Текст книги "Мировая юстиция в России: создание, деятельность, историческая миссия. Монография"

Обращаясь к «соображениям» Государственной канцелярии относительно основных начал судоустройства с участием мировых судей, мы можем констатировать следующее. Красной нитью через все мнения проходит мысль о том, что «мировые судьи составляют основание всего судоустройства», а само «звание мирового судьи … должно иметь великую важность в устройстве суда и судебного управления», ведь «в его лице предполагается дать местным обывателям не только ближайшее средство для разрешения пререканий о праве в делах, требующих прежде всего скорого решения на месте… но вместе с тем и готового посредника для соглашения требований» сторон¹⁰¹. Вполне обоснованно предполагалось, что необходимость учреждения этой должности многократно возрастет в связи с «окончательным уничтожением крепостного права», развитием гражданских прав у крестьян, увеличением количества сделок и договоров. В связи с этим главной задачей мирового судьи должно было стать «охранение общественного порядка и спокойствия», разбор на месте «многочисленных дел о маловажных преступлениях и проступках»¹⁰². Учитывая всю важность учреждаемой должности, чиновники Государственной канцелярии предложили принять за правило, что «должность мировых судей предоставляется преимущественно местным землевладельцам», аргументируя это тем, что «только такие лица могут стать в то живое отношение к подсудным лицам, какое требуется для мирового судьи». В связи с этим на первое время даже предлагалось, чтобы должности мировых судей заняли мировые посредники¹⁰³.

Предполагалось, что мировой суд установится как низшая судебная инстанция, первое звено судоустройства, резко отличающееся от прочих судебных инстанций, а сами мировые суды – единоличные, что, по мнению членов Государственной канцелярии, и должно отличать мировой суд от всех остальных (общих) судебных ведомств: мировой суд, исходя из специфики предполагаемой компетенции и в связи с «условиями гражданской жизни обширного государства, требующими суда на месте, не может соединять в себе условия коллегиальности, участия прокурора и содействия вспомогательных чинов судебного ведомства»¹⁰⁴.

Вместе с тем чиновники прекрасно понимали, что совсем выводить мирового судью из ряда судебных инстанций, предоставив ему окончательно решать все подведомственные ему гражданские и уголовные дела, не допуская никаких жалоб на его решения в вышестоящую судебную инстанцию, нельзя. Мировой судья «как основание всего судоустройства должен быть непременно в непосредственной связи со всеми судебными учреждениями». В противном случае «мировые судьи были бы не судьи, а привилегированные администраторы», действовавшие «по произволу, а не по закону, и смотрели бы на самые законы как на правила, не имеющие для них никакого значения»¹⁰⁵. Поэтому по всем делам, которые мировой судья не мог решать окончательно, в качестве второй инстанции планировалось установить окружной суд¹⁰⁶.

Хотя следует отметить, что в качестве такой инстанции планировалось учредить и временный съезд мировых судей, собиравшийся четыре раза в год в каждом уездном городе, который должен был заменить уездный суд. Их учреждение аргументировалось экономией средств и близостью к «тяжущимся и подсудимым»¹⁰⁷. Однако подавляющее большинство членов Государственной канцелярии не согласились с такой аргументацией, причем на первое место поставили даже не призрачную экономию бюджетных средств из-за временного характера заседания, а само понятие «близости» такого суда к «тяжущимся и подсудимым»¹⁰⁸.

Не встретил поддержки у членов Государственной канцелярии и тот аргумент, что существующий съезд мировых посредников может послужить определенным аналогом или примером будущего съезда мировых судей. В качестве аргумента приводилось то обстоятельство, что должность мировых посредников, «по преимуществу исполнительная, требует постоянных переездов с одного места на другое, и этим оправдываются назначенные для них мировые съезды». Однако эти съезды «не составляют суда, а собственно совещательное собрание исполнителей положений 19 февраля 1861 г., дабы они могли совокупно обозреть некоторые дела, подведомые всем им в равной мере, и условиться об однообразном, согласном с упомянутыми положениями, разрешении дел», подведомственных мировым посредникам. Более того, предоставление съездам мировых посредников права пересмотра некоторых решений мировых посредников «не имеет также судебного характера, ибо противно всякому понятно о суде»¹⁰⁹. Действительно, достаточно вникнуть глубже в Положение о губернских и уездных учреждениях 19 февраля 1861 г., чтобы убедиться в том, что круг действия съездов мировых посредников не имеет, да и не может иметь ничего общего со значением судебной и в особенности апелляционной инстанции.

Таким образом, идея создания съезда мировых судей как апелляционной инстанции по отношению к мировым судьям по тем делам, которые мировые судьи не решали окончательно, не нашла поддержки в Государственной канцелярии. В качестве таковой инстанции проектировалось установить окружной суд.

В Государственной канцелярии обсуждался и вопрос о назначении чинов судебного ведомства, в том числе и мировых судей, – от правительства или по выборам. Вполне естественно, что ввиду различных сословных прав и преимуществ в России этот вопрос принадлежал к числу наиболее дискуссионных. Признав, что «определение судей от правительства представляет более ручательств в хорошем судоустройстве, нежели выборная система», Государственная канцелярия, тем не менее, допускала частичное применение выборной системы в назначении мировых судей на том основании, что избрание мировых судей из местных землевладельцев, более или менее известных всем избирателям, обеспечит им доверие общества, правительство же освобождается от практически для него трудно осуществимой задачи – сделать хороший выбор судей для замещения большого числа вакансий¹¹⁰.

Кроме того, понимая, что российское общество не достигло еще той степени развития, чтобы «можно было определять на судебные должности исключительно лиц, получивших специальное юридическое образование», чиновники Государственной канцелярии со всей очевидностью осознавали, что для мировых судей, избираемых из местных землевладельцев и собственников, среди которых «юристы еще большая редкость», наличие такого условия, как специальное юридическое образование, вообще будет неисполнимо. Вследствие этого предлагалось ограничиться требованием, чтобы кандидаты в мировые судьи имели «общее образование, получаемое в средних учебных заведениях». Аргументировалось это положение тем, что «по маловажности дел, предоставляемых решению мировых судей, и по несложности производства этих дел, отправление их может быть вверено и лицам, не имеющим юридического образования, но пользующихся уважением и доверием»¹¹¹.

К апрелю 1862 г. в Государственной канцелярии работа по составлению проекта «Основных положений преобразования судебной части в России» была закончена¹¹². Проект состоял из трех отделений: 1) судоустройство; 2) уголовное судопроизводство; 3) гражданское судопроизводство.

Формулируя «Основные положения…», юристы комиссии не механически заимствовали институты стран Европы, а отбирали соответствовавшие российской действительности. При этом институты трансформировали сообразно традициям страны. Существенные стороны судебных преобразований оценивались с теоретической и практической точек зрения. Приводились всесторонние аргументы в пользу тех или иных институтов (например, мирового суда), в том числе и из истории России. Первостепенное внимание уделялось историческому методу доказывания особо спорных институтов, поиску их истоков в далеком и близком прошлом страны. Так, для обоснования мирового суда искали прототипы в прошлом, проводя параллели преемственности, порой с явной натяжкой. В частности, утверждалось, что «основные положения преобразований по судебной части определяют учреждение мировых судей именно на тех началах, на каких… было основано учреждение губных старост в России»¹¹³.

Высочайшим повелением от 9 апреля 1862 г. проект «Основных положений преобразования судебной части в России» были направлены на рассмотрение соединенных департаментов законов и гражданского Государственного Совета, а затем – в Общее собрание Государственного Совета¹¹⁴. С апреля по август 1862 г. состоялось 16 заседаний соединенных департаментов Государственного Совета (28 апреля, 2, 5, 9, 12, 16, 19, 23, 26 и 30 мая, 2, 6, 23, 27 и 30 июня, 30 июля 1862 г.), в ходе которых были рассмотрены проекты судебной реформы¹¹⁵. Суждения их изложены в обширном сводном журнале в 370 страниц¹¹⁶. Департаменты окончательно установили главные начала реформы и текст «Основных положений…», подлежащий внесению в Общее собрание Государственного Совета.

Из трех «отделений» журнала первое посвящено гражданскому судопроизводству, второе – судопроизводству уголовному и третье – судоустройству. Департаменты приняли такой порядок изложения на том основании, что «судоустройство, т. е. образование судебных мест, должно зависеть от того порядка, какой будет установлен для судопроизводства»¹¹⁷. И далее они непосредственно переходят к порядку распределения общих судебных мест в стране, который должен быть изменен ввиду уничтожения крепостного права и признанной необходимости отделить власть судебную от административной и изъять из ведомства полиции все судебные дела. Здесь основной мотив для учреждения помимо общих судебных мест еще и особых местных судов, «которые близостью своею к тяжущимся и простотою форм делопроизводства вполне соответствовали бы потребностям большинства сельского и городского народонаселения»¹¹⁸. В журнале соединенных департаментов законов и гражданских дел Государственного Совета говорится о мировом судье как об органе, имеющем «великую важность в устройстве суда и судебного управления»¹¹⁹.

При обсуждении вопроса о принципах формирования института мировых судей В. Н. Панин предложил не избирать их на определенный срок на местах, как проектировалось в «Основных положениях…», а назначать лиц, юридически образованных. Но это было бы неосуществимым, так как страна была бедна юристами. К тому же сам принцип назначения мировых судей противоречил задачам института. Поэтому предложение В. Н. Панина было отвергнуто. Главная цель мирового суда – «удовлетворить насущным потребностям народа в суде по совести: высшее качество его правосудия – примирение». Для этого «мировой судья должен пользоваться особым доверием местных жителей». Следовательно, мировые судьи должны избираться из тех, кого они в достаточной степени знают. Поэтому необходимо предоставить избрание мировых судей из числа землевладельцев всем сословиям.

Таким образом, что касается выборного начала мировых судей, то оно фактически еще было предложено Д. Н. Блудовым. Но если до освобождения крестьян он предлагал предоставить право избрания мировых судей дворянскому сословию¹²⁰, то после освобождения крестьян он естественно предоставил это право всем сословиям¹²¹.

«По особенному значению мирового суда» Государственный Совет считал необходимым «принять самые действительные меры к поддержанию достоинства и силы этого учреждения». Такими мерами соединенные департаменты считали требование от кандидатов в мировые судьи возраста не менее 25 лет, неопороченности по суду, имущественного ценза, размер которого определялся как владение «недвижимой собственностью, приносящею годового дохода не менее 500 рублей», образовательного ценза (наличие оконченного среднего образования) или служебного ценза (служба «преимущественно по судебной части не менее трех лет»)¹²². По поводу наличия имущественного ценза члены Государственного Совета отмечали, что главная его цель заключается в том, чтобы «возвысить звание мирового судьи»¹²³.

Кроме того, для того, «чтобы владельцы отсутствующие, находящиеся на службе государственной, во время своего пребывания в имениях, могли принимать участие в общем мировом деле и в высших званиях оказывать полезное содействие к достижению высокой цели мировых учреждений», соединенные департаменты на заседании 30 мая 1862 г. предложили «установить еще безвозмездное звание почетных мировых судей» по выбору сословий с тем, чтобы они облегчали участковым судьям исполнение их многочисленных обязанностей и «в особенности для того, чтобы лица, заслуживающие полного уважения и доверия, не лишались возможности, не оставляя своих домашних занятий и обязанностей, оказывать своим влиянием содействие к охранению общественного порядка и спокойствия, к развитию местного благосостояния…»¹²⁴. Почетными мировыми судьями могли бы стать «дворяне, живущие в соответствующих местах, или имеющие там собственность». Члены соединенных департаментов искренней верили, что то «живое сочувствие, которым все благомыслящие люди встретили учреждение мировых посредников, позволяет надеяться, что не меньшим сочувствием будет пользоваться и учреждение мировых судей»¹²⁵.

К ведомству мировых судей соединенные департаменты проектировали отнести «только дела самые простые и не сложные, не представляющие трудности в разрешении». В связи с этим для мировых судей устанавливался ряд существенных отступлений от общего порядка судопроизводства, гарантирующего правильное рассмотрение дел, и эти отступления мотивируются тем, что «в малоценных делах не столько нужно опасаться ошибок, как заботиться об удовлетворении другой потребности обиженного – получить скорое удовлетворение, и при том, по преимуществу, на месте»¹²⁶. Для достижения этой цели положено было освободить мировое судопроизводство от письменной формы и вообще от строгого формального производства. «Мировые судьи, как по преимуществу примирители спорящих, обязаны: выслушивать обе стороны, дозволяя каждой представлять свои объяснения и предлагая им с своей стороны нужные вопросы, объяснять существо дела, права той и другой стороны, не стесняясь ни очередью, ни числом и пространством объяснений»¹²⁷. С этой же целью производство у мировых судей освобождалось от всяких судебных сборов (пошлин, гербового, канцелярского)¹²⁸. В целом, порядок рассмотрения дел мировыми судьями должен был быть «самый простой» с ограничением «до последней крайности тех случаев, в которых требуется обязательная записка в протокол или книгу происходящих на суде действий»¹²⁹.

Наряду с этим, однако, остался без прямого разрешения наиболее существенный вопрос о том, чем руководствуется мировой судья при постановлении решения. Иначе говоря, является ли он судьей совести или для него так же обязателен материальный закон, как и для общих судов? Три члена (принц Ольденбургский, князь П. П. Гагарин и граф В. Н. Панин) предлагали установить категорическим принципом, что мировой судья не принадлежит к числу общих судебных инстанций; мировое судебное разбирательство отделяется от общего, в соответствии с чем и жалобы на неокончательные решения мировых судей должны направляться в съезд, который состоит из всех мировых судей уезда и собирается в определенные сроки¹³⁰. Восемь членов (А. В. Кочубей, барон М. А. Корф, Ф. Литке, Н. И. Бахтин, А. С. Норов, А. Л. Гофман, И. М. Толстой, Н. А. Муханов), напротив, высказались за обжалование неокончательных решений мировых судей в окружные суды¹³¹.

Основываясь на изложенных выше соображениях, члены соединенных департаментов пришли к следующим выводам относительно судоустройства и судопроизводства с участием мировых судей. Мировой судья устанавливался как власть единоличная. Мировые судьи учреждаются по уездам и городам для разбирательства гражданских и уголовных дел меньшей важности; уезд вместе с входящими в него городами составляет мировой округ, который в свою очередь подразделяется на мировые участки. Кроме чисто судебных функций, на мирового судью проектировалось возложить обязанности, «относящиеся до охранения наследств, ввода во владение и в тех местах, где нет нотариусов для засвидетельствования явочных актов».

Предполагалось, что в каждом мировом округе может быть несколько мировых судей, из которых одни именуются участковыми, a другие почетными. Причем почетные мировые судьи должны были содействовать участковому в исполнении возложенных на него обязанностей. Подчеркивалось, что «от воли тяжущихся зависит обратиться к разбору или участкового или почетного мирового судьи своего округа». К рассмотрению подведомственных ему дел почетный мировой судья приступает только тогда, когда к нему обратились с подобной «просьбою лица, потерпевшие от преступления, а обвиняемый не настаивает на суде у мирового судьи участкового». Кроме того, устанавливалось, что «в тех местах, где будут почетные мировые судьи, исполнение обязанностей судьи участкового, в случае его отсутствия, болезни или отвода, поручается одному из почетных судей, по очереди, установленной взаимным их между собою соглашением».

По правовому статусу проектировалось, что «все мировые судьи, как почетные, так и участковые, пользуются одинаковыми правами и преимуществами», за исключением того обстоятельства, что в соответствии с проектом «участковой мировой судья получает из общего земского сбора определенную сумму на содержание и сверх того, на разъезды, наем письмоводителя и рассыльного, на канцелярские расходы и т. п.», а «почетные мировые судьи никакого содержания и никаких на свои расходы по этой обязанности сумм не получают».

Планировалось, что «мировые судьи избираются всеми сословиями в совокупности, по особому порядку, а утверждаются в этом звании правительствующим сенатом. По поводу цензов для кандидатов в мировые судьи члены Государственного Совета пришли к общему мнению, что «в мировые судьи могут быть избраны только местные жители, имеющие не менее 25-ти лет от роду, не опороченные по суду или общественному приговору, не состоящие под следствием или под судом, владеющие, хотя бы и в разных местах, недвижимою собственностью, приносящею годового дохода не менее 300 рублей, и получившие образование в высших или средних учебных заведениях, или же прослужившие, преимущественно по судебной части, не менее трех лет».

Общий список всех лиц, имеющих законные основания, которыми определяется способность быть мировым судьей, «составляется по каждому судебному округу правительством и поверяется начальником губернии». Затем этот список предъявляется избирателям, которые избирают из него в каждом участке конкретных мировых судей, как участковых, так и почетных, и изъявивших на то свое согласие. Затем Первый департамент Сената утверждает их в звании мировых судей: того, кто избран в участковые – участковыми, а прочих – почетными». И лишь по поводу апелляционной инстанции для мировых судей по неокончательным делам члены Государственного Совета так и не пришли к единому мнению¹³².

Относительно компетенции мировых судей по уголовным делам члены Государственного Совета согласились, что мировым судьям подсудны: «1) дела о менее важных преступлениях и проступках, за которые в законах определены только: выговоры, замечания и внушения; денежные взыскания, когда высшая мера их не более 300 руб.; арест (до 3-х месяцев) или заменяющие оный наказания; 2) дела о тех преступлениях и проступках, о коих производство начинается не иначе, как по жалобам лица обиженных или потерпевших вред, и может быть прекращаемо примирением», и 3) «дела о краже, мошенничестве, лесных порубках, присвоении найденных вещей и других преступлениях сего рода, совершенных лицами, подлежащими за эти противозаконные деяния лишь заключению в рабочем доме или заменяющим оное наказаниям».

Главной целью деятельности мирового судьи в делах, которые возникают лишь по жалобам частных лиц и могут быть прекращены примирением, как раз и проектировалось стремление мирового судьи «примирить принесшего жалобу с обвиняемым» и лишь в случае неуспеха в примирении мировой судья постановляет приговор, «основывая оный только на тех обстоятельствах, которые указаны сторонами». Когда по делу, поступившему на рассмотрение мирового судьи, будет необходимо сделать осмотр или иное местное дознание, то эти действия производятся или самим мировым судьей, или, по его поручению, чинами местной полиции. Проектировалось, что «мировой судья определяет наказания виновным на основании существующих законов (курсив наш. – Авт.)», но вместе с тем «имеет право уменьшать наказание одною или двум степенями, если преступление или проступок учинены в первый раз»¹³³.

Порядок гражданского судопроизводства у мировых судей занимал в проекте «Основных положений…», редактированных Государственным Советом, по сути всего шесть статей и сводился к следующему. Ведомству мирового судьи проектировалось отнести: «1) иски по личным обязательствам и договорам и о движимости не свыше 500 руб.; 2) иски о вознаграждении за ущерб и убытки, когда количество оных не превышает 500 рублей, или же во время предъявления иска не может быть положительно известно; 3) иски о личных обидах и оскорблениях, и 4) дела о восстановлении нарушенного владения, когда с нарушением не соединяется, основанного на формальном акте, спора о самом праве на владение». Особо подчеркивалось, что эта последняя категория дел, включающая «все споры о праве собственности и о праве на владение недвижимостью, утвержденном на формальном акте, из ведомства мировых судей исключаются». Предлагалось, что мировые судьи будут окончательно решать дела «по искам не свыше 30-ти рублей; по всем прочим они постановляют решения в качестве первой инстанции».

Понимая назначение учреждения мирового судьи как суда доступного, скорого и справедливого для населения, члены Государственного Совета пришли к единому мнению, что «производство у мирового судьи освобождается от употребления гербовой бумаги и всяких пошлин и происходить публично, на словах, с расспросом судьею тяжущихся или их поверенных и свидетелей». Наконец, заявлялось, что в первую очередь «мировой судья старается примирить тяжущихся и только в случае неуспеха в том постановляет решение, которое объявляет тяжущимся или их поверенным, публично, с запискою в установленную для сего книгу»¹³⁴.

После окончания работы соединенных департаментов Государственного Совета 17 августа 1862 г. П. П. Гагарин представил монарху подробный доклад о тех статьях проекта «Основных положений…», которые вызвали разногласия при их обсуждении в Государственном Совете. Александр II, ознакомившись с содержанием доклада, 19 августа 1862 г. наложил резолюцию следующего содержания: «Прочел с большим любопытством. Для своего окончательного решения буду ожидать мемории общего журнала соединенных департаментов…»¹³⁵. Исправленные согласно суждениям соединенных департаментов «Основные положения…» поступили затем на рассмотрение Общего собрания Государственного Совета, посвятившего им три заседания: 27 августа, 3 и 4 сентября 1862 г.¹³⁶

На первом заседании обсуждали основные начала гражданского судопроизводства. «Главные вопросы были о мировых съездах… и об инстанциях»¹³⁷, т. е. среди прочих особое внимание Общее собрание Государственного Совета уделило вопросу об апелляционной инстанции для пересмотра решений мировых судей. Однако в Общем собрании соотношение сил по поводу апелляционной инстанции на неокончательные решения мировых судей изменилось. Собрание разделилось на две равные части. Четырнадцать членов (Шувалов, Танеев, Гасфорт, Корф, Бахтин, Норов, Метлин, Княжевич, Суворов, Толстой, Милютин, Головнин, Рейтерн, Гернгросс) высказывались за обжалование неокончательных решений мировых судей в окружные суды. Другие четырнадцать членов (Гагарин, великий князь Николай Николаевич, Адлерберг, Строганов, Панин, Долгоруков, Чевкин, Горчаков, Брок, Тымовский, Муханов, Краббе, Донауров, Тройницкий) поддержали мнение о том, что жалобы на неокончательные решения мировых судей должны направляться в съезд мировых судей¹³⁸.

В целом, участники заседания посчитали мировой суд важнейшим институтом судебной реформы. Так, Бахтин заявил: «Самое лучшее, что мы делаем, это мировые суды»¹³⁹. Причем большинство членов (Д. А. Милютин, М. Корф, А. В. Головнин и др.) не разделяли славянофильского взгляда на мировую юстицию. Они считали, что «мировой судья должен служить основанием всей системы судоустройства, и решения его будут обязательны для большинства народонаселения в государстве; поэтому вменить ему в обязанность руководствоваться не законом для всех единым, а совестью, столь же разнообразною, сколько есть разных личностей, значило бы подорвать благодетельное действие закона и совершение правосудия отдать на произвол отдельных личностей; что, без всякого сомнения, не может быть целью настоящих преобразований по судебной части». Поэтому мировой суд следует рассматривать «как одну из ступеней общего суда», отличающегося «только сокращением общего судопроизводства»¹⁴⁰. Меньшинство (князь П. П. Гагарин, великий князь Константин Николаевич, В. Н. Панин и др.), наоборот, отстаивали самобытность мировой юстиции.

На заседании 3 сентября 1862 г. обсуждали основные начала уголовного судопроизводства. Так же как и в заседании соединенных департаментов, в Общем собрании Государственного Совета его члены не нашли полного единения по вопросу о пределах власти мирового судьи в окончательном решении дел о подведомственных ему преступлениях и проступках. В частности, В. Н. Панин по-прежнему считал, что мировым судьям как лицам, которыми будут заменены мировые посредники, будет подведомственно разрешение тех же споров, что и мировым посредникам¹⁴¹.

Абсолютное же большинство в 24 члена Государственного Совета (Гагарин, Корф, Литке, Бахтин, Норов, Милютин, Муханов, Валуев, Головнин и др.) посчитали такое предложение неприемлемым, аргументируя это тем, что «Положение 19-го февраля 1861 г. не имеет ничего общего с рассматриваемыми ныне началами уголовного судопроизводства. Изданное собственно для крестьянского дела, оно определило права и обязанности мирового посредника только в отношении разбора дел, имеющих тесную связь с крестьянским вопросом, вовсе не присваивая мировому посреднику того значения, какое в судебном ведомстве ныне предполагается дать мировому судье». Вследствие этого они решили постановить, что «приговоры мирового судьи, которыми определяются: внушения, замечания и выговоры, денежные взыскания не свыше 15 рублей с одного лица и арест до трех дней, или заменяющие оный наказания, считаются окончательными и не могут быть обжалованы»¹⁴².

4 сентября 1862 г. рассматривались основные начала судоустройства. Вновь вспыхнула полемика вокруг мирового суда, свидетельствовавшая об особом отношении бюрократии к этому институту. При обсуждении статуса мирового суда высказали мнения представители высшей бюрократии, стремившиеся видеть в мировом суде не только хранителя мира, но в том числе и проводника дворянского влияния. Поэтому министр внутренних дел П. А. Валуев с недоверием отнесся к демократическому порядку формирования мирового суда, избиравшегося «только что проснувшимися» сословиями, стремясь надежно обеспечить правительственное влияние на этот орган, его полнейшую подчиненность дворянству¹⁴³. В мировом суде, таким образом, усматривали проводника дворянского влияния на местах. Поэтому участковые мировые судьи «должны избираться, а почетные назначаться… бессрочно правительством»¹⁴⁴. К. В. Чевкин, учитывая опыт мирового суда, чье действие «испытали в западном крае», заявляя, что «это учреждение чрезвычайно важно», вместе с тем высказал опасение, что если назначить мировых судей бессрочно, то в случае, когда «мировой судья будет враждебен провинциям», его нельзя «сместить», что приведет к нежелательным последствиям. В. Н. Панин заявил, что в случае назначения мировых судей будет «невозможно людей набрать». Выступившие П. П. Гагарин и М. Корф подчеркнули: «Мировые судьи должны быть доверенные от местных жителей и потому… выборные и срочные»¹⁴⁵. Эта мысль оказалась наиболее приемлемой¹⁴⁶. Князь П. П. Гагарин, памятуя о теории и практике судебных институтов государств Европы, видевшей гарантии независимости суда в его несменяемости, поддержал предложение о бессрочности мировых судей, но только не по назначению, а по выбору.

Решение избирать мировых судей на определенный срок Государственный Совет однозначно объяснял его новизной в России. «И потому было бы неудобно установлять эту судебную должность на первое время бессрочному выбору, что могло бы иметь вредные последствия в тех случаях, когда выбор мировых судей… не оправдает своего назначения». Поэтому мировые суды должны быть выборными. Учреждались и почетные мировые судьи из числа «лучших людей общества». Основываясь на этих аргументах, члены Государственного Совета признали «необходимым, чтобы мировые судьи избирались на определенный срок, именно на три года»¹⁴⁷. Это предложение впоследствии поддержал император, собственноручно написав напротив заключения Государственного Совета: «весьма справедливо и осторожно»¹⁴⁸.

Император, рассмотрев материалы Общего собрания Государственного Совета, утвердил все единогласные заключения Государственного Совета, в том числе и по мировому суду, а относительно же возникших в Общем собрании разногласий по поводу в том числе и мирового разбирательства разрешил их следующим образом:

1) по вопросу о том, кто должен составлять вторую инстанцию в тех случаях, когда мировой судья решит дело в качестве первой инстанции – окружной суд или съезд мировых судей, император утвердил мнение тех 14 членов Государственного Совета, которые полагали «рассмотрение апелляционных жалоб на решения мировых судей предоставить не окружным судам, но съезду мировых судей округа»¹⁴⁹;

2) по вопросу о пределах власти мирового судьи в окончательном решении подсудных ему дел о преступлениях и проступках император утвердил мнении 24 членов Государственного Совета, полагавших постановить что «приговоры мирового судьи, которыми определяются внушения, замечания и выговоры, денежные взыскания не свыше 15 р. сер. с одного лица и арест до трех дней, или заменяющие оный наказания, считаются окончательными и не могут быть обжалованы; на все прочие приговоры допускаются отзывы»¹⁵⁰. В целом, решение соединенных департаментов о мировом суде как об одном из основных положений будущей судебной реформы было единогласно принято в Общем собрании Государственного Совета.

Важной вехой в истории подготовки судебной реформы стало утверждение царем 29 сентября 1862 г. «Основных положений преобразования судебной части в России», представлявших собой программу для детальной разработки последующего судебного законодательства¹⁵¹. Одним из центральных пунктов этой программы наряду с сопредельными институтами буржуазного судоустройства и судопроизводства являлось учреждение мирового суда.