Текст книги "Крупицы магии. Каждый сам за себя. Фэнтези"

– Ну и погодка! – тряся косматой рыжей головой, точно собака, сказал он. – Хорошо, что лачуга попалась, а то бы под деревьями мокли.

– Что вокруг? – спросил Громобой, подкидывая в коптящий внутрь лачуги камин дров. – Все спокойно?

– Ага, – потер Власка ладони и сняв плащ, положил его рядом с плащом Олега. – Лес да бурелом. Ни следов, ни чего. Но сами знаете, что в лесу может что угодно вылезти, особенно в такую погоду, да и ночь скоро.

– Может, – согласился Олег. – Потому я буду дежурить первый, ты, – указал он на Власку, – второй, потом Гришка и последним Громобой. – Не хватало еще, чтобы ненавистник магов придушил кого-нибудь из нас… Ладно, давайте есть.

Дождь продолжал барабанить по крыше и в нескольких местах она протекала, но ни кому особого неудобства эти течи не доставляли. В лачуге было тепло. Дымоход прочистился и теперь вся гарь уходила вверх, а в помещении плясал свет от огня. Пленникам дали кусок каравая, пару раз хлебнуть из фляжки и кусок колбасы. Риги спросил про пиво, но в ответ в него лишь кинули огрызком жесткой колбасы. Столом группе чародеев служила старая лавка, сами же они сидели на пеньках, что предназначались для рубки и отправки в камин.

Когда было закончено с трапезой, то они переставили пеньки поближе к камину и сидели тихо переговариваясь, смотря в огонь. Гришка же держал на коленях заряженный арбалет, сидя в пол-оборота к пленникам. Дакша прикрыл глаза и оперся на стену. У него и в мыслях не было бежать. Руки крепко стягивали заговоренные путы, на улице хлестал ливень, а Маришка прижавшись к нему, дремала. Это был не подходящий момент.

Чародей не спал, размышляя о том, как глупо он поступил, выйдя на бой с пятью противниками у «Старого дворика». Еще когда Маришка сказала ему на празднике летнего солнцестояния о преследующих ее пяти чародеях, то Дакша смекнул, кто это мог быть и он прекрасно знал, что рано или поздно они догонят ее и тогда… Об этом ему думать было не приятно. Он размышлял, правильно ли поступил, когда высвободил из рыжеволосой травницы энергию магического дитя. Ни кто не понял, включая и Сагу, что сделал он это намеренно. Было тяжело, но выбора не было. Или был? Он не мог до конца разобраться в том, освободил ли он Маришку от магии ради ее безопасности или ради ее осушения? Это его мучило. Дакша не мог дать ответ самому себе. Огонь продолжал тихо потрескивать, а на посту сидел Олег в пол-оборота к камину с арбалетом Гришки. Остальные спали, убаюканные пением чуть стихшего ливня. Дакша все думал. Он мог бросить Маришку в том карьере и уйти со старым другом или своей дорогой, зная, что ей ни чего не угрожает и чародеи к ней потеряли интерес… Но он выбрал ее и привел группу Олега к ней… «А ведь они могли ее убить!» – молнией пронеслась мысль в голове. Он глубоко вздохнул. Маришка сопела, вновь пуская слюнки ему на плечо.

Дакша по-прежнему не мог в себе разобраться. Он знал лишь то, что Риги и сладко пахнущая малиной Травница, сейчас связанны из-за того, что пересеклись с ним. Риги его подвез и они расстались, а когда встретились второй раз, то ему пришлось драться за Дакшу, а потом сидеть в путах и храпеть так, словно он спал не на лавке, постоянно сползая с нее, а в мягкой кровати. А Маришке? Она всего лишь полукровка магического мира. Она может выдать лишь банальные заклинания. Почему она здесь? Да потому, что она ему не безразлична и Олег это понял, грамотно воспользовавшись ею, как якорем.

Дакша терзал себя размышлениями долго. Олег передал пост Власке, сонно потирающему глаза, но не засыпающему. Потом арбалет перешел в руки владельца. Гришка, как всегда молчаливый, повернулся к слабому огню спиной и смотрел на пленников, словно сна не было и в одном глазу. Маришка поерзала на лавке и забравшись на нее с ногами, скукожилась, положив голову на бедро чародея и тихо засопела. Риги продолжал негромко похрапывать, постоянно ворочаясь, как только съезжал со стены. Ливень прекратился и Дакша наконец-то уснул.

Глас среди тишины

А что монстры всякие? Их-то в лесах да пещерах темных не счесть! Они словно чума нашего мира пожирают люд честный в угоду натуре своей проклятой! Ну ни чего… Как только с магами все покончено будет, так люд объединится и леса пошарит, мечом и огнем тварей истребляя.

– Какая идиллия, – хохотнул Власка, разбудив Дакшу и спящую на его бедре Маришку. – Прям сладкая парочка! Ха, а если так?

Маришка вжалась в стену и к ее горлу рыжебородый приставил нож. Риги заворочался и проснулся.

– Что если я еще чуть-чуть проведу? – улыбаясь, спросил Власка, смотря в глаза Дакше.

– Эти веревки меня не сдержат, – приподнял чародей руки. – Проведешь и будь уверен, что я перегрызу твою глотку, даже с ножом в груди. Я не шучу, Власка, – сказал Дакша тихо с лицом словно вырезанным из камня.

– Хватит придуряться, – окликнул Олег рыжебородого, доставая из мешка еще колбасы и черствого хлеба. – Я почему-то ему верю. Но, тем и лучше, – улыбнулся он. – Пока она у нас на прицеле, он будет выполнять все, что потребуем.

– Только трус прикрывается женщиной! – возмутился Риги. – Попробовали бы вы угрожать бабе из моего рода! Так побежали бы, моля своего бога, чтобы она позабыла ваши хари и не пришибла!

Власка повернулся с ехидной ухмылкой и торчащим изо рта куском колбасы. В его всклокоченной бороде запутались хлебные крошки. Посмотрев нагло на гнома, он спросил:

– Это потому, что ваши бабы еще безобразней чем мужики? Помню, встретил такую в городе, – прожевывая колбасу, продолжал рыжий. – Она шлюхой была. Самой дешевой шлюхой в городе. Ха-ха! Ею пользовались лишь убогие, да блохастые нищие, прямо на улице, в каком-нибудь зассанном переулке!

– Ах… Ты ж… – надулся Риги, вскакивая с лавки. – Ублюдок затраханный! Ты мне, сука, за такое ответишь!

– Отвечу? – захохотал Власка, вставая с пня и облизывая пальцы. – Сядь, мелкая тварь!

Дакша знал, что Риги уже не успокоиться и останавливать его было бесполезно. Гномы были до ужаса вспыльчивы, а если оскорбляли их женщин, то и вовсе превращались в маленьких, но невероятно могучих демонов. Власка этого явно не знал. Сделав два быстрых шага, он хотел было пнуть гному в лицо, но нога его вдруг резко остановилась. Риги рыча в момент расправился с веревками, разорвав их одним движением и схватил обидчика за ногу. Власка в момент поменялся в лице и наглую ухмылку смыло.

– Ну! – заорал Риги, в то время, как все маги вскочили на подмогу своему. – Попробуй повторить сказанное, сука!

Власка отлетел на Громобоя, отправленный мощным толчком гнома. Риги, объятый яростью, бросился вперед на вскочившего с кинжалом Олега. Мощный кулак пришелся тому в живот, сворачивая его пополам. Риги хотел было ударить Олега по темени и уже замахнулся, но получил мощный удар тыльной стороной арбалета в лоб и покачиваясь, отпрянул назад. Времени хватило на то, чтобы все маги оказались около гнома и град ударов и пинков посыпался на него.

– Хватит! – заорал Дакша и хотел было вскочить, что бы помочь другу, как перед ним оказался Гришка с арбалетом, наставленным в грудь Маришки.

– Не троньте его! – вскликнула травница и воздух в лачуге завибрировал.

Дакша почувствовал, как голова задрожала, причиняя сильную боль. Подобное чувство испытали и остальные маги, прекратившие запинывать гнома и с удивлением вперившие взгляды в травницу.

– Держи его на прицеле, – резко сказал Олег, указав на выплюнувшего зуб гнома. Сам он широко раскрытыми глазами смотрел на Маришку.

Дакша повернулся, и перед ним предстала вовсе не испуганная девушка. Он видел стоящую в полный рост женщину с горящими зеленым пламенем глазами и огненно-рыжими волосами. Маришка словно почувствовав силу внутри, возвышалась над чародеями.

Первым от шока отошел Громобой, выставив руку вперед и выкрикнув заклинание. Оно ударило Маришку в лицо, отбрасывая на стену лачуги.

– Убью! – зарычал Дакша, вскакивая, но тут же Громобой выстрелил заклинанием и ему в лицо.

***

Открыв глаза, Дакша оказался привязанным к дереву. В десятке шагов от него стояла Группа Олега, над сидящим на сырой траве Риги. Его руки и ноги были перевязаны несколькими витками толстой веревки. Под обоими глазами виднелись черные синяки, а нос, и так крупный, распух и походил на картошку. Слева, привязанная к липе, сидела Маришка с кляпом во рту. Она посмотрела на Дакшу зелеными глазами, что-то промычав. Он так и не понял, что она хотела сказать.

– Ну, – слегка ткнул Олег гнома в бок носком сапога. – Скажи, пожалуйста, зачем нам оставлять тебя в живых? Ты доказал, что убить тебя будет для нас меньшей проблемой.

Гном медленно поднял побитое лицо и оскалившись из-под бороды, задиристо проговорил:

– Сними путы, дай мне в руки топор и прикажи, чтобы твои шавки нам не мешали! И у тебя будет возможность меня убить в честном бою. Или вновь наброситесь на меня толпой? Это-то, мать вашу, вы хорошо освоили!

– Заткнись! – пнул Власка гнома в спину от чего раздался звук удара по крепкой бочке. – Такая свинья, как ты, заслуживает ножа в ухо – не больше!

– Я не буду с тобой драться, гном, – спокойно ответил Олег, погладив усы. – Зачем мне рисковать своим выигрышным положением и подставляться под риск, если проще тебя зарезать? Если не назовешь хоть одну достойную причину, чтобы я сохранил тебе жизнь, то ты умрешь.

– А не пойти ли тебе на х…

– Он гном! – выкрикнул Дакша, видя, как Гришка потянулся к кинжалу за поясом.

– Спасибо, – фыркнул Громобой, посмотрев на чародея, как на дурака. – Мы за это время, как-то поняли данный факт. Это был твой аргумент?

– Он гном, – повторил Дакша. – А вы направляетесь к Одинокой крепости, что у Скаличтого дома гномов. Вы идете за драконом и если так, то полезете в твердыню гномов. А кто лучше ориентируется в темных, точно ночь тоннелях, как не тот, чьи предки раньше там жили? Вы не знаете ни черта о тех горах и скорей всего просто сгинете в них, если у вас не будет проводника. Вот причина по которой он должен жить.

Олег с неким удивлением смотрел на Дакшу, после чего медленно подошел к нему, присаживаясь рядом.

– Как ты догадался, что мы идем именно к Одинокой крепости? Мы ведь не говорили об этом…

– Идете все время на юг. Намерены пройти через Дремучий лес. Дремучий лес – самая короткая дорога к той крепости. А о драконе уже не только в Расковье знают, но и в Амбросе. Вот все и сошлось.

– Ладно, – поднялся Олег улыбаясь и разворачиваясь к гному. – Ну, что? Будешь нам полезен, гном?

Риги посмотрел на Дакшу и увидел во взгляде настойчивую просьбу. Сам он смерти не боялся и умер бы с гордо поднятой головой, но…

– Буду, – фыркнул Риги, сплевывая в траву розовые сопли.

– Хорошо, – сказал Громобой, переводя взгляд на Маришку. – Теперь ты, наша необычная находка. Ты оказывается не полукровка, а банши! Кто бы мог подумать! – развеселился белобородый, похлопав в ладоши, как ребенок, готовящийся распаковать подарок. – Реликт! Существо былых дней! Разве вы не вымерли? – спросил он у Маришки, рот которой затыкал кляп. – Даже не вериться.

– Если она банши, – заметил Дакша, смотря на сморщенное в злобе лицо девушки. – То лишь на четверть, если не меньше. Разве не видишь? Она не дух, не фея и не призрак. Она девушка из крови и плоти.

– От того-то она и является редкостью, – пояснил Олег. – Такие реликты пользуются больши-и-м спросом на черных рынках в Амбросе. Их вскрывают и из внутренних органов делают невероятно дорогие эликсиры. Такие эликсиры-то и добавляются в сплав доспехов ордена Справедливости. Еще я слышал, что осуществляют замену органов из подобной мутации в человеческое тело. Богатым старикам и старухам пересаживали сердца, легкие, печень… детородные органы. Выходит, что в наших руках мешок золота!

Дакша перевел взгляд на Маришку, чей взор теперь был не злым, а напуганным. Всего лишь час назад она почувствовала невероятную силу внутри, а теперь из-за этой самой силы ее могут разрезать на маленькие кусочки для сильных мира сего.

– А после, – прохрипел Риги, смотря на чародеев презрительно и с явным отвращением, – после вы говорите, что вас ненавидят и сжигают на промасленных колах. Вы ради золота готовы разрезать человека? В таком случае я бы сам засунул колы вам в зады!

– Замолкни! – гаркнул Власка, еще раз пнув гнома. – На черных рынках и гномы в цене! Смотри, чтобы тебя не нашинковали!

– На такое открытие и времени не жалко, – улыбнулся Олег, отвязывая Маришку. – Но нужно двигать дальше. А она поедет со мной. Можешь за нее теперь не переживать, Дакша. В случае чего, стрела вонзится в гнома, так что дважды подумай, прежде чем чудить.

***

Маришка теперь сидела на коне Олега, находясь перед ним. Травнице связали руки и рот. Риги привязали к седлу, чтобы он не свалился. Дакша же ехал со связанными руками, рядом с Влаской.

Все вокруг пахло свежестью. Трава была сочно-зеленой, деревья воспрянувшими, небо чистым. Ливень смыл со всего, что ему попалось усталость и теперь воздух был чист и прозрачен. Поездка наверняка бы доставила удовольствие, если бы не пленение.

За долгие годы жизни, Дакша привык выжидать наилучший момент и действовать. Но обычно он отвечал только за себя, а теперь чувствовал, что обязан гному и травнице. Его не мало поразили действия Риги, наплевательски отнесшегося к смерти. Он не заботился о себе, но был готов умереть за Дакшу и Маришку, словно они были частью его семьи. Этого чародей до конца понять не мог, но восхищался поступком.

Поля и леса продолжали стелиться и возвышаться впереди, по мере того, как группа продвигалась на юг. Власка, как и всегда, отправлялся на разведку, после чего возвращался и что-то сказав, менял маршрут на милю, а то и на две. А Дакша продолжал размышлять, смотря в серую гриву лошади. Он знал про банши и знал, что встретить их практически не возможно в нынешнем мире. Они были столь же редки, как и дракон. А подобную мутацию, как у Маришки он увидел впервые. Она действительно стала мешком золота в глазах группы Олега, но для Дакши она осталась вредной, зеленоглазой травницей. Вдруг в его голове вспыхнуло пламенем: «Банши может приворожить человека к себе!» Раньше, когда магия была в мире, то банши являлись материальным воплощением ее. Они материализовались лишь благодаря магии. Благодаря этой магии, они играли с разумом людей, подчиняя их своей воле и эмоционально опустошая своим криком полным ужаса. Дакша же осознавал, что его тянет к рыжеволосой травнице и, возможно, именно из-за той частички древнего реликта, что была в Маришке его и притягивало? «Возможно,» – проговорил про себя чародей, поднимая глаза.

Уперев взгляд в лошадиную гриву, он долго просидел, не обращая ни на что внимания и теперь оглянувшись, увидел за спиной тракт. В начале лета он проезжал по нему вместе с Риги на его телеге, беззаботно разговаривая обо всем и не о чем одновременно. Теперь же он ехал на лошади в путах к Одинокой крепости не понятно для чего. Дакша предположил, что Олег взял его живым и не испил лишь для того, что бы среди них был сосуд с магией. В случае чего они могли испить его, но видимо берегли для чего-то более важного. Битвы с драконом, например.

Они въехали на лесную дорожку, поросшую травой. Слева и права возвышались лиственные леса, закрывая своей густой листвой солнечные лучи. Пахло цветущим папоротником, свежестью листьев и трав. В ветвях бурлила птичья жизнь, замирающая при приближении группы незнакомцев. В кустах прятались зайцы и охотящиеся на них лисы. Где-то жужжал рой ос. И всюду летали назойливые насекомые. Здоровые комары норовили влезть в глаза, нос и рот, больно впиваясь в уши и шею. Красота леса постепенно начала меркнуть в связи с роем кровососов, донимающих лошадей.

– Наколдуй чего-нибудь! – взмолил Власка, яростно расчесывая шею. – Громобой, мать твою! Они же нас сожрут!

Белобородый тяжело вздохнул, отогнав от лица назойливых комаров и подняв левую руку вверх, прошептал наговор. В тот же момент кровопийцы брызнули в разные стороны, оставив группу в покое.

– Научишь? – спросил Власка, продолжая чесать укусы.

– Нужно лишь выдать звук низкой частоты, – пожал плечами старик. – Ни чего сложного.

Вскоре деревья стали поджимать дорогу и в ряд могли двигаться лишь два наездника. Округа становилась все более густой. Чистого, голубого неба было все меньше, а вот темно-зеленой листвы больше. То там то здесь попадались болотистые низины с квакающими и шипящими в них обитателями. Старые деревья, не видавшие топора, склоняли могучие ветви к дороге. Часто путникам приходилось переводить лошадей через сухие, поваленные временем деревья, достигающие в диаметре до десяти объятий. Дороги дальше не было. Был лишь лес. Лес темнеющий и тихий.

Группа въезжала в Дремучий лес.

Слухи не всегда ложны

Если и есть в мире те, кто люд спасет от заразы магической, так это орден Справедливости. Рыцари в сияющих латах не ведают страха перед угрозой заклинаний и устойчивостью обладают, тем самым смерть магикам неся!

Еще с утра чистый и улыбающийся мир превращался с каждым шагом коня в поросший мхом и ссыхающийся до корней туманный сумрак. Тяжесть Дремучего леса давила сверху тяжелым грузом, заставляя резко поворачиваться на незначительный хруст веток или тихий писк.

– Уж лучше бы ехали объездным путем, – причитал Власка, снимая с рыжей бороды паутину. – Гиблое это место… Мало ли чего тут водится, не считая Лесного народа. Слыш какая тишина? Аж жуть берет!

– Жуть берет от твоего нытья! – рыкнул Громобой. – Все это предубеждения! А твой Лесной народец – чушь простонародья!

– Хрен ты угадал, – шикнул рыжебородый в ответ. – Эти мелкие ублюдки следят за нами даже сейчас. Слышали приглушенный писк? Это они, будь я проклят!

– Мыши это, – спокойно проговорил Олег, пригибаясь с травницей, чтобы проехать под свисающей ветвью, отрывающейся от дерева под собственным весом. – Успокойся, Власка. Ведешь себя, как девка, ей богу!

– Не слушай их, – шепотом проговорил Дакша, склоняясь к напряженному точно тетива рыжему чародею. – Я видел, как по ветвям скачут маленькие человечки. Они еще такие… коричневые, точно говно.

– Шутить вздумал! – рыкнул Власка, попытавшись врезать Дакше в нос, но тот вовремя отпрянул. – Вот когда получишь стрелу в шею, тогда цвета говна будут твои портки.

Дакша с Риги ухмыльнулись над рыжебородым, который придержал лошадь и поравнявшись с Гришкой, начал что-то ему говорить. Гришка промычал что-то и продолжил следить за пленниками, не обращая на Власку большого внимания.

Дышать становилось все сложнее. Старые деревья с полу опавшей листвой совсем не давали продохнуть, точно всасывали воздух серым мхом, обхватившим их стволы. Духота мучила и путники покрылись липким потом, льющимся из-под волос и пропитывающим одежды. Было сложно определить вечер ли сейчас или еще день. Усиленное испарение мягкой почвы вздымалось повсюду и словно бы останавливалось в густых ветвях старых деревьев, образуя облака, не пропускающие солнечного света.

Живности вокруг не было, а пожухлая трава казалась серой. Сколько бы Дакша не всматривался, но дальше чем на пятьдесят шагов он ни чего не видел. От испарений слезились глаза у людей и лошадей. Движение становилось все медленнее, а усталость обуяла путников.

– Дайте воды, – попросил Риги, обтекая потом. – В горле пересохло, как в пустыне.

Олег молча подъехал и напоил гнома, после чего сам сделал пару больших глотков из фляжки и осмотревшись, скомандовал: «Привал!». Ни кто не был против. Пленников усадили около поросшего мхом дерева и Дакша увидел, что Маришка едва держится от недостатка воздуха. Наплевав на все, чародей пододвинулся к ней и вытащил кляп из ее рта. Девушка шумно вдохнула пару раз и оперлась на мох, закрыв глаза от усталости.

– Кто тебе позволил? – спросил Олег, после того, как Гришка громко промычал о случившемся.

– Если хочешь, чтобы она была жива, – бросил ему Дакша, – то заботься о том, чтобы она не задохнулась.

– Если крикнет, – устало проговорил Олег, вновь усаживаясь к соседнему дереву, – то я сломаю ей нос.

Время в Дремучем лесу текло медленно, словно так же, как и для древних деревьев, спускающих мощные лапы к земле. Фляжка воды пошла по рукам и Маришка допила из нее последнее.

– Сколько еще нам идти? – спросил Олег у Громобоя, с недовольным видом осматривающегося по сторонам. – Этот лес может задушить.

– Если мы не сбились с курса, – почесал белобородый затылок, – то еще где-то день. Хотя я не могу понять какое время суток сейчас.

– Глубокий вечер, – откашлявшись, сказал Дакша. – Или ранняя ночь. Кажется, что мы здесь не так долго, но это лишь по причине замедления всего остального. Мы проехали около десяти миль.

– Да, – согласился белобородый. – Согласен. Нужно либо ночевать, либо ехать дальше. Я голосую за отдых.

– И я! – устало поднял Власка руку. – Я вспотел, как загнанная свинья, а устал еще хуже. Эти испарения меня обессилили. Лес точно высасывает силу…

– Не придумывай, – отмахнулся Олег. – Это все из-за духоты и отсутствия солнечного света.

– Да? – усмехнулся рыжебородый, смотря в кроны дерева. – Мы – маги и то едва держимся на ногах от усталости, а что стало бы с обычным человеком? Не знаете? Он бы упал без сознания, отравленный этими испарениями и его забрал бы Лесной народ! Вот так!

Ни кто не стал спорить с Влаской, посчитав, что переубедить его все равно не получится.

Олег распределил время караула и моментально уснул, как и все, кроме Власки и Дакши, притворяющегося спящим. Чародей понимал, что именно это и есть подходящий момент для бегства и проспать его – высшая глупость! Все так сильно устали, что уснули моментально. Дакша же, чувствуя, что едва борется со сном, начал щипать бедро, чтобы не отключится окончательно. Из-под полуоткрытых век он смотрел на Власку, широко зевающего и засыпающего на пару мгновений, после чего резко вздергивающего голову, чтобы судорожно посмотреть на пленников слипающимися глазами.

Невидимое состязание для Дакши закончилось победой. Рыжебородый вновь опустил голову и на этот раз не поднял, а тихонько засопел, выпустив из рук арбалет. Дакша просидел еще несколько минут, ожидая пока несущий пост погрузиться в глубокий сон, а после легким движением плеча начал тормошить Риги. Гном просыпаться и не думал, лишь едва слышно буркнул и отвернул голову. Чародей не сдавался и зажав гному рот ладонью, дернул его второй рукой за усы. Тут уж Риги проснулся. Резко дернувшись, он хотел ойкнуть, но ладонь не позволила звуку вырваться.

– Тише! – прошептал Дакша, убирая руку. – Они спят, пора бы нам с ними распрощаться.

– Согласен, – покивал гном головой, протирая глаза кулаками. – А что с веревками?

– Потом, – ответил чародей, поднимаясь на ноги и будя Маришку легким прикосновением к руке. – Сначала уйти надо.

Травница проснулась легко и посмотрев на разбудившего ее, все поняла без слов. Тихо поднявшись, пленники пошли в ту сторону, откуда приехали. Приходилось всматриваться в землю, чтобы не наступить на какую-нибудь ветку и не разбудить мирно спящих магов. Землю устилал ковер из сухих листьев и веток, а в некоторых местах они промокли от обильных испарений, но все равно похрустывали под ногами. Дакша шел впереди, выбирая наиболее подходящие места для ног, а Риги с Маришкой следовали за ним, ступая след в след.

Дремучий лес был тих, словно кладбище ночью. Но непроглядной тьмы в нем почему-то не было. Испарения продолжали виться к кронам даже ночью и собираясь в них, даровали слабый, холодный свет, позволяющий видеть на двадцать-двадцать пять шагов.

Наконец-то посчитав, что они отошли на достаточное расстояние, Дакша остановился и протянул гному связанные руки. Риги попытался их развязать, но из этого ни чего не получилось. Путы остались на месте ни чуть не пострадав.

– Наговор Громобоя, – недовольно фыркнул Дакша. – Их не развяжешь просто так.

– И что же делать? – спросила Маришка, посмотрев на чародея глазами полными надежды и усталости.

Дакша знал, что выбраться из леса будет невероятно сложно, хоть он и старался запомнить дорогу, но эти старые деревья походили друг на друга, как уродливые близнецы. В голове он сохранил лишь призрачное направление, которое должно было вывести их к тракту.

– В этом лесу несчетное количество нечисти, – негромко сказал Дакша, осматриваясь вокруг. – Сейчас ночь и на нас могут открыть охоту, а я связанный и без меча. Но оставаться тоже нельзя. Возможно скоро, а может и под утро, но они увидят, что нас нет и наверняка пойдут по следу. Спрятаться от них не получиться – мою магию почувствуют. Так что давайте рискнем. И, – остановил чародей сделавших шаг друзей. – Если появиться выворотень, вампир или стая волков, то бегите в ту сторону, куда мы будем идти. Я отвлеку, а потом догоню вас.

– Догонишь? – недоверчиво переспросил Риги. – Это как же ты будешь с перевертышем-то сражаться, если от пут не можешь избавиться?

– Есть у меня пара козырей в рукаве. Ну, пошли.

Сохраняя ориентир в голове, Дакша повел друзей за собой.

***

Усталость и сон нападали, точно комары, которых теперь отогнать было некому. Дакша не мог сотворить и банального заклинания из-за заговоренных белобородым пут. И приходилось отмахиваться от назойливых кровососов, в конец обнаглевших. Маришку комары одолевали пуще остальных и даже сжатая в руке ветка не могла спасти от них. Но приходилось идти дальше и травница не жаловалась, а через каких-то полчаса остановилась и найдя под деревом какой-то куст желтого цвета, живо сорвала с него пару цветков и растерев в ладонях, посыпала этой субстанцией голову Дакши и бороду Риги, так как та была растрепанной и хорошо удерживала желтые крошки.

– Спасибо, Маришка, – довольно проговорил гном, как только комары стали держать дистанцию от путников. – Еще бы чуть-чуть и я сошел бы с ума от этих паразитов. Выручила, ведунья.

– Я ведь травница, – улыбнулась рыжеволосая. – Кое-что знаю.

Они продолжил путь, основываясь на памяти Дакши, всматривающегося в каждое поросшее мхом дерево, в каждую ямку, похожую на след от копыта. Чародей был удивлен, как быстро следы исчезали с почвы. Сначала он шел по тем местам, где прошли кони группы и идти по следам было легко, но чем дальше он отходил, тем меньше следов оставалось. Казалось, что из-под земли что-то выпучивает вмятую землю. Может быть испарения? Приходилось всматриваться и надеяться на удачу.

Шли они уже около часа, обливаясь потом и хрустя сухими ветками под ногами. Дакша всматривался в землю и деревья, Риги следил за окружением, готовый встретить опасность связанными, но все равно могучими кулаками. Маришка изучала редко попадающиеся травы и искала что-нибудь съестное. Дорога обещала быть долгой, а еды у путников не было ни какой. Но все же удача улыбнулась и впереди послышалось журчание ручья. Хоть что-то живое в замершем и умирающем лесу. Духота выжала каждого из них и глоток прохладной воды казался невероятно щедрым даром в скупом окружении древних великанов.

Ручей оказался в небольшой низине, поросший со всех сторон твердыми стеблями каких-то растений и колючим забором репейника. Если бы не журчание и прохлада, что исходили от ручья, то заметить его было бы не возможно. Присев рядом с небольшой запрудой, образовавшейся из-за рухнувшей в ручей ветки, Дакша остановил Риги, жадно бросившегося к воде.

– Подожди, – всматриваясь в воду, сказал чародей. – Вдруг она отравлена испарениями, поднимающимися из почвы?

– Отравлена? – недовольно рыкнул гном. – Если уж мы этой дымки надышались, то почему бы и воды не испить? Хуже-то вряд ли станет!

Но Дакша не принимал возражений и как только мог, отстранил от воды упирающегося гнома. Зачерпнув в ладони воды, он сдерживая себя, набрал в рот малость воды. Поняв, что она ни чем не отличается от той, что он пил раньше, если не считать маленьких песчинок, Дакша сделал глоток и не стал больше сдерживать Риги и Маришку.

Напившись и умывшись, чародей почувствовал себя на десяток лет моложе. Груз усталости словно бы смыло вместе с водой. Довольство на лицах виднелось и у его спутников. Решив сделать привал, они расселись около ручья и молча отдыхали. Риги время от времени пытался справиться с веревками на руках, но у него так ни чего и не получалось.

– Не пытайся, – смотря на гнома, сказал чародей. – Они зачарованы Громобоем. Нужен более сильный маг, чтоб их снять или мой меч.

– А разве твой меч «более сильный маг»? – выжимая волосы от воды, спросила Маришка.

– Этот меч сделан так, что поглощает магию, точно доспехи рыцарей Справедливости, но с тем учетом, что меня он не осушает. Специальный заказ. Жаль, что пришлось его оставить… Очень жаль… Хотя, – застыв на месте, точно каменная фигура, пробормотал Дакша. – Ты можешь снять путы.

Маришка посмотрела на Дакшу так, словно он предложил ей сделать невероятный кульбит. Но он явно был настроен на выполнение задуманного.

– Банши может управлять своим голосом, – пояснил Дакша. – Если ты сконцентрируешься на веревках, то сможешь разорвать их, не обращая внимания на заклинание.

– Ну уж нет, – отшатнулась травница от чародея. – Ни какая я не банши. Ты что, правда, им поверил?

Возникло неловкое молчание, прерываемое лишь журчанием ручья.

– Да же я поверил, – пожал Риги плечами. – Когда ты закричала, то еще бы чуть-чуть и моя головешка бы лопнула. Сильная вибрация мои мозги от стенки в стенку кидала… Да, я, конечно, не силен в истории там, но где-то читал, что банши предвещают смерть своим криком, а крик их ужасен… бр-р-р, – подернул Риги плечами.

– Ты не предвестница смерти, – быстро успокоил Дакша травницу. – Тебе досталась магия банши, а вместе с ней и сила крика. Если я не ошибаюсь, то ты можешь контролировать свой голос и понизив его до определенного рубежа, ты порвешь веревки и не навредишь нам. Мы не сможем воспринять звук на слух. Попробуй.

– Но я же, – растерянно проговорила девушка, продолжая выжимать уже сухие волосы. – Я же не знаю, как это работает… вдруг, как сказал Риги, у вас головы лопнут?

– Ни чего не лопнет, – фыркнул Дакша и его чуткий слух уловил где-то в кронах писк и легкие движения. – Поспеши, пожалуйста. Риги, постарайся как-нибудь заткнуть уши.

– Это как же? – возмутился гном, показывая связанные у ладоней руки.

– Ладно, – ответил Дакша, понимая, что писк раздается все ближе и со всех сторон. – Начинай.

Он выставил руки вперед и Маришка попыталась крикнуть, но это был голос девушки, а не банши.

– Еще раз! – возбужденно сказал чародей, увидев в густом облаке испарений под кронами расплывчатое движение. – Давай, Маришка!

Она вновь попыталась без особого энтузиазма и на этот раз рассмешила гнома.