Текст книги "Ода контрразведке"

Баллада о звёздном камне

Гале

 
За дальними отрогами, где елки
над пламенем костра сомкнули круг,
уснули бородатые геологи,
разведчики непознанных наук.
Им брошенной оседлости не жалко,
им звездный камень снится без конца…
А в комнате у нас темно и жарко.
И слаженно колотятся сердца.
И я тебя целую до истомы.
И ты еще не веришь,
что с утра
в далекий край
я ухожу из дома
к ровесникам, уснувшим у костра.
О звездный камень!
Он открыт лишь в грезах.
Но нас не остановят, черт возьми,
ни тайны,
ни мотания,
ни грезы,
ни боль разлук…
И ты меня пойми.
Люби меня!
Ты голову уронишь.
Ты страсть мою вторую
не простишь.
Ты трижды меня за год похоронишь
и трижды
женской верой
воскресишь!
Но мы не скоро бросим ледорубы…
И потаенной полночью
навек
к твоим губам
прильнут чужие губы,
споткнется сердце, замедляя бег…
А где-то за далекими хребтами
я в этот миг стою над крутизной,
нашедший наконец-то
звездный камень,
сложивши руки-крылья за спиной.
И вдруг
в ночи,
торжественной и тихой,
едва забьется сердце невпопад,
я закричу
отчаянно и дико,
как лебеди подбитые кричат!
И крик заходит эхом по округе,
в ущелья руша камни и пески.
Я закричу —
и в небо вскину руки.
И сердце
разорвется
на куски!
… Степенная,
привыкшая к другому,
живущая в обхоленном краю,
забудешь ты пылающую комнату
и страсть неукрощенную мою.
Но в те года,
когда пройдут исканья,
когда помолодеет шар земной,
твой стройный сын
уйдет за звездным камнем
дорогами,
проторенными мной.
А возвратясь,
счастливый от успеха,
он вдруг тебе поведает с тоской
легенду
про блуждающее эхо…
И ты за сердце
схватишься рукой!
 

Приходилось хвататься за сердце и Барченко, еще во время своей первой экспедиции 1922 года. Вот как об этом рассказано в книге «Оккультисты Лубянки» (2006) Александром Андреевым и Василием Бережковым: «Когда к вечеру они добрались до чума Анны Васильевны, у A.B. Барченко сделался тяжелый сердечный приступ. Анна Васильевна взялась его вылечить. Он лежал на земле. Она встала у него в ногах, покрылась с ним длинным полотенцем, что-то шептала, делала какие-то манипуляции кинжалом. Затем резким движением направила кинжал на сердце A.B. Барченко. Тот почувствовал страшную боль в сердце. У него было ощущение, что он умирает, но он не умер, а заснул. Проспал всю ночь, а наутро встал бодрый, взвалил свой двухпудовый рюкзак и продолжил путь. В дальнейшем (по утверждению Э.М. Кондиайн) сердечные приступы у Барченко больше не повторялись».

Вскоре Барченко стал рассматриваться как возможная кандидатура для экспедиции в Тибет, на поиски таинственной Шамбалы.

Однако в Лхасу удалось проникнуть Якову Блюмкину, знаменитому чекисту и красному Джеймсу Бонду, сотруднику внешней разведки ИНО ОГПУ, который в свое время познакомил Бокия с Бехтеревым и Барченко и сотрудничал с секретной лабораторией спецотдела Бокия. Блюмкин присоединился к экспедиции Николая Рериха, продвигавшейся в то время по Индии, осенью 1925 года под видом монгольского ламы – об этом я подробно рассказывал в предыдущей книге. Олег Шишкин в своей книге «Битва за Гималаи. НКВД: магия и шпионаж» (1999) также утверждает, что Блюмкин принимал участие в экспедиции Николая Рериха.

Блюмкину удалось заручиться расположением далай-ламы и получить доступ к тайным знаниям предыдущих цивилизаций и секретным технологиям изготовления оружия (речь шла о ядерном и лазерном оружии, средствах воздействия на мозг человека, новых принципах аэродинамики и неизвестных видах энергии), которые вскоре оказались в Германии, а на квартире Блюмкина в Москве чекисты изъяли два миллиона 440 тыс. долларов. При этом за спиной Блюмкина маячила фигура его давнего покровителя Троцкого, с которым Блюмкин, резидент в Константинополе, восстановил связь в 1929 году. В беседе с Троцким Блюмкин высказал свои сомнения в правильности сталинской политики. Однако Троцкий убедил Блюмкина, что, работая в ОГПУ, он больше пригодится оппозиции. Благодаря Елизавете Зарубиной об этом стало известно на Лубянке, и Блюмкин был расстрелян.

Так что предательства и бегства на Запад в среде деятелей органов госбезопасности из числа революционеров первой волны начались задолго до ударившего по ним же «большого террора» 1937–1938 годов. Оказалась предрешена и судьба «оккультистов Лубянки». Обладание тайными знаниями и близость к заговорщикам – в частности, к Ягоде – делала их угрозой для государства во главе со Сталиным. 16 мая 1937 года был арестован обладатель знака «Почётный работник ВЧК – ОГПУ (V)» за № 7 комиссар госбезопасности 3-го ранга (что соответствовало званию генерал-лейтенанта) Глеб Иванович Бокий. 21 мая за ним последовал Александр Васильевич Барченко, а 7 июня – Александр Александрович Кондиайн. Все они были расстреляны по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. После их расстрела вся документация спецотдела, включая наработки секретной лаборатории в области паранормальных явлений, гипноза и передачи мыслей на расстоянии, была уничтожена.

Звезда востока

Предательство нельзя прощать хотя бы потому, что сами предатели никогда себе не простят собственного предательства, а значит, будут всегда опасны – и предадут ещё.

Марио Пьюзо. Крёстный отец

В истории советских спецслужб, прежде всего разведки, был период, который можно назвать «эпохой великих провалов». В 1930-е годы бегства за кордон и выдача противнику самых секретных сведений, в том числе оборонного характера, а также сдача агентурных сетей, резидентур и связей приняли такие катастрофические масштабы, которые требуют своего разумного объяснения. Тем более, что руководство страны было вынуждено реагировать на всё это самым жестким образом, поскольку речь шла о национальной безопасности.

В ходе расследования предательств и заговоров в высших эшелонах власти лично Сталиным и Политбюро ЦК ВКП(б) по т. н. «сталинским расстрельным спискам» было осуждено 44 893 человека, в т. ч. в период «большого террора» 1937–1938 годов – 43 768 человек. В основной своей массе это были руководители различных рангов, в том числе силовых структур, прежде всего РККА. В этот период было расстреляно 78 % членов ЦК ВКП(б), т. е. партийной элиты. Самой жёсткой чистке подверглись органы НКВД.

Общим местом для объяснения причин этих событий стали такие штампы, как «обострение классовой борьбы», «революция пожирает своих детей» и т. п. банальные вещи, которые на самом деле являются не более чем фигурами речи и ничего не объясняют.

Ближе других к существу дела подошел генерал-полковник Леонид Григорьевич Ивашов, который видит причины данного явления в национальном вопросе. В своей книге «Опрокинутый мир» (2018) он пишет: «Пока русские большевики возились на баррикадах и участвовали в боях, власть в стране почти полностью перешла в руки еврейских “революционеров”». В такой прямой постановке, однако, данный тезис также не выдерживает критики. Например, Леонид Григорьевич пишет: «Первое советское правительство во главе с Лениным: из 22 членов правительства (наркомов): русских – 2, евреев – 18». Но, согласно Декрету II Всероссийского съезда Советов об образовании Рабочего и Крестьянского правительства от 26 октября (8 ноября) 1917 года («Декреты советской власти», т. 1, М.: 1957), в состав Совета Народных Комиссаров вошли: «Председатель Совета – Владимир Ульянов (Ленин). Нарком по внутренним делам – А.И. Рыков. Земледелия – В.П. Милютин. Труда – А.Г. Шляпников. По делам военным и морским – комитет в составе: В.А. Овсеенко (Антонов), Н.В. Крыленко и П.Е. Дыбенко. По делам торговли и промышленности – В.П. Ногин. Народного просвещения – А.В. Луначарский. Финансов – И.И. Скворцов (Степанов). По делам иностранным – Л.Д. Бронштейн (Троцкий). Юстиции – Г.И. Оппоков (Ломов). По делам продовольствия – И.А. Теодорович. Почт и телеграфов – Н.П. Авилов (Глебов). По делам национальностей – И.В. Джугашвили (Сталин)». Из них восемь человек – Рыков, Милютин, Шляпников, Ногин, Луначарский, Скворцов (Степанов), Оппоков (Ломов) и Авилов (Глебов) – русские. К ним же можно добавить и Ленина – потомственного русского дворянина. Ещё трое – Овсеенко, Крыленко и Дыбенко – малороссы (украинцы), Джугашвили (Сталин) – грузин, Теодорович – поляк. Таким образом, единственным евреем в первом правительстве был Троцкий. Мало того, 29 октября (11 ноября) 1917 года наркомом государственного призрения была назначена А.М. Коллонтай, родившаяся в русской дворянской семье, 8 (21) ноября 1917 года наркомом путей сообщения был назначен М.Т. Елизаров – русский, выходец из крестьян, и 2 (15) декабря 1917 года председателем Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ) стал В.В. Оболенский (Н. Осинский) – русский, из дворян. Ну о каком тут захвате власти евреями можно говорить?

То же самое касается и госбезопасности. Леонид Григорьевич пишет: «Знаменитая ВЧК – 36 чел., русских – 2 (Соколов и Антонов-Овсеенко), евреев – 23, латышей (сомнительных) – 8, поляк – 1 (Дзержинский)». Прежде всего следует отметить, что Антонов-Овсеенко, который арестовал Временное правительство, был дворянином и имел, в отличие от большинства революционеров, военное образование. Поэтому он командовал Южным, затем Украинским фронтом, провозгласил советскую власть на Украине, был командующим Вооруженными Силами Украинской ССР – но к ВЧК отношения не имел.

«ИЗ ПРОТОКОЛА № 21 ЗАСЕДАНИЯ СНК ОТ 2 (20) ДЕКАБРЯ 1917 г.

Председательствует В.И. Ленин

Слушали:

9. Доклад Дзержинского об организации и составе Комиссии по борьбе с саботажем.

Состав (еще не полный): 1) Ксенофонтов, 2) Жиделев, 3) Аверин, 4) Петерсон, 5) Петерс, 6) Евсеев, 7) Трифонов В., 8) Дзержинский, 9) Серго? 10) Васильевский?

Задачи комиссии: 1) Пресек'7bать'7d и ликвидир'7bовать'7d все контрреволюционные и саботажнические попытки и действия по всей России, со стороны кого бы они ни исходили.

2) Предание суду Революционного трибунала всех саботажников и контрреволюционеров и выработка мер борьбы с ними.

3) Комиссия ведет только предварительное расследование, поскольку это нужно для пресечения.

Комиссия разделяется на отделы: 1) информационный, 2) организационный отдел (для организации борьбы с контрреволюцией по всей России и филиальных отдел'7bов'7d), 3) отдел борьбы. Комиссия сконструируется окончательно завтра. Пока действует Ликвидационная комиссия Военно-революционного комитета. Комиссии обратить в первую голову внимание на печать, саботаж, к. д., правых с.-р., саботажн'7bиков'7d и стачечни'7bков'7d. Меры – конфискация, выдворение, лишение карточек, опубликование списков врагов народа и т. д.

Постановили:

9. Назвать комиссию – Всероссийской чрезвычайной комиссией при Совете Народных Комиссаров по борьбе с контрреволюцией и саботажем – и утвердить ее.

Состав ВЧК на 1 января 1918 года:

Дзержинский Ф.Э. (председатель) – поляк;

Аверин В.К. – русский;

Евсеев Д.Г. – русский;

Жиделев Н.А. – русский;

Ксенофонтов И.К. – русский;

Менжинский Вячеслав Рудольфович – поляк;

Петерс Я.Х. – латыш;

Петерсон К.А. – латыш;

Смирнов А.П. – русский;

Трифонов В.А. – русский (из казаков);

Яковлев К.А. – русский.

Впервые подробные сведения о национальном и социальном составе органов ВЧК – ОГПУ опубликовал Олег Иванович Капчинский в книге «Госбезопасность изнутри» (2005). Эти и другие сведения приводит также Александр Север в книге «10 мифов о КГБ» (2009). Согласно анкетным данным, на сентябрь 1918 года среди 372 сотрудников управленческого, следственного, оперативного, надзорного, канцелярского и административно-хозяйственного персонала ВЧК было 179 (48,1 %) латышей, 113 (30,4 %) славян (русских, украинцев и белорусов), 35 (9,4 %) евреев, 23 (6,2 %) поляков и литовцев, 4 (1,1 %) немца, 3 (0,8 %) финна, 2 (0,5 %) эстонца, 1 (0,4 %) француз, 1 (0,4 %) грек и 11 (2,1 %) неустановленных. Среди руководящих работников ВЧК, чьи анкеты сохранились, латышей было 113 человек (50,4 %), русских, украинцев и белорусов – 58 человек (25,9 %) и евреев – 27 человек (12,1 %).

Ситуация с перехватом власти евреями, о которой пишет Леонид Григорьевич Ивашов, начинает обозначаться только к концу Гражданской войны. Вот что мы имеем согласно справочнику «Лубянка. Органы ВЧК – ОГПУ – НКВД – НКГБ – МГБ – МВД – КГБ. 1917–1991»:

Состав ВЧК на 1 января 1921 года:

Дзержинский Ф.Э. (председатель) – поляк;

Ксенофонтов И.К. (зам. председателя) – русский;

Герсон В.Л. (секретарь председателя ВЧК) – еврей;

Беленький А.Я. (Спецотделение при президиуме ВЧК) – еврей;

Фельдман В.Д. (Следственная часть при Президиуме ВЧК) – еврей;

Свидерский С.И. (Служба связи) – поляк;

Сташевский (Гиршфельд) А.К. (Санчасть ВЧК) – еврей;

Пиманов П.М. (Управление домами ВЧК) – русский;

Апетер И.А. (Административно-организационное управление) – латыш;

Крыленко Н.В. (Экономическое управление) – русский;

Менжинский В.Р. (Секретно-оперативное управление) – поляк;

Роцен Я.П. (Регистрационно-статистическое управление) – латыш

Менжинский В.Р. (Особый отдел) – поляк;

Самсонов Т.П. (Секретный отдел) – русский;

Бокий Г.И. (Спецотдел) – украинец;

Давтян Я.Х. (Иностранный отдел) – армянин;

Благонравов Г.И. (Транспортный отдел) – русский;

Николаев И.Н. (Часть снабжения вещевым довольствием) – русский;

Шпигельглас С.М. (Контрольная комиссия Управделами ВЧК) – еврей.

Состав ГПУ при НКВД РСФСР на 1 января 1923 года:

Дзержинский Ф.Э. (председатель) – поляк;

Уншлихт И.С. (зам. председателя) – поляк;

Герсон В.Л. (секретарь председателя ВЧК) – еврей;

Езерская (Вольф) Р.Д. (нач. Секретариата Коллегии ГПУ) – еврейка;

Беленький А.Я. (Спецотделение при Коллегии) – еврей;

Менжинский В.Р. (Секретно-оперативное управление) – поляк;

– Секретный отдел – Самсонов Т.П. – русский;

– Контрразведывательный отдел – Артузов (Фраучи) А.Х. – швейцарец;

– Особый отдел – Ягода Г.Г. – еврей;

– Транспортный отдел – Благонравов Г.И. – русский;

– Иностранный отдел (разведка) – Трилиссер М.А. – еврей;

– Восточный отдел – Петерс Я.Х. – латыш;

– Оперативный отдел – Сурта И.З. – белорус;

– Информационный отдел – Ашмарин (Ахрамович) В.Ф. – поляк;

– Отдел политконтроля – Этингоф Б.Е. – еврей;

– Отдел центральной регистратуры – Шанин А.М. – русский;

Бокий Г.И. (Спецотдел) – украинец;

Фельдман В.Д. (Юридический отдел) – еврей;

Кацнельсон З.Б. (Экономическое управление) – еврей;

Воронцов И.А. (Адм. – организационное управление) – русский;

Ефимов Н.А. (нач. штаба войск ГПУ) – русский;

Сидоров С.Ф. (Отдел снабжения) – русский;

Фельдман В.Д. (Курсы ГПУ) – еврей.

Как видим, если в первом составе ВЧК из 11 человек семеро были русскими и не было ни одного еврея, то к моменту образования СССР (30 декабря 1922 года) в составе ГПУ (которое 15 ноября 1923 года было преобразовано в ОГПУ при СНК СССР) оставалось всего шестеро русских на 23 человека, из которых уже девять евреев.

Вывод здесь очевиден – за годы Гражданской войны национальным меньшинствам с российских окраин удалось поставить власть, и прежде всего силовые структуры, под свой контроль. Колоссальную роль при этом сыграл личный авторитет Лейбы Троцкого (Бронштейна), который с 1918 года был неизменным председателем Реввоенсовета и наркомом по военным, а затем и морским делам. Однако, когда бои отгремели и потребовалось восстанавливать и отстраивать страну, неожиданно выяснилось, что большинство революционных «пассионариев», этнически не связанных с русской духовно-исторической традицией, вовсе не рассматривают «эту страну» как свою конечную цель. Их интересы лежат за пределами России – в Европе, Азии и Америке, где только и возможно осуществление идеалов коммунизма, а отсталая аграрная Россия – всего лишь плацдарм, да еще человеческий материал, который можно бросить в топку «мировой революции».

Противоположную позицию занял Сталин. Впервые он озвучил ее в 1922 году, когда предложил план «автономизации», что означало включение национальных окраин в состав РСФСР на правах автономий. Этот план, фактически означающий возрождение Российской империи, встретил ожесточённое сопротивление на Украине и в Грузии, и окраины входят в состав Союза на правах союзных республик. Из названия самой федерации «СССР» было устранено слово «Российский».

Однако, следуя своему курсу на построение русского социализма, Сталин собирает вокруг себя единомышленников, таких как Дзержинский, Молотов и Куйбышев. По настоянию Сталина Президиум ЦИК СССР назначает Дзержинского председателем комиссии по организации похорон Ленина, что резко поднимает статус Дзержинского в иерархии власти. Уже в феврале 1924 года Феликс Эдмундович становится во главе Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ) СССР и начинает подготовку к индустриализации страны, в качестве основного звена которой были выбраны инвестиционные отрасли, такие как металлургия и машиностроение, на основе централизации управления экономикой и концентрации государственного капитала в едином промышленном бюджете. По инициативе Дзержинского вместо Главметалла ВСНХ была создана комиссия МеталлЧК, которую он же и возглавил.

В конце апреля 1925 года в Москве XIV партийная конференция одобрила выдвинутую Сталиным ещё в декабре 1924 года теорию построения социализма в одной стране. В резолюции «О задачах Коминтерна и РКП(б) в связи с расширенным Пленумом ИККИ» резкой критике был подвергнут тезис Лейбы Троцкого о невозможности построения «полного социалистического общества в такой отсталой стране, как Россия, без “государственной помощи” более развитых в технико-экономическом отношении стран». Против Сталина выступил председатель Исполкома Коминтерна и Ленсовета Зиновьев (настоящее имя Евсей-Гершен Ааронович Радомысльский), поддержанный председателем Исполкома Моссовета Каменевым (Лев Розенфельд) и ленинградской делегацией. Сложившийся оппозиционный блок получил название «Новой оппозиции». В апреле 1926 года к «Новой оппозиции» присоединяется и сам Троцкий (Лейба Бронштейн), в результате чего сложилась так называемая «Объединённая оппозиция».

20 июля 1926 года на пленуме ЦК ВКП(б), посвящённом состоянию экономики СССР, Дзержинский подверг резкой критике Пятакова, которого он назвал «самым крупным дезорганизатором промышленности», и Каменева, которого обвинил в том, что тот не работает, а занимается политиканством. Как пишет в своих воспоминаниях Анастас Иванович Микоян, «выступление Дзержинского было резким, острым… Речь его прерывалась частыми репликами со стороны оппозиции – Пятакова, Каменева, Троцкого. Дзержинский доказал, что все те доводы, которые приводила оппозиция, основаны не на фактических данных, а на желании во что бы то ни стало помешать той работе, которую ведут Пленум и Политбюро». Каменев в своем заключительном слове снова допустил грубые нападки на Дзержинского, который «почувствовал себя плохо и, не дождавшись конца заседания, вынужден был с нашей помощью перебраться в соседнюю комнату, где лежал некоторое время. Вызвали врачей. Часа через полтора ему стало получше, и он пошел домой. А через час после этого его не стало». Заседание было прервано, работа пленума приостановлена. В начавшейся суматохе кто-то быстро убрал стакан с водой, из которого во время выступления пил Дзержинский. Так что никаких следов не осталось.

Но основную схватку за власть и влияние Троцкий проиграл. В 1927 году его, Каменева и Зиновьева исключают из партии. В 1929 году Троцкого высылают из страны, а его связника Блюмкина расстреливают. Именно с этого момента Троцкий и его сторонники переходят к тактике террора путем организации заговоров и покушений – таких как убийство Кирова 1 декабря 1934 года и подготовка покушения на Сталина в 1935 году («Кремлёвское дело»). В этих и других случаях за спиной исполнителей терактов стояли Троцкий, Каменев и Зиновьев.

Однако на тот момент ни в ОГПУ, ни в руководстве Коминтерна, решения которого были обязательны для ВКП(б), ни в его разведке – Отделе международной связи Коминтерна – сторонников Сталина, да и русских вообще практически не было. В РККА также в значительной степени сохранялся авторитет Троцкого, который в 1918–1925 годах был председателем Реввоенсовета и наркомом по военным делам (сначала РСФСР, затем – СССР). Говоря нынешним языком, у Сталина не было достаточной поддержки со стороны силовиков.

В ноябре 1935 года сотрудникам НКВД были присвоены персональные звания. Это позволяет легко отследить национальный состав элиты госбезопасности на тот период. Высшее маршальское звание Генерального комиссара ГБ получил только Генрих (Енох) Григорьевич (Гершенович) Ягода – по национальности еврей.

Следующие сотрудники НКВД получили звание «Комиссар ГБ 1-го ранга» (генерал армии):

Агранов (Сорендзон) Яков Саулович (Янкель Шмаевич) – еврей;

Прокофьев Георгий Евгеньевич – русский;

Заковский Леонид Михайлович (Генрих Эрнестович Штубис) – латыш;

Реденс Станислав Францевич – поляк;

Балицкий Всеволод Аполлонович – украинец;

Дерибас Терентий Дмитриевич – украинец.

Звание «Комиссар ГБ 2-го ранга» (генерал-полковник) получили:

Паукер Карл Викторович – еврей;

Гай (Штоклянд) Марк Исаевич (Исаакович) – еврей;

Миронов (Коган) Самуил Леонидович – еврей;

Молчанов Георгий Андреевич – русский;

Шанин Александр Михайлович – русский;

Слуцкий Абрам Аронович – еврей;

Бельский (Левин) Лев (Абрам) Николаевич (Михайлович) – еврей;

Рудь Петр Гаврилович – еврей;

Залин (Левин) Лев (Зельман) Борисович (Маркович) – еврей;

Пилляр Роман Александрович (Ромуальд фон Пильхау) – поляк;

Леплевский Григорий (Израиль) Моисеевич – еврей;

Гоглидзе Сергей Арсеньевич – грузин;

Кацнельсон Зиновий Борисович (Борухович) – еврей;

Карлсон Карл Мартынович – латыш;

Звание «Комиссар ГБ 3-го ранга» (генерал-лейтенант) получили:

Бокий Глеб Иванович – украинец;

Берман Борис Давыдович – еврей;

Каруцкий Василий Абрамович – еврей;

Николаев-Журид Николай Галактионович – украинец;

Дагин Израиль Яковлевич – еврей;

Дейч Яков Абрамович – еврей;

Бак Соломон Аркадьевич – еврей;

Решетов Илья Федорович – русский;

Погребинский Матвей Самойлович – еврей;

Сумбатов-Топуридзе Ювельян Давидович – грузин;

Люшков Генрих Самойлович – еврей;

Мазо Соломон Самойлович – еврей;

Зирнис Ян (Иван) Петрович – латыш;

Стырне Владимир Андреевич – латыш;

Пузицкий Сергей Васильевич – русский.

Сюда еще нужно добавить Фриновского Михаила Петровича, получившего армейское звание комкора – по национальности русского. В целом складывающаяся картина национального состава элиты госбезопасности при Ягоде не требует особых пояснений: среди 37 человек шесть русских и 19 евреев.

В этой ситуации, понимая серьезность своего положения, Сталин ищет поддержку в рядах партийцев (Ежов) и создает свою собственную спецслужбу – личную разведку, найдя сторонников в лице бывшей Имперской разведки Российской империи. Это была мощная глубоко законспирированная сеть, проникавшая во все властные структуры и масонские ложи западного мира. В числе ее агентов были влиятельные люди, такие как, например, Николай Рерих. «Через военную и Имперскую разведки Российской империи, – пишет Леонид Григорьевич Ивашов, – а не через ОГПУ Сталин владел информацией о тайных операциях первых чекистов за рубежом».

Именно по этим каналам Сталин узнает, что затевают троцкисты и другие оппозиционеры, в руках которых до сентября 1936 года оставался практически весь репрессивный аппарат советской власти. Но после смещения Ягоды с поста наркома внутренних дел они, чувствуя, что терпят поражение, пошли на открытое предательство. Начались побеги за кордон, где сдавали целые резидентуры. При этом для западной публики все это выставлялось как бегство от «кровавого сталинского режима».

Но на воре и шапка горит. Тот же Рейсс (Натан Маркович Порецкий), который готовил нелегалов, таких как Яков Блюмкин, Василий Зарубин, Шандор Радо и Рихард Зорге, попросил убежища в Париже и 17 июля 1937 года выступил во французских газетах с открытым письмом, обличавшим политику Сталина, – по словам Рейсса, речь шла о массовых расстрелах. Но весь юмор состоит в том, что совершенно секретный приказ НКВД № 00447«Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов» вышел только 30 июля 1937 года, а до этого ни о каких массовых репрессиях и речи не шло – но Рейсс о них знал! Так кто же являлся инициатором «большого террора»: сталинисты или революционеры-интернационалисты?

Ночью 4 сентября 1937 года в Швейцарии, на дороге из Лозанны в Пулли, был найден труп Рейсса. Его ликвидировала оперативная группа НКВД – ведь трудно себе даже представить, что было бы, если бы предатель успел выдать, например, Рихарда Зорге. Смертный приговор невозвращенцу привел в исполнение болгарский коммунист, разведчик-нелегал Борис Афанасьев (Атанасов). С конца 1936 года по конец 1938 года он провел ряд успешных операций, в результате которых оказалось возможным изъять весь архив Лейбы Троцкого, а также старый и текущий архивы сына Троцкого. Кроме того, под руководством Афанасьева был изъят весь архив Международного секретариата по организации IV Интернационала, ставившего своей целью мировой пожар.

Но предательства адептов мировой революции на этом не закончились. 13 июля 1938 года бежит резидент НКВД в Испании Александр Орлов (настоящее имя Лейба Лазаревич Фельдбин). Он родился в ортодоксальной еврейской семье в Бобруйске. В годы Гражданской войны служил в Особых отделах, с 1920 года, уже как Лев Никольский, становится начальником секретно-оперативной части Архангельской ЧК. С 1924 года он работает в Экономическом управлении (ЭКУ) ОГПУ СССР, а уже в следующем, 1925 году становится помощником начальника ЭКУ ОГПУ СССР, причем этим начальником был его двоюродный брат – комиссар ГБ 2-го ранга Зиновий Борухович Кацнельсон.

В 1926 году Лев Никольский переходит на работу в ИНО ОГПУ СССР – внешнюю разведку. Он выезжает во Францию, Германию, США, Италию, Австрию, Чехословакию, Швейцарию, Англию, Эстонию, Данию, Швецию и в сентябре 1936 года под псевдонимом Александр Орлов был направлен в Мадрид в качестве представителя НКВД СССР по связи с министерством внутренних дел республиканского правительства. Весной 1937 года его назначают также резидентом НКВД СССР в Испании. С началом периода «большого террора» Орлов лично руководит ликвидациями троцкистов, анархистов и вообще всех неугодных. Но вскоре до него доходят слухи, что его родственник и покровитель Зиновий Кацнельсон был снят с поста заместителя начальника ГУЛАГа. А когда ему самому приказывают прибыть на советское судно «Свирь», стоявшее в Антверпене, на встречу со Шпигельгласом, который после смерти своего предшественника Абрама Ароновича Слуцкого исполнял обязанности начальника внешней разведки, Орлов запаниковал и на встречу не явился. Вместо этого он похитил из сейфа советского консульства на Авенида дель Тибидабо в Барселоне 90,8 тыс. долларов (примерно 1,5 млн долларов по нынешнему курсу) и 13 июля 1938 года бежал через Францию в США вместе с женой, также сотрудницей резидентуры, и дочерью. Впоследствии он представил дело так, что опасался быть отозванным в Москву и подвергнуться репрессиям. Но в действительности, как утверждают историки Борис Володарский и Александр Колпакиди, его никто не отзывал из командировки и относительно него не было никаких подозрений. Ему всего лишь собирались вручить орден Ленина…

Как теперь ясно, уход Орлова на самом деле был инициирован еще более ужасным предательством в среде высокопоставленных чекистов, которое произошло ровно за месяц до бегства Орлова. Утром 13 июня 1938 года у города Хуньчунь сдался маньчжурским пограничникам и попросил политического убежища в Японии ни много ни мало начальник Управления НКВД по Дальневосточному краю (ДВК) комиссар госбезопасности 3-го ранга (генерал-лейтенант) Генрих Самойлович Люшков. И бежал он вовсе не из страха перед «массовыми расстрелами» – они его как раз обошли стороной. А вот сам он был рьяным организатором этих самых расстрелов и делал все, чтобы нанести максимальный урон безопасности Советского государства.

Люшков родился в 1900 году в Одессе в семье еврейского портного. В июле 1917 года вступил в РСДРП(б), затем рядовым в Красную гвардию. С 1918 года в органах ЧК. В 1920 году, т. е. в возрасте 20 лет, он становится заместителем председателя Тираспольской ЧК, в 1924 году – начальником Проскуровского (так до 1954 года назывался город Хмельницкий) окружного отдела ГПУ, входившего в Подольский губернский отдел, которым тогда руководил Израиль Моисеевич Леплевский – также выходец из бедной еврейской семьи рабочего-табачника, в молодости член «Бунда». Не имея образования, Леплевский в 1929 году возглавил Секретно-политический отдел (СПО) ГПУ Украины и забрал к себе в Харьков (тогдашнюю столицу Украины) Люшкова, который стал преемником Леплевского на этом посту. В 1931 году они оба вместе с председателем ГПУ Украины Всеволодом Аполлоновичем Балицким переезжают в Москву, где Балицкий становится заместителем председателя ОГПУ СССР, Леплевский – начальником Особого отдела (ОО) ОГПУ СССР, а Люшков – помощником начальника Секретно-оперативного управления ОГПУ СССР, начальником которого тогда был Генрих Григорьевич (Енох Гершенович) Ягода. Все эти люди сыграют в дальнейшей судьбе Люшкова решающую роль.

В июле 1934 года был образован НКВД СССР, который возглавил Ягода. И уже в декабре того же года Люшков вместе с Ягодой участвует в расследовании убийства Кирова. Таким образом, именно Ягода, а не Леплевский делает Люшкова проходной фигурой – в дамки. Леплевского, наоборот, как и Балицкого, понижают – возвращают на Украину, причем Леплевского вскоре ссылают в Саратов. Хотя в 1937 году его ожидает новый взлет – он станет наркомом внутренних дел Украины.

Уже после своего бегства в Японию, 13 июля 1938 года, Люшков в интервью японской газете «Ёмиури симбун» заявит: «Я действительно предатель. Но я предатель только по отношению к Сталину… Таковы непосредственные причины моего побега из СССР. Я не только непосредственно занимался расследованием убийства Кирова, но и активно принимал участие в публичных процессах и казнях, проводившихся после кировского дела под руководством Ежова. Я имел отношение к следующим делам:

1. Дело так называемого ленинградского террористического центра в начале 1935 г.

2. Дело террористического центра о заговоре против Сталина в Кремле в 1935 г.

3. Дело так называемого троцкистско-зиновьевского объединенного центра в августе 1936 г.

Перед всем миром я могу удостоверить с полной ответственностью, что все эти мнимые заговоры никогда не существовали и все они были преднамеренно сфабрикованы… На процессе, проходившем в августе 1936 г., обвинения в том, что троцкисты через Ольберга 1). Были связаны с германским гестапо, обвинения против Зиновьева и Каменева в шпионаже, обвинения в том, что Зиновьев и Каменев были связаны с так называемым “правым центром” через Томского, 2). Рыкова и Бухарина, – полностью сфабрикованы. Зиновьев, Каменев, Томский, Рыков, Бухарин и многие другие были казнены как враги Сталина, противодействовавшие его разрушительной политике».