Текст книги "Нелюди Великой Реки. Полуэльф"

Семен только кивнул в ответ – не решился, видать, слово «Да!» произнести, но глаз не отвел и смотрел нагло.

– Но ведь ты мог просто проиграть им тубус, я знаю, как ты играешь! И не пить! – Паола решила выяснить все до конца, перебарывая натуру.

– Что ты, что ты, что ты? – зачастил Семен. – Они – профи, сразу бы обман раскрыли! Я не хотел, а пришлось!

Последнюю фразу зря Семен сказал. Почти сразу он оказался на полу, а фэйри стала топтать его ногами, норовя зайти к телу со стороны головы и пнуть в висок. Если уж научили работать ногами по лежачим, то это навсегда… Семен только скорчиться успел да руками закрыться, как на него обрушился град пинков и ударов. Надо ее от Сени оттащить, но не сразу, не сразу… Должна же быть в мире справедливость. Когда Паола чуток подустала, я бросился к ней, схватил за плечи и рывком отбросил от распростертого тела Семена. Приобнял и стал гладить по голове, как маленького ребенка. Паола немедленно, как будто ждала сигнала, разрыдалась, уткнувшись мне в грудь, для чего мне пришлось привстать на цыпочки, а у меня в голове только одна мысль была: хорошо, что в половой коврик в «Аквариуме» завернулся: хоть свитер не такой пыльный!

– Кол на голове теши, – всхлипывала Паола, пытаясь вытереть мокрый нос о мое плечо. – Я ж не от чего-то реву, а от бессилия реву, только от бессилия!

Уважаю людей и нелюдей, точно знающих, почему они испытывают те или иные эмоции. Сам я так не всегда могу.

* * *

Одетый в черное, Виталя сидел в кресле у камина, вытянув ноги к огню. На коленях у него лежал какой-то журнал – нет, просто клеенчатая тетрадь на 96 листов. Непохожа на его записную книжку… А я уже уши навострил: вдруг он чего зачитает из тетрадки или прояснит шифр свой как-нибудь…

– Та-ак… – протянул Виталя, листая тетрадь. – Взял две книги в публичной библиотеке, старинные, одна – «Атлас известных земель до Пересечения сфер и после сего Ужасного События», другая – «Полный Перечень и Описание всех Инструментов для Резьбы по Дереву», не вернул… Присвоил, значит…

– Ни фига! – горячо ответил я. – Буду в Твери – занесу!

– Смарагды у Глоина взял – мало того что присвоил, так еще и кровью своей попортил…

– Не у Глоина, а у тебя из кармана вытянул!

– Похоть… Что ж, это отдельная тема: назови мне хоть одну красивую женщину, которой ты бы не возжелал! А уж когда Паола на тебе оказалась…

Виталя сокрушенно покачал головой, огонь в камине взревел…

– Зато некрасивых не …

– Вот именно, – перебил меня торжествующий Виталя, – к некрасивым ты так относишься, будто они у тебя сто рублей украли! Кстати, о кровосмешении… – Тут Виталя гаденько засмеялся. – Ты, когда Паоле рассказывал, что вы побратались, – оборотень махнул в воздухе указательными и средними пальцами обеих рук, обозначая кавычки, – на что надеялся?

* * *

Досмотреть сна мне не дали. Проснулся я от того, что в дверь моей каюты стучали. Если это опять Паола и что-то с Семеном случилось – никуда не пойду и не поеду! Чудо просто, что меня ночью не разорвали на части!

– Это Реймс, Реймс! Открой, Петр Андреич!

Пришлось открывать. Не иначе, что-то нехорошее случилось – не стал бы меня Реймс будить. Ого! Утро уже! И не сказать, что раннее.

– Что случилось? – Я скатился с кровати и, натянув штаны, распахнул дверь.

– Уходить я решил. Гуляйполе на пару недель станет весьма опасным местом. Как Сливу убили да Созерцающих вырезали, так все на измене… Но вчера еще все тихо было. А ночью дележ добра, принадлежавшего Сливе, начался… Какой-то полуэльф, – тут Реймс вперил в меня укоризненный взгляд, – в одиночку какой-то притон штурмом взял и приятеля Сливы, Легеланголаса, архонта эльфов, убил… Такое сейчас начнется!

– Я тут при чем? – ненатурально возмутился я. – Леге-геле… Тьфу! Как он выглядит, архонт твой?

– Синеволосый такой, он волосы магической краской прокрашивал…

– А-а-а… – зевнул я. – Успокойся, не архонт Синеволосый, просто придурок злопамятный… Не будут эльфы из-за него разборок устраивать… Но если решил уходить, то я вещички соберу: у меня еще дела здесь…

– И по поводу дел, – остановил меня Реймс. – Твои друзья там с каким-то полуэльфом вовсю общаются – он, кажется, тебя ждет…

Полуэльф? А не тот ли гад, что из себя нарка строил, а потом так изящно смылся из «Магсаров»?

– Где они? – спросил я Реймса, натягивая на себя чистую бельевую рубаху и любимый свитер. Чистенький, спасибо маранийке…

– В кают-компании сидят… Погоди, Петр, – придержал меня Реймс, – я серьезно: не останусь здесь, уйду сегодня же. Имей в виду…

Но я уже спешил в кают-компанию, предвкушая встречу с полуэльфом и боясь поверить в то, что это тот самый полуэльф, который и встречался вчера с Наташей.

* * *

– Подколдовываешь? – Семен ошарашенно смотрел на «стрит» в руках полуэльфа. У самого подручного Тимохина были только две пары. Выглядел он неплохо: ни следа депресняка, нет ни дрожи в руках, ни мути в глазах. «Чебурашка» все еще висел у него на шее, а вот капельницу уже сняли. Бледен только и круги под глазами… Развлекались Семен и полуэльф игрой в покер, причем полукровка все время смотрел на часы – торопился, видать. Паолы нигде не было – отсыпалась, скорее всего. Полуэльф тоже, кстати, выглядел недурственно по сравнению с тем, каким он предстал на ступеньках «Магических ароматов»…

– Нет, что ты, как можно… – ответил полуэльф, усмехаясь. – Просто повезло… Доброе утро, Петр Андреевич!

– Здравствуйте… – Всем своим видом я показал, что ужасно хотел бы услышать имя гостя. Интересно получается: я гость Реймса, Семен с Паолой – мои гости, а вот чей гость этот полукровка? Я его на борт не приглашал…

– Меня зовут Сын Лиинуэля, – представился полуэльф, и я уставился на него во все глаза.

Волосы потемнее, чем у меня, лицо какое-то более скуластое, что ли, уши не такие острые. И с мочкой. Почти что человеческие ушки. Глаза… А что глаза – обычные, эльфийские, зелененькие. Как у меня. Называется, найдите десять отличий. По росту и весу мы с ним как близнецы-братья. Одет полуэльф как пришлый, удобно и практично: кожаная куртка, широкие штаны с накладными карманами, заправленные в крепкие ботинки. На поясе кобура с коротким «кольтом», полицейская версия.

– Я не сержусь на вас, что вы воспользовались моим именем, – как ни в чем не бывало произнес полуэльф, – хотя это и неприятно. Надеюсь, долгов вы моим именем не наделали, обязательств не брали, и мне не придется расхлебывать за вас последствия вашего поведения…

– Сначала надо расхлебать последствия своего поведения… – ядовито заметил я полукровке. То, что мы оказались так похожи, почему-то меня завело. – Наташа Бороздина где сейчас?

Полуэльф метнул настороженный взгляд на Семена, но проделал это как-то нарочито.

– Говорите при Семене, – предложил я Сыну Лиинуэля. – И знаете что, неудобно ведь называть вас «Сын Лиинуэля». Попроще бы что и покороче…

– С именем ничего поделать не могу, – притворно вздохнул полукровка. – У меня есть еще одно имя, но я предпочитаю, чтобы меня называли Сыном Лиинуэля…

Что ж, его право…

– А Наташа, очень, кстати, красивая и умная девушка, будет ждать вас в условленном месте после того, как вы познакомите меня с Бонсом Ингельмийским… И если наше знакомство с рыцарем не заладится, поможете мне исчезнуть из его поля зрения…

Вытащив «чекан», я направил его на полуэльфа, заметив:

– Да я тебя сейчас грохну здесь! Тело через иллюминатор спущу, а кровь слуги замоют… Где Наташа?

– Зря вы, Петр Андреич, револьвером мне угрожаете… – Сын Лиинуэля был спокоен, а Семен откинулся на спинку дивана, и рука его скользнула к поясу.

– Уверяю вас, Петр Андреич, никто вас не шантажирует и не собирается кинуть. Наташа совершенно свободна и прекрасно себя чувствует. Просто она не видит необходимости встречаться с вами, совершенно незнакомым ей разумным… Мне стоило большого труда уговорить ее побеседовать с вами. И за это вы окажете мне небольшую услугу… Познакомите с человеком, который и так горит желанием со мной познакомиться!

– Так в чем проблема? – не понял я. – Иди в «Черного дрозда» и знакомься на здоровье!

– В «Черный дрозд» легко зайти. Не знаю, насколько просто будет выйти. Вот тут вы мне и пригодитесь, Петр Андреевич… А чтобы у вас не было ощущения, что дело нечисто, я предлагаю вам поговорить с Наташей по телефону. Вы же узнаете ее голос? И здесь ведь есть телефон?

Семен молча указал полукровке на слоновой кости цвета аппарат, притулившийся в углу кают-компании.

– Я позволил себе предложить вашей очаровательной спутнице, фэйри, пойти и своими глазами убедиться в том, что с Наташей все в порядке и что я играю честно.

Я бросил косой взгляд на Семена, и тот, виновато потупившись, произнес:

– Четверть часа как ушла… «Полевик» твой взяла, кстати.

Сын Лиинуэля набрал короткий номер, и до нас донесся его преувеличенно бодрый голос:

– «Оленина»? Там у стойки должна девушка-фэйри стоять, позовите ее к трубочке… Да-да, фэйри! Не знаете, как фэйри выглядит? Вот-вот, фэй-ри!

При этом Сын Лиинуэля стал делать нам с Семеном приглашающие знаки, дескать, слушайте, слушайте!

– Да! Это Паола! – Голос в трубке был глуховат, но узнаваем. Точно Паола, никаких вариантов… И все же…

– Паола! О чем мы с тобой последний раз говорили? – Я орал в трубку, веря и не веря одновременно, что полукровка не врет… Не врет он… А как же известная присказка «Скажи мне полуправду, как полуэльф полуэльфу»?

– О братских чувствах… и прощении… – недовольно буркнула трубка, и я уверился, что со мной разговаривает действительно Паола, а не кто другой.

– Уважаемая Паола, попросите официанта постучать в дверь третьего кабинета… К вам должна подойти девушка, ну, вы помните…

– Помню, помню, – пробухтел недовольный голос Паолы, – совсем уж дуру из меня не надо делать… Ух ты!..

Тут Паола прибавила непечатное слово, но в ее голосе было столько неприкрытого восхищения, что понятно было: ничего экстраординарного не произошло – просто Паола Наташу увидела…

– Понятно, почему Петька влюбился… Будь я мужиком… – Говорят, женщины-тифлинги бисексуальны. А фэйри, интересно?

– Петр Андреич! – Голос Паолы в трубке сменился на мелодичное меццо-сопрано Наташи. – Я с вами встречусь, но только ради Сына Лиинуэля. Скатайте уже к вашему Бонсу – и галопом в «Оленину», третий кабинет – официанту скажете, проводит! Я тороплюсь, так что заранее предупреждаю: много времени вам уделить не смогу! Неизвестно еще, сколько времени с Бонсом провозитесь!!!

– Паола, Паола! Хватай Наташу и дуй сюда! – Я вырвал трубку из пальцев полукровки и орал в нее, как сумасшедший, но в ответ лишь длинные гудки – на той стороне трубку положили…

– Не надо криков, Петр Андреич! – Полуэльф был само спокойствие. – Конечно, вы можете рвануть прямо в «Оленину», но Наташа не станет с вами разговаривать, право слово… Вытащить ее оттуда силой вам тоже не удастся: после ночных событий, когда начался передел имущества Сливы, охрана «Оленины» не то что удвоена – утроена… Не проще ли, не создавая лишних проблем, быстренько съездить к Бонсу и с чистой совестью – в «Оленину»?

Шантаж. Шантаж чистой воды. Единственно, что радует, – Семен глянул на меня, что называется, многозначительно, на несколько мгновений прикрыл глаза и подержал их закрытыми. Если я правильно понимаю ситуацию, то мы с Сыном Лиинуэля – в «Черного дрозда», а Семен – в «Оленину». А что? Паола уже там. Ладно, так и сделаем.

Сойдя по сходням с хаус-бота Реймса, я наткнулся взглядом на знакомый «виллис» – именно в него я чуть не забросил гранату накануне, и именно он смылся задним ходом, едва завидев ребятишек Бонса. Только вместо четырех человек в машине сидел один водитель, а вот «льюис» так и болтался на турели пародией на букву Т.

– Пожалуйте в машину, Петр Андреевич…

Полууважительно-полуиронично. Сын Лиинуэля пока не сбился с тональности ни разу. Держит себя в руках железно, не отнимешь.

– Зачем вам репутация выпивохи и игрока? – спросил я полукровку, пока мы ехали по безлюдным улицам утреннего Гуляйполя.

– Сперва ты работаешь на репутацию… Ну, дальше вы знаете… А если серьезно, у меня нет Силы отца, чтобы обеспечить сохранность коллекции. А охотников на нее много нашлось. Поэтому я предпочел, чтобы некоторые амулеты «разошлись» по самым разным направлениям… Это гораздо безопаснее, чтобы в разных руках, знаете ли, чем в одних, но не в тех, что нужно… Вот и разбежались амулетики…

– Бхут-арир, например? – невинно поинтересовался я, и Сын Лиинуэля вздрогнул.

– Страшная вещь, вы правы… Не дай боги, в дурных руках окажется… Да и в неплохих тоже! Один раз используешь – и привет!

– В каком смысле «привет»? – поинтересовался я с живейшим любопытством.

– А душа в ловушке окажется! Придется демону Ава-Адону служить как при жизни, так и после смерти… Ничего… я этот амулетик специально такому лоху из Твери проиграл, что его первый же патруль зацапает. Фонит амулет так, что мало не покажется!

– Я бы лучше в Великую выбросил, если уж такая дрянь, – заметил я, но Сын Лиинуэля только покачал головой, криво усмехаясь… Ему виднее, наверное…

* * *

Почему постоялый двор «Черный дрозд» назывался именно так, а не иначе, было непонятно. Черная клякса с красным клювом на вывеске заведения, может, и была похожа на дрозда, но только в том случае, если бы по нему проехали катком.

Внутри все было как везде… не совсем. Пахло свежим распилом сосны, и в глаза бросался яркий, незаветрившийся цвет бруса, которым общий зал трактира перегородили почти пополам. Небольшой такой заборчик, даже с калиткой. Теперь, насколько я понимаю, в трактире два отделения: для «чистых» и «нечистых». Во вновь образовавшемся «чистом» было всего несколько столиков, да и те были сдвинуты в один, широкий и длинный. Понятно: рыцарь Бонс Ингельмийский играет в барона. Обед у него теперь не просто «пойдем почавкаем», а «пир», то есть совместная трапеза с кнехтами. Трактирщик решился на такие изменения не от хорошей жизни: перед калиткой в «баронское» отделение стояли два устрашающего вида молодца с ружьями, а столики в «простой» части зала были густо украшены нечесаными бородами и безумными взглядами сторонников ревнителя старой веры. Сам Бонс наблюдался в одиночестве во главе стола в своем отделении. Судя по запаху, пил он кофе – дорогой и редкий для Великоречья напиток, на столе перед ним лежали его шашка, лакированная деревянная кобура с маузером и большая тарелка со сдобными булками разных видов. Орел! Нахохлился-то так почему?

Увидев нас с Сыном Лиинуэля, Бонс радостно замахал руками и громогласно отдал команду пропустить нас к нему.

– Здорово, Петя, сын Лиинуэля! Пришел-таки! С братом?

– Пришел… Знакомься, кстати, вот настоящий Сын Лиинуэля! – Я невежливо ткнул в своего спутника пальцем, поражаясь везучести Бонса. – А это рыцарь Бонс Ингельмийский. Потрещать нам надо…

Не знаю, как мои знакомцы, а мне доставило некое извращенное удовольствие представлять друг другу разумных, прекрасно знающих, что их имена – сплошная фикция.

– Падайте! Булки здесь вкусные… И надпись смешная…

Я проследил взглядом, куда показывает Бонс, и, к немалому своему удивлению, прочитал на затейливо украшенной дощечке знакомую с детства сентенцию: «От сдобы добреют…»

– Два полуэльфа и человек – это все равно что один эльф и два человека, – несмешно пошутил Бонс.

– Ха-ха, – с каменным лицом отреагировал Сын Лиинуэля, – говорят, ты меня искал, рыцарь?

– Я искал, – подтвердил Бонс, – а ты нашел…

– Да… – согласился Сын Лиинуэля, – прав ты, Петя: рыцарь наш не лыком шит…

– Не лаптем шти хлебаем, – согласился Бонс, выжидательно глядя на нас. Его позиция понятна: вы меня нашли – вы и говорите, чего вам надо.

– Тогда к делу: имею к тебе разговор серьезный. Деловой. Но прежде чем его начать, скажи: зачем я тебе нужен был? И для кого искал меня? Пети не стесняйся, не выдаст…

Я был польщен такой характеристикой со стороны Сына Лиинуэля, а Бонс скорчил обиженную гримасу – дескать, сам знаю…

– Искал для себя, не гоношись… Слышал я, ты по амулетам спец? Не боись, играть не предлагаю…

– Напугал ежа голым задом… – Где-то я это выражение слышал, но вот где?

– Нет, я серьезно… – Бонс сильно сдвинул брови к переносице, отчего его лицо стало каким-то диковатым, чуть ли не безумным. – Вот я рыцарь, а родового амулета у меня нет. Сделай, а? Или продай, если какой от бати остался, ненужный… постариннее…

– Ты, Бонс, производишь впечатление умного человека… Совсем, что ли, не в теме, что за штука «родовой амулет»? А что такое родовое проклятие – знаешь? Амулеты и делали в основном, чтобы от родового проклятия избавиться…

По кислому виду Бонса любой бы догадался, что не в теме человек. Я тоже был не в теме, но предположений у меня было более чем достаточно. А что? Вылезает такая Собака Баскервилей… Или Кошка Баскервилей… Или Таракан Баскревилей… И усами шевелит…

– Объясню подробно, с примерами! – пообещал полуэльф. – Сможешь потом проверить и перепроверить… Это все, зачем я тебе нужен был?

– Имя еще хотел выяснить – денег срубить малехо, – честно признался расстроенный Бонс. – Ватага у меня растет, а финансы…

– Решаемо! – Сын Лиинуэля развалился было на стуле, но потом, сложив руки по-школьному, выпрямился, всем своим видом показывая, что переходит к самому важному: – Можем столковаться, если расклад по чесноку[13]13
  Жаргонизм: по-честному.


[Закрыть] покажешь! Петя гарантом выступит! Согласен?

– Петя – гарантом? – несколько недоуменно повторил Бонс, но почти тотчас на его роже появилась хитрющая такая улыбка. Сообразил, что к чему.

– Спрашивай!

– У тебя ведь люди под ружьем? Чего со всеми наследство Сливы не делишь?

– Меня из колоды выкинули… Не то что выкинули – я сам слово дал, что ватага, которую я собираю, на территории Гуляйполя не будет работать. Слегка наехали на меня за рыцарство мое… Знать бы заранее, что такая фигня со Сливой выйдет, – не подписался бы! И уж гульнул бы теперь с ребятками по самое не могу!

– Дали бы разгуляться? – скептически поинтересовался мой спутник, внимательно глядя на Бонса. – Вот те, которым ты слово давал? Вместе с теми, которые как раз знали заранее, что со Сливой будет, если это вообще разные люди?

– Может, и не дали бы, – охотно согласился Бонс, – но вообще как карта ляжет… Со Сливой, я знаю, все быстро решилось, неожиданным образом…

– У меня тоже расклад такой, что минута – на вес золота, – усмехнулся Сын Лиинуэля. – Ладно, теперь какие планы? На Тверь?

– Не-э, на Тверь не пойду, подыскиваю че-та, – честно признался «рыцарь», приглаживая бороду. – Мне тут напели про Пограничный: не срослось там ни хрена. «Громовержец» прошляпили, форт не взяли, людишек только почем зря постреляли… а пять сипайских батальонов было… Мне бы их под команду – я бы наделал делов…

– Я тебе и больше скажу, – промурлыкал Сын Лиинуэля. – В атаке на Пограничный принимали участие Созерцающие. С тугами. Ты же их вроде не очень любишь?

– За что их любить-то? – поразился Бонс. – Жестокие без меры и жадные. Я вообще поклонников Кали не люблю. Будет у меня баронство – первым же указом прикажу их в котлах варить заживо! В масле!

– По поводу баронства какие планы? Медным тазом ведь твое баронство?

– Погоди, не торопись… – Бонс хитро подмигнул, у него вообще талант к подмигиваниям, как я успел заметить… Вроде бы пустячный талант, и не магический, а как используется-то! На сто процентов. – Будет дождик, будут и грибки…

– Есть предложение, с дождиком. – Сын Лиинуэля был серьезен, насколько вообще может быть серьезен полуэльф. – По моим источникам, одно баронство осталось без владетеля. Наследников нет… Так бывает нечасто: замок есть, а наследников нет… Не хочешь заняться?

– Насколько надежны сведения? – Вот теперь Бонса не узнать. Смотрит с прищуром, и улыбка нехорошая, «говорящая». «Недолго проживет тот, кто попытается меня кинуть», – вот что сообщает эта улыбка.

Сын Лиинуэля, впрочем, был спокоен как удав:

– Сведения надежные, источник проверенный… Но решать нужно сейчас – каждая минута, да нет, секунда уже на вес золота…

– Почему ко мне обратился? – Бонс проигнорировал замечание насчет минут-секунд и правильно сделал. Если торопят «давай-давай, а то опоздаем!», то почти наверняка – разводилово.

– Я бы к другим обратился, но все наследство Сливы делят. А тут ты… Да и Петя за тебя ручается…

– А за тебя Петр ручается? – задал насущный вопрос Бонс, глядя уже на меня. А что тут скажешь? Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец… Я не решился сказать хоть что-то, поэтому запихнул в рот сдобный коржик целиком и стал его тщательно разжевывать. Вместо завтрака пойдет.

– Не боись, – покровительственно сказал Сын Лиинуэля, – сам с вами пойду, гарантом.

– Далеко идти? – задал второй по важности вопрос Бонс. Самолетов в его распоряжении нет, а из точки А в точку Б в пределах Великоречья не так просто бывает добраться.

– Идти далеко, у Лесного хребта баронство… Но у тебя портальный амулет будет… Родовой… Ты же рыцарь Бонс Ингельмийский!

Бонс сделал вид, что не расслышал иронии в речах «Лиинуэль-сона», только при словах «портальный амулет» недоверчиво усмехнулся. Дорогая это штука, а для человека вроде Бонса, для которого самое главное – вовремя смыться, и вовсе бесценная.

– Еще два вопроса прояснить надо: как я своим орлам объясню, почему вместо Твери на какое-то баронство идем, и твоя какая выгода?

Молодец Бонс… Первый вопрос вообще-то он сам должен решать, а не перекладывать на чужие плечи. Тоже мне командир полка, нос до потолка…

– Барон… – Сын Лиинуэля сделал паузу. – Имя я тебе скажу, если договоримся… погиб вчера утром, совершенно внезапно… Во время коварного нападения врагов… Но успел перед смертью призвать на подмогу рыцаря Бонса Ингельмийского, своего родича… очень дальнего родича. Седьмую воду на киселе… Так что мы на подмогу идем – родича из беды выручать… и отомстить подлым врагам, само собой…

– Ладно, с первым вопросом понятно, а со вторым что? – Бонс слушал излияния своего собеседника с предельным вниманием, мотал на ус, что называется.

– Я бы не сказал, что с первым все ясно. – Полуэльф прекрасно отыграл «задумчивость» и продолжил: – Беды – они по одной не ходят. Родич твой, рыцарь, душу свою личу продал…

– Личу? – удивился Бонс. – У нас лич объявился? И как зовут? Или тоже секрет? И поместье рыцарь тоже продал, как душу?

– Поместье вроде бы не продал… А лича зовут Ашмаи, – индифферентным голосом сообщил Сын Лиинуэля. – Имя вымышленное, и это имя ты уже слышал…

«Лич?» – У меня аж в голове зазвенело. Так Ашмаи – лич? Нет, я, конечно, на весовые категории никогда внимания не обращал, но мне выступать против лича – все равно что таракану против тура-ящера. Как та Моська буду, которая «сильна»…

Бонс только голову склонил, признавая правоту полуэльфа. Искоса он зыркнул на меня, напоминая, что именно я назвал это имя в приснопамятной схватке с вампирами.

– Имечко это нам известно… – Бонс собрал бороду в кулак, потом отпустил ее на свободу и спросил, тщательно подбирая слова: – А лич не… расстроится, если мы придем?

– Может, и расстроится. – Полуэльф пожал плечами. – Только ты тут не при делах. Свято место пусто не бывает: не ты замок займешь – соседи понабегут. Али еще какой «рыцарь»… – Тут Сын Лиинуэля обвел глазами пространство вокруг нашего столика, показывая, что таких рыцарей, как Бонс, двенадцать на дюжину.

– Рисково… – проговорил Бонс с утвердительной интонацией.

Лич, конечно, усложнял ситуацию, но сказать своим людям, что они выступают против лича, – значит, поднять свой авторитет на недосягаемую высоту. А то, что Сын Лиинуэля не промолчал про лича, плюсик ему. Мелочь, а сразу акценты расставляет… Даже если формально поместье личу не принадлежит, все равно рискованно…

Сын Лиинуэля даже не смотрел в сторону рыцаря, всем своим видом давая понять, что риск, конечно, есть. Как же в таких делах без риска.

– Ты мне про риск не говори! – неожиданно поднял на Бонса глаза полуэльф. – Как будто если на Тверь идти, то дело безопасное, верняк. Ха-ха два раза. Да и есть у тебя козырная цифра в рукаве… Тебя ведь в рыцари барон Морн посвящал?

Бонс вздрогнул, будто его в поддых ударили. Глазки его забегали, забегали, сфокусировались на секунду на мне и забегали еще быстрее.

– Никакая это не тайна, поверь мне, рыцарь! – Сын Лиинуэля излучал не торжество или, скажем, сочувствие, а нетерпение. – Решайся уже, дело срочное… Если первыми придем, можно без большой крови все обстряпать.

– Твоя какая выгода? – Бонс пришел к какому-то решению, а тот факт, что он «всамделишный» рыцарь, заставил меня широко распахнуть глаза и уставиться на бандита так, как будто я его впервые видел.

– Пятьдесят процентов дохода с баронства, и без торга! – поморщился Сын Лиинуэля. Как же без торга – без торга в таких вопросах нельзя…

– Если ты с нами пойдешь… – осторожно начал Бонс, и стала понятна его стратегия: одно дело – информацию слить, даже портал в нужное место открыть, другое – головой рискнуть…

– Сказал же, с вами! – Полуэльф был настроен решительно. – Или у тебя другой маг есть на примете? Рыцарской дружине без поддержки мага никуда…

На Бонса стоило посмотреть. Такие рожи можно корчить, только когда сбываются затаенные мечты… детства… Предложи полуэльф делиться не напополам, потребуй он семьдесят процентов, восемьдесят даже – Бонс бы на все согласился. Сын Лиинуэля, похоже, тоже это сообразил, но не расстроился, по морде лица судя.

– По рукам! – выдохнул Бонс, и два авантюриста скрепили свой договор рукопожатием.

– Чем быстрее выйдем, тем больше шансов, – предупредил полуэльф Бонса, на что тот только махнул рукой:

– Нищему собраться – только подпоясаться!

– Полчаса хватит вам? – спросил полуэльф Бонса и, дождавшись утвердительного кивка, предложил:

– Давай тогда во дворе «Дрозда» через полчаса строевой смотр – и выдвигаемся. Я портал прямо там наведу. Ты речь какую скажи, позажигательней!

Вот так вот буднично и скоропалительно было решено захватить какое-то баронство. Мне-то плевать, я вместе с ними не пойду, а то, что Бонс пойдет воевать неизвестное мне баронство где-то у Лесного хребта, чей владетель продался Ашмаи, меня и вовсе не колышет. На Тверь не пойдет – уже молодец! И с личем я не собираюсь воевать. У меня встреча с Наташей назначена.

– Желаю успеха! – от души напутствовал я Бонса, и мы с Сыном Лиинуэля вышли из «Черного дрозда» под начальственные крики рыцаря, сквозь суету его подчиненных, лязганье оружия, грохот отодвигаемых лавок и того особого «мужского» запаха пота и нетерпения, который окутывает бойцов перед дракой.

– Отвезу тебя в «Оленину», сдам Наташе с рук на руки, дальше – сам, мне готовиться надо… – Полуэльф обращался со мной, как с родным братом, и это было странно и подозрительно… – Из клана Мак-Лиинуэль, значит!

Тут Сын Лиинуэля коротко рассмеялся. Или я ничего не понимаю, или мандражирует слегка перед «броском» к Лесному хребту. А то! Выскочат из портала, а там пулеметы…

– Это Бонс, зараза, все время меня сыном Лиинуэля называл… – пробормотал я, подпрыгивая на ухабах улочек Гуляйполя.

– Не парься, Петр Андреич, за Синеволосого я тебе все прощу… Редкостной гнидой был… Не удивлюсь, если тоже личу запродался… И кстати, все считают, что отца алху убили… Его Ашмаи убил, а на тверичей перекинул… Двух зайцев убил – и от отца избавился, и Тверь подставил…

* * *

В «Оленину» нас пустили без базара. Охранник перемигнулся с другим охранником, тот со швейцаром, еще в вестибюле пятеро, из них двое – маги, наверняка еще в подсобке отдыхающая смена… Неслабо тут подготовились… Если им кто-нибудь скажет, что «черный передел» начался из-за одного скромного полуэльфа… Или уже надо считать, из-за двоих полуэльфов?

В третий от входа кабинет официант проводил нас, едва мы возникли на пороге. Кабинеты были отгорожены гирляндами зеленых веток, сквозь которые было видно все, что происходит в общем зале. Тех, кто сидит в кабинетах, при этом видно не было…

А в кабинете сидела теплая компаха: Семен, Паола с повязкой на руке, Наташа…

Наташа была одета в отлично пошитый «деловой» серо-зеленый костюмчик, который, как мне показалось, не очень шел к цвету ее лица. Лицо у девушки было усталое и тоже какое-то серо-зеленое. Разительный цветовой контраст с ее лицом составляли рожи моих попутчиков, Паолы с Семеном. Ну, Паола-то всегда краснокожей была, сыздетства, а вот чего Семен такой багровый?

– Пока, Петя, не поминай лихом! – Сын Лиинуэля галантно раскланялся с Паолой и ушмыгнул. Ну и ладно, не до него.

– Здравствуй, здравствуй, мой спаситель, от Ашмаи избавитель… – Если бы не ощущение, что Наташа держится из последних сил, я бы рассмеялся этой шутке. Но напряжение в кабинете чувствовалось нешуточное.

– Мы пойдем, пожалуй, – произнес Семен, почему-то отворачиваясь от меня. – Прощай, Петя!

– Погоди! Как это «прощай»? – не понял я. – Разве мы не вместе возвращаться будем?

– Нет, не вместе. – Настроение у Семена вообще на минус, да и Паола насупленная… Ладно, у Сени депресняк после запоя, это ежу ясно, у Паолы лапка бо-бо… Что ж, не вместе так не вместе… – Вот мешок твой, Реймс от пристани полчаса как отошел…

Ах ты ж!.. Только присутствие дам удержало меня от матерной тирады! Я-то надеялся на его хаус-боте из Гуляйполя уплыть! Еще проблема на мою задницу!

– Паола! – окликнул я вставшую девушку, нервно накручивающую локон на палец. – У меня для тебя подарок, на прощание!

Покопавшись в кошеле, я выудил самый маленький смарагд, на девять с половиной карат, если не ошибаюсь, потом бросил его обратно и достал средний. Не знаю уж на сколько… Полюбовался секунду и вручил его фэйри:

– Теперь, после манипуляций Офейма, он тебя сможет защитить…

– Спасибо, Петя! – Фэйри повисла у меня на шее, и я постарался приобнять ее так, чтобы не потревожить ее же больную руку.

– А вот тебе, работорговец, пятера на прощание! – Я протянул Семену ладонь, и тот пожал ее, как-то вяловато пожал, правда…

Когда парочка откланялась, я подхватил свою сумку и повернулся к Наташе, едва не съезжающей со стула…

– Плохо тебе? Ничего… Сейчас номер снимем в гостинице, я целителя найду, хоть того же Офейма, а как легче будет, можно будет и к Ивану Сергеевичу ехать…

– К папе поедем? – удивленно спросила Наташа и, когда я кивнул, попросила:

– Обними меня, пожалуйста…