Текст книги "Цепной пес империи"

От недоброго предчувствия сжалось сердце. Не выдержим. Следом за предателями в окопы ворвутся кочевники, а они в рукопашной страшны. Я стал собирать силу вокруг себя. День еще не кончился, и тратить резервы не хотелось. Кто знает, что еще случится?

Все произошло именно так, как я и рассчитывал. Под прикрытием перебежчиков в рукопашную пошли кочевники. Часть из них я убил магией, но большая часть прорвалась.

– В атаку-у!

Грязный, в потрепанной форме офицер поднял людей навстречу несущейся волне кочевников. Я ничего больше сделать уже не мог, поэтому достал шпагу и присоединился к схватке.

– Райхен!!! – закричал я во всю глотку, подбадривая бегущих рядом со мной людей.

– Риол!!! За Риол!!!

Солдаты и ополченцы с отчаянной яростью схлестнулись с мятежниками. И те дрогнули. Не выдержали безрассудства, с которым с ними сражались защитники Риола.

Чувствуя перелом в схватке, я повел людей в атаку дальше. Мы опрокинули противника и отбили вторую линию окопов.

Захватив окопы, я сразу приказал готовиться к обороне. Успех надо закрепить. Из тыла подошли свежие роты. Первым делом поставили пулеметы и протянули линию связи с другими подразделениями. Чуть позади нас расположился Харальд с резервом.

Только мы успели приготовиться, как начался новый обстрел. Я обнаружил вражескую батарею и приказал нашей артиллерии подавить ее. Но на этот раз расстояние до батареи противника было большим, и поэтому снаряды часто падали мимо цели. А у меня не было возможности корректировать стрельбу.

Внезапно я почувствовал, что один из моих амулетов резко высвободил всю свою силу. И произошло это недалеко от меня.

– Санитар! – отчаянно закричал Харальд.

Я бегом бросился к нему. Он сидел на снегу и держал на руках Лиру. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: санитар уже не поможет.

Девушка еще была в сознании, но говорить уже не могла. Грудь и шея были разорваны осколками. Мой амулет не смог защитить от разорвавшегося рядом снаряда. Падая на землю и срывая с рук перчатки, я поймал взгляд Лиры. Она все понимала.

– Ну уж нет! – зло выкрикнул я. – Харальд! Отбей атаку!

Мы с ним встретились взглядами и поняли друг друга. Он вскочил и побежал к людям.

Первым делом я усыпил Лиру. Иначе ее за несколько минут убьет болевой шок. А потом остановил кровь. Действовать приходилось быстро и грубо. Я ножом разрезал одежду на груди и выковырял из ее тела осколки. Лира уже должна была умереть от нехватки воздуха, это если не считать того, что у нее уже должно было остановиться сердце. Только моя сила удержала ее на краю жизни.

Лютеция справилась бы гораздо быстрее меня, наверное, даже Арья лучше меня умела лечить людей. Но их тут не было. Мне пришлось вспомнить основы магии воды и убрать кровь из легких Лиры. Потом ускорить процесс регенерации тканей в десятки раз. Скрепить как надо два перебитых ребра.

И напоследок затянуть магией раны. На коже девушки остались грубые уродливые рубцы. Убирать их у меня не было сил, да и умения не хватило бы. Наконец прибежали санитары. Они унесли девушку в полевой лазарет.

К вечеру бой затих. Прорвать нашу оборону мятежники не смогли. Но защищать этот рубеж возможности у нас больше не было. Несколько разведчиков доложили, что к врагу пришли подкрепления. Кавалерийские части и кочевники на боевых лошадях. Они легко обойдут фланги и ударят с тыла. Поэтому я отдал приказ об отступлении.

Арью я нашел возле лазарета. Девушка сидела на улице, устало откинувшись на стену дома. Она вся была вымазана в крови. Я сел рядом и обнял ее за плечи.

– Я сегодня людей убивала, – бесцветным голосом сказала Арья.

– Ты не могла убить их больше, чем я.

– Ты не понял, я ходила между ранеными людьми и решала, кому из них жить, а кому умирать. Одних несли на операционный стол, а других я тихо убивала.

– Это война, у врача нет возможности несколько часов вытаскивать безнадежного больного. Он должен спасать тех, кого может спасти. А остальным ты дарила спокойную смерть без боли. Поверь, многие сегодня о ней мечтали, но повезло не всем.

– Я никогда не думала, что это так страшно…

– Это только начало, – глухо ответил я. – Мы не удержали рубеж. Начнется осада Риола. Город постараются отрезать от воды и поставок продовольствия. Начнутся обстрелы. Погибнут сотни и тысячи простых людей.

– Спасибо, утешил.

Арья прижалась ко мне и закрыла глаза. Я думал, что она уснула, но девушка опять заговорила:

– Маэл, а за что ты воюешь?

– За что? – грустно усмехнулся я. – Я цепной пес. Меня никто не спрашивает, хочу ли я воевать. Враг есть враг. Его надо победить, поэтому я и воюю.

Отступление прошло быстро и без проблем. Последние части снялись со своих позиций уже под утро. Несколько моих волшебников до рассвета оставались на позициях. Они жгли костры и создавали видимость присутствия солдат.

Поэтому только после рассвета мятежники узнали про отступление. Они выслали погоню. И нагнали последние отряды за пару километров до рубежа.

– Противник сзади!

Я приподнялся на стременах. На полном скаку наперерез колонне пехоты неслось несколько сотен кочевников.

– Колонна, к бою!!!

Солдаты быстро сдергивали с плеч винтовки и перестраивались в каре для отражения конной атаки. Но сражаться пришлось не нам.

На холме показались другие кочевники. Их предводитель махнул саблей, и отряд сорвался с места, поднимая клубы снежной пыли. Ветер донес до меня их клич:

– Анерала ашала!

Два конных отряда врезались друг в друга. Кочевники перемешались, и понять, кто свой, а кто чужой, было нельзя. Так что я не мог помочь им магией.

Солдаты вновь построились в колонну и пошли дальше. Под прикрытием инаритов последние части без потерь дошли до Риола.

Я спрыгнул с коня и залег за железнодорожной насыпью. Спешившиеся кочевники частой стрельбой прижимали солдат к земле. Те отвечали редко, но метко. Не меньше десятка мятежников лежали на земле.

Атака на узловую станцию под Риолом застала нас врасплох. Мы не ожидали, что противник так быстро окажется там. Взвод ополченцев едва сумел продержаться до прихода подкреплений. Помогли им местные жители. Они все вместе укрепились на железнодорожной станции и отбили несколько атак противника.

Ричард растянулся рядом со мной. Он злорадно оскалился и метким выстрелом снял высунувшегося мятежника.

– Что разлеглись? – крикнул он. – Давайте быстро обходите их с фланга!

Его стрелки поспешили выполнить приказ. Они ловко и быстро перебегали от одного укрытия к другому. А их меткость была неприятным сюрпризом для кочевников.

С приходом полка Ричарда наше положение улучшилось. Стрелки Ричарда не сидели в окопах и не отбивали атаки противника. Но в таких вот небольших перестрелках они легко без потерь разбивали любые силы врага.

Один из моих волшебников на мгновение приподнялся из укрытия и метнул в мятежников несколько огненных шаров. Какой-то шар разорвался внутри небольшой пристройки. Вспыхнувший огонь выгнал людей прямо под выстрелы наших бойцов, а потом, повинуясь воле волшебника, погас. Пристройка почти не пострадала.

– Маэл, убери волшебника, – негромко сказал Ричард.

Я проследил за его взглядом и увидел противника. Он для маскировки был одет в одежду кочевника и не использовал магию, поэтому я не заметил его сразу. Я быстро сплел хитрое заклинание и убил волшебника, прежде чем он успел закрыться щитом.

Послышался стук копыт, и на пути выскочили новые кочевники. Ополченцы и стрелки Ричарда открыли по ним огонь. Но кочевников оказалось слишком много. Все новые и новые мятежники врывались в небольшой поселок и окружали нас. Вскоре мы оказались под перекрестным огнем. Хорошо, что Ричард и его люди не раз и не два оказывались в подобных ситуациях. Они, не растерявшись, заняли круговую оборону.

Пули звонко щелкали по гравию возле нас с Ричардом. На всякий случай я держал щит для нас обоих. Но в нас и так никто не попадал. Мы бы вполне выиграли это бой, даже без моего вмешательства, но у меня был еще один козырь.

Поезд, тихо пыхтя, выехал из-за поворота. Мятежники и ополченцы, увидев его, замерли от удивления. Впереди шла платформа, нагруженная мешками с песком. Следом за ним – вагон, обшитый броневыми листами. В вагоне были узкие бойницы, а на крыше – небольшая орудийная башня по типу корабельных. Тирион все сокрушался, что впихнуть туда корабельное орудие физически невозможно.

И только за этим вагоном находился паровоз, тоже обшитый броневыми листами с узкими бойницами вместо окон. Следом за ним прицеплены еще четыре бронированных вагона с орудийными башенками и второй паровоз, который должен был тянуть состав в другую сторону.

Появление бронепоезда настолько шокировало мятежников, что они, почти не отстреливаясь, отступили с поля боя. Что, в общем, было разумно. Они ничем не могли повредить бронепоезду. Тем более что его кроме брони защищали волшебники.

Было построено два бронепоезда. Они должны были охранять наши железные дороги. Мы не могли поставить по роте солдат на каждую станцию на железной дороге, а бронепоезда могли быстро прибыть на любую станцию и отбить ее. А у мятежников практически не было средств их уничтожить.

Армия противника не заставила себя долго ждать. Уже на следующий день они попробовали на прочность укрепления вокруг города. Но здесь слабых мест не было.

Город цепью окружали глубокие траншеи, пулеметные доты, хорошо укрепленные батареи. Все было построено по всем правилам военной науки. Первые же попытки прорвать оборону закончились для противника большими потерями.

Тогда армия мятежников перешла к осаде. Вокруг города развернулись батареи, начавшие регулярные обстрелы города. Две наши батареи дальнобойной артиллерии вели контрбатарейную борьбу, но ее результаты были относительны. Несколько артбатарей противника были уничтожены вылазками стрелков Ричарда, но их оставалось еще достаточно много.

Мятежники попытались полностью окружить город, но им это не удалось. Железная дорога – тонкая нить, связывающая город с империей, – осталась в наших руках благодаря бронепоездам.

Началась осада.

Глава 4
Осада Риола

Здание содрогнулось, а стекло жалобно зазвенело. Я поднялся и подошел к окну. С одной из соседних улиц поднималось облако дыма. Еще один обстрел. Штаб был единственным зданием в городе с не закрытыми досками окнами. Во всех остальных домах все окна были заколочены досками или были разбиты от близких взрывов.

Стекла зазвенели еще раз, на этот раз от выстрела. Волшебник магии воздуха попытался определить местонахождение вражеской батареи. А развернувшаяся на площади батарея дальнобойных гаубиц попыталась ее подавить.

Местные жители, не обращая никакого внимания на стрельбу орудий, стояли в очереди за хлебом. Острого дефицита продовольствия удалось избежать, но все равно пришлось ввести карточную систему.

– Лира! – громко крикнул я.

Девушка зашла в кабинет и вопросительно посмотрела на меня. Несмотря на тяжелую рану, она наотрез отказалась лежать в больнице. Хорошо, что еще удалось заставить ее остаться в защищенном штабе.

– Свяжись с Харальдом и Ричардом, я хочу встретиться с ними прямо на позициях.

– Хорошо.

Я посмотрел на висящую на стене карту и устало потер голову. Ничего хорошего там нет. Риол в осаде. Что творится на остальной части Восточной области – неизвестно. На связь смогли выйти только некоторые наши разведчики. Да и они ничего конкретного не сообщают.

Впрочем, успехи были. Риол мятежникам не взять. Два штурма провалились с большими потерями для врага. Сейчас они готовили третий, но и он будет отбит. Ополченцы окрепли, позиции хорошие, а главное, мы добились перевеса в волшебниках и алхимиках. Последних, кстати, у врага крайне мало. Большинство алхимиков отказались сотрудничать с мятежниками, некоторым отказ стоил жизни.

Инариты не подвели. Они защитили множество мелких хуторов и даже отбросили мятежников в ряде провинций. Несколько их племен действовали глубоко в тылу врага, нападая на коммуникации и обрывая линии связи.

Стрелки Ричарда тоже действовали неплохо. Но в общем и целом ситуация была не лучшей.

– Маэл, – в дверь заглянула встревоженная Лира, – пропала связь с Райхеном.

– Проверьте линию, – не задумываясь, ответил я.

– Ты не понял – проблема не у нас, а в Райхене! Связь с Рисгардом есть.

«Рисгард – небольшой городок километрах в ста от Райхена», – вспомнил я. Значит, началось.

– Хорошо, я понял.

– И что ты будешь делать?

– Ничего, – покачал я головой. – Моя задача – сражаться на востоке. Броситься на помощь в столицу будет дезертирством с поля боя.

Я опять сел за стол и вернулся к своим делам. Как только положение на фронте стабилизировалось, я ушел с передовой. Каждый должен заниматься своим делом, а мое дело – не шпагой мятежников рубить, а руководить армией. Тем более что далеко не во всем я специалист.

Невольно я вспомнил, как Ричард в пух и прах раскритиковал мой бронепоезд.

– Зачем тебе столько вагонов с пулеметами и артиллерией? А где обычные бронированные вагоны для солдат? Где им сидеть, у артиллеристов на шеях? Где дополнительные тендеры для угля и воды? Ты что думаешь, бронепоезд всегда будет иметь возможность пополнять запасы на станциях? Ну и самое главное, зачем тебе платформы перед поездом?

– Как – зачем? На случай магического заряда-ловушки на рельсах.

– И кто тебе этот заряд здесь заложит? Много магов на стороне противника воюет? Или там много волшебников? А если таковые и найдутся, то поверь, они предпочтут заложить заряд с управлением, чтобы подорвать его прямо под паровозом. И потом, разве волшебники в поезде не должны отслеживать подобные вещи за километр?

Бронепоезда оказались очень эффективны, особенно после переделки. Но, к сожалению, сеть железных дорог в Восточной области была не развита. Что сильно ограничивало их применение.

Здание опять содрогнулось. Где-то рядом разорвался еще один снаряд.

К вечеру пришла телеграмма из Райхена. Эмигранты из лагеря для поселенцев под столицей взбунтовались и захватили несколько станций на железной дороге. И заодно повалили столбы телеграфной линии. После угрозы применения силы они разбежались.

К Харальду я пошел не с пустыми руками, а захватил бутылку вина и жареную курицу. В офицерском блиндаже было чисто и довольно тепло. Кроме Харальда и Ричарда там находились и другие офицеры. Стол был накрыт нехитрыми закусками из офицерского пайка: сыр, колбаса, несколько банок консервов. Курице обрадовались все, а вот от одного вида вина Ричард скривился.

– Маэл, убери компот! – Он повернулся к своему мешку и достал оттуда бутылку рома. – Вот настоящий напиток, «Слезы боцмана»! Это вам не ягодный компот и не моча, которую Маэл называет коньяком.

– Странное название, – заметил Рой.

– Это потому что среди моряков давно ходит поверье, что настоящие боцманы плачут крепчайшим ромом. Жаль, что настоящие боцманы никогда не плачут. – Ричард сам засмеялся над своей шуткой, остальные невольно усмехнулись.

Одной бутылки как раз хватило, чтобы налить всем по рюмке. Выпив, офицеры начали жадно есть курицу. Конечно, армия не голодала, но нормально поесть можно было или рано утром, или поздно вечером. Поэтому неудивительно, что офицеры голодны.

Офицеры вели себя в моем присутствии спокойно, без подобострастия, но и без фамильярности. Я для них все-таки оставался начальством.

– Как положение? – спросил я.

– Нормально, – кивнул Харальд. – Воевать можно.

– Еще бы, снабжение хорошее, патронов хватает, – заметил один майор. – Всегда бы так воевать.

– Как у людей настроение?

– Боевое, – пожал плечами Харальд. – Но сидение в окопах уже начинает утомлять солдат. Ходят разговоры, что неплохо бы в наступление…

– Наступление, – скривился я. – Нечем нам сейчас наступать.

Я получал доклады о состоянии дел каждое утро. Но всегда полезно лично убедиться в том, что написанное в докладе соответствует реальному положению дел.

– Подкрепление будет? – осторожно спросил один из офицеров.

– Будет. Центральная армия отправляет третий корпус, но он будет только через неделю. Вот тогда с его помощью и начнем наступление.

А это было намеренной дезинформацией. Я не сомневался в преданности присутствующих офицеров, но они могли поделиться новостью с другими. А о честности тех я ничего не знал. И нельзя исключать возможность того, что кто-то из них попадет в плен.

– Интересно, какая скотина командует осадными войсками? – хмуро спросил Харальд. – Явно ведь, что не кочевник. Кто-то из наших.

– Не знаю, – покачал головой Рой. – Пленные, которых мы допрашивали, ничего путного не сказали. Похоже, они и сами не знали, кому подчиняются.

– Артиллерией командуют старые офицеры Восточной армии, но однажды один из моих людей слышал кунакскую речь, – добавил Ричард.

– Нужен офицер, – сказал я. – Взять живым и все узнать у него.

– Легко сказать, – хмыкнул Харальд. – Мои люди пытались. Ничего не вышло.

– Мои бездельники однажды дотащили одного лейтенанта почти до наших окопов, но их снайпер подстрелил его, – вздохнул майор. – Жалко, почти из палатки вытащили.

– А хотите, я прямо сейчас вам приведу одного? – не подумавши, ляпнул Ричард.

– Не приведешь, – отмахнулся Харальд.

Он собирался что-то добавить, но Ричард его перебил:

– Спорим на бутылку, что мои стрелки приведут вам офицера до полуночи? – Ричард протянул жирную от курицы руку.

– Спорим. – Харальд взял его за руку и добавил: – На бутылку компота!

– Тьфу, – скривился Ричард. – Ладно, спорим на бутылку компота!

Он вышел из блиндажа и вернулся через пять минут.

– Все, можешь искать компот. До полуночи здесь будет офицер!

Разговор плавно перетек на дела, не связанные с войной. Офицеры вспоминали случаи из жизни. Больше всех старался Ричард. Здесь мало кто слышал его истории, успевшие обзавестись приличной бородой…

К полуночи все разошлись. Остались только я, Харальд, Рой и нервничающий Ричард. Он часто поглядывал на часы и тихо сквозь зубы ругался. Харальд, напротив, был невозмутим и спокоен.

– Ну все, где мой компот? – ухмыльнулся Харальд.

Ричард только выругался в сердцах в адрес неких черепах на последней стадии беременности. Ровно через десять минут после полуночи в блиндаж зашли двое солдат в белых маскхалатах. Они тащили третьего.

Немая сцена. Стрелки Ричарда мокрые от пота, дышат как загнанные лошади. Их пленник что-то мычит сквозь кляп и испуганно смотрит на нас. Сам Ричард недовольно смотрит на своих людей. А пораженный до глубины души Харальд смотрит на солдат Ричарда, как на явление богов. Они пробрались в тыл врага, нашли там ночью офицера и притащили его обратно. И все это за несколько часов.

– Черепахи, – сквозь зубы бросил Ричард. – Оставьте этого здесь и свободны.

Мы развязали пленника и вытащили из его рта кляп. Он затравленно глядел на нас, мимоходом я отметил, что у него на плечах по-прежнему имперские погоны. Это заметил не только я. Харальд поднялся с явным желанием их оторвать, но его остановил Рой.

– Имя, фамилия и звание! – спокойно, даже дружелюбно сказал я.

– Лхашид Нурма, капитан.

– Ну скажи мне, капитан… Как ты дошел до жизни такой?

– О чем вы, сэр?

– Ты эти погоны снял с мертвого офицера? Ты мародер?

– Да как вы смеете, я…

– Значит, ты дал присягу императору Райхенской империи? – мягко спросил его я. – Ты учился в военной академии, служил в армии, носил погоны. А потом взял и перешел на сторону врага?

– Я сражаюсь за независимость народов Восточной республики! – вспылил капитан.

Харальд от неожиданности поперхнулся. Рой удивленно посмотрел на капитана, а я только усмехнулся. В глазах капитана горел огонь фанатика.

– То есть вы даже название для страны придумали. А кто правитель этой республики?

– После освобождения Риола мы проведем всенародные выборы и выберем ее правителя!

– Вот как. А на что жить собирается эта ваша республика?

– На налоги, которые перестанет вытягивать с нас кровавая империя!

– Да? А кто выделял миллионы империалов на развитие сети дорог? Кто выделил деньги на прокладывание каналов в засушливых районах?

– Это все дешевая пропаганда. Это жалкие крохи от дани, которую мы вам платили!

Я только вздохнул. Можно показать ему подлинник бюджета Восточной области, где черным по белому прописано, сколько миллионов налога получали мы с этой области и сколько десятков миллионов туда уходило каждый год. Но он все равно не поверит.

– И что дальше? Как вы собираетесь воевать с империей? При помощи Кунака? А вы думаете, что они вам бесплатно помогают? Вы попадете в настоящее рабство. Империя не запрещает вам молиться своим богам. А ты знаешь, какое любимое развлечение было у инквизиторов Кунакского патриархата? Распинать жрецов на южной стороне их храмов! И ждать, пока люди не сойдут с ума от жажды и жары! Да во всей Восточной области до сих пор не найти ни одной рыжей или зеленоглазой девушки. Всех сожгли как ведьм!

– Вранье! – прошипел капитан. – Кунакский патриархат давно никому не мешает в отличие от вашей империи, которой все мало. Сколько вы разграбили колоний? Сколько туземцев обратили в рабство?

Ричард горько усмехнулся, услышав это, но ничего не сказал.

– А я еще думал, что страшного в том, что люди верят в эту фигню, – устало сказал Харальд.

– Что?

– Да так. Еще до того, как ты появился здесь, я сталкивался с людьми, верящими, что Райхен незаконно захватил их земли и лишил независимости.

– Ладно кочевники, – пожал я плечами, – они имеют право так говорить. Но эти?

Я кивнул на стоявшего пленника. Он был из народа, живущего на юге Восточной области. Насколько я знал, последние четыреста лет у них не было национального государства.

– Сказать тебе, на кого ты работаешь, – лениво произнес я, – или пожалеть?

– Скажи, – усмехнулся Харальд.

– Тебя оболванили и отправили на убой, как пушечное мясо. И ты, как телок, пошел на бойню. Хуже того, ты совершил предательство. Ты предал империю и народ, который клялся защищать. Ты присягу нарушил.

– Вранье! Это вы обманывали…

– Но самое страшное не это. Самое страшное, что ты служишь демонам. Настоящим демонам. И ты для них – просто корм. Ты знаешь, сколько твоих соотечественников было похищено и принесено в жертву?

– Что за чушь! Вы оправдываете свои преступления происками несуществующих демонов! Пьяный маг в Райхене уничтожил храм и разнес целую улицу, а потом заявил, что дрался с демоном, и ему все сошло с рук!

Интересно, об этом они откуда узнали? В газетах про нападение демонов, конечно, писали, но вскользь.

– Это вы похищали и убивали людей. Это все ваших рук дело! Зачем вам они нужны были? Для своих экспериментов или вы просто развлекались? Райхенская империя – империя кровавых ублюдков!

В глазах капитана горел огонь фанатичной веры в свою правоту. Явись сейчас к нему полукровка и честно все ему расскажи – все равно не поверит.

– Ясно все с тобой, – махнул я рукой. – Рой, позови людей, чтобы увели его.

– Что со мной будет?

– А ты как думаешь? – холодно спросил Харальд.

– Я военнопленный и требую гуманного обращения…

– Вот где логика? Сначала он обвиняет империю во всех мыслимых преступлениях, а потом требует гуманного обращения.

– Ты не военнопленный, – зло добавил Ричард. – Ты просто предатель, а за предательство есть только одно наказание.

Пришли солдаты и увели пленника. Завтра его допросят и выбьют из него все, что он знает. А потом его участь будет решать трибунал. Скорее всего, его ждет расстрел. Но мне было жаль этого человека. Одно дело, когда человек идет на войну осознанно, а другое – когда ему промывают мозги пропагандой и отправляют на бойню.

После допроса нам стало известно, что армией противника командует бывший генерал Восточной армии – Уолтер Легин. До предательства он командовал пятым корпусом. Благодаря Корнелию я знал, что он предатель, но убрать его не успел. Слишком далеко он был от Риола.

Мороз к утру стал крепчать. Взошедшая луна залила заснеженную степь серебряным светом. Я плотнее завернулся в теплый меховой плащ. Конь сердито фыркнул. Он хотел вернуться домой, в теплую конюшню, а не нестись по степи.

Я во главе небольшого отряда отправился в ночную вылазку. Два десятка бойцов и волшебников ехали рядом со мной, надежно укрытые моими маскировочными заклинаниями.

– Сэр, мы почти добрались, – сказал проводник из полка Харальда.

Я кивнул в ответ. Я и сам чувствовал, что цель близко. Небольшое скопление грязной силы. И запах полукровок.

Мы спешились в нескольких сотнях метров от хутора. Несколько человек остались охранять лошадей. Остальные быстро пошли к хутору, охватывая его полукольцом.

Свет горел только в одном доме. От него и тянуло силой. Мы тихо подобрались к этому дому. Один из моих людей, Генри, осторожно заглянул в окно и показал мне два пальца. Я кивнул и показал ему на окно.

Двое подошли к двери, остальные окружили дом, прижимаясь к стенам. По моему знаку бойцы выбили дверь, и я ворвался внутрь.

Дремавший на стуле охранник умер, так и не успев ничего понять. Послышался звон разбитого стекла, раздались выстрелы.

Я ударом воздуха выбил дверь и ворвался в главную комнату дома. За столом сидела злая девушка с красными глазами. Увидев меня, она подскочила с места.

– Тейяара! – громко крикнула она, а потом ушла в Изнанку.

– Демоны! – громко закричал кто-то на улице.

В комнату ворвался тяжелораненый кочевник. Он хотел что-то сказать, но вбежавший следом за ним Генри добил его ударом шпаги.

А из-под стола на меня кинулось мелкое, темное и верещащее существо. Машинально я метнул в него воздушное лезвие. И только потом понял, что это был бес – мелкий демон с Изнанки.

С улицы доносились отголоски магических ударов, выстрелы и крики.

– Маэл! – предостерегающе крикнул Генри.

Я обернулся – из всех щелей вылезали бесы. Они были слабы, но их было много! Мы с Генри и еще одним бойцом встали спина к спине. Несколько минут отбивались от бесов, которые бросались на нас, не думая о своей жизни. Вскоре вся комната была залита черной кровью.

Выйдя на улицу, я увидел, что мои люди кольцом окружают дом и напряженно всматриваются в темноту. Весь хутор был завален трупами бесов и других мелких демонов. Я быстро проверил окрестности.

– Отбой тревоги. Разбиться на пары и проверить хутор! Раненые есть?

– Никак нет! – бодро доложил командир отряда Джон Ковальский.

Ничего хорошего на хуторе найдено не было. В доме, где я обнаружил полукровку, в одной из комнат на полу был жертвенный круг. А в остальных домах лежали трупы людей. Там были и простые крестьяне, возможно, жители этого хутора или соседних поселков, солдаты Восточной армии и кочевники. Судя по всему, полукровке было все равно, кого приносить в жертву.

Осмотрев магическую фигуру, я не нашел ничего нового. Сила собиралась и отправлялась неизвестно куда. Похоже, таких мест у них много. Но одним станет меньше.

– Сжечь хутор! – приказал я огненным волшебникам. – До пепла. А этот дом очистите светлым пламенем.

Приказ был выполнен быстро. Огонь очистит это место от скверны. Иначе здесь заведутся неупокоенные души или что-то похуже. Например, упыри, гули и другая нежить.

К сожалению, я редко мог лично отправляться на вылазки. Должность консула не оставляла времени для этого. А я еще удивлялся, почему Аврелий так любит убегать из дворца. Подчиненные просто не дают тебе ни минуты свободного времени.

Каждый день мне приходилось разбирать десятки докладов и сотни донесений. Подписывать приказы и делать новые назначения. Бумажная волокита утомляла и раздражала, но без нее никуда.

– Что у вас? – устало спросил я, глядя на начальника полиции.

– В городе появились агитаторы мятежников. Они распространяют листовки с призывами восстать против империи и перейти на их сторону.

– Ну и чего вы от меня хотите? – резонно спросил я.

– Что нам с ними делать, сэр?

– Арестовывать и отправлять под трибунал. За соучастие в мятеже и подстрекательство к мятежу.

– Есть, сэр.

Агитаторы – этого следовало ожидать. Народ недоволен осадой, карточной системой. Поднять бунт не так уж и сложно.

Я взял со стола свежее донесение из Райхена.

«Волнения среди рабочих и эмигрантов. У выходцев с востока обнаружены тайники с оружием. В окрестностях города найдены следы недавних жертвоприношений. Поиск темных магов безуспешен».

Третий штурм города начался, как обычно, с артподготовки. Обстрел был интенсивным, но особого урона наши войска не несли. Люди укрывались в усиленных алхимией убежищах. Многие из них защищены еще и магией.

Как только закончился обстрел, я отправился на командный пункт. Когда я туда прибыл, бой уже шел на протяжении всей линии обороны. Противник начал атаку со всех направлений, полагая, наверное, что сил на всю линию обороны у нас не хватит.

Обстановка на командном пункте оставалась напряженной, но лишней суеты не было. Непрерывно звонили телефоны. Связисты каждые несколько минут сообщали о новых докладах и просьбах с передовой. Приказы отдавались один за другим, и многие тут же отменялись из-за изменения обстановки.

Я не вмешивался, чтобы не мешать. Общим руководством занимался комендант Риола, Альба Логнеций. Харальд командовал обороной на наиболее опасном участке фронта. Ричарду во время штурма работы не было. Его стрелки находились на второй линии обороны в качестве резерва на случай прорыва противника. Недавно прибывшие полки дворянской гвардии тоже находились в резерве. Их час придет позже. Ночью, когда будет наша очередь атаковать.

Поднявшись на обзорную площадку, я взял бинокль и взглянул через узкую щель на окопы. Мятежники как раз начали новую атаку. Они короткими перебежками подбирались к окопам и непрерывно стреляли. Но ответный огонь наших солдат был сильнее и точнее.

Пулеметы безжалостно выкашивали целые ряды атакующих. Время от времени на поле боя разрывались шрапнельные и осколочные снаряды. Эта атака захлебнулась, как и предыдущие. Но к бою уже готовились другие мятежники.

Магический бой складывался для нас еще лучше. Хотя три четвертых всех волшебников Восточной армии перешли на сторону противника, хороших волшебников у врага было немного. И к тому же стрелки Ричарда и мои волшебники уже убили часть из них.

У нас волшебников было больше. Я привез три десятка сильных и опытных парней. В полку Ричарда тоже было два десятка. И почти полсотни прибыли в качестве дополнительного подкрепления из Центральной армии.

При таком количественном, а главное, качественном перевесе у противника нет шансов. Без моего вмешательства все магические удары врага оперативно блокировались, а щиты разрушались. И время от времени по позициям мятежников наносились удары магией.

Но было то, чему я помешать никак не мог. От каждого погибшего мятежника забиралась сила. Немного силы, это все-таки не жертвоприношение. Но каждый погибший мятежник приносил немного силы врагу. И эта сила куда-то исчезала.