Текст книги "Асоциальные сети"

10001

Кто-то рядом тихо как мышка нажал выключатель, и прихожая залилась желтоватым светом. Перед Марком стоял мальчуган ну лет восьми, ну девяти, не больше. От неожиданности Марк выпалил: «А родители дома?», отчего мальчуган заржал, и послышался смех из комнаты, откуда вышел давний знакомец, ворователь булок и считатель ворон.

– Привет, – насмешливо сказал он, – Марк.

– Привет.

– Ты ведь уже знаешь, кто мы?

– Digital Resistance 2:0.

– Все верно.

– А кто этот малыш?

– Малыша зовут Семеном, меня, кстати, Димой. Малыш – один самых важных наших членов, незаметный, юркий, его никто и никогда не подозревает, он наши глаза и уши и сейчас пойдет домой, ему пора спать. В общем, Digital Resistance 2:0 образовалось почти сразу, как только появился единый аккаунт, вконтактерам и ютьюберам не очень понравилось, что кто-то или что-то может писать за них и считывать мысли. Мы включились сначала в виртуальную борьбу, стирая комментарии и посты и не давая коду залезть в уютные чатики. Когда стало понятно, что аккаунт протянул свои щупальца по всей Сети, решили действовать офлайн, предварительно потерявшись для Интернета и инспекции. Я просто ушел из дома, тем более отчим был не против, а мать давно ничего не видела перед собой, кроме члена отчима. Семен бегает только после школы и в выходные, история Вадима тебе знакома, вольный поселенец. Еще есть два близнеца, Артем и Артем.

– Как это – два близнеца с одинаковым именем?

– Да они не близнецы, просто похожи очень чертами лица и телосложением, со спины не различишь, и имена – чистая случайность. Один из Москвы, детдомовец, у второго родителей повязали четыре месяца назад по той же статье, что и у тебя, он успел удрать от положенной опеки. В общей сложности нас в группе около десятка, и мы все еще растем и набираем штат, желающих очень много. Кто-то приходит по меткам как на тех стаканах, кого-то приводят члены группы. Электронные письма присылать перестали, небезопасно, у нас ни телефона теперь нет, ни компьютеров здесь, чтобы не отследили и не подслушали. Есть только одно устройство, старенький кнопочный Philips, вдруг начнут смотреть по геотегам, квартира без телефона – это уже подозрительно. Правда, мы у него микрофон и динамик вытащили на всякий случай.

– И чего вы хотите?

– Свободы, не быть маркированными собачками, которых в любой момент можно за ненадобностью усыпить.

– И что вы для этого делаете?

– В данный момент мы занимаемся сбором информации и ее анализом. Поделимся, когда придет время.

– Еще не пришло? Ну и главный вопрос – зачем вам я?

– Да ни за чем. Ты просто еще один несогласный. Если ты думаешь, что ты какой-то особенный, и поэтому мы тебя приметили – нет, ты обычный. Но обычный взрослый, их с нами мало.

Часть стены в комнате поехала вбок, и оттуда, пригнувшись, вынырнул Вадим, придерживая голову ладошкой, видимо, частенько задевал.

– Там квартира отца, а это квартира его женщины, прикупили, чтобы быть рядом. Сейчас, пока он в отъезде, она живет у своей матери, сюда приходит раз в неделю прибраться и чтобы соседи ее видели иногда. Ну и не палю я свою квартиру, пусть будет на всякий случай. Там еще пленного сейчас держим.

– Что за пленный? Зачем вам пленный? Тоже информацию добываете?

– Да увязался за нами неделю назад мужик какой-то, ходил, следил, подглядывал, вынюхивал. Мы его до подъезда довели, близнецы у лифта накинули картофельный мешок и навалились. Ох и здоровый, еле скрутили, отбивался как черт. Сейчас поим коньяком, сам попросил. Выпьет стакан и в отключку, почти не ест ничего. Дороговато стал обходится, а отпустить боязно, вдруг настучит.

– Покажите.

Дима махнул рукой в сторону проема и пошел. Марк двинул за ним и тут вспомнил про ногу, охнул, присел. Сняли штаны – опухла у щиколотки, но перелома вроде не было, Дима пощупал, все-таки на зубного техника учился, знает дело. Опершись на Вадима как наиболее подходящего по росту, Марк прошел в проем и увидел квадратное тело, сладко чавкающее в пьяном сне.

Разбуженный и развязанный Славик нежно тупился в пол и пытался облапить Марка, бессвязно бормоча слова радости. По глазам было видно, что его раздирают двоякие чувства, прямо противоположные. На первом плане плескалось необузданное счастье из двух слагаемых – он нашел Марка и его наконец-то развязали, сзади давило щемящее чувство горечи оттого, что ему больше не будут беспрестанно наливать. Марк потрепал друга по щеке и вместо ожидаемого: «Ладно, налейте ему еще» сказал: «А ну-ка, отволочём его в ванную!», отчего Славик совсем поник и понял, что пьянству – бой и пора начинать взрослую жизнь. Разделся самостоятельно, сам подрегулировал температуру воды и плюхнулся в металлическое ложе.

Славик узнал об аресте в тот же день от дворовых бабулек, грозивших и ему вызовом полиции, не помогли интеллигентские очки, он же был повязан с Марком частыми приходами. Славик убежал домой, собрал небольшой рюкзачок вещей и денег, благоразумно отключил гаджеты и пошёл искать Марка. Пошатался возле полиции, никаких следов Марка не обнаружил, не было намека и возле инспекции, каким-то образом проморгал он его отвозы-привозы. Тогда решено было идти в ту кафешку, где он подобрал стаканы с надписью DR2:0. Сидел там подолгу, покупал за наличку кофе и на третий день увидал двух щеглов, похожих на братьев. Они в углу, у столика возле окна, старательно, сильно палясь, писали что-то на дне бокалов. Как только они вышли, Славик стал красться за ними. Сначала щеглы привели к жёлтой «газельке», за которой Славик угнаться не смог. Пришлось караулить и у этого места. «Газелька» приехала через два дня, оттуда вышли человек пять и пошли во двор. Славик за ними не последовал, его отвлек мелкий мальчуган, сказавший, что он похож на быка, причем не только внешне, но и внутренне. Славик немного побегал за мальчуганом, а потом во дворе уже никого не было. Но Славик же упертый, он опять стал ждать, приходил сюда почти каждый день. «Газелька» то была, то ее не было, пацанов этих не наблюдал. А один раз, несколько дней назад, сам уже не помнит, когда увидел их через дорогу, они шли в его сторону. Славик спрятался за деревьями и потом прошмыгнул за ними до подъезда. И вот он здесь.

К завтраку пришла женщина, хорошая такая, лет тридцати пяти, подтянутая, в облегающих выдающуюся задницу брючках. Славик оживился и начал всячески ей помогать, а она с интересом посматривала на Марка. Вадим занервничал и перевел их жить в свою квартиру, оставив вход свободным. Там он убирался сам, звал только кушать. Марк почувствовал, что наступает скукота, а всего-то прошло два дня, так через неделю совсем взвоешь. Поэтому созвал общее совещание, чтобы окончательно определить цели и средства их достижения. Командиром, как он понял, был Дима, самый старший, самый хитрый и больше повидавший. Дима высказался, что не против, и собрал ближе к выходным, чтобы мог прийти и малыш, всю ячейку. Кроме близнецов, пришли еще две девчонки, старшеклассницы или студентки первого курса, очень юные, Вадим сказал, что бывшие успешные Youtube-блогерши. Славика опять пришлось прятать, как котяра стал, честное слово. Все молчали, говорил только Дима.

– Планов у нас особых нет, пока только прячемся и выживаем. Но выживаем терпимо, деньги есть, есть наличка, есть карточка папы Вадима, голодать не приходится. Пока мы просто собираем недовольных, не совсем понимая, что дальше с этим делать. У нас скоро появится ценный канал информации, который нам заменит Интернет, не на сто процентов, но какой есть. Предлагаю сидеть тихо и не высовываться. Вернее, высовываться так, чтобы было тихо. Если есть какие-нибудь пожелания, Марк, скажи, мы принесем или купим.

Марк задумался. Он никогда не был требователен к комфорту, и для сносного существования ему достаточно горячего чая и ноутбука. Но сейчас ноута нет и горячий чай не справляется. Придется развлекать себя более доступными способами, желательно – безалкогольными, намекнул Дима. Начал с телевизора, естественно, не смарт и без подключения к Интернету. Простенький кабельный оператор с жалкими пятьюдесятью каналами, неизвестно как выживший с середины девяностых прошлого века, абсолютно не развиваясь. Зато цена на уровне «ничего» отрывала его пока от конкурентов, желающих теперь получать плату чуть ли не за каждый интересный канал отдельно. Шок, трепет и восторг – да кто там ругал телевидение в общем и хвалился отсутствием приемника в частности? Марк с упоением тискал пульт управления, заливаясь краской удовольствия и покрываясь мурашками, не пройдя и трети каналов. Здесь было все – смех, смерть и секс, три «с» трафикогенерации. Причем профессионалы сами подобрали за тебя все лучшее или на грани лучшего, и тебе не надо часами серфить в сети. Потрясающие комедии, свежие сериалы в дубляже, интеллектуальные телепередачи, в мире различных животных и клубы самых разных путешественников. И все это снято на высочайшем уровне, с хорошим переводом, если он требуется, с прекрасной картинкой, рекламы не так много, да и она привлекает и интересна, особенно человеку, в последний раз ее видевшему несколько лет назад. И новости, да, ангажированные и с сильным перекосом в сторону извращенной подачи заклятого патриота, но все равно это же – новости! Среди них можно откопать крупицы правды или домыслить и понять, как это все было на самом деле, нужно только немного применить здравый смысл, и кривляние ведущего уходит на второй план, туда же – его голос.

Телемагазины живы! Вадим, заходивший его проведать, сказал, что они очень полезная штука и постоянно выручают со всякой мелочевкой, интернет-магазинов-то теперь под рукой нет. Понятно, что продают там всякий хлам с помощью невероятно талантливых маркетологов, которые обычную терку могут подать как чудо космической промышленности. Там они купили для группы столовые приборы и посуду, полотенца, простыни и подушки, бытовую химию, две коробки консервов и печенья, множество антистрессовых игрушек, расчески и бритвы. Марк залип, пододвинув столик и выписывая артикулы забавных вещиц, чтобы потом выбрать и себе что-нибудь, никто не знает, сколько ему придется провести на этом диване. Точно нужен какой-нибудь массажер на диван, кстати, и под ноги. Нужны гантели или мини-комплекс, а то схватит за бочок гиподинамия вкупе с ожирением, и телемагазин станет единственным доступным способом проведения досуга. Приходил Славик, и они вместе смотрели каналы про рыбную ловлю и изготовление хитрых снастей на дому. Славик пытался что-то лепить из подручных материалов, но бросил это бесполезное занятие, отдавшись созерцанию и рассказыванию взахлеб пояснений для Марка. Марку начало казаться, что рыбалка является не совсем уж бредовым занятием, и ему приходилось раз от раза щипать себя или переключать канал к неудовольствию Славика, утихомирить которого можно было дощелкав до какого-нибудь World Fashion и девчонок, дефилирующих в одной коже по подиуму. Тогда он забывал про рыбок моментально. Телевизор подарил новые имена, новую музыку, новых героев, новых актеров и актрис, параллельный мир, огромный мир, скрытый доселе от Марка и существующий автономно, они не встречались раньше так близко и вполне могут продолжать в том же духе, но сейчас это была любовь с первого взгляда, не любовь – страсть, самая настоящая страсть, пульт от телевизора пульсировал во влажных, горячих ладошках и трепетал, кнопки податливо лезли под неумелые, но требовательные пальцы, экран мгновенно откликался, разворачивая картинку во всю свою призывную ширину, проникая светом в зрачки затаившегося в кресле инфолюбовника.

А еще забавно было смотреть в новое окно. Привыкший к виду из родной кухни, Марк сейчас проводил утренние чаепития стоя, облокотившись о подоконник, и составлял в уме подробную топографическую карту двора, в котором ни разу не прогулялся. Неправильный четырехугольник из трех многоэтажек и скопища ржаво-серебристых гаражей, к большей части которых не было тропинок, – брошены за ненадобностью, или померли хозяева. Детвора целый день бегала по их треугольным крышам, сгребала внизу сугробы и ныряла в них сверху под грозные окрики выбегающих родителей, боявшихся за шеи племени младого. Середину двора занимал квадрат, обнесенный забором из досок, с засыпанным котлованом внутри. Вадим пояснил, что здесь хотели строить садик, но дальше котлована дело не пошло, и вот уже четвертый год он становится занимательной горкой для детей, а летом зарастет травой и будет закрытой ареной для игр собачников. Приучать их убирать за собой пришлось несколько недель, они с отцом собирали дерьмо и раскладывали его им под двери. Небольшая площадка для малышни – качели да лысая песочница, где песка на пару пластмассовых грузовичков. Справа от нее – лавочки для бабулек, вечных, неизбывных свидетелей этого мира. Марку почудилось даже, что это бабки из его собственного двора, настолько они были идентичными, но это вряд ли, конечно, каждый двор выводит своих личных, именных бабулек. Деревьев не так уж много, в родном дворе Марка было гораздо больше, они пялились на него своими устремленными к окнам ветками. Возможно, количество зелени нивелировалось засильем кустов, как сейчас понять, все под толстым слоем снега. Зато здесь не было машин. Ну почти не было. Может, спасали гаражи, или, может, было много парковок за пределами двора; Вадим только пожал плечами, видно, что эта проблема ему незнакома.

Прибежал нахмуренный Дима, позвал всех во вторую квартиру на очередной сбор. Он ходил прогуляться и оставить несколько меток для будущих членов группы и наткнулся на листовки, развешенные на столбах и у подъездов. На листовках плохим принтером распечатаны примитивные, но узнаваемые портреты Марка и Вадима и информация о розыске, подписанная главным управлением полиции. Никаких данных о награде не было, но все понимали, что предостаточно людей, которые сдадут просто так, то ли по злобе душевной, то ли в наивной уверенности, что делают доброе дело. Дима прошелся по округе и сорвал все, что увидел. Вадиму запретили высовываться и завтра всей группой решили пройтись, увеличив радиус, и осторожно срывать эти опасные бумажки, бабульки-то бродят, хоть и подслеповатые, подобных событий у них слишком мало, да и многие из них собачницы, все еще таящие зло на Вадима и его отца. Вадим сказал, что кардинально подстрижется на всякий случай и купит линзы.

А Марк развеселился и проскакал галопом до кухни и обратно. Веселило его опять же засилье бумаги в методах инспекции по делам Интернета, никуда от нее деться не могут, без бумажки ты какашка, как известно. Как папки на столе у сероглазого, который не смог адаптировать свой заскорузлый мозг к новым методам борьбы. Несмотря на то, что у каждой бабули и каждого ребенка теперь есть смартфон и обязательный единый аккаунт, куда можно просто в сообщения и совершенно бесплатно, нажатием одной кнопочки, прислать качественную фотографию с детальным описанием, да и не одну, а во всех вариантах одежды и причесок, они все равно извели кучу средств на печать этих дивных листовок, на обклейку и на мониторинг. В листовке был указан телефон. Городской телефон! Куда тоже ничего нельзя прислать файлом или моментальным фото на улице, если вдруг увидишь подозрительно подходящих под ориентировку типов. Вторая причина для веселости была сомнительна, но Марка она немного бодрила. Он бегал по квартирам, хватал за руки ребят и пытался закружить их в хоровод с криками: «Чо, съели, я особенный! Вас-то не печатают на листовках! Выкусили!» – и заливисто, немного истерически смеялся. Ребята переглядывались недоумевая, Вадим спросил, не нужно ли Марку немного седативов, психушку вызвать они, к сожалению, не могут, придется обходиться собственными силами. Марк хихикал в ответ и продолжал носиться как угорелый.

Пришло пополнение в виде трех здоровенных дагестанцев. Большие, крепкие мужики с точеными фигурами, напоминающими перевернутую пирамиду. Мужикам на поверку оказалось по двадцать лет, борцы-медалисты, отличники строевой подготовки, как шутил Дима, – работали на местных стройках, выполняя всякую незамысловатую тяжелую работенку вроде замешивания растворов или подъема грузов при помощи физической силы. Заработанное скидывали в общий котел за минусом вынужденных трат – копили на открытие мелкого бизнеса, состоящего из развоза цветов и пиццы, ну типа, романтика – романтикой, а кушать хочется всегда, особенно после любовных утех, поэтому лучше сразу с цветами и еды прикупить, чтобы потом, встав с измятой постели, прошлепать на кухню и укусить пышного, свежего теста с колбаской, восстановить силы, вдруг она попросит еще. А она обязательно попросит.

Парни оказались далеко не тупыми, с хорошей книжной базой и острым умом. Марк, проиграв всем троим в шахматы, надулся, сел в углу и смотрел на них исподлобья. Но азарт взял свое, и к вечеру он одержал одну ничью и одну победу. Долго потом ходил вокруг них и спрашивал – не поддавались ли они. Получая в ответ: «Мамой клянусь, что нет», улыбался и расправлял свои немощные плечи. Вообще настольные игры, купленные в большом количестве в телемагазине, изрядно спасали от социального выгорания в замкнутом пространстве. За две недели Марк сильно подрос не только в шахматах, но и во многих карточных играх, нардах, шашках, во всем, что требовало от человека понимать комбинаторику при заданном количестве фигур при конечной численности вариаций. Неплохо удавалось и собирание кубика Рубика на скорость, но было очень трудно отследить сложность изначальных комбинаций для адекватного сравнения, а подкручивать все одинаково казалось каким-то бредом.

И готовить, Марк научился готовить и полюбил это нехитрое сложное дело. Методика была следующей – за каждым был закреплен один день, когда этот человек становился дежурным. Он варил поесть, мыл посуду и полы, стирал и вообще все делал по дому для сносного проживания. Однако не возбранялось брать помощников из числа добровольцев. Добровольцы были, потому что скучно целыми днями валяться, и любое действие давало немного счастья. В первую свою смену Марк сварил макароны и обжарил их с разбитыми яйцами и большим количество лука, видел в детстве, как это делает дед. Кинул сверху помидорок и болгарского перца, просто свежих и нарезанных. Всем дико понравилось, и Марк решил поупражняться в кулинарном искусстве, стал напрашиваться в помощники и совсем скоро почти не уходил с кухни, экспериментируя и делая вкусные и не очень штуки. Сожители оценили подобное рвение и перед походом в магазин всегда сначала спрашивали у Марка, что нужно купить и в каких количествах, и только потом у того, кто дежурный сегодня или завтра. Чтобы избежать споров по поводу составления меню, решено было отдать власть именно тем, кто готовит, – в трудных условиях нужно уметь есть все, что сейчас лежит на тарелке, убивать в себе тонкого ценителя пасты альденте и сухого красного, научиться питать свой организм едой, энергетической ценностью с абсолютно нейтральным вкусом, и даже, может быть, противным. Также старались доводить до совершенства рецепты и блюда, которые можно приготовить на скорую руку хоть в поле, мало ли куда жизнь повернет. Марк поставил себе цель совершить невозможное: начертать кастрюльками и сковородками на языковых рецепторах знаменитую тайную книгу «1000 и одно блюдо из макарон», волшебного продукта, который никак не может приесться. Остальные не отставали, Вадим в совершенстве делал яичницу, совсем без ничего, только яйца, соль и черный перец, но почему-то от нее нельзя оторваться. Дима превосходно обращался с мясом, за его гуляш можно было пойти и сдаться властям без сожаления. Близнецам удавались простые десерты вроде домашнего песочного печенья и чак-чака, который за неимением меда поливали малиновым вареньем. Дагестанцы, поняв, что мясо занято, делали совершенные пироги из рыбных консервов и риса, сочные, изумительно вкусные, с хрустящей, не ломающейся корочкой. Они могли сделать пироги без духовки, в глубокой тонкой сковороде, в которой подгорала даже яичница Вадима. Один Славик остался в стороне от этих утех, все, что выходило из-под его рук, есть было невозможно, такой едой нельзя было из жалости накормить заклятого врага. Поэтому его привлекали в качестве чистильщика овощей или для нарезания лука, так как очки его обладали еще одним свойством – не пропускали ядовитые испарения, и он совсем не плакал.

Кроме дежурств, установили обязательную зарядку утром и вечером. Командовали дагестанцы, выжимая из бледных белых людей последние соки, а сами не потели совсем. Приседания, отжимания, прыжки и бег на месте – заказали поролоновые коврики, чтобы не смущать соседей снизу. Кроме зарядки, каждому по потребностям купили спортивного инвентаря и два велотренажёра с программируемыми тренировками. Марк, имея гантельки, заказал себе еще и скакалку и в свое удовольствие мог долго прыгать и потом валяться на полу, сжимая горящие мышцы. Поддерживать относительно спортивную форму надо было, ибо в здоровом теле здоровый дух, да и какое же это тогда сопротивление, если они это самое сопротивление оказать не смогут, столкнувшись с противником лицом к лицу. Естественно, никто и мечтать не мог, что горстка мальчишек, Марк и Славик смогут раздавить отряд вооруженных и подготовленных бойцов ОМОНа, но вот убежать, не задохнувшись через сотню метров, нужно было уметь. Дагестанцы немного обучали и приемам борьбы, в том числе и приемам с соперником больше по массе и когда ты находишься в лежачем положении, придавленный телом снизу. Гибкость их поражала, несмотря на крупное тело, они были словно змеи и могли вывернуться из самой загадочной ситуации без большого напряжения и не применяя превосходящую физическую силу. Марк гордился своим прогрессом, удивительно, но эти занятия принесли ему больше пользы, чем многолетние походы в спортзалы от случая к случаю, мышцы округлились и налились, кожа стала блестеть, он чувствовал себя в лучшей форме, чем в восемнадцать, и ходил по квартире, выпятив грудь, чем вызывал необидные смешки.