Текст книги "Китти"

Часть вторая
Рокс

Глава 11

Китти показалось, что она тонет: на ее грудь навалилась такая тяжесть, что она не могла вздохнуть. Но, заставив себя открыть глаза, она поняла, что уже умерла и ниспослана за свои грехи в ад. Прямо перед ней маячило лицо дьявола – черное как смоль, с узкими желтыми глазами и острыми, словно иглы, клыками, обнаженными в зловещем оскале самого Гадеса.

– О, изыди! – воскликнула девушка и столкнула кошку на пол. Падая, Боадицея попыталась оцарапать Китти, но промахнулась.

Девушка осторожно села на кровати, ощущая тупую ноющую боль во всем теле. Откинув одеяло, она свесила ноги с кровати, размещенной в нише. Ее ботинки стояли рядом с кроватью. Странно, ведь Китти совершенно не помнила, как сняла их. Как только они оказались на борту шхуны, капитан Фаррел отправил их с Ваи в свою каюту и велел оставаться там до наступления темноты. Должно быть, она заснула и проспала всю ночь.

Что теперь делать? Не может же она вот так вот взять и сбежать в Сидней. Другое дело Ваи, которой не приходилось ждать милости от отца. Однако Китти прекрасно понимала, что скорее всего Тупеху считает ее виновной в том, что случилось с его дочерью, и теперь потребует соответствующей компенсации. И компенсацией этой, учитывая его позор, потерю власти и авторитета, станет ее собственная жизнь. Господи, как же это несправедливо. Ведь в случившемся виноват дядя Джордж, так почему же гнев Тупеху обрушился не на его голову? Но потом Китти подумала, что дядя все еще в доме мистера Басби и что Тупеху наверняка уже отыскал его. Китти прислушалась к себе, пытаясь ощутить хоть каплю беспокойства за судьбу дяди, но ничего не почувствовала. Она даже не испытывала жалости к тетке.

И все же ей придется вернуться назад. Мысль о том, что она, незамужняя девятнадцатилетняя девушка, в одиночку отправилась в Сидней, без денег, без каких бы то ни было навыков, не имея ни семьи, ни друзей, повергала ее в ужас. У нее не было даже рекомендательных писем. О Ваи позаботится Хануи, но Китти не могла рассчитывать на то, что он возьмет на себя заботу и о ней. Она могла бы вернуться в Норфолк, но вот только где взять денег, чтобы заплатить за билет? Да и изменит ли что-нибудь ее возвращение домой? Она по-прежнему останется для матери позором, и Китти даже думать не хотела о том, что будет, когда слухи о происшествии в Пайхии достигнут Англии.

Она может также попросить капитана Фаррела развернуть корабль и высадить ее в одном из миссионерских поселений – Темзе или Тауранге, – где бы она могла начать жизнь с чистого листа.

Вокруг шхуны простирался мерцающий океан под ясным ярко-голубым небом. Лишь в отдалении виднелась узенькая, почти незаметная глазу полоска земли. Китти предположила, что это острова Три-Кингс, мимо которых они проплывали на пути из Австралии. А это означало, что шхуна огибает Кейп-Рейнга – самую северную точку Новой Зеландии. Китти перегнулась через борт и с минуту наблюдала за белыми бурунчиками, бурлящими вдоль борта. Сильный ветер подхватил ее волосы и теперь трепал их из стороны в сторону.

Обернувшись, Китти непроизвольно попятилась назад. В шести футах от нее стоял самый высокий мужчина, какого она когда-либо видела. Он даже превосходил по росту Хануи. Но мужчина был не только высок, но и очень крепок. Под рубашкой на руках и груди вырисовывались шарообразные мускулы, а штаны плотно обтягивали мощные бедра и икры. Из-под штанов выглядывали босые ноги, и Китти подумала, что великан просто не нашел обуви подходящего размера. Незнакомец обнажил в улыбке ослепительно белые зубы, резко контрастировавшие с желтоватыми белками его глаз. Его щеки украшали широкие шрамы, тремя параллельными полосами спускающиеся от ушей к носу, а черные волосы были так коротко подстрижены, что сквозь них просвечивал череп.

Незнакомец поклонился:

– Меня зовут Гидеон.

– Приятно познакомиться, Гидеон, – ответила Китти, протягивая мужчине руку, которая на короткое мгновение исчезла в его громадной ладони.

– Вы плывете с нами в Сидней, я полагаю? – спросил Гидеон.

– Еще не знаю.

Лицо великана приобрело озадаченное выражение, как если бы он не мог себе представить, куда еще эта девушка может направляться.

– Я хотела обсудить это с капитаном Фаррелом, – пояснила Китти.

– Не думаю, что он развернет корабль, – заявил Гидеон.

– О! – только и смогла вымолвить Китти и поспешила прочь.

Вернувшись в кают-компанию, она заметила, что для нее освободили место. Китти села на лавку. Она чувствовала себя крайне неловко, потому что уже поняла, что вчерашняя прическа основательно растрепалась, а большая часть шпилек потерялась.

Внезапно рядом с Китти оказался низенький человечек. В руках он держал чугунок, обернутый толстым полотенцем, конец которого был зажат под мышкой незнакомца. Он был не стар, но выглядел очень морщинистым, словно маленькая обезьянка. Черные волосы, доходившие ему до плеч, были заплетены в косичку, а блестящие карие глаза сбивали с толку и приводили в замешательство.

– Будете кашу? – предложил он.

– Да, благодарю, – ответила невероятно проголодавшаяся Китти.

Мужчина положил в миску Китти большую порцию каши, а потом подвинул поближе кувшин со свежим молоком.

– Сахар, – произнес он с французским прононсом, указав на банку, стоящую слева от Китти.

Мужчина улыбнулся, и Китти поразилась тому, что во рту у него сверкало по меньшей мере три золотых зуба.

– А это Пьер, наш корабельный повар, – представил коротышку Райан.

– Пьер – из штата байю, – добавил Ястреб, и Китти кивнула, хотя и не поняла, что это значит.

– Он из Луизианы, – пояснил Райан, когда Пьер ушел на камбуз, а потом по очереди указал ложкой на остальных присутствующих: – Это Ропата из племени Нгати Кахунгунгу, а эти два мошенника Мик и Шарки.

– Доброе утро, – поприветствовала Китти новых знакомых и услышала в ответ приветствия на английском языке и на языке маори.

На лице Ропаты выделялся крючковатый нос и слегка выпученные глаза – черты, характерные для маори с восточного побережья. Лицо Ропаты украшали традиционные татуировки, но поражали не они, а его гордое и свирепое выражение. Мик, судя по выговору, был уроженцем Ирландии. Его темные кудри, томный взгляд и полуулыбка несомненно разбили сердца немалого количества женщин. В отличие от него у Шарки не хватало нескольких зубов, зато на лице красовался рваный шрам, рассекающий щеку от виска до подбородка. Кроме того, при встрече с ним в глаза бросались коротко подстриженные медно-рыжие волосы и толстые золотые кольца в ушах.

– А почему они называют вас Шарки [16]16
  Шарки от английского слова «shark» – акула.


[Закрыть]? – спросила Китти, пытаясь завести беседу.

– Потому что так меня зовут. Джон Шарки.

– О! А вы из Англии?

– Из Ньюкасла, – ответил Шарки, соскребая с миски остатки каши.

Только теперь Китти подумала, что цвет волос и немногословность свидетельствую скорее о том, что он шотландец.

– Скоро вы познакомитесь с Гидеоном, – сказал Райан.

– Уже познакомилась, – ответила Китти. Она чувствовала себя все более неуютно в окружении такого количества грубых и готовых на все мужчин, но старалась не показывать этого. Слава Богу, рядом была Ваи. Китти просто не представляла, как бы она себя чувствовала, окажись она единственной женщиной на борту. Она посмотрела на подругу и улыбнулась.

Ваи улыбнулась в ответ:

– Хорошо спала?

– Очень. Должно быть, я заснула, едва коснувшись подушки.

– Так и было. А я сняла с тебя ботинки.

– Значит, это ты? Благодарю. А ты спала? – Весь вид Ваи говорил о бессонной ночи. Она выглядела уставшей, а глаза все еще были опухшими от вчерашних слез.

– Ястреб дал мне настойку. Только после этого я уснула.

Бедная маленькая Ваи. Как долго хранила она свой ужасный секрет, уверовав в то, что не может никому довериться, и не зная, что делать.

– Все в порядке? – спросила Китти, взглянув на живот Ваи.

– Да, – печально ответила девушка. Очевидно, она надеялась, что потеряет ребенка во время вчерашней гонки.

– Ты рассказал? – спросила Китти у Хануи.

– Только капитану, – ответил мужчина и потянулся за еще одним куском хлеба.

Члены команды с интересом посмотрели на говорящих.

– Ну все, ребята, а теперь ступайте, – произнес Райан, и четверо матросов, встав из-за стола, вышли из кают-компании. – Мне придется все им рассказать, потому что они захотят знать, зачем мы везем в Сидней двух женщин и огромного уродливого маори.

Ни капли не обидевшись, Хануи произнес:

– Нам все равно. Правда?

Он вопросительно посмотрел на Ваи, и та покачала головой. Китти смотрела на остывающую кашу, которая теперь выглядела не так уж аппетитно, а потом откашлялась:

– Мне нужно поговорить с вами об этом, капитан.

– О чем именно?

– Вообще-то я не могу ехать в Сидней, – выпалила Китти, слегка поморщившись при виде испуганного лица Ваи.

Райан прищурил глаза:

– И куда же вы намереваетесь отправиться?

– Ну, – начала Китти, нервно крутя в руках ложку, – я подумала, что вы развернетесь и отвезете меня назад. Не в Пайхию, а в какую-нибудь другую миссию.

– Нет.

Китти подняла глаза:

– Прошу прощения?

– Нет, – повторил Райан. – Об этом не может быть и речи.

– Но я не могу ехать в Сидней! У меня нет ни денет, ни одежды, ни компаньонки и…

– Вам не повезло, – закончил Райан вместо нее.

– Но почему?

– Потому что в Новой Зеландии вам грозит опасность. Тупеху может вас убить. И не важно, в какой части Новой Зеландии вы будете находиться, Китти, он все равно найдет вас. Неужели вы не понимаете, что такое компенсация за причиненный вред?

Райан назвал ее по имени без разрешения, и Китти разозлилась:

– Да, Райан, понимаю. Но ведь он тоже должен понять, что в случившемся нет моей вины.

– Это не важно, – возразил Райан. – За его позор несет ответственность ваша семья.

– Но почему бы ему не убить дядю Джорджа? – сорвалась на крик Китти. – Ведь это он дал волю рукам! – Китти осеклась, пораженная собственной дерзостью.

– И не только рукам, – мрачно проговорил Хануи.

– Возможно, он уже покончил с вашим дядей, – сказал Райан. – А если он решит, что этого недостаточно, что тогда?

Китти охватил ужас.

– А как же тетя Сара? Мне нужно убедиться, что с ней все в порядке.

– Почему ты о ней беспокоишься? – вступила в разговор Ваи. – Она же прогнала тебя.

Потрясенная бессердечием Ваи, Китти с минуту молчала, а потом решительно произнесла:

– Мне необходимо вернуться назад.

– Я не могу этого позволить, – возразил Райан.

Внезапно что-то случилось с Китти. В ее памяти вдруг всплыло все: вчерашний страх, отчаянная тоска по дому, ненавистное существование рядом с тетей Сарой и дядей Джорджем, вероломный Хью Александр. И что-то в ней сломалось.

Вскочив на ноги, Китти взвизгнула:

– То есть как это не позволите? Вы мне не опекун!

– Верно. Но я капитан этой шхуны, и она направляется в Сидней, нравится вам это или нет.

– Ну что ж, посмотрим! – бросила девушка и, топнув ногой, бросилась в каюту Райана.

– Ваша каша остынет, – сказал капитан, но дверь каюты уже захлопнулась.

Схватив с пола полуразвалившиеся мокрые ботинки, Китти со всего размаху швырнула их в стену. Боадицея выскочила из-под кровати, отчего Китти едва не хватил удар, и заметалась по помещению в поисках выхода, пока не выпрыгнула в открытое окно.

Китти села на кровать и закусила губу, чтобы не разрыдаться. Сейчас она чувствовала себя еще более одинокой, чем в тот день, когда умер ее отец.

В этот самый момент в голову Китти пришла, как ей показалось, отличная мысль – она может оплатить свой проезд и в то же время доказать Райану Фаррелу, что она не такая глупая и бесполезная, какой он ее, должно быть, считает.

Китти осторожно приоткрыла дверь, чтобы убедиться, что Райан ушел, и позвала Ваи, которая тут же появилась из одной из кают.

– Иди сюда, – позвала Китти. – У меня появилась прекрасная идея.

Сев на кровать, Ваи выжидательно посмотрела на подругу.

– Если уж мне придется отправиться в Сидней, то я отработаю свой проезд, – заявила Китти.

– На этом корабле?

Китти кивнула.

Ваи с минуту смотрела на девушку.

– Но поваром служит Пьер, – наконец произнесла она.

– Нет-нет, не поваром, а моряком! Но сначала нужно подыскать более удобную одежду. Хотя бы какие-нибудь штаны. Я же не могу забираться на реи в платье.

Ваи посмотрела на Китти так, словно та вдруг лишилась рассудка.

– По-моему, это глупо, – сказала она. – Леди не носят штанов.

– Но очевидно, я не леди, – ответила Китти. – Очевидно, я все еще ребенок, который не может даже самостоятельно принять решение.

– Ведешь ты себя точно как ребенок.

Китти пропустила замечание мимо ушей. Она и сама знала, что ведет себя совсем как шестилетний Эдвард, но ничего не могла с собой поделать.

– Как думаешь, ты сможешь подыскать мне что-нибудь из одежды? Ястреб вроде приятный малый… Может, ты спросишь у него?

– Это будет выглядеть странно, – неуверенно произнесла Ваи. – Я попрошу Хануи обратиться к нему.

– Может, он и для тебя что-нибудь найдет, – сказала Китти, окидывая взглядом довольно грязное, местами разорванное платье Ваи. – Ты же не можешь ходить в этом в течение еще двух недель.

Ваи пожала плечами, но все же пошла и сделала так, как ее просили. Она вернулась довольно быстро. Следом за ней шел Хануи с ворохом одежды в руках. Он положил одежду на стол, как-то странно взглянул на Китти и вышел, не говоря ни слова.

Порывшись в куче, Китти вытащила пару довольно ладных штанов и приложила их к себе.

– Тебе или мне? – спросила она и передала штаны Ваи. – Думаю, тебе. Мне широки в талии. Ну же, примерь.

Расстегнув платье, Ваи сняла его и бросила на пол, а потом натянула штаны. Они были ей длинноваты, но на бедрах сидели идеально.

– Чьи они? – спросила Китти.

– Думаю, Ропаты, – ответила Ваи, застегивая ширинку. Пуговицы едва сошлись на округлом животе девушки.

При виде этого Китти вспомнила, что не только у нее серьезные неприятности.

– Как считаешь, когда малыш должен появиться на свет? – осторожно спросила она у Ваи.

На лице девушки отразилась неуверенность:

– Через пять месяцев? Не знаю. Наверное, в июне.

Китти мысленно произвела подсчет:

– Значит, именно тогда началось у тебя с дядей Джорджем? – спросила она, смущенная и пристыженная собственным вопросом. – В октябре?

– В июле, – безразлично произнесла Ваи, заставив Китти почувствовать себя еще хуже. – Сразу после того, как мы побывали в Корорареке.

– Мне жаль, Ваи, – прошептала Китти. – Мне очень жаль, что так случилось.

На несколько минут воцарилось неловкое молчание, но потом Ваи махнула рукой в сторону вороха одежды.

– А теперь ты примерь что-нибудь.

Китти долго рылась в куче, пока не отыскала еще пару штанов. Она полностью разделась и, надев штаны, нашла их вполне подходящими, хотя, как и у Ваи, они оказались слишком длинными.

– А теперь рубашки, – скомандовала Китти. Вспомнив жалобы Ребекки во время беременности, Китти указала на грудь Ваи. Ее соски стали теперь еще больше и темнее. – Болит?

– Пока нет. Просто слишком большая!

Девушки захихикали, испытав облегчение оттого, что можно над чем-то посмеяться.

Натянув через голову рубашку, Китти заправила ее в штаны, а потом надела ботинки и принялась с важным видом расхаживать по каюте.

– Ну как, похожа я на моряка?

– Нет, скорее на леди в штанах. У тебя женская nono, – ответила Ваи.

Китти нахмурилась:

– Я не могу разгуливать в таком виде.

– А ты вытащи рубашку из штанов и носи навыпуск, – предложила Ваи.

Китти последовала совету, а потом еще подпоясалась ремнем, который нашла в шкафу.

– Так лучше, – произнесла она. И действительно, теперь наряд выглядел более пристойно.

Девушки отыскали также два бушлата и сразу же надели их, хотя те и попахивали плесенью.

– Удобно? – поинтересовалась Китти.

Ваи кивнула. Китти и сама чувствовала себя на удивление комфортно в мужской одежде, хотя ощущение штанов, обтягивающих ягодицы, было довольно непривычным – она ведь привыкла к свободным панталонам. Груди Китти, свободные от нижней сорочки и корсета, слегка покачивались при ходьбе, но девушка надеялась, что под бушлатом этого не будет заметно.

– А теперь приведем в порядок голову, – сказала Китти и распустила волосы. Она провела по ним пальцами, чтобы расчесать, морщась всякий раз, когда волосы оказывались сильно спутанными, а потом села на кровать и принялась плести косу. – А почему мне нельзя? – произнесла она, заметив, что Ваи неодобрительно вскинула брови. – У всех на корабле волосы заплетены в косу.

– Не у всех. Только у Ястреба и Пьера.

– О, ты поняла, что я имею в виду, – проворчала Китти.

Она закончила плести косу и теперь сидела и держала ее конец, чтобы она не расплелась. Ваи подала подруге обрывок красной ленты, который нашла на столе у Райана.

– Отлично, – произнесла Китти и завязала лентой косу. Подобрав с пола платья, девушка отложила их в сторону, чтобы потом выстирать.

– Ну что, мы готовы?

Ваи кивнула, и подруги вышли на палубу.

Не успела Китти сделать и пары шагов, как услышала за спиной гневный окрик:

– Чем вы только думаете, леди!

Но Китти и глазом не моргнула, когда Райан подошел к ней с перекошенным от гнева лицом.

– Возвращайтесь назад и снимите с себя этот нелепый наряд!

– Наши платья сильно испачканы, – ответила Китти. – Кроме того, если я собираюсь работать на корабле, мне нужна удобная одежда.

– Что?

– Раз уж вы не хотите отвезти меня назад в Новую Зеландию, я не стану сидеть сложа руки целых две недели, когда вполне смогу оплатить свой проезд.

– Господи, да не будьте же такой идиоткой! – Теперь Райан рассердился всерьез. – Работа на корабле не предназначена для женщин! Она опасная и грязная, и… в общем, женщине на палубе не место. Кроме того, вы совсем не разбираетесь в корабельном деле.

– Но у меня есть время, чтобы научиться.

– Зачем вам это нужно?

Китти хотелось съязвить, но она ничего не смогла придумать, а посему сказала правду:

– Я смертельно устала оттого, что со мной обращаются как с никчемным человеком! Поэтому я хочу научиться корабельному делу. Мне это нравится.

– Ради всего святого, Китти Карлайл, вы испытываете мое терпение. – Райан недовольно покачал головой. – Ну хорошо. Вы сами напросились. Для начала смотайте вот это, – сказал Райан, указывая на груду тяжелых веревок. – И имейте в виду: сматывать веревку нужно по ходу витка, а не наоборот, иначе она начнет расплетаться. А ты отправляйся вниз, Ваи. Не хватало еще, чтобы ты в твоем состоянии тоже работала.

Смиренно кивнув, Ваи поспешно удалилась.

Райан бросил взгляд на Ястреба, ошеломленно наблюдавшего за происходящим.

– Только ничего не говори, – бросил Райан приятелю и ушел с палубы.

Китти оглядела груду веревок. Они были скручены из грубой пеньки, шириной в большой палец ее руки.

– Это делается так, – произнес Ястреб, подходя к девушке. Левой рукой он взял конец веревки, а правой принялся сматывать ее так, что вскоре она превратилась в аккуратно уложенную бухту. – Видите?

Кивнув, Китти взяла другую веревку. Когда она смотала ее целиком, ей показалось, что ее левая рука вот-вот отвалится под тяжестью веревки, в то время как ладонь правой руки оказалась содранной почти до крови. Китти поменяла руки, так что к тому времени, как Пьер позвонил в колокол, приглашая команду на обед, обе они болели, а ладони почти лишились кожи.

В кают-компании Китти старательно прятала руки на коленях под столом до тех пор, пока не пришло время положить себе тушеного мяса, источающего необыкновенно соблазнительный пряный аромат. Райан, казалось, не замечал оцарапанных, покрасневших ладоней девушки, а вот Ястреб неодобрительно вскинул брови. За столом царило неловкое молчание, словно все ждали чего-то. Райан продолжал накладывать мясо в тарелку, где уже лежали ломти свежего хлеба, намазанного маслом, и ничего не говорил. Китти готова была расплакаться. Идея о том, что она сможет отработать свой проезд, казалась утром такой удачной, ведь она не подозревала, что Райан воспримет ее слова буквально. Но будь она проклята, если сдастся.

После обеда Китти поручили помогать остальной команде ставить паруса, потому что «Катипо» меняла курс, готовясь пересечь Тасманово море. Мик молча подал девушке пару кожаных перчаток, которые были ей велики, но зато надежно защищали руки. Китти старалась изо всех сил. Она несколько раз падала, не успевала закрепить тросы, но все равно не сдавалась и отказывалась спускаться вниз. После этого Гидеон дал Китти молоток, плоскогубцы, несколько гвоздей и кусок проволоки и извиняющимся тоном попросил ее сделать запор на двери уборной.

– На корабле только один туалет, – пояснил мужчина. – Поэтому вам с мисс Ваи нужен запор.

Кивнув, Китти поплелась на бак, где была расположена уборная. Она представляла собой крошечную клетушку, сбитую из крепких панелей прямо под самым основанием бушприта. Китти всегда удивлялась, как здесь помещается Гидеон. К стенкам уборной была приколочена деревянная лавка с отверстием посередине. Заглянув в него, можно было увидеть бушующие внизу волны. Крыши у уборной не было, и Китти совсем не нравилось находиться здесь холодными сырыми утрами или когда на море было волнение.

Китти довольно быстро сообразила, как смастерить из проволоки крючок и приладить его к двери. Работа доставила ей некоторое удовлетворение – наконец-то она сделала что-то успешно. Она вернула молоток и плоскогубцы Гидеону, а потом решила сделать еще что-нибудь.

Теперь ей предстояло драить палубу, хотя у Китти зародилось подозрение, что палуба вовсе в этом не нуждалась. Она показалась Китти достаточно чистой. Более всего девушку раздражало то, что внушающая ей ужас кошка Боадицея по пятам следовала за ней, припадала к палубе в нескольких футах от нее, шипела или выпрыгивала прямо перед Китти, словно хотела, чтобы та споткнулась. Когда Китти вымыла одну часть палубы, кошка присела, подняла хвост и сделала лужу.

Приведенная в ярость, Китти ударила кошку шваброй и закричала:

– Убирайся прочь, мерзкая маленькая дрянь!

Пьер, сидевший на краю люка над кают-компанией и наслаждающийся хорошим табаком перед приготовлением ужина, засмеялся.

– Боди не любит вас, – заметил он.

– Не знаю почему. Я ведь ничего ей не сделала, – проворчала Китти, вытирая шваброй лужу. – Но эта неприязнь обоюдна, уверяю вас.

– Она кошка капитана, – сказал Пьер.

– Да хоть самой королевы Виктории, – огрызнулась Китти. – Я просто хочу, чтобы она убралась с моей дороги.

– Не получится.

Китти опустила швабру в ведро.

– Откуда вы знаете?

– Она слишком ревнива. Ей не нравятся женщины на корабле. А вы спите на койке капитана.

– Господи, какая чушь! – воскликнула Китти. – Она же кошка!

Пьер пожал плечами.

– Кошка Райана, – повторил кок. – И она хочет, чтобы он уделял все свое внимание только ей.

– Да ради Бога. Я-то в этом точно не нуждаюсь, – зло бросила Китти. И она не лгала. Она даже начала жалеть о том, что встретила Райана Фаррела.

Пьер вновь засмеялся, выбил содержимое трубки о перила и скрылся на камбузе.

К концу дня Китти уже едва переставляла ноги. А потом она и вовсе едва дождалась окончания ужина. Все ждали, когда Пьер принесет чай, а Китти клевала носом до тех пор, пока не упала лицом на стол. Но никто не засмеялся.

Обойдя вокруг стола, Хануи подхватил девушку на руки.

– Отнеси ее в мою каюту, – сказал Райан. – Она может занимать ее, пока не приплывем в Сидней. – Ваи тоже хотела подняться из-за стола, но Райан остановил ее движением руки: – Не надо. Пусть поспит, – угрюмо добавил он.

После ужина Шарки и Ропата заступили на вахту, а остальные вышли на палубу покурить. Лишь Ястреб пошел собирать вещи, поскольку он уступил свою каюту Ваи. Закончив, он сел рядом с Райаном, который остался сидеть за столом и теперь мрачно двигал по столу солонку.

– Думаю, ты обошелся с ней слишком круто, – произнес Ястреб.

– Возможно, – ответил Райан.

– Но почему?

– Она сказала, что хочет работать.

– Это еще не причина, чтобы так с ней обращаться, – заметил Ястреб. – Ты мог бы дать ей какое-нибудь легкое задание. Например, помыть каюту. Чтобы изнеженная английская леди делала то, что делала сегодня эта девочка… Нелепость какая-то. Ты видел ее руки?

– Да, видел, – ответил Райан. – Не мог бы ты дать ей немного своего чудодейственного снадобья?

– Дам. Но ты не ответил на мой вопрос, Райан.

Райан взглянул на друга. Они плавали вместе вот уже шесть лет и знали друг о друге практически все.

– Я беспокоился, что, когда мы прибудем в Сидней, она не сможет позаботиться о себе. Я не мог отвезти ее обратно, потому что Тупеху убил бы и ее, и свою дочь. Ты же знаешь этого воинственного ублюдка. Я не могу заботиться о них в Сиднее, потому что у нас слишком много дел. Я беспокоюсь, потому что считаю ее слабой. Сидней неподходящее место для одинокой женщины, тем более такой порядочной, как она. Да ты и сам это знаешь. Я подумал, что если она будет выполнять тяжелую работу, то закалится, станет сильнее, и это ей поможет.

– Райан, – мягко произнес Ястреб. – Она не Меган.

При звуке имени своей жены Райан словно окаменел.

– Я знаю, что она не Меган. И никогда этого не говорил.

Ястреб немного подождал, но Райан молчал, и индеец проговорил:

– Меган была хорошей женщиной. Но и ее нельзя было назвать слишком сильной.

– Ты думаешь, я этого не знаю? – рявкнул Райан, но Ястреб остался невозмутим.

Вот уже целый год они не упоминали имени Меган, но, если это ненароком случалось, реакция Райана всегда была одинаковой – смесь гнева, печали и чувства вины. В большей степени чувства вины.

Райан женился на Меган О’Нил пять лет назад. Она была необыкновенной красавицей, милой, хрупкой и нежной. Она считала, что весь ее мир вращается только вокруг Райана. Она хотела путешествовать вместе с ним, но он запретил, убедив ее в том, что дома в Дублине она будет в большей безопасности. Но Меган очень тосковала, и спустя год Райан все же согласился взять ее с собой. Вскоре она забеременела, но после рождения ребенка у нее развилась своеобразная мания. Райан хотел отвезти ее назад в Ирландию, потому что все уже давно поняли, что жизнь в море не для нее, но Меган отказалась и впадала в истерику всякий раз, когда упоминалось о возвращении домой. Однажды ночью посреди Атлантического океана с ней случился приступ безумия, и на следующее утро команда обнаружила, что Меган с младенцем исчезли, предположительно упали за борт и утонули. Райан и сам едва не обезумел от горя. Для него и для команды настали тяжелые времена, и он поклялся никогда не пускать женщину на борт своего корабля. Но более всего Ястреба тревожило то, что с той поры Райан отказался заводить отношения с женщинами. Визиты в публичные дома в расчет не принимались.

И вот теперь на борту оказались целых две женщины. Ястреб немало удивился, когда Райан ответил согласием на просьбу старого друга Хануи отвезти его племянницу в Сидней. Но еще больше Ястреб удивился, когда в самую последнюю минуту на борт поднялась еще одна девушка. Однако когда индеец ее увидел, он все понял. Именно эта девушка занимала мысли Райана в течение последнего года, хотя тот ни за что не признался бы в этом. Райан Фаррел был самым упрямым человеком из тех, кого Ястреб встречал на своем пути. Но он также был очень порядочным, и Ястреб знал, что Райан ни за что не взял бы девушек с собой, если бы существовал иной способ их защитить. Однако теперь он направил свою порядочность совсем в другое русло. Он превратил жизнь Китти Карлайл в сплошное унижение, потому что беспокоился о ней или же из каких-то иных побуждений. Судя по тому, что в последнее время Райан был крайне раздражителен, Ястреб заподозрил, что «иные побуждения» действительно имели место. Индеец также подумал, что для беспокойства нет причин. Китти не пыталась облегчить себе жизнь. Она бродила по кораблю, настаивая на том, чтобы ей дали возможность работать наравне со всеми, и Ястребу стало ясно, что она обладает не только твердым характером, но и силой духа.

Индеец поставил локти на стол.

– Я думаю, эта девочка вполне может о себе позаботиться. Но она, возможно, еще не знает об этом и не узнает до тех пор, пока судьба не преподнесет ей испытание. Именно судьба, а не ты. – Ястреб бросил на друга вопросительный и очень хитрый взгляд. – Если, конечно, ты не питаешь к ней интереса.

– Конечно, нет, дьявол побери, – ответил Райан, резко вставая из-за стола и давая тем самым понять, что разговор окончен.

На следующее утро Китти заставила себя плотно позавтракать и молча приняла помощь Ястреба, перевязавшего ее израненные руки. К концу дня она вновь была выжатой как лимон и отправилась спать сразу после ужина.

К концу первой недели путешествия раздражение в глазах членов команды сменилось наконец сочувствием, а потом и уважением, когда работа стала спориться в руках Китти. Она была недостаточно сильна физически для выполнения некоторых заданий, но ей и не позволяли делать что-то действительно опасное. Но Китти доказала, что ничуть не боится высоты, забравшись на грот-мачту, чтобы закрепить запутавшуюся часть бегущего такелажа – заработав при этом короткий выговор от Райана, заставшего ее за этим занятием. Она также доказала, что может вполне профессионально вязать узлы и чинить паруса. Китти училась определять погоду и понимать сложные сигналы, команды и термины, употребляемые моряками.

На восьмой день пребывания «Катипо» в море кошка сидела на рее и шипела на Китти, моющую шваброй палубу, когда один из тросов лопнул с громким свистом. Боди сжалась для прыжка, но кусок реи, на котором она сидела, раскачивался над палубой, швыряя ее маленькое черное тельце из стороны в сторону.

Не раздумывая ни секунды, Китти ухватила несчастное животное за заднюю лапу. Она немного пробежала следом за тросом, чтобы не оторвать кошке лапу, а потом качнула его в обратную сторону – при этом кошка едва не расшиблась о палубу – и наконец опустила животное на крышку люка.

Боди, пошатываясь, встала на лапы, яростно встряхнулась, оглянулась, словно хотела проверить, не стал ли кто-нибудь свидетелем ее позора, а потом гордо удалилась.

– Не стоит благодарности, – крикнула вдогонку кошке Китти и вернулась к работе.

На следующее утро Китти обнаружила перед дверью каюты Райана дохлую крысу. Это происшествие вызвало за завтраком оживленную дискуссию, в ходе которой все дружно решили, что Боди преподнесла Китти подарок в знак благодарности за спасенную жизнь. Когда же Китти вернулась в каюту, чтобы помыться после работы, первой, кого она увидела, была Боди, свернувшаяся калачиком на кровати Райана. Китти громко хлопнула в ладоши и крикнула: «Брысь!», но кошка лишь приоткрыла один глаз, потянулась и принялась громко раскатисто мурлыкать, чего Китти никак не ожидала от такого небольшого животного.