Текст книги "Участник поисков"

– Не путайте попрошайничество с бизнесом, господин Агент, – усмехнулся Клавдий. – Потому что и опера, и балет, и драма, и цирк – все это хозяйство влачит здесь свое существование на деньги спонсоров. Или – на худой конец – на дотации от Сети.

Ким никак не мог привыкнуть к тому, что привычное слово «сеть», во всем мире означающее всемирную или локальную информационную систему, здесь, в Бэ-Ка, является синонимом слова «правительство». А тому, что у нормальных людей называется «сеть», здесь соответствовало архаическое «интернет».

– А что до студий, – продолжил Клавдий, – так их спонсируют федерального масштаба киногиганты. Наши студии для них – «кузница кадров», как говорили в старину. Стоит какому-нибудь режиссеру, сценаристу или еще кому-то из этой братии сотворить что-либо путное – только его и видели. Будет ишачить за большие деньги где-нибудь в периферийном филиале «Метро-Голдвин» или «Юнайтед Артисте». Таких всегда умеют убедить, что лучше быть последним в городе, чем первым в деревне...

Мохо вздохнул. Должно быть, за вздохом этим стояло что-то личное – скорее всего, связанное с судьбой того самого старшего сына, которого он только что помянул.

– Так вот, – вернулся он к теме разговора, – о Стуке. С ним все поперек такой логики. Объявился он всего-то лет пять-шесть назад и принялся вербовать направо и налево андроидов и второсортных артистишек. Притом за такие деньги, которые платят разве что в Океании вполне приличным спе-циалистам.

– Ведь андроидам не... – начал было Ким.

И махнул рукой – не к чему было забивать себе голову тысяча сто первым способом объехать запрет на коммерческую деятельность для андроидов. Безусловно, формально андроиды занимались в заведениях Стука чистой воды самодеятельностью.

Клавдий понимающе кивнул и продолжил:

– Театры Рыжей Бороды – это у Стука прозвище такое – недаром окрестили «подземными». Он арендовал бывшие бомбоубежища во всех больших городах Колонии. А это целые подземные города. Их еще при Империи понастроили немало. А к концу Эпохи Изоляции, когда правили сепаратисты, на рытье этих проклятых нор мобилизовали все взрослое население городов. Готовились оказать сопротивление Федеральному Космофлоту. Глупость, конечно. Зато складскими помещениями Колония оказалась обеспечена с избытком. И мастеру Стуку хватило места под студии и залы. Откуда на все это взялись капиталы – бог весть. Точно такая же тайна, как и то, откуда взялся сам Рыжая Борода.

– И он умудряется получать от своих театров большие доходы? – скептически поинтересовался Ким.

– Какое там!

Мохо только рукой махнул.

– Правда, за билеты на свои спектакли Мастер берет деньги просто фантастические. Ну так ведь миллионеров у нас хотя и хватает, но все-таки не так, чтобы очень... По крайней мере, не столько, чтобы прокормить всю ораву, которая толпится вокруг Рыжей Бороды.

– Он должен быть очень хорошо раскручен в средствах информации... Реклама у него должна быть неслабой. Странно, что я первый раз слышу об этом типе.

– Ровным счетом ничего странного. Это у Рыжей Бороды стиль такой. Реклама через тайну. Через россказни. Слухи. Недомолвки. Секреты. Мало кто видел Мастера в лицо. Он никогда не появляется на экранах. Не дает интервью. Не подпускает к себе фотографов. И знаете, Агент, этот дешевый трюк работает лучше, чем любой телевизионный пиар. Даже я, хотя никогда в глазане видел Рыжую Бороду, все-таки отстегнул от своих кровных порядочную сумму, чтобы посмотреть, что же там делается – на Подземной сцене.

– Ну и? – вопросительно глянул на него Ким.

– Да ничего особенного и не делалось – примитивные бегалки-стрелялки. Я даже не понял, за что же я заплатил денежки. Но вот что я понял хорошо – так это то, что все это только прикрытие. Прикрытие для какой-то странной и – чует мое сердце – грязной затеи... Ну и бог с ним! Хватит нам о Стуке разглагольствовать. Одно скажу – не торопитесь вы с ним связываться. Темная личность. Темная... И зачем ему Орри понадобился, сказать трудно. Может, продать кому-то хотел.

– Больше? – поинтересовался Ким.

– Ну уж нет! Люди пана на людей Стука волками смотрят. Когда и где кошка между ними пробежала – бог весть, но слухи были, что волыновские мафиози пару раз Подземные Театры громили.

Клавдий откашлялся, скупыми движениями расставил на столе сбившиеся было в кучку стаканы и снова пустил в ход свою флягу. Ким поразился ее вместимости.

– Теперь самое время и о пане пару слов сказать, – крякнул Мохо. – Но сначала по второй пропустим. Поехали!

Поехал Ким на этот раз с большой осторожностью. Но тут же убедился, что поглощать творения Клавдия маленькими глотками – занятие, достойное только изощренных мазохистов и, мысленно осенив себя крестным знамением, добил свою дозу крепчайшего пойла одним глотком.

– Закусывать все же надо, – заметил, вытирая выступившие слезы, Алекс. – Ты, Агент, давай пошарь там под лежанкой, может, черти эти не все сожрали.

Ким пошарил и вытащил на свет божий очередную металлопластиковую банку. Некоторое время все трое мудрили с чекой самоподогрева и другой – самовскрытия банки. Минуту-другую тишину, царящую в хижине, нарушало только чавканье трех пар челюстей. Банка опустела в мгновение ока.

– Так вот, пан Волына, – провозгласил Клавдий, – бандит бандитом и к тайнам никаким не причастен, так что, по логике вещей, ему наш Орри как телеге пятое колесо. Значит, что?!

– Значит, что? – несколько отупело спросил Алекс, которого от пойла явно повело.

– А то и значит, – сурово определил Клавдий, нацепив наконец на свой охотничий нож приличный кус тушенки, – что заказал нашего Орри кто-то третий, кто позади Волыны и позади Рыжей Бороды стоит. И пока вы его, господин Агент, в упор не увидите, заказчика этого, ваше дело – труба.

– Для этого я должен знать... – начал Ким, ощущая, что язык уже плоховато слушается его.

– Понятно! – оборвал его Мохо. – Для этого вам про малька всю его подноготную знать надо, да еще Хакерское Предсказание вам на блюдечке принести изволь. Так вот, – он тяжело наклонился к Киму, чуть не ткнув того бородой. – С этим к Скрипачу! К Нолану! Захочет раскрыться – раскроется, а нет, так не обессудьте, мастер! Тогда сами копайте, как знаете, а на нас – слово. А слово ломать – последнее дело!

Тут Мохо вдруг скис, сгорбился и пригорюнился.

– Да только плох Скрипач, плох... Не знаю, сможет ли?

– Мы – оргганизуем, – приободрил его Алекс. – Выкарабкается старик, выкарабкается... А как только, так сразу... Сразу тебе, Агент, со стариком тет-а-тет оргганизуем...

– Ну все! – оборвал Клавдий, решительно вставая на ноги. – По последней и поперли отсюда!

Он уже без былой ловкости на глазок расплескал остатки своего «творения» по стаканам и неловко запихнул флягу во внутренний карман.

– Я п-пожалуй... – начал Ким.

– Нет – никаких! – оборвал его Мохо. – По последней – и в город! А там на вас, Агент, выйдем. Найдем как-нибудь!

Он опустошил свой стакан и взглядом потребовал того же от собеседников.

«Последний раз в жизни пью, не закусывая», – пообещал себе Ким, проглатывая обжигающую жижу. Терпеливо досмотрев очередной фейерверк, вспыхнувший перед глазами, он двинулся вслед за Клавдием прочь от Сонного озера к той далекой опушке, где терпеливо дожидалась его «пульчинелла». К удивлению Кима, на ее лобовом стекле не прибавилось ни одной новой штрафной квитанции.

– Вы как-то обмолвились, что мастер Стук и Волына не слишком ладят друг с другом? – спросил напоследок Ким, отпирая дверцу кара.

– «Не ладят» – это не то слово... – усмехнулся Триз. – Уж и не знаю, какая кошка пробежала между ними в свое время. Люди Волыны не один раз громили то один, то другой из Подземных Театров. Скорее всего, это не простой рэкет. Волына прекрасно понимает, что достает не рядового содержателя балаганного промысла. А он отнюдь не охотник лезть на рожон, пан Волына... Значит, что-то придает ему смелости. Мастер ему платит той же монетой. В прошлом году он чуть не засадил пана в тюрягу...

– Ну что ж...

Ким привычным жестом потер нос:

– Будем иметь это в виду. А пока...

Обменявшись короткими прощальными рукопожатиями, все трое разошлись по своим машинам. Клавдий немного помедлил, дожидаясь, когда шустрый кар Агента скроется за деревьями, и только тогда запустил движок своего фургончика.

– Я вот что думаю... – задумчиво произнес он, не оборачиваясь на Алекса. – Девица эта... Элен. Она слишком много наболтала тогда – пока они с дружком старикову тушенку трескали. Мне показалось... – он с сомнением поскреб бороду, – Мне показалось, что дружок ее – Бэз этот, – что у него что-то такое мелькнуло в башке... Оттого он и расспрашивать ее про чертей стал... Но я не про него. Я в том смысле, что...

– В том смысле, что наш приятель – розыскных дел мастер услышал кое-что, чего ему слышать не стоило? Знаешь, Клавдий, ты слишком глубоко копаешь. Агент, конечно, вроде не дурак, но уж такой догадливости от него ждать не стоит...

– Могут найтись и такие, кто ему подскажет...

Клавдий смолк и сосредоточенно уставился на летящую под колеса фургона дорогу.

* * *

– Знакомые места... – заметила Элен, карабкаясь вслед за Бэзилом по крутой тропинке.

– Еще бы! – насмешливо буркнул тот. – Не далее как вчера мы с этой кручи вниз пыхтели. После того, как по милости твоего стихоплета нас так и не довезли до города проклятые шаромыжники с Приюта. Теперь снова на шоссе к Терминалу выберемся и...

– Учти, что на этом шоссе не удастся поймать попутку... – напомнила ему Каманера.

– Ты мне это уже третий раз объясняешь. Спасибо, – язвительно поблагодарил ее Бэзил. – Но нам с тобой попутка – как говорят на Святой Анне – «без надобности».

Он утер пот, смерил взглядом расстояние до насыпи шоссе – и с тяжелым вздохом опустился на пенек. Пошарив по карманам, он извлек на свет божий новенький мобильник и стал небрежно тыкать в кнопки набора номера.

– Когда успел обзавестись игрушкой? – поинтересовалась Элен. – Подарок от дядюшки Стука?

– Нет, от автомагазина – приз за покупку кара. Был заботливо уложен в «бардачок». Даже в эту глушь проникли представления о культуре сервиса... Жаль только, что машину сразу побили. Ну да ничего – сейчас вызову арендную тачку. Прямо сюда. Алло? – бросил он в трубку. – Я хочу на недельку-другую арендовать что-нибудь приличное... «Проксиму», например. Да, конечно, адаптированную к местным условиям модель. И немедленно. Вас не затруднит подать машину на э-э... сто пятый километр шоссе на Космотерминал? Да, я запомнил свой код. Отлично.

Бэзил сунул кредитную карточку в щель мобильника, предназначенную для дистанционных расчетов, и с грустью понаблюдал за тем, как цифра, мерцающая на индикаторе, немного поубавила свою величину.

– Я думаю, что через четверть часа... – начал он бодро, но Каманера не слушала его.

Она внимательно присматривалась к яркому пятнышку, трепетавшему на кусте поодаль.

– Проклятье! – воскликнула Элен. – Малек побывал здесь!

С удивительной легкостью она преодолела естественную полосу препятствий, отделявшую ее от приметного куста и, завладев оберткой шоколадного батончика, преодолела буераки в обратном направлении.

– Узнаешь? – осведомилась она, размахивая своим «вещ-доком» перед носом Бэзила. – Шкет вчера вечером на моих глазах засунул в карман пару именно таких шоколадок.

– Не суй мне под нос всякий мусор! – подался назад Бэзил. – Господи, боже мой! Да таких шоколадок можно накупить где угодно! И сколько угодно! С чего ты взяла, что... Бумажку эту могли просто из окна автобуса выкинуть. Может, она тут год уж как валяется! Да мало ли что еще...

– Ветер... Ветер все утро не менялся! И дует он в сторону шоссе. А не наоборот! И бросили обертку здесь совсем недавно – она еще пахнет миндалем и ванилью! И... И, в конце концов, меня еще никогда не подводила интуиция! Я уверена, что они были здесь – Орри и Бирим!

Бэзил пожал плечами, как бы желая сказать: «Если тебе так уж этого охота, то – черт с ним – пусть будет так...»

– А за каким дьяволом их, собственно, могло понести сюда? – спросил он вслух. – Сама же говоришь, что попутку здесь поймать невозможно...

– Да, – согласилась Каманера. – Легковушки здесь могут сутками не появляться. По этому направлению ходят только рейсовые автобусы с пассажирами – на Космотерминал и обратно. Они остановок не делают. И еще – грузовозы-автоматы. Те тоже останавливаться не должны. Но Орри мог этого и не знать.

– А вот Бирим не мог не знать! – раздраженно возразил Бэзил. – И про автобусы и про грузовозы, которые не останавливаются.

– Но, сам знаешь, иногда останавливаются. И делают это именно в одном из таких мест, как вот этот поворот на сто пятом. Чтобы высадить зайцев вроде нас. Или наоборот – принять их на борт... Ты знаешь, меня это очень беспокоит...

– Чушь! – ощетинился Бэзил. – Ты сама знаешь, сколько стоит безбилетная прогулка до Приюта. И обратно. А оба наших бегунка не имеют и гроша в кармане. Так что, боюсь, им придется топать сотню километров на своих двоих. Хотят – к городу, хотят – к Терминалу. Расстояние примерно одинаковое.

– Очень сомневаюсь в том, что они сделают такую глупость, – задумчиво пробормотала она. – Мы чего-то не учитываем, Бэз, в этом раскладе. Например, того, что не один Стук вышел на охоту за мальком. И того, что у малька водятся, какие-то друзья – те самые, которым он оставил свою записочку. Может, кто-то из них поджидал их здесь. И самое главное – мы не знаем, на кой черт такой уйме народу сдался двенадцатилетний малек. Нас используют втемную. И это мне не нравится. Очень не нравится!

– Подумай лучше о том, на какой козе нам подъехать к друзьям малька...

Бэзил поднялся с пенька и принялся отряхивать с одежды всякую лесную труху.

– Ну, для того, чтобы зацепить доброго дядю Яснова, у меня уже есть неплохой крючок! – заверила его Элен. – Пошли!

И они зашагали вверх по склону, одолевая последние сотни метров, отделявшие их от шоссе, по которому вот-вот должен был прикатить на автопилоте заказанный Бэзилом кар.

* * *

Заметив, что дорога от Леса явно дала несколько лишних кругов и поворотов, Ким понял, что принимать скоропалительные решения, находясь под градусом, не стоит. Он переключил «пульчинеллу» на автопилот и до города добрался, не прикасаясь к рулю.

Закрыв за собой дверь агентства «Ким», он некоторое время шарил по ящикам стола, пока не нашел наконец несколько таблеток «собрайети». Проглотив их все, он минут десять сидел в уголке дивана, тупо уставившись на полочку с блюдом для психоморфа. Тот продолжал сохранять вид свирепого кабаньего рыла. Ощутив наконец, что снова приходит в форму, Агент встал, потыкал пальцами в кнопки автоответчика (никто не звонил ему за это время), тяжело вздохнул, взял трубку, набрал нужный номер и опять сел на диван.

– Господин Волына? – осведомился он, когда на противоположном конце канала связи раздался милый девичий голос.

– Одну минуту, – притормозила его секретарша. Последовал музыкальный сигнал переключения, и хрипловатый голос спросил:

– Ну, что там?

– Вы узнаете меня? – уточнил Ким.

– Ну? – подтвердил Волына.

– Так вот, интересующий вас объект...

– Объект? Ах, ну да...

– Вчерашним вечером этот самый объект находился в полном распоряжении господина Стука.

– Ого! А вы?..

– Это все, что я могу вам сейчас сказать. Еще раз вас попрошу: пусть ваши люди не путаются у меня под ногами.

Последовала минутная пауза.

– Не будут, – коротко бросил Волына.

– Ну вот и ладно, – согласился Ким и положил трубку.

На столе перед Большой лежала простреленная шляпа Рашида. Сам Рашид в позе напряженного ожидания стоял поодаль. За его спиной переминались остальные два участника неудачной охоты на звенна. Пан подкидывал на ладони извлеченный из шляпы мини-регистратор.

– Прокрутить запись еще раз? – услужливо предложил Рашид.

Пан перевел тяжелый взгляд с регистратора на своего подручного. Отложил регистратор в сторону.

– Не стоит... У меня еще уши не заложило. И со зрением все в порядке... Я все, что надо, просек. Будь спокоен.

И, сменив гнев на милость, добавил:

– Неплохой трюк у тебя со шляпой этой вышел...

Он потянулся к серебряному ларцу с сигарами, и Рашид заботливо подвинул тяжелый короб под руку шефа.

– Хорошо, что Чарли не удалось продырявить машинку... И твою башку, кстати, тоже.

Волына задумчиво поводил расслабленной дланью над россыпью дорогого курева и, выбрав на одной из многочисленных полочек приглянувшуюся ему коричневую «торпеду», протянул ее Рашиду.

– Кстати, о башке... Поработай-ка ею немного...

Провинившийся Чарли поспешил щелкнуть зажигалкой и протянул огонек явно вошедшему в фавор Рашиду. Тот демонстративно проигнорировал подхалимаж и наклонился прикурить от массивной мраморной настольной зажигалки шефа – тем более что тот снисходительно сделал ему приглашающий жест.

– Прикинь-ка, Раш, какой выхлоп мы имеем от того, что услышали? И от того, что посмотрели?

Чело Рашида мгновенно покрыли крохотные бисеринки пота. Ему явно предстоял экзамен – из тех, что шеф любил устраивать своим подручным часто и неожиданно. Экзамен, за которым могло последовать головокружительное возвышение или же – стремительное падение.

– Этот ваш Агент... Он – двусмысленный какой-то... – начал он разыгрывать козырную карту – карту недоверия шефа ко всему и вся. – Но... Так или иначе...

Тут Рашид решил подстраховаться на тот случай, если пан по каким-то одному ему известным причинам благоволит к залетному сыскарю.

– Во всяком случае, ему, похоже, удалось втереться в доверие к дружкам Скрипача. И... – тут гениальная мысль посетила его. – И через него мы на чертова старикана снова сможем выйти! Он – рано или поздно – пойдет на встречу с Ноланом...

Вспомнив вдруг, что пан особо догадливым тоже не доверял, Рашид резко снизил обороты.

– Во всяком случае, это очень возможно... – нерешительным тоном добавил он.

Дальше не мешало бы показать себя и совсем уж дураком, чтобы дать возможность шефу блеснуть интеллектом. И Рашид уверенно закончил:

– Надо сесть ему на хвост. И не слезать! Пока мы не выйдем на Нолана. А когда малек узнает, что...

– Ты огорчаешь меня, Раш... – поморщился шеф, раскуривая сигару от мощного языка пламени, испущенного мраморным кубом, украшающим его президентских размеров стол.

Впрочем, эта реплика звучала скорее похвалой, чем упреком. В том смысле, что «это хорошо, что ты не слишком умничаешь, Рашид».

– Ты меня огорчаешь... – повторил пан, выпустив клуб ароматного дыма в пространство. – Разве трудно понять, что профессионалу на хвост не сядешь? А этот Яснов – как ни крути – профессионал. Мы даже прослушку на его контору подвесить не смогли. Защита у него поставлена неплохая. И слежку он просечет моментально – будь уверен! И вот тогда в глупое положение нас может поставить...

Пан откинулся в кресле и, прищурившись, воззрился на замершего в ожидании ценных указаний Рашида.

– А из виду сыскаря этого упускать, однако же, нельзя...

Пан украсил воздушное пространство своего кабинета еще одним минутным шедевром, сотворенным из табачного дыма.

– Нельзя... – повторил он задумчиво. – Никак нельзя. До поры до времени он вроде честно денежки отрабатывает. Вот, – пан кивнул на массивный настольный блок связи, – звякнул да мне... Но об этом потом... А все равно рано или поздно – свернет он на другую дорожку. Так что же нам делать с ним?

Он обвел подручных тяжелым взглядом из-под набрякших полуопущенных век. Во взгляде этом сквозило самодовольное лукавство.

– Я так думаю, что надо нам это слабое звено укрепить! – торжественно умозаключил пан Волына. – Да-да, что вы так на меня уставились. Подклеить к мастеру Яснову нашего человечка надо. Но такого, у которого на лбу не написано было бы наше с ним близкое знакомство. Снабдить нам надо этого Дон Кихота нашим оруженосцем. Санчо, так сказать, Пансой...

Пан сосредоточил внимание на тлеющем кончике сигары.

– Санчо... – повторил он, словно прислушиваясь к звучанию этого нехитрого имени. – А ведь есть у нас как раз Санчо. Весьма подходящий...

– Это вы про Санчо-Тарана? – недоуменно спросил Чарли. – Он же только долги с народа вышибать умеет... Да и каждая собака в городе знает, что он – наш человек.

– По-моему, – неожиданно вставил в разговор свое слово молчавший до той поры Генри, – шеф имеет в виду Санчо Мурагона. Мельника. Они с мастером Ясновым, можно сказать, коллеги. Правда, лицензию у него, как говорится, того... Но зато родство душ... И про то, что он на нас крепко завязан, мало кто знает.

– Угадал... – Волына одобрительно глянул на сообразительного подручного и с некоторой иронией в голосе осведомился. – Кстати, как поживает твоя «корма»? Пуля рассосалась?

– Извлекли... – хмуро сообщил Генри.

И в подтверждение своих слов вынул из кармана виновницу своих бед. Подбросил на ладони и снова спрятал от греха подальше.

– Ну, значит, скоро сидеть сможешь. На радость прокурору, – пошутил пан. – А пока мухой лети за Мельником. Чтоб через полчаса здесь был. Только не очень светись с ним рядом. И вообще, обойдись без посторонних. Тут нам реклама не нужна.

Генри расторопно выскользнул из кабинета.

– Шеф, – угрюмо заметил Рашид. – Мурагон может – все дело завалить. Он, знаете, – не без придури. Любит на ходу всякие выдумки выдумывать. Без всякого предупреждения...

– Да, импровизации у Мельника не всегда, как говорится, «в жилу», – признал пан. – Однако когда надо к человеку в доверие влезть, тут ему равных нет.

– Все-ж таки ненадежен он... – пожал плечами Рашид. – И обижен на нас...

– Ты покажи мне, Раш, кого-нибудь такого, кто на старого доброго Джанни зуба бы не имел... Короче, я решил, что с Ясновым поработает Мурагон. Все! Точка, конец предложения, абзац. Теперь вы с Чарли отправляйтесь нашего лучшего друга – Стука – вычислять. Пора мне с ним душевно побеседовать... Опять этот обормот нам дорогу перебежал!

* * *

– Все в норме? – осведомился навигатор Лоуренс у капитана Танги.

Спросил он это именно потому, что явно что-то было не в норме. Взгляд капитана Роя Танги были сосредоточен на экране главных показателей.

– Влипли! – самому себе сказал капитан Рой.

– Что значит «влипли»? – спросил навигатор. – Там же у нас на таможне все схвачено...

– Какая на хрен таможня? – оборвал его капитан. – Федералы! Сейчас нас будут потрошить федералы!

И действительно, на параллельную орбиту за грузовозом «Чунга-Чанга» неторопливо выдвигался федеральный эсминец.

– Кирдык! – определил Лоуренс. – Запали... или по наводке, или судьба наша такая!

– Судьба не судьба, а контейнеры – на хрен! Сбрасывай!

– Так там же... – возразил было навигатор.

– На хрен, на хрен! – повторил капитан. – Тебе Седые Луны светят? Мне – так нет!

– Мы еще и монастырь раздолбаем к чертовой матери – контейнерами этими! Мы как раз...

– Исполняй приказ!! – рявкнул капитан.

Навигатор Лоуренс рванул воротник. Пуговицы закувыркались и поплыли в невесомости в разные стороны по рубке управления, словно некое напоминание о чем-то.

– Все равно там андроиды, – коротко бросил капитан. – А они не живые, в них души нет.

Навигатор поджал соответствующий рычаг и проклял себя в душе навеки. Впрочем, в который уже раз.

* * *

Орри проснулся оттого, что падал в бездну. В окружавшей темноте гомонили андроиды.

– Это маневр, – говорил кто-то, – сейчас от разгона к торможению переходим.

– Да был, был уже маневр, – возражал ему кто-то знающий.

– Ребята, нас кинули! – четко определил обладатель хриплого голоса. – У кого есть, включите навигацию!

Наступила тишина. Брендик поджался к Орри. Орри поджался сам к себе.

– Точно, нас кинули, – подтвердил догадку хрипуна Мантра. – Сто двенадцать километров до поверхности. По вертикали. Падаем по касательной.

– Ну и какой же выхлоп? – осведомился кто-то из темноты.

– А выхлоп такой, что об камень со скоростью один километр в секунду!

Вновь наступила тишина.

– С-суки... – пробормотал кто-то. – Так и знал, что пробросят нас. Слышите? У нас еще и двери сифонят...

– Ни фига, – провозгласил хрипун. – Ребята, заряды в руки! Работаем по аварийной программе! – приказал он.

– Так здесь же малек! Ему кранты!

Орри показалось, что это был голос Мантры.

– Что будет, то и будет, – распорядился хрипун. – Пленку доставайте! Герметик! Перекрывайте все возможные дыры! И у кого там радио?! SOS сигнальте, SOS!!!

Брендик еще теснее прижался к Орри, а Орри вдруг ощутил себя как-то странно. Он вдруг понял, что совсем не боится смерти. Страшной и глупой смерти внутри железного сундука, стремительно падающего на поверхность ночного спутника Большой Колонии...

Андроиды работали споро. Одни извлекли откуда-то из своего скудного багажа основательных размеров сверла, другие – какие-то подозрительного вида трубы и патрубки. Из всего этого они проворно собирали странного вида конструкцию, которую укрепили на стене контейнера. В стену эту впились насаженные на конец патрубков сверла. Орри только и делал, что, прижимая к себе Брендика, удивленно хлопал глазами.

– Это посадочные заряды, – объяснил ему Бирим. – Десантное вооружение. Откуда только добыли...

В глазах поэта-неудачника плясал страх.

– Сейчас притормаживать будем. Потом об поверхность долбанемся. Ты держись, малек!

Громоздкий, неповоротливый контейнер оканчивал свой путь – последние сотни две километров над унылой скалистой поверхностью Приюта.

– Сейчас будет разгерметизация, – крикнул Мантра и принялся вытаскивать откуда-то из-под себя прозрачный неуклюжий мешок. – На, держи, – кинул он его Орри. – Залезай и застегивай! Может, спасешься... Да сам, сам залезай! Не собаку, не собаку!..

Голос его потонул сначала в нарастающем свисте воздуха, выходящего через зазоры лихорадочно проверченных в стенках контейнера отверстий, а потом звуков вообще не стало.

Контейнер сверкающим прямоугольником описывал в небе последние километры своего полета. Навстречу надвигающимся скалам выпалили тормозные заряды. Один, другой, третий... Траектория полета нелепого металлического ящика стала более крутой. Он коснулся неровной поверхности горного склона, неуклюже перевернулся несколько раз, грохнулся в серую пыль долины, отделяющей его от сверкающих корпусов монастыря беженцев, и проехал по этой пыли с полкилометра. От монастыря навстречу помятому металлическому параллелепипеду уже спешили два гусеничных вездехода.

* * *

Агент встал с дивана, прошел в крохотную ванную и умылся холодной водой, потом вновь направился к блоку связи, взял трубку и набрал номер.

– Алло, это ты, Тамагочи? – спросил он.

– Привет! – хмуро произнес Тамагочи, услышав в трубке знакомый голос. – Я так и знал, что ты от меня со своими делами не отлепишься. Но учти, что через четверть часа у меня...

– Вот что, ты уж меня прости, – чуть смущенно произнес Ким, – но без твоей помощи мне не обойтись. Мне с парой типов поговорить надо. Ну, хотя бы с одним типом из двоих. А оба они – в тюряге. Срок мотают. Не мог бы ты организовать...

Тамагочи поперхнулся чем-то невидимым и осведомился:

– Ты, Ким, понимаешь, что разговариваешь не с окружным прокурором и не с директором тюрьмы? Я всего-навсего Коля Стольников – патрульная служба. Так что...

– Да я понимаю, что формально ты тут совершенно без пользы. Ну так ведь я ж вашу братию знаю. Слушай, Коля, помоги – не советом, так маневром. Сам понимаешь, официальным путем я за полгода на нужных людей не выйду.

На том конце провода раздался тяжелый вздох:

– Ну ладно, давай координаты сидельцев твоих и завтра будь в Ратуше. С утра пораньше. Я тебя сведу с кем надо.

Ким открыл заранее приготовленную записную книжку (она уже начала приобретать потертый вид) и прочитал в трубку:

«Довлатов Тенгиз – вторая городская тюрьма г. Нью-Чепель. Думштейн Аркадий – государственное учреждение принудительного лечения и реабилитации № 11З, поселок Парадиз-19...»

– Заметано, – хмуро уведомил его Тамагочи. – Кстати, с психом у тебя вообще проблем не будет. Можешь хоть прямо сейчас отправляться. Тут я сам звякну кому следует. А вот к тому, что в тюряге парится, – только через Ратушу. Ну, до завтра! А то тут мне пора...

И Ник повесил трубку, не тратя времени на выслушивание благодарностей.

Ким перебрался за письменный стол и набрал в поисковой системе только два слова – «Бирим» и «Андроид». Сеть мгновенно известила его: «Последняя информация – файл TV-сюжета. Демонстрировался в 7 часов сегодня. Длительность – полторы минуты. Желаете просмотреть сюжет? Y/N».

Ким ткнул в клавишу «Y», полюбовался портретом Бирима и насладился загробным голосом диктора, призывавшего сознательных граждан Колонии оказать помощь органам правопорядка в задержании ставшего опасным свихнувшегося андроида. По окончании сюжета Сеть осведомилась, не желает ли клиент получить дальнейшую информацию по своему запросу. Всего таковой было с полмегабайта.

Ким скачал эти полмега на свой ноутбук и запросил Сеть о местонахождении поселка Парадиз-19. Это было, слава богу, недалеко.

* * *

– Мутабор... – выговорил Орри и, не раскрывая глаз, закрутил головой, бессознательно пытаясь удобнее устроить свой затылок на больничной подушке.

Затянутая в белоснежный халат девушка поправила эту подушку, и Орри успокоился.

– Значит, он все-таки может говорить, – удовлетворенно констатировал Бирим и покосился на девушку. – Может, и совсем оклемается...

Та была стройна, хороша собой и невероятно строга на вид. На Бирима она устремила такой возмущенный взгляд, словно именно он был главным виновником приключившихся несчастий.

– Что значит «может»? – требовательно спросила она. – Мой долг – полностью восстановить здоровье ребенка и вернуть его в лоно семьи здоровым и полноценным мальчиком, а не лишенным зрения и речи калекой!

– Вам в этом отношении повезло, Саша, – подал голос с соседней койки Мантра. – То, что приключилось с мальчишкой, иначе чем чудом и не назовешь! Отделаться при аварийной посадке контейнера при его падении, собственно говоря, одним лишь сотрясением мозга...

– У него нет признаков сотрясения, – возразила поименованная Сашей девушка. – У мальчика – тяжелейший стресс. Я ужасно опасалась последствий эмболии... Ведь вы утверждаете, что в момент падения произошла почти полная разгерметизация вашего контейнера.

– Да и удар о грунт был неслабый, – заметил Мантра. – Люди в таких условиях просто не должны оставаться живыми. Даже нас – андроидов – почти всех поперекалечило...

Действительно, в палате не было свободных коек.

– А он – чудак, – продолжил Мантра, – вместо того чтобы спасательный мешок на себя натягивать, псину свою туда упрятал... И надо же – жив остался песик-то...

– У малька должен был азот в крови вскипеть, – подал голос с койки напротив кто-то из мало пострадавших андроидов. – У него глазные яблоки должны были полопаться, да и вообще смерть от асфиксии за считанные секунды наступает... А тут – глубокий обморок и все... Ну понятно, у нас, андроидов, масса всяких защитных систем предусмотрена – вплоть до способности к регенерации... Но у мальчишки-то, у мальчишки...