Текст книги "Zамарашка"

Ночь с четвертого дня на пятый. Очередь за поцелуями (кто не любит целоваться, может не читать)

В сказке про Спящую красавицу злодействовала колдунья, которую где-то и чем-то обделили. Я выросла из того возраста, когда слушала истории с открытым ртом, и забыла, в чем там дело. Отлично помнила только финал – красавицу целует принц, после чего сразу берет ее в жены. В детстве такое завершение любви с первого взгляда казалось мне вполне логичным. Сейчас я смотрела на слащавый финал довольно скептически.

Щаз-з-з-з! После первого поцелуя они больше не женятся! Их в загс можно затащить только по залету и то при помощи многочисленной армии родственников, стремящихся ограничить свободу любимым чадам и быстрей получить от детей потомство.

И что после всего этого делать с современной Спящей красавицей?!

Сказка про Золушку при моем непосредственном участии также преобразилась до неузнаваемости. Теперь еще одна! Поймать бы ту сказочницу, которая нас в них запихнула, и поговорить с ней на чистоту! Чего она добивается? Что от нас хочет? Неужели, это та Светкина соседка – ведьма, задумавшая отомстить нам таким жутким способом?! За что?! Мы ангелы во плоти! Черт раздери ее задницу!

Папаша Грэм подтвердил, что его теща ведьма, но так все мужики говорят. Спроси, кто у тебя теща, каждый ответит – злобная фурия. Если это она, то где ее искать? А искать придется, я не знаю, что со Светкой делать. И с самой собой! Чем дольше я здесь торчу, тем больше влюбляюсь в принца. В принца?! Извините, милорд, но вам придется поцеловать мою подругу. Ради дружбы я готова пожертвовать влюбленностью. Честно говоря, я полагаю, что после поцелуя отношения до загса можно не доводить. Эдберг поцелует Светку и спрячется, та очнется, и я ей чего-нибудь наплету. Фантазии мне не занимать.

Единственная проблема – Светка всегда спит как убитая. Это в ней заложено генетически. Но я убедилась, что она дышит, тормошила ее часа два. Безрезультатно. Вернулась домой и принялась ходить из угла в угол, решая тяжелую задачу для моего утомленного сказочным миром разума. Микки вернулся поздно вечером, я не стала спускаться, чтобы не возбудить подозрение у мачехи. Пусть думает, что ее сын мне не интересен! А то еще станет следить и поломает мне планы на ночь. О, да. На ночь у меня были большие планы. С Миканиэлем в главной роли. Без него мне не справиться.

Пока я не нашла ведьму и не приперла ее к стенке, решила действовать проверенным методом, вдруг подействует. Я дождалась двух часов ночи, оделась в белое платье с наименьшим числом оборок и рюш, заколола волосы на макушке, нацепила на голову шелковый чулок…

О, чулки в волшебном мире это отдельная тема. Как-нибудь я расскажу о них. Самое смешное, что черных не бывает. Они не додумались их покрасить в приличный цвет!

…нацепила белый шелковый чулок, дышать через который было дольно тяжело, и пошла к Миканиэлю. Если меня кто-то из домочадцев встретит в темном коридоре, примет за приведение…

Как знала!

В это время, закончив все дела на кухне, вот работящая прислуга-то попалась, к себе возвращалась Эммануэль. Легко прыгая толстенной фигурой по хлипкой лестнице, она напевала что-то бодрое себе под нос, когда увидела меня. Голос ее оборвался на полуфразе, а глаза округлились как блюдца, которые она перед этим мыла. Рот открылся для крика, а кончик носа задергался в нервном перенапряжении. Руки державшие перила, медленно разжались, и сексбомба грузно скатилась вниз. Одновременно она начала орать.

– Тише! – поморщилась я, оглядываясь по сторонам. – Офигела что ли?!

– Ты хто?! – поднимаясь на ноги, держась за стенку, поинтересовалась кухарка с многоговорящим именем.

– Коза в манто, – припомнила я ее шутку.

– Талия! – обрадовалась дуреха.

Нормально, да? Стоит только представиться, как сразу узнают! Я коза в манто?! Обидеться что ли…

– А куда…

– Туда, – я опередила ее, стараясь сбить с толку. – Откуда не возвращаются.

– К герцогине?! – обомлела Эммануэль.

Ага, подозреваемая номер один – герцогиня. Вполне пойдет на роль ведьмы, ведьма она и есть. Нужно будет проверить при случае эту версию.

– А хозяйка знает, что ты шастаешь по ночам? Сейчас я ее разбужу!

– Эмма, знаешь что?

– Что?

– Сейчас я раскрою тебе тайну. Страшную. Б-р-р-р.

– Ну-ну, – хмыкнула она, совсем оправившись от мелкого потрясения в прямом и переносном смысле.

– Я лунатик! Полная луна притягивает меня, заставляя совершать невообразимые поступки. К примеру, я могу зайти в твою комнату и…

– И?

– И слегка придушить тебя спящую. И мне за это ничего не будет. Лунатизм это болезнь.

– Я буду закрываться.

– Когда-нибудь забудешь повернуть защелку и…

– И?!

– Я за себя не отвечаю! Мы, лунатики, такие.

– А что нужно сделать, чтобы ты не заходила ко мне?

– Дать мне пройти и не беспокоить никого!

– Ладно, ладно, – кухарка подобрала подол юбки и пробежала мимо меня наверх. – Сумасшедшая! Вот послали высшие силы наказание бедной леди Грэм…

Когда она с причитаниями скрылась, я сняла чулок. Бесполезно, в нем я вполне узнаваема. С другой стороны, до комнаты Миканиэля рукой подать, и самое неприятное, как я наделялась, уже случилось.

Розовое безумство встретило меня довольно прохладно, Микки спал с открытым окном. В свете луны, играющей бликами, его лицо казалось прекрасным и изумительно красивым. Я немного полюбовалась совершенством природы и шумно вздохнула. Не хватает еще того, чтобы и он испугался и упал с кровати. Правда, в отличие от Эммануэль он вряд ли закричит. Интересно, что делает мужчина, когда в его комнате оказывается скромная, наивная девушка? Впрочем, глупый вопрос. Я уже оказывалась в его комнате, и ничего такого между нами не произошло. А я хотела бы? Еще один интересный вопрос.

С одной стороны, он мне нравится как мужчина. С другой стороны, он якобы мой брат. Ну, я попала! Честно говоря, после этого попадания я пришла к выводу, что Вселенная несовершенна. Нельзя поселять такое количество привлекательных мужчин в одном городе небольшого королевства! Король, герцог, Миканиэль, Бониэль…Список можно продолжать. Кстати, они все чем-то похожи. Неуловимое сходство, которое я поймала. На досуге нужно будет над этим подумать.

Я еще долго могла стоять истуканом и любоваться на Миканиэля, но меня ждала Светка. Собственно, она пребывала в своем амплуа – беззаботно дрыхла. Только на этот раз ее сон мешал мне спокойно жить.

Я еще раз шумно вздохнула, намереваясь разбудить Микки, и добилась своего. Он открыл глаза.

– Привет, – сказала ему я, расплываясь в улыбке. – Как дела?

– Судя по всему, плохо, – ответил он и протер глаза. – Какого черта…

Никогда еще мне не приходилось поднимать мужчину посредине ночи. Как это делают добропорядочные леди, я не знала. Уж какая есть. Бужу, как могу. Пусть благодарит, что под одеяло, как в первый раз, не заглядываю, а то ведь так и тянет потянуть за краешек. Хороший каламбурчик получился – тянет потянуть.

– Репка ты моя ненаглядная, – хихикнула я.

– Маманя кашу жрать зовет?

– Не-а. Ночью еда не предусмотрена.

– А что предусмотрено?

– Поцелуй.

– Значит так, Талия. Давай договоримся раз и навсегда, между нами ничего быть не может. Я понимаю, ты догадалась, как я к тебе отношусь на самом деле, но лучше сдерживать чувства…

– Ты о чем?! – всполошилась я.

– А ты не догадалась? – прищурился Микки.

– О чем я должна была догадаться?

– Проскакали галопом! Ближе к делу. Зачем пришла?

– Действительно, Микки, времени мало. Нужно еще и герцога поднять!

– Он тоже в этом участвует? – поморщился Микки.

– А как же! Он же принц! Без него никак.

– Понятно. Отвернись что ли. Впрочем, я тебя не стесняюсь. Если начнешь на меня нападать, учти, я сразу сдам незыблемые позиции. И будет очень плохо.

– Кому?

– Всем.

Я отвернулась, продолжая улыбаться. Вот она, слабая человеческая натура! Подруга в опасности, практически на краю гибели, а меня распирает от хорошего настроения. Так в любви мне еще не признавались! Какая романтика! Восторг!

Микки вскочил с постели и принялся одеваться. Я повернулась к нему в тот момент, когда он стоял в штанах с голым торсом и собирался надевать рубашку. Как в голливудских фильмах, прожектор луны заботливо осветил восхитительные изгибы его довольно рельефного тела. Я удивилась. Он качает мускулы. Зачем? И где тогда прячет гири? Но спросила о другом, более волнующем моменте.

– Ты что-то говорил про чувства…

– Пришла поговорить об этом? – иронично усмехнулся он, застегивая рубашку на пуговицы.

– Ну, да, – я постаралась выглядеть беззаботно. – Как ты отнесешься к тому, чтобы поцеловать незнакомую девушку?

– С тобой я знаком. Подходи ближе, провокаторша, так и быть, я тебя поцелую.

Как назло, захотелось с ним целоваться. Страстно, трепетно и пылко одновременно, теряя гордость, последние мозги и совесть. Еле сдержалась! Вот провокатор.

– Не со мной.

– С другими не стану.

– Микки! Даже если я очень попрошу?!

– Талия, только вообрази, что произошло. Ты вламываешься ночью в комнату холостого мужчины… х-м…ты уже об этом догадалась…да, нормального мужчины. Стаскиваешь его с постели и предлагаешь целоваться! Что может подумать любой нормальный мужчина?

– Что?

– Что ты предлагаешь ему себя!

– О! Я предлагаю свою подругу!

– Эммануэль?! – в ужасе упал в кресло Микки.

– Обижаешь, – насупилась я. – Но сходство между ними есть. Но тебе не обязательно на нее смотреть! Можешь с закрытыми глазами попробовать…

– С закрытыми глазами целовать неизвестно кого? А если ты подсунешь мне короля? С тебя станется. Герцога же ты собираешься будить.

– Короля? – задумалась я и вздохнула. – Вдруг и его придется. Он целоваться-то хоть умеет?

– О, небо! Дайте мне силы, чтобы не убить ее! Собираешься создать очередь за поцелуями?! Куртизанка! В кого такая уродилась, братья порядочные мужики…

– Микки, гениальная идея! Нужно объявить награду за поцелуй и собрать всех мужчин королевства…

– Нужно вызвать доктора Томпаза и напоить тебя успокоительным. Что творится в твоей голове?!

Он подошел ко мне и поднял подбородок, пытаясь рассмотреть лицо в лунном сумраке. Романтика! Романтика, а Светка, бедная спит беспробудным сном… Фиг с ней, со Светкой… Проспала несколько суток, еще часик проспит, ничего с ней не будет, она фартовая… А его губы так близко…Интересно, как он целуется… Интересно, в кого я влюблена – в Микки или в Эдберга…

– Все ясно, – заявил Микки, отходя от меня на безопасное расстояние. – Побочное явление отвара, приготовленного герцогиней, повышенное либидо.

– Всего лишь?!

– А ты хотела что-то иное?

– Нет!

– Нет?

– Да, нет!

– Когда ты закончишь изъясняться загадками?

– Когда ты перестанешь отвлекать меня всякими глупостями. Пойдем со мной, я по пути все расскажу.

Расстроенная таким обломом, ведь мог бы и поцеловать, я решительно шагнула за порог его комнаты. Прислушалась, в доме стояла тишина. Мне сказочно везло, если можно так выразить мои ощущения в ту темную ночь.

Микки вышел на улицу с факелом в руке. Пламя колыхалось от слабого ветра, пугая прятавшихся в кустах роз птиц. По ночам здесь поют соловьи, заливистой трелью так, что закладывает уши. Я обернулась и посмотрела на темные окна. Не хотелось бы, чтобы кто-то нас увидел и позвал. Я бы скомпрометировала себя на всю оставшуюся жизнь…

О, я уже начинаю думать как здешние барышни?! Ассимилируюсь в сказочном королевстве? А если начну, как Светка, спать целыми днями и ночами? Тьфу-тьфу.

– Перестань плеваться! И говори, что ты задумала?

Вдаваться в подробности нашего с подругой перемещения я не стала. Зачем забивать голову Миканиэля фантазиями? Этого не может быть потому, что не может быть никогда. Но с другой стороны, он живет в королевстве, где привыкли к ведьмам и драконам. Так что должен осознавать суровую действительность целиком и полностью. Я рассказала, что вчера случайно забрела в заброшенный особняк, совершенно случайно поднялась на второй этаж в спальню и неожиданно, чес слово, неожиданно, обнаружила спящую девицу. Она оказалась моей лучшей подругой! И я не знаю, кто ее заколдовал и почему, но расколдовать придется мне потому, как девице этой, по имени Светка, надеяться больше не на кого…

– Понятно, еще одна непутевая девица из отдаленной провинции, – хмыкнул Микки, когда мы пошли по улице в сторону особняка. – Ты уже говорила мне про поцелуй и женитьбу. Тебе напомнить, что я отказался?

– Тебе не обязательно на ней жениться, – схватилась я за последнюю соломинку. – Только поцелуй!

Рассуждения Миканиэля о том, что он не намерен целовать всех подряд только ради того, чтобы разбудить, я пропустила мимо ушей. Он уже шел со мной! Этого было достаточно. Значит, верил и собирался делать так, как я просила. А эта напускная бравада свойственна всем мужчинам, ею они пытаются отгородиться от женщин, чтобы держать нас на безопасном расстоянии.

Кованая решетка оказалась запертой на несколько заржавевших замков. Нам пришлось обходить двор и искать лазейку с тыла. Я держала факел, пока Микки обшаривал кусты, поражаясь, каким образом вчера мне удалось пробраться в дом. Я и сама не знала, ноги несли, как запрограммированные. После основательных мучений и копаний в колючих кустах он нашел проход, куда сам поместился с трудом, я еле влезла, а Светка бы застряла точно. Когда Микки ее разбудит, нужно будет заранее предусмотреть пути отступления.

Платье разорвалось на подоле и украсилось множеством соцветий репейника.

– Королева сорняков, – улыбнулся Микки и прошел вперед.

Еще один комплимент! Все-таки надо бы их записывать, жаль, что под рукой нет мобильника. Прежде мне никогда столько приятных слов не говорили.

Двери особняка тоже были заперты. Как я вчера попала в дом? Словно кто-то меня вел после желания все бросить и вернуться в свой спокойный мир. Вот, дескать, убедись, Архипова, обратного пути тебе нет или ты предательница.

Микки собрался лезть через окно, предварительно разбив его кулаком, завернутым в шляпу. Осколки глухо посыпались в высокую траву, так что шума как такового не было. Только скорый звук разбитого стекла и тишина. Микки осторожно вытащил осколки, залез в окно и исчез в темноте особняка. Он должен был открыть мне дверь. Я убеждала его, что тоже могу забраться в окно, но он настоял на своем. Храбрый малый! Я бы побоялась… Странно, вчера я ничего не боялась. Точно, снадобье герцогини было необычным!

Я стояла и ждала, а мысли в голове носились жуткие. Вспомнились фильмы-ужасники про придурков, которые специально разбредаются по разным углам, чтобы нечистой силе было с ними легче справиться. Когда я была готова забираться в окно следом за Микки, щелкнула задняя дверь. Она открылась, и Микки позвал меня внутрь.

Спальню, где храпела Кольцова, мы нашли по звуку. Я не помнила, какая это была комната. Зашли туда и замерли у порога. Светку освещала тонкая лучина в стеклянном колпаке, стоявшая на прикроватном столике. Моя дорогая подружка лежала на боку, сладко посапывала, изредка перемежая сопение с храпом, и довольно чмокала пухлыми губами.

– Я должен это сделать? – поморщился Микки.

– Очень тебя прошу!

– Ладно.

Микки подошел к Светке и тронул ее за плечо. Никакой реакции. Он потряс ее. Бесполезно.

– Может быть, есть другое средство?

– Какое? Я знаю только про это.

– Ладно.

Микки обошел кровать дважды, прежде чем наклониться над Светкой.

– Только не переживай, если не получится, – сказал он, поглядев на меня.

– Ну, да, – я передернула плечами, – в сказке заколдованную спящую красавицу будит принц.

– Эдберга тащить сюда?! Немыслимо!

– Тогда попробуй сам ее разбудить. Пожалуйста, Микки.

Светка радостно булькнула что-то поразительно похожее на «спасибо». Я чуть не заплакала. Миканиэль наклонился и быстро ее поцеловал.

– Ничего, – разочарованно протянула я. – Ты не от души это сделал! Вы, мужики, ничего не делаете от чистого сердца! Поцелуй ее еще раз!

– Не от души?! – взревел Микки. – Еще раз? Ладно!

И поцеловал Светку более страстно.

– Ничего, – вздохнула я разочарованно. – Ты ей параллелен.

– В кого она была влюблена? – нахмурился Микки, начиная шагами мерить комнату.

– Думаешь, это сработает?! В этого, как его там… в Дэймона!

– Кто он? Дворянин? Торговец? Военный?

– Вампир.

– Кто?!

– Нет, на самом деле он актер, который играет в американском сериале вампира. Только я забыла его фамилию, ты же знаешь, у меня с этим делом напряженно…

– Актеришка. Ладно, как его найти?

– Не знаю. Он вообще в другом измерении живет.

– Хорошо, возьмем наше. Что собираешься делать? Я же знаю, на мне ты не остановишься.

– Микки, только ты не сердись, пожалуйста…

– Пай-девочка! Ты ли это?!

– Я, я. Я собираюсь вместе с тобой пойти и разбудить герцога…

– Эдберга?! Я так и знал!

– Раз ты знал, очень хорошо. Меньше станешь сопротивляться.

– Ты представила, как мы это сделаем? Припремся ночью, перелезем через ворота, постучим в дом, скажем слугам, что пришли к Его высочеству по важному делу, переполошим весь дом, разбудим герцогиню…

– Нет, ее не надо будить! Только герцога и лучше через окно.

– Замечательно! Проберемся как воры к его окнам, кинем камешек в стекло, когда принц проснется, попросим его спуститься и отправиться черти куда, чтобы подарить поцелуй неизвестно кому.

– Да-да! Так и надо сделать.

– Он примет нас за сумасшедших!

– О, Микки, у тебя уже дурная слава, а мне бояться нечего. Сам видишь, – я показала ему на Светку, – тяжелый случай, запойный сон. Без принца не обойтись.

– В таком виде, – недовольно поглядел на меня Микки, – ты принцу на глаза не покажешься!

Я понимала, что видок у меня еще тот, но не могла возвращаться для переодевания. Что мне втемяшилось в голову, когда я надевала белое платье?! Нужно было натянуть черное, но оно в облипочку, сшито каким-то идиотом, ведь ногу в нем по-человечески не задрать… Ясно, что истинные леди ноги в платьях не задирают, но мне-то надо.

Но Микки нашел выход. Вот что значит, когда мужчина в душе настоящий дизайнер!

– В каждом богатом доме есть гардеробная для слуг. Наверняка и в этом есть одежда для пажей. Ты небольшая и хрупкая, как мальчик…

Это считать комплиментом или нет? С одной стороны, обидно…

Мы прошли на третий этаж, в мансарду под крышу. Похожую на длинный коридор с маленькими оконцами и множеством дверей в комнатушки. Одна из них действительно оказалась гардеробной, набитая практически одинаковыми черными камзолами, черными штанишками и белыми рубашками с жутким жабо. Я нашла свой размер и переоделась, Микки добавил к моему образу куцую черную шляпу с гусиным пером. Жуть! Я бы такую ни за что не надела. В приличных сказках пажи носили береты! Но пришлось перетерпеть издевательство над стилем, костюм пажа с высокими сапогами мне безумно шел. Я покрутилась перед зеркалом до тех пор, пока комната не задымилась от факела, и вздохнула. Жаль, что так нельзя появляться на улицах днем. Все-таки брюки незаменимая вещь для девчонок, которые живут полноценной жизнью с приключениями, перемещениями, флиртом и риском для жизни собственных подруг.

Кстати, пора бы вспомнить о Светке!

– Так какой у тебя план? – спросила я у Микки, когда мы вышли из заколдованного особняка и отправились в сторону резиденции Эдбергов.

– У меня?!

– Ну, не у меня же. Я бы не стала долго думать, пробралась внутрь, забралась на самое высокое дерево и посмотрела в окна. Возле замка много высоких деревьев.

– Ты кошка?

– В детстве я была хулиганкой. Лазила по деревьям и бросала в окна соседских девчонок, которые играли в моей песочнице, жаб и дохлых кротов.

– Надеюсь, с того времени ты изменилась.

– О, да! Жаб я теперь сама стала бояться. Они такие холодные на ощупь и противные! А лазить по деревьям это как кататься на велосипеде – один раз научился и запомнил на всю жизнь.

– Что такое велосипед?

Дорога была длинной, и я успела рассказать Микки, что такое два колеса, соединенные между собой непонятно для меня чем. Он ничего толком не понял и снова решил, что я нафантазировала. Вернусь, точно займусь самообразованием! И разберусь с устройством велосипеда.

Мы остановились перед запертыми воротами. Огромные решетчатые металлические створки крепко держались друг за друга при помощи пудового замка. Микки принял решение лезть через каменный забор. Нам на радость камни были естественные, не обработанные на супер станках, неровные, с выступами, так что сапоги цеплялись за них надежно. В костюме пажа ноги задирались с большим успехом. Я подумала, что после этого ночного предприятия заныкаю его для себя. Мало ли что еще придется в нем делать, я почти неузнаваема в черном с белым жабо.

– Вот эти окна – спальня Эдберга. Какой у тебя план, Талия?

Микки притушил факел, кругом стояла такая темнота, что я невольно испугалась. Куда лезу?! А если Эдберг не такой душка, каким старался мне показаться? К тому же любой мужчина бывает зол как голодный пес, когда его будят. А если он разозлится до такой степени, что прикажет снести мою безмозглую голову? Я сильно рискую, забрасывая камень в его окно! Но делаю это не ради того, чтобы еще раз поглядеть в его карие бездонные глаза. Ради Светки я фактически стою одной ногой на помосте с гильотиной.

– Бдзынь! – камень чуть не разбил стекло.

– Ры-р-р-ры-р-р-р-ры! – послышался раскатистый рык рядом с нами.

– Герцог проснулся, – вздрогнула я. – Как странно он ругается спросонья!

– Это не герцог, – успел только ответить Микки, как я сама поняла, что это рычало чудовище.

Оно летело прямо на меня, огромное, страшное, с выпученными, горящими красным цветом ужаса глазами, с оскаленной пастью и вздыбленной шерстью. Черной или пегой, было темно, разглядеть толком я ничего не успела. Только испугалась, когда оно прыгнуло на меня и повалило на траву. А потом стало зализывать до смерти!

– Цер! Цер! Цер, стоять! – прокричал Микки. – Талия, лежать и не двигаться!

Нормально, да?! Меня зализывают, а я должна не шевелиться?! Это что, новое изобретение человечества – устрашающая пытка слюной?!

– Кто здесь?! – из темноты раздался властный голос герцога.

– Ваше высочество, это Миканиэль Грэм!

– Миканиэль?!

Интересно, герцог очень обрадуется, увидев меня под своей собакой? Какая никакая, а все-таки леди, черт меня забери из этого скандального происшествия!

– Миканиэль, что ты здесь делаешь? – голос Эдберга приближался неумолимо быстро. – Кого поймал мой верный пес? Странно, обычно он равнодушен к пажам. А-а-а-а-а…

Ну вот! Такой же приторно ядовитый голос, как у его матушки. Увидел меня, значитцо.

– А-а-а-а, леди Грэм?! Приятной вам…х-м…ночи! Удобно ли устроились на моей траве? Букашки за шиворот не лезут?

– Не смеют без вашего разрешения, милорд. Тьфу…отвяжись, слюнявая скотина! Извините, милорд, это я не вам… Тьфу…

– Нет, какова нахалка?! – возмутился Эдберг, прикрикивая на собаку. – Цер, ко мне!

– Это я нахалка? – в свою очередь возмутилась я, вместо того, чтобы вздохнуть полной грудью – с нее наконец-то сняли собачьи лапы. – Как будто это я специально бросилась на вашу собаку, подмяла ее под себя и принялась истошно лизать!

– А что вы делаете ночью в моем саду, леди?! – Эдберг схватил меня за руку и рывком поднял на ноги.

– Ваше высочество, она со мной! – храбро вступился Микки.

– Что я делаю?! Порчу свой макияж! А знаете, сколько стоит ланкомовская помада?! Правда, ее я оставила дома… Между прочим, я пришла для того, чтобы поблагодарить вас за щедрый тряпичный дар, в прошлый раз это получилось довольно скомкано.

– Однако вы предпочли менее достойное одеяние, – он с вызовом кивнул на мой костюм.

– Ваше высочество, это моя вина, – попытался прервать нашу милую перепалку Микки.

– В таком виде удобно лазить через заборы! Присланные вами платья для таких целей не годятся.

– Разумеется, – отчеканил Эдберг, вставая так близко ко мне, что я ощущала его дыхание на своей щеке. – Мои платья для приличных леди, которые по ночам сидят дома…

– Значит, я не приличная?! А если мне очень надо?!

– Что вам понадобилось ночью в моем саду?!

– Милорд, леди, – в очередной раз встрял Микки, – прошу вас, не ссорьтесь.

– Мы не ссоримся! – бросил ему Эдберг, не сводя с меня глаз.

– Конечно, – хмыкнула я, – мы всего лишь выясняем отношения.

– Р-р-р-гав!

– Желательно, выяснить их без посторонних, – мотнула я головой в сторону домашнего зверя.

– Как бы не так, – хмыкнул Эдберг. – Неизвестно, на что вы способны без свидетелей! Что вы делали ночью в моем саду?! Про благодарность больше не врите.

– У-у-у-у, какой вы предсказуемый, Ваше высочество! Что делала, что делала… Искала то, за чем пришла.

– И за чем вы пришли?!

– За вами!

– За мной?! – опешил герцог.

– Вот он, момент истины, – трагическим тоном произнес Микки. – Талия, извинись перед Его высочеством, и пойдем прочь. Полезем обратно, то есть…Через забор, чтобы не беспокоить Ваше высочество.

– Нет! – вскричал Эдберг. – Подождите! И для чего я вам понадобился, леди Грэм?

Я отступила на шаг. Если скажу правду, неизвестно, как он отреагирует. Во всяком случае, его собака еле сдерживается, чтобы опять не наброситься на беззащитную девушку.

– Для чего, Талия?! – он навис надо мной карающей неизбежностью.

– Для поцелуя, – вырвалось у меня. Язык – враг мой.

– Поцелуя?!

О, мужики! Неужели так тяжело допетрить, что я предлагаю целоваться не с собой?! Что они о себе возомнили?

– Понимаете, Ваше высочество, – принялась я оправдываться, – у меня есть хорошая знакомая, очень приличная молодая леди. Так вот она попала в сказку… попала в крайне затруднительное положение. Ее, понимаете ли, заколдовали. И теперь бедняжка целыми днями спит. И для того, чтобы ее поднять на ноги и заставить двигаться, нужен поцелуй принца. Обычный чмок, честное слово! Вам не придется особенно напрягаться! Нагнетесь и чмокните Кольцову в губы…Только и всего!

– Не правда, – мотнул головой Микки, – если она очнется, на ней придется жениться.

– Это действительно так? – холодно кивнул Эдберг.

– Так было в сказке! Но у нас-то…фиг кто знает, что у нас…у нас-то бытие! А оно, как всем известно, определяет сознание.

– Значит, прецедент уже был?

– Был, Ваше высочество.

– Вам, Талия, можно просто Рудольф. С кем?

– Со Спящей красавицей, Рудольф.

– Ее имя, фамилия, род, титул?

– Просто Принцесса. Шарль Перро о ней рассказывал. Не слышали про такого, Рудольф? Жаль. Остальное не помню. У меня на фамилии…

– У нее на фамилии память плохая, – кивнул Микки. – Просто никудышная. Она и свою-то не помнит.

– Еще чего! Я Архипова!

– Я же говорил, – хмыкнул Микки. – На самом деле она Грэм.

– Ну, да, – согласилась я. – И Грэм тоже. Так вы согласны, Рудольф?

Какое у него красивое имя, его так приятно смаковать на губах.

– На что?

– Как на что?! На поцелуй!

– С вами – да, с вашей знакомой – нет.

У меня чуть слезы не брызнули из глаз. И это после того, как я тут перед ним метала жемчуг! Но возвращаться обратно без принца было невозможно. Так Кольцову я не могла подвести.

– Ладно, – сказала я, – тогда соглашайтесь на эти два.

– Микки, – герцог кивнул на собаку, – забери Цербера и отойди с ним к конюшне! Мы будем торговаться наедине… Итак, Талия, сколько своих поцелуев вы отдадите за один мой?

Наглец! В другой раз я ему бы так ответила… Выбора у меня не было.

– Один на один.

– Пять на один.

– Два и один.

– Четыре ваших и один мой вашей знакомой…

Через пару минут мы сошлись на два против одного. А что оставалось делать?!

– Один прямо сейчас, – заявил Эдберг, привлекая меня к себе.

– Это неприлично!

– Неприлично являться к мужчине под окна спальни среди ночи и предлагать поцелуй, Тали, дорогая. Если бы не ваш брат, клянусь небом, вы бы отсюда больше не вышли…

Разумеется, речь о женитьбе не шла! Развратник, бабник, кретин…Ах, и я та еще флиртушка… Целовался принц бесподобно. Судя по всему, практика у него имелась обширная. Все последствия были, как по заказу: кружилась голова, подкашивались ноги, руки не желали отпускать его шею, мой нос конфузливо утыкался ему в грудь. Стыдоба! Куда катится мир? А ведь в нашем я была порядочной девушкой и с первыми попавшимися принцами не целовалась. Только со своими парнями после третьего свидания! Кольцова должна быть счастлива как припадочная, если Рудольф ее так поцелует.

– Сойдет, – я оторвала саму себя от Эдберга и тряхнула распущенными волосами. – Нужно найти мою шляпу, она упала…

– Вы слишком сильно задирали голову, Тали, получая неземное удовольствие.

– Я?!

– Ну, не я же.

– Не вы?!

– Я не то собирался сказать…

– Ладно, проехали.

– Вернее, поехали! – он словно смутился, устремился вперед, не глядя.

В последнюю секунду взял меня за руку и повел к конюшне. Там стоял, подпирая вход, Микки. Мне стало неудобно, словно я изменила любимому парню. Но герцог усугубил ситуацию, решив, что мне нужно ехать с ним на одном коне. Передвигаться пешком Его высочество не умело. Это не стало для меня новостью, наши «короли» тоже не ездят на метро. Микки оседлал второго коня, и мы поехали.

Я подскакивала в седле в железных объятиях Эдберга, дыхание которого щекотало мою макушку, и думала над тем, что будет, когда проснется Светка. Если Эдберг согласится на ней жениться, я буду рада. Честно-честно. А если нет? Предлагать ему вместе с ней и себя?! Он-то будет доволен сладкой парочкой, вот только я моногамна с детства. Мне никогда сразу не нравились два мальчика. Сколько их всего было, не помню, но они следовали в строгой очередности – один за другим. До того мига, как я попала сюда. Сейчас мне нравятся Микки и Рудольф. Где фея?! Вот вредина! Спряталась вместо того, чтобы помочь разобраться запутавшейся Замарашке.

…Было забавно наблюдать, как Эдберг лезет в нашу щель, оставляя рядом с ней привязанных коней. Как затем он пробирается по темному коридору – факел-то мы погасили и благополучно забыли в его саду. Как он останавливается перед кроватью со спящей Кольцовой. Как луна верноподданнически освещает ее дрыхнущую физиономию.

– Значит, один чмок? – прищурился он, глядя на меня. – И больше ничего?

– Не торгуйтесь, Ваше высочество, – хмыкнула я. – Аванс уплачен.

– Рудольф. Я разрешил вам, Тали, обращаться ко мне без титулов. Это высокая честь. Как и то, что я сейчас сделаю.

Он наклонился и посмотрел на Светку.

– Микки, дружище, ты тоже во все это веришь?

– Полагаю, люди говорят правду, – сухо ответил Микки.

– А что они говорят?

– Раньше в этом особняке жила колдунья. Она покинула его, оставив после себя неизвестную девушку, больную сонизмом. Лечение одно – поцелуй.

– Ага! – хитро усмехнулся Эдберг. – Значит, ты ее тоже целовал! Хорошо. Смотрите, Тали, я делаю это.

– Да уж быстрее, Рудольф, светает уже.

Он наклонился еще ниже и поцеловал Светку.

Когда я расскажу Кольцовой, кто ее целовал, она мне ни за что не поверит!