Текст книги "Участник поисков"

– Вы остались довольны полученным от Сети ответом, мастер? – включился в разговор подполковник Баррон.

– Он оставил меня в недоумении, – честно признался Агент.

– Почему же вы не поспешили поделиться вашим, гм... недоумением с компетентными в этом отношении службами?

Задавая этот вопрос, Федеральный следователь проникновенно заглянул Киму в глаза.

– Поймите, – продолжил он. – Наш разговор может найти свое продолжение либо в чисто формальном, либо в более продуктивном – неформальном – русле... Поймите также, что этот, гм... выбор русла нашей с вами беседы во многом определит перспективы вашей дальнейшей деятельности на... гм, выбранном вами поприще...

– Я прекрасно понимаю это...

Эти слова Агент произнес как можно более невыразительно.

– Ну, так и поглядим на ситуацию с этих двух возможных позиций... – продолжил Федеральный следователь, украсив свою физиономию несколько иезуитской улыбкой. – Формально вам стало известно лишь то, что ваша заказчица предпочитает называть себя чужим именем. Бывает... Это не карается законом само по себе. Вы узнали также, что она не числится в розыске ни по линии Федеральных служб, ни по линии региональных органов правопорядка. Формально это освобождает вас от необходимости отвечать на какие бы то ни было вопросы со стороны этих структур. Формально также не имеет никакого значения то, что мисс Каманера была арестована службой безопасности одного из Миров Федерации, а потом вновь объявилась за тридевять земель от этого Мира цела и невредима. Ведь Харур не требует ее выдачи ни от одного из остальных тридцати двух Миров... Право же...

Федеральный следователь наклонился над столом, максимально приблизив свои зрачки к зрачкам Агента:

– Право же, ваша позиция выглядит этически безупречной. Формально. Но только – чисто формально! – Он поднялся из-за стола и принялся прохаживаться вдоль стены мрачноватого кабинета. – А вот если посмотреть надело по существу... По су-щес-тву, господин Агент! То... То мы увидим следующую – далеко не приглядную – картину: прожженная авантюристка неизвестно зачем оказывается во владениях политического режима, который лишь номинально принадлежит к Федерации, а фактически открыто враждебен большинству из ее – Федерации этой – Миров... Режима, который не брезгует шпионажем, диверсиями и разного рода провокациями в десяти, по крайней мере, Мирах, населенных людьми. Режима, который практически не скрывает своих претензий на господство в Обитаемом Космосе... Или вы иначе оцениваете политику Императора Алонзо?

– Трудно найти в Обитаемом Космосе человека, который не знал бы этих очевидных вещей, – пожал плечами Ким. – Разве что на самом Харуре...

– В таком случае почему у вас не возникло совершенно определенных подозрений, когда вам стало известно, что арестованная на этом самом Харуре авантюристка вновь оказывается на свободе с совершенно незапятнанной репутацией? Неужели вам неизвестно, что судьба всех тех, кто имел несчастье попасть в руки Харурской охранки, довольно печальна? Тем более тех, кто попал туда по такому обвинению, как мисс Каманера?

– В полицейском досье нет сведений о предъявленных этой госпоже обвинениях... – вздохнул Ким.

– В этом вы правы... – Подполковник Баррон пошевелил разложенные перед ним на столе бумаги. – Эта информация имеет иной уровень доступа. Но раз уж вы теперь напрямую работаете с этой госпожой, то для вас может быть сделано исключение... На определенных условиях, конечно.

– Вы имеете в виду сотрудничество с вашими организациями? Я никогда не становился к вам в оппозицию. Это подразумевается условиями моего лицензионного соглашения.

– Не только. – Баррон резким жестом поправил очки. – Вы должны объяснить нам, почему вы немедленно – я повторяю: не-мед-лен-но – не поставили компетентные органы в известность о том, что имели непосредственный контакт с лицом, возможно завербованным спецслужбами Империи Харур?

Ким с трудом удержался от того, чтобы по привычке почесать нос. Он только прикоснулся кончиками пальцев к почти незаметному шраму-отметинке на левой скуле – памяти о разорвавшей его жизнь надвое полосе немоты и беспамятства.

– Вас устроит такое, например, объяснение? – тщательно подбирая слова, начал он. – Сразу же, ознакомившись с полученным мною досье мисс Каманеры, я ни минуты не сомневался, что поступившая на мой терминал информация станет известна компетентным органам и вызовет у них интерес. Это было так же неизбежно, как, скажем, восход и заход солнца...

Федеральный следователь, наделенный, видно, чувством – юмора, более развитым, чем у его коллеги, улыбнулся – вяло, уголком рта, – но все-таки улыбнулся. Подполковник хранил неприязненное молчание и хмуро, исподлобья смотрел на Агента.

– Так что мне все равно не угнаться за вами, господа. Наша сегодняшняя встреча – хорошее тому доказательство...

Подполковник резко оборвал его:

– Довольно морочить друг другу голову! Если вы хотите, чтобы вам хоть сколько-нибудь доверяли, мастер Яснов, то будьте добры выложить нам все, что вам известно о вашей подозрительной заказчице. Стоит вопрос о немедленном взятии этой красотки под стражу.

Чтобы получить хоть несколько секунд на размышление, Ким откашлялся в кулак и начал с несколько затянутого «э-э-э...».

– Собственно говоря, мне приходится нарушить пункт моего Контракта – тот, что касается конфиденциальности доверенной мне информации. Но, принимая во внимание то, что Заказчик сам пытался ввести меня в заблуждени, относительно своей личности...

– Довольно лирики! – снова оборвал его Баррон. Поймав взгляд Федерального следователя, брошенный в его сторону, подполковник сухо кашлянул и несколько снизил обороты.

– Давайте по порядку, – уже более спокойно продолжил он, разглаживая и без того вовсе не измятые распечатки, разложенные перед ним. – Прежде всего мы хотели бы знать ваше мнение, почему выбор этой особы, когда ей потребовалось нанять частного детектива, – пал именно на вас? Какие вы господин Яснов, дали для этого поводы?

– Я и сам задал ей этот вопрос, – пожал плечами Ким. – Ответ меня вполне удовлетворил... Хотя, конечно, и тут мисс Каманера не была вполне откровенна. В двух словах: моей заказчице нужен был Агент, который не мог быть в курсе ее прошлого. Кроме того, ее Агент не должен слишком хорошо разбираться в сложностях здешних взаимоотношений между людьми и андроидами. Агент, лишенный, так сказать, местных предрассудков.

– Андроиды? – не понял Баррон. – При чем тут андроиды?

Ким позволил себе досадливо поморщиться:

– Если бы мы, действительно, «давали по порядку», то вы бы уже знали – при чем. Мисс, видите ли, горит желанием доказать необоснованность обвинений, выдвинутых против одного беглого андроида.

На лицах обоих представителей силовых структур отразилось некоторое недоумение.

– Вы хотите сказать?.. – начал Федеральный следователь. – Вы хотите сказать, что этой особе приспичило заниматься благотворительностью? Она для этого сюда прилетела с Харура?

– Вы можете смеяться, господин следователь, – развел руками Ким, – но именно таков смысл подписанного нами Контракта.

В кабинете на минуту воцарилась недоуменная тишина. Ким позволил себе нарушить ее тихим кашлем. Впрочем, то конца рассеивать недоумение своей чиновной аудитории Агент не собирался.

– Я не думаю, что это истинная цель моей клиентки, – сообщил он им свое мнение. – Но если вы ее сейчас задержите... Ведь на данной стадии возможно только задержание мисс, не так ли? Она ни на йоту не преступила пока закон. По крайней мере, если и преступила, то не попалась. Так что ордер на полноценный арест госпожи Каманеры сейчас не подпишет ни один нормальный прокурор. Так вот – в случае ее задержания, боюсь, как раз этой истинной цели мы так и не узнаем...

Господин Клецки нервно дернул щекой:

– Не беспокойтесь о том, о чем должны беспокоиться мы. Скажите-ка лучше, текст Контракта, случайно, не с вами? Нас – сами понимаете – интересует адрес мадам... Она ведь должна была указать его в Контракте?

– Без сомнения, господин следователь... И даже на самом деле указала его. Так же, как и номер своего канала связи. Но дала понять, что использовать эти координаты, чтобы связаться с ней, – пустая трата времени. Она сама свяжется со мной, когда сочтет это нужным. Что до текста Контракта, то я легко могу запросить его с терминала моего офиса.

Клецки неожиданно кончил болтаться по кабинету и решительно уселся за стол комиссара. Побарабанил кончиками пальцев по его потертой поверхности и воззрился на Кима так, словно прикидывал – стоит ли платить чаевые столь нерадивому официанту?

– Вот что, – сообщил он наконец о своем решении. – Раз уж вы – тот крючок, на который, рано или поздно, клюнет наша рыжая рыбка, то продолжайте честно выполнять взятые на себя контрактные обязанности. Мы постараемся не слишком путаться у вас под ногами. Ваше дело – всего лишь четко и, главное, своевременно информировать нас о ваших контактах с мисс Каманерой. И обо всех сопутствующих вашим с ней отношениям обстоятельствах.

– Я заинтересован в этом не меньше вашего, господа, – со всей возможной убедительной силой заверил его Агент.

– Прекрасно, что вы понимаете нас.

Федеральный следователь покосился на подполковника Баррона, который поспешил кивнуть в знак согласия.

– Наши люди посетят ваш офис, господин Яснов. В вашем присутствии, разумеется. Нужно сделать дактилоскопию – бумаги контракта, который подписывала мисс, предметов, которых она касалась... Вероятность опознания пока составляет девяносто процентов. В случае положительной идентификации отпечатков мы будем иметь стопроцентную уверенность в том, что не пали жертвой путаницы. А сейчас вы не торопясь расскажете нам во всех деталях все обстоятельства визита мисс Каманеры и заключения вашего с ней Контракта. Постараемся не мешать вам.

Впоследствии, анализируя свои показания, Ким нашел, что у него есть все основания гордиться своим умением импровизировать – по крайней мере, в условиях мягкого перекрестного допроса. Любопытство господина следователя и господина подполковника он удовлетворил полностью, ни словом не обмолвившись ни о существовании в природе Орри, ни о событиях в хижине у Сонного озера. Бирима пришлось-таки «сдать» – деться тут было некуда. Впрочем, попасть в руки спецслужб для него было бы все-таки лучшей перспективой, чем быть отловленным городской полицией, которая, судя по всему, состояла на откупе у хозяина Подземных Театров, и сдала бы несчастного стихоплета с рук на руки его бывшему хозяину.

– Ну что же, – заключил наконец господин Клецки, – по всей видимости, сегодня нам уже не стоит отнимать друг у друга время. Наши специалисты посетят ваш офис не более чем через сорок минут. После чего вы можете быть совершенно свободны, если правильно поняли смысл нашей с вами договоренности. У вас нет вопросов к нам? Мы могли бы решить какие-то ваши проблемы. В порядке, так сказать, взаимности...

– Пара вопросов к вам у меня действительно найдется, – признал Агент. – Например, не могли бы вы по своим каналам установить, кто именно и когда поставил местную полицию в известность о том, что беглый андроид Бирим снова находится на планете. И даже точно указал, где именно следует его искать.

– Принято, – буркнул Баррон. – Тоже мне – бином Ньютона.

– Кроме того, – как можно более скромно напомнил Ким, – вы намекали мне, что можете просветить меня относительно истории с арестом мисс Каманеры в Империи Харур.

– Это – темный вопрос, господин Агент... Скорее всего, коллега Клецки более точно сможет...

Баррон бросил взгляд на Федерального следователя. Тот невесело улыбнулся, точнее, иронически скривился.

– Тут информации на самом деле кот наплакал... Но есть кое-какие интересные моменты. Неожиданные... Например – мотивы этого ареста. Сперва в Консульстве полагали, что имело место нечто банальное – контрабанда или жульничество... Действительно – похоже, мисс умудрилась надуть сразу две преступные группировки, промышлявшие в тех краях сбытом оружия. И на том прокололась. Так что арест властями был для нее скорее благом. Можно сказать – спасением. Но... Но когда мы навели справки по своим каналам, то выяснилось, что мисс угодила в каталажку с весьма странной формулировкой своей вины. Ее арестовали вовсе не за мошенничество и не за контрабанду.

– А за что же?

– За колдовство, господин Агент. Мисс Каманера была арестована за занятия колдовством.

* * *

– У тебя больше не болит голова? – ласково спросила сестра Александра.

Орри осторожно высунулся из-под одеяла и энергично покрутил головой, давая понять, что она у него не болит.

– Ну, вот и прекрасно, – сказала сестра Александра, опускаясь на стул, стоявший в изголовье кровати Орри. – Ты знаешь, что все андроиды уже выздоровели?

– Это хорошо, – осторожно согласился Орри.

– И все они уже трудятся, чтобы оправдать те средства, которые были затрачены на их лечение. А ты, мальчик, как ты думаешь, чем можешь отблагодарить людей, которые тебя лечат, кормят и поят?

– Если хотите, – вымолвил Орри, – я буду подметать пол в монастыре.

– Ты думаешь, некому это делать? – заинтересованно спросила сестра Александра. И, не дожидаясь ответа на этот риторический вопрос, пояснила:

– Ты можешь отблагодарить людей, которые помогают тебе, пока ты еще мал, только тем, что когда вырастешь, то станешь большим и умным человеком и будешь помогать расти таким же малькам, какой ты сейчас.

– Да, мэм, конечно, – охотно признал Орри, – я вырасту большим и умным и буду это... помогать.

– А знаешь, что ты для этого должен сделать? – продолжила сестра Александра,

Орри недоуменно шмыгнул носом: что делать для того, чтобы вырасти большим и умным, он решительно не знал.

– Для этого, – пояснила сестра Александра, – ты должен учиться, учиться и... догадайся, что еще ты должен делать?

– И есть рисовую кашу... – робко предположил Орри, припомнив что-то из тех наставлений, которых выслушать ему пришлось за последнее время немерено, и вновь нырнул под одеяло.

– Нет... То есть, да. Кашу, конечно, есть надо, – несколько смешавшись, согласилась сестра Александра. – Но главным образом, ты должен учиться! Учиться! Учиться! И учиться! Так завещали мудрые предки.

Орри снова опасливо высунулся из-под одеяла и скосил глаз на стопку потрепанных учебников, высящуюся на коленях сестры Александры.

– Знаешь ли ты, Орри, – осведомилась она, хладнокровно игнорируя его маневры, – что там, у тебя на родине, уже в полном разгаре учебный год. А ты еще ни разу не заглянул в учебник. Как у тебя, кстати, обстоят дела с математикой?

– З-замечательно, – как можно более уверенно произнес Орри, и как бы в подтверждение своих слов он поспешно выпалил первое и последнее, что он помнил на этот счет. – Шестью восемь – сорок восемь! Шестью девять не отмерять! А сколько же будет девятью сорок четыре, мэм? – хитро сверкнув глазами-щелочками, неожиданно спросил он.

– Со... То есть, тьфу! Триста тридцать два! – смешалась «мэм» и, чтобы скрыть свое смущение, строгим тоном добавила: – Вот что, Орри, сейчас все твои ровесники на уроках литературы проходят теорию стихосложения. Можешь ли ты мне, например, сказать, что такое палиндром?

От удивления Орри вновь нырнул под спасительный покров одеяла и лишь спустя некоторое время выглянул оттуда, чтобы проверить, не забыла ли его мучительница о своем вопросе. Та терпеливо дожидалась очередного «сеанса связи».

– Вот что, – строго определила она, теряя остатки терпения. – Ты уже вполне оправился от своей травмы и поэтому можешь сесть.

Она приподняла подушку и придала Орри необходимую позу.

– Держи вставочку, – приказала она, вручая ему электрокарандаш, – и напиши вот здесь, – перед Орри неожиданно объявилась раскрытая тетрадь, – такую волшебную фразу: «А роза упала на лапу Азора». Написал? Теперь прочти ее в обратном порядке.

– Задом наперед, что ли? – уточнил Орри.

– От конца к началу, – постаралась довести до его сознания смысл задания сестра Александра.

– Я и говорю – задом наперед, как «РОБАТУМ»? – брякнул Орри и тут же прикусил себе язык.

– Нет, это решительно невозможно! – воскликнула сестра Александра, в отчаянии хлопнув карандашом по тетради. – Вот что, Бирим!

Сидевший в уголке опустевшей палаты стихотворец встрепенулся.

– Если ты хочешь, чтобы от тебя здесь был хоть какой-то прок, – сурово распорядилась мисс Дин, – проследи, чтобы до ужина малек проработал весь двадцать второй параграф. И помоги ему сделать упражнения, а то он в слове из четырех букв делает восемь ошибок. И еще – по химии расскажи ему про окислы азота.

– Я ничего про них не знаю, – робко возразил Бирим.

– Я тоже, – решительно отрезала сестра Александра. – Но школьной программой это предусмотрено. Когда я вернусь – проверю!

Некоторое время и Орри и Бирим прислушивались к стихающему вдалеке стуку каблучков рассерженной сестры Дин.

– Послушай, – сказал наконец Орри, выбираясь из-под напластования одеял и подушек. – Я все время хотел у тебя спросить, что будет, если я умру и так и не выполню того, что сказано в этом... Предсказании. Я ведь не знаю, что там про меня сказано... А я умру – это точно, если выучу про эти самые окислы азота... Тебе меня не жалко?

– Мне самого себя жалко, – грустно ответил Бирим. – Ведь это надо же – чтобы сердце мне разбила эта засушенная мумия...

– Тяжелый случай, – признал Орри, испустив сочувственный вздох, – а может, ну ее на фиг, училку-мучилку эту? Ведь не может быть такого, чтобы из этого места совсем нельзя было убежать?

Бирим тяжело вздохнул.

– Я вот попробовал. Ты видел, что из этого получилось... Судьба. Ее не переспоришь...

– Подумаешь! – фыркнул Орри. – Может, и не переспоришь, так ведь и заранее ничего не угадаешь. Один раз – облом, а на второй – фарт.

Он постарался на пальцах проиллюстрировать защищаемый тезис:

– Давай еще раз попробуем. Ведь у меня Предсказание. Чего-то такое я сделать должен... По крайней мере, одного человека найти – это точно. И ясно, что здесь я ничего такого сделать не смогу.

– Кто знает? – Бирим испустил еще один вздох. – Никто толком не знает, что точно сказано в Предсказании. Может быть, то, что тебе предстоит сделать для андроидов, ты сделаешь только когда-нибудь лет через пятьдесят...

– Нет... Есть, наверное, такие, кто все-таки знает... Нолан – точно знал. Но все боятся сказать мне...

Орри уныло свесил ноги с кровати и немного поболтал ими – просто так, для разнообразия.

– Простудишься... – предостерег его Бирим. – На вот, накинь...

Он перебросил Орри свои висевший на спинке стула свитер:

– Да не так. Надпись не на животе должна быть, а на спине. Все наши так носят – чтоб глаза людям не мозолила. Нечего таким украшением гордиться.

Орри, насупясь, стянул надетый уже было свитер, критически посмотрел на вышитый на потертом трикотаже узор. Тот сложился в слова «Театры Барри Стука». Чем-то они показались ему необычными. Он еще раз перечитал надпись.

– Так Карабаса вашего – Рыжую Бороду – зовут Барри? – с интересом осведомился он.

– А ты не знал?

– Может быть, раньше когда-то слышал. Или видел. Но только сейчас сообразил...

Бирим пожал плечами. Для него было совершенно безразлично, зовут ли его прежнего ненавистного хозяина Барри, Эфраимом, Абдуллою или еще как.

– Послушай, – продолжал любопытствовать Орри. – А ты... Или еще кто-нибудь... Вы никогда не слышали про какую-нибудь электронную карточку – такую, которой шеф очень бы уж дорожил? Платиновую...

Бирим фыркнул от столь наивного вопроса:

– Ты что – думаешь, что Рыжая Борода со мной советуется о своих денежных делах? Или вывешивает на всеобщее обозрение свои банковские счета? О таких вещах не болтают, малек!

– Да я так просто... Слышал такое... Вроде легенды – что, мол, есть такой какой-то Барри, а у него – электронная карточка. Только – не банковская. Это – ключ. К какой-то программе. Но тот Барри не знает, куда эту карточку надо вставлять – в какой терминал...

Бирим скосил на Орри глаза:

– Ты это... Ты кого-то про Предсказание, что ли, расспрашивал?

– Нет... – озадаченно протянул Орри.

– Правильно. И не расспрашивай! Тебе – нельзя. Вот что: я про эти азотистые окислы ничего не знаю и знать не хочу... Но вот про поэзию двадцатого века могу тебе рассказать интересные вещи. Это было захватывающее время...

– А про парил... про подрил...

– Про палиндромы?

– Да, про панилдромы – не будешь? – с надеждой спросил Орри

– Не буду, – милостиво согласился Бирим.

– Тогда – давай... – уныло вздохнул Орри. – Если ты говоришь, что интересно... – И обиженно добавил: – Я про эти панилдромы ничего не знаю, но девятью сорок четыре будет триста девяносто шесть! Вот! Я это еще давно заучил...

* * *

Выйдя из ворот исправительного заведения, Ким не спешил устремляться к «пульче». И на то были свои причины. Вернувшись с очередной подзарядки, своевольный таункар нашел, что наилучшим местом парковки для него является индивидуальный «спот», отведенный отсутствующему на месте «мерседесу» директора каталажки. Совершенно естественно, что ее ветровое стекло украсила очередная штрафная квитанция, а вокруг нахального механизма похаживал грозного вида страж порядка, явно намеренный провести воспитательную работу с владельцем.

Не подавая виду, что имеет к оконфузившемуся средству передвижения хоть какое-то отношение, Ким прогулочным шагом завернул за угол, потом – за другой и уже оттуда послал «пульче» сигнал вызова. Сообразительный кар торопливо выкатился ему навстречу, далеко опередив запыхавшегося постового, и, приняв хозяина в свое нутро, уверенно, на автопилоте, покатил по направлению к офису агентства «Ким».

Достав из бардачка блок связи, Ким обнаружил в своем «почтовом ящике» умеренных размеров кучу присланных ему сообщений. Немедленного внимания заслуживали, впрочем, только два из них – одно текстовое, а другое – файл видеосеанса.

Текст – несколько строк, зашифрованных кодом Управления расследований, «для подписчиков специнформации» – был отправлен обязательным господином Клецки и извещал Кима о том, что сообщение о возврате беглого андроида Бирима на территорию Колонии было получено полицией вчера ранним утром из кемпинга «У Зеленых чертей» (арендатор К. Ставрос) от «доброжелателя, пожелавшего остаться неизвестным». Поднатужившись, Ким припомнил, где и когда слыхал об упомянутых исчадиях ада. Он достал свой регистратор, присоединил его к ноутбуку и вывел на экран изображение листка с посланием Орри.

«...Типерь я встретил Бирима и он паможет мне на время спрятатся. Его тоже все ишут. Деньги и карту у миня украли в кемпинге у зеленых чертей Ставрос и Стук. И запирли миня. Миня им прадали Бэсил и Елен. Но я не знаю точно...» – прочитал он. Потер лоб – призадуматься тут было о чем. Видимо, визита к «Чертям» не избежать.

Видеофайл прибыл прямо с украшения небес Бэ-Ка – одного из монастырей Приюта. Отправителем послания значилась некая «сестра Александра Дин». Чтобы вывести его содержание на дисплей ноутбука, Киму пришлось попотеть – в таком архаичном формате он был записан. Когда же запись «пошла», Киму пришлось испытать порядочное удивление.

На экране перед ним возникло удивительно правильное, даже прямо-таки совершенное девичье личико, которое портила только его почти полная бесцветность и чрезмерно суровое выражение, написанное на нем.

«Господин Яснов! – обратилась девица к Киму. – На правах сестры-секретарши монастыря Кунта-ин-Шая, что на Приюте, я должна поставить вас в известность о том, что при совершенно необычных обстоятельствах во вверенном частично и моим заботам монастыре очутился подросток Оруэлл Нолан. По его словам, вы – единственное лицо, которое способно оказать ему немедленную помощь. Поэтому я решила наряду с его приемным отцом поставить в известность о том положении, в котором он находится, также и вас».

Произнеся столь сложный пассаж, сестра Александра устремила на невидимого ей собеседника предельно требовательный взгляд.

«У меня, – продолжила она голосом, исполненным подозрения, – вовсе не сложилось впечатления, что Орри – позвольте мне называть его так – предоставлены по месту его постоянного жительства необходимые условия для получения требуемого образования и воспитания. Мальчик, несмотря на хорошие задатки, исключительно недисциплинирован и не проявляет ни малейшего интереса к учебе. Это свидетельствует о том, что ему пришлось долгое время вращаться не в лучшем обществе. Однако, признавая права господина Нолана, как его законного приемного отца, и вас, господин Яснов, как лица, которое он назвал своим доверенным, я призываю вас как можно скорее связаться со мной, с тем чтобы урегулировать вопрос о скорейшем возвращении подростка в лоно семьи».

Там – в глубине экрана – сестра Александра поджала губы и собрала какие-то разложенные на невидимом Киму столе бумаги.

«Мальчик, – сообщила она, снова бросив на камеру строгий взгляд, – пережил большую травму – связанную с аварийной посадкой. Но сейчас он удивительно быстро идет на поправку. Вы можете не беспокоиться – ему обеспечен наилучший уход. Поторопитесь связаться со мной».

Ким потряс головой. Столь неожиданное появление Орри в сотне с небольшим тысяч километров от поверхности Планеты Чуева – в полном соответствии с озарением, посетившим давешнего звенна, – было, что ни говори, приятным сюрпризом. Но послание сестры Александры таило в себе и некий подвох.

Агент открутил запись к началу и снова стал выслушивать укоризненный голос мисс Дин. Ага – вот оно!

«...Поэтому я решила наряду с его приемным отцом поставить в известность...»

– Проклятая дура! – прошептал Ким и вывел на экран информацию об адресации послания. Ну – точно:

«Копия – Нолану Нолану, до востребования, Главный почтамт г. Нью-Чепель, Федерация Свободных Земель».

Принимая во внимание то, что за Скрипачом так же, как и за самим Орри, идет охота с мелким бреднем, рассчитывать на то, что содержание послания сестры Александры останется неизвестным для посторонних глаз, было бы непростительной наивностью. Ким решительно кликнул стрелочкой курсора по украшающей экран кнопке «ответить на послание» и дополнил приказ командой из меню «Режим» – «строго конфиденциально».

«Уважаемая мисс Дин! – быстро настукал он на клавиатуре. – Я прибуду за Орри Ноланом в ближайшее время. Убедительно прошу не допускать к мальчику никаких других лиц, которые будут пытаться установить с ним контакт. Не посылайте никому никаких писем о нем. Отзовите ваше послание с Главного почтамта. Мальчик находится в большой опасности. До встречи. Ким Яснов».

Отправив письмо, он сверился с состоянием своего счета и количеством наличных в бумажнике и, скрипнув зубами, принялся набивать заказ на ближайший рейс до Приюта. Кассы Космотерминала предложили ему на выбор рейс третьим классом, отбывающий завтра в пять утра, или туристическим, завтра же, но уже в полдень. Естественно, что и быстрее и дешевле получалось лететь по первому варианту.

Кончив возиться с заказом, он принялся названивать попеременно то Мохо, то Тризу. Оба, как на грех, то ли вырубили свои мобильники, то ли по каким-то причинам остерегались выходить на связь.

Зато неожиданно, уже подъехав к своему офису, у самой входной двери он узрел дожидавшегося его гостя – там, благодушно рассматривая синие небеса в ожидании, пока ему отопрут, переминался с ноги на ногу Санчо Мурагон.

Ну что ж – как нельзя кстати. Договоренность о встрече в «Кукабарре» следовало отложить. Киму предстояли гораздо более важные дела в других местах. В кемпинге «У Зеленых чертей», например. Ким отворил дверь и кивком пригласил Санчо заходить без лишних церемоний.

– Вот что, – обмахиваясь шляпой, сообщил тот – Нужны тебе файндерские связи? Готово. Поехали.

– И куда же? – осведомился Ким, снова запирая дверь и жестом приглашая Санчо занять место в салоне «пульчинеллы».

– В казино «Белфаст», – добродушно прогудел Санчо, копошась на тесном сиденье, словно курица на насесте. – Есть ТШ такой Гарри Винчестер...

Ну что же – все сходилось. Только вот к добру ли так хорошо сходилось-то?

* * *

Ким привел себя в порядок, уложил свой минимальный дорожный комплект в небольшой – как у школьника, отправляющегося на загородный уик-энд, – рюкзачок и обрядился в дорожную одежду – надежную и удобную куртку и джинсы харурского пошива. Подумав, сунул в отдельный карман рюкзака свой «вальтер», пару обойм к нему и лицензию на ношение оружия. Могло случиться так, что одним газовиком не обойтись.

Возиться с разогревом консервов он не стал, а просто дошел до пиццерии братьев Леонарди и поужинал там на скорую руку. У него осталось еще время на обратном пути заглянуть в лавку-автомат и купить съестного в дорогу.

В офис он уже не стал заходить и направился сразу к «пульче». На этот раз вместо положенной пары штрафных квитанций она обзавелась засунутым под «дворник» пакетом, украшенном торопливой надписью: «Искал вас по всему городу, но не нашел. Улетаю, не повидав лично. Жаль. Г. Г.». Пакет Ким молча сунул во внутренний карман куртки, решив, что с бестолковым «Г. Г.» можно будет разобраться и попозже. Пора было в «Белфаст».

* * *

«Дом Торна» – формально обычная окраинная гостиница– мрачная, смахивающая на средневековый замок руина – был издавна местом встречи лихого народа Бэ-Ка. Перед тем как ввериться в руки своему ненадежному порученцу, мастер Стук несколько минут, не выходя из машины, оглядывал окрестность. На стоянке лишних машин не наблюдалось. Только пара умеренно навороченных джипов, видно принадлежащих сошке поменьше, надумавшей, на ночь глядя, заглянуть к «Торну», украшала ее не слишком живописное пространство. Картинка – типовая. Что, впрочем, ровным счетом ничего не значило.

– Ну как там, Трои? – нервно поинтересовался Барри у поджарого, лысого как колено типа, сидящего по правую руку от него.

Тип держал голову на плечах чуть набекрень – по-птичьи, – чтобы удобнее было прислушиваться к воткнутому в ухо микрофону.

– Ребята уже заканчивают проверку, – заверил шефа командующий его корпусом телохранителей. – Удивительно, но все вроде чисто.

– Ну, вот и чудесно! – мрачно буркнул Барри и стал с определенным трудом протискиваться в широко распахнутую дверцу своего рыдвана. – Ждите меня, где условлено. Близко не суйтесь... У Хью обычно разговор ко мне деликатный бывает, да и пуглив он аки голубь...

Пара охранников, стороживших покой неполной дюжины среднего калибра шишек, затеявших в эту ночь встречу в полупустом баре «Дома Торна», встретила Барри с изъявлениями глубочайшего почтения. Такие посетители были здесь, что ни говори, редкостью.