Текст книги "Сводный ад"

Глава 20

После случае на вечеринке я понял, что должен действовать незамедлительно. Я понял, что Герман положил на Нику глаз! Всё слишком серьёзно.

В этот раз мне повезло. Мы с Никой покинули вечеринку целыми и невредимыми. Но кто знает… Завтра за этот случай с попущением Германа на миллионную аудиторию меня могут отъебашить толпой в переулке.

Дерьмовое у нас общество. Дерьмовая компания с дерьмовыми, жестокими правилами. Но я в ней. Уже давно. А значит, должен их выполнять. Или пожалею.

Я должен затащить Нику в постель, поставить на ней свои метки и этим всем сказать – она теперь моя. У нас правило пацанское, как табу! Друзья не имеют право трахать девчонку друга. Значит, к ней никто не подойдет.

Захожу в душевую кабину, врубаю холодную воду.

И с головой под неё.

Меня колотит…

Трудно справиться с эмоциями.

Холодный душ бодрит, хоть так легчает.

Я в замешательстве.

Передо мной встал непростой выбор.

Мой авторитет, уважение среди друзей, или… чувства девушки, которая, как мне показалось, мне понравилась до безумия.

В тот вечер, после пати, я отвёз Нику домой.

Орал на неё люто. И курил всю дорогу. А потом она отключилась.

Жесть!

На руки девчонку подхватил, в комнату отнёс. Положил на кровать. Наклонился, приложив ухо к губам – спит. Слышу ровное, тёплое дыхание, касающееся моей щеки.

Нежнейшее создание. Такая красивая… Ангел. Особенно, когда спит. Так и хочется грех совершить.

Не могу смотреть на её короткое, секси-платье – люто провоцирует. Быстрее снять его, а её саму в какой-нибудь мешок переодеть. Или не сдержусь, ночью в её комнату ворвусь и поимею с горяча.

Дальше меня ждало сложное дело. Я должен был переодеть Нику. Только пальцы мои коснулись молнии платья, понял, что не смогу держать себя в руках. Принял решение на пару минут отлучиться в уборную и подрочить.

Вернулся с опустошёнными яйцами, но это не очень помогло. Член опять как металл. Хоть бери и гвозди забивай.

Кое-как жмурясь, сжав челюсти, натянул на стройное тело пижаму с котами.

Никто не узнает, каких усилий мне это стоило.

Раздеть Нику до белья…

Вот она – моя самая сильная провокация. Девчонка, которая превращает меня в неадекватного психа. Такая доступная, беспомощная. Бери, пользуйся, наслаждайся. Злость срывай. Родителей всё равно нет дома, а она в отключке, не вспомнит ничего, не узнает.

НЕТ!

Обязательно её трахну.

Но только так, что сама на меня запрыгнет.

Вынырнул из воспоминаний. Ударил кулаком по кафелю, выругался.

Вот и что делать?

Время идёт.

Можно найти тот вариант, промежуточный?

Нет.

Я пытался его найти – бесполезно.

Замкнутый круг.

Нет, не нужно ей верить.

Ангельская внешность, порой, скрывает за собой натуру ведьмы.

Вспомни, Адам, что она сделала?

Как играла с тобой, манипулировала, злила.

Шину проколола, губу чуть не откусила, перед друзьями и девчонкой унизила. По лицу смачно била! И телефон утопила в унитазе. Вот ведь стерва!

Я должен отомстить…

Я её предупреждал.

Вернувшись в комнату, взял в руки маленькую вебку, посмотрел на неё и сделал свой выбор.

* * *

В тот день в аудитории было шумно. Оказалось, кто-то устроил квест, задачей которого было собрать по кусочкам, разбросанным по всему универу, фотографию какой-то проститутки и узнать, как её имя.

Кто бы мог подумать, что именно я найду самую главную часть. Когда нашёл – охренел. Это была Ника… Я был более чем уверен, что это фотошоп, но всё равно меня бомбануло. А если нет? Ха! Да не может быть такого!

Кусочек фото лежал прямо под моим стулом, лицевой стороной вниз. Случайно на него наступил. Услышав шорох, подтянул ногой, перевернул. Сжал челюсти. Оглянувшись по сторонам, спрятал его в карман штанов.

Как обычно, мне везёт. По-любому Ника подумает, что это я всё устроил. Нет! Герман, Марк? Может кто-то из этих мудаков. Не исключено даже, что кто-нибудь из девчонок.

В голове вдруг созрел великий план! Время идёт, а я дал себе слово участвовать в споре. Но как с ней переспать? Напоить? Силой взять? Нет, такое – не моя тема. Сама должна трусики передо мной снять…

Я не герой её романа, однозначно. Мы как кошка с собакой! Но, тем не менее, я до идиотизма её хочу. Сознание бросило мне интересную идею. Не самую порядочную. Это… шантаж.

Но, клянусь, больно я ей не собираюсь делать. Я не фанат жести в сексе. Да, жёсткий трах люблю, но практикую его только с теми, кто на него провоцирует. С шалавами в основном.

Нику тоже трахнуть хочу жёстко! И всеми возможными способами. В разных позах поиметь. Это, скорей всего, мои фантазии. На деле же – не знаю, как будет. И поиметь, как шлюху хочется, когда выводит из себя, и быть чувственным, когда вдруг возникает аномальное волнение за неё.

Хрен пойми опять, что со мной происходит!

Но я всё решил. Буду использовать это фото в деле. Раз нашёл его – значит судьба. Грех не воспользоваться.

Хотел сегодня же к будущей сводной сестрёнке заявиться, ошарашив её, но она пришла ко мне сама. Что-то мямлила там про извинения, краснея, а я фотку вытащил, криво усмехнувшись.

Шах и мат, девочка.

Ну всё, Ника, ты моя…

* * *

– Итак… Это… с чего н-начнем? Мне лечь… или… или м-может быть тебя сначала раздеть? Или самой раздеться?

Она стоит передо мной.

В клетчатой юбке, блузке… Как я и хотел.

Впервые желание трахнуть Нику у меня возникло как раз в тот момент, когда я увидел её в форме.

Хотел прижать её лицом к стене, дёрнуть вверх юбку, трусы в сторону рванут и… вогнать по самое основание.

Что ж, мечты сбываются!

Она сама пришла ко мне сейчас…

Сама вошла в мою комнату.

Робкая такая. Козочку невинную из себя строит.

Подозрительно!

Но я-то знаю, что малышка что-то замышляет.

По глазам хитрым вижу, которые бегают из стороны в сторону.

Напрягает ещё то, что Никуля так быстро согласилась.

– Постой! Я хочу… вина выпить. Давай вместе. Немного расслабимся.

Ааа! Вот в чём дело?

Опоить решила.

Что-то в вино подмешала?

Ника, Ника, Ника!

Я тебя, как открытую книгу читаю.

Ты такая предсказуемая.

Естественно, я закипел!

Она спиной ко мне стояла, пока разливала вино по бокалам, так что я на теперь уже на сто процентов был уверен, что она добавила в вино, возможно, снотворное.

Решил сам её перехитрить.

Будоражащий поцелуй в шею стал отвлекающим манёвром…

Я незаметно подменил бокалы за её спиной, когда начал ласкать языком её шею.

Надеюсь, моя интуиция меня не подвела.

Если раньше внутри меня происходила борьба совести с гордостью, по поводу своего поступка, то сейчас я опять разозлился. Моя дьявольская сущность победила и накрыла мой разум чёрной пеленой.

Я пошёл на неё напролом, жадно целуя и срывая с Ники одежду.

– Ты готова? Примешь мой член?

Она вздрагивает, когда мои руки падают на её круглую попку, жёстко сжимая.

Я смотрю на Нику хищно и опасно.

А она смотрит на меня так, словно мои глаза обещают ей ад.

Так и есть!

– Обещай мне, Адам! Обещай! Что, когда мы сделаем это, ты уничтожишь ту фотографию…

– Ага.

Не ведусь на провокации, ведьмы.

На её ангельский, жалобный тон.

Потому что знаю, всё это, актёрская игра на высшем уровне.

Интересно, что она хотела сделать?

Лишив меня чувств…

Как хотела отомстить?

Выставить голым на всеобщее обозрение?

Снять провокационные ролики с моей обнажёнкой и выложить в сеть?

– Обещаешь?

– Хватит разговоров, Ника. Раздвигай уже ноги… – от злости сводит всё тело, хочется рычать.

Сейчас я тебя трахну, стерва хитрая!

Только это поможет мне потушить злость, в очередной раз сжигающую меня внутри.

Толкаю её спиной на кровать, сам возвышаюсь сверху. Накрываю обнажённым телом, жёстко подминая под себя. Мой член, твёрдый, жёсткий, тяжёлый и пульсирующий от боли сильной эрекции, упирается ей в пупок.

– Готова?

Ника вяло моргает ресницами.

Бл*ть!

Я могу обманывать кого угодно!!!

Но только не себя…

Я х*ею от неё!

Как же она прекрасна!

Какая у неё женственная, стройная фигурка.

С небольшой, но аккуратной грудью, с алыми, торчащими сосками.

Плоский живот. Миниатюрные бёдра. Длинные ноги, которые бы дали фору многим моделям.

Почему я раньше не обращал на это внимание?

Потому что дома она всегда носила одежду оверсайз.

А юбка у неё была длиннее, чем у других студенток из элиты.

Выпендрёжницы нарочно ушивали форму впритык, да покороче. Чтобы сиськи сжимались и выглядели как шары для боулинга, которые положили в очень тесный пакет.

Румянец на щеках добавил Веронике ещё большей привлекательности.

Вклиниваюсь между её ног. Слюни текут от того, что я вижу её аккуратную, ухоженную киску.

Гладкую, такую нежную…

Хочется жадно вылизать её языком!

Я уже в край теряю терпение. Член сейчас взорвётся!

Главное, чтобы презерватив не порвался от того, как меня там распирает.

Обхватываю основание вздыбленной плоти рукой, провожу несколько раз по стальному стволу.

Испускаю вздох…

Не помню, когда в последний раз я был так заведён.

Мне, кажется, хватит два-три толчка в её сладкой, крохотной дырочке – и я обкончаюсь.

Надавливаю головкой на лоно.

Влажное…

Сглатываю.

– Адам! – как-то странно вскрикивает она, ударяя меня по груди кулачком.

Не успеваю нажать на тормоз.

Меня несет по инерции…

Как потерявший управление грузовой локомотив.

Но этот крик…

Явно не наигранный, явно наполненный страхом.

Он должен был меня остановить.

Поздно.

Я уже сделал дело, только потом она закричала…

Резко двинул бёдрами вперёд и вошёл.

Замер.

Что-то не так!

Слишком тесно…

Почувствовал, как Ника мелко задрожала и судорожно всхлипнула.

Вскинул голову, посмотрев ей в лицо. Увидел на красных щеках скатившуюся слезу…

Сука…

Она что?!

Она… девственница?

Глава 21

– Дура! Ты что девственница? Почему не сказала?!

Ника дрожит, стиснув зубы. Часто дышит.

Проклятье!

Я замираю внутри неё, охреневая от новости!

– Думала, что с-снотворное п-подействует… И ты не успеешь это с-сделать.

Обхватываю её рукой за затылок, прижимаю к себе, пальцами зарываясь в мягкую, пышную копну волос, пахнущую клубникой.

Колотит меня, просто жесть!

Не по себе мне…

В голову что-то мощным снарядом бьёт, замыкая. Накрывает лавиной немыслимого сожаления и осознания, что я сделал большую ошибку.

– Прости… – само по себе вырывается. – Прости меня!

Приподняв голову Ники, ловлю её губы своими, целуя. Потом щёки лихорадочно поцелуями осыпаю, прижимая девушку к своему телу.

Поцелуи выходят какими-то отчаянными и солёными.

Не могу понять, что на меня нашло, но это было сильно! Меня до такой степени встряхнуло, что я понял, что мои игры зашли слишком далеко, что мне пора взять себя в руки и начать меняться! Так, как живу я, жить нельзя.

Ну нельзя быть таким ублюдком и чудовищем!

Вот итог.

Я отравил жизнь чистой, светлой душе… За что я с ней так?!

– Пожалуйста, не останавливайся! – внезапно вскрикивает она, обхватывая руками сзади мою спину. Притягивает максимально близко. На поцелуи охотней отвечает и перестаёт плакать. Ника начинает целовать меня сама.

– Что? – удивляюсь. – Почему?!

– Я не знаю… я… я… просто… тебя хочу. Не знаю почему.

– Ты бредишь, да? Ты наркотик в бокал подмешала, не снотворное? Или опять со мной играешь?!

– Нет. – Тоненький вздох. – Мне кажется, я поняла, что у меня к тебе сильные чувства… Всё остальное – попытка их подавить. Обмануть себя. Заставить жить иначе! Потому что наши родители вместе и ждут ребёнка, а наши отношения – это бред, и так неправильно.

У неё стресс, что ли?

И он вот таким вот образом проявляется?

Ника начинает целовать меня охотней. Подставляет свои губы под всё новые и новые движения моих губ и языка.

Она напрашивается! Провоцирует. Сводит с ума нереально! Я опять теряю контроль. Как бы себя не заставлял от неё оторваться – не получается. Даже по дулом пистолета не смогу.

Она – единственная, из-за которой я не могу себя контролировать. И я сдаюсь. Особенно, когда Ника сама начинает двигать бёдрами, а я возбуждён до чертей.

– Ты будешь жалеть об этом, – предупреждаю опасным тоном.

– Буду, но не сейчас. Сейчас я хочу, больше всего на свете хочу, чтобы ты показал мне взрослую жизнь. Ты… Хочу, чтобы это сделал ты!

Провожу руками по её красивым волосам, усмехаясь.

– Почему я? Я же мудак, которого ты ненавидишь.

Качает головой.

– Ты сводишь меня с ума. Я думаю о тебе больше, чем дышу! Почему ты в моей голове так плотно засел? За своей ненавистью, попытками сделать тебе какую-нибудь гадость и отомстить я лишь прячу свои настоящие чувства, – срывающимся голосом шепчет она на одном выдохе. – Я хочу их подавить, потому что любить тебя – это так неправильно.

Неужели она пыталась подсыпать мне не снотворное, а кое-что другое? Если да, то где Ника достала наркоту?! Почему стала такой разговорчивой и такой другой?!

Она правда меня хочет?

Правда в меня влюбилась?

Ну твою ж мать…

Ну, девочка, ну и что ты, блять, со мной делаешь?

Напрягся. Сердце сейчас из груди выскочит. Никогда ещё не испытывал таких зашкаливающих эмоций. Если бы она только знала, какая сейчас у меня в голове мясорубка после её слов. Потому что я… думаю точно также, как и она.

Я сам такой. Я пытался заставить себя её ненавидеть, внушая себе всевозможные идиотские установки. Пытался оттолкнуть Нику, заставить её ненавидеть также меня. Пытался боль причинить, чтобы уехала как можно дальше. Иначе, я бы её сломал. Что я и хотел сделать, когда вышел из-под контроля.

– Назад всё равно уже нельзя… Ты почти это сделал. Целуй меня, двигайся, Адам, и не останавливайся!

Накрыл её губы своими, так нежно, насколько это возможно, чтобы отвлечь девушку от дискомфорта. Сделал ещё одно плавное движение, чувствуя невероятную тугость.

Это п*здец, как туго её узенькая киска мой член сжала!

Кончить хочется нереально.

Невозможно сдерживаться.

Не продержусь и минуты!

Ника оказалась даже лучше, чем я мог себе представить.

Я всё глубже и глубже начал в неё погружаться, плавно покачивая бёдрами, не переставая гладить её и чувственно целовать.

Сжал ладонью нежную, упругую грудь. Ника вздохнула, выгнув поясницу. Раскрыла ноги шире, отпуская напряжение.

– Как ты? – за подбородок поймал, взглянув в наполненные слезами и в одночасье жаждой глаза.

– Всё хорошо… Ты только не останавливайся.

Ника медленно моргает. Она выглядит слишком расслабленной. Вероятно, скоро вырубится из-за снотворного.

Я делаю ещё несколько осторожных толков, а потом, собравшись с силами, один резкий и глубокий. До упора!

Она лишь тоненько всхлипывает, ногтями впиваясь в мои плечи, царапая их. Я неожиданно, неконтролируемо кончаю, матерясь от того, как в ней хорошо!

И я становлюсь её первым.

* * *

Ника засыпает, лёжа на моей груди. Правой рукой я обиваю стройную талию, понимаю, что никогда уже её не отпущу. Второй рукой глажу шелковистые волосы, думая о многом.

Какой же я всё-таки кретин… Она девочкой была, невинной. Отныне, она только моя! Ну вот и какой теперь нах*й спор? Да я за неё насмерть рвать буду!

За окном сгустились плотные сумерки. Вероника спит как младенец, а у меня сна ни в одном глазу, при мысли, что я мог сделать ей больно.

Ну в чём дело, Адам? Ты же этого добивался, этого всегда хотел?!

Нет.

Понял, что нет. Не хотел.

Как только узнал, что я стал её первым, что до меня не было у Ники никого. Когда услышал её отчаянные, наполненные щемящей нежностью слова, которые взорвали мне мозг и вызвали шок:

“За своей ненавистью, попытками сделать тебе какую-нибудь гадость и отомстить я лишь прячу свои настоящие чувства…”

Ника что-то промурчала во сне, теснее ко мне прижалась. Так приятно чувствовать её обнажённую, нежную кожу своей. Прижиматься телом к телу. Под одеялом позволять себе гладить и легонько похлопывать её маленькую попку. Упираться железным стояком в плоский живот…

Член стоял всю ночь.

Я едва сдерживался.

Хотелось трахать Нику до последнего издыхания.

Но пока нельзя.

Слишком много для неё в её первый опыт…

Благодаря этим ощущениям, пониманию, что она рядом и что мне хорошо с ней до безумия, меня расслабило, отпустило. Я погрузился в сон.

Проснулся от шума шуршащей простыни. Обмотавшись ею, Ника сидела на краю кровати, собираясь встать.

За окном начало светать. На часах почти шесть утра.

– Привет… – подался вперёд, поймал её за подбородок, притянув к себе поцеловал.

Поцелуй был лёгким и воздушным, но у меня чуть сердце не выскочило из груди.

Уловил, что девушка несколько зажата. Простынь к телу усердно прижимает, будто стесняется. Вот не надо! Я ведь в ахере от её фигуры и от того, какой вкусной она оказалась.

– Что случилось? Тебе больно? – пальцем коснулся её лица, погладив. Она слегка покраснела, отвела взгляд. Ясно, смутилась.

– Не переживай ни о чём, ты была великолепна. Идём, – поднявшись на ноги, подхватил Нику на руки и понёс в ванную комнату.

Ника по-прежнему была зажата, но я обращался с ней как с хрустальной. Не узнаю себя. А я что, так умею? Быть нежным и заботливым. Кажется, это происходит только с ней.

Осторожно опускаю её в ванную, забрав одеяло. Я понял, чего она так смущается. Крови…

– Извини за это, – ловлю её лицо в ладони, ласково целую в лоб, – в следующий раз я устрою тебе фейерверк дрожи и безумия!

– Да не маленькая я, всё понимаю, – улыбнулась, легонько стукнув по моей груди кулачком.

Мне полегчало. Ника наконец-то ожила, а я переживал.

Включил воду погорячей, принялся сам её мыть. Намылил пеной мочалку, провёл по хрупким плечикам.

Пах прострелило.

Аж яйца свело, и они запульсировали.

Мне бы кончить сейчас…

Член всю ночь, как камень.

Один оргазм для меня – как капля в море.

Кожа у Ники такая тонкая, гладкая. Тронешь не так – уже синяк. Развернул девочку к себе спиной, мочалкой с пеной провёл вниз по шее, к стройной талии и смачной попке.

Услышал, как она тихо застонала, когда я стал её поглаживать везде, размазывая по ней пену. У Ники даже коленки от удовольствия затряслись.

Тогда я понял, что она уже отошла от неприятных моментов первого раза, а значит, можно и ей предложить получить оргазм.

Второй рукой я придерживал Нику, держа ладонь на её талии, чтобы, в случае чего, не упала. Она выглядит ослабленной. После душа накормлю как следует и сделаю нам обоим кофе в постель.

Чем старательней и нежней я гладил её мочалкой, тем чаще она дышала. Временами с чувственных губ срывались стоны. Я пошёл дальше и запустил руку между её ног. Ника дернулась, но я тут же поцеловал её за ухом.

– Просто расслабься и доверься мне. Я сделаю тебе очень хорошо…

Мой шёпот её успокоил. Я действовал ненавязчиво, осторожно. Нырнул в райское местечко, раздвинул пальцами бархатные лепестки, начал их поглаживать.

– Да… – неожиданно сорвалось с её губ.

Сжав челюсти, ускорил движения. Вторую руку положил на грудь, сдавив пальцами миниатюрный сосок. Растирал клитор и сосок одновременно. Надавливал на набухший холмик, дразня его, провоцируя на безумный взрыв дрожи, который всколыхнул бы всё её тело гигантскими волнами экстаза.

Уперся каменным стояком ей в попку, сам понял, что не смогу долго терпеть. Начал двигать бёдрами, создавая трение эрекцией о складки. Ствол моего члена стал влажным, пульсирующим.

Ника потекла… Красивее зрелища не видел никогда! Вид сзади и мокрый член от её соков чего только стоит…

Двинул бедрами ещё пару раз, пальцем большим надавил на маленький комок нервов, услышал звонкий крик. Девочка задергалась в плену моих рук и получила оргазм.

Я тоже не выдержал.

Один раз сжал набухшую головку члена пальцами и резко запульсировал.

Кончил на её ягодицы, щедро выплеснув сперму…

Мы провели вместе выходные. Провели их в постели, занимаясь бурным сексом. А в перерывах между подходами смотрели фильмы и объедались мороженым. И я скажу, что эти выходные – самое лучшее, что произошло в моей паршивой жизни.

До возвращения родителей осталось несколько часов. Ника покинула мою комнату, побежав к себе. Так не хотелось её отпускать… Притянув крошку за шею, напоследок я глубоко и страстно впился в её губы.

Вернувшись к себе, вдруг вспомнил о главном.

Подошёл к книжной полке, отодвинул одну из книг. В укромном, тёмном углу стояла маленькая вебка. Взял её в руку, с силой сжал в кулаке. Раздался хруст. Камера превратилась в кучку осколков.

Сорян, парни, но я больше не в деле.

Я больше не играю с вами в ваши идиотские игры.

Да, попущусь. Продую. Лузером стану.

Понял, что как бы не заставлял себя, не смогу сделать Нике больно.

Но я допустил непоправимую ошибку.

Я забыл проверить автоматическую синхронизацию.

Думал, что отключил, но в приложении произошёл сбой.

Всё, что сняла эта камера… отправилось в облако.

Глава 22

Спустя несколько дней

– Ну, Герман, ты всех этих тёлок перечпокал?

– На камеру?

– Вы прикалываетесь? – ржёт он. – Только половину.

– Чё? Да ладно!

– Потому что другая половина мне сосала.

Раздался весёлый гогот и дружеские похлопывания.

Застываю возле прохода, вижу неприятные для меня лица в комнате прямо перед собой.

Нет, туда я точно не пойду. Даню найду, Макса. И свалю! А вот рожа Германа вызывает у меня лишь одно желание – дать ему по щам за Нику, за попытку её поиметь.

Кровь в теле превращается в чистый бензин от злости. Одна искра – и я, больше не я.

– Эй, Адам тут…

Меня заметили.

Парни притихли.

Я молча развернулся, ушёл.

Но в спину донеслось шипение гандона Германа:

– Кто позвал?

– Не знаю…

– Чтобы я больше его здесь не видел! Ясно? Особенно на стримах.

Вот значит как?

Кто-то злобу на меня затаил?

Да и похрен!

В его говно-стримах не участвовал никогда и не собираюсь.

Найду друзей и сваливаем с вечеринки. Сегодняшнюю тусовку в доме Германа я посещать не планировал. Пришёл сюда только ради друзей, чтобы их найти, а затем немного погонять по ночному городу. Надо натаскать Даню для чемпионата. Интересно, они уже своих девочек оприходовали?

Скажу им, что был у меня секс, но видео показывать не буду. Пусть дисквалифицируют, но зато теперь в курсе, что Ника отныне моя.

Уверен, эти слухи и до Германа дойдут – и пусть! Пусть обломается.

Получается, спор я продул?

Лузер.

Всегда и во всём первым был, не считая Вихрева, если говорить о гонках. Но друг против друга мы не соревнуемся…

Хотя лично я так не считаю.

Я получил Нику! Стал её первым. Так что она – не моя беда, а победа. Победа над моим ублюдским, эгоистичным характером. Потому что только с ней я начинаю меняться, переосмысливая жизнь, начинаю видеть мир иначе, под другим углом. Осознаю чудовищные ошибки, которые совершил прежде…

Парней нашёл в гостиной. Они о чем-то увлечённо лясы точили. Пожав руки, переговорил с ними малость, затронув тему спора, потом в туалет отлучился.

Никто из них ещё не затащил в постель бюджетниц, а мне без видео победу не засчитали. Как я и думал.

Когда вышел из уборной, в коридоре с кем-то столкнулся.

Вилена…

Девица врезалась в моё плечо и чуть не упала, пошатнувшись на своих огромных каблуках. Успел схватить её за локоть, придержать.

– Ой, прости, – раскраснелась прям как девственница в первую брачную ночь, невинно заправив прядь волос за ухо.

Промолчал.

– Ад, сюда иди! Быстрей! Зацени, какую тачку нашёл! – Даня махнул рукой, поторапливая. Я подошёл.

Мы увлеклись просмотром видео. Досмотрев его, вышли на улицу, покурить.

– Ну что, сколько там до полуночи?

Я хлопнул себя по карману, но не нащупал там мне сейчас телефон.

Блин, кажется в уборной оставил.

– Сейчас.

На минуту покинул братву, вернувшись туда. Как и думал. Он лежал на краю раковины, в том месте, где я его и оставил. Перед тем, как сделать свои дела, молнию неудачно на кармане рванул, пришлось выложить, чтобы в унитаз не булькнул.

В памяти пронесся эпизод с Никой, когда она мой бывший телефон со злости в вольное плаванье пустила. Усмехнулся. Соскучился уже, утром виделись. Так и чешутся ноги и руки в спальню к ней влететь, да вот только боюсь, чтобы предки нас в одной кровати не застали.

Не знаю, что дальше делать? Похоже, мои чувства к Нике стали слишком серьёзными. Что её матери и моему отцу скажу? Не думаю, что обрадуются. А вообще, когда меня интересовало мнение бати?

Возвращаюсь обратно к парням. Среди них замечаю третьего лишнего. Это Вилена. Преследует меня, что ли? Она мило с ними воркует, но, увидев меня, замолкает.

– Ладно, я пошла. Хорошего вам вечера.

– И тебе, Ви!

Пройдя мимо меня, Вилена мягко, как бы случайно, коснулась моего запястья подушечками пальцев. От неё пахнет сладкими духами и немного алкоголем.

Поравнявшись со мной, девица попыталась встать на носочки, чтобы дотянуться до моего уха. Иронично прошептала:

– Желаю тебе удачи, Адам. Я всегда за тебя болею. Ты лучший.

Сказав это, быстро развернулась и побежала на каблучках.

Я опешил.

Странно, мне казалось она меня ненавидит. После того, как я её бросил. Хотя, наши отношения нельзя было назвать отношениями. Ибо длились они семь дней. Я только пёхал её на вечеринках! Но это было давно. Вообще Вилена с тех пор сильно изменилась. Признаюсь, выглядит аппетитно. Даже жаль её стало. Плохого ничего мне не сделала.

– Что она тебе сказала? – спросил Макс.

– Да ничего такого, – пожал плечами, но у самого пульс участился.

– Запала на тебя, – бросил кто-то другой из толпы.

Я закатил глаза.

На меня весь универ запал… Включая преподш некоторых. Тоже открытие века мне сейчас сделал.

– Она классная девочка, фигурка отпад. Не стерва конченная, как некоторые. Вы бы с ней могли… замутить. – Предложил Макс.

– Было дело, в далёком прошлом. Не сложилось у нас.

– И сколько вы вместе были?

– Неделю.

– Ооо! Ну девушки существуют не только для того, чтобы их пёхали, Ад, им ещё и цветы надо дарить, в кафешки там звать, комплименты…

– Ой, закройся, не начинай! – закатываю глаза. – Кто бы говорил! Можно подумать ты у нас великий спец в длительных отношениях. Твой рекорд, сколько? Один месяц?

Мы рассмеялись.

Даня глянул в телефон и прервал наш разговор:

– Парни, пора! Полночь! По машинам…

* * *

Что-то немного переборщили мы и с подготовкой к гоночному турниру. Завалились на хату, которую снял Данил, загуляли… Пиво, болтовня о нашем, мужском, боевики.

Не заметил, как время быстро пролетело. Обратно в реальность меня вернул звонок отца. Сонный, ответил. Поначалу даже хотел вызов скинуть, потому что привык не отвечать. Если надо, сам звоню. Но я же меняться начал. Так что вызов принял. Честно, не ожидал, что у отца будет такой тревожный голос.

– Адам! Ника попала под машину!

Телефон выскользнул из моих рук, стукнувшись о паркетный пол. Сначала меня ступором накрыло, потом ужасом.

– Что?!

– Она в больнице, но, слава богу, всё обошлось.

– Сейчас буду.

Выскочил из дома, забывая обо всём на свете, кроме желания немедленно её увидеть.

Я вёл тачку, как осатанелый, в голове вертелись дурные мысли.

Что? Как? Когда?

Насколько сильно пострадала?

В палату вошёл разбитым и потерянным. Вялым… Словно из меня всю энергию жизни высосали – это из-за переживаний. Много гадкого я в своей голове накрутил.

Увидел её, всё тело в вату превратилось.

Такая хрупкая…

Лежит на кровати, практически свернувшись в комочек.

Оказалось, что Ника от испуга чувств лишилась. Травм серьезных нет. Головой ударилась, колено счесала.

Я бы сейчас все свои богатства отдал, чтобы поменяться с ней местами.

Лучше бы под машину попал я, а не она.

– Ника… – стараюсь бережно взять её руку, но меня трясет. – Ты спятила, да? Проблема ты моя…

Прошептал тихо.

Продолжает спать, не двигается.

Только мельком вижу, как грудь плавно поднимается и опускается.

Главное, что дышит…

Значит, опасность миновала.

Можно расслабиться, Ад!

Но меня не отпускает.

Ещё жёстче накрывает.

Будто что-то ужасное случилось, но я пока об этом не знаю.

Медсестра так не вовремя появляется в палате и выпроваживает нас.

На тот момент о видео я ещё ничего не знал. Узнал, вернувшись домой, когда включил интернет в телефоне – забыл пополнить, вчера ночью отрубился. До этого слышал непонятные разговоры отца с Ксенией, в которых часто мелькало слово “репутация”, “отчислили”.

Они были заведены, никак не моги успокоиться. Тогда я думал, это из-за того, что Ника в больницу попала. Оказалось, больше из-за другого.

Я думал, Ника просто невнимательно перешла дорогу. Но, когда вошёл в телеграм, в наше университетское сообщество, просто охерел… Там было миллион сообщений! Не только текстовые, уже и мемы летели со всех сторон…

Не поверил собственным глазам, когда в мемах увидел лицо Ники и её голое тело.

Пролистав ленту, понял, что моё видео… чёрт!!!

Неужели оно попало в сеть?

Быстро вошёл в облако и убедился в этом.

Нет. Видео не удалено.

Приложение дало сбой, оно там и осталось…

Вся жизнь пронеслась перед глазами, я подумал, что всё это дерьмо, просто кошмарный сон!

Нет, Адам, не сон.

Посмотри, что ты натворил…

Даже не представляю, как теперь буду это всё расхлёбывать!

Главное, как заслужу прощение Ники?

Сорвался. Полетел обратно в больницу, но меня не пустили. Дверь приёмного покоя намертво была заперта, а охранник выплюнул, что, если я не уйду, он вызовет полицию. Сказал, чтобы я приходил утром.

Вернулся домой, отец к себе подозвал на серьёзный разговор.

Он сообщил, что Нику отчислили из-за непристойного видео, которое активно множится по сети. Фейк это или подделка никто не может понять.

Только я один знал правду. Но смелости им обо всём рассказать не хватило. Я лишь согласился, что видео – фейк. И что его нужно везде вычистить.

Такой грязи в лентах я давно не видел…

Мне захотелось себя убить.

То, что я сейчас чувствовал…

Я чувствовал себя настоящим дерьмом.

Убьюсь немного позже. Сначала нужно Нику обнять, утешить, рассказать то, как всё было на самом деле.

Дождавшись семи утра, выскочил на улицу, устремившись в больницу. По дороге купил самый красивый букет, конфеты, фрукты.

Но, ворвавшись в её палату, застыл. Постель была пуста. Как и тумбочка, на которой стояла сумка Вероники.

Она сбежала…