Текст книги "Благословение"

Казалось, они играют в игру, главным правилом которой было – притупить боль. И Диана готова была ради этого пойти на любые жертвы. На работе ей два раза предлагали побывать в качестве корреспондента в многодетных семьях или на школьных праздниках, но она отказалась от этих поездок. Они с Энди пришли к соглашению, что пока не будут обсуждать другие возможности завести ребенка. Оба посещали каждый своего психоаналитика, и это, казалось, возымело определенное действие.

На работе у нее все было в порядке, и она вновь доставляла Диане удовольствие. Ей нравилось время от времени болтать с Элайзой, но их дружба стала более сдержанной. Элайза заботилась о своей карьере, а мысли Дианы были направлены на то, чтобы вернуться к прежнему образу жизни и сохранить свой брак. В первую неделю после поездки ей больше всего нравилось возвращаться вечером домой. Для нее было очень важно видеть Энди и проводить вместе с ним время. А он продолжал звонить ей с работы по три-четыре раза в день просто для того, чтобы сказать что-нибудь хорошее и узнать, как у нее дела. Он был для нее в те дни самым близким человеком, и никто, кроме него, не был ей нужен. Диана чувствовала, что ей тяжело встречаться с друзьями, и муж на этом не настаивал. Друзья их тоже понимали. Билл с Денизой не звонили уже несколько месяцев. Энди в конце концов объяснил другу, что Диане тяжело встречаться с ними, потому что Дениза беременна. Казалось, Билл все понял, и молодые люди теперь изредка продолжали встречаться, чтобы поиграть в теннис. Теперь у них обоих были другие обязанности и разные обстоятельства.

Диана редко проверяла записи на автоответчике, когда приходила домой, потому что им почти никто не звонил, кроме ее матери – да и то эти звонки были нечасты – и его братьев.

Но однажды, где-то в середине января, она, вернувшись домой раньше обычного, включила автоответчик и, возясь на кухне с обедом, прослушала записи. Первым шел звонок от ее матери, который заставил ее улыбнуться, потом было несколько женских голосов, предлагающих модные журналы; три звонка предназначались для Энди: один раз позвонил Билли, назначая ему очередную партию в теннис, второй звонок был от его брата Ника. В третий раз звонила женщина. У нее был чувственный голос, и она сказала только, что это сообщение для Энди и он должен знать, зачем она ему позвонила. И потом добавила низким томным голосом: «Пусть он мне позвонит». Она сообщила номер телефона и свое имя: Ванда Вильямс. Диана приподняла бровь и рассмеялась. Даже в самые тяжелые в их жизни минуты в прошлом году она никогда и мысли не допускала о том, что муж ей изменяет. Она знала, что подобное происходит в некоторых семьях, но не думала, что это касается и ее мужа. Она также не думала, что он настолько глуп, чтобы позволять своей подружке звонить прямо к нему домой, да еще и оставлять сообщение на автоответчике. Этот звонок ее нисколько не обеспокоил, а лишь заинтриговал, и она спросила мужа о нем в тот же вечер за ужином. Диана предположила, что это могла быть какая-нибудь актриса, занятая в одном из тех шоу, которые он обслуживает у себя на радио.

– Ну и кто эта женщина с таким сексуальным голосом, которая звонила тебе сегодня?

– Что? – Он нахмурился и смутился, когда потянулся, чтобы взять еще один кусок хлеба.

– Ты меня прекрасно слышал. Кто она такая? – Диана любила поддразнивать его, и он обычно всегда ей подыгрывал, но на этот раз ему это явно было не по душе.

– Что бы это могло значить? Скорее всего, это подружка одного из моих братьев. Может, она ненадолго приехала сюда и хочет, чтобы я помог ей купить машину или помог в чем-нибудь еще…

– Машину? – Диана откровенно засмеялась. – Это самая плохая ложь, какую я когда-либо слышала. Ну же, Энди, попробуй еще раз… Итак, кто она? Кто такая Ванда Вильямс? – Она попыталась скопировать ее голос, но Энди это нисколько не позабавило.

– Я не знаю, кто она такая. Почему ты мне не веришь? Это всего лишь имя. Я никогда с ней не встречался.

– У нее голос, как у сотрудницы службы «Секс по телефону», – сказала Диана, опять пытаясь изобразить голос, услышанный в телефоне: «Позвони мне…»

– Ладно, ладно, я сделаю это. – Он явно нервничал, и это насторожило Диану.

– Ты правда собираешься ей звонить?.. Ну, я имею в виду насчет машины. – Она подшучивала над ним, но Энди все больше и больше злился.

– Может быть. Посмотрим.

– Нет, ты этого не сделаешь. – Теперь пришла ее очередь растеряться, в этой истории было что-то непонятное, и ей это не понравилось. – Энди, что все это значит?

– Послушай, это касается только меня, хорошо? Имею я право на личные дела?

– Да, – Диана посмотрела на него в нерешительности, – наверное, имеешь. Но не с женщинами.

– Я не изменяю тебе. Веришь? Я клянусь.

– Тогда что же ты делаешь? – тихо спросила она. Диана никак не могла понять, что за секрет может быть связан с этой женщиной. Что, черт возьми, он скрывает?

– Ванда – подруга моего приятеля. Она знакома с одним адвокатом, с которым я работал, и он посоветовал мне поговорить с ней об одном деле. – Он не хотел говорить, что она – одна из бывших подружек Билла Беннингтона и именно он посоветовал Энди обратиться к ней.

– Тогда почему ты лжешь мне и говоришь, что это подруга твоего брата?

– Прошу тебя, Диана, не спрашивай меня, хорошо? Не заставляй меня пойти на это.

– Но, ради всего святого, почему? – Она вскочила из-за стола. Теперь она уже подозревала его. Может быть, он действительно ей изменяет, а она ничего не знает? – Что происходит?

– Послушай… а, к черту… – Энди старался, как мог, скрыть от нее свои планы, но теперь понял, что ему не выкрутиться. – Я не хотел тебе пока этого говорить. Я просто хотел сначала встретиться с ней, поговорить и узнать, что она собой представляет.

– Прекрасно… Ну и что все это значит? Тебе назначили свидание?

– Она родила для одной пары ребенка в прошлом году. Ванда рожает детей на заказ. И она хочет родить еще. Я решил все это проверить и поговорить с ней, а потом собирался спросить тебя, что ты об этом думаешь. – Он сказал это как можно спокойнее, стараясь предотвратить взрыв негодования, который, как он был уверен, последует со стороны жены.

– Что? Ты собирался пойти к мисс Сдающей-Матку-в-Аренду и проверить ее? И даже не подумал сказать мне об этом? Что ты собирался делать, переспать с ней, чтобы узнать, получится это или нет? Боже мой, Энди, как ты мог придумать такое?

– Я просто собирался пойти и поговорить с ней, ради всего святого. И если бы мы договорились, то это было бы сделано с помощью искусственного оплодотворения, и ты это прекрасно знаешь.

– Но почему? Почему ты это сделал? Мне казалось, что мы решили пока даже не касаться этой темы, по крайней мере еще несколько месяцев.

– Да, я помню. Но я узнал о ней на прошлой неделе, а таких людей найти не так-то просто. И к тому времени, когда ты будешь готова для разговора на эту тему, она уже будет вынашивать ребенка для кого-нибудь другого.

– Ну и кто же она?

– Третьеразрядная актриса. Она категорически против абортов и говорит, что забеременеть для нее ничего не стоит, и еще она считает, что делает людей счастливыми, оказывая им такого рода услуги.

– Какая она добрая. И сколько же она берет за услуги?

– Двадцать пять тысяч.

– А что, если она оставит ребенка себе?

– Она не сможет этого сделать. Условия контракта очень жесткие. И она не доставила никаких хлопот знакомому парню в прошлом году. Я сам разговаривал с ним. Они с женой просто счастливы. Она родила им девочку, и они без ума от нее. Малыш, ну пожалуйста… ну дай мне хотя бы просто поговорить с ней.

– Нет. А что, если она принимает наркотики? Или болеет чем-нибудь? А что, если она не отдаст ребенка? А что, если она… О господи! Нет… Не проси меня, чтобы я согласилась… – Диана уронила голову на стол и начала всхлипывать. Ей хотелось закричать на него. Ну зачем он опять заставляет ее пройти через это? Они же только что начали делать первые осторожные шаги навстречу друг другу, пытаясь сохранить свой брак, и она совсем не готова к тому, о чем он сейчас говорил.

– Малышка, ты же сама говорила, что хочешь моего ребенка и что для меня тоже плохо, что у меня не будет моих детей. Я подумал, что это будет лучше, чем если мы усыновим малыша, в конце концов, это будет наполовину наш ребенок. Ты же и слушать не захотела, когда доктор предложил тебе воспользоваться донорской яйцеклеткой, и мне показалось, что то, что я нашел, – вполне приемлемое решение нашей проблемы.

– Ради всего святого, это что, научный эксперимент? – Она смотрела на него, ее глаза пылали ненавистью. – Я ненавижу тебя, Эндрю Дуглас! Как ты посмел предложить мне такое?

– У меня тоже есть право хотеть ребенка. У нас обоих оно есть. И я предложил тебе свой вариант.

– Но не таким способом. Ты представляешь, что с нами будет к тому времени, когда мы дождемся конца всему этому? К тому же я не хочу, чтобы твоя сперма оказалась внутри чужой женщины. А что, если она полюбит и тебя, и ребенка?

– Ди, да она замужем.

– О господи! Вы все сошли с ума! И ты, и она, и ее муж!

– Конечно, а ты единственный нормальный человек среди нас? – проговорил он сердито.

– Может быть, и так.

– Да, но со стороны все выглядит совсем наоборот, малышка. – Диана выглядела такой испуганной и растерянной, и казалось, что вот-вот сорвется. – Послушай, я выберу время на этой неделе и встречусь с ней, чтобы поговорить. И все. Я просто хочу узнать, каковы ее условия, что она собой представляет и что может из этого получиться. Я хочу узнать, какие у нас есть возможности, если мы решимся на это сейчас или когда-нибудь потом. И знаешь, Диана, я хочу, чтобы ты пошла со мной.

– Я не собираюсь никуда идти. Я просто не могу. Это доконает меня. – И потом, она вряд ли сможет оправиться. Диана не хотела рисковать.

– Я думаю, что на самом деле ты гораздо сильнее, – сказал он спокойно.

Последние несколько месяцев Энди очень много об этом думал. И он хотел ребенка. Он хотел, чтобы Диана была с ним, чтобы у них была настоящая семья, и, если ему представился случай завести своего собственного ребенка, он не видел причины, мешающей ему воспользоваться им.

– Я считаю, что ты самый настоящий сукин сын! – бросила она ему в лицо и закрылась в ванной.

Когда же Диана оттуда вышла, Энди уже позвонил Ванде Вильямс и договорился встретиться с ней на следующий день в полдень в «Айви». Это казалось не самым лучшим местом, но так хотела она.

– Ты пойдешь? – спросил он жену на следующее утро, но она отрицательно покачала головой. Перед тем как уйти на работу, он снова спросил ее, и Диана промолчала в ответ. Утром в офисе Билл поинтересовался, как идут дела, и Энди ответил, что Диана пришла в ярость, услышав его предложение. Он сказал, что понятия не имеет, придет ли жена на свидание, и Билл, пожелав ему удачи, поспешил на какую-то важную встречу.

Диана просидела в офисе до обеда, но работа валилась из рук, все ее мысли сосредоточились на особе по имени Ванда. Ей очень хотелось узнать, как выглядит эта женщина. В конце концов она не выдержала. Она позвонила и заказала такси, а потом спустилась вниз.

Диана появилась в ресторане на полчаса позже, но они все еще сидели там, удобно устроившись за дальним столиком, – супружеская пара и ее муж. Энди только слегка удивился, увидев ее, и тут же представил ей Вильямсов – Джона и Ванду. Они казались вполне обычными супругами, были хорошо одеты и вовсе не походили на наркоманов или проходимцев. Ванда производила приятное впечатление, она много говорила о том, как важно для нее делать что-нибудь «стоящее» для ближних, а ее мужа, казалось, совсем не заботило, какой способ она для этого избрала. Как он выразился: «Деньги есть деньги». Заказчики должны будут заплатить за медицинское обследование, за одежду, которую ей придется купить, когда она располнеет, и полностью возместить ее жалованье за последние два месяца, когда она уже совсем не сможет работать. Ну и ее личный «гонорар», как она его называла, составит двадцать пять тысяч долларов. Ванда подпишет контракт, согласно которому обязуется не принимать наркотики, спиртное или подвергать себя какому-нибудь риску. В больнице, после того как ребенок появится на свет, она без всяких возражений должна передать его своим заказчикам.

– А что, если вы захотите оставить ребенка? – спросила Диана бесцветным голосом, машинально помешивая ложкой в чашечке кофе.

– Я не сделаю этого, – поклялась Ванда и добавила что-то о том, что не может нарушать свою карму. А ее муж объяснил, что она очень увлекается восточными религиями.

– Она не сходит с ума по детям, – добавил он, – и ни разу не захотела оставить себе ребенка.

– А как насчет вас? – обратилась Диана к нему. – Как вы отнесетесь к тому, что ваша жена забеременеет от спермы моего мужа?

– Я думаю, что он не пошел бы на это, не будь у него серьезных причин. – Джон Вильямс посмотрел ей прямо в глаза, и Диана почувствовала, как заныло ее сердце, но на лице у нее не дрогнул ни один мускул. – Я не знаю, но считаю, что это ее личное дело. Она поступает так, как считает нужным. – У Дианы появилось смутное чувство, что они оба чокнутые, правда, по их виду нельзя было сказать, что у них «не все дома». Просто вся эта затея казалась совершенно немыслимой.

Вскоре они все обсудили, и Энди сказал, что позвонит им в ближайшие дни, после того как они с Дианой все обсудят.

– У меня есть еще один кандидат, – предупредила Ванда, – я встречусь с ним завтра.

– Она соглашается помочь только тем людям, которые ей понравятся, – добавил ее муж и укоризненно посмотрел на Диану. Он ясно давал ей понять, что считает ее не слишком «подходящей» кандидатурой, и если все сорвется, то только по ее вине.

Они ушли из ресторана раньше Дугласов, и Диана с негодованием уставилась на мужа.

– Как ты мог втянуть нас в это?

– Зачем ты нагрубила ему? Зачем было спрашивать, как он отнесется к моей сперме? Ради бога, Диана, они ведь могут отказаться от нас.

– Неужели? – Она откинулась на спинку стула, продолжая сверлить его гневным взглядом. – Я не верю во все это. Она сидит здесь, рассказывает тебе про свою карму, а ты еще хочешь, чтобы она родила тебе ребенка. Вся эта затея не внушает мне доверия. Так же, как и ее муж.

– Я хочу позвонить доктору Джонстону и обсудить с ним осуществление этого плана, – упрямо сказал Энди.

– Я не желаю принимать в этой афере никакого участия. Довожу это до твоего сведения, – твердо произнесла она.

– Это твое дело. Я не собираюсь брать у тебя ни цента. – Энди мог занять деньги у своих родителей, и ей было интересно, как он объяснит им, на какие цели.

– Я думаю, ты не вполне нормален. Мне кажется это таким трогательным – что люди, подобные нам, идут на все, чтобы завести ребенка, но всему есть предел.

Она поднялась, посмотрела на него, покачала головой и вышла из ресторана. Возле ресторана Диана села в такси и назвала адрес.

Энди, оплатив счет, вышел из ресторана, но ее уже не было. Так же, как не было ее вещей, когда он вернулся домой с работы в тот вечер. Диана ушла. Она решила, что так будет лучше. На кухонном столе он нашел записку:

«Дорогой Энди! Я должна была сделать это еще несколько месяцев назад. Прости меня. Теперь это все так глупо. Тебе нужна нормальная жена… у которой могут быть дети. Удачи тебе. Я люблю тебя. Мой адвокат свяжется с тобой.

С любовью, Диана».

Он стоял совершенно потрясенный и с ужасом смотрел на голубой листок, который держал в руке. Он не мог поверить, что она сделала это.

В тот же вечер Энди позвонил ее родителям, решив, что она, быть может, уехала к ним, но, задав несколько наводящих вопросов, убедился, что ее там нет. Ее мать сразу почувствовала что-то неладное, но расспрашивать его не стала. Родители не видели Диану с того самого Дня благодарения, когда с ней случилась истерика, хотя они регулярно разговаривали по телефону, а ее отец не далее как в эти выходные звонил и провел с дочерью долгую и обстоятельную беседу.

Диана перебралась в гостиницу. В эти же выходные она нашла и сняла себе квартиру. Ей незачем больше издеваться над собой. Она не собиралась участвовать в этом безумии. Этот завтрак в «Айви» расставил все на свои места. Она ясно увидела, в каком отчаянном положении они оба находились и как глупо и неразумно вели себя. До какого же состояния дошел Энди, чтобы думать о ребенке от суррогатной матери?

Энди звонил Диане на работу каждый день, но она не подходила к телефону. Когда же он приехал, чтобы встретиться с ней, она отказалась его видеть. Сон растаял, и вместе с ним исчез ночной кошмар. Для Дианы и Энди все было кончено.

Глава 13

– Ну вот, – проговорила Пилар, нерешительно улыбаясь, – мы опять здесь, – она включила видео, и на экране две лесбиянки начали ласкать друг друга. Брэд смущенно посмотрел на жену, чувствуя себя совершеннейшим дураком.

– Послушай, по-моему, ты поставила не совсем тот фильм.

– Сейчас проверим, – рассмеялась она.

Пилар была готова на все, чтобы опять забеременеть, но доктор Вард предупредила их, что на этот раз им потребуется несколько попыток, и после этого все равно останутся опасения, что она может опять потерять ребенка. К тому же Пилар, увы, не становится моложе.

В то время как Брэд смотрел фильм, она нарочито медленно сняла с него одежду и отбросила ее, потом тоже разделась и очень нежно добилась его эрекции; на этот раз они получили желанную сперму очень быстро. Медсестра забрала ее, а Пилар не удержалась и поддразнила мужа:

– По-моему, нам стоит купить этот фильм, чтобы смотреть дома. Кажется, он тебе понравился.

Они выбрали нелегкий путь к заветной цели. Правда, внутриматочное оплодотворение прошло гладко и на этот раз, но доктор Вард опять предупредила их, что, возможно, у них не получится с первой попытки. Пилар опять принимала хломифен и под его воздействием была постоянно на взводе, что еще сильнее угнетало ее. Для нее это было очень тяжелое время, она даже начала думать, что все эти попытки бессмысленны и их следует прекратить. Она думала об этом постоянно, и иногда, когда боль, казалось, утихает, любая, самая незначительная мелочь могла возобновить ее. Например, когда она видела, что кто-то несет на руках ребенка, или беременную женщину, или развешанные детские вещи на чьем-то заднем дворе… Ее приводили в панику звонки друзей, которые не знали о выкидыше и заводили разговоры о ее здоровье и спрашивали о малыше. Теперь она поняла, как глупо было с ее стороны говорить всем и каждому, что она беременна. Потребовалось много времени и душевных сил, чтобы объяснить всем, что произошло. И всякий раз, когда она говорила об этом, каждый считал своим долгом выразить ей свое сочувствие или, еще хуже, начинал задавать бестактные, глубоко задевающие ее вопросы типа: смогла ли она увидеть, кто это был – мальчик или девочка, или какого размера был плод, когда она его потеряла.

Брэд повел ее по магазинам в тот день, чтобы хоть как-то поднять ей настроение, затем они остановились в отеле. Было просто здорово вот так сбежать с ним вдвоем от всех, и он постарался устроить из этого события праздник. Это был канун Валентинова дня, и когда они добрались до гостиницы, он заказал для нее две дюжины ярко-красных роз.

Записка гласила: «Моей единственной и вечно любимой. Брэд», и, прочитав ее, она расплакалась. Позже Пилар задумалась над тем, не глупость ли это с ее стороны – хотеть чего-то еще к тому, что она уже имеет, может быть, это нехорошо и слишком эгоистично. Может быть, она все-таки была права и иметь ребенка вовсе не так уж важно. Теперь уже, конечно, тяжело было отказываться от этого, но она действительно начала думать о том, что с ее стороны было ошибкой настаивать. Может быть, этому просто не суждено случиться и ей придется отказаться от надежды иметь детей. Она поделилась с Брэдом своими мыслями.

– Почему бы нам немного не подождать и не посмотреть, что произойдет? – предложил он, но тут же добавил: – А если это тебя так угнетает, мы прекратим это. Как скажешь.

– Ты очень добр ко мне, – проговорила она и обняла его. Она была благодарна ему за цветы, хотя сердце у нее еще ныло.

Они взяли напрокат эротический фильм и, просматривая его, смеялись и ели шоколадные конфеты, которыми в изрядном количестве снабжала гостиница.

– Ты знаешь, это ведь может войти в привычку, – сказал Брэд, усмехнувшись.

– Что, конфеты? – спросила она с невинным видом, и он рассмеялся.

– Нет, фильмы!

Когда фильм кончился, они занялись любовью, а потом лежали обнявшись, медленно погружаясь в сон, так и не найдя ответы на свои вопросы.

* * *

В День святого Валентина Чарли купил цветы для женщины, которая всегда помогала ему на работе с отчетами. Это была необъятных размеров женщина, но и сердце у нее было тоже огромное. Он принес ей розовые и красные гвоздики с нежнейшим ароматом, и она бросилась ему на шею, тронутая тем, что он подарил их ей. Она считала Чарли славным и таким несчастным мальчиком – таким тихим, добрым и одиноким.

Во время ленча он купил сандвич и отправился в Палмз-парк, расположенный недалеко от Вествуд-Виледж, уселся на скамейку и принялся наблюдать за прогуливающимися стариками, целующимися влюбленными и играющими детьми. Ему нравилось иногда ходить туда, просто чтобы посмотреть, как резвятся дети.

Он приметил одну маленькую девочку с длинными светлыми косичками, огромными голубыми глазами и приятной улыбкой и частенько наблюдал, как она играет со своей матерью. Молодая женщина – хрупкая маленькая блондинка с длинными прямыми волосами, большими голубыми глазами и почти детской фигурой – играла с дочерью в салочки и классики, прыгала через веревочку.

Потом они стали перебрасывать друг другу мяч, но одна плохо кидала, другая неловко ловила, и игра у них не клеилась. Чарли уже давно съел сандвич и сидел, улыбаясь и наблюдая за ними. И вдруг он вздрогнул от неожиданности, потому что мяч, брошенный ими, попал прямо в него. Он протянул мяч девочке, и, когда она подошла и застенчиво улыбнулась, Чарли заметил, что спереди у нее не было ни одного зуба.

– Боже мой! Кто это выбил тебе все зубы? – спросил ее Чарли.

– Зубная фея. Она заплатила мне по доллару за каждый зуб. У меня теперь восемь долларов, – ответила девочка, все еще улыбаясь.

– О, это огромные деньги. – Он сделал вид, что на него это произвело впечатление, и мать девочки улыбнулась ему. Дочь была настоящей копией своей матери, только все зубы у матери были на месте, и Чарли не замедлил сказать ей об этом. Молодая женщина расхохоталась в ответ.

– Да, мне повезло, что зубная фея не вырвала все зубы и мне. Мои бы были несколько дороже.

– Я собираюсь на эти деньги купить моей мамочке подарок, – важно заявила девчушка, а потом пригласила его поиграть с ними. Чарли колебался всего минуту, не зная, понравится ли это ее маме.

– Ну хорошо. Но я тоже не ахти как хорошо бросаю мячи. Между прочим, меня зовут Чарли.

– А я Аннабел, – заявила малышка, – но все зовут меня просто Энни.

– Меня зовут Бесс, – сказала молодая женщина, внимательно оглядывая Чарли. Она выглядела слегка настороженной, но вполне дружелюбной.

Они сыграли в мяч, а потом еще раз в классики, и Чарли с неохотой отправился обратно на работу.

– Еще увидимся, – сказал он на прощание, зная, что этого может и не случиться. Чарли не спросил у них ни адреса, ни фамилии. Они обе ему очень понравились, но не в его правилах было навязываться незнакомой женщине. После ухода Барби он не встречался ни с кем, да и не хотел этого, и потом, женщина наверняка замужем. И все-таки она была очень мила.

– Пока, Чарли! – Энни помахала ему рукой, когда он уходил из парка. – С Днем Валентина!

– Спасибо! – крикнул он в ответ и покинул парк с хорошим настроением. В его новых знакомых было что-то такое, что согревало его весь день, даже после того, как они расстались.

* * *

Энди понадобился почти месяц для того, чтобы выяснить, где живет Диана. И когда наконец он узнал адрес, растерялся, не зная, что с ним делать. Ее адвокат совершенно определенно дал ему понять, что миссис Дуглас расторгла свой брак. Ей потребовалось на это пять месяцев, она глубоко переживала случившееся, но все равно не хотела видеть Энди. Она пожелала ему всего хорошего и ясно дала понять, что между ними все кончено.

Он еще несколько раз пытался дозвониться к ней на работу, но она игнорировала его звонки. Энди не переставая думал об этом дурацком завтраке с этой женщиной и ее мужем. Именно тогда все и кончилось. Какой жалкий конец для их отношений. Они были глупцами, они оба… отчаянно мечтавшие о ребенке. Его теперь не интересовало, будут ли у него когда-нибудь дети или нет. Единственное, что его теперь интересовало в жизни, – это Диана.

И вот, когда Энди уже почти перестал надеяться, он как-то заехал к Сэмми с Сеймуром, и они сообщили ему, где она живет. Она сняла старый летний домик в Малибу и жила в нем, прямо на берегу океана. Это был один из тех домов, которые они присматривали для себя еще до свадьбы. И он знал, что она любит океан.

Энди попросил у них адрес, объяснив, что ему надо отправить Диане кое-какие ее вещи. Сэмми с Сеймуром посочувствовали ему насчет того, что произошло.

– Да, нам ужасно не повезло, – грустно кивнул Энди, – с Дианой случилось несчастье, а я повел себя как варвар.

– Может быть, со временем боль притупится, – тихо проговорила Сэмми. Она выглядела так, как будто была готова разродиться каждую минуту, и совсем неудивительно было то, что они с Сеймуром как раз собирались к врачу, чтобы узнать срок предстоящих родов. В какой-то момент Энди почувствовал к ним зависть, но тут же заставил себя думать о другом.

Два дня он обдумывал, как поступить дальше. Если он явится к Диане без предупреждения, она скорее всего его не впустит. Может, ему лучше приехать и побродить по пляжу, ожидая, когда она выйдет из дома подышать свежим воздухом? А если она целыми днями сидит взаперти? Но в Валентинов день он решил послать все к черту, купил дюжину роз и поехал в Малибу, молясь по дороге о том, чтобы она оказалась дома. Но ее не было. Он положил розы на крыльцо и вложил в букет записку. Там было только: «Я люблю тебя. Энди». Потом пошел обратно к машине, и, когда он уже сел в нее, подъехала Диана. Но, заметив бывшего мужа, она не стала выходить из машины.

Энди все-таки хотел поговорить с ней, и она неохотно опустила окна.

– Тебе не надо было приезжать сюда, – сказала она твердо, стараясь не смотреть на него. Диана выглядела еще красивей, чем он помнил ее. В простом черном платье она выглядела невероятно элегантно и сексуально. Она вышла из машины и встала около нее так, как будто защищаясь от него. – Зачем ты приехал? – Она уже заметила розы, лежащие около двери, но не знала, он ли их принес. Но если это и было так, Диана не хотела принимать их. Она считала, что уже справилась со своими мучениями, и очень надеялась, что Энди тоже. Им обоим должно быть уже легче.

– Я захотел тебя увидеть, – грустно сказал он, вдруг напомнив ей прежнего Энди, за которого она вышла замуж. Перед ней был красивый, молодой тридцатичетырехлетний блондин, и он все еще любил ее.

– Разве мой адвокат не передал тебе моих слов?

– Передавал. Но я никогда не слушаю адвокатов, – усмехнулся он, и она, удивившись самой себе, тоже улыбнулась. – Правда, я никогда еще не послушался ни одного из них. Разве ты не знаешь об этом?

– Может быть, так оно и есть. Это наверняка пошло тебе на пользу. Ты избежал массы неприятностей.

– Неужели? И каким же образом? – Энди изобразил непонимание. Он был так счастлив, что увидел ее. Ему очень хотелось, чтобы она задержалась здесь и поговорила с ним, а ему было достаточно того, чтобы просто находиться рядом. Даже свежий морской воздух не заглушал запаха ее духов. Она пользовалась «Калеш» от Гермеса, а он всегда любил их.

– Тебе пора прекратить биться головой о стену, – сказала Диана мягко, как только могла. Для нее это было настоящим испытанием – находиться рядом с ним и не попасть под его влияние.

– Я очень люблю биться головой о стены, – сказал он тихо.

– Послушай, перестань. Теперь в этом нет никакого смысла, Энди.

– Я принес тебе цветы, – проговорил он, не зная, что бы еще сказать. Ему очень не хотелось уходить от нее.

– Этого тебе тоже не стоило делать, – сказала она грустно. – Я надеялась, что ты привыкнешь к одиночеству. В течение пяти месяцев ты был свободен и мог уже давно начать новую жизнь без меня.

– Но я не хочу этого, – возразил Энди.

– Мы оба этого хотим, – твердо проговорила она.

– Не надо указывать мне, чего я хочу, – фыркнул он, – черт возьми, я хочу быть с тобой. Вот чего я хочу! Я не желаю знать никаких суррогатных матерей, рожающих детей на заказ, я не представляю, как эта дурь могла прийти мне в голову… Я уже даже ребенка не хочу. Я не хочу даже слышать о нем! Все, чего я хочу, – это тебя… Ди… Пожалуйста, дай мне еще один шанс… ну пожалуйста… Я тебя так люблю… – Он хотел добавить, что жить без нее не может, но слезы душили его.

– Я тоже больше не хочу иметь ребенка. – Она лгала, и они оба знали об этом. Если бы сейчас кто-нибудь смог сотворить чудо и сделать так, чтобы она забеременела, она бы ни секунды не раздумывала, чтобы воспользоваться этой возможностью. Но она уже устала мечтать об этом. – И я не хочу быть замужней женщиной. Я не имею на это права. – Диана старалась, чтобы ее слова звучали как можно убедительнее. Она сама уже почти поверила в это.

– Но почему? Потому что ты не сможешь забеременеть? Ну и что? Не будь дурочкой. Ты хочешь сказать, что выходить замуж могут только те, кто способен рожать детей? Это самая великая глупость, какую я когда-либо слышал.

– Люди должны жениться или выходить замуж за таких же, как они сами, чтобы никому не было тяжело.

– О, какая замечательная идея! Почему она не приходила мне в голову? Ради бога, Ди, перестань. Мы попали в неприятную переделку, но это не означает, что рухнул весь мир. Мы еще можем все поправить.

– Мы не попадали в неприятную переделку, – поправила она его, – в нее попала я.

– Да, а я бегал как сумасшедший и нашел мать для нашего будущего ребенка в лице какой-то чокнутой, проповедующей буддизм. Ладно, согласен, мы оба были слегка не в себе. И что вышло? Это было жестоко. Это было грубо, согласен. Это было самое ужасное время в моей жизни. Но теперь с этим покончено. Остались наши жизни, и мы должны прожить их вместе. Ты не можешь просто так взять и махнуть на нас обоих рукой только потому, что мы тогда оба чуть-чуть сошли с ума.

– Я не хочу, чтобы это повторилось, – покачала головой Диана. – И теперь существует много вещей, которые я не хочу больше делать, вещей, которые я должна была делать раньше. Я не хожу на детские праздники или крестины, я не навещаю в больницах новорожденных и рожениц. Сэмми родила вчера, и я позвонила ей и сказала, что не приду. И знаешь что? Я отлично себя чувствую. Мне необходимо так себя вести, чтобы продержаться, я должна себя пересилить, а если не смогу, что ж, как это ни тяжело, но мне надо будет смириться с этим. Я не собираюсь создавать себе неудобства и ставить себя в дурацкое положение, выходя замуж за человека, который мог бы иметь детей, но не имеет их из-за того, что я его жена и я бесплодна. И я не желаю иметь дело с особами вроде Ванды и донорскими яйцеклетками. К черту все это дерьмо, Энди! Я больше ничего не буду делать. Я собираюсь жить своей жизнью и раз и навсегда покончить со всем этим. У меня есть работа. Замужество и дети – это еще не все в этой жизни.