Электронная библиотека » Андрей Шагланов » » онлайн чтение - страница 14


  • Текст добавлен: 26 ноября 2015, 02:00


Автор книги: Андрей Шагланов


Жанр: История, Наука и Образование


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Гарнизон каменоломен не раз делал вылазки против осаждающих немецко-фашистских войск и своими действиями наносил врагу чувствительные удары. Особенно напряженной была борьба за воду. Немало бойцов и офицеров отдали свою жизнь в стычках с врагом при попытках отбить и удержать колодец. И когда немцы забросали этот колодец камнями и землей, наши воины дважды пробивали к нему подземный ход и в конце концов добрались до него[600]600
  Там же.


[Закрыть]
.

О фактах героизма подземного гарнизона сохранился ряд документов; некоторые из них и поныне находят в развалинах и тайниках каменоломен. Особое место среди этих документов занимают дневники защитников аджимушкайских катакомб. Наибольший интерес представляет дневник, который велся в центральных каменоломнях, то есть там, где находилось командование гарнизона защитников Аджим-Ушкая. В нем на 59 страницах убористым почерком рассказывалось о героической обороне до начала июля 1942 года. Дневник был найден в начале 1944 года специальной комиссией, выделенной для осмотра каменоломен, после освобождения частями Отдельной Приморской армии поселка Аджим-Ушкай. 16 февраля 1944 года дневник был включен в акт комиссии под названием «Дневник политрука роты 2-го батальона 83-й бригады морской пехоты Сарикова Александра, на 59 листах»[601]601
  Кондратьева В. По поводу дневников, найденных в Аджимушкайских каменоломнях // Военно-исторический журнал. 1965. № 1. С. 101.


[Закрыть]
.

Из текста дневника видно, что автор жил в станице Ахтырской, там осталась его семья – жена и три сына: Григорий, 14 лет, ученик 8-го класса и помоложе – Володя и Коля. Проверка показала, что А. Сариков в Ахтырской не проживал и его там никто не знает. Безусловно, что все это настораживало и вынуждало расширить зону поиска. А.Г. Максимов, сотрудник газеты «Знамя труда», обнаружил в Ахтырской семью, очень похожую на ту, о которой упоминается в дневнике. Но это была семья учителя местной школы Александра Ивановича Трофименко, мобилизованного в Красную армию в августе 1941 года, сражавшегося в апреле 1942 года под Керчью и в ходе боев пропавшего без вести[602]602
  Кондратьева В. Указ. соч. С. 102–103.


[Закрыть]
.

Однако о А.И. Трофименко в дневнике нет ни слова, хотя маловероятно, чтобы автор дневника (если им не является сам А.И. Трофименко), говоря о своих близких друзьях, державшихся вместе, не упомянул бы и о нем. Николай Дмитриевич Филиппов, который прошел все испытания войны, плен и после войны проживал в Ставрополе, рассказал о совместной службе с А.И. Трофименко и борьбе в Аджимушкайских каменоломнях. Николай Дмитриевич Филиппов отмечал в письме, направленном в редакцию «Знамя труда»: «А.И. Трофименко в свободные часы читал нам свои записи»[603]603
  Там же. С. 104.


[Закрыть]
.

В Крыму по переписи 1939 года проживали следующие национальности (в %-ном отношении): русские – 49,6 %, татары – 19,4 %, украинцы – 13,7 %, евреи – 5,8 %, немцы – 4,6 %, греки – 1,8 %, болгары – 1,4 %, прочие – 3,7 %. Сначала была проведена регистрация всех немцев, итальянцев и болгар. Им были предоставлены те же права и льготы, что и членам оккупационной администрации и солдатам оккупационных войск. Затем было разрешено образовать свои мусульманские комитеты крымским татарам. Первый из них, Симферопольский, был открыт в декабре 1941 года. Вскоре открылись мусульманские комитеты и в других городах и районах Крыма. Татарам отдавали предпочтение и при приеме их в батальоны вспомогательной «полиции порядка». Даже патенты на торговлю в Симферополе выдавались прежде всего татарам, грекам и армянам, а уже потом – русским[604]604
  Романько О.В. Указ. соч. С. 113.


[Закрыть]
.

Не секрет, что одним из принципов немецкой оккупационной политики на территории СССР было явное или неявное противопоставление нерусских народов и национальных меньшинств народу русскому. В Крыму этот принцип нашел свое отражение в заигрывании оккупационных властей с некоторыми национальными группами путем предоставления им определенных льгот и привилегий. Приказ генерал-полковника фон Манштейна от 11 ноября 1942 года предписывал следующее: «Всем задействованным против партизан войскам еще раз довести до сведения, что в этом деле важна помощь гражданского населения, особенно татар и мусульман, ненавидящих русских. На эту помощь нужно рассчитывать и опираться во всех случаях. Дисциплина и порядок в задействованных войсках являются лучшим средством пропаганды в этих мероприятиях. Для этого необходимо не допускать каких-либо неоправданных действий против мирного населения. Особенно требуется корректное обращение по отношению к женщине. Необходимо постоянно уважать семейные традиции татар и мусульман и их религию. Также требую неукоснительного уважения к личному имуществу, сохранности скота, продовольственных запасов сельских жителей. Я особенно подчеркиваю, что реквизиция продовольствия возможна только с разрешения офицеров в ранге не ниже командира батальона и только тогда, когда нет другой возможности обеспечить снабжение войск. Эти реквизиции (только необходимых продуктов) можно проводить только в больших и богатых населенных пунктах. В горных районах я это делать запрещаю»[605]605
  Там же. С. 133, 136.


[Закрыть]
.

При проведении оккупационной политики немецко-фашистские захватчики использовали предателей советского народа, буржуазных националистов, уголовников. Часть «непопулярных» мероприятий они перекладывали на плечи местной полиции, старост и бургомистров, которые, выслуживаясь перед оккупантами, участвовали в карательных экспедициях, экзекуциях, грабежах и насилиях. Гитлеровским командованием, например, создавались специальные банды, которые бесчинствовали, грабили, убивали, выдавая себя за партизан, чтобы скомпрометировать их. Патриоты в тылу врага беспощадно расправлялись с такими провокаторами[606]606
  История Второй мировой войны 1939–1945 гг. Т. 4. С. 343.


[Закрыть]
. В частности, осенью 1941 года на территории оккупированного немцами Крыма началось создание крымско-татарских мусульманских комитетов – одной из форм прогерманских коллаборационистских организаций. В конце декабря 1941 года в Бахчисарае был создан так называемый Мусульманский комитет, который возглавили Д. Абдурешидов и два его заместителя – И. Керменчиклы и О. Меметов. Через несколько дней комитет переехал в Симферополь. По замыслу его основателей, эта организация должна была представлять всех крымских татар и руководить всеми сферами их жизни. Однако начальник полиции безопасности и СД СС-оберфюрер О. Олендорф, при поддержке которого она была создана, сразу же запретил им называть комитет «крымским», оставив в его названии только слово «симферопольский». В этом качестве он должен был служить только примером районным мусульманским комитетам, которые стали создаваться в других городах и населенных пунктах Крыма в январе – марте 1942 года (за исключением Севастополя, мусульманские комитеты были в дальнейшем созданы также в Евпатории, Ялте, Алуште, Карасубазаре, Старом Крыму и Судаке)[607]607
  Романько О.В. Указ. соч. С. 138.


[Закрыть]
.

Вместе с тем еще в октябре 1941 года появились первые свидетельства о том, что крымские татары начали дезертировать из действующих в Крыму советских войск. Например, из 132 человек, призванных в действующую армию из татарской деревни Коуш, дезертировало и вернулось домой 120 новобранцев, а в деревне Стиля количество дезертиров составило 92 человека. По словам очевидцев, «мало того, что татары дезертировали сами, но они, под видом дружбы, развращали и русских бойцов, убеждая их покидать позиции и обещая скрывать их в своих деревнях»[608]608
  Романько О.В. Указ. соч. С. 131.


[Закрыть]
.

Немцы проводили на территории, оставленной советскими войсками, политику массового истребления гражданского населения. Чтобы в полной мере отомстить за то ожесточенное сопротивление, которое оказали им не только бойцы Красной армии, но и простые советские люди, не желавшие отдавать свою землю ненавистному врагу, фашисты применяли весь арсенал средневековых издевательств и пыток. Так, фашистские надсмотрщики в симферопольском лагере пленным выбивали глаза на допросах, разбивали тупыми предметами лица.

В частности, из рассказа бойца Красной армии Лазарева Павла Гавриловича, попавшего в плен в июле 1942 года под Севастополем, немцы пригнали его в бахчисарайский лагерь, который был расположен на крутом склоне горы. Люди лежали здесь вповалку на земле и задыхались от жары и жажды. Воду пленным не давали, а кормили ржавой, соленой хамсой. Вода была по ту сторону колючей проволоки, ограждавшей лагерь, в поливной канаве. Тех, кто пытался пробраться к воде, часовые убивали. В южной же части лагеря, по словам Лазарева, колючей проволокой был отделен специальный небольшой угол, который военнопленные называли «мышеловкой». В эту мышеловку загонялись командиры, коммунисты, комсомольцы, евреи и другие «особо опасные» пленные. Там их раздевали, избивали до полусмерти, а вечером расстреливали. Только с 5 по 15 июля 1942 года в этой «мышеловке» погибло 5500 человек. Наряду с этим пять тысяч человек, прошедших через тюрьмы гестапо, утопили на барже 8 декабря 1941 года близ Севастополя, в их числе были раненые советские военнопленные и мирные граждане. Многих пленных, которых пешим строем гнали для отправки в лагеря смерти на территории Крыма, по пути травили овчарками или просто расстреливали. Так, 16 июля 1942 года военнопленных, находившихся в бахчисарайском лагере, погнали в Симферополь и застрелили по пути около 400 человек[609]609
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 188.


[Закрыть]
.

Государственная комиссия по установлению злодеяний немецко-фашистских захватчиков на территории совхоза «Красный» в Симферополе под председательством Зайцева также установила, что технология массовых убийств проводилась здесь под непосредственным «руководством» начальника лагеря Шпекмана, коменданта Краузе и гестаповца Аппеля. В частности, по показаниям свидетельницы Лукьяновой Марии Герасимовны и Воронихиной Ольги Тимофеевны, 2 ноября 1943 года из лагеря было вывезено не менее 1200 трупов советских людей и в двух километрах от лагеря, в балке в Дубках, они были облиты горючими веществами и смолой, после чего были сожжены. При обследовании комиссией места сожжения установлено, что в балке в Дубках сожжение трупов советских людей производилось неоднократно в 1942 и 1943 годах. Также на территории концлагеря в районе бывшей птицефермы совхоза «Красный» были обнаружены четыре рельса и груда закопченных камней, на которые укладывались штабелями трупы людей, предназначенные к сожжению. Вместе с тем было найдено свыше 20 ям, наполненных трупами советских людей. Только в четырех полностью исследованных комиссией ямах найдено 415 трупов. В одной из ям из 211 трупов были найдены 153 мужских трупа со скрученными назад и связанными проволокой руками. Также в 4 других ямах были обнаружены 15 трупов детей и 108 женщин[610]610
  Там же. С. 194–195.


[Закрыть]
.

Как правило, подобные расправы производили каратели из СД, полевой жандармерии, которые захватывали советских граждан во время облав и загоняли группами в капониры, где и расстреливали несчастные жертвы. Многие жертвы, по большей части дети, закапывались в ямы еще живыми, что было установлено результатами медицинских экспертиз. При этом убитым не предъявляли никаких обвинений. Убитым, как позднее будет выяснено при расследовании, сообщали, что их отправляют якобы на работы в г. Севастополь.

Осознавая скорое и стремительное освобождение Крыма советскими войсками, немцы развернули еще более масштабный террор против мирного населения. В частности, в Красноперекопском районе в один ноябрьский день 1943 года по приказанию немецкого командования гитлеровцы согнали из 35 деревень всех мужчин и куда-то вывезли их. В тот же день немцы выселили из деревень женщин и детей, запретив им брать с собой продукты питания, одежду и домашние вещи. Безлюдные, опустевшие деревни немецкие мародеры разграбили, а потом подожгли. Помогал в этом фашистам предатель – немецкий староста Долгополов[611]611
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 192.


[Закрыть]
.

Кстати сказать, именно в Керчи советские войска получили первые доказательства массовых зверств, чинимых немцами: вскоре после того, как немцы оккупировали в 1941 года Керчь, один из гиммлеровских карательных отрядов уничтожил несколько тысяч евреев и закопал их трупы в глубоких рвах за стенами города[612]612
  Верт А. Россия в войне 1941–1945. С. 278.


[Закрыть]
.

После изгнания немцев из Керчи 30 декабря 1941 года красноармейцами во дворе тюрьмы была обнаружена бесформенная груда изуродованных голых девичьих тел, истерзанных фашистами. Местом массовой казни гитлеровцы избрали противотанковый ров вблизи дер. Багерово, куда в течение трех дней автомашинами свозились целые семьи обреченных на смерть людей. По приходе Красной армии в Керчь, в январе 1942 года при обследовании Багеровского рва было обнаружено, что он на протяжении километра в длину, шириной в 4 м, глубиной в 2 м, был переполнен трупами женщин, детей, стариков и подростков. Возле рва были замерзшие лужи крови. Там же валялись детские шапочки, игрушки, ленточки, оторванные пуговицы, перчатки, бутылочки с сосками, ботиночки, галоши, вместе с обрубками рук, ног и других частей тела. Все это было забрызгано кровью и мозгами[613]613
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 200.


[Закрыть]
.

Весть об освобождении от оккупантов Керчи и Феодосии быстро разнеслась среди партизан. Сразу стало понятно, почему поднялась такая суматоха у фашистов на их севастопольских коммуникациях. Целые батальоны, полки и дивизии гитлеровцев потянулись по всем дорогам от Севастополя[614]614
  Становский С.И. Партизаны. Записки разведчика. Симферополь: Крымиздат, 1959. С. 54


[Закрыть]
.

Следует также особо отметить, что свои чудовищные зверства в городе Керчи немцы начали отравлением 245 детей школьного возраста. Согласно приказу немецкого коменданта все школьники обязаны были явиться в школы в указанный срок. Явившихся с учебниками 245 детей отправили за город, в заводскую школу, якобы на прогулку. Там озябшим и проголодавшимся детям предложили горячий кофе с пирожками, отравленными ядом. Детей, которым кофе не хватило, немецкий фельдшер вызвал в «амбулаторию» и смазал им губы сильно действующим ядом. Через несколько минут все дети были мертвы. Школьники же старших классов были вывезены на грузовиках и расстреляны из пулеметов в восьми километрах от города. Туда же впоследствии были вывезены трупы и отравленных детей[615]615
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 199.


[Закрыть]
.

Одним из решающих факторов успешного развития партизанского движения являлась постоянная связь партизан с местным населением. Борьба партизан с фашистскими захватчиками происходила на глазах земляков, вселяя в последних уверенность в конечной победе над врагом[616]616
  Брюханов А. Указ. соч. С. 37.


[Закрыть]
.

Боевые действия партизан в определенных районах обеспечивали им возможность иметь через местное население постоянную связь и тесное взаимодействие с подпольными группами и организациями, оперировавшими в городах и населенных пунктах, занятых противником. При содействии местного населения они создавали заново такие группы и организации. Подпольщики снабжали партизан крайне необходимыми разведданными как в интересах партизан, так и для наших регулярных войск. Эти контакты оказывали большое содействие развитию партизанского движения и способствовали общему успеху борьбы с сильным и коварным врагом[617]617
  Брюханов А. Указ. соч. С. 37.


[Закрыть]
.

В то же время партизанская разведка снабжала командование Советской армии ценными разведывательными данными о характере обороны противника, группировке его войск, выявляла маскировочные и другие мероприятия врага. Особенно активизировалась деятельность партизан в период подготовки и проведения советскими войсками наступательных операций[618]618
  Андрианов В.Н. Партизанская разведка в годы Великой Отечественной войны // Военно-исторический журнал. 1986. № 8. С. 44.


[Закрыть]
.

Трудности связи партизан со степной частью Крыма объяснялись тем, что местность была абсолютно голая и крепко прочесывалась немецкими войсками. Связи с подпольными парторганизациями партизаны не имели, не знали явок и людей. В то же время немецкими властями был установлен жесточайший режим проживания в городах и деревнях. В городах на паспортах ставились специальные штампы, которые часто менялись. В деревнях все население регистрировалось. Новые люди в деревне должны были незамедлительно регистрироваться. Движение между деревнями запрещалось и на выход из деревни выдавались справки, строго ограниченные во времени. В связи с данными проблемами организация налаживания связи со степной частью Крыма была возложена штабом руководства на т. Генова, который специально занимался подбором людей для заброски в степь и установления связи с ними. Таким образом, в конце апреля 1942 года было послано из каждого отряда по 2 человека в свои районы для пропагандистской работы, разведки и диверсионной работы[619]619
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 227.


[Закрыть]
.

Особую опасность для партизан в процессе организации их военных операций представляло появление в любой и, как правило, критический момент предателей в своих рядах, а также наличие активных информаторов врага среди местного населения. В частности, предательство со стороны некоторой части татарского населения южных районов Крыма крайне осложняло работу и связь партизан с населением. Причем крайне отрицательное отношение к партизанскому движению наблюдалось со стороны татарских деревень Коуш, Стиля, Корбек, Куру-Узень, Ускут, Ени-Сала, Улу-Узень, Баксан, Кучук-Узень, Шелен, Ворон, Бешуй, Арпат, Орталан и ряда других (южнобережной части). Население данных деревень активно помогало немецко-румынским захватчикам бороться с партизанами. В то же время сочувствующие партизанам жители этих деревень были либо выселены, либо уничтожены. Так, староста с. Коуш Хасанов Осман по заданию немцев грабил лояльную к советской власти часть населения. Деревня была превращена в сильный укрепленный пункт с системой дзотов, ходов сообщений, были также сооружены проволочные заграждения и минированы подступы. Коушский карательный отряд 24 марта 1942 года полностью сжег дер. Лаки за сочувствие и оказание помощи партизанам. В селе была учинена дикая расправа над жителями, расстреляно много женщин и детей. Во всех горных татарских деревнях немецким командованием из татар были созданы добровольческие отряды по борьбе с партизанами во главе с немецкими или румынскими инструкторами. Все состоящие в этих отрядах были обмундированы в румынскую или немецкую форму, вооружены оружием, захваченным немцами при отходе Красной армии, а также пулеметами и минометами. Все лица, входящие в отряды, получали лучшие наделы садов, виноградников, табачных плантаций, сами коллаборационистские отряды несли дозорную службу и при появлении партизан немедленно подавали сигнал тревоги. Особо следует отметить, что среди крымчан лояльность к партизанам выражало только русское, греческое и болгарское население[620]620
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 227–229.


[Закрыть]
.

Коллаборационистские формирования несли охрану «общественного порядка» по всей территории Крыма, находясь в распоряжении всех ветвей оккупационной администрации. В подчинении командующего войсками вермахта в Крыму действовали в основном все восточные формирования, казачьи части, подразделения Восточных легионов, «хиви», добровольцы в частях абвера, тайной полевой полиции и полевой жандармерии[621]621
  Романько О.В. Указ. соч. С. 89.


[Закрыть]
.

Все крымско-татарские роты самообороны находились в подчинении начальника оперативной группы СД О. Олендорфа и были распределены между местными отделениями «полиции безопасности» генерального округа «Таврия». Крымско-татарские батальоны «Schuma», а также другие части охранной полиции и жандармерии находились в подчинении начальника полиции порядка генерального округа «Таврия» и были распределены между ее местными отделениями[622]622
  Там же.


[Закрыть]
.

Неразрывная связь партизан с местными жителями успешно разрешала один из сложных вопросов борьбы – своевременное постоянное пополнение отрядов новыми бойцами, а также обеспечение их продовольствием и одеждой, особенно в зимнее время. Заботясь о своих партизанах, народ делился с ними последним куском хлеба. Поэтому не было необходимости прибегать к различным продразверсткам. В то же время местные жители помогали партизанам собирать необходимые сведения о противнике, предупреждали их о грозящей опасности, вводя при этом в заблуждение противника. Враг это понял уже с первых дней вероломного нападения на нашу Родину. В секретном приказе № 1198/41 от 14 сентября 1941 года немецкий генерал Роквес отмечал: «…в лице русских партизан мы встретили очень деятельного, ловкого подвижного и решительного противника, который отлично умеет использовать местность, проводит свои операции преимущественно по ночам и, действуя в своей собственной стране, в большинстве случаев поддерживается населением»[623]623
  Брюханов А. Указ. соч. С. 37.


[Закрыть]
.

На самом начальном этапе борьбы с фашистскими оккупантами ошибочные и неумелые действия партизан (на первоначальном этапе борьбы) приводили к гибели целых отрядов, а также к утрате нескольких продовольственных баз, необходимых для обеспечения нужд партизан. Например, будучи громоздкими и не имеющими опыта борьбы, на первых порах партизанские отряды несли большие потери (Биюк-Онларский, Севастопольский отряд)[624]624
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 225.


[Закрыть]
.

Наряду с этим сама дислокация продбаз была составлена неправильно – базы создавались поблизости от населенных пунктов, местное население, среди которого оказалось много предателей, имело возможность наблюдать процесс закапывания продуктов. В частности, Ялтинский отряд расположил продбазу у с. Ай-Василь, Бахчисарайский отряд в 2 км от дер. Бия-Сала. Отдельные отряды поздно приступили к базированию и не сделали всего нужного. Так, например, Ичкинский отряд, придя в лес, не сумел еще достаточно сформироваться, ознакомиться с местом, как на 3-й день уже нужно было принимать бой с наступавшим противником. И после боя отряд потерял свои базы. Вскоре лишились своих продовольственных баз Биюк-Онларский, Колайский, Сейтлерский, Старо-Крымский, Карасубазарский, Феодосийский и другие отряды. Большая часть продбаз попала в руки противника из-за предательства отдельных лиц[625]625
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 230.


[Закрыть]
.

Наряду с этим фашисты с помощью предателей напали на базу Ак-Шеихского партизанского отряда, разграбили ее и угнали в Коуш около тысячи овец, а затем нагрянули на центральную базу Евпаторийского отряда в то время, когда он ушел на боевую операцию. На базе оставалось лишь два партизана, которых гитлеровцы схватили и связали. Однако одному удалось бежать. Раненный при побеге, он с трудом добрался до штаба отряда, где застал командира разведки Палажченко с двумя разведчиками – Лагутиным и Кузнецовым. Разведчики, вооружившись автоматами и захватив с собой по нескольку гранат, решили остановить грабеж[626]626
  Становский С.И. Партизаны. Записки разведчика. Симферополь: Крымиздат, 1959. С. 90.


[Закрыть]
.

В первые дни борьбы с вторгнувшимися в Крым немецко-румынскими оккупантами партизанские отряды вступали в бой с врагом в составе всего отряда, что нередко приводило к гибели всех партизан[627]627
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 225.


[Закрыть]
.

Летом 1941 года в Крыму из местного населения было «сформировано» четыре стрелковые дивизии, в двух из которых – 320-й феодосийской и 321-й евпаторийской – личный состав состоял преимущественно из крымских татар (в этих соединениях их было всего около 10 тыс. человек). Параллельно с регулярными частями шел процесс организации партизанского движения на полуострове, в ряды которого также было включено значительное количество крымских татар. Кроме того, крымские татары – жители горных и предгорных сел – принимали непосредственное участие в выборе мест дислокации партизанских отрядов и в закладке баз продовольственного и боевого снабжения для их личного состава[628]628
  Романько О.В. Указ. соч. С. 129.


[Закрыть]
.

Следует отметить, что до оккупации Крыма фашистами крымское партийное руководство очень рассчитывало на крымских татар. Как известно, значительное количество из них были включены в партизанские отряды – около 1000 человек, что составило более 20 % от общей численности партизан на тот период. Так, исключительно из них были организованы Куйбышевский и Албатский партизанские отряды. В Балаклавском, Ленинском и Алуштинском отрядах их было подавляющее большинство (например, в последнем до 100 человек). В других отрядах процент крымских татар был весьма значительным. Естественно, что командирами и комиссарами в этих партизанских частях были также татары. Имелись они и в высшем руководстве движения. Кроме того, татарское население горных и предгорных районов привлекалось для закладки партизанских баз и обустройства будущих мест дислокации отрядов[629]629
  Там же. С. 315.


[Закрыть]
.

Как известно, с приходом немцев в Крым, по мнению О.В. Романько, значительная часть крымско-татарского населения испытала «кризис лояльности» по отношению к советской власти. На партизанском движении это сказалось следующим образом: татары начали покидать его и отдельно, и целыми отрядами. Бывшие партизаны часто возвращались, иногда с немцами, иногда со своими односельчанами, и грабили партизанские продовольственные базы[630]630
  Там же. С. 316.


[Закрыть]
.

Зима 1941/42 года была самым трудным периодом в жизни и боевой деятельности наших партизан. Основная трудность заключалась в отсутствии достаточной подготовки партизан к зимним условиям, а также опыта борьбы в тылу врага и связи с Большой землей. Это привело к тому, что в начале зимы некоторые крупные партизанские формирования типа полков и батальонов, особенно в глубоком тылу противника, распались на отдельные отряды и группы. Часть партизанских отрядов вышла в наш тыл, а некоторые погибли вследствие низкой бдительности и слабой боевой выучки. Однако в целом основная масса партизан стойко выдержала испытания первой зимы. Причем там, где значительная часть состава приходилась на долю военнослужащих, удалось сохранить крупные партизанские силы[631]631
  Абсалямов М., Андрианов В. Указ. соч. С. 18.


[Закрыть]
.

Боевая деятельность партизан в период 1941–1942 годов парализовалась из-за отсутствия необходимых запасов продовольствия и боеприпасов, так как местное население, крайне враждебно настроенное к партизанам, осуществляло акты вредительства и грабежа в отношении продовольственных баз партизанского сопротивления. В частности, 18 декабря 1941 года разведка Феодосийского партизанского отряда обнаружила в лесу 40 подвод с вооруженными татарами, которые, как выяснилось, приехали за продовольствием партизан. Этой группой руководил дезертир из Судакского партизанского отряда бывший лейтенант Красной армии член Коммунистической партии Меметов. Наряду с этим командиры партизанских отрядов в Зуйских лесах докладывали на Большую землю, что из их продовольственных баз было разграблено более 10 т муки, 6,5 т пшеницы, 1,85 т кукурузы, 9,6 т овса, 1 т фасоли и 6,5 т солонины[632]632
  Романько О.В. Указ. соч. С. 316.


[Закрыть]
.

Грабежом партизанских продовольственных баз также занимались жители татарских деревень Баксан, Тау-Кипчак, Мечеть-Эли, Вейрат, Конрат, Еуртлук, Ени-Сала, Молбай, Камышлык, Аргин, Ени-Сарай, Улу-Узень, Казанлы, Корбек, Коуш, Биюк-Узенбаш, Кучук-Узенбаш, Ускут. Вместе с оккупантами они разграбили запасы продовольствия и снаряжения, рассчитанные на снабжение 5–6 тыс. партизан в течение года. В результате из 28 партизанских отрядов, действовавших зимой 1941 года в Крыму, 25 остались вообще без баз снабжения. Последовавший затем голод и фактический разгром партизанского движения на полуострове – итог деятельности этих коллаборационистов. Все это привело к тому, что зимой 1941–1942 года подавляющее большинство «народных мстителей» оказались попросту без средств существования и были вынуждены добывать их в близлежащих селах[633]633
  Романько О.В. Указ. соч. С. 317.


[Закрыть]
.

Следует отметить, что с первых же дней освобождения Керчи в начале 1942 года начались необходимые восстановительные и ремонтные работы. Первым делом был отремонтирован железнодорожный транспорт, а именно: рабочие-инициаторы наладили на Камыш-Буруне, на заводе имени Войкова ремонт паровозов и вагонов. Благодаря этому 7 паровозов и 140 вагонов были вновь в рабочем состоянии, сравнительно быстро произошло восстановление и железнодорожной линии до Семи Колодезей, а также полностью восстановлен железнодорожный путь от г. Керчи до ст. Алибай общей протяженностью 70 км. В то же время был восстановлен 21 мост, из них 3 крупных (8–9 и 18 м). Это было жизненно важно, так как помогало своевременно подвозить боеприпасы для армии. Были отремонтированы электростанции на Камыш-Буруне, бочарном заводе, табачной фабрике, Керченском судоремонтном заводе с общей мощностью 641 кВт, а также снова заработали такие объекты, как радиоузел, имеющий 600 трансляционных радиоточек, пошивочная мастерская г. Керчи, механический цех на Керченской табачной фабрике, где изготавливалось оружие для Красной армии[634]634
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 90, 103–104.


[Закрыть]
.

В целом же вооружение партизан являлось одной из наиболее сложных проблем. Несмотря на то что они захватывали большое количество трофейного оружия и много вооружения получали из тыла страны, партизаны часто испытывали острый недостаток в боевой технике, и особенно в боеприпасах и взрывчатых веществах. Вооружению партизан активно помогало население оккупированных районов. Местные жители разыскивали на полях сражений оставленное оружие и боеприпасы и передавали их в партизанские отряды[635]635
  Абсалямов М., Андрианов В. Указ. соч. С. 22.


[Закрыть]
.

Вооружение каждого отряда состояло примерно из 2–3 ручных пулеметов, нескольких автоматов, самозарядных винтовок, а также трофейного оружия. Гранатами и патронами отряды располагали в достаточном количестве. В некоторых отрядах имелись 82-, 50-мм минометы и станковые пулеметы. Для проведения диверсий против немецко-фашистских войск имелись в достаточном количестве взрывчатые материалы. В то же время отряды пополняли свое вооружение за счет трофеев и сбора оружия, брошенного в лесах. Ощущалась острая нехватка автоматов и противотанковых ружей. В общей сложности с 9 апреля по 25 июня 1942 года было заброшено: тола – 1100 кг, взрывчатых веществ – 2800 кг, мин – 5040, гранат – 1350, минометов – 12, патронов в коробках – 122 800 кг[636]636
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 231–232.


[Закрыть]
.

Большая пестрота наблюдалась в вооружении партизан, особенно в первый период войны. У партизан можно было встретить и берданки, и охотничьи ружья, и различные образцы стрелкового оружия Красной армии и немецко-фашистских войск. В целом же в подразделениях партизанских частей и соединений преобладало легкое оружие: ручные пулеметы, автоматы, винтовки, карабины, гранаты. Во многих отрядах и соединениях имелись минометы и станковые пулеметы, организационно входившие в отдельные подразделения или состоявшие на вооружении партизанских рот (взводов). Некоторые соединения (а иногда и отряды) имели артиллерию. Особенно ценным для партизан являлось минно-подрывное вооружение, наиболее эффективное из применявшихся ими средств борьбы с захватчиками[637]637
  Абсалямов М., Андрианов В. Указ. соч. С. 21.


[Закрыть]
.

Для скорейшего улучшения снабжения крымских партизан всем необходимым командованием Приморской армии были приняты немедленные меры к переброске продовольствия, в частности отрядам 3-го и 4-го районов. И 21 марта 1942 года было сброшено самолетами до 2 т продуктов (муки, сухарей, концентратов и медикаментов), в апреле и мае упомянутым районам самолетами было сброшено уже 7 т продуктов, а также медикаменты и витамины. Позднее наладилась уже регулярная заброска продуктов к партизанам. Так, с 11 по 25 июня 1942 года самолетами было заброшено 51 847 кг (муки, сахара, сухарей, концентратов, масла, соли и др.), консервов 1902 банки, махорки 367 кг, табака 132 кг, спичек 10 906 пачек, мыла 317 кг, обмундирования 650 комплектов[638]638
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 231.


[Закрыть]
.

На Керченском полуострове, освобожденном от фашистов, полным ходом шло полномасштабное восстановление народного хозяйства и осуществлялась ликвидация последствий от хозяйничанья оккупантов на советской земле. В частности, всего на полуострове к началу третьей декады мая 1942 года было восстановлено 6 МТС: Керченская, Маяк-Салынская, Кол-Алчинская, Ленинская, Войковская и Семи-Колодезянская. При трех МТС были оборудованы мастерские. Из 650 отремонтированных и восстановленных тракторов 118 были переданы Красной армии. Всего на полуострове на ходу оставалось 414 тракторов. Наряду с этим из 98 колхозов, существовавших в Ленинском и Маяк-Салынском районах, действовали только 86, на которых в свою очередь животноводческие фермы отсутствовали. Энергичные мероприятия были направлены на воссоздание животноводства, было законтрактовано, а именно: молодняка крупного рогатого скота – 1487, ягнят – 901, поросят – 100, цыплят закуплено – 15 000. Заготовлено мяса в живом весе от колхозов и совхозов 666 т и от колхозников в счет мясопоставок 1942–1943 годов 420 т, а всего 1086 т. Все мясо было передано войсковым частям. Заготовлено кож было за данный период 19 287 шт., собрано семян 13 032 ц, посеяно на 6 мая – 23 949 га. Совхозами было посеяно 2000 га колосовых, 50 га пропашных, 150 га овощей[639]639
  Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 143–144.


[Закрыть]
.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации