Текст книги "Карибский кризис глазами российских подводников (пятьдесят пять лет спустя)"

Конечно, переход на позицию осуществляли скрытно, своевременно уклоняясь от обнаруженных кораблей и самолётов. Маневрирование на позиции осуществляли днём на глубине наибольшей скрытности, ночью осуществляли зарядку аккумуляторной батареи (АБ) в режиме РДП (работа дизеля под водой). Нашей скрытности на позиции способствовала погода – низкая сплошная облачность, морось. В такую погоду самолеты противолодочной обороны (ПЛО) США обычно не летали. Кораблей и судов в районе нашей позиции не наблюдалось.

Однажды в утренние сумерки, окончив зарядку АБ, снялись с РДП, всплыли в позиционное положение для уточнения своего места и приёма радиоинформации. Отдраив верхний рубочный люк, я вышел на мостик, за мной – рулевой сигнальщик. Погода мерзкая – низкая сплошная облачность, морось, волнение моря около четырёх баллов, видимость порядка 20−25 кабельтовых. Вдруг слышу голос своего рулевого сигнальщика:

– Товарищ командир, у Вас на голове – огонь!

Обращение ко мне, как к командиру, – вполне понятно, весь экипаж знает, что в этом походе я для любого подводника лодки – Бог и царь. Это льстило моему честолюбию, однако, что за чёрт! Какой там огонь?! Провёл рукавицей по голове – на рукавице столб синего огня! Стряхнул рукавицу об ветроотбойник и повернулся к сигнальщику. Но что это?! На всех выступающих частях ограждения рубки и крышках ракетных шахт – столбы синего огня, а антенна «Накат» превратилась в огненный шар! Первая мысль обожгла как молния: «У нас на борту жидкостные ракеты с ядерными боеголовками. Если возникнет искра, какой-либо пробой электрического заряда – в лучшем случае выйдет из строя ракетное оружие, в худшем – поминай лодку со всем экипажем, как знали. Не приведи, Господь!» Командую:

– Все вниз! Срочное погружение!

Задраиваю верхний рубочный люк, командую боцману:

– Нырять на глубину 30 метров!

Закончив манёвр погружения, докладываю В. А. Дыгало об обстановке.

О светящихся электрических разрядах я ранее где-то читал, но могут ли они причинить вред подводной лодке, – не знал. Лишь впоследствии, интересуясь подобными явлениями в море, из разных литературных источников я вычитал, что светящиеся электрические разряды наблюдаются в тех случаях, когда напряжённость электрического поля атмосферы становится слишком большой. Электрический потенциал возрастает в сотни и даже тысячи раз. На острых предметах в этих случаях этот потенциал может достигнуть критического значения, в результате чего происходит электрический «пробой» воздуха, сопровождающийся появлением электрических зарядов – огней Эльма. Это название происходит от церкви Святого Эльма в Италии. Ещё в средние века на башнях этой церкви подобные огни наблюдались незадолго перед грозами, сопровождавшимися непогодой и шквалистыми ветрами.

Через три часа после нашего погружения погода резко ухудшилась. Десять суток океан словно взбесился, резкие скачки атмосферного давления вызвали ураганный ветер, и как результат – сильное волнение моря. Особые трудности возникли в связи с необходимостью зарядки аккумуляторной батареи под РДП. При такой погоде удержание лодки на перископной глубине – большое искусство. Беспорядочная качка, скачки давления внутри отсеков лодки при периодическом закрывании клапана РДП из-за толчеи водной стихии изнуряли личный состав. Конечно, плавание под РДП, особенно в штормовую погоду, требует большого профессионального опыта и мастерства подводников. Кроме того, следует иметь в виду, что лодка под РДП демаскирует себя из-за шума дизеля и газовыхлопа в воду. При этом сама лодка остаётся «глухой», акустики водную среду плохо слышат. Таким образом, плавание в штормовую погоду под РДП таит многие неожиданности и опасности (столкновение или таран с надводным кораблем (судном), столкновение с чужой лодкой, ведущей слежение за нашей субмариной и т. п.).

Известна, например, судьба подводной лодки С-80, погибшей в январе 1961 года в Баренцовом море, виной чему следует считать человеческий фактор. Но связан он с эксплуатацией системы РДП. Лодка затонула на глубине 200 метров. Поиск лодки оказался безуспешным. Она была случайно обнаружена лишь в июле 1968 года. У рыболовных судов, ведущих лов рыбы в районе гибели лодки, рвались сети.

После подъёма лодки и «реконструкции» событий, повлекших за собой её гибель, выяснилось, что до момента трагедии лодка шла под РДП при сильном волнении моря и значительном обледенении. Налицо – нарушение инструкций по эксплуатации системы РДП. Герой Советского Союза Адмирал флота Г. М. Егоров в своей книге «Фарватерами флотской службы» так высказался на этот счёт:

«Командир лодки допустил нарушение инструкции, запрещающей плавание под РДП при сильном волнении моря и обледенении. Решение командира пл С-80 тренировать экипаж при плавании под РДП в условиях тяжёлого шторма в полярную ночь не вызывалось никакой необходимостью. По существу, это стало роковым для него и всего экипажа» [6 с. 152].

Подтверждается высказывание легендарного подводника вице-адмира-ла Г. И. Щедрина: «На подводной лодке нет мелочей, победа в единоборстве с врагом, также как и живучесть лодки зависят от каждого члена экипажа, будь то офицер, рядовой матрос, старшина или мичман».

– Как же закончилось эта «автономка», о которой ты мне рассказываешь, – спросил я Юру. И вот что он мне дальше поведал.

Одним из показателей оценки деятельности лодки на боевой службе в то время считалось соотношение времени нахождения лодки под водой и в надводном положении. Требовалось не менее 90 % времени на боевой службе находиться в подводном положении. Правда, плавание лодки под РДП засчитывалось как относительно скрытное ввиду относительно малых размеров выступающих частей перископа и устройства РДП, если субмарина была способна заблаговременно погрузиться на безопасную глубину при обнаружении работающих РЛС кораблей и самолётов. Категорически запрещалось находиться в надводном положении в районе назначенной позиции. Своевременное обнаружение целей, безопасность плавания лодки под РДП во многом зависит и от тщательного наблюдения вахтенных офицеров в перископ, от радиометристов и акустиков, от рулевых горизонтальщиков, удерживающих лодку на перископной глубине, от мотористов и электриков, впрочем, от всего личного состава, несущего вахту в отсеках, особенно – в центральном посту. Забегая вперёд, можно констатировать – лодка выполнила задачу в «автономке» с высокими показателями, а время пребывания её под водой превысило 90 % отведённого времени на боевую службу.

Однако десятидневный ураган сделал своё дело. Полностью сорвало ограждение ракетных шахт, и в довершение всего лопнула тяга привода вертикального руля между гидроцилиндром и прочным корпусом в восьмом отсеке. Лодка стала практически неуправляемой. О сварке тяги на поверхности из-за сильного волнения моря не могло быть и речи. Оставался единственный способ – электросварка на глубине. Так и сделали. Лодка погрузилась на глубину, где качка уже не ощущалась. Тщательно удифферентовали подводную лодку. Выступающий из прочного корпуса отрезок тяги вертикального руля закрепили струбцинами. Движение под водой осуществляли под мотором экономического хода. Загерметизировали отсеки, кроме переборки между 7-м и 8-м отсеками, через переборку протянули электрошланги для сварки. Командир БЧ-5 капитан-лейтенант Э. С. Кирпичёв и командир группы движения старший лейтенант В. А. Еремеев с электриками начали подготовку к сварке. На подводной лодке – это дело тонкое, требует чрезвычайной осторожности, внимания, высокой профессиональной подготовки. Подготовка к сварке заняла довольно продолжительное время. Тщательно протёрли район сварки от подтёков масла, гидравлики, район сварки обложили матами, убрав из отсека патроны регенерации, подготовили средства пожаротушения, противогазы. Нарезали стяжки из аварийных ломов. По готовности начали сварку. Для надёжности на тягу вертикального руля наварили несколько стяжек, после чего освободили тягу от струбцин и опробовали перекладку вертикального руля. Из-за наваренных стяжек руль стал перекладываться на правый борт на 15 градусов, на левый борт – лишь на 5−7 градусов. Закончив сварочные работы, лодка встала под РДП. Провентилировали отсеки от задымления. Продолжили несение боевой службы в заданном районе. К-99 хотя и имела ограничение в перекладке руля, управлялась под водой и РДП нормально, чему способствовало грамотное использование трёхвальной установки движения.

Задумчиво посмотрев мне в глаза, как бы вновь переживая прошедшее от нахлынувших воспоминаний далёкой юности, Юра Лебедев продолжил:

«Шла ведь Холодная война, и та «автономка» была мне особенно памятна. На боевой службе мы сделали всё, что смогли. С окончанием срока пребывания на позиции, первый раз коротким сигналом передали РДО о начале движения в базу. Переход также совершили скрытно. И на душе как-то стало светло, теплее и радостно, когда в перископ увидели белоснежные сопки Камчатки перед входом в родную Авачинскую губу.

С особой теплотой вспоминаю заместителя командира 29 Дивизии пл, тогда капитана 1 ранга Дыгало В. А., который своим богатым опытом подводника и профессиональными знаниями делился со мной, осуществляя общее руководство на боевой службе в той «автономке».

С благодарностью вспоминаю своих подводников с К-99: замполита капитана 2 ранга В. С. Гусева, помощника командира капитанлейтенанта В. П. Смолярчука, командира БЧ-3 капитан-лейтенанта В. П. Саковского, командира БЧ-1 старшего лейтенанта А. И. Белова, командира БЧ-5 капитан-лейтенанта Э. С. Кирпичёва, командира группы движения БЧ-5 старшего лейтенанта В. А. Еремеева, командира БЧ-4 и РТС капитан-лейтенанта В. П. Нестеренко, командира БЧ-2 старшего лейтенанта Н. И. Решетникова, врача капитана м / с Д. А. Сыча, а также всех матросов, старшин и мичманов. Все они, несмотря на тяжёлые испытания в том боевом походе, со знанием дела, ответственно и профессионально работали на своих постах. Это благодаря им, наш подводный корабль с честью выполнил поставленные задачи на боевой службе. Низкий вам поклон, дорогие мои сослуживцы. Я с грустью расставался со своим экипажем – вскоре мне предстояло принять в своё командование подводную лодку Б-62 (АВ 611 проекта)».

Остаётся добавить: Юрий Лебедев прослужил командиром Б-62 два года, после чего был назначен командиром подводной лодки К-63 (651 пр.). В командование же Б-62 вступает наш однокашник Борис Чарный (1967 г.). В 1969 году, сдав дела командира К-63 нашему однокашнику Егору Савенко, Юрий Лебедев становится заместителем командира 4-й бригады 6-й эскадры ТОФ, а через год – заместителем командира 19-й бпл 6-й эскадры. В 1972–1973 гг. Лебедев заканчивает Академические курсы командиров соединений при Военно-морской академии, после чего назначается заместителем начальника одного из отделов Главного штаба ВМФ (Москва).

Завершает службу наш бывший старшина минно-торпедной роты ТОВВМУ-53 в ГШ ВМФ (1988 г.). Сорок три календарных года отдал он беззаветному служению Военно-морскому флоту. Начинал службу Юрий Лебедев юнгой (Кронштадт, Школа Юнг, 1945 г.), ушёл в запас в звании капитана 1 ранга в 1988 году, навсегда сохранив верность Воинской присяге и Военноморскому флагу.

При расставании Юра сказал мне: «Я уже просмотрел твои очерки об индонезийском походе «шестьсоттринадцатых», и хотя внимательное прочтение их о событиях далёкого 1962 года у меня ещё впереди, уже сейчас могу оценить достоинства написанных тобою и Володей Любимовым воспоминаний. Прежде всего, вам с Володей не надо было ничего придумывать, как это делали и делают иные писатели-маринисты. Вы в своих очерках рассказываете о том, что наблюдали и как действовали в тех или иных ситуациях, ибо являлись непосредственными участниками этих событий. Надо издать очерки отдельной книгой. Такая книга заинтересует не только флотского читателя, но и всех тех, кто интересуется историей Военно-морского флота России».

Совет друга-однокашника для нас много значит. Авторы выносят свои очерки-воспоминания на суд читателя.

Глава 1
Накануне

Индонезия – страна двух океанов: Тихого и Индийского. Конференция Круглого стола в Гааге (1949). Парламентская демократия (1950–1957). Направляемая демократия (1957–1965). Хронология событий в Индонезии (1949–1962).

Что это за удивительная страна – Республика Индонезия?! Просторная, островная, продуваемая ветрами Индийского и Тихого океанов. Богатая и бедная, по-своему великолепная и щедрая. Великолепие этой страны даже отражено в песне А. Исмаилова:

 
Морями теплыми омытая,
Лесами древними покрытая,
Страна родная Индонезия,
В сердцах любовь к тебе храним.
 
 
Тебя лучи ласкают жаркие,
Тебя цветы одели яркие,
И пальмы стройные раскинулись
На берегах твоих…
 

Республика Индонезия занимает большую часть крупнейшего в мире архипелага – Малайского. В Индонезии его именуют Индонезийским. Этот архипелаг расположен по обе стороны экватора между Индийским океаном на западе и юге и Тихим океаном – на востоке. Страна протянулась на 5110 км с запада на восток (от 95° до 141° восточной долготы) и на 1888 км с севера на юг (от 6° северной широты до 11° южной широты). Площадь Индонезии вместе с внутренними водами составляет около 5 млн. кв. км, площадь суши – 1 млн 904 тыс. 569 кв. км (считая территорию Западного Ириана, которая к началу описываемых событий была пока колониальной территорией Голландии).

Таким образом, Индонезия является крупнейшим островным государством в Юго-Восточной Азии. Иногда Индонезию называют страной трех тысяч островов, в действительности же их около 17 тысяч – от огромных Новой Гвинеи (Западный Ириан, или по-индонезийски – Ириан Джая), Калимантана, Явы и Суматры, площадь которых измеряется сотнями тысяч кв. км, до крошечных островов размером в несколько гектаров. 6044 острова имеют названия, заселён лишь 931 остров [7, с. 4].

С 23 августа по 2 ноября 1949 г. в Гааге проходила Конференция Круглого стола, в которой участвовали представители Нидерландов и созданных голландцами в Индонезии марионеточных правительств. Итогом конференции явилось признание Нидерландами суверенитета Соединенных Штатов Индонезии (СШИ). В декабре 1949 г. состоялась передача суверенитета над Индонезией СШИ, президентом которых был избран Сукарно.

Согласно конституции СШИ делились на 16 автономных единиц, самым крупным из которых была Республика Индонезия. Правящие круги Нидерландов рассчитывали, что им удастся обеспечить свой контроль над формально независимой, но раздробленной и связанной кабальными обязательствами Индонезией. Однако Республика Индонезия для большинства индонезийцев стала символом борьбы за независимость.

Парламентская демократия (1950–1957 гг.)

В период парламентской демократии развернулась борьба за обеспечение подлинного единства страны, за создание унитарного государства и ликвидацию феодальной системы. Республика Индонезия – самый крупный и мощный из штатов СШИ стала центром, вокруг которого формировалось унитарное государство. Марионеточные штаты один за другим заявляли о присоединении к Республике. В январе 1950 г. в основном было завершено создание унитарного государства – Республики Индонезии. Была принята временная конституция страны, по которой правительство подчинялось парламенту, в стране провозглашались принципы либеральной парламентской демократии, а полномочия президента несколько ограничивались.

Борьба за власть в стране развернулась между наиболее влиятельными партиями, располагавшими наибольшим числом мест в парламенте – Машуми, НУ, НПИ, КПИ.

Примечания

Машуми – правое крыло национальной (крупной и средней) буржуазии, консервативной сельской буржуазии, провозглашавшее создание государства на принципах ислама.

НУ – партия «Нахдатул Улема» (Совет улемов) – неполитическая ортодоксально-мусульманская общественная организация.

НПИ – партия «Насионал Индонесиа» (Национальная партия Индонезии, отражающая интересы национальной буржуазии. Партия опиралась на служащих госаппарата, мелкобуржуазные слои города и деревни (располагала влиянием, в основном, на Яве, Бали и Северной Суматре).

КПИ – Коммунистическая партия Индонезии. Была создана еще в 1920 г., опиралась на рабочий класс и беднейшее крестьянство.

Конечно, это были самые крупные и влиятельные партии страны. Кроме них было несколько десятков малочисленных и менее успешных в своей деятельности партий, такие как Партия исламского воспитания, Католическая партия, Мурба («Пролетариат») и др. Эти мелкобуржуазные партии не смогли выдвинуться и занять авангардную роль для сколько-нибудь значительного влияния на массы.

Опыт развития Индонезии в 1950−1956 гг. продемонстрировал не-способность системы парламентской демократии обеспечить решение задач национально-демократической революции.

Правительственная чехарда, политиканство, узкопартийные интересы мешали социально-экономическому развитию страны. Это вызывало разочарование левых сил и возмущение народных масс. Недовольство системой «либеральной демократии» выражал и президент Сукарно. По его мнению, кризис власти создавал опасность установления военной диктатуры. Другой, тоже нежелательной альтернативой был для Сукарно приход к власти крепнущей КПИ. Сам он, по его словам, искал «средний путь между западной и коммунистической системами». Поэтому уже с середины 1956 г. президент перестаёт поддерживать кабинет А. Састроамиджойо, осуждает «некритическое заимствование у Запада либеральной демократии» и выдвигает идею роспуска всех партий [7, с. 112].

Направляемая демократия (1957–1965 гг.).

21 февраля 1957 г. Сукарно изложил свою концепцию перестройки государственной системы. В её основе лежала идея сохранения национального единства и «классового мира», достижение которого предполагалось обеспечить путем консультаций и обсуждения взаимных претензий сторон в системе производственных отношений. Этот период в истории Индонезии назван периодом становления системы «направляемой демократии» (1957−1959).

Идея национального единства, отсутствие в концепции Сукарно требований роспуска партий обеспечили ей поддержку со стороны КПИ и НПИ. Машуми выступила против концепции президента, рассматривая ее как инструмент для укрепления личной диктатуры Сукарно. С различными оговорками против этой концепции выступили также НУ и христианские партии, не желающие включения КПИ в правительство. Руководство же армии поддержало концепцию Сукарно. Начальнику Штаба сухопутных войск генералу А. Х. Насутиону импонировали идеи формирования сильного правительства под председательством президента. Генерал давно вынашивал план выведения армии из-под влияния гражданских политиков в парламенте и правительстве и подчинения её только Верховному главнокомандующему – президенту. С 1957 г. Сукарно и А. Х. Насутион действуют как партнеры в деле создания системы «направляемой демократии».

В августе 1959 г. Сукарно выступил с программным политическим манифестом (Манипол), провозглашавшим создание в стране «индонезийского социализма» на базе национального единства, принципов «Панча сила» и «направляемой экономики» (развития госсектора и всеобщего планирования). Такова в кратком изложении политическая обстановка в Индонезии в конце 50-х – начале 60-х гг. прошлого столетия. В тот период Советский Союз оказывал помощь дружественным странам (Кубе, Индии, КНДР, Египту, Вьетнаму, Индонезии) в поставке техники, оружия и вооружения, направлял в эти страны военных специалистов и советников. Этому способствовала военно-политическая обстановка в мире.

1 января 1959 г. победила народная революция на Кубе. Более значительным стало влияние на массы коммунистической партии Индонезии во главе с Д. Айдитом, поддержавшим общенациональную идею об освобождении Западного Ириана. В августе 1959 г. президент Сукарно изложил свою концепцию «Манипол» о строительстве «индонезийского социализма».

В этот период наметилось сотрудничество Индонезии с Советским Союзом. Уже 8 августа 1959 г. в Индонезию направляются две советские подводные лодки 613 проекта (С-91 и С-79) под польским флагом. Подготовку индонезийские экипажи этих пл проходили в Польше, и по легенде передача лодок Индонезийским военно-морским силам должна была проходить как бы от Польской Республики. Командиром пл С-91 на переход в Индонезию был назначен капитан 2 ранга Воловик Федор Степанович, старшим помощником – капитан-лейтенант Лебедько Владимир Георгиевич, будущий контр-адмирал, помощником командира – капитан-лейтенант Белобородов Владимир Ильич, однокашник А. Батаршева и В. Любимова. Способный, грамотный подводник и прекрасный товарищ. Весьма лестную характеристику дает ему В. Г. Лебедько:

«Новый помощник вошел в наш коллектив, как будто он всегда был с нами. Я с удовольствием вспоминаю совместную с ним службу. Его отличительными особенностями были исполнительность и умение так отдавать приказания, не выполнить которые было просто нельзя. Правда, у него тоже что-то было со здоровьем, но он никогда на это не жаловался и с чувством высокой ответственности выполнял свои обязанности помощника командира» [10, с. 160].

Врачом на этой пл служил корабельный врач-подводник капитан медицинской службы Альберт Васильевич Максимов. В последующем походе пл в Индонезию в 1962 году майору м / с А. Максимову предстоит участвовать уже в качестве флагманского врача 54-й обпл ТОФ. А в последствии он будет назначен заместителем главного врача ВМФ СССР, в запас выйдет в звании генерал-майора.

Командиром пл С-79 был назначен капитан 2 ранга Владимир Сергеевич Сусоев, старшим помощником командира – старший лейтенант Александр Сергеевич Гаврильченко, по определению В. Г. Лебедько, «несколько тщеславный, но всегда обязательный, простой и без хитрости честный человек», всех вокруг себя, в том числе и своего друга Лебедько, называвший Васьками.

25 августа 1959 г. подводные лодки вошли на внешний рейд Военно-морской базы Сурабая. Первый поход подводных лодок в Индонезию был завершен. Уже в это время, как утверждает В. Г. Лебедько, в военной гавани находились торпедные катера, малые противолодочные корабли, эскадренный миноносец проекта 30-бис, пришедшие из Советского Союза еще ранее.

Общая политическая обстановка в стране, как описывает его В. Г. Лебедько, характеризовалась следующим образом:

«Период нашего пребывания в этой стране отличался активным развитием президентом Сукарно своей концепции «управляемой демократии». Противодействующие президенту силы, возглавляемые частью офицеров, захватили власть на Центральной Суматре, на севере Целебеса, на Калимантане, в ряде Молуккских островов и образовали марионеточное правительство. Поэтому обстановка была сложной – борьба шла на три фронта: против мятежников, засевших на островах, против правых сил внутри контролируемых президентом территорий и против голландских колонизаторов в Западном Ириане (в западной части Новой Гвинеи). Одновременно осуществлялась по всей стране национализация голландской собственности, скорее походившая на перераспределение собственности. С одной стороны, капиталистов-демократов беспокоил рост влияния коммунистов, а с другой, их устраивала антикапиталистическая окраска сукарновской идеи «управляемой демократии». В общем, Индонезия была на распутье дорог, и в это распутье еще влезли мы со своими лодками под польским флагом. Совершенно естественно, что офицеры индонезийского флота тоже были в неустойчивом состоянии. Часть из них явно враждебно относилась к нам и была далеко не на сукарновской стороне. Другая часть офицеров, хоть и выражала дружеские симпатии, но держалась, как говорится, на дистанции. Наконец, была третья группа, к которой можно отнести командира лодки майора Пурномо. Они были культурны, корректны, держались рядом с нами ради познания дела, но наше мировоззрение им было чуждо. И тем и другим мы показывали на бывшие советские корабли, стоящие в гавани, на самолеты, летающие над Явой, и говорили, что все это наше советское правительство дает им в помощь для борьбы за независимость, для освобождения от колонизаторов. Они улыбались, вроде бы соглашались, но черту официального контакта не переступали. К нашим подводным лодкам относились настороженно, а некоторые из них прямо говорили: «Сукарно купил подводные лодки – пусть сам на них и плавает» [10, c. 175−176].

Сотрудничество Индонезии с Советским Союзом в военной области продолжалось и в последующие три года (1961−1963 гг.). Так в 1961 году в Индонезию направляются еще четыре пл 613 проекта, одной из которых командовал капитан 2 ранга Джанелидзе. Подготовка индонезийских экипажей для этих лодок проходила в Учебном центре при 51-м Учебном отряде подводного плавания Тихоокеанского флота (51 УОПП) во Владивостоке (б. Улисс). Последующий, 1962 год, ознаменовался походом в Индонезию целой бригады подводных лодок, о чем повествуют авторы данного очерка.

В январе 1962 г. на заседании правительства Индонезии под председательством Сукарно объявлено о мобилизации резервистов и добровольцев по всей стране. Был создан Комитет по всеобщей мобилизации с целью претворения в жизнь национальной идеи об освобождении Ириан Джая (Западного Ириана) от голландских колонизаторов. Началась подготовка резервистов и добровольцев, призванных на военную службу. Комитет по всеобщей мобилизации вынашивает планы подготовить для борьбы за освобождение Ириан Джая до четырех млн добровольцев.

В 1962 г. Сукарно проводит очередную реорганизацию своего кабинета, назначает генерала Насутиона Министром обороны. На посту начальника Штаба сухопутных сил его сменил А. Яни, менее искушенный в политике генерал. Важнейшие посты министров (без портфеля) получили председатель ЦК КПИ Д. Н. Айдит и его заместитель М. Лукман. В то же время руководители Машуми и СПИ22
  Социалистическая партия Индонезии.


[Закрыть] были арестованы. Казалось, участие двух лидеров КПИ на ключевых постах в правительстве укрепит их позиции, но на самом деле все оказалось гораздо сложнее. Министры без портфеля не обладали реальной властью, зато на них навешали всех собак за злоупотребления и изъяны режима, возложили на всю партию ответственность за состояние дел в экономике и сельском хозяйстве страны.

Общенациональной идеей, объединяющей три ведущие политические силы – армию, Сукарно и КПИ, была борьба за освобождение Западного Ириана (Ириан Джая) от голландских колонизаторов. В последующем на авансцену политической жизни Индонезии выйдут другие партии и общественные движения. В 1965 году, воспользовавшись тем, что руководители коммунистической партии выступили в поддержку «Движения 30 сентября» (очередного заговора старших офицеров 30 сентября 1965 г.), правые круги добьются объявления КПИ вне закона. Руководители и кадровые работники КПИ будут физически уничтожены или брошены в тюрьмы.

А пока (1962 г.) эйфория национальной идеи «отвоевания» Западного Ириана у голландцев охватила всю страну. С 1959 года началось интенсивное перевооружение и оснащение современным по тому времени оружием, вооружением и техникой сухопутных войск и Военно-морских сил Индонезии. Наряду с двумя подводными лодками 613 проекта (С-91 и С-79) в 1959 г. в порт Сурабая из Владивостока пришли и были переданы два эскадренных миноносца проекта 30-бис – «Волевой» и «Внезапный». Подготовка индонезийских экипажей для этих эм также проходила в Польше. Последующая подготовка экипажей кораблей для индонезийского флота будет проходить не только во Владивостоке (б. Улисс), но и на Русском острове близ Владивостока.

Хронология важнейших событий в Индонезии в описываемый период

1949, 28 января – Резолюция Совета Безопасности ООН о прекращении военных действий и признание Голландией суверенитета Индонезии.

1949, 23 августа – 2 ноября – Конференция круглого стола, принятие решения о передаче суверенитета Соединенным Штатам Индонезии (СШИ).

1950, январь – февраль – Установление дипломатических отношений между СССР и Индонезией.

1950, 16 августа – Ликвидация СШИ и провозглашение унитарной Республики Индонезии.

1950, 28 сентября – Принятие Индонезии в ООН.

1955, 18−24 апреля – Бандунгская конференция стран Азии и Африки, провозгласившая принципы «Панча шила» (принципы неприсоединения).

1956, август – сентябрь – Визит Сукарно в СССР.

1957, 21 февраля – Выступление Сукарно о концепции «направляемой демократии».

1958, 11 февраля – Создание национального фронта борьбы за освобождение Западного Ириана.

1958, март – май – Подавление мятежей на Суматре и Сулавеси. 1959, 17 августа – Речь Сукарно «Политический манифест» (Манипол).

1960, 17 августа – разрыв дипломатических отношений Индонезии с Нидерландами.

1961, июнь – Визит Сукарно в СССР.

1961, 11 декабря – Образование Совета национальной обороны Индонезии.

1962, 1 января – Решение об образовании особой провинции «Западный Ириан».

1962, 9 февраля – Заявление советского Правительства по Западному Ириану.

Телеграмма президента Сукарно Н. С. Хрущеву с благодарностью за поддержку индонезийского народа в борьбе за освобождение Западного Ириана.

1962, 1 октября – Передача Западного Ириана под управление ООН.

1963, 1 мая – Передача Западного Ириана под управление Индонезии при посредничестве ООН.