Текст книги "Уровни Мидгарда"

Кроме двух пар на дне рождения присутствовали несколько коллег с работы Вики и Лизаветы, а также ее родитель. Звали его Бенедикт Петрович, был он человеком шумным, эмоциональным и крайне хлебосольным. Под «выпить рюмочку коньячку» он подразумевал уговорить минимум по бутылке на каждого из присутствующих, а так как дамы сегодня были аккуратны с алкоголем, на долю мужчин пришлось почти по литру. Спасло только то, что пили под изумительную стерляжью уху, котлеты по-киевски и великое изобилие холодных закусок.

Семья у Виктории была состоятельная, торговали очень серьезным антиквариатом. И, видимо, дружная семья, хотя более странной пары, чем ее родители, трудно было себе представить. Отец, при его темпераменте и габаритах боксера-тяжеловеса, являл собой первородный Хаос. За столом он сыпал прибаутками и анекдотами, над которыми сам же хохотал громче всех, фамильярно всех тискал, в том числе и Олега, и как-то незаметно вытянул из него всю информацию, касающуюся его биографии и взглядов на жизнь. Мать Виктории оказалась статной блондинкой потрясающей красоты. Она присутствовала на празднике своей дочери в виде фотографии на стене, поскольку в данный момент находилась в чрезвычайно важной европейской командировке. Чувствовалось, что в семье и бизнесе верховодит она, а эксцентричность мужа воспринимает как милые шалости большого ребенка. Говоря о своей маме, Виктория упомянула, что маме часто приходится подолгу жить за границей, и, глядя на ее фото, Олег понял, что именно так должна выглядеть одна из ведущих экспертов-антикваров мирового уровня.

Вообще в течение вечера Олег не раз себя ловил на мысли, что со стороны кажется, будто они с Викой – пара, причем папа Вики явно благоволит к бойфренду своей дочери, а ее реальный парень и Лизавета – случайные посторонние люди. Лизавета непрерывно ковырялась в своем телефоне, демонстративно игнорируя происходящее, Викин бойфренд иногда отпускал глубокомысленные замечания либо философского свойства, либо касательно наполнения своего пузатого бокала.

Неудивительно, что когда вечер закончился, в чувствах и мыслях Олега царил полный сумбур. Коньяк, холодность Лизаветы, сексапильность Виктории совершенно сбили его с толку. Лизавета, в соответствии с их новым регламентом отношений, добросила его на такси до дома и была такова. Олег поднялся, постоял немного с сигаретой на площадке перед дверью и пошел отсыпаться, дав слово при первой же возможности пригласить к себе Вику и окончательно разрубить этот гордиев узел.

Виса тринадцатая

На волоске от смерти

Борис был явно зол и по дороге пару раз агрессивно подрезал ни в чем не повинных водителей. Олег понаблюдал за ним минут десять, потом рискнул спросить:

– Проблемы, партнер? А ведь любой машины хватит до конца жизни, если гонять достаточно лихо…

– Не то чтобы… – прорычал ярл. – Представляешь, какое паскудство! Вчера эта нацистская рожа, Людвиг Шпеер, пытался натравить на меня русов.

– А ху из Людвиг Шпеер?

– Шеф абвера. Блин-банан, все время забываю, что ты во многое еще не въехал. Нет, но какая сука! Блин, если некоторых людей смешать с дерьмом – получится однородная масса!

– Ты-то откуда узнал?

– Князь слил инфу.

– Князь Молот?

– В городе только один князь.

– Вот так позвонил и сказал?

– Ну да. Позвонил, пригласил на ужин и сказал. Не боись, нас никого по номеру не вычислить, у всех зарегистрированы на левых камрадов. И я знаю несколько очень интересных телефонов. При определенных обстоятельствах иногда приходится звонить самым неожиданным людям.

– Насколько я понимаю, князь Молот просил об услуге.

– Правильно понимаешь. Тебе не встречался в Мире Игрок с иностранным акцентом?

– Нет. А что, есть и такие?

– Значит, есть. Князь просил, если не затруднит, при встрече напоить, накормить да выведать, кто таков, откуда путь держит и за каким хреном в наши палестины пожаловал.

– Ты это сделаешь?

– Конечно. И ты сделаешь, если его встретишь. А еще лучше, позовешь меня, обработаем вместе. Я-то его с гарантией перепью, а вот ты – не факт. Если этой информацией интересуется князь Молот, значит, она будет интересна и нам.

– И ты передашь ее князю?

– Разумеется. А потом постараюсь посмотреть, как он ею распорядится. И что вообще это значит. Кроме того, Молот намекнул, что заинтересован в оказании помощи лично мне и клану вообще. А его помощь может быть весьма кстати.

– У него-то какой гешефт во всем этом?

– Неужели не понятно? Он сталкивает нас и ариев лбами, ему выгодно, чтобы мы резали друг друга как можно дольше. А я это знаю, и он знает, что я знаю. Но воспользуюсь его помощью.

– Тьфу, пропасть! И здесь политика!

– А ты как думал? Еще его интересовало, много ли у нас народу в последний год пропало без вести и не занимается ли клан норгов долговременными поисковыми проектами для создания Высших сборных артефактов. Я же ответил ему, что по части интриг у нас главные Комтур и Асмунд, со мной же лучше обсуждать проекты типа разноса вдребезги какого-нибудь кабака или пропажи без вести каких-нибудь смазливых феечек… Поржали и на том разошлись.

– А Великие Сборные Артефакты – это что?

– Так, ладно, новобранец, проехали, позже расскажу, дабы сейчас не вносить неразбериху в твой неиспорченный мозг. Давай лучше думать, как училку мочить будем. Есть соображения?

– Есть. Схема простая. Там, неподалеку от ее норы, имеется скала с кривой сосной на вершине. Это наша точка «джи». Твоя позиция – на другой стороне скалы. Где – не скажу. Уж сам подумай, как там получше спрятаться. Я отступаю в твоем направлении или, что вернее, драпаю со всех ног, стараясь оставить свою драгоценную шкуру в неприкосновенности. Тилле мчится за мной, как курьерский поезд, и ты, партнер, снимаешь ее с пробега. Это – если нам не фартит. Если фартит – все дело делает мой лук. При любых обстоятельствах сейчас мы жмем к твоей точке перехода в Мидгард, ты шлепаешь в Мире к точке «джи», я – в реале, учитывая ее сегодняшний график. Все.

– Молодчик, просто и эффективно. Принимаю без оговорок. Сам как чувствуешь, сделать сможешь?

– Вспороть ей брюхо копьем тяжелее будет. Из лука должен справиться.

– А ничего, что это реально крутой боец? Не чета твоему предыдущему арию?

– Не вижу разницы.

– Ну и ладушки. Только без шапкозакидательских настроений.

– Учту.

Больше они эту тему не разговаривали, каждый думал о чем-то своем. Борис припарковал машину. Олег еще раз посмотрел на расписание уроков и звонков, которые он переписал на бумажку по памяти сегодня утром.

– Побежали?

– Понеслись, аки ласточки. Кстати, у нас осталось сорок минут. Так что, ярл, ноги в руки. Помни, моя жизнь зависит от скорости твоего бега. Скачками, партнер, огромными скачками.

– А ты нахал, – усмехнулся ярл. – Уважаю.

И вышел из машины, оставив ключи в замке.

До школы на такси Олег добрался за полчаса. Расплатился с водителем, быстрым шагом почти добежал до входа и вновь попытался представить скалу и все прочее, что видел накануне для перехода в Мир. Безрезультатно. После третьей попытки он понял, что его Погружение Третьей Степени работает только при включенном рядом системнике. Значит, нужно ждать, пока Волынцева придет домой и запустит комп. А это, в свою очередь, значит, что в Мире Хельги появится практически одновременно с Тилле. Это плохо. Времени для подготовки не останется совсем. Рассчитывать придется на удачу, быстрые ноги и таланты Браги.

Олег дошел до соседнего с Волынцевой дома, уселся на лавочку перед подъездом и сделал вид, что увлеченно переписывается с кем-то по мобильнику. Этакий тип незадачливого ухажера, поджидающего свою подружку. Бестолкового, а потому – безвредного. Минут через двадцать он краем глаза отметил сухую сутулую фигуру, скрывшуюся в подъезде соседнего дома. Так, Игра началась. Вместе с ударами сердца Олег отсчитывал шаги главного некроманта клана ариев. Поднимается на лестничную площадку первого этажа. Сосредоточенно роется в безразмерной учительской сумке, заваленной школьными тетрадками, ища брелок со связкой ключей. Щелкает старым замком обшарпанной входной двери и входит в темную прихожую, пропахшую старыми газетами. Нетерпеливо скидывает камуфляжный прикид терапевта детских душ и идет на маленькую кухню готовить скорый немудреный ужин. Нет, сначала включает комп, чтобы прогрелся, а потом уже идет на кухню. Олег глубоко вздохнул, как перед нырком в воду, и начал погружаться. Скала в полусотне шагов, поросшая выжженной солнцем жесткой травой. Сосновый бор с вековыми деревьями, привольно раскинувшими свои кроны. Просторное широкое поле, покрытое густой порослью уже поникших луговых трав с мрачным курганом посередине.

Хельги опустился на четвереньки, скрываясь в высокой траве, и огляделся в поисках выгодной позиции. Идеальное место – опушка рощи за спиной, но очень далеко от кургана. Вряд ли Тилле направится в лес, а значит, снять из лука ее будет очень непросто – слишком велика дальность. Внезапно из ниоткуда рядом с курганом возникла фигура всадника. Стало быть, с ужином Волынцева решила повременить. Появление Тилле было до киношного эффектно. Ее фигуру золотистым муаром окутывал широкий плащ с капюшоном, украшенный зелеными эльфийскими рунами. Под ней нетерпеливо гарцевал огромный молочно-белый конь, практически без шерсти, с кожистыми складками на боках и кроваво-красными глазами и губами. Похоже, конь-вампир, о таких Хельги даже не слышал. Высокая трава вокруг Тилле сразу заходила бурными волнами, словно исполняя неведомый танец. Катарина тронула поводья и медленно направилась в сторону центра города. То есть в противоположную сторону от Хельги. Разведчик скрипнул зубами от досады. Он натянул свой композитный лук и тщательно прицелился, метя в шею чуть ниже головы. Плащ некромантки, скрывая контуры ее фигуры, существенно затруднял прицеливание. Выстрел. Стрела викинга вонзилась именно туда, куда Хельги и рассчитывал попасть. Тилле упала на шею своему скакуну, и ее полностью скрыло голубое сияние. Убита? Ранена? Норг послал еще стрелу, но та, словно вдоль магнитной линии, обогнула Тилле и ушла в поле.

Внезапно трава вокруг некромантки перестала водить волновые хороводы, и эти волны потекли по направлению к Хельги. Что бы в них ни скрывалось, викингу не захотелось с этим встречаться, и он рванул со всех ног к спасительной опушке. Тилле выпрямилась в седле, развернула своего молочного жеребца и также поскакала к разведчику. Покушение явно пошло не по плану. Добежав до первой сосны, Хельги развернулся и ясно увидел, кто его преследует. Четыре гигантских костяных змеи, каждая величиной более десяти метров в длину, с оскаленными мертвыми пастями и пустыми глазницами, настигали его. Две широким полумесяцем охватывали утес с обеих сторон, чтобы преградить разведчику путь, две с настойчивостью ищеек позли прямо по его следу. Костяная Погибель – любимые комнатные зверушки арийской некромантки – неуклонно приближались к викингу. Хельги взвыл, и навстречу Костяной Погибели рванулась стая волков. Откинувшись в седле, Тилле сделала магический пасс, и разведчик на всякий случай упал на траву. Когда он поднял голову, увидел, что ствол сосны, за которой он прятался, скрутила неизвестная гигантская безжалостная рука. Дерево было мертво, словно иссушено пустынным ветром. Волчьей стаи как не бывало. В полуметре над норгом прошло заклинание Дыхания Смерти, уничтожая все живые организмы на своем пути. Хельги бросился вокруг кургана, стараясь избегать открытых мест. Оббежав скалу до половины, он увидел, как из травы в двадцати шагах впереди поднялась огромная костяная пасть. Кольцо сомкнулось. Бежать больше было некуда. В отчаянии викинг кинулся к ближайшей сосне и стал карабкаться вверх по стволу. Долез до крупного сука метрах в семи над землей и глянул вниз. Все четыре Костяных Погибели дисциплинированно собрались внизу и с бесконечным терпением глядели вверх. Хельги полоснул по ним Огненной Плетью, но на змей это не оказало ни малейшего действия. С холма спустилась Катарина Тилле и неспешным шагом заехала под сень соснового бора. Ее лицо-зеркало в ореоле белоснежных волос, жестких, как стальная проволока, было непроницаемо. В руке она держала стрелу Хельги, которую небрежным жестом отбросила под копыта своего кошмарного вампира-коня. Арийка спешилась, сделала руку козырьком, посмотрела на Хельги, сидевшего на сосновом суку, словно белка, и весело расхохоталась.

– Нет, я должна признать, юный норг, ты – это нечто! – Ее голос был наполнен хрустальной мелодичностью и не вязался с мрачной репутацией наперсницы живых мертвецов, которых она сотнями бросала в сражения против врагов клана ариев. – Вы посмотрите – какова дерзость! И наглость!

Она вещала словно для аудитории, но ее единственными слушателями оставались Хельги, конь, сжевавший кожистыми губами шуструю полевку, и еще четыре костяных змеиных морды с невидящими глазами.

– Может, отзовешь своих гадов и поговорим тет-а-тет? – закинул удочку Хельги, озираясь вокруг. Похоже, Браги некстати запаздывал.

– Если у тебя есть собака, зачем лаять самому? – резонно ответила Катарина.

– Должен признаться вам, что вы дерьмово выглядите. Это сейчас в моде, да? Вроде Новый год не скоро, можно не одеваться, как елочная игрушка. – Разведчик попробовал подъехать с другой стороны.

– Ха-ха, наивная попытка вызвать во мне гнев и попробовать спровоцировать на личный поединок? Жест отчаяния? Отчего бы тебе не попытаться для разнообразия включить свой интеллект?

Хельги отдал некромантке должное – ее вывод оказался прискорбно близок к истине.

– Даже жалко, что ты так быстро сдался… У моих питомцев вместо зрения – теплолокация, так что Скрытность на них не действует, могла бы получиться прелюбопытнейшая охота. Вынуждена сказать, что я просто в растерянности от многообразия вариантов вашей кончины, юный норг. Могу лишь обещать, что она будет крайне болезненной и бесславной. Нет, нет, я не дарую тебе чести умереть от моей руки. Или даже от зубов моих змеек. Так будет слишком просто. В свою армию скелетов я также тебя не приму, поскольку сегодняшний твой поступок явно свидетельствует о слабоумии, а мне идиоты не нужны… Хотя стрела твоя и пробила мне трахею, глупо было надеяться, что я мгновенно потеряю сознание и не успею воспользоваться зельем Здоровья. Это дерзко, наивно и просто неумно! Хотя, признаю, очень больно. О, я поняла, как все случится! Ты падешь от сонма насекомых, созданий без единого уровня, и сам в следующей жизни познаешь все прелести существования микроба!

Тилле сделала пасс, почва вокруг ствола зашевелилась, и по сосне вверх медленно двинулось кишащее полчище из тысяч муравьев, фаланг, скорпионов, многоножек и ядовитых сколопендр. Хельги немедленно испепелил эту живность Сгустком Огня. Кора сосны задымилась.

– Осторожней, норг, ты рубишь, вернее, поджигаешь сук, на котором сидишь. И, кстати, хорошо, что ты не пытаешься атаковать меня магией. Видимо, несмотря на врожденную тупость, в тебе присутствуют зачатки здравого смысла. Ну что же – устроим соревнование, что случится первым: кончится твоя мана или сгорит твоя сосна. – Тилле вновь вызвала к жизни полчище ядовитых пауков и прочей мелкой мерзости.

Вдруг головы Костяной Погибели повернулись, как намагниченные, и уставились на пространство за спиной Тилле. Раздался свист, звон бьющегося стекла, и зеркальная голова Катарины покатилась по мшистой траве.

За телом арийки стоял Браги и опускал меч.

– Если вы ждали благоприятного момента – это был он. Лично я предпочитаю вести дискуссии, когда враг находится в таком положении! – с этими словами Браги снес голову ее коню. – Есть больше шансов остаться непонятым, зато намного меньше возможности стать убитым! Наслышан я и про эту скотинку – ее каждый день поили эльфийской кровью.

Змеи кинулись на воина. Браги легко ушел от атаки всех четырех, отбив ее плавным движением меча, причем на выходе из вольта одна Костяная Погибель также была обезглавлена. Хельги ссыпался с дерева и с остервенением начал расправляться со змеями, пригвоздив копьем череп одного монстра к земле и охотничьим ножом методично отделяя его от туловища. Браги с изящной легкостью отрубил голову еще одному чудовищу, а последнему раскрошил черепную коробку страшным ударом навершия меча и флегматично принялся наблюдать за усилиями Хельги. Неофит прикончил Костяную Погибель и поднял выпавшую ему под ноги книгу Уровня.

– Двенадцатый! И четвертая Стрельба! – гордо провозгласил он.

– Взял бы уже Владение Оружием. Право слово, мне как командиру хирда просто стыдно смотреть на твои мучения с копьем! – посоветовал Браги.

– Моя сила не в этом…

– «Сильнее всех – владеющий собой»?[70]70
  Сенека Луций Анней.


[Закрыть] – подначил его ярл.

– Фига се, Браги, ты не перестаешь меня удивлять! «Сильнее тот, кто первый!»[71]71
  Квинт Гораций Флакк.


[Закрыть] – мгновенно вернул подачу Хельги. – А вообще, с тебя, партнер, крепко причитается, пока я ей и ее выводку тут глаза отводил от твоей медвежьей поступи, меня пять раз в капусту нашинковать могли…

– Ну что же, причитается так причитается, я всегда – за, коль повод есть… И почти всегда – за, когда нет повода… А вообще, классно сработано, партнер, с почином нас! Очередь за Кикиморой, только там такой халявы не предвидится, это уж как пить дать… Ну что ж, теперь считать мы стали раны… в смысле – делить трофеи… От мертвечины ее толку нет, взять нечего, но посмотрим, что многоуважаемая Катарина Тилле носила с собой.

У арийской некромантки с собой оказались немногим более полутысячи золотом и совершенно умопомрачительный набор артефактов: Мантия Короля Нетопырей, усиливавшая способности к магии Смерти и делавшая своего владельца на несколько секунд неуязвимым для холодного оружия – это именно она защитила Тилле от второй стрелы, посланной Хельги; уникальные Латы Живого Мертвеца, дававшие возможность создавать новые существа типа той же Костяной Погибели; Сапоги Адского Зноя, прибавлявшие один уровень к магии Огня; Перстень Золы, с помощью которого можно было засыпать пеплом целый город; Обруч Тайны, делавший владельца невосприимчивым к заклинаниям всех Школ Магии ниже третьего уровня; Талисман Могущества, втрое усиливавший ману и вдвое ударные магические способности; Пояс Вампира, позволявший выпивать жизнь из врагов и вливать ее в дружественных юнитов, а также еще несколько менее ценных амулетов и полный мешок зелий на все случаи жизни, включая зелье Обожания со свойствами сильнейшего афродизиака.

– Весь наборчик тянет тысяч на семьдесят, – ошеломленно подвел итог Браги. – Если не больше.

– Поздравляю, партнер.

– Э-э, погоди-ка…

– Нет-нет, сам же меня учил правилу раздела трофеев, – запротестовал Хельги.

– Гм, тут ты прав. Но между нами – твоя здесь законная четверть, без тебя бы я с ней мог и не справиться… Знаешь, давай так, предупреждаю заранее, иначе обижусь и обижусь крепко, ты забираешь Сапоги Зноя – это тебе в кассу как Магу Огня, Талисман Могущества, несколько амулетов и всю ее наличность… И принимаешь это не в качестве раздела трофеев, а в качестве моей исключительной благодарности за оказанную в бою помощь. И прошу, партнер, не кобенься, а прими то, что тебе предлагают от чистого сердца. Договорились?

– Разве я смею обижать главу Ветви Силы? – ухмыльнулся Хельги.

– Вот паршивец этакий! Ладно, хватаем барахло и отваливаем тайными тропами. Бдительность не теряем, помним, хоть формально и перемирие, но мы на вражеской территории. Веди, разведчик!

Виса четырнадцатая

Беседа двух пройдох, и к чему это может привести

Ярмарка, как ей и положено, бурлила разношерстной толпой, пестрела разноцветными палатками и балаганами, оглушая воплями зазывал, визгом немыслимой музыки, звоном оружия и монет. Иногда над макушками покупателей возвышались медленно бредущие негуманоидные монстры – то ли тоже покупатели, то ли товар. Хельги уже успел опростоволоситься с грифоном, который продавал свежепойманного дикого гоблина, и теперь с опаской относился к потенциально разумным созданиям. Зато грела мысль о восьми с половиной тысячах золотых в его Бездонном мешке, оставшихся после всех сделок. Наконец-то ему есть что вывести в реал.

Он потолкался возле лотка с костяной фурнитурой, оценил изящество эльфийской стеклянной посуды, купил у дриады кружку малопонятного, но приятного на вкус настоя. Времени было полно, гномы взялись усилить кольчугу мифриловыми пластинами за два часа, и Хельги с интересом изучал местное средоточие денег и товара. Самое ценное – он купил себе уникальный лук. Пришлось отдать взамен свой, композитный, тоже далеко не дешевое оружие, плюс Талисман Маны, все захваченные у Тилле амулеты и доплатить еще целых пять тысяч марок. Но Лук Неумолимого Мстителя того стоил. Он бил намного дальше, точнее, пробивал большинство известных доспехов и являлся настоящей редкостью. Продававшему его Великому эльфу было откровенно жаль расставаться со своим сокровищем, но, к счастью для Хельги, вельможа проигрался в кости, и теперь нужно было расплачиваться за проигрыш.

Ярмарка Даров кипела и бурлила. По вторникам владетели собирали подоходный налог, и юниты-отпущенники стремились продать или как минимум обменять то, что добыли за неделю. Людей почти не было видно – Игроки предпочитали пятницу или субботу, чтобы тут же обмыть покупки или удачные продажи, после сбора налогов и артефактов на ярмарку подтягивались серьезные купцы с серьезным товаром. Впрочем, и по воскресеньям можно было купить или продать стоящую вещь, а кое-кто приходил просто потолкаться и потратить деньги.

Хельги купил себе две куртки эльфийской работы, одну надел сразу, другую свернул в заплечный мешок. Этот мешок криво болтался на одном плече, оттесняемый со спины луком и колчаном, и Хельги уже подумывал вернуться к гномам и отдать его на временное хранение.

Резкий рывок за рукав швырнул его за угол полосатой палатки травника. Воин резко обернулся, перехватил копье поудобнее и увидел молодого субтильного парня, прижимающего палец к губам.

– Тихо! – прошипел парень. – Не скандаль! Видишь патруль?

Хельги выглянул из-за угла палатки и заметил ариев. Три кнехта, ведьма и колдунья грубо проталкивались через толпу. Следом, построившись клином, вышагивали пять троллей в тяжелых доспехах, в кильватере пристроились два десятка латников, шагавших странной неуклюжей походкой. Парень явно вовремя подоспел, понял Хельги.

Незнакомый доброжелатель был одет в скромную коричневую куртку, заляпанную пятнами жира и вина, холщовые штаны, полосатые гетры и грубые башмаки. Был он похож на бродячего ремесленника или средневекового ваганта. У ног его стоял небольшой сундучок.

– Так вроде перемирие еще четыре дня у нас… – нахмурился Хельги.

– С твоей репутацией я бы на него не слишком полагался! – Незнакомец тревожно смотрел вслед патрулю. – Ушли, – буркнул он. – Холеры на них нету. Совсем озверели, уроды, еще и мертвечину в приличное место притащили. Куда, спрашивается, их некромант смотрит?

«Никуда он не смотрит, он умер», – усмехнулся про себя Хельги.

– Приятель, тебе надо почаще оглядываться.

– Это еще почему?

– Хочешь сказать, арийский патруль тебе до лампочки? Мил-человек, если я тебя сразу срисовал, то они-то тем более это сделают.

– Ну и как же ты меня срисовал?

– Элементарно. Игроков в городе и на Периферии меньше тысячи, все друг друга, конечно, не знают, но новое лицо в глаза бросается. Твое как раз такое. Значит, не нейтрал, неофиты бывают только в кланах. Арии поодиночке не ходят, значит, ты либо из русов, либо из норгов. А не далее как в позапрошлый понедельник один молодой викинг, вооруженный копьем и луком, помог Браги-ярлу покрошить на тракте арийский патруль. Ну?

– Было дело, – признался Хельги. – А ты-то сам кто? И какая тебе выгода от того, что ты меня спрятал от ариев?

– Мне прямая выгода от каждого человека. Все люди – мои потенциальные клиенты. Позволь представиться: Добрый доктор Франкенштейн, можно просто Франк. Мастер магической механики и прикладной анатомии.

Хельги уважительно хмыкнул. Парень носил прозванье, что говорило о его высоком уровне или серьезных заслугах.

– Хельги из норгов, разведчик и следопыт. А прикладная анатомия – это как?

– Делаю на заказ различные биомеханизмы. Кстати, разведчик, не желаешь ли приобрести по сходной цене шпиона?

– Покажи, – заинтересовался Хельги.

Франк полез в сундучок и извлек донельзя странное существо.

– Это что? – изумился Хельги?

– Муха.

– И что, летает?

– Блин, и этот туда же! Семь раз об дверь и один раз об рельс!!! Нет, не летает. Бегает, смотрит, слушает, запоминает, передает хозяину. Рожденный ползать – везде пролезет! Интересует?

– Хм, у меня к тебе два вопроса. Сколько это стоит и почему так дорого?

– Пятьсот монет. Берешь?

– Как бы тебе подипломатичней ответить? Воистину, без мата русский язык превращается в доклад. Я что, похож на больного? А тебе, любезный, не пришла в голову мысль, что при подобных габаритах надо было делать крысу? К тому же внешность. Шпион должен выглядеть обыденно, а это? Ты часом на работе травкой не увлекаешься? Грибочками?

– Ладно, – махнул рукой Франк. – Ты, видно, мужик умный, не нагреешь тебя с налета. Да, это прототип. Доработанную модель только что продал за семь сотен Бармалею и Выкуси. Модель в виде крысы абсолютно не излучает магический фон за счет новейшей разработки. Видео дает четкую картинку в радиусе ста метров, аудио пишет на том же расстоянии. Запоминающий кристалл фиксирует все на протяжении трех суток. Псевдоинтеллект позволяет вести поиск объекта по изображению или запаху, а также словесному описанию. Можно сказать, я создал продукт будущего. Как честный человек это тебе говорю!

– Звучит солидно. Одна нестыковочка – если эти двое проходимцев отвалили тебе семь сотен, значит, завтра гномы соберут термоядерный реактор, а в Реальности высадится десант с альфы Центавра.

– Не веришь – сходи и убедись. Час назад они сидели в «Столице».

– При встрече спрошу. Сейчас, я так понимаю, образцом продукции не располагаешь.

– Могу принять заказ на изготовление. Завтра к вечеру будет готово. Предоплата – сорок процентов.

– Дырку тебе от обезьяньей жопы, а не сорок процентов. Могу дать пять марок задатка, остальное – только после того, как увижу и испытаю товар. Торг с моей стороны не только уместен, но и приветствуется.

– Кем это приветствуется? – возмутился мастер.

– Мной. Договор заверим нотариально, за каждый день просрочки – неустойка в три процента от окончательной суммы сделки.

Франк как-то поскучнел.

– Давай лучше так. Я тебе телефончик оставлю, в среду звякни, подскочишь ко мне в Реальности. Это недалеко, на Сортировке. Заодно посмотришь лабораторию, оценишь.

– Недалеко – где? – переспросил Хельги.

– На Сортировке, – невозмутимо повторил механик.

– А почему в среду, а не завтра?

– Бухать буду, прямо сейчас. Кстати, не угостишь стаканчиком за спасение от патруля? А то я на мели.

– Кто-то только что провернул сделку на семь сотен.

– Долги раздал, – не моргнув глазом соврал Франк.

– Не унижай себя ложью, достойный мастер. А занимать советую у пессимистов – те хоть не надеются, что отдашь, – наставительно изрек воин. – Но обедом я тебя угощу, за мной действительно должок. Знаешь где-нибудь уютное местечко, где можно посидеть спокойно и чинно, без всякого там гестапо?

– «Свиной кабак», – тут же выдал механик, вспомнив самые дорогие заведения окрестности.

– Не думаю, что патруль его проигнорирует.

– М-да. – Жадность столкнулась с осторожностью в душе Франка, потом он понял, что, если патруль порубает разведчика, за обед придется платить самому. – А вот, вспомнил одно местечко. Два шага отсюда, и кормят хорошо.

Местечко оказалось небольшим павильончиком прямо на ярмарке, держала его семья дварвов. Хельги завладел меню, сделал относительно скромный заказ – две порции тушеной капусты с домашними жареными колбасками, рыбное ассорти, соленых грибочков на закуску. Новому знакомому взял пол-литра тминной водки, себе – темного пива.

– Не при деньгах, что ли? – сочувственно поинтересовался Франк.

– При деньгах, но предстоят расходы. Пропью все сейчас – чем с тобой в среду расплачиваться?

Аргумент был весомый, и механик успокоился. Выпили за знакомство, потом за сотрудничество. После третьей Франк спросил:

– Кстати, ты жесткими методами допроса не интересуешься? Тебе как специалисту имею что предложить.

– Предлагай.

– Портативный палач. Многие колются, только увидев его. Заточен под работу с конечностями, настоящая жуть. Делаю барону Жилю де Рецу партию в десять штук, могу увеличить заказ. Тебе обойдется дешевле – пятьсот монет.

– А зачем барону десять узкоспециализированных палачей? – насторожился следопыт.

– Да кто ж его, маньяка, знает? Понравились, вот и заказал.

– И, конечно, образцом в данный момент не располагаешь.

– Как раз наоборот. Показать?

– Покажи.

– Смотри сюда. Только из сундука не вынимай, публика не поймет.

Хельги заглянул в сундук – и отшатнулся.

– Ну ты и сволочь, – простонал он. – Ты что, специально обеда дожидался?

– Как, впечатляет? – Механик светился от гордости. – Берешь?

– Разбогатею – возьму. Пошлю в подарок Наместнику, пусть по ночам кошмарами мучается. А ты точно грибочками не увлекаешься?

– У меня богатое воображение, – гордо парировал Франк. – Кстати, некоторые мои модели очень популярны. Голем-мопед, слышал?

Про этого голема Хельги слышал от Комтура. И был очень удивлен, узнав, что скоростной боевой механизм, получивший такую лестную оценку, оказался творением этого попрошайки и очковтирателя. «Пожалуй, – подумал он, – надо навести справки у Браги. Если он в самом деле умеет создавать что-то стоящее, шпиона куплю».

– А что это ты, друг Хельги, на ярмарку в неурочное время пришел? Человеческий день – пятница, ну, суббота.

– К завтрашнему дню доспех надо укрепить. Мало ли кого встретишь.

– Это да. И что, был печальный опыт?

– Был. Как-то нарвался на Хладного дракона, он мне, скотина, все ребра переломал. Кольчуга – вещь хорошая, но лучше, когда поверх колец пластины.

Франк застыл с куском колбасы, не донесенным до рта. Поморгал, хмыкнул, судорожно сглотнул. Спросил осторожно:

– С поломанными ребрами от дракона не убежишь. То есть ты его завалил?

– Завалил.

– Ясно. А потом были небольшие неприятности с ариями, которые счастливым образом разрешились благодаря неожиданному вмешательству новых друзей?

– Так-так-так, мой друг. Хочу в виде совета перефразировать один афоризм.

– Какой, интересно?

– Сидя по уши в дерьме – рта не раскроешь. Вот в твоем случае этот афоризм следует читать с конца. Стоит раскрыть рот…