Текст книги "Я – другой. Книга 3"

Глава 22

«Клинки ярости» окутались зеленым сиянием, Гвоздев намеревался рассечь блок стволов одной пушки, потом в затяжном прыжке достать и второе орудие. Гемпы либо смещались в сторону перекатами, либо уходили за спину. Осуждать их было нельзя: если броня Гвоздя, может, и выдержала бы первый залп зенитных автоматов, то их бы сразу разорвало в клочья.

Вдруг из башенки раздался душераздирающий скрежет, и стволы остановились. На мониторе системы безопасности появился треугольник с восклицательным знаком:

«Критическая неисправность! Внимание, требуется вмешательство персонала!»

– Ага, сейчас. Только разбег подлиннее возьмем. Чуть нас всех не угробил, а мы тебя чинить должны, – негодовал Гвоздь.

Стволы снова раскрутились и с хрустом остановились.

«Критическая неисправность! Внимание, требуется вмешательство персонала!»

– Да. Я вижу. Проблемка у тебя. Но меня эти проблемы не касаются, ты лучше ворота отворяй.

Створки дверей бункера даже не шелохнулись. Но зато опять заскрипела неисправная турель и система безопасности пожаловалась:

«Последнее техобслуживание было проведено 37 лет 23 дня назад. Требуется вмешательство персонала. Критическая неисправность первой линии обороны».

– Я прям скорблю по этому поводу, железяка, – Гвоздев еще раз поднес к считывателю свой чип, – но тебя пришел главнокомандующий проведать. Вот придет тебя проведать зам по тылу, ему и будешь на отсутствие запчастей жаловаться.

В ответ система выдала циркуляр такой длины, что Гвоздь завис на добрых пять минут, его читая.

– В общем, мужики, дело в следующем. Железке в голову кто-то заложил мысль, что если повреждения достигают определенного уровня, то ей плевать, кто их будет устранять. Хоть полковник, хоть генерал. Система охраны нас не расстрелять хотела, а прозрачно намекнуть, что хозяйство пришло в упадок и в нем надо срочно порядок наводить. Я так понял, что нас дальше не пустят, пока мы неисправности не устраним. Звание званием, а техника требует ухода. Причем немедленного.

– Вот же ж шантажист гадский! – разозлился сержант. – А давайте дверь рванем да зайдем?

– Ага, а вдруг там, за дверью, исправные зенитки стоят? – осадил сержанта Гвоздев.

– Я на флоте служил, у нас на корвете похожие автоматы стояли. Пару раз разбирал, – подал голос один из солдат.

– На «Бегемоте» есть кое-какой инструмент, – сказал Гвоздев, и пара бойцов рванула к оставленному транспортнику. – И пилота спросите, вдруг он в технике разбирается!

Ковырялись они с двумя турелями около трех часов. Под снятыми кожухами орудий обнаружилась ржавчина, смазка, под действием времени превратившаяся в шоколад, и тонны пыли. Механика зенитных автоматов была в сносном состоянии, но требовала очистки, смазки и калибровки. Вконец распоясавшийся искусственный интеллект сначала принял работу, покрутив турелями и проверив подачу снарядов, а уже потом в ответ на очередной запрос Гвоздева соизволил открыть двери бункера. Но и те открылись не до конца. Отъехав влево, дверь толщиной в локоть заклинило, остался проход, через который едва мог протиснуться один человек, да и то лишь основательно втянув живот. Гвоздь взялся за створку ворот, поднатужился и… смог сдвинуть ее на пару сантиметров, после чего ее заклинило насмерть.

– Говорил же, что лучше взорвать.

– Чинить, сержант, чинить, – поправил служивого Гвоздев.

– Да что ж такое-то! Нам что теперь, всю базу ремонтировать, что ли?!

Всю, не всю, но с дверями пришлось повозиться еще полчаса. Вход на базу «Наследия» был сделан на манер шлюза, и когда наконец откатилась и вторая дверь, в нос ударил невыносимый аромат. Воздух был насыщен влагой и неприятными химическими запахами. Судя по всему, система вентиляции в бункере давно вышла из строя.

– Противогазы с собой есть? – спросил Гвоздев у позеленевшего от здешней атмосферы сержанта.

– Пяток штук. В «Бегемоте» оставили, – с трудом выдавил из себя тот.

– Смотайтесь за ними, но в комплекс пока не заходите. Разведаю сам, что к чему. – За себя Гвоздев не переживал, ген падальщика успешно справлялся с токсинами, попадавшими в его организм. Правда, приходилось терпеть этот мерзкий запах, от которого ноздри норовили свернуться в непроходимые щелочки.

Борясь с тошнотой, капитан ступил в открывшийся проем. Освещение не работало, но Палыч тут же подсуетился, включив мощные прожекторы, размещенные на плечах доспеха.

– Не надоело вонь нюхать, салага? – ехидно спросил искин.

– Еще как. А это возможно?

– Фильтрации в броне нет. Но есть изоляционный режим: все щели законопачиваются наглухо и включается ребризер, кислорода от которого хватает на полчаса.

– Что ж ты молчал, умник?

– Включается эта хрень по голосовой команде: «Активация режима полной изоляции».

Ничего себе командочка! Если противник в бою применит отравляющие вещества, то пока ты выговоришь, десять раз отравиться успеешь! Хотя, может быть, в этом виноваты трудности перевода. Может, на китайском эта команда звучит как: «Чу ву!» Чувукнул – и все, ты в домике.

– Отставить «Активацию режима полной изоляции». Слушай новую команду – форточку закрыть!

– Как скажешь, салага, – подтвердил смену команды искин.

– Эй, Палыч! Форточку-то закрой! – повторно скомандовал Гвоздев, почуяв, что вони внутри брони не поубавилось.

– Сделано. Наслаждайся чистым воздухом.

Гвоздев двинулся дальше по прямому коридору, отмечая про себя, что база строилась в спешке. Блоки стен были положены вкривь и вкось, щели между ними кое-как замазаны раствором. Торопились строители, возводя последнюю надежду человечества. Но черт бы с ними, со стенами, главное, чтобы склады базы ломились от запрятанного от импов имущества.

Надежды на забитый добром каждый квадратный метр рухнули, как только коридор вывел гостя в просторное помещение. Абсолютно пустое, если не считать круглого стола с десятком кресел в центре и нескольких компьютеров, расположенных вдоль стен. Все, других дверей и проходов в помещении не наблюдалось.

– Похоже на штаб, – вслух произнес Гвоздь. – Вот только на фига он мне нужен?

Заскрипев и вычихнув килограмм пыли на столе, заработал динамик одного из интеркомов. В трескотне разваливавшегося на части динамика можно было различить бравурный военный марш.

– Тьфу, черт! – чуть было не выстрелив на звук, выругался Гвоздев. – Эй, система! Команда – вольно! Расслабь свои железные мозги!

Но искин бункера и не думал останавливаться. Возле стола появилась мерцающая синяя фигура в форме генерал-полковника. Фигура зашевелила губами, марш в интеркоме заглох, и он начал воспроизводить речь голограммы.

– За смелость, отвагу и мужество, проявленную во время восстановления военной техники под огнем противника… – просипел интерком.

– За что?!

– Капитан Гвоздев Андрей награждается орденом Боевой славы первой степени! – не слушая Гвоздева, закончил призрачный генерал-полковник.

В ящичке на столе с хлопком открылась крышечка, Гвоздев подошел ближе и заглянул в него:

– Ну и зачем мне эта цацка?

– А ну быстро взял и на грудь прилепил! – Гвоздев ни разу до этого не слышал столько гнева в голосе Палыча. – Ему Родина награду дает, а он, курва, нос морщит!

«Все рухнет, заклинит и рассыплется в прах, – подумал Гвоздев, доставая из ящичка золотую с красным звезду, – а система награждения будет продолжать работать как часы. Как же, блин, иначе? Солдат должен быть замотивирован!»

На груди доспеха появился небольшой липкий кружок, на который Гвоздев и нацепил орден. А что? Неплохо смотрится, в цветовую гамму опять же попадает идеально.

– Капитану Гвоздеву присваивается внеочередное звание… – Генерал заикнулся, помедлил секунду и выдал: – Полковника!

– Да иди ты, – произнес Гвоздев с сарказмом.

И генерал пошел. Вернее, попросту исчез.

– Вот гады, как только страну потеряли, карьера в гору пошла. Слышь, Палыч, не сметь ко мне больше обращаться «салага». Я теперь целый полковник!

– Принято. Обращение «салага» заменено на «пройдоху», – официальным тоном подтвердил изменения в голосовом интерфейсе Палыч.

– Э!

– А как тебя еще назвать, если ты через звание прыгаешь?

Шутки шутками, но если Гвоздь выйдет и объявит, что все, что он нашел в бункере, – это цацка на грудь и новое звание, то парни его однозначно не поймут. Надо бы в бункере пошукать поплотнее, чтобы оправдать их надежды на своего лидера.

На его старания откликнулся последний стоящий в зале терминал. Побродив по его меню, Гвоздь с превеликой радостью обнаружил координаты шести складов программы «Наследие». Палыч тут же загрузил их к себе в память и с радостью заметил, что один из них находится всего в трехстах километрах от базы и наведаться туда можно буквально на следующий день. Также компьютер выдал информацию, что рядом со штабом находится подземный ангар, куда должны были свезти различную военную технику на консервацию. Правда, на запрос-уточнение, что же там все-таки размещено, терминал выдал кучу нечитаемых символов и намертво завис.

– Пусто? – с безнадегой смотрел на выходящего из бункера Гвоздева сержант.

– Не совсем. Нам метров двести надо прогуляться. Свяжитесь с пилотами «Бегемота», пусть нашу пташку туда перегонят. Будем трюмы сокровищами набивать.

Ангар поисковую группу пустил в свои недра без лишних головоломок. Но эти самые недра оказались пустоватыми. На площади, где запросто можно было разместить три десятка боевых машин, сиротливо стояла только одна, надежно прикрытая сверху полотнищем брезента.

– М-да, не стоила овчинка выделки, – протянул сержант.

– Погоди, не расстраивайся раньше времени. – Гвоздев протопал к укрытой машине и сдернул с нее накидку. – Ба! Ты погляди только! Не количеством будем брать, а качеством!

Под брезентом пряталась приземистая трехосная машина с клиновидным носом. Над ее плоской крышей высились два цилиндра полуметрового диаметра.

– «Гидра»! Мужики, глядите – это же «Гидра»! – пораженно произнес сержант.

– Она самая, – довольно хмыкнул Гвоздев. Фокус удался, хотя под тентом могло оказаться что угодно. Санитарная машина, к примеру.

– Надо ее Максиму быстрее привезти. И заряжающую машину еще бы найти.

Торопливость сержанта Гвоздев понимал. Мобильный ракетный комплекс «Гидра» запросто поместится в брюхе «Бегемота» и сильно расширит тактические возможности диверсионной группы Максима. Термобарическая головная часть ракеты выжигала все живое и разрушала постройки в радиусе трехсот метров. Отпадала необходимость брать штурмом представительства Арбитров. Высадился, дал целеуказание лазером – и все, на месте «полицейского участка» одна дымящаяся воронка. И Люмины уж точно обратят на нее пристальное внимание.

Бонусом к найденному ценному трофею шли пять «Катюш» и пять комплектов брони «Бехтерец», найденных в караулке ангара. Сержант распределил комплекты, не забыв и себе оставить один. Гвоздеву же досталась черная работенка: застоявшийся движок «Гидры» отказался заводиться, и ему пришлось заталкивать боевую машину в «Бегемот» ручками.

Глава 23

– Обидно, что Максим не дождался. Значит, зря я эту дуру на руках туда-сюда таскал, – расстроился Гвоздь, когда встречающий его Рома сообщил, что группа майора уже отбыла на первое задание. – Хотя не зря – принимай агрегат!

Гвоздев похлопал рукой по борту боевой машины.

– В смысле «принимай»? – озадачился инженер.

– Перво-наперво надо его завести и поставить на ход. Потом электронику проверить и…

– А какой у него уровень? Если выше моего…

– Рома! Эта штука – из моего времени. Тогда все было просто – либо у тебя есть мозги, либо нет. И никакой уровень это не исправит. У тебя с мозгами все в порядке, значит, разберешься с этой техникой без проблем.

– Еще бы время найти. Мы с Мефодием сутками новой линией пашем. Плюс исследование твоей брони…

– Плюс эта тачанка. Рома, это адовая штучка, способная превратить в труху любое укрепление Арбитров. В пусковой установке две ракеты с термобарическими боеголовками. Ракета крылатая, летит на сверхнизких высотах, огибая рельеф. Засечь радаром и сбить «Гидру» очень тяжело. Но и это еще не все. Вдоль корпуса «Гидры» расположены шесть контейнеров, в которых находятся ракеты-перехватчики. Даже если по «Гидре» пустили противоракеты, она может огрызаться и сбивать их.

– Интересное решение!

– Ага, эта малышка способна прорываться на прикрытые системами ПВО объекты. Но самое главное – она спасет не один десяток жизней. Парни майора хорохорятся, типа мы профессиональные диверсанты, да еще и генномодифицированные! Порвем любого на лоскуты! Но ты видел Арбитров, видел, как эти уродцы из пробирки воюют. Потери у Максима в ближнем бою неизбежны, «Гидра» же поможет ближних боестолкновений избежать.

– «Гидру» можно отнести к оружию массового поражения?

– Теоретически – да.

– Конвенцией Арбитров такие игрушки запрещены и подлежат немедленному уничтожению при обнаружении.

– Ну вот мы и уничтожим пару «Гидр». Об самих Арбитров! – рассмеялся Гвоздь. – Куда ее толкать? На базу?

– Можно и на базу. Но тут намного ближе бокс есть, где технику Шершня на первых порах прятали. Тащи ее туда.

Гвоздев уперся в корму «Гидры» руками. Приводы костюма натужно загудели, и ему пришлось подключить к работе и свои усиленные мышцы. Тяжелая работа – тащить из болота бегемота, но толкать «Гидру» еще тяжелее. Уровень заряда брони таял на глазах, и прежде чем Гвоздев дотащил ракетный комплекс до бокса, в его спину два раза вонзалась игла инъектора глюкозы.

– Ромыч, поколдуй, пожалуйста, над своим приборчиком. Его укусы ни фига на комариные не похожи. Каждый раз подпрыгиваю.

– Занес в список дел. Через полгода обязательно придумаю, как сделать эту процедуру менее болезненной, – проворчал Рома, топая рядом с Гвоздем к входу в пещеру.

– Палыч, как там наша совместимость? Выросла после такой дикой пахоты? – обратился Гвоздь к искину доспеха, дойдя до оружейки и собираясь из него вылезти.

– Ага, сейчас. Думаешь, поработал ездовой собачкой – и все, улучшил сопряжение своих синапсов с датчиками брони? Ты бы еще бревна с камнями таскать додумался. Для улучшения интеграции нужны сложные комплексные упражнения. Одновременная стрельба и бег, к примеру.

– Опять на полигон?

– Лучше в бой. В настоящий бой, там поджилки трясутся и голова по-другому варит, – посоветовал Палыч. – Сейчас я понимаю всего шесть процентов сигналов, которые исходят из твоей глупой головы. Остальные отсеиваются как опасный непонятный мусор.

– Бой? Ну ладно, будет тебе бой. Завтра вылетаем потрошить первый из найденных складов. Если наткнемся на кого-нибудь, устроим тебе потасовку по полной! Оторвемся так, что позолота с тебя слезет, – пообещал Гвоздев Палычу и в ответ услышал довольное урчание. Искина явно программировали получать удовольствие от ярости битв и рек крови.

Ожидания Гвоздева не оправдались. Следующая вылазка прошла до зевоты скучно. Открытая местность позволила «Бегемоту» сесть прямо перед воротами бункера. Автоматика не стала кривить рожицы и, увидев доступ главнокомандующего уже не существующей армии, послушно отодвинула засовы и открыла калитку. Склад оказался доверху забит стрелковым вооружением, правда, львиную долю составляли устаревшие образцы винтовок и пистолетов. Гемпы, как трудолюбивые муравьи, накинулись на эту кучу добра, растаскали в стороны и смогли-таки отыскать жемчужину – двадцать «Катюш» с пятью ящиками дротиков к ним. Еще бурную радость бойцов вызвали тут же найденные контейнеры с гранатометами «Нетопырь», легкими пластиковыми трубами, которых на бойца можно было навьючить аж целых три штуки. Гранатомет стрелял кумулятивными снарядами, имел оптическую систему наведения и предназначался для борьбы с легкой, но очень подвижной бронетехникой врага. Арбитров в их усиленных доспехах как раз и можно было отнести к легким танкам и бэтээрам.

Шумную толпу «добытчиков» на этот раз встречал сам Шершень. Бывшие владетели выплыли из пещеры в кресле в окружении телохранителей в бордовых доспехах.

– Снова гемпам подарки притащил? – насупив кустистые брови, пробасил Шень.

– Ой, не шурши. Наладим поставки мути и твоим орлам модов накупим, – отмахнулся от него Гвоздев. – Еще орать будете: «Куда вы все это прете?! Складывать уже некуда, несите обратно!»

– Нам бы еще авиацию обновить. К штурмовикам, которые у нас остались, необходимо добавить дроны разведки и…

– Блин, привез пару винтовок, а вам уже целую эскадрилью с прикрытием подавай! Все будет, дайте время, – категорично заявил Гвоздь, перебив Шера.

Он провел внутри брони почти сутки, и несмотря на эргономичность доспеха, страстно желал из него выбраться, принять душ и поспать. А также почесать кончик носа, который зудел битых два часа. Лучшие умы планеты создавали золотой доспех, понапихали туда функций и опций, которые можно до конца жизни изучать. Но чесалку не предусмотрели!

Отбившись от Ромы, который хотел поделиться новостями об успехах в ремонте «Гидры», Гвоздев закрыл дверь в свой отсек и блаженно растянулся на кровати. В черный колодец он не провалился, сон обернул его невесомым пуховым одеялом, сквозь которое откуда-то издалека доносился грохот барабанов. Этот звук неприятно давил на уши и заставил Гвоздева открыть глаза. И вовремя – посреди двери из ударопрочного пластика от удара вспух пузырь. Еще один удар – и дверь разлетелась на острые полоски.

«Зачем я «Катюшу» в оружейке оставил? – подумал еще не до конца проснувшийся Гвоздь. – Придется теперь руками-ногами махать, черепа крушить и шеи выворачивать».

В отсек шагнула фигура в бордовых доспехах.

– Гвоздь, Шершень срочно зовет на центральный пост. У нас проблемы.

– Это-то понятно. Никто не вышибет дверь, чтобы кофе принести. С круассанами! – вскакивая с постели и быстро одеваясь, произнес Гвоздь.

– Прости, – гвардеец Шершня виновато развел руками, – я стучал, но ты не отзывался.

– А вдруг у меня тут момент интимной близости был?

– У тебя?!

– Что вот это «у тебя» значит? – Гвоздь запрыгнул в ботинки. – Да среди твоих же сослуживцев есть вполне ничего себе особы. Подтянутые все такие, спортивные.

– То есть… Чистые же с импами не спят.

– Вранье. Пережитки прошлого. Махровый расизм, с которым надо бороться. Но ты лучше расскажи, что стряслось? – спросил Гвоздев, протискиваясь мимо гвардейца в коридор.

– Дозор подал тревожный сигнал, а потом пропал.

– Опять дрыхнут?

– Вряд ли. Через пару минут погас еще один отряд.

– Как – погас?

– На запросы не отвечают.

Шансы на то, что сразу два патруля решили одновременно подремать, были ничтожно малы. Гвоздев припустил по коридору рысью.

– Чего? – с порога просил он у невыспавшегося Шершня. Точнее, меньший Шер еще умудрялся дремать, тогда как его брат-великан с тревогой осматривал мониторы.

– Третий отряд погас. Я отправил резерв, выяснить, что там происходит, и запустил разведдроны…

Три из шести патрулей пропали. Половина. Кто-то очень быстро и очень тихо выводил дозорных гемпов из строя. Ребята майора были все как один обстрелянными профессионалами, и если они даже вякнуть не успевали, то это означало одно: вокруг базы развертывались боевые действия. Шень это умом уже понимал, но отказывался верить и адекватно реагировать на ситуацию.

– Дроны пускай летят. Но отзывай людей. И своих, и майора. Тревога по базе!

– Но… – Шень тоже считал себя неплохим тактиком.

– Вы хвастались, что напичкали базу системой обороны. Активируйте все, что имеем.

– Но… – не сдавался гигант.

– Нокать потом будем, если живы останемся. Давай, родной, действуй, пока наши ребята умирать не начали.

Это полководцам прошлого надо было голосом отдавать команды, импульсы от приказов от нейромода Шеня неслись со скоростью света.

– Карту на большой проектор. – Гвоздь напомнил ему, что не все способны жить одновременно в реальности и в виртуальном пространстве.

– А что, собственно, происходит? – продрал наконец глаза Шер.

– Все хорошо, спи дальше. Нас просто пытаются убить, – ответил Гвоздь, глядя, как на карте гаснет четвертый маркер дозорной группы. – Доклад от оставшихся!

Шень выполнил его приказ, и группы тут же откликнулись.

– Третья группа, продвигаемся домой. Противник не обнаружен.

– Пятая здесь. Идем домой, преследования нет.

– Не призраки же наших людей вырубают! И не лесные гномики. Резерв вернулся, все целы?

Шень кивнул:

– Это точно гномики. Или импы, оснащенные модами маскировки уровнем повыше, чем наши сканеры.

Гвоздев увидел легкое дрожание на карте возле одной из возвращавшихся на базу групп.

– Шень, видишь?

– Сейчас перенастрою сканеры, – занялся регулировкой Шень.

Рябь в точке рядом с третьей группой усилилась.

– Третья, справа от вас что-то есть, – предупредил дозорных Шень. – Метрах в пятидесяти. Не могу идентифицировать цели. Какое-то движение.

– Принято… – пришел ответ, и тут же вслед за ним раздался треск автоматов и шипение раскаленной плазмы.

– Третья! Третья! – проорал Гвоздь, но ответом ему была тишина.

Метка группы исчезла с радарной карты. Это означало, что датчики пульса и давления бойцов выдавали нулевые значения.

– Пятая, к пещере! Бего-о-ом! – Гвоздь повернулся в Шеню: – Прикрытие в тамбур, пусть стреляют во все, что движется. Хоть в комара, хоть в белочку! Своих только не положите!

– Сделано, гвардейцы уже там и… Черт! – выругался Шень, заметив, как периферия поля карты запестрела красными метками.

– Это что?

– Тяжелые транспорты. Массовая высадка, – ответил за брата Шер.