Текст книги "Сокровища конкистадоров"

Высказывалось множество предположений, куда направилась маленькая экспедиция после того, как расстались с носильщиками в Лагере мертвой лошади. Дело в том, что Фосетт умышленно не назвал точно свой предполагаемый маршрут. Он писал:

«Если нам не удастся вернуться, я не хочу, чтобы из-за нас рисковали спасательные партии. Это слишком опасно. Если при всей моей опытности мы ничего не добьемся, едва ли другим посчастливится больше нас. Вот одна из причин, почему я не указываю точно, куда мы идем».

Загадочный город, который искал полковник Фосетт, не найден до сих пор. Впрочем, в тех местах, куда направлялась его последняя экспедиция, никакого древнего города и нет. К этому выводу пришел младший сын полковника, достигнувший впоследствии указанного отцом пункта. Воздушная разведка также не обнаружила в сельве ничего похожего на покинутый город.

Полковник Фосетт не успел дописать книгу о своей жизни и приключениях. Это сделал за него младший сын, Брайан Фосетт, использовав рукописи, письма, дневники и отчеты отца. Свою книгу он назвал «Неоконченное путешествие», в надежде, что его продолжат другие…

Разгадка тайны близка?

Перси Фосетт и его спутники открывают собой список погибших и пропавших без вести искателей затерянного города. Спустя полвека после исчезновения Фосетта, в 1970 году, пропала без вести франко-американская экспедиция во главе с Сержем Дебрю, отправившаяся на поиски Пайтити, – считается, что исследователи были убиты местными индейцами-уачипаири. В 1972 году был убит индейцами Боб Николс – руководитель американской экспедиции, безрезультатно искавшей в джунглях следы затерянного города. Наконец, уже в 1997 году бесследно пропала экспедиция, возглавлявшаяся норвежским антропологом Ларсом Хафксьёлдом; это произошло где-то в районе реки Мадре-де-Дьос.

Эти трагедии лишь еще более сгустили туман таинственности, окутывающий «зачарованный город». Между тем далеко не все исследователи склонны полагать, что Пайтити – всего лишь очередной миф времен конкисты. Марио Полья, итальянский археолог, преподающий в Католическом университете Лимы (Перу), в 2001 году отыскал в архиве ордена иезуитов в Риме любопытный документ, в котором прямо подтверждаются сведения о существовании «золотого города». Этот документ представляет собой донесение отца Андреса Лопеса, миссионера-иезуита, который около 1600 года побывал в большом индейском городе, богатом золотом, серебром и драгоценными камнями. Этот город располагался в сердце густых, труднопроходимых джунглей, поблизости от большого водопада. Туземцы называли этот город Пайтити (кстати, само название «Пайтити» – не инкского происхождения). Известен и другой документ: донесение Веры Тиуленевы, архивариуса из Куско (конец XVI в.), который во время своей экспедиции в северную Боливию собрал некоторые сведения о таинственном Пайтити и аккуратно записал их.

Экспедиции на поиски Пайтити во все времена отправлялись с регулярностью почтового поезда, а в последние годы они приобрели прямо-таки небывалый размах. Только один из страстных искателей затерянного города, физиолог из США Григорий Дейрменджян, в период с 1984 по 2000 год снарядил в гористые области бассейна реки Мадре-де-Дьос целых 12 экспедиций; неутомимый исследователь продолжает свои поиски до сего дня. Подобная активность связана с тем, что в последние десять лет в поисках Пайтити наметилась определенная надежда на успех: различными партиями, обшаривавшими горы и джунгли на границе Перу и Боливии, был сделан ряд важных находок.

В июле 2002 года на поиски затерянного отправилась экспедиция известного польского путешественника Яцека Палкевича. Членами его группы были исследователи из России, Аргентины, Италии, Польши и Перу. Своим объектом экспедиция избрала малоисследованный район джунглей в бассейне реки Мадре-де-Дьос (Перуанская Амазония). Несмотря на многочисленные трудности, тропические дожди и невыносимую жару и влажность, экспедиция сумела выйти к большому водопаду (который Палкевич определил как именно тот, о котором писал миссионер Андрес Лопес) и густо покрытому растительностью, почти квадратному озеру площадью около 4 кв. км. На берегу этого озера, согласно легенде, и должен был стоять легендарный город; в пещерах под озером, по преданию, были укрыты сокровища инков. И хотя георадар действительно показал наличие в некоторых местах подземных пустот, никаких реальных следов затерянного города найдено не было. Непрекращающиеся тропические дожди заставили экспедицию прекратить исследования.

Другим искателям повезло больше. В июне 2004 года в одном из очередных своих походов Григорий Дейрменджян обнаружил в северной части горного плато Пантьяколья (Перу) руины ранее неизвестного индейского поселения, судя по всему, относящемуся к инкскому периоду. В 2006 году экспедиция Дейрменджяна и Паулино Мамани отыскала к северу от Рио-Таперачи, за пределами нагорья Пантьяколья, остатки еще одного инкского поселения. Эта находка была тем более удивительной, что так далеко инки, кажется, еще не забирались. В 2005 и 2006 годах экспедиция Тьерри Джамена и Герберта Картахены обнаружила в области реки Мадре-де-Дьос загадочные петроглифы на скалах, которые, как считают исследователи, могут послужить ключом к разгадке тайны Пайтити, так что эта тайна может быть раскрыта в самое ближайшее время. Впрочем, возможно, что она уже раскрыта: как сообщили в 2001 году боливийские средства массовой информации, группе австрийских и боливийских ученых – археологов, геологов и антропологов – удалось отыскать к востоку от озера Титикака, в местности, под названием Серро Пайтити (какое характерное название!), густо поросшие тропической растительностью руины большого индейского города – с хорошо распланированными улицами, площадями и храмами.

За полвека до этого, в 1954–1955 годах, в здешних местах побывал немецкий фотограф и искатель приключений Ханс Эрит. Вернувшись из своего путешествия, он объявил, что ему удалось отыскать в сельве затерянный индейский город – вероятно, тот самый легендарный Пайтити, – и в доказательство предъявил ряд предметов, якобы найденных им в развалинах таинственного города. При ближайшем рассмотрении эти находки оказались едва ли не современными поделками боливийских индейцев, так что сообщение Эрита было отнесено к разряду мистификаций. Лишь в июне 2001 года ученые повторно обследовали район Серро Пайтити и, к своему удивлению, действительно наткнулись на остатки большого индейского города. Немецкий «авантюрист» говорил правду!

Однако никакого золота в руинах затерянного города найдено не было, но один из руководителей экспедиции, австрийский ученый Зигфрид Трипполт, был осторожен в оценках: «Целиком отвергать мысль об укрытых здесь сокровищах, на мой взгляд, пока еще рано. Главная цель экспедиции состояла в том, чтобы проверить слухи о существовании в этом районе большого города доколумбовой эпохи, отыскать этот затерянный город, исследовать его руины и снять планы участка. Все эти цели были достигнуты: и крепость, и дороги к ней, о которых пишет в своей книге Эрит, существуют. Теперь необходимо дождаться следующей экспедиции, которая должна закончить исследование руин».

Справедливости ради следует сказать, что большое число ученых скептически относятся к поискам легендарного Пайтити. К примеру, Виктор Анхлес, перуанский историк, многие годы посвятивший изучению истории Куско и культуры инков, уверен, что Пайтити – чистой воды миф. Этот город существует только в легендах. Однако ничто не дает оснований утверждать, что в горах Перу нет никаких других затерянных городов и индейских поселений. Время от времени и в самих Андах, и на их поросших джунглями склонах удается обнаружить то одно, то другое затерянное селение инков, остававшееся в безвестности на протяжении четырех-пяти столетий.

Примером тому – открытие, сделанное американскими и перуанскими учеными в 2000–2001 годах. В горах юго-восточного Перу, в районе Серро-Виктория, расположенном на высоте 3900–4000 м над уровнем моря и в 35 километрах к юго-западу от знаменитого Мачу-Пикчу, группа исследователей во главе с Питером Фростом обнаружила руины большого индейского поселения доколумбовой эпохи. Это был целый город с более чем сотней круглых каменных домов, с зернохранилищами, загонами для скота, большим комплексом дворцового или религиозного назначения, платформами для совершения обрядов, многочисленными захоронениями. Обилие сооружений ритуального характера навело археологов на мысль о том, что этот город, возможно, играл роль некоего храмового центра.

Судя по многим признакам, загадочный город был основан еще в доинкские времена племенами местных андских индейцев, относительно которых известно немногое. Инки заняли его в ранний период своей истории и покинули, вероятно, еще до прибытия испанцев. Поскольку никто из конкистадоров, по-видимому, ни разу не ступал на территорию этого затерянного города, ученым представилась уникальная возможность познакомиться с индейским городом, культура которого не испытала на себе ни малейшего европейского влияния. И это, по-видимому, не единственное открытие подобного рода: по мнению перуанского археолога Альфредо Валенсии Сегарры, участника экспедиции, в окрестностях таинственного города еще имеется немало важных археологических участков, которые никогда и никем не исследовались.

Таким образом, легенды о «золотых городах» и «золотых странах», родившись в эпоху конкисты, продолжают жить и в наши дни. И самая знаменитая из них – это, конечно же, легенда о стране Эльдорадо…

Легенда о стране Эльдорадо

Индейцы Южной Америки верили, что золото впитало в себя энергию Солнца. Индейские предания рассказывают, что сначала солнце было невзрачным, обыкновенным существом в человеческом облике, но потом его одели в золотые одежды и осыпали золотым песком; энергия золота придала человеку силу и могущество. Он стал Великим Солнцем. Подражая Великому Солнцу, вожди индейских племен, обитавших на территории современной Колумбии, также натирали свои тела золотым порошком, облачались в великолепные наряды, богато украшенные золотом, увешивали себя золотыми амулетами. Так появилась легенда об «Эль Дорадо» – «золотом человеке», величайшая легенда конкисты. Страна «золотого короля», страна сказочных сокровищ, стала предметом вожделения целого сонма искателей сокровищ.

Родившись четыре с половиной века назад, слово «Эльдорадо» давно уже стало нарицательным, синонимом неслыханного, баснословного богатства. Миф об Эльдорадо послужил источником многих легенд, некоторые из которых продолжают жить и поныне.

История «золотого человека»

Под лучами восходящего солнца на склоны гор ложатся длинные тени высоких деревьев. Раннее утро, но берега глубокого черного озера, лежащего в жерле потухшего вулкана, уже окружены сотнями туземцев. Звучит громкая музыка, по вьющейся вниз тропе спускается пестрая процессия. Ее возглавляет группа обнаженных мужчин, высокими голосами поющих протяжную, заунывную песню. Их тела в знак траура выкрашены красной краской. Далее шествует около сотни мужчин, одетых по контрасту с идущими впереди в пышные убранства, украшенные золотом и серебром, перьями трогона и шкурами ягуара. Эти, напротив, маршируют с радостными криками; многие из них наигрывают на флейтах и трубах веселые мелодии. За ними идут жрецы в высоких шапках и длинных черных одеждах. Замыкает процессию группа пышно одетой знати. Несколько индейцев, украшенных причудливыми уборами из перьев, несут на плечах носилки, увешанными золотыми дисками. На них возлежит человек. Его голова покрыта белым плащом: до поры до времени солнце не должно видеть его лица.

Торжественная процессия медленно спускается к озеру. Она останавливается на берегу возле каменной лестницы, ступени которой уходят прямо в воду. Носилки осторожно ставят, человек в белом плаще ступает на землю. Сопровождающие процессию жрецы снимают с него покрывало, и человек остается совершенно обнаженным. Жрецы натирают его тело благовонными смолами. Потом, взяв в руки трубки из тростника, они начинают выдувать из них струйки тонко измельченного золотого порошка. Тело человека покрывается слоем золота, в лучах утреннего солнца он сверкает, как золотой идол.

Рядом с берегом на спокойной глади озера чуть покачивается тростниковый плот, нагруженный подношениями в виде золотых изделий и изумрудов. К золотому человеку подходят четыре вождя разных племен в богатых праздничных нарядах. Они осторожно поднимают его на руки и переносят на середину плота. Затем вожди встают по четырем углам плота.

Плот Эльдорадо. (Золото, культура муисков)

Под громкие приветственные крики собравшихся тяжелый плот медленно скользит по воде. На середине священного озера он останавливается, и тотчас громкая музыка и пение стихают. По знаку золотого человека вожди обрушивают в воду груду золота, лежащую у его ног. Затем в воду прыгает и сам золотой человек; он ныряет и быстро плывет к берегу, стараясь смыть с себя позолоту. Когда пловец появляется на каменных ступенях ведущей в озеро лестницы, на его теле уже не остается ни одной золотой песчинки. Священное озеро приняло этот дар.

Со склонов гор опять грянула музыка. Люди на берегу приветствуют пловца песнями и радостными возгласами. В воды священного озера проливается настоящий золотой дождь: индейцы бросают в него золото и драгоценные камни.

Обряд походит к концу. Все спускаются вниз по склону горы в город, чтобы принять участие в танцах и торжествах…

Золотая фляжка. Колумбия, 500–1000 гг.

Хуан Родригес – испанец, описавший эту сцену, не был ее очевидцем. В 1636 году, когда он создавал свою хронику, древний обряд уже отошел в прошлое, и, вообще говоря, неизвестно, существовал ли он когда-либо и где-либо в реальности (хотя некоторые современные авторы описывают этот ритуал с такими подробностями, что можно подумать, что они лично присутствовали при этом). Достоверно известно лишь место, где родилась легенда о «золотом человеке», – северо-восток Южной Америки, территория современной Колумбии, страна, где родились величайшие «золотые культуры» Нового Света, страна, о которой во времена конкистадоров рассказывали захватывающие дух легенды. Именно здесь молва помещала легендарные «золотые страны» Дабейбу, Сину, а позднее – Эдьдорадо…

Помимо легенды об Эльдорадо, индейцы древней Колумбии оставили нам совершеннейшие творения своих золотых дел мастеров. Обработкой золота занимались индейцы кимбайя, жившие в среднем течении реки Каука, тайроны, жившие у подножия гор Сьерра-Невада-де-Санта-Марта, но собственно легенда о «золотом человеке» была связана со страной муисков, располагавшейся в самом сердце Колумбии, на горном плато, расположенном на высоте 2600 метров над уровнем моря, в бассейне двух восточных притоков Магдалены – рек Богота и Согамосо. С севера на юг Среднеколумбийское плато простиралось на 270 километров, расстояние между восточными и западными гребнями Кордильер – 150 километров. Таким образом, общая площадь страны Эльдорадо составляла около 15 тысяч квадратных километров.

Муиски принадлежали к языковой семье чибча. Входившие в нее племена населяли весьма обширную территорию северо-запада Южной Америки и многие области Центральной Америки: современную Панаму, Коста-Рику и юг Никарагуа. Земли муисков украшали десятки красивейших озер, многие из которых считались священными. У муисков существовало девять племенных союзов. В эти «королевства», как их называли испанцы, входили отдельные муисские «княжества» – усака. Они состояли обычно из населения одной большой долины, членов одного племени, живущих примерно в 80–120 деревнях. Во главе каждого такого княжества стоял наследственный верховный вождь, а каждой деревней управлял местный вождь.

Муиски выращивали картофель, кукурузу, батат, коку, помидоры и табак, изготавливали ткани и довольно грубую керамику, обрабатывали драгоценные металлы или камни – главным образом изумруды. В обработке золота муиски достигли исключительного мастерства, хотя в их стране золото не добывалось. Зато у муисков были десятки шахт для добычи изумрудов, причем эти шахты были самыми глубокими в доколумбовой Америке. Из соленых минеральных источников муиски добывали соль. Соль, изумруды, а еще – ткани были главной статьей их экспорта. По большой торговой дороге, которая вела с горных плато далеко на север, почти до самого моря, муиски вывозили свои товары, а взамен получали от своих соседей золото. Муиски были единственными индейцами доколумбовой Америки, которые изобрели деньги и начали чеканить золотые монеты. Испанские хронисты называли эти небольшие золотые кружочки «техуэлос». Одна золотая индейская монета соответствовала шестидесяти испанским песо.

Каждый правитель муисков считался олицетворением какого-нибудь божества. Божественное происхождение правителей давало им основание претендовать на соответствующие почести. Правитель путешествовал на носилках, сделанных из ценного дерева, украшенных золотыми пластинами. Одеяние его тоже было увешано золотыми пластинами, голову венчала диадема, с плеч ниспадала великолепная мантия. Дворцы правителей, построенные из дерева, были облицованы золотыми листами, украшены резьбой и настенной росписью.

Когда правитель умирал, на трон, как правило, вступал сын его старшей сестры. В ознаменование вступления на престол нового вождя устраивалось грандиозное празднество. С торжественной коронацией правителя одного из княжеств – Гуатавита – и была связана легенда о «золотом человеке».

На территории этого княжества находилось одноименное священное озеро муисков. Каждый новый правитель Гуатавиты, которому предстояло принять в свои руки бразды правления, на золотых носилках во главе торжественной процессии прибывал к озеру. По одной из версий, золотыми жертвоприношениями новый властитель замаливал страшное преступление, содеянное каким-то его предком. По другой версии, обряд «коронации» в водах священного озера был, очевидно, связан с религиозными представлениями муисков, о которых мы знаем чрезвычайно мало. Известно, что муиски поклонялись стихиям природы и особенно почитали солнце и воду. С этим связаны своеобразные формы их религиозного культа: солнечные дары, главным образом золотой песок и золотые изделия, они приносили в жертву божествам воды. Самые торжественные жертвоприношения связаны с избранием нового вождя, который одновременно становился и верховным жрецом.

Муиски называли своих жрецов «шеке». Шеке заботились также о храмах, которые были в любом крупном поселении. Особенно значительные святилища муиски построили в священных местах Чиа и Ирака и в своем главном городе Богота. В храмах богам устраивались щедрые подношения – золото и изумруды, уложенные в особые жертвенные корзины. Муиски совершали и многочисленные человеческие жертвоприношения: принесенные в жертву люди считались посредниками между людьми и солнцем и потому приносились в жертву на высоких холмах – ближе к солнцу – и как раз в те утренние мгновения, когда на землю падали первые его лучи.

Жрецы, совершавшие человеческие жертвоприношения в честь восходящего солнца, являлись руководителями и самого главного обряда – священной «коронации» вождя в водах священного озера. Нельзя исключать, что этот обряд существовал у многих племен и совершался на разных озерах. Эти «коронации» и легли в основу самой прославленной легенды Нового Света – легенды об Эльдорадо, золотом правителе золотой страны.

Испанцы слышали рассказы о «золотом человеке» в разных местах и в разных вариантах, оттого и легенда об Эльдорадо сложилась в разных редакциях, порой существенно отличающихся друг от друга. В любом случае молва, конечно, существенно приукрасила этот обряд. Так, рассказывали, будто бы дно того или другого озера выложено золотыми плитками и изумрудами; утверждали, будто правитель Эльдорадо каждый вечер и каждое утро пудрит тело мелким золотым песком и каждый вечер погружается в воды озера, чтобы смыть с тела липкую смолу, смешанную с золотом, и т. д. Однако при всей их фантастичности эти рассказы вряд ли в целом можно считать фантазией…

На штурм Эльдорадо: с юга…

Себастьян де Белалькасар, уроженец испанской провинции Эстремадура, рано покинул отчий дом. Оказавшись в Севилье, откуда одна за одной отплывали экспедиции в «Индию», он сел на корабль и в 1507 году прибыл в Санто-Доминго, откуда вскоре перебрался в Панаму. Он служил под началом прославленных конкистадоров Алонсо де Охеда и Васко Нуньеса де Бальбоа и показал себя смелым воином. В одной из экспедиций Белалькасар познакомился с Франсиско Писарро и Диего де Альмагро. Вместе с Писарро он сражался с инками, участвовал в захвате Кахамарки и пленении инкского императора Атауальпы. Позже Белалькасаром овладело желание организовать свою собственную экспедицию – на север, где, по слухам, Атауальпа хранил большую часть своих сокровищ.

Сотни искателей приключений отправлялись на поиски Эльдорадо

Конкистадор Хуан Фернандес, участвовавший вместе с Белалькасаром в захвате Кахамарки, возвратившись в Центральную Америку, рассказал губернатору Гватемалы Педро де Альварадо о том, что к северу от Кахамарки лежит богатейшая страна – «королевство Киту». Альварадо был человеком крайне тщеславным. Услышав рассказ Фернандеса, он решил сам направиться в Киту. В его экспедиции было 10 кораблей, 500 солдат, 2 тысячи индейцев-носильщиков.

Как только известие об этом дошло до Белалькасара, он заторопился. В начале 1534 года во главе отряда из 120 пеших солдат и 80 всадников Белалькасар вышел из Сан-Мигеля и направился на северо-восток. Силы его были ничтожно малы, но дерзость и отвага безмерно велики.

Спустя полгода Белалькасар сумел достичь долины Рио-бамбы. Индейский вождь Руминьяуи готовился дать отпор завоевателям. Он собрал около 12 тысяч воинов. Чтобы отрезать испанцам пути к отступлению, Руминьяуи перекрыл все дороги, приказав вырыть огромные ямы и установить в них заостренные колья. В долине Тиокахас произошло решающее сражение, продолжавшееся целый день. Индейцы сражались отважно, и в какой-то момент испанцы дрогнули. Одержать победу над Раминьяуи Белалькасару помогла одна из тех удивительных «случайностей», которые сопровождали закат индейской независимости в Америке.

Наступил вечер. На поле сражения опустилась спасительная темнота, а ночью один из индейцев, противников Руминьяуи, предупредил Белалькасара о готовившемся нападении, и испанцам удалось уйти из-под удара. И тут произошло самое неожиданное – началось извержение вулкана Котопахи. Как раз в тот момент, когда Руминьяуи готовился нанести сокрушительный удар по изнуренным испанцам, неожиданно, впервые за много столетий, началось извержение вулкана Котопахи, высота которого достигает шести тысяч метров. Суеверные индейцы вспомнили старое пророчество, согласно которым их могуществу придет конец в тот день, когда Котопахи оживет, сбросит свою снежную шапку и начнет извергать лаву. Ожидая всеобщей погибели, индейские воины в панике начали разбегаться, и через пару часов от войска Руминьяуи почти ничего не осталось. Белалькасару даже не пришлось прибегнуть к оружию.

Руминьяуи вынужден был отступить. По пути он сжигал селения и мосты, оставляя после себя мертвую пустыню. Так же поступил он и со своей столицей Киту (ныне Кито, столица Эквадора). Когда через несколько дней после его ухода сюда вошли конкистадоры, им достались лишь дымившиеся развалины. В лихорадочных поисках «золота Атауальпы» испанцы шарили всюду: в храмах, домах, на кладбищах. Но тщетно…

За этим занятием Белалькасара и застал гонец от Диего де Альмагро, которого Писарро послал выяснить, почему Белалькасар самовольно отправился на север. Результат встречи Альмагро и Белалькасара был неожиданным: Альмагро не только простил ослушника, но и сам включился в поиски «золота Атауальпы».

15 августа 1534 года два конкистадора основали близ озера Кольта город, назвав его Сантьяго-де-Кито. Этот шаг был очень своевременным: пять дней спустя они оказались лицом к лицу с воинством Педро де Альварадо, которое, как и они, жаждало захватить «сокровища Киту». Свой поход Альварадо начал из бухты Каракес. В отличие от Белалькасара он не располагал ни достаточной информацией, ни проводниками. Достигнув верховьев реки Дауле, Альварадо направился на восток, но заблудился в сельве. Когда он наконец достиг Кито, то недосчитался 85 испанцев и более тысячи индейцев-носильщиков. Оставшиеся в живых солдаты походили на призраков – так они были истощены. И тут Альварадо ожидал главный удар: территорию «королевства Киту» уже заняли солдаты Белалькасара…

При иных обстоятельствах между конкистадорами, возможно, произошла бы стычка. Но тут сработал инстинкт самосохранения: одни были слабы, другие – окружены враждебно настроенными индейцами, и ни тем ни другим не хотелось выяснять отношения между собой. 25 августа 1534 года Белалькасар и Альварадо подписали мирное соглашение, после чего Альварадо отправился восвояси, а Белалькасар – на север. На этот раз его целью являлось Эльдорадо…

По слухам, эта страна лежала в самом сердце Колумбии, на высоте 2600 м над уровнем моря, в бассейне двух восточных притоков Магдалены – рек Богота и Согамосо. Ее стерегла «достигавшая небес» стена, воздвигнутая самой природой, – Анды. С севера на юг плато простиралось на 270 км, расстояние между восточными и западными гребнями Кордильер – 150 км. Всю эту область и ее обитателей испанцы называли Богота (видимо, потому, что так назывались одна из рек, протекавших в этой области, и важнейший из 42 индейских городов, существовавших здесь ко времени появления первых конкистадоров). Столица современной Колумбии сохранила это название до сих пор.

Передовой отряд Белалькасара вел Хуан Ампудия, который, по словам хрониста, «производил те же действия, что молния и ртуть: подобно ртути, он собирал все драгоценные металлы, которые находил в домах, и, подобно молнии, сжигал и обращал в пепел жилища и возделанные поля». Он проник в верховья Кауки и так терроризировал индейцев, что среди них начались массовые самоубийства. Когда Белалькасар последовал (в 1536 г.) за Ампудией к верховьям Кауки, то дорога туда была усеяна скелетами самоубийц.

Перейдя границу Колумбии, Белалькасар овладел территорией Попайян, названной так по имени верховного вождя местных индейцев. Здесь Белалькасар основал город того же названия, а севернее, в долине реки Кауки, – еще один город, Кали. Тут же он получил более конкретные сведения о стране Эльдорадо.

Два года Белалькасар медленно продвигался вниз по долине Кауки, расширяя свои владения к северу. Часть своего войска Белалькасар оставил в Кали, а с самыми выносливыми двинулся дальше на север. Наконец он перешел через Центральную Кордильеру в долину Магдалены и поднялся на Кундинамарку. Отряд продвигался очень медленно. По опыту своего похода (длившегося уже третий год) зная, что такое голод, экспедиция вела с собой целое стадо из 300 свиней. Эти «живые консервы» были незнакомы с дисциплиной и весьма задерживали продвижение. И когда Белалькасар добрался наконец до Боготы, то увидел… лагерь испанских солдат! Белалькасар опоздал. Сколько раз он проклинал потом этих свиней, лишивших его сокровищ…