Текст книги "Участник поисков"

Орри остолбенело смотрел на то, как громадная, облаченная в загадочно переливающийся панцирь туша Хоона неторопливо удаляется в глубь Заводи и там уходит, тоже не торопясь, в темные недра трясины. Некоторое время верхушка его панциря небольшим островком еще высилась над тускло поблескивающей гладью, а затем и она исчезла, и только давешние здоровенные пузыри рвались теперь из глубины. Потом и их не стало, и оставшуюся черную «прорубь» быстро затянуло зеленой ряской.

Орри перевел полный недоуменного отчаяния взгляд на звенна, потом на Мантру и Дрома. Звенны продолжали свой вечный странный танец, и трудно было сказать, что именно думают они о случившемся. Может быть, их беспокоила только мысль о том, как укрыться от близящегося дождя и последующей короткой ночной зимы. Что до андроидов, то вид у них был основательно озадаченный. Первым сориентировался в сложившейся ситуации Дром.

Он решительно поднялся на ноги и предложил:

– Отойдем поглубже в чащу. Будем держать военный совет. Мантра, свистни Бириму, чтобы подтягивался. Господа звенны, вы пойдете с нами?

«Сначала мы посоветуемся между собой», – написала в воздухе бегущая строка.

* * *

Там, где редкие ветви приболотного леска сходились над головами погуще, все пятеро беглецов с Приюта (считая таковым и жестоко обиженного, а оттого угрюмого Брендика), опасливо поглядывая на небо, устроились кто как мог – кто на пне, кто на сваленных в кучу ветках, кто притулясь к стволу, что покрепче. Орри выбрал для себя опорой полузатонувший в песчаном грунте валун и оперся о него спиной. За день валун успел нагреться – мелкая листва склонившегося над ним кривоватого деревца тому не помешала. Теперь он этим дневным теплом грел спину малька.

Орри посетило странное чувство, что когда-то – в той своей жизни, которую он никак не мог вспомнить – это тоже было его привычкой. Вот так – греть спину о камень в вечернем лесу. Может быть, даже вот в этой самой рощице. У этого вросшего в песок валуна. Только вот кто мог приводить его сюда? Такие вот зыбкие воспоминания все чаще стали посещать его. Посещать, наполняя душу тревогой.

Слишком глубоко погрузиться в зыбкую мглу этих размышлений ему не дал Дром. Он своим хриплым голосом вводил отсутствовавшего на переговорах Бирима в курс дела.

– Старый плавучий маразматик окончательно выжил из ума, – закончил он. – Добиться от нашего бывшего шефа и хозяина раскаяния и покаяния не смогли бы даже все инквизиторы древности, вместе взятые! Могли бы они там, в своих Болотах, об этом и знать! Но если уж тахо переклинило, то это – навсегда. Это вам любой скажет. Однако ведь какой-то выход должен же быть, черт побери?!

Последовала долгая пауза. Потом Бирим встряхнулся и без особой уверенности предложил:

– Гипнотизера надо найти... И чтоб он обработал Рыжую Бороду...

Мантра возмущенно фыркнул:

– Полная чушь! Уж я-то достаточно побегал у Стука в шестерках и – скажу тебе – никакой гипноз эту сатану не возьмет! Это он сам кого хочешь одним только взглядом до кондрашки доведет в два счета! Да и лучшие гипнотизеры в Бэ-Ка у него на жалованье состоят, чтобы таким вот, как мы, мозги калечить...

– И потом, – перебил его Дром. – Интересно, как это ты представляешь себе – заставить Рыжую Бороду слушать гипнотизера? Для этого его надо, по крайней мере, связать. И куда-нибудь заточить... Но мы, хоть втроем, хоть вдесятером, такого сделать просто не сможем. Мало того что Первый Закон мешает, так ведь Барри без охраны редко куда показывается. И охрана у него неслабая...

И тут чуть ли не перед самым его носом снова возникла бегущая строка:

«Вам не придется связывать и запирать этого человека. Уже вся ваша столица знает, что Рыжебородого связали и заперли. Это сделали те люди, которые хотели от меня узнать, где найти мальчика. Люди, которыми командует человек по кличке Рыло. Очень немного людей знают, где эти люди держат Рыжебородого. Но только звенны тоже знают – где... Нам рассказали андроиды из того дома...»

Орри принялся озираться кругом. Тени звеннов окружили пятерых беглецов стремительным хороводом. Еле слышно звучало их пение. Наверное, только он один и слышал его.

– Так, значит, вы уже посоветовались? – угрюмо спросил Дром.

Он тоже мучительно пытался уловить в мелькании разноцветного сумрака фигуры звеннов. Но это получалось у него заметно хуже, чем у Орри.

– Мы вместе немного заглянули в другой день, – отвечал ему звенн. – В тот, который еще только будет. И поняли Судьбу. Кусочек Судьбы. Понемножку у нас это может каждый. А когда мы вместе – получается лучше. И мы увидели, что нам быть с вами. Хотя все получается не так, как хотел Нолан. И не так, как хотим мы – звенны. И не так, как хотите вы – люди...

Некоторое время андроиды и Орри молча пытались осознать неожиданный поворот дела. Потом Орри задал сугубо практический вопрос:

– Так эти бандиты – ну, которые теперь держат взаперти Барри Стука... Они же его, наверное, неслабо охраняют...

– Они его хорошо спрятали, – согласился Чжанн, – и хорошо охраняют. Но – от людей. Не от звеннов... Они не представляют, что звенны станут освобождать его.

– А вы станете? – с недоверчивой надеждой в голосе спросил Орри.

– Нет, не станем, – сообщила ему бегущая строка. – Его освободишь ты в обмен на покаяние... На покаяние перед тахо... Мы только приведем тебя к нему. И отведем глаза охране.

– Это ерунда какая-то! – сообщил свое мнение о сказанном Дром. – Такое выдумать может только тот, кто представления не имеет о нашем дорогом Барри. Сидя под замком, он вам пообещает все что угодно – лишь бы выйти на свободу. Но как только кто-нибудь его оттуда вызволит, этому кому-то придется туго! Он и сам человек неслабый... Чтобы справиться с Барри, нужно человек восемь крепкого сложения. А стоит ему оказаться на воле, тогда уж и его охранники будут тут как тут! Им сейчас придется свои грехи замаливать, пупки надрывая! А вы хотите пустить на это дело малька, на которого у Рыжей Бороды уже и так здоровенный зуб вырос! Который у него из-под носа убежал! Это прямо бред какой-то!

– Не такой уж и бред, – неожиданно прервал его Мантра. – Если на дело пойдут еще и друзья Нолана из города. Их не так уж и мало... И еще вот что... Барри ни в коем случае не сорвется с цепи сразу, как только получит свободу. Наоборот! Ему надо будет очень хорошо обращаться с мальком. Он сделает все, что сможет, чтобы вернуть его доверие – если, конечно, он надеется получить от него то, что хочет. И для начала ему придется – скрепя сердце и скрипя зубами – покаяться перед тахо. Ясно почему?

– Начинаю понимать... – пробормотал Дром. – Ему же надо соединить две части ключа от управления Сетью... Малька и Карту... Да еще и добиться того, чтобы малек приказал Сети сделать то, что ему надо...

– И это после того, как они с Костой меня заперли в чулане с крысами?! – возмутился Орри. – Нашел дурака!

– Кстати, – вдруг подал голос молчавший до сих пор Бирим, – зачем же он сделал такую глупость? Ему бы действительно – обласкать мальчишку, расположить его к себе...

– Да затем, – ласково объяснил ему Мантра, – что хозяин Стук и до сих пор еще не знает, что может вернуть себе Карту. А поэтому он сцапал Орри заложником. Просто заложником. Товаром... Может, хотел шантажировать Скрипача. Чтобы тот, например, свернул кампанию против Подземных Театров. А может, он уже знал, что Рыло ищет приемного сына Скрипача днем с огнем. И готов отвалить за него неплохие денежки.

– А этим бандитам... Им-то зачем я так нужен? – озадаченно спросил Орри.

В голосе его – помимо его воли – прозвучала какая-то растерянная тревога.

– Тоже чтобы шантажировать Нолана? – неуверенно предположил он.

Бирим почесал в затылке и осторожно переглянулся с Мантрой и Дромом.

– Наверное, те просто не знают, что Карта была выброшена в Болота... – пожал плечами Дром. – Или надеются получить какими-то путями другую, такую же...

– Ну, уж теперь я никому из этих типов не поверю! – стукнул ладонью по песку Орри. – И никакой Стук меня не перехитрит!

Мантра покачал головой:

– Ты еще не знаешь, Орри, каким коварным может быть Рыжая Борода. В свое время ему удалось втереться в доверие даже к старому Нолану. А тебя он сможет запросто обвести вокруг пальца. Поэтому никогда не оставайся с ним один на один. С тобой непременно должны быть старшие товарищи...

– Нам надо торопиться, – оборвала его бегущая строка. – Скоро дождь и ночь. Мы – звенны – еще успеем добраться до того места. Но мы не можем успеть донести туда мальчика... Ему придется добираться туда одному.

– Это куда же «туда»? – грозно осведомился Дром. – И почему это – одному?

– «Туда» – это в тот дом, где заперт Рыжебородый, – пояснил Чжанн. – Орри хорошо знает его. Он в той же комнате, где был заперт Орри.

Тут Орри расхохотался – вопреки серьезности открывавшейся перед ним перспективы.

– Как – на самом деле?! Там – «У Зеленых чертей»?! На чердаке?! С крысами?! Вот умора!

– Именно там, – подтвердил Чжанн. – Но туда дойти сможем только мы – звенны – и ты. Человек может добраться туда только по шоссе. А шоссе перекрыто. Ищут тех, кто заставил корабль с неба опуститься здесь – у Болот. А тебя не ищут. Они думают, что ты заложник и пираты тебя не могут отпустить. Так что ты не привлечешь большого внимания. И кроме того, Нолан сказал, что у тебя есть особые способности. Ты, как и мы, звенны, сможешь отвести глаза, когда нужно... Тебе нужно вспомнить, как это делается... А твоих друзей непременно схватят. Их схватят даже здесь, если мы задержимся. Двое из наших уведут вас через Болота... Туда, где все вы снова встретитесь... Надо спешить. Скоро начнется, дождь. А потом будет ночь. Сегодня будет очень плохая ночь...

* * *

– Дьявольщина! – вздохнул Бэзил. – Полный провал! Шоссе перекрыто с обеих сторон в три слоя. У корабля уйма народу – прокурорская бригада, следственная... А на местности вообще мрак: всюду снуют люди Волыны. Пора, как говорится, сливать воду...

Он присел на бампер кара и принялся раскуривать дорогую сигару. С роскошью он не расставался даже в минуты великой скорби. Так же, как теперь с прикованным к запястью футляром с инструментом. Футляр порядком мешал ему справиться с раскуриванием сигары.

– Не все так хреново, как кажется, – задумчиво бросила Каманера, избравшая местом для короткого отдыха и двух-трех затяжек сигаретой придорожный валун.

– Разумеется, – согласился с ней Бэз. – Все на самом деле гораздо хреновее...

– Я про то, – отмахнулась от него Элен, – что раз их так активно ищут, то, значит, еще не нашли. Наш Орри – малек везучий...

– О, да! – снова признал ее правоту Бэзил. – Как говорится в одной сказке – кажется, русской – «я от бабушки ушел, я от дедушки ушел...».

Каманера усмехнулась.

– Ну а от меня мальку не уйти... – уверенно закончила она. – Хотя бы потому, что нас связывает Клятва Огня и Ветра...

Бэзил опасливо покосился на нее.

– Я начинаю все меньше понимать тебя, Элен, – с тревогой заметил он. – Ты собираешься выполнять наши контрактные обязательства или... Или ты собираешься исполнять всякие дурацкие клятвы? И почему ты надеешься, что малек сам придет к нам в руки?

Ответом ему был взгляд, исполненный презрительной жалости к непосвященному.

– Дурацкие клятвы, дорогой Бэз, – голосом, полным наставительной иронии, произнесла она, – мы с тобой давали на Харуре. Те клятвы означали только непременное возмездие для отступников. Полнейшая чушь – клятва, основанная на страхе!

– А что, Клятва Огня и Ветра от таких клятв отличается? – пожал плечами Бэзил.

– Да! Это клятва не людей. Это клятва звеннов! И ее просто невозможно нарушить. Этого нам не даст Судьба!

– Мне бы твою веру во все эти глупости... – вздохнул Бэзил.

– Клятва звеннов, Бэз, каждого ее давшего делает немного звенном. И дает ему право рассчитывать на их – звеннов – помощь!

– И ты действительно хочешь просить звеннов найти для нас Орри?

– Именно это я и собираюсь сделать, Бэз. В детстве я дружила со звеннами. И до сих пор могу говорить с ними.

– Прости, но у тебя на лбу не написано, что ты давала клятву дружить с Орри, – снова пожал плечами Бэз.

– Они узнают это от него самого, – Элен отрешенно улыбнулась. – Не удивляйся. Он, без сомнения, у них. Иначе его давно нашли бы. И еще... Старый Нолан – большой друг здешних сапиенсов. И звеннов и тахо...

Бэзил задумчиво стряхнул пепел с сигары:

– Слушай, Элен... Не по нутру мне вся эта здешняя мистика... Может, не будем торопиться с нею связываться?

Каманера помолчала, отрешенно глядя в пространство перед собой:

– Приходится торопиться, Бэз... По крайней мере – мне.

– Почему, Элен?

– Потому что... – Каманера отбросила в пространство недокуренную сигарету. – Потому что эта ночь будет Ночью Больной Луны!

Глава 12
ПЛАТИНОВАЯ КАРТА

Снова распроститься с «пульчинеллой» Киму пришлось уже на подъезде к Солнечному Каньону. Послушный кар отправился на автомате проселками – искать место стоянки поукромнее, а Скрипач и Ким отправились к Каньону по каменистой и неровной тропе.

– Это здесь... Вам нравится вид, Агент?

Скрипач остановился в том месте тропы, где она выходила к обрыву Солнечного Каньона и образовывала небольшую смотровую площадку. Старик опустился на камень.

Вид отсюда открывался действительно впечатляющий. Тем более что в отличие от различных «туристических объектов», которые Киму пришлось повидать в других, не столь провинциальных, как Бэ-Ка, Мирах, виды Солнечного не были растиражированы в многочисленных буклетах и рекламных видеороликах, издаваемых туристическими агентствами. Так что к встрече с этим гигантским шрамом планетарной коры, проточенным за миллионы лет водными потоками с высящихся за его спиной горных кряжей, Ким совершенно не был готов.

Только теперь он с особой остротой понял, что скучноватый и привычно земной мирок Нью-Чепеля, да и всей растянувшейся вдоль побережья Океана Большой Колонии, это только крошечная часть здешней суши, окруженная дикими и девственными пространствами. В которых таятся чудеса. До которых здесь никому нет дела.

Он слегка поежился, заглядывая в затянутую синеватой дымкой бездну.

– Осторожнее, – посоветовал ему Нолан. – Может закружиться голова. А ограждения здесь – никакого. Вот те три водопада... К ним ведет довольно... довольно неприятный спуск. Нам надо устроиться на подходах к этому спуску. Там, похоже, развернется основное... Основное в этой игре. Вон за тем водяным пологом – проход к Тайному Терминалу...

Он молча созерцал Каньон, и вид у него был такой, словно и сам он немного причастен к сотворению этого чуда.

– Нам повезло, – добавил он. – Сегодня вечерние дожди припозднились, и освещение – прекрасное. Солнечный особенно хорош именно вот таким – в лучах заходящей Звезды. Вообще, похоже, сегодня дожди пройдут редкие, и ночь будет ясная...

Он вдруг помрачнел – и Ким заметил это:

– Вам это вроде не очень нравится, мастер?

– Угадали, Агент. – Скрипач поморщился. – Сегодня – ночь полнолуния Больной Луны. Или – как тут говорят – просто Ночь Больной Луны. Может быть, вы не в курсе, но в такие ночи много случается плохого в этих краях.

– В действительности или по поверьям? – осведомился Ким. – Я просто слышал некоторые здешние поверья и предания... Те, что касаются Больной Луны. А точнее – ее полнолуния. Мне показалось, что все с этим связанное напоминает древний культ Хэллоуина... Раз вы, как и я – из Метрополии, то, наверное, знаете, о чем я говорю. Только здешний фольклор – он как-то... Ну более суров, что-ли... Или, точнее, мрачен.

– Плохое творится в такие ночи и по поверьям. Агент, – усмехнулся Скрипач, – и в действительности... Здесь все это переплетено. Действительность порождает поверья, а поверья – действительность... Нам не слишком повезло с этим. С тем, имею в виду, что кульминация всей этой игры пришлась на эту ночь.

Ким пожал плечами и постарался улыбнуться как можно более иронически.

– Знаете, это еще, по словам древних, «бабушка надвое сказала» – для кого из играющих полнолуние плохая примета...

– Ну что ж, – ответил ему Нолан со своей чуть инквизиторской улыбкой. – Хорошо, что вы настроены оптимистично. Только не приведи вас бог путать оптимизм с самонадеянностью... – Он поднялся. – Но нам надо поторопиться. Надо успеть, как говорится, занять места в партере... Тем более что я пригласил сюда еще и своих друзей. Клавдия и Александра. Вы с ними уже познакомились... А те, надеюсь, не забудут прихватить с собой и своих друзей тоже. Нехорошо будет, если они нас опередят. Поспешим. Только спешите осторожно, Агент. Скажу вам точно то же, что и в трясине Болот: следуйте за мной нога в ногу. Полет с этой кручи кончается обычно весьма плачевно. Ну и...

Ким вопросительно уставился на замолкшего старика.

– Ну и будьте готовы в эту ночь встретить на своем пути нечисть, – усмехнулся он, – духов и оборотней...

С нечистью Киму дело иметь приходилось. Но не в этом Мире.

* * *

– Да брось ты оглядываться на кар! – пренебрежительно через плечо бросила Каманера Бэзилу, осторожным шагом углубляясь в чащу Леса. – Здесь не угоняют машины. Не те края. Тем более что и красть-то ее некому здесь на лесном проселке. В чащобе, можно сказать. Лучше смотри себе под ноги. Чует мое сердце – навернешься сейчас по полной программе. А если навернешься, то можешь так напороться на сук, что...

Бэз тут же исполнил предсказание и дальше двигался уже постанывая и придерживая свободной рукой разодранную штанину.

– Да не ори ты так! – цыкнула на него Элен. – Здесь тише надо быть. Скромнее...

Тут она сама чуть не провалилась в нору какой-то подземной твари и огласила пространство крепким словечком. Прижав палец к губам, прислушалась к тишине. По непроницаемым кронам, сомкнувшимся над их головой, шумела падающая с небес вода.

– Дождь... – прошептала она зачарованно. – Наконец-то дождь... Я так боялась, что вечер будет безоблачным. И ночь... Мне нужна снежная, облачная ночь. Без звезд. И без лун!

Она повернулась к охромевшему Бэзилу и иронически кивнула на прикованный к его левому запястью инструмент.

– Оставил бы ты лучше это сокровище в багажнике. Или – просто под сиденьем. Окрест народу ноль целых, ноль десятых... Только звенны, поверь. А то – неровен час – выйдем мы на людей, и тут уж непременно какой-нибудь дурень издали примет эту штуку за автомат. И решит стрелять первым... Тут же все кругом стоят на рогах – угонщиков-террористов ловят.

– Такие вещи, – зло отозвался Бэзил, – в багажниках не оставляют. Если, конечно, все то, что вы мне здесь наплели об инструменте, хоть наполовину правда. Скажи мне лучше, где хоть один из этих твоих звеннов, которых, по твоим словам, кругом просто тьма?

– Дождь, – снова тихонько произнесла Каманера слово, ставшее для нее заветным. – А в дождь звенны замолкают. И прячутся...

– И где же их нам искать теперь? – резонно осведомился Бэзил. – В таких-то буераках?

Каманера даже фыркнула от возмущения.

– Звенна, дорогой мой, – объяснила она, – найти невозможно. Особенно если он этого не захочет. Звенна можно только выманить. Позвать... Вот я сейчас и буду их звать.

– Ну так и зови! – раздраженно отозвался Бэзил. – Какого черта мы тут плутаем в сумерках по чащобе?!

– Выманить хоть одного звенна, тем более в дождь, милый мой, – менторским тоном пояснила Элен, – дело не простое. Ты тоже мне разбежался. Сперва надо найти колокольчики...

– Ко-ло-коль-чи-ки? – осатанело уставился на нее Бэзил. – Какие еще колокольчики и бубенчики могут быть в этих буераках? Здесь только клещей нахвататься можно да заражение крови заработать...

Он, морщась, поправил разодранную и испачканную кровью штанину

– Колокольчики звеннов, – объяснила Элен. – Они, звенны, их прячут в условных местах. Известных только посвященным. Я была посвященной. Их еще умеют искать дети. Но потом, когда становятся взрослыми, всегда забывают, как это делается. А я все помню и помню... И еще надо уметь в них звонить. Я умею...

* * *

Колокольчики звеннов... Кто в Большой Колонии не слышал о них? Как и все, что связано с призрачным и зыбким существованием этого племени, призрачно и зыбко все то, что написано и сказано про эти его странные произведения. Многие из тех, кому редко приходилось (или не приходилось совсем) бывать в Лесу, считали рассказы о них своего рода легендами. Достоянием здешнего фольклора – не более.

Говорят о них многое. Говорят, что, вызвонив только посвященным известную мелодию, те из людей, кого звенны выбрали в друзья, могут выманить на встречу с собой эти причудливые существа, живущие на грани человеческого восприятия. Говорят, что укравшего колокольчики из заветного места, где звенны их прячут для своих друзей, звон поражает безумием. И наоборот – говорят, что звон этих колокольчиков исцеляет если не тело, то душу. И еще говорят, что колокольчики эти для звеннов делают люди.

Хотя несколько связок этих удивительных изготовленных из причудливых сплавов металлических цветков можно увидеть в музеях городов и монастырей Колонии, вопрос об их происхождении остается спорным...

Одни специалисты безапелляционно утверждают, что эти причудливые экспонаты – полнейшая мистификация. При этом они приводят данные металлографического и искусствоведческого анализа, убедительно свидетельствующие о том, что колокольчики – дело рук человеческих.

Другие – не опровергая приводимых фактов – отмечают, что именно так оно и должно быть. И приводят документы эпохи Изоляции, из которых следует – и следует почти непреложно, – что именно тайные сообщества кузнецов начали изготовлять (да, похоже, изготовляют и до сих пор) колокольчики для тех немногих, кто первыми – и именно с помощью музыкального звона – установил со звеннами контакт и начал обучать их земным языкам. Гораздо позже, к слову сказать, точно таким же путем – через звенящие стержни – сами звенны научились вызывать доверчивых в ту пору тахо для встреч с людьми... (До той же поры разумность обитателей Болот считалась лишь весьма фантастическим допущением отдельных энтузиастов Контакта – из тех, что склонны видеть следы рассудочной деятельности даже в росте плесневой колонии.)

В общем, много чего говорят ученые люди.

Но те, кому пришлось жить – а тем более провести детство – вблизи Лесов звеннов, раскиданных по всей Бэ-Ка, в существование колокольчиков и в их силу верят. Верят тихо, но без всяких сомнений. И без особого желания посвящать в эту свою веру посторонних. Каманера была из таких.

* * *

Бэзилу так и не удалось понять, по каким признакам удалось Элен вычислить тайник-алтарек, расположенный в почти незаметном среди здешнего мха углублении древнего камня. То ли трава здесь росла не так, то ли как-то по-особенному располагались мелкие и невзрачные цветы, полускрытые в этой траве...

А может, и ни при чем здесь были и трава и цветы – гадать было бессмысленно. Главное – когда тонкая, быстрая рука Каманеры скользнула под мох, то исчезла она там почти по локоть. И вернулась со связкой из неполной дюжины колокольчиков.

Бэзил нагнулся над ладонью Элен и засопел, разглядывая их.

Были они все разные – не похожие друг на друга ни формой, ни узором (если их рельеф можно было назвать узором). Но все они были малы – чуть больше ногтя размером. Причудливые тонкие и острые крючочки украшали вершину каждого из них. Художественное чутье подсказало Бэзу, что коллекционеры, пожалуй, заинтересовались бы этими чудесными вещицами. И что будь Большая Колония не таким захолустным Миром, то уж наверняка здесь и в Федерации вообще существовал бы рынок таких изделий – настоящих и фальшивок, разумеется.

– Ты э-э... положишь их на место? – осведомился он. – Э-э... Потом?

Каманера прожгла его полным подозрения взглядом:

– И не думай!! И не думай, Бэз!!! С такими вещами связываться – себе дороже! – И уже спокойнее пояснила: – Колокольчики надо отдать тому, кто придет на их звон. Он их положит туда, куда звенны сочтут нужным. Отойдем сюда – под большое дерево... Здесь суше.

И в самом деле, дождевая вода уже пропитала кроны здешних лесных гигантов там, где кроны эти были потоньше, и сухой опавшая листва оставалась только поближе к стволам и корням. Зато и сумрак там был погуще.

В этом сумраке Каманера, жестом велев Бэзу замолкнуть, встала, выпрямившись вдоль гладко уходящего вверх ствола, сосредоточилась и, закрыв глаза, приступила к ответственной операции подманивания звенна. Она осторожно, на ощупь, по одному, выбирала с ладони левой руки колокольчики и подносила то к одному, то к другому уху, прислушиваясь к их звучанию. Потом, придя к какому-то ей одной понятному решению, прикрепляла их на плечо, на рукав своей походной куртки, на джинсы – то у колена, то у щиколотки.

А потом она начала танцевать. (Наверное, «танцевать» было самым подходящим определением для ее занятия.) Танцевать неуверенно и несмело, вспоминая давно забытые движения и жесты. И по-прежнему не открывая глаз. Она словно ожидала каждого очередного звука колокольчиков и только тогда позволяла себе сделать следующее движение.

Странная, непривычная человеческому уху мелодия поплыла по Лесу.

Бэзил впервые видел перед собой робкую и неуверенную Элен. Нет, что там, разыгрывать робость и неуверенность, святую простоту и детскую наивность Каманера могла великолепно. Но Бэзил Кац на то и был Бэзилом Кацем, чтобы уметь прекрасно отличать игру от истинного состояния человека. И вот – он не верил собственным глазам – перед ним была Каманера, не знающая, каким станет ее следующее движение, и потому странно угловатая, напряженная и изящная одновременно. Бэзил прикрыл глаза и стал вспоминать их первое знакомство – там, далеко от этого сумрачного сырого леса, пропитанного чужим колдовством. Боже! Боже, как его занесло оттуда – сюда?!

Бэз был уже готов прослезиться над своей судьбой, когда откуда-то из кроны дерева чуть ли не прямо ему на голову рухнуло то, что он принял за сноп странно сухой травы. Это был пришедший на зов звенн.

«Мы давно не виделись с тобой, Элли, – написала шелестящая тень тусклыми буквами на фоне зеленого сумрака. – Тебя сделали хуже – там, где ты была».

Звенны не делают комплиментов. Друзьям – тем более.

Элен не смогла скрыть вздоха облегчения.

– Узнаю тебя, Занн, – улыбнулась она. – По корявому почерку. Как хорошо, что ты жив... Может быть, это вы здесь сделались лучше, а не меня сделали хуже?

«Это хорошо, что ты не разучилась шутить, – сообщили ей действительно не слишком правильные буковки, появляющиеся из полутьмы. – И хорошо, что помнишь меня. Но не стоило обо мне беспокоиться. Огонь и Ветер еще не скоро доберутся до меня... Но будет лучше, если ты сразу скажешь, зачем позвала меня. Ты же знаешь, в дождь звенны смотрят сны...»

– Мне нужно встретиться с одним мальком, – торопливо объяснила Элен. – Звенны его знают. Должны знать.

Едва заметная тень не ответила ничего. Звенн ждал продолжения разговора. А может, начинал смотреть сны.

– Я понимаю, – все так же торопливо продолжила Каманера, – не один малек дружит с вами. Наверное, их даже много... Но этот – он приемный сын Нолана. Скрипача... Он сейчас где-то с вами...

«Зачем ты хочешь встретиться с Орри Ноланом?» – спросил Занн.

– Он в беде, – объяснила Элен. – Мы должны ему помочь. Мы дали Клятву, что Орри Нолан будет нашим другом, пока есть Огонь и есть Ветер. – Звенны могут спросить об этом у него самого...

«Ты всегда любила обманывать, Элли, – сообщили неровные, тусклые буквы. – Я надеюсь, что сейчас...»

– С Клятвой не шутят – ты сам меня учил... Таким вещам. И я же сказала – звенны могут спросить у самого Орри...

«Сейчас это трудно – спросить у него, – написал в сумраке Занн. – Если ты что-то хочешь передать мальчику – скажи – мне. Ты знаешь – звеннам можно верить».

На мгновение Элен смешалась.

– Нам – как-то неопределенно произнесла она и тут же, бросив взгляд на Бэзила, нашлась. – Нам надо обязательно видеть его лично. И передать ему вот это...

Она кивнула на прикованный к запястью Бэзила футляр. Бэзил выпучил на нее глаза и издал звук – из тех, что издает содержимое расколотого яйца при встрече с раскаленной поверхностью сковородки. Но Каманера полностью игнорировала реакцию своего компаньона на этот неожиданный ход.

– Это... – хотела объяснить она.

«Не надо говорить».

Словно сухая трава зашуршала по потертому футляру, и что-то почти невесомое на мгновение коснулось тыльной стороны руки Бэзила – Бэз удостоился прикосновения звенна.

«Не надо говорить, – повторил Занн. – Это инструмент Нолана-Скрипача. Он играл на нем звеннам. Мы помним это...»

Наступила тишина. Только дождь шуршал в кронах – все сильнее и сильнее.

«Теперь я верю тебе, – написал Занн. – И еще – я немножко заглянул в будущее. Вы это называете будущим... Тебе действительно надо быть там...»

Каманера впилась глазами в плывущие перед ней знаки. И Бэзил – тоже впился. «Где? Где „там“»?!» – говорил его взгляд.

«Вы встретите Орри у Солнечного Каньона, – ответил на этот немой вопрос Занн. – Там, где три водопада. Ты сможешь?..»

– Я смогу! – торопливо прервала его Элен, чуточку нервными движениями обирая со своей одежды колокольчики. – Я найду дорогу к Солнечному. Спасибо тебе, Занн. Не надо провожать нас. Спокойно спи. Прости, что я разбудила тебя...

«Звенны не спят... – поправил ее Занн. – Звенны смотрят сны».

– Да, – я совсем забыла про это, – улыбнулась Каманера. – Возьми...

Она протянула в пространство ладонь, на которой кучкой лежали колокольчики. И те исчезли с нее. Словно и не было их – колокольчиков звеннов.

– Пошли, – кивнула Элен Бэзилу. – Надо успеть добраться туда засветло.

Больше она не сказала ни слова и сосредоточенно молчала всю дорогу до дремлющего на обочине проселка кара. Только усаживаясь за руль, сообщила:

– Поведу я. Ты не знаешь дорогу...

– Здорово ты обвела вокруг пальца эту лесную нечисть, – отвесил ей комплимент Бэз, усаживаясь на сиденье рядом. – Особенно удачно получилось с инструментом. Я сначала и не сообразил...

– Боюсь, что ты и теперь еще не соображаешь, – оборвала его Элен, поворачивая ключ запуска движка. – Ты думаешь, мы обманули его?

– Тогда зачем же он сказал нам, где ловить малька? – высоко вздернул плечи Бэз. – Или наврал?

– Звенны не врут, – хмуро ответила Элен, осторожно ведя кар по мокрому гравию. – Звенны – странный народ.

* * *

Промаявшись целый день в чертовом чулане, сходив пару раз под конвоем до ветру и окончательно загнав крысиную рать в подполье меткими бросками увесистого башмака, Барри Стук завалился спать засветло. Разбудило Стука всего лишь поскрипывание двери, хотя самому ему казалось, что спит он крепко. По-другому он и не спал никогда.