Текст книги "Одиссей Фокс. Космический странник"

– Вот это да, – обняв себя руками, дрожащим голосом произнесла чемпионка трёх планет Эми Вонг, сидящая на вип-трибуне в окружении репортеров престижных изданий. – А знаете, хорошо, что я не вышла в финал!

Мадам Каролина неторопливо свернула веер, которым молниеносно прикрыла лицо в момент взрыва. Её самоочищающееся поле уже смыло останки на пол, и шубка блестела, как новая.

– Погодите! – воскликнул Гипер, и его взволнованный голос прорезал общую сумятицу. – А разве у людей не красная кровь?

Останки взорванной фигуры были оранжево-желтые изнутри. И обломок головы казался… пустым, как скорлупа ореха.

– Это не человек! – воскликнуло сразу много голосов.

И действительно: то, что минуту назад сидело за столом, не было человеком. Из шейной дыры и пробитого верха выплыла маленькая блестящая друза кристаллов. Она была треснута посередине, и с обломанных взрывом кончиков сыпалась вниз блестящая труха.

– Ой, мы раскрыты, – писклявым хором возвестила колония циоров. – Миссия провалена!

Тут свет дошёл до конца сверкающей друзы, и она поправилась:

– А, нет. Миссия выполнена!

* * *

– И наш финал продолжается! – с достоинством сказал многоликий крупье, который после реформатирования был как новенький. Стол на игровой платформе уже заменили, всё взорванное и ранее заляпанное теперь сверкало идеальной чистотой.

Повсюду заблистали маленькие скромные фейерверки под энергичную музыку. Финал, большие деньги на кону, пятьдесят миллионов, а также титул – и слава в сотнях миров!

Зрители прикончили очередную порцию снеков и обсуждений, и с нетерпением ждали, чем же закончится этот невероятный финал. Два последних игрока: Лжа-Лжа и Мадам Каролина сидели напротив друг друга.

– Заверяю вас, что безопасность казино, игроков и вас лично, господин вип-зритель, уже восстановлена! – энергично заметил ведущий. – Предыдущая версия вашего покорного крупье была взломана хакером гильдии Безымянных, которые, предположительно, действовали по заказу клана Валентайн.

«Бу-у-у!» – раздалось отовсюду, но вместе с поруганием к закрытой зеркальной ложе Валентайнов неслись уважительные и даже подобострастные аплодисменты. Слишком многие боялись властительных мафиози или заискивающе поддерживали их, движимые тягой к сильным мира сего.

– Тайна участника под именем «Одиссей Фокс» раскрыта сама собой в ходе возникших обстоятельств, – провозгласил крупье. – Действительно, это был не человек, а оболочка и копия, внутри находилась управляющая колония циоров, которая и вела игру с отборочных туров и до финала. Вторая тайна участника в настоящий момент не раскрыта, и он мог бы продолжать участие, – но направленный взрыв повредил колонию, и она снята с финала по медицинским ограничениям. В итоге, мы продолжаем финал с Мадам Каролиной и Лжа-Лжа!

Толпа взволнованно обсуждала сложившуюся ситуацию, и на экранах преобладало мнение: «Справедливо. В конце остались двое сильнейших игроков».

– Пятый раунд, господа! Вас двое, поэтому защиты и нападения больше не нужны. Игроки будут по очереди делать выпады до тех пор, пока не будут разгаданы обе тайны одного из них. Лжа-Лжа, ваш выпад первый.

– Мадам Каролина, позвольте, – вкрадчиво произнёс алеуд, и протянул мощную лапу, но за его галантностью была очевидна насмешка. В глотке рогатого бегемота ворочался гнев, словно каменный оползень на кромке скалы, который вот-вот обрушится вниз.

– Ах, дорогуша, я уж думала, ты никогда не сподобишься, – Мадам Каролина была попросту непробиваемой. Она по-королевски протянула гиганту свою сверкающую брильянтовыми кольцами руку для поцелуя…

– Что это, коллега, у нее на запястье шрам?

– Коллега, она вскрывала себе вены! Это следы самоубийства!

– Вот так новость! Дива!

– Следы старые, почему же Мадам не зарастила их с помощью пластической хирургии?

– Может, оставила на память?

– А может, это и есть её тайна?

Алеуд медленно, издевательски облизал ладонь Каролины огромным языком.

– О, как я уважаю и ценю вас, Мадам, – глядя ей в глаза, пророкотал алеуд.

– Ах, бегемотик, – ответила Каролина, с восторгом прижимая щедро ослюнявленную руку к волнующейся груди, – вы оценили бы меня ещё больше, если б познакомились со мной поближе.

– Обмен колкостями не заставил себя ждать, – прокомментировал кто-то из репортёров, ведущий трансляцию финала для человеческой аудитории. – Два сильнейших и самых интересных игрока сошлись в битве за титул и деньги, а также за особый гранд-приз «Гамма Бесконечности».

– Ну же, Лжа-Лжа, – призвала Мадам Каролина, – скорее разложите меня по полочкам!

Зрители свистели, смеялись и ржали, некоторые буквально: И-и-и-и-го-го! Фальшивая улыбка сползла с морды алеуда, он стал серьёзен, бронзовые глаза тяжело и неотрывно смотрели на звезду.

– Что ж, приступим – рыкнул Лжа-Лжа, и внезапно обратился к зрителям. – Многие из вас в ходе финала писали, что мы с дивой вступили в заговор и явно играем сообща. Действительно, наша игра до сих пор была синхронной, и это помогло нам выбить остальных. Но правда в том, что я не знал Мадам Каролину до момента, когда её представили… А настоящая правда в том, что и вы её не знали.

Одинокие свисты в огромной толпе прозвучали сиротливо и вопросительно. Что? Вы о чём?

– Вспомните явление Мадам Каролины, – проронил алеуд. – Вспомните, что вы почувствовали? Это ощущение смутного узнавания. Вы где-то, когда-то, что-то слышали про… неё? Ведь, как сказал ведущий, Мадам Каролина не нуждается в представлении. «Её все знают». Все или никто?

Лёгкий шелест удивления, неясного воспоминания, но пока ещё не понимания пронёсся по бесчисленным рядам. В гигантской зеркальной сфере стало удивительно тихо.

– Галактика огромна, – проронил алеуд. – Миллиарды необитаемых планет, миллионы колонизированных систем, сотни тысяч обитаемых миров. Тысячи рас. Управляющий ИИ Великой Сети как-то подсчитал, что в галактике в любую отдельно выбранную секунду идёт как минимум один миллион сто шестьдесят пять тысяч войн. Вдумайтесь в эту цифру. Миллион с лишним не уроков рисования, войн. Мы в своём секторе вряд ли знаем даже самые главные новости, происходящие у соседей, а в Галактике тысячи секторов. Во многих системах видят и слышат только себя, куда уж до нашего турнира. Он кажется большим, а на деле, это казино – сверкающая песчинка во тьме космоса.

«К чему он ведёт?» – читалось на экранах. «Это урок философии? Я так её и не сдал!», «Заинтриговали, но в чём суть?»

Лжа-Лжа нахмурился. «Потерпите, скоро поймёте», – было написано на его угрюмой морде.

– Мы привыкли к тому, что знаем и видим неимоверно крошечную часть мира. Каждый день мы встречаем и узнаём что-то новое: новую расу, о которой и знать не знали. Новую технологию, про которую слышать не слышали. Новую знаменитость, которой поклоняются в одном уголке космоса, и которую никто не узнает в соседнем. Для нас привычно встретить супер-звезду, которую мы видим в первый раз. Может, где-то слышали, что-то такое мелькало. Смутно узнаём.

Бегемот оглядел зрителей, на лицах, мордах и прочей разнообразной морфологии которых отражалось всё больше осознания.

– А значит, нашей привычкой можно воспользоваться. Можно сделать вид, что ты супер-звезда. Всё, что для этого нужно: громкое представление и яркая внешность. Например, брильянты и меха.

Лжа-Лжа обвёл взглядом зеркальную сферу. Отражаясь в каждой грани, он рогатой башней возвышался и словно гипнотизировал присутствующих.

– Разных звёзд шоу-бизнеса объединяет одно: их образ подчинён законам шоу. Подделавшись под эти законы, можно выглядеть и вести себя определённым образом, заявить о себе как о диве… и каждый смутно узнает тебя. Попытайтесь на самом деле вспомнить, вы хоть раз слышали про Мадам Каролину до этого вечера? Вы хоть однажды видели её до финала «Большого Блефа»?

Ахи, охи и вздохи – их было так много, что в титаническом зале повеяло сквозняком.

– Начинаете понимать, что не видели, верно?

Алеуд повернулся к Мадам.

– Лже-дива, ты обманула всех, в том числе и Лжа-Лжа. Но взрыв прочистил мне мозги, после взрыва я понял правду. Твоя первая тайна: ты не дива, не знаменитость, не звезда. Ты мастерски маскируешься под неё и вдохновенно играешь. Ты была так хороша, изображая диву на протяжении всех отборочных туров, что перед выходом в финал получила пару крупных рекламных контрактов. Ведь брендам нужно засветиться в финале, и в спешке они готовы на всё. Тебе было несложно заключить договорённости в суматохе и суете, а то, что они потом будут опровергнуты, уже не важно. Если ты добьёшься своей цели.

Всё время, пока алеуд говорил тихим, вкрадчивым и гипнотизирующим голосом, Мадам Каролина сидела и с восхищением смотрела на него. Её пышные щёки украсил возбуждённый румянец, глаза блестели, она то прикрывала веером лицо, то открывала, эмоции проступали и угасали на её странном лице, таком выразительном и цепляющем взгляды. Словно вылепленном специально.

– Ах, дружочек, – сказала Мадам, поджав пухлые губы. – Как вам не стыдно пугать слабую женщину?

– Ты не слабая, а сильная. И по-настоящему коварная.

– У каждого свои недостатки.

– Я мог бы долго и бесплодно гадать, кто же ты на самом деле, – ухмыльнулся алеуд, повторяя её собственные слова. – Но по правилам Большого Блефа под твоей маской не может скрываться кто-то совершенно неизвестный. По правилам, ты должна была дать соперникам способ увидеть своё истинное лицо. Чтобы они могли разгадать твою личность.

Лжа-Лжа наклонился и, буравя лицо дивы нетерпеливым взглядом, довольно пророкотал:

– И ты дала, не правда ли? Ты показала себя всем зрителям, таким элегантным и трудновыполнимым образом, что вызвала моё искреннее уважение.

Алеуд прижал мясистую лапу к груди и медленно склонил рога.

– Но, лже-дива, пришла пора раскрыть твой блеф.

Вокруг наступила такая тишина, которая вызывается только замиранием сердца, когда ты не можешь даже вздохнуть. Мадам Каролина широко улыбнулась, словно ждала этого момента уже давно.

– Лучше большого блефа может быть только идеальный блеф, – промолвила она глубоким, волнующим контральто. – Позволь, дорогуша, я обнажусь перед истиной.

Дива поднялась, вскинула дородные руки и с силой повела ими сверху вниз; телеса заколыхались вместе с мехами и пульсар-брильянтами, и как в замедленной съемке стекли вниз, слой за слоем, навсегда стирая Мадам Каролину и открывая взъерошенного человека в слегка бесформенном свитере крупной вязки с высоким воротником.

– Одиссей Фокс!!! – заорал миллион глоток, и по всей зеркальной сфере прошла изумлённая звуковая волна.

У этого новичка оказалась совсем не скучная игра.

– Да, дорогуша, – кивнул детектив и скромно опустился в кресло.

– Выпад Лжа-Лжа достиг цели! – воскликнул воодушевлённый ведущий. – Первая тайна Мадам Каролины заключается в том, что она Одиссей Фокс! Тайна раскрыта… и я счастлив сообщить, господа, что рейтинг нашего сегодняшнего шоу достиг рекордного уровня за все годы. Разорванный в клочья робо-финалист, предупреждение Безымянного убийцы, смелая отповедь клану Валентайн, неудачное покушение в прямом эфире, чудесное выживание, а теперь ещё и перевоплощение дивы в новичка! Объявляется последний мини-перерыв, и финал будет продолжен!

* * *

– Что вы думаете о сегодняшней игре, мисс Вонг?

– Такие повороты сюжета, лучший финал за годы!

– Дорогая, вы говорите это каждый год.

– Ничего страшного, к следующему турниру все забудут.

Репортеры самых престижных медиа-групп сектора делили вип-ложу с лучшими из звёзд азартной индустрии. Поэтому на каждом перерыве они устраивали экспресс-интервью. Большинство из сидящих здесь звёзд ранее сражались в турнире, но вылетели в отборочных, и только Гипер О’Кул добрался до финала. Но наибольшее внимание журналистов привлекал не луур, а аккуратная седая старушка в старомодной шляпке, и с подвеской в виде пятилистного клевера. Казалось, на её лице лежит тень печали, хотя, возможно, это была тончайшая вуаль из молекулярного кружева.

– Несравненная, великая Фанни Шанс, многократная чемпионка покерных турниров, гранд-мастер Большого Блефа… и двукратная чемпионка Галактики! – с пиететом и даже подобострастием пробулькал жидкий, похожий на гигантскую амёбу мелкарианец, представитель «Медиа-пузыря». – Госпожа Шанс, ваше наследие невероятно. В мире азартных игр нет другого обладателя стольких титулов и наград. Как жаль, что всё это в прошлом! Вы давно не принимали участие в турнирах, и недавно сенсационно вернулись, однако… Ваше недавнее оглушительное поражение в финале «Покерных Пульсаров» разбило сердца многих поклонников. В мире азартных игр ходят самые вопиющие слухи, озвучивать которые нам не позволяет журналистская этика… Правда ли, что вы поставили на кон всё своё состояние и крупные суммы денег спонсоров? И теперь, проиграв всё до последней крупицы звёздной пыли, находитесь в безвыходной ситуации, не можете принять участие ни в каком турнире, и вас ожидает жёсткое банкротство?

Тот факт, что его фраза про этику шла вразрез с тут же последовавшими вопросами, мелкарианец тактично не замечал. Бережливостью к старушке он явно не отличался; значит, и пиетет был напускной. На деле жидкому журналисту было плевать и на хрупкую седую женщину, и на её многолетнюю и выдающуюся историю игр, и на её нынешнюю драму. Впрочем, разве это новость? Он уж точно не расплачется, когда несчастная умрёт в бедности и горе.

– Значит ли это, – наседал репортёр, бурля нетерпеливыми пузырями по всему телу, – что вашей великолепной карьере, за которой мы столько лет следили с замиранием сердца и о которой в последние годы стали забывать, но так ярко вспомнили – пришёл драматический конец?

Фанни Шанс посмотрела на беспринципную жижу со смирением, доступным только тем, кто прожил под две сотни лет. Она и в самом деле была стара: в этом нет сомнений, когда человеческая женщина из элиты, со всеми возможностями омоложения, выглядит как седая старушка с пергаментной кожей и ломкими пальчиками, похожими на сухие потрескавшиеся вафли. Значит, все возможные омоложения уже позади.

– Моей карьеры и моих побед у меня никому не отнять, – спокойно произнесла старушка. – Мне в жизни выпал шанс сделать всё именно так, как я хотела.

– Но вы явно не мечтали закончить жизнь разгромным поражением и по уши в долгах! – мелкарианца возмутило, что старая швабра посмела ломать ему отличный нарратив.

– Вы знаете, – сказала старушка, – я пришла сюда посмотреть на игру старого друга. Поболеть за него, порадоваться его находчивости и стилю. И пока он не обманул моих ожиданий.

– За кого же вы болеете? Лжа-Лжа? Ну не за новичка же Фокса!

– За лучшую игру.

Изящная джазовая музыка рассыпалась на ноты и смолкла. Все огни снова погасли, только мягкая подсветка подчёркивала торжественное убранство платформы, на которой сидели финалисты.

– Мы продолжаем! Во избежание нового покушения, мы обновили контуры безопасности и обратились к ордену бездны в корпорации «Тёмная звезда», – пояснил ведущий. – Дети бездны согласились распространить свою защиту на Одиссея Фокса… Настоящего Одиссея Фокса.

Впрочем, это было, пожалуй, уже и не нужно. Не в стиле Безымянных покушаться на жертву больше одного раза. Первая попытка провалилась, после такого Безымянный убийца обязан оставить свою миссию и вернуться в гильдию для перерождения. Так что новичок легко отделался… на сегодня.

– Итак, Одиссей Фокс, ваш выпад!

Публика зашумела в предвкушении, и кто-то из комментаторов заметил:

– Весь финал мы наблюдали за великолепной игрой Мадам Каролины и посредственной игрой Одиссея Фокса, но теперь выяснилось, что оба были лже-личности, и больше того, они действовали в сговоре! Кристаллы под личиной Фокса подыгрывали ему же в костюме дивы. Очаровательно!

– А нет ли в этом нарушения правил?

– Конечно, нет: оба финалиста прошли все отборочные туры и честно вышли в финал. А в финале ты волен поступать со своей игрой как угодно, в том числе и слить её в помойку. То есть передать все свои ресурсы партнёру, как это сделал «бездарно игравший новичок», а ещё и стать отвлекающей жертвой для покушения!

– Согласитесь, циоры и Фокс неплохо всё провернули.

– О, да. И теперь, коллега, все жаждут увидеть игру настоящего Фокса: какой он будет, когда нужда подделываться под образ эксцентричной дивы отпала?

– Сейчас и узнаем, дорогой коллега!

Фокс провёл по воротнику свитера-трансформера, тот съежился и закутал ноющую шею. Как только детектив перестал отсиживаться в хорошо утеплённом теле дивы, проклятый загривок снова принялся за своё. Помяв его под ожидающими взглядами миллиона зрителей, Одиссей криво улыбнулся и начал излагать:

– Ваши рога настолько заметны, Лжа-Лжа, что отвлекают от других деталей, которые стоят внимания. Мой взгляд сразу привлекло ваше родовое кольцо на шее. Для тех, кто не знает: именно это настоящее имя алеуда, а Лжа-Лжа лишь прозвище, с которым он выступает во внешний мир. Родовое кольцо составлено из пластин близких, родных и друзей. Каждый из них дал Лжа-Лжа одну характеристику, а все вместе они составляют полное имя. Прочитать его целиком под силу, наверное, только специалисту по алеудской культуре и языку, я выхватываю лишь отдельные слова.

Он указал наверх, и операторы экранов тут же показали нужное место крупным планом.

– Вот пластина вашего прародителя. Он умер до вашего рождения, но оставил своим потомкам сотню пластин с одной надписью, которые передаются от родителя к потомку и определяют главную черту вашего рода. «Непреклонный», вот что значит ваш главный символ, верно?

Алеуд кивнул.

– Остальные пластины от тех, кто лично вас знал. Какой же портрет они складывают? «Возлюбленный» от вашего родителя. «Умный» от первого наставника. «Честный» от друга, «Умеющий шутить» не знаю, от кого. «Невероятный и блистательный» от первого гримара.

– Алеуды гермафродиты полиаморфного типа, – тут же пояснили сразу с десяток комментаторов, каждый по своему каналу. – Родитель несколько лет готовится к циклу рождения, и собирает генетический материал с гримаров: любовно отобранных партнёров, которых считает достойными. Получив их согласие, родитель смешивает клетки и генетические свойства, пытаясь передать ребёнку свои качества и наделить его новыми, сделать будущего ребёнка в чём-то лучше себя. Таким образом, у алеудского ребёнка один родитель и несколько гримаров.

– И, наконец, «Безжалостный», пластина первого побеждённого вами в игре, – закончил Фокс.

Лжа-Лжа молчал, неподвижный и словно очерствевший, как скопище бугрящихся серых глыб.

– Смотреть родовое кольцо интересно, но оно не может быть источником тайны. Маловероятно, что противники по столу смогут понять и прочесть чисто алеудскую вещь, а значит, казино не примет такую тайну. Тайна должна быть универсальной и понятной представителю любой культуры, на любом языке. Хотя эти пластины позволяют немного узнать о Лжа-Лжа.

– Если ты хочешь стать моим гримаром, – ухмыльнулся алеуд, – а не выиграть у меня пятьдесят миллионов.

– Тут я должен удивлённо возразить, что мои клетки вряд ли подойдут для вашего ребёнка, – хмыкнул Одиссей. – Но я только что видел у вас на шее пластину «умеет шутить».

– Если мои имена не хранят тайну, то где она скрыта?

– Точно не в заострённом когте на вашей левой руке. Это обманка, ложная тайна, которую вы сделали, чтобы отвлечь внимание. Хороший ход.

– Но тебя не обманул, – осклабился алеуд.

– Потому что вашу вторую тайну я понял ещё при подготовке к финалу. Она не про острый коготь.

Алеуд кивнул. Казалось, он не сомневается в противнике. Но это его не беспокоит, ведь даже если Одиссей сейчас раскроет его тайну, финальный выпад сделает Лжа-Лжа.

– Тайна опытного мастера может быть не видна, – сказал Фокс. – А, например, слышна. Может выражаться в его поведении на турнире и до него. Такую тайну разгадать сложнее, но возможно, и потому казино приняло её. Изучая финалистов, я обнаружил, что имя Лжа-Лжа в прямом переводе с алеудского означает «Рождённый во лжи».

По залу пронеслось оживление.

– Плохое прозвище у алеудов как клеймо, и сменить его крайне сложно. Как видим, Лжа-Лжа с этим прозвищем всю жизнь. Предположу, что оно ему ненавистно. И несправедливо: разве ребёнок виноват в грехах родителя или гримаров, в обстоятельствах, при которых был зачат и рождён? Каково это: с детства носить такое прозвище? Когда окружающие определяют тебя через него, даже учитывая все твои победы и достижения? Моя версия: гордый и непримиримый, Лжа-Лжа восстал против прозвища, которым его заклеймили. Они нарекли его лжецом? В насмешку над ними, он взял пожизненный завет говорить только правду, никогда не лгать. С этим заветом он выиграл все семнадцать титулов Большого Блефа. Он много раз подавал эту тайну на турниры, но её никто не разгадал, потому что абсурдно даже представить: мастер блефа, который никогда не врёт.

Ух ты, шумела толпа, вот так штука. Чемпион оказался ещё большим мастером, чем все считали!

– И тем не менее, Лжа-Лжа ни разу даже не слукавил, – кивнул Одиссей. – Пересматривая финал, вы в этом убедитесь.

Судя по одобрительным крикам и свисту, зрителям нравился новый, благородный, а не только безжалостный Лжа-Лжа.

– Версия принята, – встрепенулся крупье. – Делайте ставки, зрители, делайте ставки, господа.

– Два миллиона на то, что я угадал? – предложил Фокс.

– Забирай, – согласился Лжа-Лжа. Финал внезапно превратился в мирные посиделки двух друзей, которым не жалко друг для друга огромных сумм. Но зрителей было уже не провести, они ждали развязки.

– Ставки сделаны. И, господа… выпад Одиссея Фокса достиг цели, он прав! Первая тайна Лжа-Лжа разгадана. У каждого из наших финалистов осталось всего по одной тайне. Каждый следующий выпад может стать последним!.. Ваш выпад, чемпион.

Лжа-Лжа задумчиво смотрел на человека сверху вниз, расплавленная бронза плавала в его глазах.

– На тебе нет никаких следов, никаких элементов, – фыркнул он. – Твоё имя ничего не значит, и в твоем поведении не было никаких особенных фактов. Ты ничем не пахнешь, а я однажды победил мелкарианку, чья тайна была показана только запахом. Ты не издаёшь вибраций, в общем, в твоем облике и твоей личности нет ничего, чтобы намекало на тайну.

«Ты просто не замечаешь мой глаз», – подумал Одиссей.

– Только этот дурацкий бесформенный свитер, но я так и не нашёл, о чём он может говорить, – алеуд усмехнулся и покачал головой. – Но без выражения тайны игрока не допустят к турниру. Она должна проецироваться, как угодно, её должно быть возможно разгадать. А ведь ты провёл большую часть турнира в чужом облике! И если сейчас твою тайну не видно, значит, она была видна в диве. Вспомним несравненную Мадам Каролину. Голубые губы? Пф-ф. Дорогая чёрная пена для дураков? Нет. Что же?

Десятки тысяч зрителей разом вспомнили и закричали эту деталь. Алеуд ухмыльнулся.

– Засучи рукава, Одиссей Фокс.

Человек, бледный и сдержанный, сдвинул рукава и положил руки на стол, ладонями вверх, открывая старые шрамы на запястьях, следы попытки, которая провалилась. Вау, как зачарованный, прошелестел огромный зал.

Одиссей подавил нервную дрожь, он чувствовал, что стоит над пропастью в шаге от поражения, Лжа-Лжа был слишком хорош. При этом детективу ужасно хотелось выразить, как его восхищает прозорливость и ум алеуда. Но по правилам, он должен молчать, не комментируя разгадку тайны, пока крупье не скажет своё слово. Поэтому Фокс промолчал.

– Одних шрамов недостаточно, – буркнул алеуд. – Что я могу по ним установить? Что ты пытался убить себя, ну и что? Я думал над этим почти весь финал, благо тайны робота были просты, циоры убрали себя сами, а луура ты взял на себя. Но я так и не понял, какую тайну эти шрамы должны раскрыть.

Зрительское море шумело всё сильнее, его раздирали возгласы, выкрики, споры.

– В тебе нет ни единого апгрейда, ты не носишь нейр и отрезан от великой сети, лишён постоянной связи с преданным ИИ-помощником. Ты можешь показаться уникальным гражданином галактики, но есть тысячи неразвитых планет, где живут почти так же аскетично. И я спрашиваю себя: где вторая половина загадки? Её нет в твоём облике, нет в твоём имени и истории, нет в запахе, вибрации, температуре, цветах. Я начинаю приходить в ярость, человек!

Он придвинулся, навис над Одиссеем и зарычал, причём, не напоказ и не театрально, а по-настоящему, грохот алеудского гнева расколол наступившую тишину.

– Но Большой Блеф так устроен, что на любой вопрос всегда есть ответ, – тихо сказал Фокс. – Это суть игры.

– Верно, – кивнул Лжа-Лжа. – Нужно просто задавать себе верные вопросы. Шрамы на твоих руках показывают не то, что ты пытался убить себя. А то, что ты выжил. А значит, кто-то тебя спас.

Он замолчал, и зал, как будто разгорающееся пламя, разразился криками согласия. «Точно», «В яблочко» запестрело на всех экранах, символы восхищения и поддержки в адрес чемпиона вспыхивали повсюду.

– Но кто? – нетерпеливо рявкнул Лжа-Лжа, словно огромный серый рогатый бульдог, прущий по следу напролом и уже почти нагнавший жертву. – Твой спаситель должен быть здесь, в зале.

Он обвёл зеркальную сферу тяжелым внимательным взглядом, толстые губы Лжа-Лжа едва заметно шевелились, палец перемещался то туда, то сюда, будто он выискивал вторую часть тайны Одиссея Фокса в бесчисленных рядах. Затем алеуд грохочуще рассмеялся.

– Мне не просеять вручную миллион зрителей в поисках того, который тебя спас. И здесь, человек без апгрейдов, у меня перед тобой крошечное преимущество. В моей голове, как и у любого нормального гражданина, живёт нейр, узел связи с великой сетью, доступ к любым данным и мой личный ИИ, способный за мгновения просеивать океаны информации и находить то, что мне нужно. Он нашёл одного из миллиона, вернее, одну. Одну из миллиона.

Мощная рука Лжа-Лжа указывала на вип-ложу, и экраны безошибочно нашли и показали седую старушку, которая с удивлением смотрела то на него, то на Одиссея, и на лице которой было написано такое же изумление, как и у большинства в зеркальной сфере.

– Фанни Шанс, – Лжа-Лжа низко поклонился седой женщине, ниже, чем всем остальным, его рога коснулись пола. – Изящная и непревзойдённая. Дважды чемпион… не престиж-турнира, а всей Галактики. Я ваш поклонник, Фанни Шанс, с самого детства вы были моим кумиром. И я благодарен судьбе, что ваша судьба соединилась с моей в финале этого турнира. Ведь от того, кто в нём выиграет и проиграет, зависит и ваша судьба.

Море зрителей поражало кристальной тишиной и чистотой своих абсолютно замерших вод.

– Если вторая половина загадки не спрятана в тебе, Одиссей Фокс, – пророкотал алеуд, – значит, она должна быть спрятана в событиях, которые с тобой происходили. А с тобой произошло только одно событие: покушение Безымянного убийцы, которого нанял клан Валентайн. Или ты сам его нанял. Зная, что убийца убьёт подставную копию, и что за провальную попытку тебе не придётся даже платить. Зная, что это станет тем единственным свидетельством, которое свяжет шрамы у тебя на руке и твою тайну. Самую искусно и сложно запрятанную тайну из всех, которые мне довелось встречать!

– При чём же здесь леди Фанни? – слабо улыбнувшись, спросил Одиссей.

– Не принимай меня за дурака, – зло рявкнул алеуд. – Если я решил сложную загадку, я решу и простую. В этом финале слишком часто упоминались Валентайны, чтобы я не догадался, что Фанни Шанс на своём последнем турнире проиграла огромные суммы, принадлежащие Семье. Валентайны не дадут ей умереть от старости… если только кто-то не вернёт им деньги.

– Ох, – вырвалось у Одиссея. – А ты действительно невероятный и блистательный.

Алеуд фыркнул.

– Потому ты и устроил Валентайнам разнос во время тайны луура, чтобы тебя нельзя было обвинить в ненадлежащем исполнении правил Большого Блефа. Ты крепко связал имя Валентайнов со своей тайной. Потому что однажды Фанни Шанс спасла тебя. И теперь ты решил победить в турнире и отдать Валентайнам их деньги, чтобы спасти её.

Море взорвалось восхищёнными криками. Да это не просто финал Большого Блефа, а ещё и настоящая мыльная опера! Столько драмы! Режиссеры пустили по всей зеркальной сфере армии голографических мыльных пузырей.

– Но я не могу этого позволить, – не обращая внимания не общую радость, отчеканил алеуд. И в этих словах слышалось рокочущее отчаяние, идущее от самого сердца. – Я слишком много боролся, слишком много страдал. Мне нужно доказать, как они ошибались. Поэтому на пути у твоей благородной миссии, на пути у спасения Фанни Шанс, которую я так уважаю… стоит моя победа. И я не собираюсь уступать её.

Он посмотрел в далёкую вип-ложу.

– Вы же понимаете меня, мадам? Вы, настоящая победительница, понимаете?

Старушка молча кивнула.

Зеркальный зал дрожал от напряжения, казалось, можно нащупать невидимые струны, висящие в воздухе, и сыграть на них будоражащий марш. Сердце Фокса сжалось так сильно, что, казалось, сейчас оно откажется биться. Он выдохнул и покачал головой:

– Проклятая игра.

– Да, – осторожно согласился алеуд. Только сейчас Фокс заметил, как он волнуется, огромный чёрствый бегемот, волнуется не меньше самого Одиссея, как важно для него победить в этом турнире.

– Моя версия, – вымолвил Лжа-Лжа. – Фанни Шанс спасла Одиссея Фокса. Сейчас ей грозит смерть, потому что она проиграла деньги семьи Валентайн. Фокс участвует в турнире, чтобы победить – и отдать Валентайнам их деньги. Чтобы спасти её от смерти.

Одиссей закрыл глаза.

– Ваша версия принята, – отчеканил крупье. – Делайте ставки, зрители. А так как эта версия может стать последней, у игроков автоматический all-in.

– Ставки сделаны. Господа, выпад не достигает цели. Лжа-Лжа не прав!

Зал ахнул в шоке, и воцарилась нестройная, шелестящая почти-тишина. Рогатый бегемот посветлел от разочарования, стал светло-серым и медленно опустился в своё широкое кресло. Весь турнир чемпион провёл стоя, возвышаясь над соперниками, но сейчас ноги отказали ему.

– Ваш выпад, Фокс. Он может стать финальным.

Одиссей встал, вытер лицо.

– Ты всё разгадал верно, – быстро, без театральности сказал он. – Ты настоящий чемпион, твоя слава опережает тебя. Но пойми: я знал об этом заранее. Я понимал, что в финале будут блестящие игроки, и, если я сумею пробиться, мы скорее всего встретимся с тобой. Шанс, что ты меня разгадаешь, был слишком велик, я не мог рассчитывать на победу. Поэтому я сдал в казино немного иную тайну. Она гласит…

– Запрещено! – закричал крупье, и подавляющее поле окутало Одиссея. – Нельзя высказывать свою собственную тайну до того, как она раскрыта!

Одиссей криво усмехнулся и кивнул на единственную белую фишку, которая лежала у Лжа-Лжа. Бегемот, подвинул её на середину стола и проронил: