Текст книги "Книга Тайн. Наука медитации. Части 1-4"

Но за пределами ума есть точка, в которой вы просто есть. Там вы не можете разделить свое единое существование на две части – на объект и субъект. Есть только субъективность, только свидетель. Это очень и очень трудно понять с помощью интеллекта, интеллект здесь бессилен.

Вследствие этой логической трудности Чарвака – толкователь одной из самых логичных философских систем в мире – говорит, что нельзя знать самого себя; самопознание невозможно. А поскольку знать себя невозможно, можно ли вообще говорить о «себе», о каком-то «Я»? Все, что вы знаете, не вы сами. Вы сами – это тот, кто знает, а не то, что он знает; поэтому с точки зрения логики некорректно говорить: «Я знаю себя». Это абсурдно, нелогично. Как вы можете знать себя? Кто тогда будет знающим, и кто будет знаемым? Знание подразумевает дихотомию, разделение на объект и субъект, на знаемое и знающего.

Поэтому Чарвака утверждает, что, если человек говорит, что знает себя, он говорит чепуху. Знать себя невозможно, потому что «себя» можно отнести только к знающему. «Себя» никак нельзя превратить в знаемое.

А значит, говорит Чарвака, если невозможно «знать себя», как можно считать «себя» существующим? Те, кто подобно Чарваке не верит в существование «себя», своего «Я», называются анатмавадинами. Они говорят, что никакого «Я» нет, – то, что не может быть познано, не существует. И с логической точки зрения они правы. Если опираться только на логику, они правы.

Но в этом и состоит таинство жизни – логика только начало, но не конец. Наступает момент, когда логика кончается, но вы не кончаетесь. Наступает момент, когда логика больше не действует, а вы все равно есть. Жизнь нелогична. Вот почему так трудно понять, постичь, что это значит, когда говорят, что остается только свидетель.

Например, если в комнате есть светильник, вы видите вокруг много предметов. Когда светильник погашен, вокруг темно и ничего не видно. Когда светильник зажжен, становится светло, и вы все видите. Но вы когда-нибудь замечали, что происходит? Сможете ли вы увидеть светильник и его свет, если не будет никаких предметов? Вы не сможете увидеть свет, потому что для того, чтобы быть видимым, свет должен от чего-то отражаться. Он должен встретить на своем пути предмет. Лучи должны столкнуться с предметом и отразиться от него, тогда они достигнут ваших глаз. Так что сначала вы видите предметы, а потом делаете заключение, что стало светло. Когда вы зажигаете светильник или свечу, вы никогда не видите свет первым. Первыми вы видите объекты и благодаря объектам узнаете о свете.

Ученые говорят, что, если объектов нет, свет нельзя увидеть. Посмотрите на небо: оно кажется голубым, но оно не голубое, оно наполнено космическими лучами. Оно кажется голубым потому, что в нем нет объектов. Лучи света не могут отразиться и дойти до ваших глаз. Если вы выйдете в открытый космос и там не будет никаких объектов, то будет темно. Конечно, лучи света будут повсюду вокруг вас, но все равно будет темно. Чтобы свет был виден, нужны какие-то объекты.

Чарвака говорит: если вы войдете внутрь и придете к той точке, где остался только свидетель, и не будет ничего, что можно свидетельствовать, как вы сможете узнать об этом? Должны быть какие-то объекты, чтобы было что свидетельствовать, – только тогда можно узнать, что есть свидетель. С логической, научной точки зрения он прав. Но в экзистенциальном плане это неверно.

Тот, кто действительно входит внутрь, приходит к точке, где не остается никаких объектов, кроме самого сознания. Вы есть, но нет ничего, что можно было бы видеть; есть только видящий – только видящий. Есть только субъективность, не окруженная объектами. В тот момент, когда вы приходите к этой точке, вы достигаете предельной цели бытия. Можете назвать ее альфой – началом, или омегой – концом. Это и то и другое, альфа и омега. Это называется «самопознанием». С позиций лингвистики это слово некорректно, потому что словами об этом вообще ничего нельзя сказать. Когда вы входите в мир единого, язык становится бессмысленным.

Язык сохраняет смысл, только пока вы остаетесь в мире двойственности. В мире двойственности язык имеет смысл, потому что он создан в этом мире, является частью этого мира. Но когда вы входите в мир единого, недвойственного, он теряет смысл. Вот почему те, кто знает, молчат – а даже если что-то и говорят, то поспешно добавляют, что это только символическое выражение, это не совсем верно: это неправильно.

Лао-цзы говорил: «То, что может быть сказано, не может быть истиной, а то, что истинно, не может быть сказано». Он молчал; большую часть своей жизни он ничего не писал. Он говорил: «Если я что-то скажу, это будет неправда, потому что ничто не может быть сказано о том царстве, где остается лишь Единое».

Закрыв глаза, детально рассмотри свое внутреннее существо, – и тело, и ум. Так узнай свою истинную природу.

Рассмотрите свои тело и ум, свое внутреннее устройство. И помните, что тело и ум – не два отдельных явления. Скорее, вы одновременно то и другое – психосоматическая, телесно-умственная система. Ум – это более тонкая часть тела, а тело – более грубая часть ума.

И если вы осознаете систему тела-ума, если вы осознаете свою структуру, вы освободитесь от этой структуры, освободитесь от проводника, увидите, что вы отличны от него. И само это знание – что вы отдельны от структуры – и есть ваша истинная природа. Это и есть вы. Тело умрет, но истинная природа не умрет никогда. Ваш ум умрет и изменится, и будет умирать снова и снова, но истинная природа не умрет никогда. Истинная природа вечна. Вот почему ваша истинная природа не имеет отношения ни к вашему имени, ни к форме – она за пределами того и другого.

Как же выполнять эту технику? Надо полностью, совершенно закрыть глаза. Если вы хотите попробовать эту технику, закройте глаза, и пусть все движения прекратятся. Пусть ваши глаза станут как каменные. Никаких движений. Практикуйте это день за днем, и однажды это вдруг случится – вам удастся заглянуть внутрь. Глаза, которые всегда смотрели наружу, обратятся внутрь, и вы увидите проблеск своей внутренней природы.

И потом уже никаких трудностей не будет. Если вы однажды заглянули внутрь, вы знаете, как это делается. Трудно получить только первый проблеск, а потом у вас уже есть навык. Тогда это становится совсем легко. В любой момент вы можете закрыть глаза, остановить их и войти в это царство.

Будда умирал. Настал последний день его жизни, и он спросил своих учеников, есть ли у них к нему какие-нибудь вопросы. Они все горестно плакали, и они сказали ему: «Нет, ты уже так много нам рассказал. Нам больше не о чем спрашивать».

А у Будды был обычай спрашивать трижды. Он никогда не ограничивался одним разом. Он спрашивал снова, а потом спрашивал в третий раз – нет ли у вас вопросов? Много раз Будду спрашивали: «Почему ты спрашиваешь одно и то же трижды?» И он отвечал: «Потому что человек так неосознан, так несознателен, что в первый раз может не услышать, а во второй раз может не понять».

Итак, он спросил трижды, и трижды его ученики, его бхиккху, монахи, сказали: «Мы больше не хотим ничего спрашивать. Ты передал нам так много».

Тогда он закрыл глаза и сказал: «Если вам не о чем больше спросить, прежде чем умрет тело, я уйду из него. Прежде чем смерть войдет в тело, я уйду из него».

Он закрыл глаза. Его глаза замерли, и он начал уходить. Говорят, что его движение внутрь состояло из четырех частей. Во-первых, он закрыл глаза; потом его глаза замерли, стали совсем неподвижными. Если бы тогда был прибор для записи REM, он не начертил бы никакого графика. Глаза полностью остановились – это второе. В-третьих, он посмотрел на свое тело; и, в-четвертых, он посмотрел на свой ум.

Это было целое путешествие. Прежде чем пришла смерть, он вернулся в свой центр, к своему первоисточнику. Вот почему его смерть не называют смертью: мы называем ее нирваной, и в этом отличие. Мы называем такую смерть нирваной – прекращением, – но не смертью. Обычно мы умираем, потому что с нами случается смерть. Но с Буддой она не случилась. Прежде чем пришла смерть, он уже вернулся к источнику.

Смерть случилась только с его телом – но его уже там не было. Поэтому в буддийской традиции говорится, что он никогда не умирал. Смерть не поймала его. Она гналась за ним, как гонится за каждым, но не смогла его догнать; он перехитрил ее. Наверное, он смеялся – он был за пределами, а смерти досталось только мертвое тело.

В этом и заключается техника. Разбейте ее на четыре части и продвигайтесь. И когда вы получите первый проблеск, все станет легко и просто. Тогда в любой момент вы сможете войти внутрь или выйти наружу; вы сможете входить и выходить точно так, как вы входите в дом и выходите из него… входите и выходите.

Вторая техника:

Смотри на чашу, не видя стенок или материала. В несколько мгновений осознай.

Смотреть можно на что угодно. Возьмите чашу или любой другой предмет, но смотреть надо не так, как вы обычно смотрите, – качественно иначе.

Смотри на чашу, не видя стенок или материала.

Смотрите на любой предмет, но соблюдайте два условия… Не смотрите на стенки, на поверхность, смотрите на объект в целом. Обычно мы смотрим на отдельные части. Может быть, не сознательно, но мы смотрим на отдельные части. Если я посмотрю на вас, сначала я увижу ваше лицо, потом торс и потом все тело. Смотрите на предмет как на целое, не разделяйте его на части. Почему? Потому что, когда вы разделяете что-либо на части, глаза получают возможность двигаться от одной части к другой. Смотрите на предмет в целом. Это возможно.

Я могу смотреть на всех вас двумя способами. Я могу начать с одной стороны и потом двигаться дальше: посмотреть на А, потом на В, потом посмотреть на С – и так продолжать. Когда я смотрю на А, В и С, я не присутствую – или присутствую только где-то с краю, я не сфокусирован. Когда я смотрю на В, то оставляю А. Когда смотрю на С, А полностью теряется; А выходит из моего фокуса. Я могу смотреть на вашу группу таким образом; но я могу смотреть также и на всю группу, не разделяя ее на отдельных людей, на единицы, воспринимая ее как целое.

Попробуйте это. Сначала смотрите на какую-то вещь, переходя от одного ее фрагмента к другому. Потом, вдруг, увидьте эту вещь как целое; не разделяйте ее на части. Когда вы смотрите на предмет как на целое, глазам не нужно двигаться. Именно для того, чтобы предотвратить всякую возможность движения, и поставлено это условие: смотрите на предмет в целом, воспринимайте его как целое. И, во-вторых, не смотрите на материал. Если чаша сделана из дерева, не обращайте внимания на дерево; воспринимайте только чашу, только форму. Не смотрите на материал. Чаша может быть из золота, может быть из серебра – смотрите на чашу. Не смотрите на материал, из которого она сделана, смотрите только на форму.

Итак, во-первых, смотрите на объект в целом. И, во-вторых, смотрите на форму, а не на вещество. Почему? Потому что вещество является материальной составляющей, а форма является духовной составляющей, и так вы переходите от материального к нематериальному. Это будет полезно.

Попробуйте. Можно попробовать с чем угодно, с кем угодно. Вы видите человека, мужчину или женщину: смотрите и охватывайте его своим взглядом целиком, полностью. Сначала будет странное чувство, потому что вы не привыкли так смотреть, но, в конце концов, это будет прекрасно. И не думайте о том, красивое у него тело или нет, белая кожа или черная, мужчина это или женщина. Не думайте, просто смотрите на форму. Забудьте о материале и смотрите только на форму.

В несколько мгновений осознай. Продолжайте смотреть на форму в целом. Не позволяйте глазам двигаться. Не начинайте думать о материале. Что тогда произойдет? Вы вдруг осознаете самого себя. Глядя на что-то, вы начнете осознавать самого себя. Почему? Потому что у глаз теперь нет возможности двигаться наружу. Форма воспринимается как одно целое, и вы не можете переходить к ее частям. Материал отброшен, остается только чистая форма. Теперь вы не можете думать о золоте, дереве, серебре и тому подобном.

Форма – это чистая форма. О ней невозможно думать. Форма есть просто форма – что о ней думать? Если чаша из золота, можно подумать о многом. Например, вам захочется украсть ее, или сделать с ней что-нибудь, или продать; вы можете подумать, сколько она стоит, – может возникнуть множество мыслей. Но о чистой форме думать невозможно. Чистая форма останавливает поток мыслей. И при этом нет возможности переходить от одной части к другой – вы воспринимаете предмет как целое.

Оставайтесь с целым и с формой. И неожиданно вы начнете осознавать самого себя, потому что теперь ваши глаза не могут двигаться. А они должны двигаться, такова их природа. Поэтому ваш взгляд обратится к вам. Он повернет назад, вернется домой, и внезапно вы осознаете самого себя. Это осознание самого себя – один из самых экстатичных моментов, возможных для человека. Когда вы в первый раз осознаете самого себя, в этом столько красоты и блаженства, что вы не найдете никакого сравнения.

Вы впервые по-настоящему становитесь самим собой; вы впервые узнаете, что существуете. В один миг раскрывается все ваше существо.

Но почему это происходит? Возможно, вы видели – я думаю, что все где-то видели, в детских книжках, или в каких-то учебниках по психологии – такую картинку, на которой изображена старуха, и в тех же линиях скрыто изображение красивой молодой женщины. Картинка одна, линии одни и те же, но изображений два – старухи и молодой женщины.

Посмотрите на такую картинку: вы не сможете одновременно увидеть оба изображения. Вы будете видеть либо одно, либо другое. Когда вы смотрите на изображение старухи, молодая женщина скрыта от вас. Но если вы попытаетесь ее найти, это будет трудно, причем мешать будет само усилие. Вы видите старуху, и ваш взгляд зафиксирован на этом рисунке. И вот, сохраняя эту фиксацию, вы пытаетесь найти молодую женщину… Это невозможно, так вы не сможете найти ее. Вам понадобится специальная техника.

Пристально смотрите на старуху, полностью забудьте о молодой женщине. Пристально смотрите на старуху, на ее рисунок. Смотрите пристально, продолжайте смотреть. И неожиданно старуха исчезнет, и вы вдруг увидите молодую женщину. Почему? Если вы попытаетесь искать ее, вы ее не заметите. Такие рисунки дают детям в качестве головоломки, им говорят: «Найди другое изображение». Тогда они начинают искать, и у них ничего не получается.

Вся хитрость в том, чтобы не пытаться найти другое изображение: просто смотрите на рисунок, и вы увидите. Забудьте о втором изображении, о нем не надо думать. Ваши глаза не могут оставаться в одной точке, так что, если вы будете пристально смотреть на старуху, глаза, в конце концов, устанут. И тогда они вдруг переместятся, уйдут от этого изображения, и благодаря этому смещению вы осознаете другое изображение, скрытое в тех же линиях. Но что удивительно: как только вы увидели молодую женщину, вы больше не видите старуху. Однако теперь вы знаете, что обе они есть на картинке.

С самого начала вы, может быть, даже не верили, что здесь скрыта еще и молодая женщина, но теперь вы знаете, потому что старуху вы уже видели. Теперь вы знаете, что старуха тоже где-то здесь, но, глядя на молодую женщину, вы не можете одновременно увидеть и старуху. А если вы увидите старуху, то снова потеряете из виду молодую женщину. Невозможно видеть обеих одновременно; в каждый момент времени вы можете видеть только одну из них.

То же самое происходит со взглядом внутрь и наружу. Вы не можете смотреть внутрь и наружу одновременно. Когда вы смотрите на чашу или на любой другой предмет, вы смотрите наружу: сознание движется наружу, река течет наружу. Вы сфокусированы на чаше. Продолжайте пристально смотреть на нее. И само это пристальное смотрение создаст возможность для движения внутрь. Ваши глаза устанут, они захотят двигаться. И, не найдя ничего, к чему можно было бы двигаться снаружи, река вдруг повернет обратно – ей не останется ничего другого. Вы заставите свое сознание отступить внутрь. А когда вы начнете осознавать самого себя, вы потеряете из виду чашу; ее больше не будет.

Вот почему такие люди, как Шанкара или Нагарджуна, говорят, что весь мир иллюзорен, – так они видят. Когда мы узнаем себя, мир исчезает. На самом деле мир не иллюзорен; он существует. Но нельзя видеть оба мира одновременно – вот в чем дело. Поэтому, когда Шанкара входит в самого себя, когда он узнает свое «Я», становится свидетелем, мира больше нет. Так что он прав. Он говорит, что мир есть майя – иллюзия. Мир только кажется существующим, он не существует.

Имейте в виду этот факт. Когда вы знаете мир, вас нет. Вы есть, но в скрытом виде, и вы не можете поверить, что где-то здесь скрыты еще и вы, – мир слишком очевиден для вас, его присутствие слишком явно. И если вы начнете сразу искать себя, это будет трудно; может помешать само усилие. Поэтому Тантра говорит: остановите свой взгляд на чем-нибудь, на любом предмете окружающего мира, и не отводите его, удерживайте на месте. И сама эта попытка удержать взгляд создаст возможность для того, чтобы сознание потекло вспять – обратилось внутрь. Тогда вы начнете осознавать самого себя, свое «Я».

Но когда вы начнете осознавать самого себя, чаши больше не будет. Она по-прежнему там, но для вас ее нет. Поэтому Шанкара и говорит, что мир иллюзорен, – потому что, когда вы узнаете себя, мир перестает существовать. Он исчезает как сон.

Но Чарвака, Эпикур, Маркс тоже правы. Они называют мир истиной, а наше «Я» – иллюзией, обманом; они говорят, что никакого «Я» нет. Они признают только науку: наука утверждает, что существует только материя, только объекты; никакого субъекта не существует. Они правы, потому что глаза сфокусированы на объектах.

Ученый всегда фокусируется на объектах. Он полностью забывает свое «Я». Шанкара и Маркс правы в одном смысле и не правы в другом. Если вы полностью сфокусированы на внешнем мире, если ваш взгляд направлен во внешний мир, ваше «Я» будет казаться иллюзорным – оно будет для вас просто как сон. А когда вы смотрите внутрь, окружающий мир становится сном. И то и другое реальность, но вы не можете осознавать обе реальности одновременно – вот в чем проблема. И тут ничего не поделаешь. Вы будете видеть или старуху, или молодую женщину, в то время как другая будет для вас майей, иллюзией. Но вы можете применить эту технику, это легко. Потребуется некоторое время, но в ней нет ничего трудного.

Если вы однажды испытали этот поворот сознания, вы можете выполнять эту технику где угодно. Вы можете делать ее в автобусе или в поезде – в любом месте. Не нужно ни чаши, ни другого конкретного предмета, можно взять что угодно. Просто пристально смотрите на что-нибудь – смотрите, смотрите, смотрите, и… внезапный поворот внутрь, и поезд исчезает. Разумеется, когда вы вернетесь из вашего внутреннего путешествия, окажется, что вы проделали какой-то путь и во внешнем мире, но на это время поезд исчезал. Вы доехали от одной станции до другой, но в промежутке никакого поезда не было – был только промежуток. Конечно, поезд никуда не исчезал – иначе как бы вы доехали до другой станции? Но для вас поезда не существовало, для вас его не было.

Тому, кто умеет выполнять эту технику, становится очень легко жить в этом мире. В любой момент можно сделать так, чтобы что-то исчезло, – имейте это в виду. Допустим, вам надоела жена, или надоел муж – вы можете сделать так, чтобы они исчезли. Жена сидит здесь, рядом с вами – но ее нет! Она иллюзорна; она исчезла. Вы просто пристально смотрели, ваше сознание повернуло внутрь, и ее существование для вас прекратилось. И было много таких случаев.

Например, Сократ. Он доставлял очень много беспокойств своей жене, Ксантиппе, – любой женщине на ее месте было бы нелегко. Иметь мужем Сократа… ей не позавидуешь. Сократ хорош в качестве учителя, но не в качестве мужа.

Однажды случилось так… и за это его жену все осуждают вот уже две тысячи лет, но напрасно; я думаю, она была ни в чем не виновата. Сократ сидел и, вероятно, делал что-то вроде этой техники – этого нигде не написано, я просто предполагаю. Его жена пришла с подносом, с чайником – она принесла ему чай. Наверное, она увидела, что он сидит с таким отсутствующим видом, и поэтому, как пишут, вылила на него чай, прямо ему в лицо. Только тогда он очнулся.

Его лицо на всю жизнь осталось обожженным. За это его жену часто осуждают, но никто не знает, что делал при этом Сократ, – ведь ни одна жена не обольет вас чаем просто так, ни с того ни с сего. Должно быть, он что-то делал, что-то случилось, и поэтому Ксантиппе пришлось облить его чаем. Наверное, он находился в каком-то внутреннем трансе, и ощущение ожога заставило его прийти в себя, очнуться.

Я думаю, что все было именно так, потому что о Сократе известно много подобных случаев. Однажды его не могли найти сорок восемь часов. Его искали повсюду, все Афины вышли на поиски Сократа, но его нигде не было. В конце концов, его нашли далеко за городом, в нескольких милях от города. Он стоял под деревом, и его наполовину занесло снегом. Шел снег, а он просто стоял там, застыв, с открытыми глазами. Но он ни на кого не смотрел.

Когда вокруг собралась толпа, люди заглянули ему в глаза, и они подумали, что он мертв. Его глаза были как стеклянные – они смотрели, но никого не видели; они были совершенно неподвижны, статичны. Люди послушали его сердце – оно медленно билось; он был жив. Им пришлось потрясти его; только после этого он очнулся и посмотрел на них. Он спросил: «Сколько сейчас времени?» Он пропустил сорок восемь часов, для него их как будто не было. Он был вне этого мира времени и пространства.

«Что ты тут делаешь? – спросили его. – Мы думали, что тебя уже нет в живых… сорок восемь часов!»

Он сказал: «Я смотрел на звезды, и вдруг что-то случилось, и звезды исчезли. И потом, не знаю… потом весь мир исчез. Но я был в тихом, спокойном, блаженном состоянии, и если это была смерть, то она стоит тысячи жизней. Если это была смерть, я хотел бы возвращаться в нее снова и снова».

Видимо, это случилось неосознанно, потому что Сократ не был ни йогом, ни тантриком. Он не занимался никакими духовными практиками. Но он был великим мыслителем, и просто случайно могло выйти так, что он ночью пристально смотрел на звезды, и его взгляд внезапно обратился вспять, повернул внутрь. Вы можете тоже это попробовать. Звезды действительно очень хорошо подходят.

Лягте на землю и смотрите на черное небо, а потом зафиксируйте взгляд на одной из звезд. Сосредоточьтесь на ней и смотрите на нее пристально. Ограничьте свое сознание одной звездой, забудьте о других звездах. Мало-помалу все больше сужайте, концентрируйте свой взгляд. Другие звезды будут оставаться где-то на краю, на границе сознания. Но постепенно они исчезнут, и останется только одна звезда. Продолжайте смотреть, продолжайте смотреть. И наступит момент, когда и эта звезда исчезнет. А когда эта звезда исчезнет, вы предстанете перед самим собой.

Третья техника:

Увидь красоту человека или обычного предмета, как будто видишь их в первый раз.

Сначала несколько основных положений; потом вы сможете практиковать эту технику. Мы всегда смотрим на вещи старым взглядом. Вы приходите домой; вы смотрите на все, ничего не видя. Вы все здесь знаете – смотреть необязательно. Вы уже приходили домой много раз, много лет. Вы подходите к двери и входите в дом, может быть, отпираете сначала дверь. Но смотреть необязательно.

Весь этот процесс вы совершаете как робот, машинально, бессознательно. Только если что-нибудь не получается – если ключ не подходит к замку, – только тогда вы смотрите на замок. Если ключ подходит, вы никогда не смотрите на замок. Из-за механической привычки, из-за машинального повторения вы потеряли способность видеть; вы потеряли свежесть взгляда. Вы буквально потеряли способность видеть – учтите это. По сути, вы ослепли, потому что глаза вам не нужны.

Вспомните, когда вы последний раз смотрели на свою жену, на своего мужа? Наверное, последний раз это было несколько лет назад. Сколько лет вы их не видели? Вы ходите мимо и смотрите вскользь, но вы их не видите. Пойдите и еще раз посмотрите на свою жену или на своего мужа, так, будто видите их в первый раз. Почему? Потому что, когда вы видите в первый раз, вы смотрите свежим взглядом. Ваши глаза оживают.

Вы переходите улицу, и навстречу вам идет красивая женщина. Ваши глаза оживают – в них появляется свет. Они вдруг загораются. Может быть, эта женщина – чья-то жена, и ее муж каждый день проходит мимо нее как слепой. Может быть, он точно так же не видит ее, как вы не видите свою жену. Почему? Глаза нужны в первый раз, во второй раз они нужны уже меньше, а в третий раз они вообще не нужны. Несколько повторений, и вы слепнете. Мы живем как слепые.

Осознавайте. Когда к вам приходят ваши дети, вы их видите? Вы их не видите. Привычка убивает глаза; глазам становится скучно – всегда видеть одно и то же. На самом деле, ничто не повторяется и не остается прежним, вам только кажется так, из-за привычки. Ваша жена сегодня не такая, какой была вчера, и не может быть такой же – а если может, то она сверхъестественна! Ничто не может оставаться прежним даже миг спустя. Жизнь – это поток, все течет, ничто не остается прежним.

Не бывает двух одинаковых восходов солнца. В некотором смысле и само солнце не остается прежним. Каждый день оно ново – в нем происходят коренные изменения. И никогда не будет такого неба, как сегодня, и такое же утро никогда больше не наступит; каждое утро неповторимо, индивидуально. И краски в небе не соберутся и не сложатся опять в такой же узор. Но вы продолжаете жить так, будто все всегда одинаково.

Говорят, что нет ничего нового под солнцем. На самом деле, нет ничего старого под солнцем! Это только глаза становятся старыми, привыкают ко всему, и тогда ничто не ново. Для детей же все ново, вот почему все вызывает у них восторг. Достаточно цветного камушка на пляже, и они вне себя от волнения. Но вас не взволнует даже сам Господь Бог, если он явится к вам домой. Вы скажете: «Я его знаю, я про него читал». Дети так радуются, потому что их глаза свежи и новы, и все для них – новый мир, новое измерение.

Посмотрите, какие у детей глаза – как они свежи, как они сияют и излучают жизнь. Они похожи на зеркало – безмолвное, но проницательное. Только такие глаза могут проникнуть в сокровенное.

Итак, в этой технике говорится: Увидь красоту человека или обычного предмета, как будто видишь их в первый раз. Возьмите что угодно. Посмотрите на свои ботинки. Вы носите их уже много лет, но теперь посмотрите на них так, будто видите впервые. И вы заметите разницу: качество вашего сознания неожиданно изменится.

Не знаю, видели ли вы картину Ван Гога, где изображен его ботинок. Это одна из самых удивительных его картин. На ней только старый ботинок – такой усталый и грустный, как будто он уже на самом краю смерти. Всего лишь старый ботинок, – но посмотрите на него, почувствуйте его, и вы ощутите, какую долгую, скучную жизнь должен был прожить этот ботинок. Он так печален, как будто просит только о том, чтобы его отпустили из жизни; он так устал, его нервы истощены – совсем как старый человек, этот старый ботинок. Это одна из самых оригинальных картин. Но как Ван Гогу удалось это увидеть?

У вас тоже есть старые ботинки, даже еще более старые – более усталые, более мертвые, более печальные и удрученные, – но вы никогда не обращали на них внимания, не думали о том, что вы с ними сделали, как вы с ними обращались. А они рассказывают историю вашей жизни – потому что это ваши ботинки. Они могут рассказать о вас все. Если бы ботинки умели писать, они написали бы самую достоверную биографию того человека, с которым им довелось жить, – описав каждое его настроение, каждую его сторону. Когда их владелец был влюблен, он был одним, а когда он сердился, он вел себя по-другому, обращался с ботинками по-другому. Ботинки были совсем не при чем, но все оставило на них свой след.

Посмотрите на картину Ван Гога, и вы поймете, что ему удалось рассмотреть в ботинках. Здесь все – вся биография человека, который их носил. Но как ему удалось увидеть? Чтобы быть художником, нужно вернуть себе взгляд ребенка, его свежесть. Он умеет смотреть на все – даже на самые обычные вещи. Он умеет видеть!

Сезанн нарисовал стул, самый обыкновенный стул; можно даже удивиться… зачем рисовать стул? Что в нем интересного? Но он работал над этой картиной несколько месяцев. Вы не остановитесь даже на минуту, чтобы посмотреть на стул, а он работал много месяцев, потому что он смог увидеть стул. И у этого стула были своя душа, своя история, свои радости и невзгоды. Он жил! Он прожил жизнь! У него были свой жизненный опыт, свои воспоминания. Все это раскрыто в картине Сезанна. А вы видите свои стулья? Никто не смотрит на свои стулья, не пытается их понять.

Подойдет любой предмет. Эта техника предназначена только для того, чтобы ваш взгляд стал свежим – таким свежим, живым и сияющим, чтобы он мог обратиться внутрь и позволить вам увидеть ваше внутреннее «Я». Увидь… как будто видишь впервые. Сделайте это своим правилом: видеть все, как в первый раз, – и когда-нибудь вы сами удивитесь тому, какого прекрасного мира вы были лишены. Вдруг вспомните и посмотрите на свою жену, как будто видите ее в первый раз. И очень возможно, что вы снова почувствуете ту же любовь, тот же прилив энергии, тот же магнетизм, как тогда, когда увидели ее впервые. Но смотрите так, как будто впервые, – на человека или на обычный предмет. Что это даст? Вы снова обретете способность видеть. Сейчас вы слепы. Прямо сейчас, такие, как вы есть, вы слепы. И эта слепота страшнее, чем физическая слепота, потому что у вас есть глаза, и все же вы не видите.

Иисус много раз говорил: «Имеющие глаза да увидят. Имеющие уши да услышат». Можно подумать, что он обращается к слепым или к глухим. Он все время это повторяет. Он что, попечитель какого-нибудь общества слепых? Он все время повторяет: «Имеющие глаза, смотрите». Наверное, он говорил с обычными людьми, у которых с глазами было все в порядке. К чему же такая настойчивость: «Имеющие глаза, смотрите»? Он говорит о тех глазах, о том взгляде, которые может дать вам эта техника.

Смотрите на все, что встречается на вашем пути, как будто видите в первый раз. Пусть это состояние станет для вас постоянным. Прикасайтесь ко всему, как в первый раз. Что из этого получится? Вы освободитесь от своего прошлого. Вся тяжесть и грязь многочисленных пластов накопленного опыта – вы будете от них свободны.