Текст книги "Инок"

Часть 3

Глава 1

 
Страницы прошлых лет листая,
Тебе припомнится вдруг сразу
Прошедших дней рутина злая.
А ветер, что не виден глазу,
 
 
Своим дыханием согреет
И теплотой сердец любимых
В ненастье душу обогреет.
Он чередою лиц незримых,
 
 
Но близких и родных до боли
Вонзится острою стрелою,
Вмиг, сердце вдребезги разбивши,
Вновь улетит. А став золою,
 
 
Вдруг седины оставит метку,
Исчезнув снова за горами.
И лишь слепая неизвестность
Останется кружить над нами.
 
 
Из года в год скользить по краю,
Но сердце, биться не устало.
И если ты кому-то нужен,
Поверь, не так уж это мало,
 
 
Чтоб дальше жить и вновь сражаться,
Дырявой шкуры не жалея.
И лишь одну мечту большую
В душе хранить, теплом лелея.
 

Люди казались похожими один на другого, словно две капли воды. Одежда грубого пошива, довольно крепкая на вид. Из какого материала она сделана, Сергей пока определить не мог. Дядя Фёдор заговорил первым:

– Вы мои братья, – произнёс он твёрдым и решительным голосом, обращаясь к толпе, что стояла немного поодаль. – Это мой сын, – он указал на Сергея. – Так будьте с ним братьями.

Человек, что выглядел старше всех, а скорее всего, и являлся самым главным среди стоявших, добавил:

– Пусть будет так, и пусть он пройдёт весь свой путь до конца.

В знак согласия оба лишь слегка кивнули головами.

Фёдор повернулся и зашагал прочь. Сергей машинально хотел, было, идти за ним, но вовремя остановил себя.

Теперь его дом здесь, и идти некуда. Придётся прожить в этих странных местах несколько лет, и уже потом вступить в свой последний и решающий поединок. Что именно означают слова «пройти весь свой путь до конца», он пока ещё представлял себе весьма смутно, но надеялся в самом скором времени во всём разобраться.

Жители леса неплохо разговаривали на нормальном русском языке, хотя и с небольшим акцентом. Даже более того, их речь, пожалуй, можно назвать литературной, чего нельзя сказать о говоре многих наших современников, порою имеющих не одно высшее образование. «Туземцы» никогда не матерились и не пользовались жаргоном. Нужно отметить, правда, что в их выражениях присутствовала некоторая краткость, но это не мешало довольно точно выражать мысль говорящего.

К Сергею подошёл пожилой человек.

– Пошли, – обратился он к нему без лишних церемоний. – С этой минуты я твой учитель и буду с тобой до конца пути.

– А что это за путь такой? – неожиданно для самого себя вдруг спросил парень у подошедшего.

– Это путь духовного и физического перевоплощения. После его окончания ты сможешь владеть многими знаниями, для тебя пока недоступными. Но запомни главное. Эти знания – только твои. Ты никогда не должен без разрешения на то совета племени передавать их другим людям. Ты никогда не должен пользоваться ими для совершения зла. Твой отец дал слово. Он ответит вместе с тобой, если ты нарушишь закон. А вот здесь будешь жить.

Они вошли в небольшое помещение, находящееся под землёй. Стены его, выложенные брёвнами, имели всего одно окошко, выходящее на улицу, по меньшей мере, метрах в пяти от пола. Снаружи небольшую трещину в скале отыскать очень непросто, да и добраться до неё без специальных приспособлений, практически невозможно.

В углу стояла большая деревянная кровать, а рядом с ней стол, такой же огромный и громоздкий. На столе пылилась книга, размерами совершенно определённо сочетавшаяся с остальной мебелью.

– Это наш закон, – произнёс учитель. – Почитай его на досуге, а сейчас отдыхай.

Он повернулся и вышел в коридор.

– Вот попал, – с досадой думал про себя Серёга.

«Полудикие пещерные люди, древние манунскрипты и тайные знания. Что всё это значит, в конце-то концов?» Он с интересом открыл было предложенную ему литературу, но, к сожалению, читать уже не смог. Глаза слиплись сами собой.

Утром проснулся от яркого света. Через единственное окно солнце светило прямо в лицо. Открыв глаза, сразу встал с кровати. Учитель уже стоял рядом.

– Пойдём, – тихо произнёс он.

Пройдя по узкому каменному коридору, вышли на улицу.

– Первые три месяца, будешь работать под землёй. Что делать – тебе скажут. Один день в неделю – выходной. А самый лучший отдых – это медитация. Встречаемся наверху, у скалы, по понедельникам.

Обогнув поляну, люди протиснулись в расщелину утёса и оказались в узкой, уходящей в глубину полутёмной пещере. Странно, что хоть какой-то свет здесь всё-таки присутствовал. Его источник оставался загадкой. В ноздри сразу ударил едкий запах дыма.

Серега не заметил человека, что сидел в нише стены, и обратил на него внимание лишь тогда, когда учитель заговорил с незнакомцем.

– Это наш брат. Он проходит своё первое испытание и будет приходить каждый день, кроме понедельника.

Сидящий в стене человек в знак согласия лишь кивнул головой и тихо произнёс:

– Хорошо, я провожу.

Внизу неизвестный газ сильно щипал глаза и не давал дышать. Люди здесь походили на чертей. Раздетые по пояс, вымазанные сажей с ног до головы, они работали, не зная отдыха.

Осмотревшись, понял, наконец, что находится в подземной мастерской. Наверное, точнее это место можно назвать даже не мастерской, а мини-цехом, в котором плавили руду, делали оружие и, наверное, ещё многое другое, что скрывалось в темноте от посторонних глаз. В углу, в большой яме, булькал расплавленный металл.

– Так вот откуда рыжий дым над горами. – Интересно, что за материал они используют? На бурый железняк не похоже. Вряд ли в столь примитивных печах можно достичь температуры более 1500 градусов, необходимой для выплавки чугуна обычным способом.

Рядом с этими своеобразными «домнами» работали, не останавливаясь ни на минуту, несколько огромных мехов, приводимые в движение группой рабочих, которые по очереди обеспечивали непрерывную работу механизма. Копоть уходила через узкую щель в потолке. «Наверное, дядя Фёдор и раньше догадывался о происхождении рыжего дыма, но отчего-то упорно молчал, ничего не объясняя».

Вместо топлива применялась странного вида смесь, чем-то напоминающая нефть. Что это такое, Серёга пока понять не мог, хотя не – плохо был знаком с геологией. И топливо, и сырьё таскали носилками, похожими на большие корыта.

После часа непрерывной работы силы начали постепенно покидать слабеющее и не привыкшее к такой нагрузке тело. Но он отчего-то постоянно смотрел на своего напарника, «лилипута», похожего на скелет, по которому дети в школе изучают анатомию, и понимал, что сдаться – значит подвести его, значит, признать себя слабаком. А ведь учитель заикался о каком-то там испытании. В голове вдруг наступило помутнение. Человек уже практически перестал понимать, ощущать и чувствовать всё, что творится вокруг. Он как будто находился в каком-то взвешенном состоянии, когда, ничего не понимая, ни о чём не думая и ничего не замечая вокруг себя, словно запрограммированный робот, продолжал совершать одни и те же движения, независимо от своих желаний и возможностей, а если сказать точнее, то просто повторял то, что делал идущий впереди. Крепко вцепившись обеими руками в носилки, Серёга передвигал ноги, поворачивал голову и даже дышал точно так, как странный незнакомец, которому усталость, была чужда вообще.

Запущенную чьей-то невидимой рукой и так размеренно работающую машину остановить, наверное, не могло уже ничто. Хотя, конечно же, на самом деле это было не так.

Часа через три наступил короткий отдых. Невероятно, но «железный» человек вдруг заговорил. До сих пор, за всё время работы, он не произнёс ни единого слова, и казалось, вообще не умеет разговаривать.

– А ты молодец. В первый раз никто столько не выдерживает. На вот, отхлебни водички. Полегче станет.

Оба сделали по несколько глотков. По вкусу вода казалась похожей на минеральную. Но в ней было слишком много какого-то противного газа, который отдавал в нос, в глаза и даже в уши, вызывая неприятную отрыжку.

– Сделай три больших глотка, даже если очень противно. Водица эта силы здорово прибавляет. И дышать сможешь нормально. Без неё не выжить.

Серёга последовал совету своего наставника и выпил ещё. Человек сразу ему понравился, хотя раньше они никогда не встречались. Эти несколько часов, проведённые подземелье, его лицо и ещё что-то, что именно, он пока и сам понять не мог, вызывало доверие к незнакомцу.

– Не верить ему – значит, обречь и себя, и его на гибель.

Здесь, в подземелье, на той самой размытой границе между тем и этим светом, при таком отношении между людьми остаться в живых попросту невозможно. Нехватка кислорода, булькающий металл, едкий газ и, наконец, те узкие лесенки, по которым приходилось таскать руду, проходившие по самому краю бездны, – всё это создавало те особые условия, в которых внезапная гибель работающего вызывала совсем немного внимания со стороны его соотечественников.

А вода тем временем действительно оказывала благотворное воздействие на организм. Стоявший понемногу стал приходить в себя и начал смотреть на мир уже обычными глазами, более-менее реально воспринимая окружающий пейзаж. Именно сейчас это стало попросту жизненно необходимо. Сейчас человеку уже совсем не было всё равно, сгорит ли он заживо в булькающем металле или какое-то время ещё будет карабкаться по этим узким и скользким ступенькам.

В тусклом свете мерцающих факелов люди стали похожи на немые серые тени, застывшие возле огромных отвесных стен каменного каземата, воспользовавшись, несколькими минутами отдыха.

А трудились здесь все на износ. Но от работы никто не отказывался. Возможно, что не могли нарушить закон, а, быть может, отступать вообще не принято в их необычном мире. Уйти с поста – значит поставить на своё место и подвергнуть смертельному испытанию другого человека. Того, что придёт сюда вместо тебя. А это, несомненно, считалось несмываемым позором и стало, наверное, следующей вечной истиной для Серёги, твёрдо усвоенной именно в этом мрачном подземелье.

Впоследствии в своей полной трудностей и лишений жизни он никогда не уходил в сторону от опасности, порою даже заглядывая холодное в лицо самой смерти. Нельзя сказать, что рискуя собой, во имя спасения жизней других людей, человек не боялся. Нет. Но, несмотря на это, всегда был совершенно твёрд в своих намерениях. А страх – всего лишь минутная слабость, с которой нужно уметь справляться. Ибо чувства никогда не должны брать власть над разумом, в котором один раз и на всю оставшуюся жизнь чётко отпечаталось: «Иногда, жизнью приходится рисковать».

Вечером еле добрался до кровати. Руки и ноги дрожали от усталости, а голова кружилась так, что, сев, уже попросту невозможно было больше подняться на ноги.

Кроме всего прочего, из носа и ушей вдруг пошла кровь. Но боли не чувствовалось, и Серёга старался не обращать на это внимания.

Весь следующий день как две капли воды оказался похож на предыдущий. Хотя люди в подземелье работали уже другие. Наверное, больше, чем один день, здесь никто не находился. И сейчас, проснувшись рано утром, перед тем как вновь спуститься в пещеру, человек, кажется, начал понимать причину тех сочувственных взглядов, что подземные рабочие то и дело бросали в его сторону.

«Испытание продлится три месяца. Срок почти нереальный. Но нужно постараться выжить. Выжить во что бы то ни стало и несмотря ни на что. Выжить во имя, наверное, уже родившегося ребёнка. Выжить назло врагам, которые так сильно желают моей смерти. Никогда и ни при каких обстоятельствах не изменять себе». А это значило лишь то, что нужно жить и бороться до конца.

Наконец, наступил понедельник. «Сегодня, можно остаться наверху и встретиться с учителем».

Пожилой человек неподвижно сидел посредине зелёной лужайки, скрестив ноги под собой. Указав Серёге место напротив, он заговорил первым.

– Я знаю: тебе очень тяжело. Но ты не должен сдаваться. Твой дух выше физических страданий и гораздо твёрже твоей плоти. Пока человек не пал духом, он живёт. Осталось два месяца и три недели. Людей не сторонись, но особо никому не доверяй. Здесь не любят чужаков. От меня ничего не скрывай. Я – твой друг. А сейчас я помогу тебе овладеть твоим первым знанием.

Два человека встали и молча начали подниматься по склону по направлению к огромным скалам, что сплошным каменным поясом венчали вершину водораздельного хребта.

После двух часов непрерывной ходьбы вышли к границе леса и продолжили путь по каменной россыпи. Вершину гряды обозначала отвесная каменная стена с совершенно гладкими склонами. Со скалы тонкой струйкой падала вода, образуя внизу, в месте своего падения, небольшое озерко с кристально-чистой, словно слеза, водой. Из него с весёлым журчанием вытекал безымянный ручей, устремляя в даль свою прозрачную и такую беспокойную воду. Но далеко убежать ему так и не удалось. Огромные каменные завалы прятали под собой маленькую частичку жизни, совсем недавно ими же и порожденную.

– Это святой источник. С его помощью ты сможешь открыть в себе те скрытые до поры возможности, что дремлют в каждом из нас. То самое шестое чувство, про которое, пожалуй, нельзя рассказать словами. Скоро и сам всё поймёшь. Сделай три глотка воды из ключа, сядь, закрой глаза и сосредоточься.

Они сидели друг против друга. Вода журчала и убегала прочь, не обращая внимания на людей, что в странных позах застыли посредине поляны. Но тем не менее она, сама того не желая, оказывала на них удивительное и, даже более того, чудесное действие. Во всём теле чувствовалось необыкновенное облегчение. Перед глазами вдруг поплыли картины окружающего леса. Казалось, что человек смотрел сам на себя, но только уже со стороны. А то, что произошло дальше, вообще не укладывалось ни в какие рамки и заставило поверить в те вещи, которые еще неделю назад показались бы попросту смешными.

Сначала Серёга увидел пролетающую мимо ворону и, скорее всего, принял бы это за плод своего собственного, больного воображения, но громкое карканье над головой привело в чувство и подтвердило реальность всего происходящего.

«Но ведь я даже не открывал глаз. Что всё-таки происходит?» Не – приятный холодок пробежал по телу.

«Просто мистика какая-то», – думал про себя сидящий.

Дальше – больше. Вниз по склону, километрах в двух от места странной медитации, куда-то не спеша брела медведица с двумя маленькими медвежатами. Увидеть её невозможно было бы, даже открыв глаза. Но медвежий рёв, раздавшийся как раз с той стороны, где должно в этот момент находиться семейство, подтвердил увиденное. И вдруг Сергей почувствовал, что учитель бесшумным движением руки размахнулся, чтобы его ударить. Успев перехватить удар, крепко сжал кисть своего наставника. А в ответ сразу же послышался одобряющий возглас:

– Ну, что, для первого раза даже очень хорошо.

Он только сейчас осознал то, что сделал.

– Но это невозможно!

Учитель продолжил:

– Один раз в неделю в течение трёх месяцев будешь приходить сюда, и мы продолжим наши занятия. По окончании этого срока ты сможешь пользоваться своим шестым чувством тогда, когда посчитаешь нужным, и при чем, без помощи волшебной воды из священного источника. Обязательно овладей этим искусством в совершенстве, иначе не сможешь дальше продолжить свой путь. Запомни это.

Стоял тёплый весенний день. В лесу весело щебетали птицы. Природа цвела и благоухала. В эти минуты совсем не хотелось возвращаться в мрачное и тёмное подземелье. Но то, что произошло сегодня на поляне, придало новый заряд жизненных сил, так необходимых для того, чтобы выжить и во что бы то ни стало дойти до цели. Дойти, чтобы идти дальше, вперёд, постигая новые, неведомые доселе ни кому из цивилизованных людей, знания. А достигнув совершенства, использовать приобретённое лишь во имя торжества добра, света и справедливости.

Дни казались бесконечно долгими. Они тянулись один за другим нескончаемой чередой. Ночи, напротив, пролетали в мгновение ока. Порою даже казалось, что их не было вообще. Непосильный для нормального человека труд не оставлял ни капли сил. Прошлая жизнь теперь уже представлялась каким-то сладким сном. И даже та игра со смертью, в которую обстоятельства заставили их ввязаться этой зимой в тайге, сейчас не виделась такой уж ужасной по сравнению с тем, через что приходилось проходить изо дня в день.

Порою Серёга даже начинал всерьез верить в то, что его просто-напросто хотят убить в этой грязной и вонючей шахте. Но внутренний голос да ещё, наверное, редкие, всего один раз в неделю, встречи с учителем подсказывали обратное.

Там, у самого подножья скалы, творились вещи невероятные, если только не сказать больше, – сверхъестественные. Он начинал открывать в себе самом то, о чём раньше не мог даже подозревать. Возможно, что именно эти скрытые в каждом из нас силы и помогли человеку принять новый для него уклад жизни и справиться с невыносимо тяжёлой работой под землёй.

А вскоре случай предоставил не только косвенные, но и самые прямые доводы, подтверждающие справедливость этих суждений. И лишь то, что ученик оказался чрезвычайно одарённым, спасло жизнь ему и ещё очень многим людям, указав дорогу к свету из мрачного подземелья.

Три месяца, положенные на испытание, заканчивались. Несчастный уже всерьёз начал рассчитывать дожить до их завершения. И, несмотря на то, что он даже примерно не знал, что будет происходить дальше, на душе становилось легче. Подходил к концу этот каторжный труд в мрачных казематах странного завода.

Но в тот день необъяснимая тревога вдруг овладела сознанием уже с самого утра.

«В этом мире у меня нет ни друзей, ни врагов. А если сказать точнее, то попросту нет ни сил, ни времени, чтобы заводить знакомства. Что может представлять собой неизвестная опасность?». Вопрос непраздный. Но ответа пока не было.

Идя обычной дорогой на работу, через узкую и тёмную расщелину скалы в вонючую подземную душегубку, бдительности не терял ни на секунду. Эта привычка необходима здесь для того, чтобы просто выжить. А в это утро человек был внимателен вдвойне.

Странное чувство не оставляло, заставляя с какой-то особенной настороженностью присматриваться и прислушиваться ко всему, что происходит вокруг.

«Я вновь наблюдаю за самим сабой. Ощущение хорошо знакомое, но раньше я испытывал его лишь там, у скалы, под действием волшебной воды из священного источника. Сейчас оно пришло само собой под действием смутного и ничем не объяснимого предчувствия неизвестной опасности».

Перед глазами вырисовывались совершенно отчётливые очертания каменных стен, между которыми люди шли как раз в эту самую минуту.

Человек прекрасно понимал, что этого не может быть. Но в последнее время жизнь научила по-иному относиться ко всему происходящему. Слишком часто многие невозможные, на первый взгляд, вещи вдруг становились реальностью. И именно поэтому идущий старался внимательно наблюдать за тем, что происходило у него на глазах.

Подходя к очередному изгибу каменного коридора, отчетливо увидел детину с огромной дубиной на плече. Со стороны казалось, что тот поджидал именно их. Он внимательно вслушивался в тишину подземелья, а услышав приближающиеся шаги, заметно оживился и занял угрожающую боевую позу, приподняв своё оружие высоко над головой.

Отряд быстрым шагом спускался вниз по лестнице. Шли цепочкой на расстоянии пяти шести метров один от другого. Идущий сзади постоянно видел спину идущего впереди. Правила такого передвижения под землёй были написаны кровью на потёртых стенах мрачного каземата. Если идти плотной группой, то, в случае завала, могут погибнуть все и сразу. Наверное, раньше такое уже бывало, потому что люди свято и неукоснительно соблюдали этот неписаный закон. «Раз я иду первым, значит, несу ответственность за всех».

Дойдя до уступа, где пещера круто поворачивала направо, не подал даже вида, что чем-то обеспокоен. «А тот незнакомец, что стоит за скалой, если только такой в действительности существует, пусть уж лучше не догадывается о том, что я готов к встрече с ним. Пусть он думает, что наносит удар слепому котёнку, не видящему и не слышащему ничего, что происходит вокруг».

А человек с дубиной между тем сохранял прежнюю боевую стойку. И в тот самый момент, когда идущие поравнялись с камнем, за которым притаился странного вида бородач, он сразу же начал опускать свою палицу на голову идущего первым – Сергея, чтобы нанести последний и решающий удар, после которого уже вряд ли можно было бы куда-нибудь идти дальше.

Но в тот самый момент, когда булава стала с невероятной силой опускаться вниз, прямо на «мягкий» человеческий череп, неожиданно для окружающих, но более всего неожиданно для мохнатого великана идущий во главе колонны сделал два резких шага назад. К нему под ноги вывалилось круглое и громоздкое тело с большой палкой в руках и округлившимися от неожиданности глазами.

Взмахнув своим оружием изо всех сил и промахнувшись, нападавший потерял равновесие и, словно мешок с опилками, свалился прямо под ноги своей несостоявшейся жертве.

Серёга выхватил нож. Ещё секунда, и враг никогда уже больше не поднялся бы на ноги. Жизнь среди этих людей научила быть жестоким и решительным в такие минуты. «Если я не сделаю этого сейчас, то через мгновение он поднимется, и уж точно раздумывать не станет, а ударит наверняка, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести». Но за спиной вдруг услышал знакомый голос. Это был учитель:

– Подожди. Не убивай. Это всего лишь испытание. Ты достойно прошёл его. Так пусть живёт и этот человек.

Серёга спрятал нож и, не оборачиваясь, пошел дальше в темноту. А учитель не спеша уходил в обратную сторону.

«Ничего, – успокаивал он себя. – Сегодня последний день под землёй. Больше я сюда не спущусь. Да, пожалуй, и охранника этого тоже никогда не увижу. Ну, а если, если бы я не смог? Выходит, что тогда просто смерть? Возможно, и смерть. Обычаи этих людей жестоки, но выбирать не приходится. А что здесь делал учитель? Ведь он стоял прямо у меня за спиной. Наверняка ведь пришел не для отдыха. Может быть, он хотел помочь. Был здесь, чтобы не дать мне погибнуть!»

Человек вздохнул с облегчением. И вовсе не оттого, что избежал смерти. В некоторых случаях она, возможно, является даже избавлением. Ему стало легче потому, что он не потерял друга. Человека, которому верил. Предательство близких людей, наверное, гораздо хуже смерти.

«Нет, людям, несмотря ни на что, нужно верить, и не стоит спешить со скоропалительными выводами».

И это впоследствии оказалось следующей истиной, которую он усвоил один раз, но на всю оставшуюся жизнь.

«Теперь, наверное, всё позади. Хотя, если должно случиться что-то ещё, что же, чему быть, тому не миновать. Отступать всё равно некуда. Я буду готов ко всему, в том числе и к смерти, если только она станет неизбежной, либо необходимой».

Спустившись вниз, принялись за свою обычную работу. Серега усталости не чувствовал. Наверное, уже успел привыкнуть, а возможно, сознание того, что всё скоро закончится, придавало столько сил, что работа казалась вовсе не в тягость. И даже та противная вода, что тоненькой струйкой текла в дальнем углу пещеры и столько раз спасала его от гибели, даря новые силы в самый тяжёлый момент, сейчас оказалась попросту не – нужной.

Обычный и размеренный ритм работы подземного цеха прервал пронзительный крик человека: «Спасайтесь»!

Оглушительный грохот обваливающегося свода и падающих сверху камней поглотил в себе призывы о помощи гибнущих людей. Мир вокруг превратился в самый настоящий ад, в котором трудно стало вообще что-либо разобрать.

А всего через несколько минут всё стихло. Факела, горящие по стенам, погасли. Стояла такая кромешная тьма, что даже на расстоянии в несколько метров уже нельзя было ничего разглядеть. И лишь человеческие стоны могли указать на присутствие здесь пока еще живых людей. После обвала в воздухе стоял плотный столб пыли, которая забивала нос, горло и, оседая где-то внутри, делала дыхание попросту невозможным.

Картина помещения с обрушившимися каменными стенами и потолком вновь четко вырисовывалась перед глазами, несмотря на полную темноту. Он увидел вдруг прямо перед собой огромные завалы и погребённых в них заживо людей. Видел их искалеченные и изуродованные тела. Видел также и то, что многие пока ещё живы. Они звали и молили о помощи, либо смерти.

«Нужно срочно отсюда выбираться. А иначе умереть придется всем. В таких условиях человеческий организм долго существовать не сможет. Недостаток кислорода, плотная стена пыли и ещё какой-то вонючий газ, что быстро наполнил все помещения подземного грота после обвала, сделают своё дело. Один-единственный выход завален камнями, по меньшей мере, метров на сто. Разобрать завал – затея пустая. Ни малейшего шанса на спасение. Ждать помощи снаружи тоже, пожалуй, бессмысленно. Ждать – значит погибнуть. Завал раскопают не раньше чем через сутки, даже если будут работать все 24 часа без отдыха и сна. А всего через час здесь никого в живых уже не останется».

Но жить хотелось безумно. Хотелось вновь увидеть те леса и реки, те горы и тех людей, что остались там, наверху. Хотелось увидеть всё то, на что неоднократно уже смотрел раньше, но, наверное, так и не смог по достоинству оценить. Хотелось просто жить. И только сейчас, в минуту смертельной опасности, Сергей смог понять истинную цену человеческой жизни.

«Наверное, сейчас я в ответе за этих людей, потому что один из всех находящихся здесь всё-таки способен найти дорогу к свету».

Человек не боялся смерти. Он просто не хотел её принимать потому, что, несмотря ни на что, должен выйти отсюда сам и вывести остальных. Должен для того, чтобы увидеть своего, уже, наверное, родившегося сына. Должен сделать в жизни ещё многое, о чём сейчас не мог даже догадываться.

Собрав волю в один-единственный кулак, метр за метром обследовал захлопнувшуюся подземную ловушку в поисках, возможно, даже не существующего выхода. Сохранять самообладание в сложившейся ситуации оказалось чрезвычайно сложно.

«Так, спокойно, из каждого положения всегда есть три выхода». Словно заклинание, без устали твердя про себя одну-единственную фразу, наконец, нашёл, что искал.

Источник, который столько раз придавал людям силы во время их каторжного труда в подземелье, вытекая из-под камня в противоположном углу пещеры, тоненькой струйкой бежал вдоль стены и вырывался на свет через узкое отверстие в скале, совсем рядом.

Узким проход оказался только в самом начале. Далее, с каждым метром, он делался всё шире и шире. Осторожно спустившись к тому месту, где ручей должен выходить наружу, Серёга действительно обнаружил там отверстие.

Схватив валявшуюся неподалёку кирку, без промедления принялся за дело. После пяти минут непрерывной работы лаз оказался пригодным для того, чтобы через него с трудом, но всё-таки мог протиснуться человек. Заглянув внутрь проёма, чуть было не вскрикнул от радости. Где-то далеко, в самом конце тоннеля, брезжил едва различимый лучик света. Сознание не обмануло. Сам не помня себя от радости, он вдруг заорал что было сил: – Скорее! Скорее все сюда! Здесь выход! Вода укажет нам путь к свету и спасёт в очередной раз!

С трудом протиснувшись в узкий проход между камней, пополз наружу. С каждым вновь пройденным метром ползти становилось всё легче, а дышать всё свободнее. Тоннель делался шире, а воздух чище.

Минут через десять, когда узник выбрался на свет, он увидел бегущих навстречу людей и понял, что это спасение.

«Уже совсем скоро, они вытащат оттуда всех живых, а затем и мёртвых. Да. Сейчас я, пожалуй, прошёл своё первое испытание до конца». Больше Серёга уже ничего не помнил.