Текст книги "Прощай, моя совесть! Привет, моя месть!"

– Да, вполне, – ответил Умник, – думаю, что сейчас затяжной процесс оценки происшедшего, и не только для нас, но и для убийц. Они тоже осматриваются, думают. Нам нужно успеть их обыграть.

– А получится? – недоверчиво спросила Нина.

– Я же Умник, детка, – улыбнулся Умник.

– Я – не детка для тебя, Умник, я – Нина. И не надо фамильярничать, – обрубила Нина.

Наиль улыбнулся.

– Все, езжайте. – Он хлопнул по коленкам. – Умник, береги Нину.

– Не сомневайтесь.

Нина и Умник вышли из кабинета, а Наиль взял бутылку красного вина, оставленную Ниной, и из горла допил ее до дна.

– Лошадь, – спросил Физ перед входом в «Авалон», где их ждали ребята, – последний вопрос перед тем, как мы туда войдем.

– Валяй.

– На первой встрече, когда рассказывала о себе, ты сказала, что ты – сексоголичка.

– Относись к этому как к болезни, – улыбнулась Лошадь, взявшись за ручку двери, но Физ придержал.

– Я же не пристаю, просто вопрос: если ты сексоголичка, то ты меня хочешь?

– Теоретически – да, практически – вряд ли, – рассмеялась Лошадь. – То, что я сексоголичка, не означает, что я бегаю по улице и кричу прохожим, чтобы они меня трахали.

– А как тогда?

– Физ, если ты хочешь со мной переспать, то должен завоевать такой подарок. Хотя, если уж совсем честно, твоя готовность просто так умереть, совершенно не бравируя, а как-то по-мужски, взбудоражила меня неистово.

– Тогда что остановило? – прищурил глаза Физ.

– Еще не вечер, Физ, – улыбнулась Лошадь. – Пойдем, нам нужно грамотно провести встречу и не спалиться.

– Это точно. – Физ открыл дверь, и они вошли внутрь.

– О, вот и они – блудница и убийца, – заржал Платон.

– Закрой пасть, дорогой, – улыбнулась Лошадь.

– Слишком грубо, Лошадь, – заметил Винс.

– Ну давайте, рассказывайте… – перебила Рыжая.

– Что рассказывать? – спросил Физ.

– Физ, если тебе нечего рассказывать, то Лошади-то уж точно есть что, – опять наехал Винс.

В этот момент Лошадь посмотрела на Рыжую, та опустила глаза, и стало понятно, что о ее ночи с Максом в отеле известно всем.

– Рыжая, ну что это за дела такие?! – поморщилась Лошадь. – Если вам все известно от этой идиотки…

– Прекрати материться, – перебил Винс.

– Винс, а что ты такой добродетельный сегодня? – заступился Физ.

– Хорошо. Успокоились все, – вмешалась Миша. – Завязываем с наездами. Лошадь, на фото Макс повешенный. Ты с ним была ночью в отеле. Нина сказала, что после часа ночи вы куда-то свинтили – она просидела там до утра. Где вы были и почему Макс повешен?

– У нас тут уже детектив расследование ведет, – поддержала Рыжая.

Лошадь и Физ переглянулись.

– Физ, – заговорил Платон, – у вас какая-то тайна. Вы что-то знаете. Это уже совсем не смешно. Это страшно. Мы все в этом участвуем, поэтому тоже должны знать все, что происходит.

– Да, Физ, – поддержала Миша, – если вы не расскажете, а этой ночью меня повесят, то ты хотя бы вину будешь чувствовать?

– А где Нина? – спросил Физ.

– Физ, вопросом на вопрос – это уже перебор. – Винс встал с места. – Если никто не против, то я пойду. Я не могу находиться вместе с теми, кто наплевал на всех нас.

– Сядь, Винс, – остановила Лошадь и задумалась. Потерла пальцами лоб, поморщилась. – Я приехала в отель, мы разговаривали, потом я пошла в ванную, приняла душ… Когда я вышла, Макс лежал на полу. Я не успела ничего понять, как меня схватили сзади, зажали рот, и я почувствовала, как в шею вошло что-то острое. Когда я очнулась, в номере уже никого не было. У меня зазвонил телефон – номер не определился. И тот, кто звонил, сказал, чтобы я заткнулась и слушала. Что должна молчать о том, что произошло. Иначе со мной сделают то же самое, что и с Максом.

– А что с Максом? – спросила Миша.

– Вот и я спросила… – ответила Лошадь. – Мне сказали, что это не моего ума дело. Велели, чтоб я вышла из отеля через черный ход, – они вывели меня на улицу, давая указания по телефону. После отключились, предупредив, что я должна взять кого-то из вас и пойти в клуб тусить до утра.

– Это все? – спросил Винс.

– Да, все, – кивнула Лошадь. – Я набрала Физа, и мы встретились в клубе.

– Где напили на две штуки. Еще и Веронику с собой взяли, – продолжал Физ.

– А она где? – спросила Миша.

– Домой пошла дрыхнуть, – ответил Физ, мимолетно взглянув на Лошадь, чувствуя, что вроде бы все в рассказе сложилось и ребята поверят.

– Физ, – начал Винс, – мы знаем друг друга уже давно. Я уважаю тебя и твои мозги.

– Это взаимно, Винс, – поддержал Физ.

– Я не хочу чувствовать себя идиотом, если это чувство не исчезает, – спокойно объяснялся Винс. – Я хочу задать только один вопрос. Согласись ответить, чтоб снять все мои подозрения.

– Безусловно, Винс, какой вопрос?

– Лошадь, – повернулся Винс, – ты, надеюсь, тоже согласишься ответить на мой вопрос?

– Ну да, а почему бы и нет? – насторожилась Лошадь, сев на краешек дивана.

Все ребята тоже как-то насторожились, тоже собрались.

– Физ, Лошадь, – продолжал Винс. – Я задам один вопрос, на который не раздумывая и сразу вам нужно ответить синхронно.

Лошадь и Физ переглянулись, но Винс сразу задал вопрос:

– Как называется клуб, в котором вы были? Ответ!!!

Лошадь и Физ смотрели на Винса и молчали, понимая, что ответа нет. А если они что-то и скажут, это будет чудовищно.

– Уроды, – спокойно, чуть ли не уважительно сказал Винс и откинулся на диване.

Все ребята возмущенно загудели. Лошадь вздохнула и посмотрела на Физа.

– Физ, и что делать? – спросила она.

– Правду говорить! – выкрикнул, став внезапно злым, Винс. – Почему вы так, а?! Почему?! Мы что, вам враги?!

– Винс, – повышая голос, начала Лошадь. – Я была там, когда Макса вешали! Ты это хочешь знать?! Ты хочешь, чтоб я сейчас все рассказала, подставив вас всех под угрозу, а вы все в штаны нагадили?! А Рыжая побежала дальше стучать по всем углам?! Ты в своем уме?!

– Мы можем рассказать, Винс, – заговорил Физ. – Я там тоже был.

– Это кошмарный сон какой-то! – стонал Платон. – Я не хочу всего этого знать.

– Вот видишь! – показала на Платона Лошадь.

– Нет, я пошутил, я хочу все знать! – вскинулся Платон.

– Черт тебя дери, Платон, ведешь себя как баба, – обидела Платона Лошадь.

Возникла тишина, все сидели в большой обиде на происходящее и не особо понимали, что дальше – делать, говорить, думать.

– Давайте поступим так, – предложила Миша. – Все, кто хотят меньше знать, чтобы лучше спать, – встают и идут домой.

– А Рыжая клянется при всех, что никому не расскажет, – поддержал Платон.

– Даже Нине? – удивилась Рыжая. – Она же тоже член нашей команды. Кроме того, она в отеле была тоже.

– Нине я сама расскажу, – сказала Лошадь. – Это будет моя зона ответственности, идет?

– Идет, – подытожил Винс и обвел ребят взглядом. – Так, кто уходит?

Все покачали головой, а Платон встал и сделал пару шагов.

– Что и следовало ожидать, – прокомментировала Лошадь.

Платон обернулся:

– Лошадь, чё ты такая злая, а?! Тебя недолюбили, что ли, в детстве?

– Недолюбили – это точно.

– Я за кальянщиком! Можно?! – зло и с наездом вспылил Платон.

– Извини, – успокоилась Лошадь.

Через минуту вернулся Платон.

– Я заказал девять кальянов в яблоке всем, – сказал он. – Насколько я понимаю, все затянется очень надолго.

– Это точно, – заметил Физ.

– Итак… – глотнув из чьего-то стакана виски, заговорила Лошадь, – начну с того места, как я очнулась на полу в подвале после того, как мне и Максу что-то вкололи в шею в отеле…

– Мне нужен старший менеджер отеля, – деловым тоном произнес детектив Малкин на ресепшн отеля Intercontinental. – Передайте ему, что детектив Малкин хочет с ним поговорить. Пока неофициально, чтобы не допустить утечку информации в СМИ.

Сказав это, Малкин прошел в лобби-бар, где ему тут же принесли кофе и ананасовый фреш за счет заведения.

Через пару минут появился менеджер отеля и протянул свою визитную карточку.

– Я не хочу знать вашего имени, я вообще забуду вас после нашей встречи, – начал Малкин. – Не удивляйтесь, к концу встречи поймете, почему я так говорю и не беру вашу карточку.

– Без вопросов. Детектив, чем могу быть полезен? – добродушно предложил менеджер.

– Мне необходимо просмотреть видеозаписи с камер наблюдения со вчерашнего вечера до сегодняшнего обеда. Интересует холл, лифты, запасные выходы, служебные и четырнадцатый этаж. Еще также необходимо блокировать всем доступ в номер 9-18, не сдавать его, не убирать до соответствующих указаний.

– Детектив, при всем моем уважении к вам я не могу такого позволить. Для этого необходима официальная санкция полиции.

– Секунду, – сказал детектив и вызвал абонента на мобильном телефоне. – Але, Мустафа? Привет. Конфиденциальная информация. Сегодня ночью в одном большом отеле произошло убийство сына известного политического деятеля. Подробности через пять минут. Пока. – Детектив посмотрел на менеджера. – Два варианта: или помогаете – и мы прячем информацию об отеле, перекинув ее на следующее место по маршруту убийц, или сами знаете, что сейчас начнет творить Мустафа с вашим отелем, да и сетью в целом.

– Хорошо, – вздохнул менеджер. – Если что, то я вам не помогал, черт его знает, как это получилось. Пойдемте. Теперь мне понятно, почему вы не брали мою визитку.

– Спасибо за сотрудничество, – улыбнулся Малкин.

Менеджер встал и повел Малкина в зону безопасности отеля.

«Зачем Максу изуродовали лицо? – всю дорогу мучился вопросом Матвей. – Может быть, он остался живой, поэтому его добивали? Может быть, для того, чтобы процесс идентификации затянулся?»

– Мы приехали, – сказал водитель, когда автомобиль прижался к обочине.

Матвей вышел из машины и подошел к двум агентам, которые ожидали его около входа.

– Идемте, мне еще на работу надо, – торопился Матвей.

Пройдя по коридорам запутанным маршрутом, агенты постучали в какую-то дверь. Вышла обаятельная молодая девушка, посмотрела на Матвея и, ни слова не говоря, повела всех в холодильник.

Матвей всегда брезговал такими местами. В фильмах много раз видел, как люди ходили между столами, с мертвыми ногами с бирками, но смотреть в реальности ему не хотелось. Тем более на своего сына.

И вот теперь он был вынужден. Он стоял посередине такого холодильника, яростно пахнущего хлоркой, и смотрел на своего Макса, накрытого простыней. Удивительно, что если бы ему не показали лицо, то по телу он сына бы и не узнал. Матвей пытался вспомнить какие-то отличительные признаки – татуировки были, но что на них – он так ни разу и не разглядел, аппендицит в детстве ему не вырезали, грыжу – тоже, что еще… пальцы ног – какими они стали, он не знал, помнил только те, что были лет до шести. Когда прыгал с малышом, играл, ползал в грязи, а потом мыл каждый палец… С отцовской заботой…

Ход его мыслей прервал один из агентов, подняв простыню с лица Макса.

– Да, это Макс, – сказал Матвей, развернулся и пошел к выходу.

Девушка догнала его и дала подписать какой-то бланк – видимо, подтверждение опознания. Агенты тоже хотели что-то спросить, остановить, но Матвей их пресек:

– Если неофициально, то завтра жду вас в офисе, если официально, то через адвоката.

Матвей шел к выходу, по дороге набирая номер мобильного телефона Наиля.

– Але, привет, Наиль. Человек твой когда прилетит? – спросил он сразу.

– Уже приземлился, – решив не говорить правду, ответил Наиль. – Когда будет готов – сразу встретимся. Ты как?

– Я в порядке, был сейчас в морге на опознании Макса.

– Его нашли?! – изумился Наиль.

– Сегодня утром какой-то мужик с собакой в парке обнаружил, – ответил Матвей. – А что тебя так удивляет?!

– Да ничего, просто это странно…

– А что тут странного?

– Если его оставили в парке, то это означает, что убийцы хотели, чтоб его быстро нашли.

– Не уверен, что это так, наоборот – они изуродовали его лицо, не узнать…

– Вот сволочи… Ну давай, держись, скоро встретимся – разрулим.

– Тут, Наиль, уже нечего рулить. Макса больше нет, – обреченно произнес Матвей. – А где, кстати, Нина? Почему она мне не позвонила?

– Я и не знал, что она должна была позвонить… – смутился Наиль.

– Может, я просто не разбираюсь в современных отношениях, но Нина была мне не чужая, уж не говоря про Макса. Могла бы и позвонить – поддержать.

– Она сейчас сама не своя, позвонит, когда немного отойдет…

– Ну понятно… Ладно, проехали… До встречи.

– До встречи, Матвей.

Пока Нина ехала с Умником в подвал, она успела рассказать то, что знала обо всей этой истории с самого начала. Умник слушал молча, временами восклицая «я так и думал».

– Ну, Умник, какие вопросы? Мы уже подъезжаем? – спросила Нина, когда было все рассказано.

– Сколько у тебя было мужчин? – поинтересовался Умник.

Нина резко затормозила, прижавшись к обочине. Зло повернулась к Умнику.

– Послушай, Умник, отец сказал, что ты – специалист, а по мне, ты – полный кретин, – заявила Нина.

– Возможно, – согласился Умник, осматривая проезжающие машины и окрестности. – Нин, как ты думаешь, за тобой ведется слежка?

– Зачем?! – оторвалась Нина от своих размышлений по поводу профессионализма Умника.

– Вот и мне интересно, – почесал нос Умник. – Не резко поверни голову вправо, еще… стой. Видишь Range?

– Ну да, – сказала Нина.

– Он объехал нас и остановился после того, как ты резко прижалась к обочине, – объяснял Умник. – Сейчас делаешь вот что: трогаешься с места, развиваешь скорость, смотрим – трогаются ли они. Если тронулись – опять резко сдаешь вправо и паркуешься. Я выйду с ними поговорить.

В этот момент Умник достал из своего рюкзака вальтер и накрутил глушитель. Нина тронулась с места и набрала скорость. Range Rover тоже поехал, а когда Нина резко затормозила – проехал вперед метров на двести и остановился.

– Езжай к нему, – приказал Умник жестким тоном.

Нина послушалась без лишних вопросов. Умник взял Нинину куртку, накинул ее на руку с пистолетом и вышел из машины.

– И вот что: если что-то пойдет не так – жмешь на газ и валишь отсюда, понятно? Для этого, как только к ним подойду и они войдут в контакт, трогаешься и проезжаешь мимо них. Фотографируешь их номер. Как только перестанешь видеть их машину в зеркало заднего вида, делаешь первый поворот направо, проезжаешь двести метров и встаешь. Ждешь моего звонка. Если через десять минут его нет – звонишь отцу, сбрасываешь MMS с номером машины и сваливаешь отсюда уже по его инструкциям. Все поняла?

– Да, поняла, – сосредоточенно ответила Нина.

Умник закрыл дверцу и пошел вперед. Подойдя к Range Rover сзади, он обошел внедорожник слева и встал около водительской двери, прислонив куртку к ней на уровне водителя. Другой рукой показал, чтобы опустили стекло.

– Я вижу, вы – серьезные люди, у меня Р99 в вашу сторону. Нужно объяснение происходящего, – заявил Умник.

– Серьезная заявка на победу, – улыбнулся водитель второму, сидящему в машине. Потом повернулся к Умнику: – Five-Seven, уверен, вы знакомы с таким чудесным бельгийским стволом. Он тоже смотрит в вашу голову.

Сидящий рядом с водителем поднял руку и показал свой ствол.

– Божественный Glock 17, если уж на то пошло. Вы – Умник, насколько я понимаю?

– Ух ты, чувствую себя мякишем, – зло улыбнулся Умник.

– Извините, что так получилось, мы уважительно относимся к вашему профессионализму, просто у нас было больше вводных, – сообщил тот, что сидел за рулем.

– Ну, если у нас такая дружеская встреча, – улыбнулся Умник, – она ведь дружеская?

– Безусловно, Умник, мы на одной стороне сегодня.

– Так, может, поделитесь информацией, чтоб я не делал лишних движений, – предложил Умник.

– Наш работодатель и ваш – друзья.

– Тогда почему присматриваете за нами?

– Страхуем и смотрим по внешнему периметру.

– Я должен сообщить своему работодателю, – пытаясь выяснить больше, сообщил Умник.

– Я думаю, Нина уже сделала это, – засмеялся второй, – она, проезжая мимо, так волновалась, когда фотографировала нас на телефон, что я боялся, как бы не врезалась.

– А кто ваш работодатель? – решил напрямую спросить Умник.

– Я скажу, если сохраните это в тайне ближайший час, – по-деловому сообщил второй.

– Почему вы на это идете? – спросил Умник.

– Мы спалились – вы нас вскрыли, работодателю это не понравится, посчитает нас за лохов, – откровенничал второй. – Говорю это прямо, потому что знаю, что вашему слову можно доверять.

– Хорошо, я соглашусь, если на этот час потеряете нас неофициально, – кивнул Умник.

– Наш работодатель – друг Наиля, Матвей. Он – отец Макса. С ним у вас будет встреча ориентировочно через час, – доложил первый.

– Хорошо. – Умник опустил руку с пистолетом. – Рад был общению.

– Мы – тоже, Умник, – улыбался второй. – Мы – тоже. Удачи вам. Скажите, где нам сесть вам на хвост через час?

– У Radisson.

– Идет.

Умник пошел не оборачиваясь, a Range рванул с места и через несколько секунд пропал из поля зрения Умника.

– Ну что там? – взволнованно спросила Нина, когда Умник подошел и сел в машину.

– Да туристы какие-то, заблудились, вот и метались… – как-то неумело соврал Умник. – Не сиди – поехали, времени мало совсем.

– Умник, – посмотрела на него Нина после того, как машина тронулась с места, и кокетливо возмутилась: – Я вот до сих пор не могу разобраться: ты умный или прикидываешься?!

– Если бы я знал… – думая о чем-то своем и набирая что-то в мобильном телефоне, бурчал Умник, – если бы я только сам это знал…

Написав, он нажал «отправить», сообщение улетело, и Умник обратил внимание на Нину.

– Далеко подвал? – спросил он.

– Двенадцать, – ответила Нина.

– Минут?

– Мужчин.

– Понятно, – улыбнулся Умник. – Если что, то я – не суеверный.

– Я – суеверная, – засмеялась Нина и заглушила мотор. – Приехали. Вот дом с подвалом.

– Идем. – Умник вышел из машины.

Они подошли к двери. Умник надел перчатки. Нина потянулась к дверной ручке. Умник остановил.

– Ничего не трогай руками – я сам все буду открывать, – предупредил он.

– Но, – напряглась Нина, – я ведь уже была здесь с детективом… Черт подери…

– Что?

– Он был в перчатках тоже! – опомнилась Нина.

– А ты – нет?! Черт тебя дери, Нина!

– Откуда я знала все эти ваши штуки. Черт!! Черт!!!

– Не волнуйся, я все затру. – Умник взялся за ручку и протер ее перчатками. – Ничего не трогай и вспоминай, за что бралась тут…

– Хорошо.

Умник открыл дверь в подвальное помещение.

– Здесь темно – прямо по коридору, слева первая дверь в комнату, вторая дверь – в подсобку, где переговорное устройство, – комментировала Нина.

– Понял. – Умник передвигался осторожно, поглядывая по сторонам. – Эта дверь?

– Да.

Умник взялся за ручку и несколько раз протер ее перчаткой.

– Выключатель справа на стене, – продолжала Нина.

– Хорошо.

Умник вынул пистолет и открыл дверь. На полусогнутых ногах мелкими шагами вошел внутрь, держа пистолет впереди себя и направляя его в разные стороны. Щелкнул выключателем. В комнате все было по-старому – никого и ничего. Умник опустил пистолет, пропустил Нину вперед и закрыл дверь.

– Вот этот… – Нина не успела договорить, как дверь распахнулась, и люди в масках и с автоматами ворвались в комнату.

Умник не успел поднять пистолет, как прозвучала короткая очередь, раздробившая его руку, – пистолет отлетел в сторону. Нина кричала, когда ее и Умника технично повалили на пол лицом вниз, прижав сапогами голову и вдавив стволы в щеки и виски. Ей заломили руки за спину, защелкнули наручники. Кричащему от боли Умнику каким-то жгутом быстро стянули раненую руку и что-то вкололи.

– Чисто! Чисто! – раздавались крики, было слышно, как люди в масках обследовали все подвальное помещение.

Чьи-то руки грубо взяли Нину за волосы и, приподняв голову, натянули на нее черный мешок. После этого возникла тишина. Нина немного успокоилась после первого шока и услышала шаги – кто-то входил в помещение.

– Посадите ее на табурет, – услышала она голос.

Четыре жесткие руки подхватили Нину и усадили. С ее головы сняли мешок. Нина была напугана. Очень. Поэтому ничего не говорила, не кричала, а тихонько поскуливала.

– Здравствуйте, – сказал мужчина в штатском, присевший перед ней на корточки.

Нина посмотрела по сторонам и увидела возле стен человек пять в камуфляжной одежде и в шапочках-масках на голове. Еще три человека в белых одеждах снимали отпечатки со всевозможных поверхностей этой комнаты. Фотограф делал снимки всего происходящего. Было ощущение, что за несколько секунд помещение превратилось в декорации детективного сериала.

– Извините за неудобства, причиненные вам, но и вы должны нас понять – мы просто выполняем свою работу, – вежливо продолжал мужчина.

– Это какое-то недоразумение, – заскулила Нина. – Можно я позвоню отцу?

– Конечно, вы обязательно позвоните своему отцу, но для начала мне необходимо задать вам несколько вопросов.

– Да-да, конечно! – бормотала Нина.

В этот момент в помещение вошла женщина и, подсев к Умнику, попыталась взять его израненную руку. Умник стал сопротивляться. Мужчина, который разговаривал с Ниной, кивнул, и один из тех, кто был в маске, подошел к Умнику и резко ударил прикладом по голове. Умник вырубился. Женщина уже спокойно стала брать по одному пальцу Умника и прикладывать к какой-то коробке.

– Это просто снимают отпечатки пальцев, – вернулся мужчина к разговору с Ниной, – ничего страшного. Вы же не будете сопротивляться, как он?

– А это законно? Вы кто, полиция? – озираясь по сторонам, спрашивала Нина. – Этот человек, – Нина кивнула на Умника, – он тоже из правительственной спецслужбы.

– Да?! – наигранно удивился мужчина в штатском. – Тогда вам вообще не о чем переживать. Я думаю, что вы нам все расскажете, инцидент будет исчерпан. Ведь так?

– Нет… Не будет исчерпан, не будет… – испуганно бормотала Нина. – Это «РАЗВИТИЕ»… Это «РАЗВИТИЕ»…

– Итак, давайте начнем. – Мужчина достал диктофон и включил его. – Кто убил Макса?

Отоспавшись вволю, Вероника проснулась в хорошем настроении. Включила мобильный телефон, и сообщения о звонках и эсэмэски стали валиться безостановочно. Удалив все сразу, не читая и не просматривая, она написала своему котику: «Прости. Я дома. Меня жестоко разыграли. Соскучилась очень» – и отправила. Бросила телефон на кровать, и только собиралась залезть в ванную, как раздался звонок с мелодией, поставленной на его номер. Чуть не упав, Вероника сняла трубку и заранее заскулила нежным голосом:

– Коти-и-ик… Ну прости меня-я-я-я… Нупрости-и-и-и-и. Обещаю сделать все, что захочешь…

– Удавись, – раздался в трубке женский голос.

Вероника посмотрела на телефон, но на нем светился абонент «котик».

– Не клади трубку и послушай меня, – продолжал голос.

– Кто ты такая?! – решила не поддаваться на давление Вероника.

– Я – дочь котика. Судя по всему – твоя ровесница.

– Чё надо? – Вероника решила хамить.

– Я не знаю, что там у вас вчера произошло, но отец сегодня не пошел на работу. Собрал нас всех за столом и рассказал про тебя.

– И что из того?! – усмехнулась Вероника. – А то вы сами не догадывались?! Или мамаша твоя насиликоненная не знала?! Я тебе вот что скажу – она знала, но делала вид, что меня нет. Ее это устраивало. И меня это устраивает.

– Меня, – голос в телефоне стал жестким, – слышишь, меня это не устраивает!

– Да мне по херу! Напиши это у себя на жопе! – кричала Вероника. – Дай ему трубку! Он рядом?

– Нет, не рядом. Он в бассейне.

– Хотите или нет, – успокоилась Вероника, – но я вам его просто так не отдам.

– Знаешь, – спокойно ответила дочь, – мама с ним еще со школы. Они всю жизнь вместе, и дерьмо ели в бедности, и ни одно горе пережили.

– Да мне по херу, – перебила Вероника, – я дерьмо жрать не собираюсь – это ваша семейная прерогатива.

– Не торопись, – спокойно продолжала дочь. – Я хочу сказать тебе, что он нас не оставит ради тебя.

– Это мы еще посмотрим… – наступая и даже чувствуя, что побеждает в разговоре, продолжала Вероника. – Я знаю, как на него влиять!

– Вряд ли…

– Вот увидишь, корова, готовься… Не пройдет и трех дней, как он вас похерит. И тебя, и мамашу твою целлюлитную.

– Удачи тебе.

– Пошла на хер!!! – Вероника положила трубку.

Посидела. Подумала. Злоба не проходила. Нашла в телефоне номер и позвонила.

– Але, Тань. Давай расчищай время – мне очень надо. Все. И эпиляцию, и пилинг, и обертывание, и макияж, и скраб – все надо. И прямо сейчас. Я уже еду.

Потом прошла на кухню и сняла со шкафа одну из банок с крупой. Засунула в нее руку, покопалась и достала косяк, который хранила там еще со старых недобрых времен. Не раздумывая, прикурила его от газовой плиты и затянулась глубоко-глубоко, так, словно раньше и не дышала никогда. Затяжки через три злость покинула лицо, кончики губ приподнялись, намечая улыбку, и уже довольная Вероника, подойдя к зеркалу, подмигнула самой себе: «Я вам устрою».

Около часа Лошадь и Физ рассказывали ребятам о том, что происходило в последние сутки. Миша и Рыжая заплакали, когда рассказ дошел до повешения. Лошадь вспоминала с чувством, она заново пережила откровения Макса, его эмоции, его заботу и нежность, которые он прятал под внешней сухостью и брутальностью. Параллельно с этим ребята наперебой рассказали историю с детективом, с «РАЗВИТИЕМ», с фотографией… И то, что Нина уехала с детективом в тот подвал. Постепенно все слова были сказаны, истории подошли к концу.

– Ну и вот, мы с Физом шли гулять, когда вы позвонили. Вот так вот… – закончила Лошадь.

– Это ужасно и прекрасно одновременно… – как-то сама себе сказала в тишине Миша.

– В смысле?! – спросил Платон.

– Трахнуться с парнем за час до его повешения, – совсем как-то наивно и откровенно сказала Миша. – Теперь я понимаю, что такое – сексоголик, Лошадь.

– Миш, ты – дура! – заявила Рыжая.

– Да отвали ты, Рыжая. Тебя-то он трахал не перед смертью, а когда просто скучно было… – От обороны Миша перешла к нападению.

Рыжая схватила со стола первый попавшийся стакан и выплеснула его содержимое на Мишу. Миша не пошевелилась, а просто взяла свой бокал, сделала из него глоток, поставила на стол. И тут радостно завизжала:

– Что, думали, я тоже плесну?! Классно я отыграла, а?! Рыжая, скажи, даже не пошевелилась, когда ты на меня чё-то тут вылила… – Миша стала стряхивать с себя капли. – Извините, я просто таким образом решила из комы вытащить. Вы совсем тут закипели.

– Бармен?! – Рыжая повернулась и крикнула: – Несите семь бутылок Moet – за Макса будем бухать, чтоб земля ему пухом была.

– А Нина, кстати, давно уехала? – спросил Физ.

– Уже целую вечность, кажется, – сообщил Платон. – Мы тут уже и завтракали, и обедали, скоро ужинать начнем.

– А звонили ей? – спросила Лошадь.

– Звонили, – сказала Миша, – но она к отцу ехала уже после подвала.

– А детектив? – спросила Лошадь. – Куда он делся?

– Мы его тоже набирали, – сказал Винс, – но у него выключен мобильный.

Официант принес шампанское. Лошадь покосилась на бутылки и ребят.

– Слушайте, может, не надо бухать? – спросила она осторожно. – Кто его знает, как события будут развиваться. Ведь еще не вечер…

– Мне срать, как будут развиваться события, – сказал Платон, откупоривая бутылку шампанского эффектным выстрелом в соседний стол, – но я буду бухать в честь Макса. Помимо того что он был очень плохой, он был еще очень хороший.

Словно по повелению невидимого дирижера, все встали, взяли бутылки шампанского, грохнули пробками, сказали «За Макса!» и, не чокаясь, стали пить прямо из горла.

Когда все расселись, Винс сделал предложение.

– Давайте поиграем, – начал он, улыбаясь.

– Домой я идти боюсь, лучше нажрусь и в кого-нибудь сольюсь, – перебил Платон.

– Фу, черт, Платон, прекрати свои пошлости, хоть сегодня, – поморщилась Миша. – Так что за игра, Винс?

– Предлагаю обсудить каждого из нас, как будто бы убийца – это он. И мы все попытаемся его обвинить, а он будет защищаться.

– Интересненько, – захлопала в ладоши Миша. – А я сыграю тех, кто не присутствует здесь, – Веронику и Нину.

– Давайте попробуем, – предложила Лошадь. – Только я бы расширила этот список до котика Вероники.

Все на секунду задумались, потом дружно согласились.

– Итак, с кого начнем? – потер руки Платон.

– С Нины, – неожиданно резко заявила давно отмалчивающаяся Рыжая.

– Хорошо, пусть будет Нина, – согласился Винс. – Миша, иди садись на стул, будешь Ниной.

Вместо того чтобы сесть отдельно, Миша свезла все, что было в центре стола, на его край и устроилась в позе лотоса прямо по центру.

– Здравствуйте, меня зовут Нина, и я – наркоманка, – начала она.

– Ты любила Макса? – спросила Лошадь.

– Да, конечно, очень, мы были одно целое, – ответила Миша за Нину.

– Тогда почему он легко спал со мной? – продолжала Лошадь.

– И со мной… – поддержала Рыжая.

В этот момент Миша тоже подняла руку и опустила голову.

Платон тоже опустил голову и стал медленно поднимать руку. Потом заржал, увидев лица ребят, и закричал:

– Шучу-шучу.

– Тьфу, черт! – воскликнул Винс. – Как у Макса все это уживается?!

– Уживалось, – уточнил Платон. – Отвечай, Нина.

– Я – не Макс, я не знаю, – ответила Миша за Нину. – Спросите у него.

– Когда Рыжая тебе сказала, что Макс позвал в отель Лошадь, что ты почувствовала? – спросил Физ.

– Злость, – ответила Миша за Нину, – нет, не злость – ярость.

В это время в подвале мужчина в штатском продолжал в дружеской манере допрашивать Нину.

– А зачем ты поехала к ним в отель? – спросил он.

– Я хотела их увидеть вместе, – как-то странно, даже для себя, ответила Нина.

– Это похоже на мазохизм, – констатировал мужчина.

– Понимаете, я думала, что Рыжая врет – она же тоже его любит, вот и могла меня специально почморить, – пояснила Нина.

– То есть ты не верила? – удивился собеседник.

– Нет, верила, я хотела посмотреть ему в глаза, когда бы их застукала… Вот! Это глубинный смысл… Я хотела посмотреть ему в глаза при этом…

– Потому что ты устала и не любила его? – предположил мужчина.

– Я устала от него, но и без него не могла… – согласилась Нина. – Поэтому всем повезло, что их не было в отеле.

– Когда ты их не застала, ты ползала по кровати? Выискивала следы секса? Спермы Макса? – спросил Платон.

– Да, и я их нашла, к сожалению, – ответила Миша за Нину.

– Ты когда-нибудь о чем-то большом просила отца? – спросил Винс.

– Что такое «большое»? – спросила Миша за Нину.

– Наказать человека, например, – предположила Лошадь.

– Без комментариев, – ответила Миша за Нину. – Слушайте, когда я не знаю, было ли что по той теме, про которую вы спрашиваете, будет ответ «без комментариев». Ок?

– Идет, – согласился Винс.

– А можно дополнять? – спросила Рыжая.

Винс кивнул.

– Не знаю, как там с «наказать», но когда у Нины случилась та история, ну когда Макс на ее машине сбил тетку, то она, конечно, первым делом звонила отцу. И уже Наиль разруливал всю ситуацию. Он тогда не только мужу ее забашлял, но и всей верхушке полиции, и владельцам СМИ, чтоб не раздували этот скандал, – рассказывала Рыжая.