Текст книги "Крупицы магии. Каждый сам за себя. Фэнтези"

И вновь темница

Так вот и есть две силы – орден Справедливости и чародеи, а меж ними люд. И сколько ни живут маги, все пытаются честным людям навредить, а рыцари на защиту встают. Когда же сражаться они начинают, то лучше спрятаться за стеной каменной или в подвал глухой.

Они вышли к лестнице, по которой недавно поднимались, затем сошли с нее и завернули к дубовой двери слева. Как только скрип двери приоткрыл вход в подземелье, то в лицо ударил прохладный, пропитанный влагой и запахом плесени, затхлый воздух. Вниз вела крутая лестница, с обеих сторон огороженная темными, влажными стенами с плесенью на них. Лестница была не большой – десять-пятнадцать ступеней, освященных факелами, расположенными на правой стене. Пройдя чуть вперед, Дакша увидел металлическую решетку, отделяющую камеру от узкого коридора. В углу этой камеры сидел Риги.

– Вдвоем будет веселей! – усмехнулся он.

– Точно, – ответил Дакша, получив толчок в спину и зайдя в свою камеру, соседствующую с гномьей.

Слуги закрыли ее на ключ и молча удалились. Заскрипела дубовая дверь и наступила тишина. Прямо перед камерой на стене разместился факел.

– Я так понимаю, – проговорил Риги, – ты хорошо знаком с этим Владимиром? Пояснишь?

Дакша не спешил с ответом и усмехнулся про себя: «Снова камера!». Осмотревшись, он не нашел ничего, кроме влажных углов и подойдя к решетке, взялся за нее руками, смотря на огонь факела.

– Владимир – тиран, диктатор, маньяк и меня угораздило с ним связаться. Не очень приятная история.

– Рассказывай, – сказал Риги, по голосу можно было определить, что он тоже подошел к решетке. – Думаю мы здесь на долго.

– Поясню тебе, что Владимир является коллекционером. Уж больно его тянет концентрировать в своих руках все магическое, до чего он только может дотянуться. На данный момент в его распоряжении огромное количество магических предметов. Так же он славится тем, что скупает или какими другими путями достает редкостные вещи или созданий…

– Маришка?

– Да, – чуть помедлив сказал Дакша. – Маришка теперь является частью его коллекции. Если он будет заботиться о ней так же, как и об остальных своих игрушках, то за нее волноваться не стоит. На части он ее пилить не будет, ради продажи. Маришка теперь будет показательным экземпляром, коим он сможет в случае чего похвалиться.

Это, что касается его причуд, – пояснил Дакша, приложившись лбом в холодные прутья. – А теперь касаемо нашего с ним знакомства… В то время я уже бродяжничал по городам и селам, прикидываясь торговцем травами. Я не знал, чего мне делать в этом мире. Потому и решил лечить селян и заодно подзаработать, т.к. брался я за самые серьезные травмы и болезни. Хм… странным образом чувствуешь себя, когда спасаешь человека… Такое ощущение, что теперь вы с ним связанны, но проходит время и ты получаешь плату, когда щедрую, когда приходится напомнить, что жизнь дороже и уходишь дальше… Хм… Что-то я отвлекся… Так вот, – продолжил чародей. – Шатался я таким образом по миру, можно сказать, ища себя и попался мне на пути мужичок небольшого роста, с кривыми зубами, кривыми ногами и несуразным носом. Я, конечно же, почувствовал, что он маг, но его облик внушал безобидность и я не стал ни убегать от него, ни иссушать. В общем, мы с ним разговорились и вместе направились в ближайшую деревню. Как оказалось, он уже тогда занимался своим собирательством и выискиванием в селах магических предметов. Поступал он просто – заходил в хату, предлагая купить хозяевам какую-нибудь побрякушку, обострял рецепторы и выискивал то, что ему было нужно. Если находил, то тут уж от него избавиться было не возможно. Он либо хитростью, либо обманом или силой, доставал то, что ему было нужно. Шел к цели, не замечая ни чего на своем пути.

Остановились мы с ним в деревне и я начал заниматься своим делом, а он своим. К вечеру он пришел в таверну побитым и злым. Тогда-то он еще плохо скрывал чувства за фальшивой улыбкой. Выяснилось, что в одном из домов, у молодой семьи родился ребенок и кто-то из родни подарил детенышу вырезанную из дерева птичку на ниточке. Как рассказывал Владимир, то в этой самой фигурке была большая сила, но попытки выменять ее, закончились распухшей губой и ссадиной на челюсти… Помню, как он убеждал меня зайти завтра в тот дом и назвавшись знахарем, проверить ребенка и стащить его цепочку с деревянной птицей. Уговаривать он умел и меня самого заинтересовало эта фигурка и почему же она так влекла его. На следующий день я вошел в дом с заготовленными словами, но крепкий молодой человек выпроводил меня, заявив, что ребенок полностью здоров. Ни с чем я вернулся в таверну и рассказал все Владимиру… Эх видел бы ты его глаза, – помедлил Дакша. – В тот момент я почувствовал всю его внутреннюю сущность, но не проанализировал, как следует. Он свято вознамерился выкрасть фигурку, во чтобы то ни стало. Меня он сердечно просил помочь ему, как маг мага… Я согласился, хоть и не сильно хотел красть амулет с груди младенца. В общем, глубокой ночью мы подошли к дому той молодой семьи… Было тихо. Меня, Владимир, попросил постоять около ворот, чтобы в случае чего предупредить об опасности. Так и поступили. Я видел, как в темноте, пригнувшись, у двери копошилось это мелкое создание. Потом дверь тихо скрипнула и он скрылся в темноте хаты.

Дакша замолчал, вытерев лоб от прилипшей к нему ржавчины решетки и спустя минуту продолжил:

– Стоял я не долго. Вскоре услышал грохот посуды и встревоженные крики. Хата заходила ходуном, а через мгновение из дверей выскочила молодая женщина, что-то прижимающая к груди. За ней вылетел Владимир. Поднялся шум и деревня проснулась от собачьего лая и криков этой женщины… Не знаю, – вздохнув ответил Дакша. Слова ему давались трудно, но он все равно рассказывал. – Не знаю почему… Может из-за страха, может из-за того, что она громко кричала, но я схватил девушку… Она закричала еще громче и в этом крике я уловил плач младенца. Хватка ослабела и она вцепилась мне в лицо ногтями. Сзади раздалось: «Держи ее! Не выпускай!» От боли в глазу, я буквально взвыл и пытаясь защититься, оттолкнул от себя ее… Она умолкла. Лишь чуть похрипела… Она упала на какой-то камень затылком, в темноте я не рассмотрел и больше не кричала… Подбежал Владимир, правая его рука была окровавлена и он держал в ней нож. Помню, что он сказал: «Молодец!» После этого он склонился над ней и с трудом разжав ее пальцы, выхватил укутанного ребенка. По улице уже кто-то бежал в нашу сторону. Мы побежали в другую и бежали так долго, пока не смогли больше передвигать ноги. Оказались в каком-то лесу. Владимир, тяжело дыша, начал раскутывать орущего младенца и найдя то, что ему было нужно – деревянную фигурку, отбросил ребенка в сторону, словно не нужную вещь. Тогда-то он припал на колени и начал рассматривать в свете луны свою находку, возя по ней кровавыми пальцами, а ребенок рыдал в стороне, раскутанный и запачканный кровью.

Ты не представляешь, Риги, какое отвращение к себе я тогда испытал… Но отвращение к Владимиру, было куда больше. Меня обуяла злость и сорвав ножны с пояса, я врезал ему по шее… Он упал, потеряв сознание лицом в покрытую росой траву. Я укутал младенца и забрав, и очистив от крови его деревянную фигурку, повесил на шею…

Потом я осушил Владимира до предела. Убить еще одного человека для меня было слишком, пусть он и был самим злом в тот момент. Я думал, что он умрет, после осушения через пару дней и забрав ребенка, убежал… Мне чудом удалось подбросить младенца на крыльцо таверны, оставшись незамеченным. И я хотел убежать, но вдруг вспомнил о сумке, с которой ходил Владимир. Она была в его комнате в таверне. Я ее забрал и больше меня не видели… Оказалось, что в сумке было огромное количество разнообразных амулетом и побрякушек, наделенных огромной магической силой…

Дакша отпустил прутья решетки и направился в дальний конец камеры, где оперся на сырую стену. Риги не спешил чего-либо сказать. Из звуков доносился лишь писк мышей и потрескивание факела.

– Поэтому ты не прикасаешься к магическим детям? – спросил гном, после долгого молчания. – Из-за той истории?

– Что-то вроде того, – попытался Дакша вернуть голосу легкость, но он по-прежнему звучал хмуро и грустно, разносясь по камере. – Теперь ты понимаешь, кто такой Владимир? Это маг, который не перед чем не остановиться. Прошло очень много лет с того момента, как произошла та встреча, но он не остыл и не забыл. Он выжил, после моего иссушения, видимо где-то припрятал пару амулетов, и продолжил заниматься выискивание артефактов для своей коллекции… Теперь он один из могущественных магов и я боюсь предположить, скольких ему пришлось убить, чтобы добиться этого… Он ни чего не забывает. И когда я украл его сумку с годами работы внутри, то он не сдался, а лишь с пущим рвением продолжил собирательство… Не стоило ему плевать на кафтан, хоть он и заслуживает большего.

– Хм… – Риги недовольно покряхтел в своей камере. – Может погорячился, конечно… Что теперь делать-то будем?

У Дакши не было ни какого плана действий. Ни единого козыря в рукаве. Он снова сидел в клетке и не знал, что делать. Сейчас он полностью находился во власти Владимира и якорем была Маришка, без которой чародей не мог сбежать. Риги понял, что значило молчание и покашляв, начал расхаживать по камере, от чего эхо шагов тихонько гуляло по тюремному коридору.

– Давно не виделись, – раздался мягкий, льющийся голос. – Смотрю потерял бдительность, милый.

Дакша поднял голову, узнав голос. Перед камерой стояла русоволосая девушка с бледным лицом и ярко накрашенными губами, та, что ушла из зала при их появлении. Серо-голубые глаза с ухмылкой смотрели на чародея. В подземелье было холодно и девушка укуталась в вязанную накидку.

– Ты еще кто такая? – подошел к решетке Риги, смотря на девушку.

– Не твое дело, гном, – безразлично ответила девушка, улыбнувшись Дакше.

– Это Беляна, – пояснил Дакша другу. – Чародейка, любящая плести интриги и играть чувствами других людей. Всегда найдет выгоду и если ты стоишь на пути к ее получению, то эта милая змейка задушит тебя.

– Хорошие у тебя знакомства, – усмехнулся Риги, громко сплюнув. – Мелкий тиран, прелестная интриганка, еще тот, что в тюрьме сидел… Лихо!

– Обсудили? – не обращая внимания на колкости, спросила девушка, покрепче запахнувшись в накидку. – И не нужно держать зла за былое, милый.

– Я и не держу, – поднялся Дакша, подходя к решетке. – Ведь былое в прошлом, зачем его вспоминать? Чего пришла? Владимиру нет на тебя времени? Или он уже спит без задних ног?

– Да, – согласилась Беляна. – Владимир сейчас развлекается с той рыжей в башне…

– Что!? – прогремел Риги и его кулак сотряс решетку темницы, а с потолка посыпалась пыль. – Если он с ней что-то сделает… – вновь ударил он по решетке.

– Не забывай, – сказал Дакша, успокаивая гнома, – не забывай, что она интриганка и манипулятор. Верить ее словам не нужно, если не хочешь влезть в какую-нибудь грязную заварушку. А про Маришку я тебе сказал. Коллекционер не станет портить экспонат.

– А ты стал рассудительней, – с уважением сказала Беляна, подойдя к решетке и приблизив свое лицо к лицу чародея. – Похвально, милый. Единственное, чего я не понимаю, так почему ты сидишь здесь? Неужели Владимир прав и ты ни куда не денешься без той рыжей? Вот бы не подумала… Она же посредственность…

– Пришла проверять его догадки? – безразлично спросил чародей. – Если так, то ты увидела все, что хотела. Можешь возвращаться на пир или в постель к несуразной мартышке.

– Неужели ревность? – польщено спросила она и Дакша почувствовал на лице ее теплое дыхание. – А говоришь, что былое в прошлом. Лукавишь, милый.

– Говори уже, – устало произнес он. – Ты же пришла по делу. Так давай, выкладывай или проваливай!

– Хорошо, – отстранилась Беляна от решетки и встала около факела. – Ты же сам знаешь, что Владимир ни когда не поделиться силой дракона с другими. Его громкие слова фальшивы. Ты знал, что лагерем в пяти милях от крепости стоит орден Справедливости? Нет, конечно… Ну теперь знаешь. Около сотни рыцарей, которые не нападают. Почему?.. Ходят слухи, что Владимир договорился с ними, что после убийства дракона отдаст всех магов им на суд, тем самым откупившись от ордена. То есть он становиться самым могучим чародеем на свете и убирает конкурентов… План хороший, но его быстро раскусили…

– Так в чем проблема? – пожал плечами Дакша, вновь усаживаясь у стены. – Убейте его и дело с концом.

– Полностью согласен! – поддакнул Риги.

– Нельзя, – помотала Беляна головой. – Он единственный маг, способный быть узлом. Без него не получиться одолеть дракона. Да и убить его не так-то просто.

– В таком случае, – проговорил Дакша, смотря как пламя танцует на красивом лице чародейки. – В таком случае, он от вас избавиться, как только дракон падет. Рассчитывать на обратное – глупо. Это все, очень интересно, но зачем ты мне это говоришь? Организовываете мятеж?

– Что-то вроде этого, – улыбнулась она, прислонившись плечом к решетке. – Готов принять в нем участие? Жить-то хочешь?

– Кто ж не хочет, – буркнул Дакша. – Только что от меня требуется, с учетом того, что я сижу за решеткой?

– Прекрати, – отмахнулась Беляна. – Ты можешь выбить эту старую рухлядь, если захочешь. А требуется от тебя лишь одно – убить Владимира.

Дакша с нескрываемым удивлением взглянул на чародейку.

Вижу, вижу, – прервала она чародея. – Тебе это кажется верхом безумия, но посуди сам – справишься – будешь свободен и освободишь гнома с банши, не справишься – умрешь. Но уж лучше попытаться, верно?

Дакша помедлил с ответом. Предложение казалось абсолютно справедливым, если учесть, что он заперт в камере, а ее владелец хочет вернуть старый должок.

– А я могу быть полезен? – вызвался гном. – оказывается я плохо восприимчив к магии и если мне дадут мой топор, то…

– От тебя будет больше пользы, если останешься в камере. Не в обиду, но тебя разорвут парой заклинаний, пусть ты и не восприимчив.

– То же мне, – недовольно фыркнул Риги, зашаркав от решетки по сырому полу.

– Я подумаю, – наконец-то ответил Дакша. – А как решу, так и дам ответ.

– Не медли, – улыбнулась Беляна. – Может выйти так, что к моменту мятежа ты будешь мертв.

Дакша помахал ее рукой на прощание, так и оставшись сидеть у стены и смотреть на пляшущие от огня тени. Тихие шаги девушки достигли двери, раздался скрип, и воцарилась тишина.

Свобода в кандалах

Сколько мест в мире нашем где ни человек, ни маг носа своего не совали? Мы боремся со злом в лице чародеев, но может есть места, где есть большее зло? Ответ получим лишь заглянув в каждый уголок мира великого.

Риги с Дакшей так и сидели в полумраке сырой темницы, изредка о чем-то разговаривая. Толстые стены подземелья не позволяли услышать того, что происходит в главном зале и они находились в полном отстранение от остальных магов. Еду им никто приносить не стремился и голод потихоньку рос, вместе с жаждой. Риги заметно мерз и чародею приходилось накладывать на него согревающий наговор, чтобы тот смог поспать и не заболеть.

По подсчетам Дакши они просидели в подземелье не менее двух, а может и трех дней. За это время приходила пару раз Беляна, спросить готов ли чародей принять ее предложение, но Дакша по-прежнему отвечал, что еще думает. В ответ она лишь сильнее укутывалась в шерстяную накидку и расстроено заявляла, что в таком случае им с гномом не выбраться из этих камер живыми. Риги попросил ее принести воду, но Беляна даже не посмотрев в его сторону, ушла из подземелья и больше не возвращалась.

Пить хотелось все сильнее и Дакша знал, что гному еще хуже, ведь его магия не поддерживала. Он попробовал поэкспериментировать с заклинаниями, чтобы собрать влагу со стен во едино, но ни чего не вышло и пришлось дальше сидеть и ждать. В конце концов дверь вновь заскрипела и Риги хрипловато попросил воды.

Шагов было много и вскоре около клеток с потухшими на стенах факелами, появились четыре фигуры – Громобой, Олег, Власка и Гришка.

– Дайте воды, – повторил просьбу Риги, шаркая ногами, приближаясь к решетке.

За дни проведенные в темноте, глаза хорошо адаптировались к мраку и четырех спутников было хорошо видно.

– Успеешь, – ответил на просьбу Олег, – напьешься. Для того и созданы подземелья, чтобы в них мучились. А ты оскорбил Владимира, так что будь благодарен, что еще жив.

– Ага, – сухо закашлялся гном. – Гм… Спасибо огромное… Сукины дети…

Ни кто не обратил внимания на оскорбления гнома. Олег направился открывать клетку Дакши, а Громобой освобождать Риги.

– С вами хочет поговорить Владимир, – с вновь появившейся в рыжей бороде улыбкой, сказал Власка. – На этот раз советую не грубить…

– Вы теперь у него на побегушках? – спросил Дакша, выходя из камеры. – Даже жалко становиться.

– Себя пожалей, – толкнул Олег чародея в спину, по направлению к лестнице. – Мы вскоре возродим орден, а вот что с тобой станет?

Дакша не стал отвечать на услышанное, лишь хмуро усмехнулся под нос и побрел с гномом к дубовой двери.

В главном зале было пусто. На рядах колонн горели по четыре факела на каждой. Было светло и тепло, если сравнивать с подземельем. Проходя мимо стола, Дакша обратил внимание, что со стола еще не все убрали, видимо трапеза закончилась не давно. В воздухе еще пахло свежим хлебом, вином и медом.

– Стоять! – заорал Власка на гнома, бросившегося к столу и одним махом опустошающего кубок.

Едва Риги успел это сделать, как Власка пнул ему под колено, повалив на каменный пол, а после добавил ногой в бок. Но Риги явно не сожалел о содеянном и кряхтя поднявшись, последовал дальше, с довольным выражением.

Пройдя зал, они подошли к оббитой железом двери с круглой ручкой. Гришка навалился на нее и та медленно отворилась, открыв проход на лестницу, уходящую высоко вверх. Лестница вилась точно лоза по стволу дерева, уводя все выше и выше. С правой стороны попадались небольшие окна, освещающие путь. Глаза болели от резкого солнечного света, но привыкнув, Дакша сумел разглядеть, что во внутреннем дворе активно бегают слуги, чем-то занимаясь. Так же внизу стояли и чародеи, коих можно было определить по статным спинам и скоплениям, в которых обсуждался какой-нибудь важный вопрос. Дакша для себя отметил, что чародеи быстро адаптировались и теперь не бояться друг друга, ожидая, что сейчас один из них начнет метать в другого молнии, а после осушит. Нет. По их расслабленным стойкам и мягкой, ненавязчивой жестикуляции можно было подумать, что они старые товарищи. Идея Владимира пока работала.

Поднимались долго, лестница безжалостно продолжала виться вверх. Риги весь измучался, ослабленный заточением в камеру, но все равно шел куда бодрее, чем любой другой человек бы плелся на его месте. Наконец они подошли к небольшой площадке, ведущей к кованной двери. Справа было большое окно, из которого открывался прекрасный вид на зеленные поля, далекую Медовую рощу у подножья и сам горный хребет и Скалистый дом.

– Ведите себя достойно, – проговорил Громобой, обращаясь к пленникам. Подойдя к двери, он несколько раз негромко постучал.

– Заходите, заходите! – раздался звонкий голос и Громобой толкнул дверь.

Они вошли в круглую комнату с конусообразным потолком, несколькими не большими, но яркими окнами. В самом центре стоял овальный стол со свечой, небольшая шкатулка и стопка бумаг, рядом с которыми находилась чернильница. За столом стоял деревянный стул с такой же высокой спинкой, как и у того, что находился в главном зале. На нем восседал Владимир с легкой улыбкой на лице, а рядом стояла Маришка, облаченная в черное платье, доходящее до колен и блестящие туфельки. Вокруг, у стен, стояли большие и маленькие сундуки, окованные металлом. Ни на одном не было замка, но Дакша и без этого понял, что открыть их просто так не получится. В комнате царило магическое дребезжание, концентрирующееся на Владимире.

– Присядьте, – сказал Владимир и за спинами Дакши и Риги материализовались два стула. Они сели. – Олег и Громобой, останьтесь.

Власка посмотрел на Олега и чуть помедлив, вышел вместе с Гришкой.

– Что-то вы совсем плохо выглядите, – наклонился Владимир вперед. – Обросли, грязные и попахивает от вас не очень.

– Отхожего места-то ты не предусмотрел в камерах, – пройдясь по отросшей, светлой щетине рукой, сказал Дакша.

– Да, – согласился Владимир, поднимаясь из кресла. – Много чего нужно в крепости сделать! – Он небрежно похлопал по стопке бумаг на столе. – Вот и план небольшой накидал. Но это все после… Сначала нужно с драконом разобраться.

Он неспешно прохаживался перед столом, постукивая по нему пальцами. Сделав несколько таких прохождений, он приблизился к Маришке, стоящей у стола, подобно каменной статуе. Лишь ее глаза были живыми и смотрели то на Риги, то на Дакшу. Протянув руку, он погладил травницу по щеке и она ни как не отреагировала на прикосновение, только глаза отвела в сторону.

– Я тут подумал! – резко развернулся Владимир, почесывая лоб. – Конечно, посоветовался с Олегом и Громобоем… В общем, я подумал и решил дать вам двоим шанс на спасение. Интересно?

– Весьма, – сдержанно ответил Дакша, чувствуя, что он не может пошевелиться на материализованном Владимиром стуле.

– Хорошо, – хлопнул в миниатюрные ладоши чародей, прислоняясь к столу. – План невероятно прост. Вы с гномом получите по бочонку взрывчатки. Ты знаком с порохом? – спросил он у Риги.

– Его мой народ изобрел, – ухмыльнулся гном. – И знаю о нем побольше твоего.

– Это заблуждение, – отмахнулся Владимир. – Порох был изобретен в Гномовых горах на востоке, но рецептура принадлежит магу, что жил триста лет назад. Но не в этом суть… Получите по бочонку с взрывчаткой и направитесь в логово к дракону…

– Что? – попытался подняться со стула Риги, но у него ни чего не получилось, как и у Дакши. – И чего мы с этими бочонками сделаем? В гузно ему засунем и подожжем?

– А это уже ваше дело, – оскалил Владимир кривые зубы. – Вам нужно разбудить эту тварь и заставить ее вылететь из пещеры… Ясно? Все просто. Дальше мы с ним сами справимся. И если все пройдет удачно, то получите свободу… Да. Дакша, – подошел он к чародею. – Я забуду твой проступок и проявлю к тебе милосердие и к твоей подруге и к этому грубияну. По рукам?.. Ах, да, ты же не можешь двинуться… Ребятки!

Олег и Громобой ни сказав и слова, подошли к Маришке, все так же безвольно стоящей на месте. Старик взял руку травницы и притянув, прислонил к овальному столу. Олег достал из-за пояса нож, зажав его искалеченной рукой.

– Нет, нет! – дернулся Дакша вперед, но наколдованный стул держал его не позволяя шелохнуться. – Не нужно! Не вреди ей! Прошу!

– Я не врежу! – вскрикнул улыбаясь Владимир и поднял руки вверх. – Эх… – подошел он к Дакше и присел рядом на корточки. – Я ведь не плохо тебя знаю… Если ты не увидишь последствий своих действий, то попытаешься обмануть, увернуться, выкарабкаться… Мне не нужно, чтобы ты хитрил.

– Будь человеком! – безрезультатно вырывался со стула Риги, смотря на Маришку, находящуюся под влиянием Владимира. – Это же девушка! Отруби палец мне!

– Ого! – выпрямился Владимир и с неким удивлением посмотрел на гнома. – Благородства в тебе хоть отбавляй, но нет! Я отрублю ей палец. Молчать! – прорычал он, подобно озлобленной росомахе. – Если ты, – ткнул он Риги тонким пальцем, украшенным золотым перстнем, в нос. – Если ты, скажешь хоть слово, грязная свинья, то я отрублю ей руку по плечо! Уяснил! Если мне покажется, что твой взгляд оскорбителен, то я отрублю ей и вторую руку, а потом залечу раны и оставлю ее калекой! И все будет на твоей совести! Руби!

Голова Дакши стала тяжелой, внутри все органы начали переворачиваться, а глаза широко раскрылись, смотря, как Олег одним движением сверху отрубает Маришке средний палец. Кровь хлынула на стол и только глаза девушки выдали ужасную боль. Она не могла закричать, не могла схватиться за руку… Слезы побежали по спокойному лицу со сходящими с ума от боли глазами, ничего не видящими перед собой. Олег же достал из кармана темного жилета платок и отерев им лезвие, вновь убрал за пояс.

– И так, – убедившись в выполнении операции, подошел Владимир к столу и поднял тоненький палец Маришки, брезгливо держа его в области ногтя. – Я даю вам с гномом два дня для выполнения задания. Если вы задержитесь, то я буду отрубать ей по пальцу утром в обед и вечером. А это тебе…

Владимир подошел и кинул на ноги Дакши окровавленный палец девушки. После он подошел и прикосновением к руке Маришки, залечил рану. Глаза травницы еще некоторое время были словно в тумане, но вот боль ушла и она испуганно посмотрела на ноги чародея, где лежал кусок ее плоти.

– В следующий раз я не буду лечить увечье. Она будет мучится и все из-за того, что вы задерживаетесь! – обойдя стол, он уселся в свое кресло и подперев лицо рукой, посмотрел на Дакшу черными, точно ночь глазами, не выражающими ни чего кроме темноты его души. – Конечно, ты можешь сбежать. Ни кто тебя не станет искать. Честно сказать, я это делаю из чистого любопытства. Олег уверяет меня, что ради этой прекрасной банши ты сделаешь все, что угодно.

– Будь уверен, – старался сохранить чародей спокойствие в голосе.

– Тем лучше! – весело проговорил Владимир, откинувшись на спинку. – Ладно, Олег распорядится, чтобы вам выдали лошадей, оружие, провизию и взрывчатку. И не забывай, – резко схватил он девушку за руку. – Ее жизнь в твоих руках. Свободны.

Стулья из-под чародея с гномом исчезли и они рухнули на каменный пол. Громобой и Олег их резко подняли и вывели из комнаты. Дакша успел посмотреть в глаза Маришки и ему показалось, что она улыбнулась. Улыбнулась грустно, с некой нежностью во взгляде.

***

– Каково это? – выйдя на главный двор Одинокой крепости, спросил Дакша у Олега, идущего позади. – Каково прислуживать этому… Этому человеку? Понравилось причинять боль безвинным?

Олег поднял вверх правую руку с отсутствующими на ней средним и безымянным пальцем. Лицо его не выражало и капли сожаления.

– Я лишен двух пальцев по твоей вине, проговорил он холодно, продолжая идти к конюшне. – Могу задать тебе тот же вопрос.

– Именно по этой причине я питаю отвращение к большинству магов, – резко развернувшись и остановившись перед Олегом, сказал Дакша. – Что станет с подобными тебе, если у него появится большая сила? Вы будете дьяволами на земле… Чумой, поедающей каждого встречного. Подумай, как следует, – продолжал Дакша, смотря в глаза Олега. – Подумай, над тем, что ты сделал… За каждый проступок рано или поздно придется расплачиваться.

– Ты уже расплачиваешься за свои, – сказал Громобой, передавая Риги его обоюдоострый топор. – Та банши ни когда не оказалась бы здесь, не будь тебя рядом. А этот гном нам и вовсе не был нужен, но он вступился за тебя и теперь может умереть в твердыне своих предков. Подумай над тем, что ты сделал…

– Двигаем! – крикнул Риги, забравшись на лошадь. – Не стоит тратить время на никчемных последователей.

Дакша полностью согласился со словами друга и забрав свой меч из рук Олега, запрыгнул на гнедую лошадь и направил ее к дыре в каменной стене. Риги последовал за ним, подгоняя лошадь.