый член перекрывал всю его душу и все его культурологические экзерсисы. Я бросила его, потому что у него некрасивый член. Все. Забыли про это.

– Обалдеть, – выдохнула Вероника. – Есть фотка?

Физ и Вероника засмеялись.

Лошадь хотела было на них накричать, мол, договор был больше не говорить на эту тему, но ребята смеялись так искренне и заразительно, что Лошадь тоже рассмеялась в голос так, что заболел живот, а слезы залили все лицо.

– Вероника, а у тебя парень есть? – поинтересовалась Лошадь, но тут же вспомнила про котика. – Ой, извини, Вероника, я что-то тормознула.

– Да нет, все нормально… – Вероника задумалась, ввязываться в откровенный разговор или выйти из него. Но история Лошади ей понравилась, поэтому она тоже решила быть откровенной. – У меня есть парень.

– С кривым или прямым? – усмехнулся Физ.

– Физ, я же просила… – обиделась Лошадь.

– Ну все-все… – успокоил Физ и сменил тему: – Так какой он?

– Нормальный и заботливый, смешной… А главное – меня до одури любит. А потом я познакомилась с котиком. И знаешь, Лошадь, мне нужно было выбирать: выращивать генерала из своего студента или брать выращенного котика.

– Сложный выбор, – проиронизировал Физ. – И ты с соломоновой мудростью решила оставить обоих.

– Можешь не скабрезничать, мне было сложно, действительно… В этот момент происходила ломка всего моего мировосприятия и отношения к себе, событиям, себе в событиях. Понимаешь, от этого выбора зависела я. И я решила никого не выращивать, я решила брать все сейчас. Не так долго живу, чтобы тратить время на минимальное существование с бургером в троллейбусе. Я захотела всего и сразу: отдых – самый дорогой, шмотки – самые навороченные, машину – чтоб прохожие оборачивались и говном исходили из зависти… И мне было тогда плевать на чувства.

– И спустя время ты разочаровалась… – продолжил за Веронику Физ.

– Ты что, Физ, с ума сошел?! Спустя время я убедилась в правильности своего выбора. Я и сейчас, если бы могла, советовала молодым девкам вцепляться в задницы состоявшихся мужчин. Иначе начнешь выращивать генерала, а он так и не вырастет. И таких примеров – миллионы.

– А твой парень знает про котика? – спросил Физ.

– Догадывается, разумеется. Но еще ни разу не спрашивал. Знаешь, Физ, мы с ним уже несколько лет… Он стал мне как родственник, что ли…

– Это как? – не понял Физ. – Типа старого дивана – не нужен, но выкинуть жалко?

– Ну что-то типа того…

– Знаешь, если он в курсе про твоего котика и молчит, делая вид, что ничего нет, то это же надо таким скотом быть, извини меня, Вероничка. Пошли его на хер! Вот тебе мой совет.

– Вероника, – обратилась к ней Лошадь, – можно вопрос, если хочешь – не отвечай.

– Валяй…

– Ты простишь котику то, что он отключился от трансляции и бросил тебя?

– Безусловно, – нисколько не задумываясь, ответила Вероника. – Более того, я придумаю, как сгладить всю эту историю, скажу ему, как хорошо, что он раскусил шутку, организованную друзьями, что не повелся на этот бред… Что-то в этом духе…

– Лошадь, – заговорил Физ, – что мы, кстати, будем говорить и делать, когда через час выйдем отсюда?

– А вот это вопрос интересный, Физ, – ответила Лошадь. – Тут без виски не обойтись.

– Ты что, Лошадь, какой виски в два часа дня?! – удивилась Вероника.

– Сейчас расскажу, что я думаю, а дальше обсудим и решим. Идет? – предложила Лошадь.

– Звучит оптимистично, Лошадь, – поддержал Физ. – Давай идею.

Нина и детектив Малкин подъехали к дому, в котором находился подвал.

– Тут замок. – Малкин потрогал его, испытывая на прочность. – Жидкий.

Он сходил к машине, надел перчатки и достал из багажника монтировку. Вставил ее в замок и с силой несколько раз дернул в сторону. Дужка нелегко, но открылась.

– Подержи. – Малкин отдал монтировку Нине, а сам снял замок и открыл дверь.

Впереди оказался узкий длинный проход. Малкин сходил в машину и достал фонарик.

– На, свети вперед, а я буду осторожно продвигаться, на случай, если убийца еще здесь. Дай монтировку.

Нина стала светить, а детектив с монтировкой, изготовленной для удара, осторожно пошел вперед.

– Вот эта дверь, – тихо сказала Нина. – За ней то помещение, где Макс был…

Она сильно волновалась, заметно нервничал и детектив.

– Я ударом ноги открою дверь, а ты сразу свети туда, чтобы ослепить находящихся. Если что, то я нападу с монтировкой. Если все пойдет не по плану – беги, – прошептал Малкин. И ударил ногой в дверь.

Нина стала лихорадочно светить по всему помещению, пытаясь найти висящее тело Макса. Но его не было.

Неожиданно зажегся свет. Нина резко обернулась – Малкин нашел выключатель.

В помещении было относительно чисто, если так можно сказать о подвальной комнате. В центре стояла одна табуретка, с потолка тянулась веревка. Нина подняла рубашку Макса.

– Это его. – Она заплакала.

– Пока рано плакать. Тела же тут нет, – шептал Малкин, глядя по сторонам. – Нина, вспомни, пожалуйста, вот это зеркало здесь было раньше?

Малкин подошел к большому горизонтальному зеркалу, висевшему на противоположной от надписи Lucifer стене.

– Я не помню, детектив. Не помню, правда…

Малкин прислонил монтировку к стене, вплотную приблизил лицо к зеркалу, загородился ладонями от бокового света.

– Нина, там еще комната. Оттуда нас видно. Ты знаешь, где в нее вход?

– Откуда я знаю?! – удивилась Нина.

– А когда вы смотрели помещение под салон, другие комнаты вам не показывали?

– Подсобки показывали разные, в них двери из общего коридора.

– Идем. – Малкин направился к выходу.

По коридору они подошли к двери, которая, скорее всего, должна была вести в подсобное помещение с зеркалом. Малкин тихонько ее приоткрыл, осторожно заглянул внутрь.

– Никого, – прошептал он.

Детектив нашарил на стене выключатель. Щелкнул. Зажегся свет.

Зеркало было односторонним, и сквозь него из этой небольшой комнаты очень хорошо просматривалось все помещение, в котором раньше было тело Макса. Под зеркалом стояли стол и стул. На столе – какое-то устройство и микрофон.

Нина подошла и села на стул. Нажала кнопку Power, засветилась лампочка, сигнализируя, что устройство работает.

– Я перейду в ту комнату, а ты скажи что-нибудь в микрофон, – предложил Малкин.

Перейдя в комнату с табуреткой, он махнул рукой, и Нина, наклонившись к микрофону, сказала «Привет». Из динамиков до Малкина донесся хриплый голос, совсем не похожий на голос Нины. Он вернулся в соседнее помещение.

– Все понятно, это модулятор голоса – искажает до неузнаваемости. Тот, кто был здесь, руководил процессом там. Значит, убийц было несколько. – Малкин достал блокнот и сделал в нем пометки.