Текст книги "Zамарашка"

– Ну?! – я пригляделась к ее лицу – никаких изменений.

– Не сработало, – тяжело вздохнул Микки.

– Странно, – нахмурился Эдберг. – Мой поцелуй разбудит мертвого!

Прости, прости, прости, Светочка Кольцова! Но сейчас я ликовала, глядя на эту сцену. Никогда еще не видела гордого и заносчивого принца таким растерянным и недоумевающим. Только ради этого стоило с ним поцеловаться!

– Попробуйте еще раз, – посоветовала ему я. – Вложите больше чувств и экспрессии. В случае со мной вы, Рудольф, были холодны как лед.

– Вы тренировались? – изумился Микки.

– Только ради подруги.

– Это дьявол знает, что такое! – возмутился Эдберг и снова поцеловал Светку.

На этот раз дольше и чувственней.

– Или он не принц или средство другое, – пробормотала я, мысленно решая уравнение с двумя неизвестными.

Смотреть на то, как Эдберг целует Кольцову в третий раз, у меня не было сил от смеха. Я зажала рот рукой и выбежала из спальни. Прислонилась к стене и подождала мужчин. Они вышли очень озабоченные, переговариваясь друг с другом.

– …объявим поголовное присутствие, установим очередность…

– Да! Гениально…

– Озвучим ценность пробуждения…к примеру – мешок золотых…

– Здорово. И пусть каждый целует…

– Разумеется, дружище! Ее поцелует каждый мужчина в королевстве.

О-о-о-о-о, как все, однако закрутилось! Кольцова, обалдеть! Ты спишь и не знаешь, что тебя перецелует все королевство!

Когда она проснется, надеюсь, меня не убьет.

День 6. (Пятый я благополучно проспала из-за бессонной ночи четвертого) Неестествознание, таблица алхимических элементов и строение нечеловеческого организма

Герцог Эдберг развернул целую операцию по спасению отдельно взятой Спящей красавицы. В королевстве был опубликован и зачитан на каждом перекрестке Указ о том, что все мужчины детородного возраста обязаны явиться в особняк временно отсутствующей некой мадам Гранье Даутшер и подняться по мраморной лестнице наверх в умывальную комнату. После необходимых гигиенических процедур им вменялось в обязанность зайти в спальню и поцеловать спящую племянницу мадам. Тому, кто ее разбудит, герцог обещал три мешка золота! Была бы я меркантильной, сама бы пошла целовать Кольцову. Но у меня были другие дела.

Семейка Грэм спешно готовилась к балу.

Между делом я бегала к особняку и проверяла, как продвигается очередь из разнокалиберных мужчин, и не знала, радоваться мне по этому поводу или огорчаться. Светка бы радовалась, что желающих с ней целоваться так много. И огорчалась бы, что не каждый готов пойти с ней под венец. Об этом в Указе ничего не было сказано. Я не стала его опротестовывать по одной простой причине – пусть сначала Светка проснется, потом мы с ней решим, что делать с тем, кто ее разбудил. Он-то никуда не денется – придет за тремя мешками, тут-то мы и припрем его к стенке возможной беременностью. Сказочные мужики наивные – верят всему, что написано пером. К тому же моя подруга очень даже ничего по сравнению с сестрами Брэмс. А те, по слухам, должны были вот-вот выйти замуж.

Вообще, пары создавались на ежегодных балах. Король сам определял, кого с кем соединять. Он устанавливал в главной бальной зале шахматную доску с живыми фигурами и передвигал их до тех пор, пока не находил разумное, на его взгляд, решение. Глупость неимоверная! Я собиралась эту партию пропустить, заныкаться куда-нибудь в уголок и тихо пересидеть в гордом одиночестве. Обо всем этом мне рассказал Микки.

Он еще немного дулся на то, что мы с герцогом целовались. Но я уверяла, что делала это исключительно в благотворительных целях, чему он сам был свидетель. Микки поверил.

Он не собирался на бал, но я твердила, что именно его мне будет там не хватать, что было как никогда верно.

Тем временем Бониэль готовился к какой-то военной операции. Он усердно посещал занятия в военной академии, а в свободное время дома начищал шпаги и ружья. За столом как-то Боня проговорился, что король готовит свою армию к очередной победоносной войне. С кем? Оставалось открыто. Зато все знали, что ловили второго дракона, повадившегося есть сочную траву на богатых королевских лугах. Папаша Грэм, как лесничий, был задействован на полную катушку. Мачеха стонала, что не переживет, если дракон сожрет ее ненаглядного Отто. Микки утверждал, что драконы – безобидные травоядные существа. Их единственным достоинством было умение поджигать укрепление противника одним жаром из пасти. И то лишь после того, как их на это действо натаскивали ловкие дрессировщики.

Если я раньше рассчитывала, что найду фею и покину это королевство сразу после бала, то сейчас не была в этом уверена. Кольцову оставить я не могла. Она без меня погибнет, когда проснется! Если не проснется, то погибнет непременно. В успех предприятия, задуманного герцогом, честно говоря, я не особенно верила. С другой стороны, в сказке принц разбудил принцессу. Светка явно не благородного происхождения, значит, ее может разбудить какой-нибудь босяк. И здесь следует быть осторожной. Она на радостях кинется за него замуж, а после будет жалеть, что выскочила сдуру не за принца. Ну, как мы обычно делаем в нашем мире. Только у нас есть развод, а здесь его нет. Вышла замуж раз и навсегда! Настоящая тирания для женщин.

С герцогом я не виделась целые сутки! Даже как-то соскучилась, вспоминала его пораженное несостоявшимся пробуждением лицо и хихикала. Но смеяться перестала, когда в дом принесли письмо с указанием обязательно принять бальный наряд с драгоценностями, пожалованный Его высочеством леди Талии Грэм в качестве спонсорской помощи и в благодарность за содеянное. Понятно было, что за поцелуй! Микки потребовал, чтобы наряд немедленно вернули обратно герцогу. Мачеха воспротивилась категорически. Я флегматично приняла коробку и закинула ее под кровать. Подумаешь! Приказал принять! Приняла. И что? Вот надену на бал костюмчик пажа, мало им не покажется. Я же не благородная дама, могу делать то, что мне вздумается.

Ох, как же я, оказывается, ошибалась!

Господин Струве пришел перед обедом, когда Эммануэль пригласила всех на суп из черепашьих лапок. Я такую гадость никогда не ела, бедные Ниндзя! Мачеха приняла его с распростертыми объятиями, повела с ним интеллигентную беседу о том, как тяжело живется дамам высшего света, вынужденных принимать в своем доме не пойми кого. Господин Струве слегка опешил, затем покраснел, надул и без того пухлую физиономию с тонкой полоской редких усиков, блеснул лысиной, отражая солнечный свет, после чего закашлял. Мачеха многозначительно кивнула в мою сторону и возвела глаза к потолку. Господин Струве явно обрадовался, крепко пожал ее руку со словами «Мужайтесь, дорогая» и принялся поедать суп с таким аппетитом, словно его кормили единственный раз в жизни, и наесться нужно было на всю оставшуюся ее беспросветную часть.

Пришлось высидеть с ними за столом добрую половину обеда, мешая ложкой мутную жижу с неприятным запахом. Правда, следующее блюдо получилось у Эммануэль вкусным – телячьи отбивные под луковым соусом. Здесь уже я показала, что мне нужно отъесться на всю жизнь. Глядя на меня, господин Струве крякал и бормотал что-то непонятное. Наверное, сожалел, что к своему преклонному возрасту потерял много зубов, и жевать ему мясо больше нечем.

Микки сидел с нами задумчивый и скучный. Если раньше он веселил шутками и сглаживал разговор, то сейчас вообще не принимал участие в беседе. После сладкого я кивнула ему в сторону дверей, следовало сбегать и проверить Светку. Мало ли чего там случится, я должна быть рядом с подругой в тяжелую минуту ее возвращения к действительности. Ведь это такой удар – очнуться в чужой кровати среди толпы незнакомых мужиков. Кольцова, конечно, не Синий чулок, но не до такой степени демократичная в межполовых отношениях. А рядом ни феи, ни волшебницы, ни одного доброго человека! Этим самаритянином стану я.

Наскоро проглотив яблочное суфле, я извинилась и встала.

– Куда ты, милочка? – встревожилась мачеха.

– Пойду прогуляюсь!

– Какой кошмар! Ты же понимаешь, дорогуша, что одной появляться на улице тебе нельзя.

– Микки, ты проводишь меня?

– Микки сейчас будет занят, Талия.

– Чем это интересно?

– Какая бестолочь! Разумеется, беседой с господином Струве.

Тот кивнул с многозначительным видом и пробубнил:

– Вам тоже желательно остаться, леди Талия Грэм.

– Ладно, – я не стала с ними спорить. – Начинайте без меня!

– Ты куда?! – не унималась мачеха.

– Пойду смотреть, что мне прислал герцог в розовой коробке! Что, нельзя?

– Какая досада! Можно, разумеется. Но сейчас же вернись.

Отчего им так приспичило со мной поговорить?

Я знала, что господин Струве – супруг госпожи Струве. Логично? А то! А госпожа Струве в этом королевстве престарелая светская львица, претендующая на роль всезнайки. Так что, в общем и целом, их положение было ясно, и меня оба супруга не интересовали. Я накинула свой алый плащ и вышла на улицу. Конечно, наплевала на законы королевства, по которым приличным девушкам нельзя было появляться на улице без сопровождения. Но у меня болела душа за подругу. Я раздваивалась: одна Наташка хотела разогнать длинную очередь за золотом, другая еще надеялась, авось что-то получится.

Мужчины были разного возраста: юноши, зрелые мужики и даже те, кто уже одной ногой стоял в могиле. Бедная Светка! Через что нам с ней приходится пройти, чтобы избавить ее от чар! Они переминались с ноги на ногу, медленно продвигаясь друг за другом, спорили, выдвигали свои версии случившегося, мечтали вслух о сказочном богатстве за пробуждение, просто молчали и двигались к заветной цели. С обратной стороны особняка выходили те, кто все надежды потерял. Самые пронырливые из них пытались снова встать в очередь за поцелуем, но бдительная стража отметала помеченные фиолетовой краской лбы и гнала прочь. Среди вытянувшегося на всю улицу живого потока виднелись вооруженные воины, рискнувшие оставить боевые утехи ради мешков золота.

Их-то и заметила проезжавшая мимо всадница с горделивой посадкой в седле стройного тела, обтянутого черной кожаной амазонкой. Она вскинула на воинов фиолетово-сливовые глазищи и ударила хлыстом одного из всадников, скакавших рядом. Ее идеальной формы лицо с правильными чертами перекосилось явным недовольством и неприкрытой злобой. В толпе зашептались:

– Принцесса, принцесса, сама… Что сейчас будет…

Принцесса? Но Лаурину я видела, она другая… Другая!

Это невеста короля принцесса Эделер. Амазонка какая-то, честное слово. Натянутая как стрела, готовая вырваться из лука, и также смертоносно разящая цель. Мне стало не по себе от одного ее вида. Воинствующая фурия! Когда она подъехала ближе, я заметила, что она вся была увешана оружием. Я остановилась позади нее и прижалась к ограде, собираясь проследить за ее дальнейшими действиями.

Отъехавший всадник быстро вернулся.

– Ваше величество, – начал он.

Вот это да! Они еще не поженились, а к ней уже обращаются как к королеве. Не слишком ли она самоуверенна? Мордой по батарее не водили? Ну, это я образно.

– Ваше величество, толпа организована указом короля. Герцог Эдберг придумал новое развлечение, он будит поцелуем заколдованную девицу.

Эделер скривила губы, словно это ее собирались перецеловать все мужчины королевства.

– Герцога пора женить, чтобы он не маялся дурью, – процедила она сквозь зубы и направила коня прямо во двор особняка.

А что, не такая она злючка, есть в ней что-то привлекательное и человеческое. Главное, она мыслит правильно, как нормальная женщина. Эдберга пора женить! Я двумя руками за это.

Все посторонились, пропуская ее. Я пробежала следом за эскортом, надеясь затеряться среди толпы. Все-таки в ней были женщины, некоторые мужчины привели своих жен, чтобы после пробуждения их не заставили вторично жениться. Но зря я надеялась спрятаться в красном плаще! Свою порцию ненависти я получила от принцессы, лишь только попалась ей на глаза на широкой лестнице. Она поднялась на второй этаж, а я шла внизу. Эделер ничего не сказала, зато красноречивым было ее лицо, привыкшее отображать ненависть. Но она меня не знала! И сразу возненавидела?

Наверняка увидела соперницу в борьбе за короля. А что? Мало ли что бывает перед свадьбой. Нет, я хорошая девушка, только не нужно меня трогать и так на меня смотреть!

Эделер процедила проклятье и скрылась в спальне Светки Кольцовой.

Я испугалась, что она сделает с ней что-нибудь, и поспешила наверх. Картина, которую я застала, пробившись через слуг принцессы, заполнивших помещение, неприятно завораживала. Будущая королева склонилась над лицом моей спящей подруги и всматривалась в его каждую клеточку. Точеный нос Эделер принюхивался к запахам, подрагивая как звериный, тонкие губы кривились в недоброй усмешке, мне отчего-то показалось, что сейчас из ее рта покажется язык с раздвоенным жалом, и она укусит Светку ядовитым поцелуем.

– Кре-е-епко, – прошептала она, наконец-то поднимая голову. – Крепкое колдовство. Крепкий сон! К чему ее будить, господа? Пусть над этим трудится герцог.

Настроение принцессы резко улучшилось. Она выпрямилась, выхватила из-за пояса пистолет с длинным дулом и, не глядя, выстрелила в скульптуру амурчика, украшавшего узел балдахина над кроватью. Амурчик рассыпался звонкими осколками по полу.

Зачем она это сделала?! Поставила свою метку?

Принцесса развернулась так резко, что я не успела отскочить за угол. Я чувствовала, что нельзя попадаться ей на глаза, но ничего не успела предпринять.

– Кто это? – она хлыстом подняла мой подбородок.

– Кто вы, леди? – поинтересовался у меня ее спутник.

– Талия Грэм, – выдавила я, едва сдерживая себя от злости.

Я тоже умею выделываться и портить людям настроение! Но не стреляю при этом в спальнях и не тычу хлыстом в лицо. А если я выйду замуж за герцога, то стану ее сестрой по родству?! Какой ужас, как бы сказала мачеха. Нужно будет подумать, прежде чем принимать предложение от Его высочества. Все-таки в моем случае придется выйти замуж не только за него, но и за всех его придурочных родственников.

– Не знаю такую, – потеряла ко мне интерес принцесса.

– Я избранная королем гостья!

Вот зачем меня понесло?!

Она обернулась. Теперь по холодной маске на лице невозможно было определить, насколько разозлило ее мое заявление.

– Я сама найду ей пару, – бросила принцесса и вышла из спальни.

За ней поспешила вооруженная, как и она – до зубов, свита.

Итак, я нарвалась в очередной раз. Сколько раз говорила самой себе, что не следует путаться под ногами особ королевской крови! От них одни неприятности простым девушкам, не обремененным титулами и богатым приданным. За этот королевский жест – хлыстом поднимать подбородок – я ее фактически возненавидела. Выросшая среди демократических принципов построения отношений, я бесилась от этого беспредела. Но одно радовало – Светке она зла не причинила. Моя подруга продолжала безмятежно спать среди застопорившейся очереди на поцелуй.

– Хватит! – прокричала я. – Достаточно на сегодня!

Пажи герцога засуетились, пытаясь меня оттеснить от процесса. Но я стояла на своем. Каким-то десятым чувством после прихода принцессы я поняла, что все это бесполезно. Тот, кто разбудит Свету, не придет потому, что пришла та, которая ее околдовала. И она еще раз убедилась, что колдовство крепкое.

– Принцесса Эделер настоящая колдунья, – заявила я пришедшему за мной Микки.

– Не может быть, она невеста короля.

– Она и его околдовала!

– Конечно, – усмехнулся Микки. – Любовь и есть колдовство.

– Ты видел, какие у нее жуткие глазищи?!

– Зато в остальном она обычная девушка, склонная к военным игрищам. На этом интересе они с королем сошлись.

Пажи знали Микки и послушались моего настоятельного приказа прекратить издеваться над спящей красавицей. Микки пообещал переговорить с герцогом. По его подсчетам Светку поцеловало сегодня больше трех сотен мужчин, и их поцелуи оказались недейственными.

Мы спускались с Микки по лестнице вниз, когда я запнулась. Он не успел меня удержать, я свалилась кубарем вниз, больно ударяясь об мраморный пол всем телом. В этой сказке у меня сплошные увечья! Хорошо, что не потеряла сознание! Я поднималась сама, когда увидела, что взял со ступенек Микки.

– Принцесса обронила.

Он держал в руках небольшой мешочек с тяжелым содержимым. Холстина мешочка была расписана королевскими гербами соседней страны. Микки помог мне подняться, после чего мы развязали мешочек и посмотрели. Там были золотые монеты!

– Она потеряла свои деньги, – прикинул Микки. – Нужно вернуть.

– Это моему хозяину!

Мы не успели опомниться, как мимо пробежал черноглазый мальчишка и выхватил кошелек из рук Микки. Через мгновение он затерялся в покидавшей особняк толпе. Мы побежали следом, но не смогли его догнать.

– И что это было? – пожал плечами Микки. – Воришка!

– Нет, – дошло наконец-то до меня. – Это не вор. Принцесса кому-то заплатила за Светку.

– Заплатила?!

Я не стала убеждать Микки дальше. Во всяком случае, мне было очевидно, Эделер заплатила исполнителю. Значит, колдунья не она, а еще кто-то. Интересно, у меня получится убедить герцога переловить всех мальчишек в королевстве?

Я запуталась вконец! Перебрала все возможные варианты, прикинула все имеющиеся у меня в памяти факты. Все были виноваты, все находились под подозрением: мачеха, герцогиня, принцесса Эделер, принцесса Лаурина, сестры Брэмс, даже Эммануэль… Наверняка, и госпожа Струве, которую я в глаза не видела, входила в эту компанию. Дамы меня явно не любили. Мужчины – наоборот! Королю я понравилась, герцог немножко влюбился, Микки… Впрочем, он брат и все такое, не считается. Но королевских особ сбрасывать со счетов нельзя.

– Тебя зовет матушка, – сказал Микки, проводив меня к дому. – У нее появилось какое-то дело. Я развлек беседой гостя, пришла твоя очередь.

– У меня отвратительное настроение, – призналась я. – Посидим в саду?

– Не могу, я должен увидеться с Эдбергом.

– Без меня?

– На этот раз без тебя.

Замечательно! Микки начал меня ревновать к будущему супругу! Ну, это я так решила… Может быть, мне хоть кто-то поможет? Подумала я, глядя вслед уходящему брату.

Я не собиралась идти и веселить разглагольствованиями господина Струве, пусть за всех отдувается мачеха. Это ее гость, а не мой. Села на скамейке под яблоней, подняла с травы спелое яблоко и принялась натирать его до блеска подолом платья. Одного из тех, что дарил Эдберг. Славный мужчина! Приятно целуется…

– Лучше помой фрукт горячей водой, – раздался грустный голос рядом со мной.

Я подняла голову и увидела прекрасную девушку в шелковом платье цвета лаванды с огромным стоячим кружевным воротником. Она как никто походила на сказочную принцессу, настоящую, ту, в которую влюбляются принцы с первого взгляда. Высокая, тонкая, бледная, с короной на голове, под которую собраны изумительного цвета белоснежные волосы. Нет, не седые, а именно – белоснежные. Только рваная челка упрямо выбивалась из общей гармонии, нависая дугой над высоким лбом. Виденье чистой красоты, как сказал поэт. Я невольно залюбовалась незнакомкой, притормозив сознание.

Девушка вздохнула и… взлетела на ветку яблони, присев на нее с легкостью летнего облачка.

– Привет, Архипова, – сказала она довольно обыденно и принялась рыться в складках своего изумительного платья. – Как дела? – достала пачку, вытащила оттуда сигарету и прикурила от щелчка собственных пальцев.

– Офигеть! – восхитилась я.

– А, – махнула она изящной рукой, – я так и знала, что у тебя все будет офигенно. Понимаешь, времени совсем нет. То одно, то другое. Вчера пересдавала неестествознание, сегодня с утра учила таблицу алхимических элементов, завтра начну зубрить строение нечеловеческого организма. Ты хоть представляешь, сколько костей в скелете дракона?!

– Нет, – честно призналась я.

– Несколько тысяч!

– Не может быть, – качнула я головой, начиная подозревать, что разговариваю с сумасшедшей.

– Или несколько сотен. Вот, забыла, – расстроилась она. – Придется зубрить с самого начала.

Она затянулась и выпустила дым колечками.

– Выпить хочешь?

– Я?!

– Ну, да, чтобы расслабиться. Вот только не нужно изумляться, Архипова, будто бы никогда не пила алкоголь. Вспомни последний День рождения твоей подруги.

Я вспомнила, Светку бросил очередной перец, и в тот день мы…

– Наливай.

– А что есть? – небрежно поинтересовалась незнакомка, знакомая с пятнами моей биографии.

– Где?

– У тебя. Виски? Ром? Слушай, Архипова, я люблю сладенькую Ксю-Ксю. Признаюсь, частенько отпиваю по глоточку у звезд, когда они этого не видят. Шикарная вещь! А какой аромат клубники…

– У меня ничего нет. Я здесь вообще гол как сокол. Гола как сокола… голиха как соколиха…Как бы лучше объяснить…Короче, я тут бедная родственница!

– А-а-а, замуж еще не вышла?

– За кого?

– А за кого бы ты хотела?

– Я? Наверное, за короля…

– Никаких проблем, – она снова выпустила дым колечками. – За короля, так за короля. Что еще желаешь? Только так, чтобы заморачиваться не пришлось. Сама понимаешь, совмещать учебу с личной жизнью тягостно. Нарисовался тут у меня один чертенок, прикинь, вылитый Патиссон из «Сумерек»…

– Ты вообще кто? – задала я идиотский вопрос.

– Фея, – небрежно пожала плечами легкомысленное облачное создание.

– Фея? Фея?! Фея! Ты моя фея?!

– Чего орать-то как потерпевшая? Да, я твоя фея. Немного опоздала, но еще успею выполнить два твоих желания.

– Каких это?

– Замуж это раз, расколдовать подругу это два. Третье уже выполнила…

– Какое?!

– Что ты повторяешь, как запрограммированная на тупость? Третье желание… твое третье желание… Вот невезуха, забыла. Но какое-то было. Только я не помню. У меня на желания, знаешь, какая память плохая?

– Представляю, – зловеще пробормотала я, решая, что мне сделать с этой двоечницей, озабоченной Патиссоном. – Значит, ты моя фея, которая должна опекать и помогать?!

– Слушай, детка, ты сама отлично справляешься! Мачеху отбрила, с королем познакомилась, хрустальные туфельки купила. Тыкву за тобой герцог пришлет, он же и платье подарит. Я-то зачем нужна? Современные Замарашки обставляют средневековых Золушек в два счета. Эмансипация, Архипова.

– Действительно, зачем ты мне нужна, – усомнилась я, ободренная собственным успехом. – Зачем-то ты мне нужна? Не так ли?

– Вот так всегда! – фея затушила сигарету и переместилась ко мне на скамейку. – Вредничаешь? Ломаться будешь? Выставлять немыслимые условия?

– Из-за чего?

– Из-за своей подписи.

– Кровью?

– Сдурела что ли? Это сказка!

– А что мне нужно подписать? Договор с нечистой силой? Продать душу?

– Слушай, Архипова, ты тут, вижу, насмотрелась всяких ужастиков. Расслабься и получай удовольствие. А потом подпиши мою летнюю практику.

– Что?

– История с Замарашкой – моя летняя практика. Нужно было переместить вредную девицу с ужасным характером и сразиться с темными силами. Я тебя переместила…

– А силы как же?

– Еще не определилась с ними, некогда. Я же говорила: неестествознание, таблица алхимических элементов, строение нечеловеческого организма, зачет по Замарашке …

– Знаю, знаю. Вот сдашь хвосты, и сразимся. А потом я подпишу.

– Вредина!

– Сама такую переместила!

– Честно говоря, я не особенно старалась. Кто-то помог из добрых нелюдей.

– Кто?!

– Если бы я знала! В аудиториях столько существ на пересдаче толкается! Тебе какая разница? Готовься к балу и радуйся предстоящему замужеству.

– А если я захочу обратно?

– Вот оно, третье желание! – обрадовалась фея. – Я-то помнила, что оно какое-то дурацкое.

– Нормальное желание нормальной девушки.

– Нормальные девушки, скажу я тебе, Архипова, королей-мужей не бросают.

– Слушай… как тебя хоть зовут?

– Альдагира. Можно просто Алькой, так прикольнее.

– Слушай, Алька, что-то на счет короля я переборщила. Может быть, мне замуж за принца выскочить? А точно Миканиэль Грэм мой брат? Он тоже сгодится.

– Не, нельзя. Смена желания произойдет за счет другого. Тогда убираем вернуться или расколдовать подругу.

– Так нечестно! Вернуться хочу оставить и Светку расколдовать. Ее-то за что?! Она чья практика?

Фея пожала плечами.

– Опять нелюди помогли?

– Ох, Архипова, не ори. Чем твоей подруге плохо? Ее охраняет дюжина пажей, она дрыхнет целыми днями, как и мечтала.

– Она об этом мечтала?! – изумилась я.

– Вот видишь, как ты плохо знаешь свою Кольцову. Воспользуйся шансом, ты попала в волшебную страну.

Я расстроилась. Чего не ожидала, так этого. Слышала старую песню про волшебника-недоучку, но чтобы со мной он начал контактировать, представить не могла в самом жутком образе! Правда, внешне фея выглядела восхитительно, все, как того требует наше человеческое сознание, было при ней. А вот ее характер был похлеще моего! К тому же она была с хвостами. Фея с хвостами, подумать только! Кому сказать, не поверят. Только со мной могло подобное произойти, только со мной.

– Зачем все это?! – я едва сдерживала слезы.

– Только не нужно сырости, Архипова. Все элементарно просто. Ты не знаешь, для чего нужны плохие девочки? Для того чтобы хорошие мальчики дрались. Слушай, передавай привет Дракоше, он такой прикольный! А, ну, да, не знаешь еще, что его встретишь…

– О-о-о-о! – затянула я, испугавшись перспективе оказаться носом у пасти дракона.

– Спокойно, Архипова! А как же любовь?!

– Любовь? – оторопела я.

– Ну, да, – кивнула фея. – У него к тебе с первого взгляда. А ты тут сидишь и выеживаешься, практику подписывать не хочешь!

– Кто он?! Скажи, сразу подпишу!

– Умница. Так и нужно было сразу говорить. Это я о себе.

Она задрала подол старинного платья, и под ним я увидела кроссовки с джинсами. Альдагира полезла в карман и достала оттуда скомканную бумажку, похожую на купюру. Пока она ее разглаживала на скамейке, плюя и ругаясь, я рассуждала, что стану делать с тем, кто в меня сразу влюбился. Если это не король, конечно. Замуж за короля! Что может быть лучше… Любовь. Любовь? Но я-то сама не знаю, в кого влюблена.

Я настолько растерялась, что взяла гусиное и перо собралась ставить закорючку.

– Ах, ты еще не сказала мне, кто он! – вспомнила я.

– Блин, – поморщилась фея, – тебя как кто-то по башке стукнул! Отвлек. Кто он, кто он… Кто он? Забыла!

– Как ты могла такое забыть?! – я сунула ей перо обратно в руку, где оно тут же исчезло. – Значит так, – сказала я с вызовом, – раз я твоя летняя практика, так будь добра, выполняй свои задачи целиком и полностью.

– Это как? – уныло спросила она.

– Хотя бы на тройку!

– Значит, досрочно не подпишешь?

– Не подпишу!

– А если я обижусь?

– А если обижусь я, Альдагира?! Не видать тебе подписи во веки веков. Останешься вечной студенткой или кто ты там есть сейчас.

– Охренела!

– Попрошу без выражения, держи себя в руках, ты все-таки фея.

– Тогда покедова, подруга.

Альдагира помрачнела, скуксилась, спрятала бумажку обратно и поднялась в воздух.

– Алька, только попробуй исчезнуть навсегда, – пригрозила я ей. – Доберусь до твоего декана, мало не покажется!

– Договорились, – вздохнула она, исчезая постепенно. – Заскочу после бала! Жди.

– И чтоб ничего не забыла!

Я потрясла кулаком в воздухе и упала обратно на скамейку. Сил мыслить логически у меня больше не было. Одно я знала наверняка – выкарабкиваться из запутанной истории с такой феей мне придется самостоятельно. То есть, фактически – без нее. Но пусть только не придет и не скажет добрых слов в напутствие!

Но кто же он? Кто же он?

И кто меня снова тянул за язык? У короля ведь есть невеста!

Вернулась я в скверном настроении и попала под руку мачехи. Она металась из кухни в гостиную с вазами, креманками, блюдами плюшек. Видимо, у господина Струве было все в порядке с сахаром в крови. Я вяло подумала, а не присоединиться ли мне к ним, но тут мачеха прервала мои сомнения решительным приказом:

– Талия! Какое безобразие! Где ты шляешься? Сейчас же иди в гостиную, тебя там ждет господин Струве!

– Меня?! – поразилась я, стукнув кулаком себя в грудь, словно пыталась удостовериться в обратном.

Мачеха вместо ответа сунула мне блюдо с плюшками и толкнула в сторону открытых дверей. Сама побежала обратно на кухню, откуда по дому распространялись одуряющие запахи свежей выпечки. Я сунула одну плюшку в рот и попыталась быстренько с ней разделаться, пока никто не заметил. Но прожевать булку за пять шагов на самом деле редко кому удавалось, так что, ставя на стол плюшки, я все еще жевала.

Господин Струве сидел, развалившись на стуле, и тщательно протирал блестевшую от пота лысину накрахмаленным белым платком. Умаялся, бедолага, столько жрать-то не каждый сможет. Нет, я не жадная, просто человеческая способность хорошо поесть меня действительно удивляет. О себе умолчу.

– Дорогуша! – начал он довольно торжественно, чем напряг меня основательно. Судя по моему жизненному опыту, ничего хорошего не начиналось со слова «Дорогуша». – Известно ли вам что такое генеалогическое дерево?!

– Ба-о-ба-ба-б? – я попыталась отшутиться, стремясь быстрее прожевать булку.

– У-у-у-у! – взревел раненым в зад бегемотом господин Струве, подпрыгивая на стуле. – Я так и знал! Современная молодежь не стремится к получению знаний!

Он был категорически прав. Альдагира, зараза такая, совершенно не стремилась, вот совершенно!

– Присаживайтесь, юная леди, я покажу вам ваше генеалогическое дерево.

– Может быть, не стоит? – я проглотила плюшку, мысленно говоря спасибо Эммануэль. Вкусно готовит секс-бомба, этого у нее не отнять.

– Корни этого дерева в корне изменят вашу жизнь, леди Талия.

Старик взял свернутый в трубочку листок, лежавший на столе, бережно его разгладил и внимательно посмотрел на меня. Я села напротив него, пусть любуется.

– Знаете ли вы, откуда взялась фамилия Грэм?

– Нет, – честно призналась я, – ни сном, ни духом.

– Сейчас я вам все покажу.

Он сунул листок мне и ткнул пальцем в какую-то корявую дальнюю ветку. Ну и художники у них! Это ж надо так бездарно изображать растительность?! Я бы и то лучше нарисовала! В нескольких местах у этого разнесчастного дерева веточек не достает, и корень я бы сделала более обширным, а еще лучше – двойным. Если будет ураган, чтобы удержал ствол с кроной. Стоп, сказала я самой себе, разглядывая рисунок внизу. Верху – крона, внизу – корона. Что бы это могло значить?!

– Следите за моим пальцем, Талия.

Я уставилась на мясистый палец с обгрызенным ногтем, унизанный перстнем с кроваво-красным рубином, рванувший со скоростью тараканьих бегов от самой дальней корявой веточки вниз, к корню с короной.

– Теперь понимаете?!

– В целом – да, в частности – нет.

– Это, – он ткнул в корону, – король.

– Поняла.

– А это, – дохлая веточка, готовая сорваться при первом порыве сильного ветра, стала его второй мишенью, – вы!