Текст книги "Сокровища конкистадоров"

Тайна «Шахты Шахт»

После знаменитого восстания индейцев пуэбло в 1680 году, распространившегося на всю Новую Мексику, многие древние шахты отошли в область легенд. Фольклор юго-запада США до сих пор изобилует рассказами о неправдоподобно богатых забытых шахтах и потерянных сокровищах. Одно из центральных мест в этих рассказах занимает легендарная «Шахта Шахт» – Эль-Мина дель Тиро.

Крещение индейцев

Первые слухи о ней принесли люди Франсиско Васкеса Коронадо. В 1540 году, идя долиной реки Галистео, Корона-до услышал от местных индейцев рассказ о богатых залежах серебра и бирюзы, расположенных где-то поблизости. Индейцы давно разрабатывали эти богатейшие копи, и испанцы смогли самолично убедиться в этом: на всем пути через долину им встречались следы старых горных разработок. Главная рудная жила, по слухам, находилась где-то в горах. Люди Коронадо не смогли отыскать ее: их гнал вперед призрак «золотого города» Сиволы. Индейцы пуэбло, недовольные жадностью и жестокостью испанцев, старались как можно быстрее отделаться от пришельцев и охотно рассказывали им всякие небылицы о «золотых городах», якобы лежащих где-то дальше на северо-востоке. Так что экспедиция Коронадо прошла в непосредственной близости от шахты Эль-Мина дель Тиро, и тайна «Шахты Шахт» так и осталась нераскрытой. До времени.

В 1580 году фра Бернардино Бельтран получил разрешение отправиться на север, в совершенно неизвестные и не нанесенные на карты области Новой Мексики, чтобы отыскать и спасти двух священников, отставших от экспедиции Родригеса. Вместе с ним в путь отправился богатый промышленник из Санта-Барбары по имени Антонио Эспехо. В сущности, экспедиция Бельтрана и Эспехо была призвана стать спасательной миссией, но на практике это вылилось в геологоразведочную экспедицию, искавшую новые золотые и серебряные копи.

В 1581 году фра Бернардино Бельтран и дон Антонио Эспехо, сопровождаемые 14 солдатами, исследовали север и запад Тусайяна и нашли богатые залежи серебра и меди на реке Верде в Аризоне. Индейцы также показали Эспехо богатую серебряную жилу (возле современного города Прескотт, Аризона). Затем маленькая экспедиция отправилась в западную часть современного штата Нью-Мексико, где обнаружила древнюю индейскую серебряную шахту, разрабатывавшуюся уже много лет. Дон Эспехо был потрясен ее богатством: «Я своими собственными руками извлек из нее руду… Она очень богата и содержат много серебра». Эта и была легендарная Эль-Мина дель Тиро, «Шахта Шахт».

Испанцы осмотрели выработку и пришли в удивление от масштабов ведущихся здесь обширных работ. Добывать серебряную руду здесь было весьма рискованно: жила уходила в глубь горного массива под очень крутым углом, постоянно изгибаясь и меняя направление. В одних местах шахтерам приходилось спускаться в отвесные колодцы, в других – пробивать узкие отверстия под названием «лаз для койота». Протиснуться в такую щель мог только человек очень маленького роста или подросток. Тем не менее на поверхность извлекалось немалое количество серебра и золота.

Эспехо и Бельтран возвратились в Мексику в 1583 году. Сделанные ими открытия наделали много шума. Их появление в Чиуауа – тогдашней столице Северной Мексики, с мешком самородков и рудных образцов, вызвали настоящий фурор. В своем письме вице-королю Эспехо сообщил, что Новая Мексика изобилует серебром и золотом, и сведения, полученные в свое время экспедицией Коронадо, в общем и целом соответствуют действительности: «Новая Мексика очень богата, и я привез оттуда с собой образцы руды, чтобы доказать это». Эспехо подал прошение на имя испанского короля, стремясь получить право на разработки богатейших месторождений Новой Мексики, но в этом ему было отказано. Вместо него король уполномочил разрабатывать сокровища северных земель Хуана Оньяте, богатого шахтовладельца из мексиканского города Сакатекас. Горя желанием во что бы то ни стало заполучить эту концессию, Оньяте даже согласился на собственные средства снарядить экспедицию, оплатить жалованье и экипировку королевских солдат и все расходы на изготовление и доставку шести орудий, двух дюжин кольчуг и двух дюжин аркебуз.

На то, чтобы подготовить это масштабное предприятие, Оньяте потребовалось несколько лет. Лишь 26 января 1598 года прекрасно снаряженная экспедиция, в составе которой было 130 солдат, восемь священников и несколько десятков рабов-индейцев, возглавляемая Хуаном Оньяте, вышла из Санта-Барбары и двинулась на север. Экспедицию сопровождали 83 фургона и огромное стадо, насчитывавшее 7000 голов рогатого скота. Многие из его солдат взяли с собой свои семейства и имущество, поскольку предполагалось, что экспедиция будет основывать по дороге колонии и миссии. Первой из них стала миссия Сан-Габриель (ныне вошедшая в черту города Санта-Фе). Она стала «столицей» Оньяте, базой для его дальнейших действий.

Со всех сторон до испанцев доходили слухи о богатых индейских шахтах и серебряных жилах. В селении Сан-Маркос, расположенном в северной части долины реки Галистео, Оньяте рассказали о находящихся неподалеку обширных залежах серебра и бирюзы, давно разрабатываемых индейцами. На поиски был отправлен капитан Маркос Фарфан в сопровождении шести индейцев-проводников. «Они нашли шахту глубиной три стадии, откуда индейцы извлекали руды для украшения тел и для окраски своих тканей, – писал Хуан Оньяте. – В шахте имелись коричневая, черная, синяя и зеленая руды. Синяя была настолько яркой, что мне показалось, что это бирюза… Мне сказали, что это серебро – лучшее в мире». Пробы показали, что найденная руда содержит 11 унций золота и серебра на квинтал (220 унций на тонну). Так была поставлена точка в истории поисков «Шахты Шахт»…

На протяжении без малого ста лет Эль-Мина дель Тиро исправно снабжала королевскую казну серебром и золотом. Впрочем, выгоду от нее получал не только король. В 1660-х годах ходили упорные слухи, что шахтой – через подставных лиц – владеет некто иной, как сам губернатор Новой Мексики дон Хочен Кодальос-и Робаль. Тысячи горняков-индейцев сложили свои головы в недрах «Шахты Шахт»: работать здесь приходилось в неимоверно тяжелых условиях. Вертикальные колодцы шахты были настолько глубоки, что нижние уровни почти постоянно затапливались водой. Работы не прекращались день и ночь. Шахтеры работали при свете факелов, порой стоя по колено, а то и по пояс в воде. То и дело случались обвалы. На смену погибшим в шахту спускали новых бедолаг…

Говорят, что роковой обвал, погубивший более 100 человек и ставший непосредственным поводом к восстанию 1680 года, произошел именно на шахте Эль-Мина дель Тиро. Как бы то ни было, именно 1680 год стал последним в истории «Шахты Шахт». По одной версии, повстанцы затопили шахту, по другой – взорвали и засыпали вход в нее. Под землей остались огромные запасы неотгруженного серебра и сама богатейшая жила…

Испанцы больше не смогли отыскать шахту. После 1692 года, когда земли Новой Мексики вернулись под власть испанской короны, «Шахту Шахт» пытались найти многие. В ходе этих поисков были найдены некоторые другие «пропавшие» шахты, но судьба Эль-Мина дель Тиро так и осталась загадкой. Говорят, что она располагалась в окрестностях селения Серильос, в пределах «получасовой поездки на муле» от него. В этих местах частенько можно встретить поросшие кактусами большие груды камней. Под одной из этих насыпей, возможно, и таится вход в легендарную «Шахту Шахт»…

Серебро иезуитов

Старинное предание, бытующее в штате Аризона, повествует о таинственной серебряной шахте «Непорочное Зачатие» (исп. «Lа Purisma Concepcion»), когда-то принадлежавшей миссионерам из ордена иезуитов. Этот сказочно богатый рудник, однажды найденный, позже, подобно шахте Эль-Мина дель Тиро, был потерян и стал еще одной легендой этих мест.

Политика испанского правительства в Новом Свете ставила целью обратить аборигенов-язычников в христианскую веру и подчинить их государственной организации. В рамках этой задачи действовали и миссионеры-иезуиты – члены ордена Братства Иисусова, созданного в 1540 году. Для обращения индейцев в христианскую веру и организации хозяйственной деятельности отцы-иезуиты организовывали земледельческие колонии, где «язычников обращали в истинную веру и приучали их к цивилизованной жизни».

Иезуитская миссия в Тумакакори на юге Аризоны была основана в 1691 году. Здешние земли были малопригодны для земледелия, зато недра были богаты драгоценными металлами. Испанская система «энкомьенды» позволяла любому испанцу использовать для своих нужд индейцев в качестве рабочей силы, так что вскоре под контролем миссии уже находилось множество шахт, где добывались серебро и золото. А в 1736 году была обнаружена просто неправдоподобно богатая жила: взятые пробы показали, что руда здесь содержит 50 % серебра и одну пятую часть золота. Новая шахта получила название «Непорочное Зачатие».

Согласно королевскому указу 1592 года, пятая часть доходов от всех шахт Нового Света – так называемая «королевская пятина» – должна была отчисляться в пользу испанской короны. Понятно, что владельцы шахт не очень-то стремились раскрывать истинные объемы добычи и предпринимали немалые усилия, чтобы скрыть часть доходов. Очень часто бывало так, что хозяева рудников втайне копили добытое серебро и золото, ожидая удобного случая, чтобы беспошлинно переправить драгоценный металл в Европу.

Хозяйственная деятельность иезуитских миссионеров в Аризоне мало в чем отходила от негласных правил, принятых в ту пору. На их рудниках трудились местные индейцы – главным образом пимас. Порабощенный испанцами, этот гордый народ не раз брался за оружие. Первый раз индейцы пимас восстали в 1695 году, но это восстание было жестоко подавлено. В 1750 году индейцы во главе с Луисом Оакписагуа (одно время он служил в испанской колониальной администрации) восстали снова. Шахтерские поселки и иезуитские миссии были разграблены и сожжены, те из миссионеров и испанских переселенцев, кто не был убит, бежали. Слухи о восстании достигли отцов из миссии Тумакакори гораздо раньше, чем повстанцы явились сюда, так что у миссионеров имелось достаточно времени, чтобы распорядиться своими сокровищами. Накопленные и утаенные от фискальных органов драгоценные металлы, а также подготовленное к отправке в Испанию серебро были сложены в шахту «Непорочное Зачатие», а вход в шахту опечатан и завален камнями. Однако спастись отцы не успели: миссия была захвачена повстанцами и сожжена, миссионеры убиты.

В 1752 году восстание закончилось. Многие из сожженных и разрушенных миссий начали восстанавливаться. Испанцы вернулись в Тумакакори в 1754 году, рудники заработали вновь. Но отыскать шахту «Непорочное Зачатие» так и не удалось: в ее тайну был посвящен лишь ограниченный круг людей, и все эти люди погибли…

Растущее могущество ордена иезуитов пугало его противников, и в 1767 году они добились прекращения его деятельности. Испанский король конфисковал владения иезуитов в Новом Свете, отцам пришлось отправиться в Европу без надежды вернуться назад. История с шахтой «Непорочное Зачатие», вероятно, так бы и канула в Лету, если бы не американские старатели, в середине XIX столетия пришедшие на горные плато Аризоны в поисках золота и серебра.

Вскоре после окончания мексикано-американской войны 1846–1848 годов, один старатель из Тубака предпринял несколько поездок в горы Пахаритос и Эль-Руидо, каждый раз возвращаясь с богатым уловом серебра. Другой старатель – владелец салуна в городе Ногалес – также искал драгоценные металлы в горах Пахаритос и Эль-Руидо. Пробыв в отлучке около шести недель, он вернулся с увесистым мешком серебра и рассказал, что нашел его на перевале между Пахаритос и Эль-Руидо. Это серебро якобы было рассеяно прямо на поверхности, что, по-видимому, явилось результатом выветривания горных пород. Так это или не так – уже никто никогда не узнает: не в меру удачливый старатель был найден мертвым наутро следующего дня.

Несколько лет спустя после окончания Первой мировой войны в районе того самого перевала работали два старателя. Пока один из них, прервав поиски, отправился по каким-то делам в расположенный неподалеку город Тусон, другой в это время натолкнулся на подозрительную груду камней, явно искусственного происхождения. Разбросав камни и проделав лаз, старатель оказался в старом туннеле протяженностью приблизительно 400 футов. С карбидной лампой в руке он двинулся вглубь. То тут, то там в стороны отходили боковые галереи. Вдоль одной из стен туннеля стояли какие-то штабели: при ближайшем рассмотрении оказалось, что это ящики, наполненные серебряной рудой. Здесь было не менее 30 тонн руды!

Осмотрев туннель, старатель решил до возвращения товарища оставить пока все как есть и выбрался наверх. Следующий день он посвятил исследованию горного каньона, через который пролегала дорога к перевалу. Пробираясь через заросли кустарника, он неожиданно натолкнулся на маленькую полуразрушенную часовню. Ее руины мрачно высились в центре небольшой полянки. По всей видимости, это была «виста» – одна из тех маленьких капелл для горняков, которые обычно сооружались вблизи от входа в шахту. Старатель сфотографировал развалины и провел в этом месте довольно беспокойную ночь, а наутро вернулся в главный лагерь. Его партнер долго не мог поверить в этот изобилующий фантастическими подробностями рассказ и удостоверился в нем лишь после того, как сам побывал в таинственной шахте.

Старатели запечатлели увиденное на фотопленку и взяли с собой образец найденной в шахте руды, чтобы сдать его в Тусоне на анализ. Однако на обратном пути из шахты их настигла буря, вызвавшая мощный сель. Потоки грязи с горных склонов буквально смели лагерь старателей, один из них погиб вместе с захваченным в туннеле образцом руды. Тело его так и не удалось отыскать. Второй старатель остался жив. Уцелела и драгоценная фотопленка, на которой были запечатлены разрушенная часовня, вход в таинственный туннель и даже грозовые облака, собиравшиеся над головами старателей в тот момент, когда они выбирались из заброшенной шахты. Сама шахта оказалась скрытой под селевыми наносами…

Удивительное дело: таинственная «Lа Purisma Concepcion» не найдена до сих пор, несмотря ни на сохранившиеся фотографии и показания оставшегося в живых старателя, ни на найденные в архивах прямые указания на местонахождение шахты. Согласно старым испанским документам, шахта «Непорочное Зачатие» расположена в четырех лигах (12 миль) к югу от миссии Тумакакори и в трех лигах от другой шахты, принадлежавшей отцам-иезуитам. – Гуадалупе. Дорога к заветному руднику ведет через перевал Лос Ханос на юг, затем через другой перевал – Агуа Ондо. Шахта расположена к востоку от перевала. Здесь в горной породе пробит туннель протяженностью 300 варас (835 футов). Устье туннеля закрывает дверь, окованная медью и запертая на большой железной замок. Над входом в туннель долотом вырублена надпись: «Ла Purisma Concepcion». На расстоянии приблизительно 200 варас от входа в туннель на стене высечен крест. Он отмечает начало бокового туннеля длиной 100 варас, который ответвляется от главного туннеля в западном направлении. Здесь, на расстоянии пятидесяти варас от устья туннеля, горняки-индейцы нашли в начале XVIII столетия целые глыбы самородного серебра, весящие от 25 до 250 фунтов…

Поиски легендарной шахты до сих пор не принесли успеха, хотя едва ли не ежегодно к горе Эль-Руидо отправляются десятки старателей. Они не теряют надежды когда-нибудь отыскать заветный туннель, под сводами которого громоздятся ящики с «серебром иезуитов».

Наследство Якоба Вальтца

25 октября 1891 года в доме Джулии Томас в Финиксе (Аризона) умер некий Якоб Вальтц – уроженец Германии, долгие годы занимавшийся старательством и исходивший, кажется, весь юго-запад США. После его смерти под кроватью усопшего было найдено золото – много, очень много золотых самородков. Где отыскал это сокровище старый старатель? Это осталось неизвестным. Тайну происхождения золота Якоб Вальтц унес с собой в могилу. Осталась лишь легенда – легенда о потерянной «шахте Немца»…

Многие годы спустя исследователи смогли по архивным документам установить, что Якоб Вальтц – лицо абсолютно историческое. Он родился в Обершвандорфе (Вюртемберг, Германия) около 1810 года (дата рождения установлена приблизительно, так как церковные метрики не сохранились). В 1845 году Вальтц иммигрировал в Америку. Сперва он прибыл в Нью-Йорк, а оттуда, привлеченный известиями о начавшейся «золотой лихорадке», отправился на поиски золота в Северную Каролину и Джорджию. Первым делом Вальтц направил свои стопы в Медоу-Крик (Северная Каролина). Подобно многим другим иностранцам, он оказался дезинформирован относительно богатств этого края: все золотые россыпи к тому времени уже были выбраны местными старателями. Тогда Вальтц перебрался в Дони (Джорджия) в надежде найти работу или – чем черт не шутит? – наткнуться на золотоносную жилу. Потерпев, однако, фиаско и здесь, он отправился в Натчез (штат Миссисипи). Неудачи в Северной Каролине и в Джорджии ясно показали Вальтцу: для получения права на самостоятельную добычу золота он должен стать американским гражданином. Поэтому 12 ноября 1848 года Вальтц подает в суд графства Натчез заявление о своем намерении стать гражданином Соединенных Штатов Америки.

В 1850 году Вальтц уезжает на золотые прииски Калифорнии. Проработав одиннадцать лет в качестве простого горняка, он 19 июля 1861 года получает, наконец, заветное американское гражданство. И в 1863 году Вальтц – «шахтер, уроженец Германии, 53 лет», как говорится в одном из документов тех лет – отправляется в Аризону, в горы Брэдшоу. Отправляется как старатель-одиночка, на свой страх и риск.

Четыре года Вальтц провел в горах Брэдшоу, заслужив прозвище «горного отшельника». В 1868 году он перебрался в долину Солт-Ривер и зарегистрировал здесь ферму на собственное имя, расположенную на 160 акрах земли на северном берегу Солт-Ривер. Отсюда Вальтц в течение последующих восемнадцати лет ежегодно отправлялся в горы, в только одному ему известное место. По всей округе поползли слухи о том, что немцу удалось отыскать тайник с золотом, припрятанном мексиканскими старателями где-то в горном массиве Суперстайшен. Другие говорили, что Вальтц напал на сказочно богатую золотую жилу. Эти слухи обрели вполне материальное воплощение после того, как после смерти старателя под его кроватью было обнаружено настоящее сокровище…

Первым искателем «шахты Немца» стала его квартирная хозяйка, Джулия Томас. Она своими глазами видела тусклое мерцание груды желтого металла, извлеченного из-под кровати Вальтца, и это зрелище пробудило в ней неутолимую страсть к золотоискательству. Вместе с отважной женщиной в горы отправились два немца-иммигранта – братья Рейнхарт и Херман Петраш. Напрасно проблуждав в горах несколько недель, троица вернулась ни с чем. Решив получить хоть какую-то выгоду от сокровищ своего покойного постояльца, Джулия Томас пошла на подлог: она изготовила несколько карт с обозначением на них «золотых рудников» и выгодно продала их. Этот товар не нуждался в особой рекламе: оборотистая хозяйка шепнула каждому из покупателей, что эту «единственную в мире» карту ей вручил слабеющей рукой сам Якоб Вальтц, лежа на смертном одре… Когда распродажа завершилась, Джулия Томас пожалела, что «единственных в мире карт» она изготовила явно в недостаточном количестве.

Много позже историки сошлись во мнении, что история с потерянной «шахтой Немца» начинается с Джулии Томас. В сентябре 1892 года она дала обширное интервью свободному журналисту Пьерпонту Бикнеллу, рассказав о своем удивительном постояльце и своих собственных поисках потерянной шахты, предпринятых ею совместно с братьями Петраш. Ирония судьбы! То, что не смогла сделать эта экзальтированная троица, сумели сделать другие, более опытные старатели: в ноябре 1892 года в тех местах, где побывала Джулия Томас с братьями-золотоискателями, была обнаружена богатая золотая жила «Черная Королева», а в апреле 1893 года там же была найдена не менее богатая «Шахта Мамонта», давшая в следующие три года золота в слитках приблизительно на три миллиона долларов.

Эти открытия тем не менее лишь подтвердили правоту рассказов о потерянной «шахте Немца»: ведь если в горах Суперстайшен найдено реальное золото, то почему бы не предположить, что Вальтц тоже набрел на золотую жилу и тайно от всех разрабатывал ее на протяжении двух десятилетий? Этой гипотезе ничто не противоречило. Поэтому статья Бикнелла, появившаяся в «Сан-Франциско Кроникл» 13 января 1895 года, вызвала повышенный интерес: в ней со слов Джулии Томас назывались ориентиры, по которым можно было попытаться отыскать «шахту Немца»: скала «Игла Ткача» и пик Эль-Сомбреро, расположенные в восточной части горного массива Суперстайшен. Приводились в статье и загадочные слова Якоба Вальтца, сказанные им на смертном одре: «Моя шахта находится там, где никому в голову не придет искать золото… Чтобы найти ее, вы должны пройти через коровник… От моей шахты вы можете видеть тропу войны, но с тропы войны вы не можете увидеть мою шахту… Когда солнце заходит, его лучи освещают вход в мою шахту… Тропа, ведущая к шахте, имеет одну хитрость… Шахта расположена в узком каньоне, вытянувшемся на север. Тропу, ведущую к ней, закрывает высокая скала».

С тех пор как были опубликованы эти строки, тысячи старателей отправлялись на поиски «шахты Немца». Утверждают, что именно эта легенда легла в основу фильма «Золото Маккены». Подсчитано, что за истекшее столетие 137 раз звучали утверждения, что «шахта Немца» найдена. Но она так и не найдена до сих пор. Систематически прочесать 244 квадратных мили дикого скалистого ландшафта, изрезанного каньонами, – задача не из легких. Современные геологи считают, что из-за отсутствия надежных геологических свидетельств трудно предположить, чтобы такая богатая золотая жила вообще могла существовать в этих вулканических горах, однако не зря Вальтц говорил, что его шахта «находится там, где никому в голову не придет искать золото»…

Земля Новой Мексики таит немало загадок

В 1940-х годах была высказана версия, согласно которой Якоб Вальтц нашел не золотую жилу, а тайник, где было спрятано золото, добытое мексиканскими старателями в начале XIX столетия. Позже эти старатели были убиты апачами, и тайна спрятанного золота осталась нераскрытой. В пользу этой гипотезы говорит то обстоятельство, что золото, извлеченное из-под кровати Вальтца, было на удивление чистым, как будто прошло предварительную обработку. Согласно другой версии, Вальтц натолкнулся на одну из старых испанских шахт, заброшенных после событий 1680 года. И первая, и вторая версии остаются недоказанными. Как, впрочем, и версия о существовании «шахты Немца». И хотя старатели и охотники за сокровищами продолжают свои поиски в этой обширной дикой местности, строгие правила, принятые в последние десятилетия, существенно ограничили их деятельность: ровно в полночь 31 декабря 1983 года отдел сельского хозяйства министерства экономики США закрыл область гор Суперстайшен для всех видов геологоразведочных работ.