Текст книги "Цвет вечности"

– Навь? – спросила я.

Загробный мир.

Он существует?..

Навь. Тридевятое царство. Мир духов. Мир мертвых. И теней.

Я – не Клим, но помнила сказки. Герои отправляются в тридевятое царство в поисках живой и мертвой воды, молодильных яблок или чтобы спасти любимую, похищенную чудовищем – Кощеем Бессмертным.

Голосовые связки спазмировало, я лишилась дара речи.

Я громко дышала, вдавливаясь в стул. Ян сжал мою ладонь и понимающе кивнул. Не знаю, жаль ему меня или нет, но он видел спектр моих чувств: оголенную беспомощность и тихую истерику.

За последние два дня я увидела больше, чем следовало. И узнала больше, чем полагалось. Сознание плохо выдерживало стресс.

Ян дал мне воды, но мои руки тряслись, поэтому ему пришлось поднести стакан к моему рту.

А потом я успокоилась. Опомнилась. Через несколько минут. Панику сменили холодный рассудок и трезвая логика. Я посмотрела на Яна, привычного дракона, который был рядом со мной с самого детства, подумала о кулоне, который носила на шее, и вспомнила о заклинании на луну.

Конечно, потусторонний мир существовал, хоть Ян всегда избегал моих расспросов. Когда я допытывалась у него, желая что-нибудь услышать о каснах или русалках, – он просто говорил, что они мне не угрожают.

Когда говорил о костомахах – хотел, чтобы я боялась и не ходила где попало с друзьями. Он даже не рассказывал о том, существуют ли другие драконы-цмоки, кроме него, и где они живут. Возможно, не хотел пугать меня, когда я была ребенком.

А когда стала постарше – перестала спрашивать, уяснив, что не получу ответов. И иной мир вместе с его обитателями, за исключением Яна, отдалился от моей реальности. Лишь однажды я спросила, какие монстры есть на самом деле.

Ян ответил – все. Я посмеялась, приняв его слова за шутку.

Но он не забавлялся.

Ничего не было шуткой, когда я вместе с двумя древними потусторонними существами, одно из которых лишь час назад пыталось меня убить, заставляла Кинли съесть несоленый кусок разогретого пирога.

Еда мертвых. Последняя трапеза. Поминальный обед. Все было всерьез, когда Диана – существо, прозвище которого мне лучше не произносить вслух (ведь она на многое способна, хоть и понимала, что Ян в любом случае меня защитит), набрала теплую ванную и окунула в нее Кинли, который изворачивался и даже кусался.

Только ей было нипочем. Последнее омовение.

А затем я держала Кинли на руках, и Диана вливала ему в пасть вино, которым совсем недавно поила меня, чтобы он уснул. Практически вечным сном. Как покойник.

Ян держался на расстоянии. Странно, но Кинли почему-то кое-как притерпелся к Диане. Ян же, скрестив руки на груди, стоял в сторонке, прислонившись к столешнице и наблюдал за нами.

Не знаю, было ли ошибкой брать Кинли, но я бы не оставила его здесь с Дианой – Бабой-ягой – и ее ручным туросиком.

Сейчас я не смогла бы бросить его, к примеру, на ферме. Или в лесу. Или в квартире Яна. Да и не было времени возвращаться в город.

Где бы мы ни оказались, ему будет комфортно со мной. Ян обещал, что со мной ничего не случится. Значит – с Кинли тоже.

Тот мир полон опасностей, но и этот уже не внушал ничего хорошего. Была ночь, снаружи было тихо, не слышалось воя волков. Но и мобильная связь исчезла уже давно, и мы не знали, что происходит в городе или в стране. Во всем мире.

На небе пылала полная луна, которая дала волколакам возможность обращаться.

И я не думала, что они ею не воспользовались.

Я не заметила, как Кинли уснул у меня на руках. Я не стала перекладывать его на соседний стул, просто чуть удобнее расположила на коленях.

Диана ставит передо мной бокал вина. Третье, что случалось с героями сказок, – их усыпляли.

И то вино, которое дала мне Диана, когда «по доброте душевной» пыталась меня накормить, было как раз для этой цели, но действия напитка не хватило, наверное, я была чрезмерно взвинчена, поэтому не смогла отключиться и оказала ей сопротивление.

Теперь вино горчит на вкус. Думаю, на этот раз оно намного крепче. Я пью, сидя за столом. Кухня вмиг начинает кружиться, лица Яна и Дианы расплываются. Бокал выскальзывает из моих пальцев, алкоголь разливается, голова резко клонится к столу, но ее успевает поддержать Ян, не давая мне раскроить лоб.

Просыпаюсь уже в черной комнате Дианы. Раскрываю глаза и смотрю на черепа, затем перевожу взгляд на движущиеся силуэты. Приподнимаюсь на локтях, часто моргаю.

В камине уже горит огонь.

Ни Ян, ни Диана пока не обращают на меня внимания.

– Уверен, что не совершаешь ошибку? – шепчет она.

– Почти, – отвечает дракон.

– Ладно, – говорит Диана, и оба поворачиваются ко мне.

Не знаю, сколько я проспала. Но по самочувствию – минут двадцать. Кинли рядом со мной тоже очнулся.

Не понимаю, готова ли я. Но кое-что заставляло меня собраться и осознать, что – да. Отдаленный вой. Волки.

Мы не знали, когда они будут здесь, да и будут ли.

По мою душу они приближаются сюда или нет? Они могут захотеть перенестись на ту сторону, как и мы с Яном… или просто промчаться мимо. Но нам нельзя рисковать.

И мы отправились сейчас. Как бы дико это ни звучало, но, вероятно, в мире мертвых сейчас безопаснее, чем здесь.

– Ничего личного, что я пыталась тебя убить, – сказала Диана, когда я поднялась с кровати и подошла к Яну, но предупредила: – Но там ты можешь умереть по-настоящему.

Я ничего не ответила, не собираясь ее прощать. Или благодарить.

Ян чуть отошел на несколько шагов. Я не прибавила ни слова. Мы молча смотрели друг на друга, стоя напротив. В темных глазах Дианы отражался пляшущий огонь. Она выжидала. А я могла только гадать, что сейчас произойдет.

– Давай, – скомандовал Ян.

Диана шагнула ко мне и рывком толкнула в огонь.

Я не успела ничего осознать. Она пихнула меня прямо в камин – я споткнулась о решетку, полетела вниз и спиной приземлилась на раскаленные угли. Внезапная острая обжигающая боль пронзила меня, и я закричала. Меня захлестывал ужас. Я видела языки пламени на одежде, на голубой сорочке, на груди, на руках. Судорожно пыталась его затушить, хлопая по телу, и продолжала в истерике кричать.

Я сгорала заживо, и не могла встать – нечто словно вжимало меня в угли и раскаленный пепел. Ища спасения у того, кто обещал меня защитить, я уставилась на Яна – но два сверхъестественных существа лишь надменно наблюдали, как я пылаю в огне.

Ян не собирался меня вытаскивать. И в ту же секунду я ощутила не жар, а ледяной холод. Огонь вспыхнул с новой силой, яркой вспышкой, застлав мой взор красно-желтым свечением.

Ян пропал с моих глаз. А после исчезло и давление, из-за которого я не могла сдвинуться с места. Тело как на автопилоте дернулось. Я выскочила из камина. Я не успела понять, как сделала это, и рухнула на деревянный черный пол, продолжая тушить себя, хотя огня уже не было.

И кашляла, лежа в ногах Дианы.

Она до сих пор находилась здесь. Получается, между двумя мирами. И когда я поняла это, то выдохнула – таким было испытание. Я прошла его, чтобы оказаться на другой стороне.

Кроме нас, в комнате никого не было.

Но быстро появился Ян. Он спокойно вышагнул из камина и, нависнув надо мной, чуть склонившись, подал мне руку. Я схватилась за нее и с трудом встала, а он поддержал меня. Я ощутила головокружение. Давление, которое я испытывала в камине, уже в меньшей мере почувствовалось снова. Оно концентрировалось в районе затылка, где я чувствовала сковывающую непрекращающуюся боль.

Однако я невредима. Но выражение моего лица наверняка оставалось беспокойным.

Диана направилась к камину и вытянула руки. Из полымя сразу же выпорхнул Кинли и приземлился мне на плечо.

А он неплохо себя чувствовал. Не как я. Может, обрадовался тому, что снова очутился рядом со мной.

* * *

Я не совсем понимала, что именно изменилось. Разве что не было слышно воя волков. Дом оставался таким же, как и прежде – до перехода.

Ян покинул комнату, поманив меня за собой.

Спустившись по лестнице с Кинли на плече, крепко держась за перила, пытаясь найти равновесие, я обнаружила Яна в гостиной. Он снимал с дивана тонкий плед в голубую и розовую клетку. В тот же миг он велел Диане найти для меня одежду. А я, уставившись на ночную сорочку, отметила, что та не пострадала в огне. Через несколько минут Диана принесла мне джинсы, кроссовки и светло-бежевый вязаный свитер с высоким горлом.

Я поплелась в ванную, чтобы переодеться. Джинсы подошли, но свитер оказался велик, я утопала в нем, но выбора не имелось.

Когда я вышла из ванной, мы направились к выходу.

Входная дверь распахнулась, но я не увидела леса.

Я посмотрела на дорогу, ту самую, которая, как я думала, вела к поселку Каролин, раньше она располагалась позади дома, а теперь находилась спереди.

Дом перевернулся в пространстве – он стоял другой стороной. Все как в преданиях.

Мы с Яном и Дианой замерли перед грунтовкой, озаренной тусклым светом луны, частично скрывшейся за тучами.

Впереди была тьма: серая и гнетущая. Туманная. Сама дорога была сравнима с безбрежной пустотой, с небытием. У меня на коже выступили мурашки, и даже волосы зашевелились на затылке. Первобытный страх, ощущающийся на грани инстинктов. И уверенное осознание, что там кто-то или что-то есть, нечто пугающее и зловещее, хотя я ничего и не видела.

Туман стелился дымкой, медленно надвигаясь на нас. Он коснулся моих лодыжек, обдав могильным сырым холодом. Впереди как будто замелькали черные тени. Дорога была совсем не пустой. Там что-то жило. Или поджидало. Мне мерещилось, что за нами следят.

Кинли на моем плече тоненько заскулил.

– Ян, почему я так сильно не хочу туда? – прошептала я, не моргая и вглядываясь в дорогу, теряющуюся вдалеке.

– Это место, куда людям лучше не ходить.

Меня бил озноб. Не понимаю, отчего я затряслась: от страха или от промозглого воздуха, плотного и густого. Его было тяжело вдыхать, он пронизывал до костей, даже в безветрии.

Ян передал мне плед. Я быстро завернулась в него, перебросив край через плечо, как огромный шарф, свисающий до земли.

– По-моему, за нами кто-то следит, – тихо выдавила я.

– Так и есть, – сказал Ян.

И мы пошли.

Мы шагали по заброшенной каменистой дороге, оставляя Диану позади. Я обернулась, она стояла у ворот и провожала нас взглядом.

– Диана не пойдет с нами? – уточнила я.

– Нет. Она должна охранять проход между мирами. Такова ее служба. Она будет нас ждать, чтобы провести обратно, когда вернемся.

Ян держал меня за руку, и смерть родителей отодвинулась на второй план, хотя после их гибели шли вторые сутки. Однако мне казалось, что это было очень и очень давно – столько всего успело произойти.

У меня не оставалось времени на то, чтобы тонуть в их гибели, и не было времени на скорбь. Наверное, кроме тех часов, что я провела в квартире Яна.

И я не проживала эти чувства напрямую, они были фоном. Полнолуние и оранжевое затмение, тесно связанные со смертью родных, – я беспрепятственно впускала их в сознание, надеясь, что они вытеснят все остальное, всю мою боль.

Глава 10
Огни за тьмой

Когти Кинли шаркали по грунту. Спорхнув с моего плеча, он уже не взлетал, осторожно продвигаясь позади нас. Ощущение зябкости не покидало. Высокая трава, примятая и раскинутая по обочинам, была мокрой, от нее исходил холодный пар.

Невесомая влага висела в воздухе, я ощущала ее на лице и кистях рук. Она словно была липкой, кожа покрывалась невесомой пленкой. И, попытавшись вытереть щеки краем пледа, обнаружила, что это тонкая ледяная корка. Повернувшись, увидела заросли расцветшего вереска, покрытого инеем. Во тьме что-то проскользнуло, я уловила движение боковым зрением, но, когда посмотрела прямо, обнаружила лишь черноту.

– Как ты? – спросил Ян.

– Не знаю…

Кроме странной погоды и подозрительного присутствия, это был обычный лес. По такому же я гуляла тысячу раз возле дома… и в похожем месте меня преследовал туросик. Но здесь пошел снег. Летом.

Небо запорошило редкими белыми кристалликами, падающими на волосы, а когда мы преодолели еще несколько метров, на дорогу опускались уже белые хлопья.

– Ян, как такое возможно? – удивилась я. – Почему здесь зима?

– Этот мир совсем не похож на твой, – ответил цмок. – Они оба рядом, но никак не пересекаются. В них нет ничего общего. А здесь действуют свои законы.

Ветер подул в спину, погнав морозным дыханием немногочисленные опавшие августовские листья под ногами. Я поежилась, обернулась на Кинли – его взгляд был внимательно направлен вперед, он продолжал бесстрашно продвигаться.

– Но где именно мы очутились? В каком-то другом измерении? В изнанке? Мы стали невидимы для остальных?

– Не совсем, – пояснил Ян. Последовала небольшая пауза, прежде чем он продолжил. – Представь, что сейчас ты открыла дверь и вошла в нее. Но маршрут не продолжился линейно. Ты ступила в параллельную действительность. Она существует на той же планете вместе с явью, освещается теми же луной и солнцем. Но оба мира не имеют никаких точек соприкосновения, кроме этой двери. Реальность людей обособлена.

Над нами горела полная луна. Мы шагали под ее светом, проливающимся на дорогу. Она сворачивала налево – то был путь в никуда, теряющийся в темноте. Там, где грунтовка извивалась, меняя направление, проглядывался бурелом – ветки и верхушки деревьев были оборваны.

Теперь чаще встречались голые, безлиственные, словно спиленные посередине стволы, упорно держащиеся корнями в земле. Мне чудилось, что между ними скользили едва уловимые неясные тени. Которые и правда были явью или придумывались мной из-за страха. Пыталась каждый раз посмотреть на них… но я их не видела, отводила взгляд – и опять улавливала какое-то движение.

Когда мы прошли и этот участок, Ян двинулся в сторону леса. Лунный свет скрывал еловые верхушки, обильно припорошенные снегом. Я не знала, последовали ли тени за нами, да и вообще – существовали ли они в принципе.

Кинли поднялся в воздух, напугав меня резким взмахом крыльев, и приземлился на моем плече. Тропы не было, мы брели по устланной мхом заболоченной земле, под ноги попадались шишки и ветки. Обувь промокла, пальцы ног соприкоснулись с сырой тканью кроссовок.

Чем дальше мы шли, тем тверже были земляные проплешины в снегу.

Вскоре мы ступали по плотной ледяной корке, присыпанной белыми хлопьями. Но легче не стало, вода в кроссовках начинала замерзать. Идти было труднее – я теряла тепло и последние силы. Мне не удалось поспать у Дианы – сперва из-за ее нападения на меня, после – из-за воя волков. Как и Кинли. Теперь меня ждал долгий неизведанный путь, и я не понимала, как мы преодолеем его. Постепенно мои ноги начинали заплетаться.

Мое состояние не ускользнуло от Яна, однако он лишь попросил меня немного потерпеть.

Чем дальше брели, тем больше окунались в настоящую зиму. Я не ожидала оказаться в ней в конце лета. Так же как и не ожидала очутиться в потустороннем мире, еще на прошлой неделе не задумываясь о подобном. До конца не верилось, что я здесь.

Что это место – совершенно отличное от того, где я жила.

Послышалось журчание воды. Ян раздвинул еловые ветки, и мой взор упал на журчащий ручей, залитый лунным светом.

– Полагаю, тебе нужно отдохнуть, – сказал Ян. – Путь совсем не близкий.

Мы стояли на берегу, покрытом снежным настом. Было пугающе тихо, как в осиновом лесу, где на меня охотился туросик. И это не внушало спокойствия. Хоть воя волков и не было слышно. Но Ян не выглядел настороженным.

И я откинула страх. По крайней мере, наполовину. Я настолько устала, что уже не могла волноваться.

Но не понимала, как смогу тут переночевать.

– Прямо здесь, Ян?

Он кивнул. Подойдя к дереву, он быстро оторвал массивную ветвь. Разломав на части, сложил костер. Внезапно вспыхнуло пламя, несмотря на то что дерево явно не было сухим.

Ян приблизился и снял с моих плеч плед, расстелив его возле огня.

И вдруг за спиной Яна мелькнули чьи-то силуэты.

Я прошептала:

– Там кто-то есть.

Разве их видела только я? Они ведь не выдуманные? Он что, никого не замечал?

– Просто навки, – кратко ответил Ян.

– Навки?.. – в ступоре переспросила я.

– Безобидные неупокоенные души, рыщущие около яви в поисках пропитания. Не бойся, они – низшее звено в пищевой цепи. Есть более сильные твари, которых стоит опасаться. Но мы не станем.

Я дрожала не то от холода, не то от страха, когда он направился к бегущему ручью. Но мигом успокоилась – за несколько мгновений, рождаясь из синих вспышек, Ян обернулся в свою истинную сущность – в огромного цмока. Я вопросительно смотрела в ультрамариновые глаза, кобальт сливался с цветом синей ночи.

Вновь приблизившись ко мне, уже в ином – нечеловеческом – обличии, он лег возле противоположного края расстеленного пледа, на котором уже устроился Кинли, внимательно наблюдающий за нами. И я растерянно двинулась к своему пристанищу, скрестив руки на груди, пытаясь согреться, изнемогая от холода.

Цмок громко испустил из ноздрей пар. Он выдохнул в сторону огнем, и вся его шкура, чешуя с металлическим отливом, вспыхнула пламенем и потухла. Два сверкающих сверхъестественным цветом глаза выжидающе уперлись в меня.

Похоже, он что-то попытался сказать. Я надеялась, что правильно его поняла.

Оставив Кинли на покрывале, но предварительно укрыв питомца свободным концом, хоть и зная, что огнедышащий Кинельган не мог замерзнуть, я пошла к цмоку.

Положила ладонь на чешуйчатую шею, ощутила спасительный жар, который был мне жизненно необходим. И, греясь возле драконьего тела, слишком поздно заметила, что меня чем-то накрыло.

Черная массивная тень в одночасье потушила мир вокруг меня, отгородив от леса. Мои ноги подкосились, я плавно упала на жесткую поверхность. Цмок подвернул крыло, и я оказалась завернутой в него, как в теплое одеяло. Мне даже стало жарко, я будто попала в раскаленную печь. Но мыслей освобождаться от свитера у меня не было. Как и Кинли, я сворачивалась клубком, пытаясь устроиться поудобнее, и радовалась, что кроссовки высохнут.

Больше я не видела ничего: ни луны, ни теней, ни снега.

Засыпала на берегу ручья, в объятиях огромного дракона, моего цмока. Но после всех невзгод, произошедших в последнее время, это было чем-то наименее странным.

Где-то рядом спал и мой домашний питомец. Я знала, что Ян не упустит его из виду и не даст в обиду никаким навкам, не из симпатии к Кинли, а из любви ко мне.

Я расслабилась. Ян уже защитил меня от волков и от Бабы-яги. Что бы ни случилось, кто бы ни нагрянул сюда, он не даст меня в обиду.

Ян взлетит ввысь и унесет меня. Все будет хорошо. Так я успокаивала себя.

И когда в тепле и темноте, которые Ян для меня создал, я перестала ощущать связь с реальностью, болтаясь где-то между сном и явью, то даже начала думать, что усну, а затем очнусь, и все, что было со мной до привала на пустынном берегу, обернется несбывшимся ночным кошмаром.

Утром, когда я проснулась, я лежала на пледе, возле горящего костра, на озаренном янтарным светом затвердевшем снегу. И острые когти вернувшегося холода царапали кожу лица и кистей рук.

Я была одна: ничто больше не скрывало меня в своей тени, как в броне.

Ручей тихо журчал, над головой повисло небо, плавно сменяющее цвет ночи на грязно-оранжевый: из-за верхушек елей и сбросивших листву деревьев вставало мутное солнце. Луна висела ровно по центру. Блекло-красная, идеально круглая, как и раньше. Зловещая.

Измененное небо было на месте, зима посреди лета – тоже, как и ощущение чужого присутствия – ничто не оказалось сном.

Приподняв голову и поозиравшись, я не увидела поблизости Яна. Как и Кинли. Задержав взгляд на лесе, я сделала глубокий нервный вдох, затем крепко зажмурилась.

Вокруг меня сгущалось призрачное дыхание чего-то невидимого.

Вдруг в нескольких метрах от меня раздался хруст, и я дернулась, стремительно подскочив, переполошенно хватая ртом воздух. Сосредоточенно вглядевшись между стволов, заметила скользящего вниз по коре дерева Кинли, он спускался на землю. Но выдыхать с облегчением еще рано. В пасти он зажал нечто большое, яркое и круглое. Кинли находился меж невысоких деревьев, сбросивших листву, но не красные налитые плоды.

Кинли надкусил фрукт, неведомый, навий, напоминающий яблоко, и собирался его жевать.

– Брось, брось! – вскрикнула я и понеслась к питомцу, не обращая внимания ни на что вокруг, ни на какую опасность и ни на кого, кто мог следить за мной или вознамериться убить.

Рухнув на золотистый снег, отражающий цвет мрачного рыжего неба, я принялась вырывать у дракона добычу, доставая мякоть из маленькой пасти. Кинли укусил меня, но я, игнорируя боль, продолжила его спасать.

Раздался резкий плеск воды, я даже не успела отреагировать и услышала голос:

– Все нормально. Обычные молодильные яблоки – их можно есть.

И я, замерев, но не отпуская голову Кинли, посмотрела в сторону ручья.

Ян никуда не уходил. Постоянно находился поблизости. Теперь и вовсе был в поле моего зрения.

Дракон в человеческом обличии стоял на берегу и умывался ледяной водой. Капли стекали по темным волосам на лицо и шею.

– Может, яблоко подействует на хута настолько удачно, что он превратится обратно в яйцо, – добавил Ян.

Я сдвинула брови, пытаясь понять, шутит ли он. Вероятно, и да и нет. Но он явно пытался сгладить происходящее, как и мое пребывание здесь, непринужденно усмехаясь. Пытаясь меня отвлечь. Я была ему благодарна. Я ценила усилия Яна.

Однако каким бы уверенным он ни выглядел, я помнила, что попала в нехороший мир. И вновь переключилась на Кинли, который высвободился, а затем начала разглядывать фрукт.

Возможно, Ян говорил серьезно: это и правда молодильные яблоки, ведь в истинном значении мифов я уже не сомневалась. Но, как бы ни мечталось Яну, мой питомец-дракон не превратится в яйцо. Надеюсь.

Оставив затею спасти Кинли и даже испытывая вину, поскольку помешала ему завтракать, я решила в знак извинения погладить дракона, но столкнулась с сопротивлением.

Кинли попятился к дереву. Подняв яблоко со снега, я поманила дракона, подзывая его, но он не отреагировал. Взлетев, устроился на голой ветви и принялся упрямо отдирать новый плод. На сей раз я не стала ему мешать.

Вернувшись к месту ночлега, быстро осмотрев окрестный лес и пока никого не заметив, я подобрала плед и, отряхнув от снежных хлопьев, завернулась в него. И не медлила. Мне хотелось быстрее дойти до Яна. Появилось неприятное чувство, что кто-то сейчас коснется спины. Подбежав к дракону, я выдохнула. Закончив водные процедуры, он потянулся за пиджаком и, набросив его на плечи, не застегивая, даже не взглянув на меня, двинулся к маленькому Кинли. Я провожала его жалобным взглядом. Не осмеливаясь просить о том, чтобы он не покидал меня.

Безутешно ожидая его скорейшего возвращения, присела на выступающий корень дерева и молча наблюдала за происходящим.

Ветви колыхались от ветра и стучали о кору, воздух сгустился в белую дымку. Окружающее пространство казалось покрытым прозрачной пленкой. В основном туман стелился над водой. Окинув взглядом ручей, я посмотрела на бурлящую воду, в которой неслись замерзшие льдинки. Утро выдалось морозным. Я поняла, что не смогу коснуться ее, не то что умыться или попить.

Я окончательно проснулась вместе со встающим ржавым солнцем и страхом, неумолимой бурей поднимающимся в душе. Я тронула ладонью затылок и шею – боль накатила секундой ранее, но, возможно, я лишь теперь начала ее замечать. В мышцах чувствовалась слабость, тело окаменело – чешуя цмока была теплой, но довольно жесткой. Я не сумела улечься максимально удобно и полноценно отдохнуть, хотя и проспала беспробудно целую ночь.

Вернувшись, дракон принес пару яблок и окунул их в ручей. Затем направился ко мне. Я чуть успокоилась. Наконец он вскинул взгляд, изучая мое лицо. Я знала, что на щеках царапины, но они уже почти не саднили.

Но Ян продолжал пристально смотреть на меня, уголки его рта чуть дернулись, но совсем без веселья.

Он улыбнулся – мрачно и с неким сожалением.

– Извини, другого завтрака нет.

Я кивнула и протянула руку.

– Ничего, – шепнула. Взяв фрукт, робко поблагодарила его.

Но голод не чувствовался. Мне вообще не хотелось есть. И я была не уверена, что смогу проглотить хоть кусочек.

– Мне точно теперь необходима еда?

– Ты не мертва, – уточнил он.

Да, Диана предупреждала, что в нави я могу умереть. Значит, еда была обязательна. И я через силу попробовала яблоко. Оно ничем не отличалось на вкус от обычного, но я с трудом жевала.

Ян присел рядом со мной на снег.

Медленно, преодолевая желание, точнее, нежелание желудка, я смотрела на размашистые багровые облака, перекрашивающие ночь в зловещий рассвет. Жуя, я сделала вывод о том, что существа, живущие в лесу, никуда не исчезли. Тени все еще мельтешили.

Ощущение чужого присутствия осталось – время от времени я поглядывала на Кинли, проверяя, как он. Дракон бродил поблизости. Костер потух и остывал, в небо поднимались тонкие ленты серого дыма, растворяющиеся в воздухе на уровне хвойных верхушек. Зато на берегу был иной костер – зажегся пиджак Яна на рукаве. Ткань не тлела, а огонь спасительно согревал меня.

Подобных драконьих фокусов Ян мне раньше не показывал. Но я уже ничему не удивлялась и была чрезмерно рада тому, что он способен на такое.

– Ян, – тихо спросила я, расправившись с половиной яблока и сделав перерыв, как после тяжелой работы.

Он повернулся ко мне.

– Чего… они… хотят? – произнесла я отрывисто, голос против воли задрожал.

– Кто именно? – уточнил Ян, уставившись в мои встревоженные глаза, хотя, конечно, сразу понял, что я имела в виду.

– Волколаки, – шепнула я, выдохнув.

Не хотела плакать при Яне, но рана была слишком свежей. Глаза увлажнились, слезы застлали взор, я моргнула. Соленая влага застыла на ресницах. Сейчас она начнет замерзать.

Ян забрал себе часть моих воспоминаний, но сам факт произошедшего никуда не делся. Родные пали жестокой смертью у стен нашего дома, а волки начали реализовывать свой жуткий план.

И мы с Яном пока не успели ничего обсудить.

Волки создали новое небо и собирались навсегда вернуть свои силы. Но чего конкретно они добивались? Очередной войны? Почему?

Мне было тяжело об этом говорить, но я не могла не спросить.

Ян кивнул, дескать, он прекрасно понимает меня. Его твердый взгляд был прикован к несущейся воде. Рядом захрустел снег – Кинли побрел к ручью. Осторожно присев на обледенелые камни, принялся лакать воду.

– В глобальном смысле они хотят и всегда хотели господства, – ответил Ян. – Сперва в ирии, затем в нави. Когда их изгнали – переключились на людей. А сейчас, после долгих веков притеснения, они, полагаю, явно желают и отмщения.

Я покачала головой. Подошел Кинли и прилег у моих ног но, не касаясь меня и будто обиженный, отвернулся. Наверное, до сих пор не мог забыть то, как я пыталась отобрать у него яблоко.

– Жажда власти – единственная и главная движущая сила их стремлений. Представь себе все хорошее, чего хочешь ты, а затем подумай о противоположном. Это и есть их сокровенные желания.

– Но я всегда думала, что абсолютно черного и белого нет, – растерянно протянула я.

– Ты ошибалась. Они были рождены из самых темных частиц вселенной. Вот что предопределило их сущность.

– И драконы веками боролись с ними?

– Именно.

Повисла пауза. Потом Ян попросил меня доесть яблоко.

Кивнув, я принялась его жевать.

– Ян, – спросила я, – нам еще далеко до вырая?

Конечно, мы находились только в начале пути, но я надеялась, что мы не задержимся в нави. Царство мертвых и страшило меня, и заставляло физически чувствовать себя плохо. Здесь зябко, зрение стало мутным, а еще меня мучила тупая боль в затылке.

Возможно, в ирии я почувствую себя лучше. Ведь для этого он и создан?

– Не так уж и далеко, – сказал Ян. – Главное – его найти.

– Ты не знаешь дорогу? – удивилась я.

Подул ветер, мои волосы всколыхнулись, и я сильнее закуталась в плед.

– Знаю и в то же время нет. Сложно объяснить. Наша задача отыскать того, кто нас туда проведет. – Ян встал, потушил пламя на пиджаке, снял его и протянул мне. – Если бы я мог сам, я бы это сделал. Но, увы… – продолжил он.

Глупо было отказываться от его предложения. Вряд ли Яну требуется лишнее тепло. Ни он, ни Кинли не мерзли. В отличие от меня, человека.

– Почему? – поинтересовалась я, сбрасывая плед, надевая на свитер пиджак и закутываясь в покрывало заново.

– Мой дом здесь, в нави. Я в каком-то смысле – порождение тьмы, а не света. Для меня туда пути нет.

Странно слышать такое и неожиданно. И сложно в это поверить. И я не пыталась. Разве Ян из плохих? Неужели драконы были из таких, как волки?

Порождение тьмы, а не света… Он явно преувеличивал мрачность своего происхождения и своей сущности. Ян ничуть не похож на кого-то нехорошего, злого, скверного или страшного. Я точно знала.

Он был рядом со мной восемнадцать лет. И пусть порой он оказывался более строгим, чем родители, но он всегда заботился обо мне, искренне желал мне добра, а то, как он бережно вел себя со мной сейчас, доказывало: Ян – один из тех, кто должен считаться хорошим. Он зря себя оговаривал, но я не стала перечить и развивать эту тему.

Я продолжила молча есть яблоко. Теперь огонь просто вспыхнул на коже его предплечья, оголенного подвернутым рукавом рубашки. Вряд ли он действительно мог оставить ожог на теле дракона, но я невольно потянулась, чтобы тронуть пылающую руку.

Ян резко отшатнулся и с изумлением посмотрел на меня. Я всего-то хотела проверить, горячее пламя или холодное. Он выждал несколько мгновений, пока я не отодвинулась, а после снова приблизился ко мне, продолжив согревать.

Спустя минуту я расправилась с яблоком.

Ян помог мне подняться на ноги. Кинли вскинул голову и, сообразив, что мы собираемся уходить, заскулил, взлетел и устроился на моем плече, простив и позабыв недавние обиды. Нам обоим предстояло немного пожить в мире Яна. И, похоже, нам это не очень нравилось.

Но, перешагнув через ручей, мы двинулись в путь.

* * *

Мы преодолевали заброшенный лесной массив. Периодически нас припорашивал снег. Иногда мы входили в какие-то зоны, где было слишком тихо. Это угнетало и пугало меня не меньше, чем посторонние шорохи и неясные чужие вздохи.

– Ян, кого мы должны найти в вырае?

– Дивию.

– Диану? – переспросила я.

– Нет, неверно. Ди-ви-ю. Она… – Ян почему-то осекся. – Она должна помочь.

Я переступила границу леса и дороги. Ян шел на несколько шагов впереди. Думаю, это была та самая грунтовая дорога, с которой мы начали путешествие вчера.

Мы свернули с нее ночью, но грунтовка никуда не делась. Теперь она была засыпана снегом неестественного медного отлива.

«Значит, Дивия». Я помню, Ян сказал Диане: тот, кто нам нужен, в мой мир – мир людей – не ходит.

И он уверен, что этот некто когда-то давно даровал моей семье магию.